На Пороге

I

 …-Поэтому вашим завершающим заданием на этот год будет написать сочинение на тему «На Пороге», на доске написаны кри…
-На пороге? ... Что за порог? Какой он, этот порог, где он? На каком я пороге нахожусь? О чём мне писать?…
Люди переговариваются и собираются, некоторые спешат в столовую, домой, к друзьям или в другие важные места, а некоторые совсем как я- им некуда пойти теперь, они ещё долго будут медленно и бесцельно брести в сторону своего дома, где, вскоре, уже забудут «ужасы»/уроки сегодняшнего дня, просто уткнувшись в экран или книгу. Тогда,  получается, я опять единственный, кому действительно некуда пойти и нечего делать. На Пороге…
Если ещё немного понаблюдать, то можно узнать разного рода «важную» информацию о людях, а может и действительно важную. Не сегодня. Ещё раз пробегаю взглядом по трём интересным людям - они заняты, там не до меня.
- Пока… - как и чаще всего, в пустоту, шёпотом.
Как-то так случилось, что меня зовут Ваня Соболевский, я учусь в школе, в самом-самом последнем классе, и до окончания всего этого колоссального события, именуемого средним образованием, остался всего месяц с небольшим. Всего через месяц я сдам без особых усилий экзамены, а может с громким треском провалю, в любом случае я больше никогда не вернусь в школу как ученик. На этом всё закончится. На этом всё. Что дальше? Мне хочется, очень хочется поступить в ТГУ на литературное творчество, там, как мне кажется и я надеюсь, меня научат наконец высказывать свои мысли так, чтобы люди понимали меня, настоящего меня. За время обучения я допишу свой маленький мир, который уже живёт в моей голове и, чуть-чуть, на бумаге, и…всё. Да, когда мой отец говорит мне раз за разом, что у меня слишком романтическое представление о жизни, я всегда соглашаюсь с ним, я правда верю ему, это так. Однако мне хочется самому, лично пережить это мировоззрение и понять его ошибочность (или нет), а потом уже исходить из собственного опыта. Конечно, это очень непрактично - не строить себе планы на будущее - рискованно, недальновидно. Но, в конце концов, таких вот недалёких школьников у нас на планете огромное множество, и в прошлом, и в будущем…До сих пор мы не разрушили эту планету отсутствием планов, так может это и не самое главное?

А может не поступлю. Легко может быть, с моим «хорошим» образованием, я думаю, будет нетрудно всё завалить. Тогда пойду работать - кое-что я всё же умею. Писать буду конечно, это, похоже, единственный устойчивый островок там, в будущем. Нет, есть ещё один. Я знаю, как я буду воспитывать своих детей. Даже не знаю, будут ли они у меня, но любовь к ним и той, ещё пока не существующей семье уже есть.
- Вот это и напишу. На пороге…
К этому странному строению, которое некоторые люди называют остановкой (как может быть остановкой будка, беседка, я даже не знаю как это называется? Остановка-это место, а не постройка). Подъезжает пыльный автобус с номером 53: старенький, жёлтый, полупустой. Мой билет домой из этого города. Пора домой.
