За рамками

Никифоров зачитывал свою статью редактору.

- Онтологическая проблема принятия теории большого взрыва, как образования Вселенной, заключается в банальной невозможности человека сформировать аудио-визуальную проекцию понятия «ничто». То есть обычный житель земли просто не может уложить в голове, что такое абсолютная пустота, отсутствие чего-либо, в том числе и пространства-времени. Согласно восприятия мозга у любого объекта должны быть те или иные характеристики, которые определяются наличием у объекта тех или иных свойств. Пустота же, абсолютный вакуум, ноль, ни имеют ни одного какого-либо вменяемого свойства. Таким образом, человек сталкивается с одним из самых резонирующих для его сознания явлений – объяснить наличие чего-то полным отсутствием у этого чего-то тех или иных атрибутов.

- Красиво задвинул, - сказал редактор, - Мудрено так. Перечитать хочется. А ну-ка перечитай! И Никифоров перечитал.

- Класс! - повторил редактор. – Давай дальше!

 - Свойство человеческого мозга – наделять незнакомые вещи свойствами уже знакомых вещей, подвергать все сравнительному анализу и рационализировать любое самое непонятное явление. При этом формула «я не могу этого представить, значит, этого не может быть» работает на регулярной основе в голове практически любого индивидуума. Стоит ли говорить, что подобные подходы к анализу действительности и человеческому восприятию приводят к казуалистическим заблуждениям.
Никифоров не очень хорошо помнил, что значит слово «казуалистический», но счел, что для серьезного тона статьи оно вполне подойдет. Редактор тоже ничего не сказал. Он также не знал, что это значит, поэтому решил промолчать.

- Данную проблематику можно экстраполировать на все сферы жизни, тем самым сделав прогрессивный вывод о практической невозможности сознания выйти за установленные им самим рамки. Таким образом, не только такие глубинные понятия как сотворение мира, но и банальные ежедневные процессы подвергаются анализу лишь набором рефлексов, не относящихся к осмысленной деятельности.

- Стоп! – прервал его редактор. – Чего там про сознание?

Никифоров растерянно посмотрел на редактора.

- Я говорю, что можно сделать прогрессивный вывод о практической невозможности сознания выйти за установленные им самим рамки.

- Как так? – удивился редактор. - А как же ЛСД и мескалин?

Никифоров потупил взгляд.

- Блин, забыл… - виновато ответил Никифоров. – Извините.

Редактор укоризненно смотрел на Никифорова и осуждающе качал головой, а тот наливался пунцовой краской стыда.