Прогулка

Проснувшись, первые несколько мгновений по оставшейся с давних времен привычке я думал – чем бы мне порадоваться сегодня? А потом вернулась горячая внутренняя дрожь, кажется – немного подобная той, какая бывает при истерическом смехе, переходящем позже в рыдания – не помню; она обыкновенно сочетается с периодическими волнами онемения, что движутся от нижней части груди к затылку. В общем, думать о том я сразу же перестал, и почувствовал нечто отдаленно напоминающее облегчение. Я вспомнил, что этого делать больше не нужно.

Передышка кончилась: сперва старался не двигаться. Хотя, даже если бы и захотел – не смог. Поэтому я пережидал пик, это единственно верное решение и к тому же наименее болезненное. Конечно, если бы я себя заставил, то – сначала бы посидел, опёрши голову, на краю кровати, затем – шатаясь, дошел до ванны и умылся – и якобы стало бы легче. Но это не так. Подобным образом мы перебиваем симптомы простуды, а потом теряем сознание где-нибудь в туалете, разбив при падении голову о грязный кафель.

В общем, я переждал натиск – дрожь отступила, став не такой явной – затаилась. Условно приведя себя в порядок, я вышел на улицу.

Обогнул дом и свернул на Диктатуры, оставив позади рыночный гвалт и одуревший вой клаксонов на затхлом перекрестке. Вдоль тротуара в большинстве случаев толпились те, кому не позволяли торговать на рынке. Здесь всегда можно купить какие-нибудь стельки, носки, в любую погоду – варежки, белье, котенка или дедовы ордена. Как обычно вместе с лоточниками стыдливо стояли нищие.

Я спустился в подвал, взвесив на пороге мелочь, чтобы в случае чего избежать неловкостей. Эта столовая – ход какой-то партии из заботливых:  что-то о родине и любви к ней, короче – как всегда. Как правило, за одним столом сидишь со студентом, профессором в затертом лоснящемся костюме или с бездомным. Смотря на мраморный пол или на прилавки, боишься увидеть таракана или крысу. Об этом лучше вообще не думать.

Зато в городе она самая дешевая. Если снизить цены еще немного – получится бесплатно. И это место не подвержено никаким влияниям с поверхности – устоявшаяся подвальная утопия.

Я беру двойную порцию макарон с подливом и хлеб. Чай здесь бесплатный. Милая полноватая женщина на раздаче всегда улыбается. А кассир Алик всегда деловито суетлив и стучит по кассовому аппарату, едва не выбивая пальцем кнопки.

 У меня даже остается немного денег. Забрав поднос и налив коричневой горячей жидкости, сажусь за свободный стол. Сегодня пусто, не считая тихого старичка и невысокого, но здорового парня, напоминающего человечка с рекламы «мишлен». На спине его олимпийки гордая надпись «Kazakhstan Sambo».
 
Доев, наливаю в стакан еще и возвращаюсь на поверхность, стараясь не разлить. Сразу оглушает рокот звенящей улицы. Поднимаюсь в гору до улицы Войны, где усаживаюсь около фонтана, что перед университетом. Иссушенные деревянные сидушки обильно загажены голубями, так что сделать это не просто. Ветер медленно перекатывает алюминиевую пивную банку, иногда она глухо позвякивает о тротуар. Я пью свой довольно быстро остывающий чай.

В сторону здания ФСБ спешат наши поверенные, явно опаздывая. Периодически кто-то трет нос бронзового художника. Пищит, открываемая кем-то калитка во двор.

Моргает зеленый, загорается красный.

Моргает зеленый, загорается красный.

Дрожат полосы зебры. С разной скоростью снуют прохожие, среди которых почему-то больше дам – они в гордой сосредоточенности выстукивают по брусчатке, почти у всех в руках картонный стакан с кофе.
 
Автомобили останавливаются, затем – трогаются.

Птицы, взлетев – садятся. 

Загребает нарушивших радостный эвакуатор, я же пытаюсь испить еще из давно уже опустевшего стаканчика. Наконец – замерзаю, да и дрожь возвращается все увереннее, почти такая же, как обычно по утрам. А я уж было подумал, ее не будет, можно сказать – соскучился.

Поэтому еле как встаю и медленно, с какой-то капризной усталостью подергивая конечностями, неровным шагом пытаюсь вернуться домой той же дорогой. Стаканчик я выбросил в урну.

И все только ради того, чтобы, поднявшись в квартиру, сесть за стол перед листом бумаги в надежде, что это когда-нибудь поможет мне не оказаться последним из людей и даст понять причину моей невыносимой тоски.

29.07.16
15:22