Самые разные люди сидят в автобусах. Тут можно встретить детей с хитрыми глазами и пустыми карманамии подростков всех мастей:от гордых и несчастных одиноче до многочисленных компаний. И взрослых людей, которых принято называть деловыми, а можно и пьяниц встретить. Бывают ещё пожилые и старые люди, иногда сердитые, а иногда озорные и приятные. Старые сиденья готовы пустить на себя любого человека, эти сиденья- самые буддисты из буддистов, они точно принимают мир таким, какой он есть. Окна, конечно же, все в грязи - сейчас апрель, сейчас пыль, поэтому грязные окна попросту являются данью почтения традициям. Автобус ускоряется, проезжает мимо Академгородка. Ещё слишком долго. Мы едем, едем, едем, в далёкие края…
Автобус ускоряется, быстрее, быстрее, может, именно сейчас какой-нибудь сонный дальнобойщик несёт в себе угрозу для жизни бедного автобуса и его пассажиров, нелепая неожиданность, которая унесёт с собой всех нас. Как я могу заглядывать туда, в будущее, пять лет, десять, ещё дальше, если тут, в этот самый момент моя жизнь может совершенно неожиданно закончиться? На пороге чего я тогда стою, разве будущего? Может быть смерти? Или случайности. Может, завтра я вдруг опять влюблюсь и буду проводить бессонные ночи в красивых мечтах. Может, случится война, и вся моя жизнь будет зависеть именно от этого события - война меняет жизнь человека. Или прилетит волшебник в голубом вертолёте и заберёт меня с собой, буду его подмастерьем. Разве способен я, способен человек предугадать дальнейший ход действий? Нет, точно нет.
Я помню, как очень давно, десять лет назад, я ждал с работы маму. 26 декабря. Новый год. Тогда я и сам был ещё очень маленький ребёнок, а мой брат так вообще чуть ли не младенец- всего два года. И вот два крошечных ребёнка приготовили свой детский сюрприз- пластилиновые фигурки, и ждут родительницу. А её всё нет. Час опозданья, два. Это ощущение нарастающей тревоги, думаю, мне объяснять не нужно. И вдруг дверь открывается, но там, на пороге (На пороге!), вместо мамы стоит наш дядя. Как мы могли знать, что будет в следующую секунду?
-Всё. Ваша мама умерла- её сбила машина. Собирайтесь, теперь вы будете моими рабами.
Что нам делать? Как вообще на такое заявление должны реагировать два детёныша двух и восьми лет? Может, оттуда, из двадцатилетнего возраста, это и выглядит как ну совершенно очевидная шутка, точно понятная любому. Там, в двадцать лет, но не здесь, в восемь.
Маму действительно сбила машина, но не насмерть, несколько ушибов, месяц больницы. Пара напуганных детей и два часа ужасающей шутки. Люди могут шутить надо мною как угодно, я просто вспомню Эту шутку и любая обида сойдет на нет.
Этим я хотел показать всю хрупкость того порога, который ведёт нас в «потом», во временной отрезок «будущее». Будь сила удара той машины чуть сильнее, сейчас моя жизнь была бы абсолютно другой. Равно как и в противоположном варианте, где авария вообще не случилась. Не было бы в нашей семье машины, а значит, и дома вне города тоже не было бы. Разве наша жизнь состоит не из этих случайных моментов? То, что было бы, если бы не «бы».
-Тогда, возможно, на пороге случая? Оно явно лучше, чем порог будущего.
Я хожу домой пешком от конечной остановки. Каждый день прохожу эти четыре километра - моя защита, барьер от всего мира. Так я раньше думал. Потом уже, со временем, совсем недавно на самом деле, я понял, что этот барьер работает в две стороны. Для того чтобы быть близким к человеку, нужно, для начала, просто быть близко. Это расстояние между мной и людьми, оно просто аннулирует всё общение. Здесь, дома, я не могу прийти в любой момент, не могу уйти, помочь, помешать, я просто слишком далеко, чтобы быть близко. Знаете, в моей жизни есть люди, которых я называю интересными. Их всего семь, если не брать в расчёт семью: трое из моего класса, ещё один где-то там, на границах мой жизни, важный человек прошлого, … впрочем, пока что остановимся на них. Очень скоро они исчезнут из моей жизни. Совсем. Я стою на пороге полного одиночества, того самого, когда уже не с кем будет поговорить, не будет возможности видеть жизнь этих людей и быть рядом. На последнем уроке обществознания я узнал о такой штуке, как социальное поле Бурдьё. Если опираться на него, то всё, что связывает меня сейчас с этими тремя школьными - это профессиональная среда и моя инициатива. Через два месяца эта среда перестанет существовать, останется только инициатива. И я не смогу. Мне просто не хватит сил, не хватит повода для продолжения общения. Я знаю это, так уже случилось с тем, четвёртым человеком: однажды он просто уехал слишком далеко, а я остался здесь, дома. Когда исчезла общая среда, с ней исчезло и общение. Это повторится вновь.
Откуда вообще возникли эти люди? Как так случилось, что вот они, абсолютно незнакомые, чужие, иные люди, которые даже не говорили со мной никогда до моего «появления» (как выразился один из них), вдруг стали так важны мне? Где тот момент заинтересованности? Вот есть человек, который мне совсем не интересен. А потом вдруг бах! И вот восхитительный, важный, нужный человек, к которому так хочется стремиться. Возможно, если я однажды смогу поймать этот момент, то многое станет ясным. Эти семь человек, ведь три из них составляют весь мой круг общения, а они даже этого не знают!Не знают, как они мне дороги. Ещё три подарили мне множество воспоминаний перед уходом, а ещё один…Словом, это те самые люди, которые делают мою жизнь моей жизнью, даже если сами они об этом даже не подозревают. Если бы люди знали. Но люди не знаю. Люди, они такие. Хорошо, что не знают. Это позволит мне там, в конце, на самом пороге одиночества, на выпускном, улыбнуться им ещё один, последний раз.
-И тогда, получается, я на пороге одиночества… Так много порогов, какой из них? О чём же мне писать?
Уже совсем стемнело, вечер, ночь на пороге. А я всё ещё лежу и думаю…

II
Закончилась Семнадцатая Сибирская Молодёжная Ассамблея.
-Es todo por hoy(На сегодня всё), hasta luego (До «потом»)!
Человеки радостно машут мне руками, прощаясь, и уходят в свою жизнь, а я в свою. Так сложно подойти и предложить прогуляться. Вот так, без всякой причины. В этот момент срабатывает презабавный защитный механизм, назовём его «Базаров». Базарову всё равно. Даже если ему откажут или даже обидят, разве Базарову не будет безразлично? Что, не хочешь со мной идти? Отлично, мне всё равно. Да, правда, всё равно, я просто так, от скуки позвал тебя, ага. И каждый раз я говорю себе, что это вовсе не нужно. И каждый раз чувство того, что я опять навязываюсь, побеждает - чувствую себя навязчивым. Лучше быть навязчивым, чем никаким. Если бы не это чувство навязчивости, я бы, наверное, вцепился в этих несчастных и вынуждал быть рядом Намного сильнее. Хорошо, что есть чувство навязчивости.
Базаров, однако, не пригодился. Мы хорошо погуляли: это обсуждение маленьких, незначительных мелочей, а через них намного более важных вещей, это ведь то, чего я так хотел, верно? А теперь придется вернуться к моим порогам. В этот раз я пойду другим путём. Прошлое.
Мой дом. Мой маленький мир, когда-то он был восхитительным местом, самым красивым из всех известных мне. Это солнечное и очень пыльное воспоминание до сих пор сидит в моей голове, я хорошо помню моё первое появление (уверен, тогда я тоже «появился»). Помню, что даже не знал, куда мне идти. Где-то там, может через сто метров, а может через десять километров мой дом. И я пошел вперёд, просто вперёд, другой дороги там нету… Справа тянулась территория какого-то завода, слева небольшая роща. Самый обычный пригород. До одного момента.
Вдруг разом и завод, и роща заканчиваются, а вместо них начинаются поля. Поля. Может это слово не передаёт весь смысл, всю суть, всё торжество этого места, но другого названия у меня нету. Они раскинулись до самого горизонта: там, на краю, между небом и землей, кажется, что-то есть, очень далеко. Той весной они были засеяны цветами всех возможных сортов. Не знаю, что за безумный садовник это устроил, однако я благодарен ему за одно из самых красивых воспоминаний в моей жизни. Цветы были повсюду: тоненькая полоска дороги идёт через миллионы, миллиарды, бесконечнолиарды цветов. И где-то посреди всего этого шагает крошечный человек, один единственный на это огромное пространство. В тот момент всё это казалось очень правильным, самым правильным на свете, и эти цвета между которых шагаешь, название некоторых я даже не знаю, и сочная, немыслимо зелёная и невысокая трава - на такой обычно сразу хочется лежать часами, и чистое, вечернее небо, отсутствие людей, пение птиц где-то там, позади, ветер в волосах… Это мой дом. Подобное осознание невозможно пережить спокойно, всепоглощающий восторг нахлынул, уронил меня в это безумие цвета и жизни, мокрое- роса, тёплое - май, счастливое безумие.
Однажды, когда ты поймешь, как идеален этот мир, ты запрокинешь голову и рассмеёшься, глядя в небо.
И даже мой смех, такой громкий в тот момент, казался частью всего. Осознание того, что я- часть этого мира, делало меня самым счастливым из всех. А рядом никого. Целый мир только для меня.
Сам посёлок находился чуть дальше. Там жила всего пара семей, не считая мою, но нас было так мало, что мы могли спокойно не встречать друг друга вообще никогда. Я стоял на пороге нового дома, новой жизни, на пороге лета. Я мог делать всё, что захочу: петь песни, кричать, смеяться, спать под открытым небом или играть в садовника, выращивая свои морковки размером с мизинец. Никого не было рядом - даже если бы я захотел кому-то помешать, я бы не смог, равно как и наоборот, мне помешать тоже не мог никто. Жизнь без людей. Тогда мне, подростку, ещё почти ребёнку, который уже умудрился разочароваться в людях, который не причислял себя к людям, потому как люди ужасны, мне тогда был подарен самый важный, самый лучший подарок за всё мою жизнь. Целый огромный, восхитительный, личный мир одиночества. Ещё целый месяц мне приходилось ходить в школу, каждый день встречаться с этими пессимистичными, грубыми и безмерно глупыми созданиями, которых в насмешку называли «люди», каждый день отсчитывать секунды до того момента, когда я снова окажусь свободен, как можно дальше от «этих», дальше, далеко. Май закончился, и наступило лето. То самое время, когда вся семья уехала. То самое время, когда за целый месяц я встретил лишь одного случайного человека, да и то где-то там, вдалеке. То самое время, когда я вставал в пять утра, шёл копать червей, а затем через лес к реке, с ведром и удочкой. Когда еды вроде и немного, а она всё не кончается и не кончается, и можно есть сколько захочешь. Когда каждое утро меня будило солнце. То самое время.
Конечно, были и плохие моменты тем летом, много. Потом уже, в июле и августе, я снова возвращался в город, к людям. Именно тем летом был худший момент в моей жизни, десятое августа (о нём вы, при желании, можете отдельно почитать)…
Осенью я вернулся в школу отдохнувший. Нет, я всё ещё не любил людей, но теперь они уже стали мне почти безразличны. Вот они есть, а вот есть я. Я- это я, а они - это они. Именно тогда я задал это ограничение, которое и теперь, к сожалению, работает, как бы я не хотел это изменить. Прошёл год, год без людей, и снова лето. Уже немного другое лето: возникли люди, машины, пустые дома стали заселяться. Их было совсем немного, но на улицу уже не выйдешь как раньше, теперь это не только мой мир. Тогда я не обратил на это особого внимания. Снова осень, ещё один год школы, теперь, когда я находился в позиции постоянного наблюдателя, люди уже перестали быть такими безнадёжными, иногда я даже сочувствовал им. Иногда надевал маску весёлого и общительного человека, мог подойти и сказать пару добрых слов. Позиция «отдельно от всех» сохранялась. Ваня отдельно.
Опять лето, на самом деле ужасное лето. В моём мире возникло множество людей, с собой они прихватили грузовики и амбиции. Все дороги превратились в кашу, там, где я раньше гулял босиком, теперь не пройти в сапогах. Много, много людей, мои поля уже не зацветут. Шум, радость людей, которые вырвались из города на природу, алкоголь, веселье, костры. Хотелось схватиться руками за волосы и выть, наблюдая за тем, как они убивали мой мир.
Я так долго был один, что смог с собой познакомиться. Я знаю себя, вот он я. Может поэтому, а может от того, что мне больше некуда было идти, или, возможно, чтобы понять их мотивацию к разрушению миров, но я вдруг захотел снова познакомиться с человечеством. Тогда и появились интересные люди, сначала один, потом второй, третий, потом вспомнились те, другие, которые были ещё до моего мира. Неловко поначалу, со временем всё увереннее, я стал привлекать людей к себе: вот он я, я есть, среди вас, вы видите? Может, мне так и не удалось разорвать тот барьер, иногда я очень сильно чувствую его, я отдельно.
Где-то в декабре я узнал о Планах. Планы заключались в том, чтобы залить бетоном поля и построить там новый район нашего славного города. Звучит прекрасно, да? Что может быть чудеснее растущего города.
Мне хотелось сделать что-нибудь, хоть что-то. Иногда красивые мысли посещали мою голову, иногда такие ужасные, что о них никто и никогда не узнает - я лишь хотел защитить свой мир. Так ничего и не придумав, я вдруг, совершенно неожиданно, оказался посреди лета. Как-то вдруг все забыли о Планах. Не приехали бригадиры, самосвалы и строители, Планы не случились. Вместо них приехала толпа народу, не знаю, мне кажется, их было много сотен, они уже в промышленных масштабах рушили этот мир, теперь уже совсем мёртвый. Ещё одна, последняя осень, в которой я вдруг осознал, что эти самые интересные люди, совсем незнакомые, неизведанные, далёкие, живые, мне стали важнее мёртвых и чужих полей.

III

Теперь, возвращаясь с Ассамблеи, возвращаясь с чудной, неодинокой прогулки я вдруг решил опять пройтись по полям. Уже апрель, тёплый, не помню другой такой. Снег растаял, в городе уже во всю растёт трава, и даже листья вот-вот распустятся. В городе, не здесь. Здесь мусор прижал всю жизнь, следы камазов заменяют давно погибшие цветы, а ещё собаки. Каждое лето приезжают сотни людей и привозят с собой сотню собак, которых осенью оставляют здесь. Вороны ещё. Примятая жёлтая прошлогодняя трава, вороны в небе, дикие и голодные собаки на периферии зрения, мусор, повсюду мусор, шум завода где-то позади, серое и выцветшее небо… Land of the Livid Dead, земли мертвецов. Может, эти слова не передают весь смысл, всю суть, всю тоску этого места, но другого названия у меня нету. Я снова на пороге своего дома, теперь, правда, с другой стороны, теперь я покидаю это место. И, может, звучит это грустно, но мне совсем не грустно.
Совсем скоро всё изменится. Школа закончится, я снова покину людей, останусь один, потом, возможно, заведу себе много-много друзей. Буду учиться, много, усердно, узнаю и пойму множество интересных вещей и буду бездельничать не меньше этого. Буду оказываться в самых разных необычных, интересных, забавных, решающих, грустных, неловких ситуациях, которые будут в одну секунду менять мою жизнь. Найду себе новый дом, тот, в котором я снова заживу счастливо и, кто знает, может даже иногда буду приглашать к себе гостей. Теперь вы понимаете, что я хотел вам сказать? Я на Пороге. И это не порог жизни, будущего, не порог события или одиночества, не порог нового дома, всё это огромное, разнообразное, быстрое по отдельности не является порогом, не раскрывает смысл этого слова.Разве безликое слово «жизнь» может передать весь смысл жизни? Разве может одно слово передать такое большое значение? Нет. Я на Пороге. До завершения целой эпохи остался всего один шаг, шаг за порог. Но как сказано в одной старой поговорке:
«Путь не закончен, пока не сделан последний шаг».