Заложники Прошлого, Пролог

Пролог.


До боли в груди - все плохо.
До боли в груди - все очень.
А слезы текут - так долго.
А слезы текут - все ночи.
И хочется исчезнуть просто
Или уйти куда-то,
Где не найдет никто.
Никогда.

НИКОМУ НЕ НУЖНЫЕ!

ДАЖЕ МАМАША БРОСИЛА!

БИОМУСОР!

БЕГИ, МЫШЬ, БЕГИ!

ДЕТДОМОВСКАЯ КРЫСА!

Это - мы. Дети из детского дома, где-то под Питером. Брошенные, ненужные даже своим « матерям ».

Большинство людей считают, что ребёнок из детского дома - не человек. Возможно, в чём-то они и правы. Там находятся дети, рождённые от наркоманов, алкоголиков. Как говорится, гены пальцем не заткнёшь. Но, не стоит забывать, что мы - дети, которым психологически сложно пережить тот факт, что от них отказались. Это вечное чувство одиночества и незащищённости. Если свой рёбенок вырастает не очень хорошим человеком, люди не винят наследственность. « Это общество сделало его таким », - продолжают повторять они. А, если детдомовский, значит, - виноваты гены.

Мы - дети, которые знают, какой ценой достаётся кусок хлеба. Мы не знаем, что такое любовь или жалость. Зато нам прекрасно знакомо такое чувство, как ненависть. Да, нас здесь таких много, с оскалом пса.

Посмотри на меня. Неважно, кто ты. Неважно, сколько тебе лет. Посмотри в мои глаза. Я покажу тебе мир. Мой мир. Полный эгоизма, ненависти и мести.

Посмотри на это серое здание с покосившимися сваями. Старая крыша. Полу прогнившее крыльцо в четыре ступеньки. Окна с облезлой белой краской. Большая деревянная сцена, на которой во все праздники выступали ребята из детского дома, теперь стоит покосившись вправо. Нравится? И мне нет. А когда-то это была самая красивая постройка на посёлке. Когда-то, лет двадцать пять назад. Теперь всего этого нет. Директор детского дома сменился. Вслед за ним поменялась и жизнь.

В этом детдоме работают тётки, которых знает весь посёлок. Я бы назвала их зажравшимися. Мне они напоминают Беймакса из мультфильма « Город Героев ». По-крайней мере, длина и ширина точно такие же. Странная причёска. Будто натянули на голову овцу. Не скажу, что от них есть толк. Они закрывают глаза на происходящее. Просто сидят в своей каморке и пьют чай с сушками, которые, как мне кажется, ещё застали Брежнева.

Где-то в одной из комнат детского дома раздаются крики. Слышишь? Все ребята столпились. Смеются и кричат. Загляни в мои глаза глубже и ты увидишь, как у старой железной кровати русоволосый парнишка вцепился руками в девочку, лет шестнадцати. Слышишь её крики? На них никто не придёт. Наверное, потому что « надзиратели » смотрят очередной выпуск « Битвы Экстрасенсов» и давятся сушками или чем-то подобным.

Он схватил девочку за волосы и таскает по комнате. Толпа продолжает смеяться. Возможно, кто-то захочет помочь ей, но не рискнёт. Этого « милого » парнишку в синей толстовке по имени Егор Никитин здесь боятся. Недалеко от двери стоит ещё один - Илья, человек, из-за которого всё произошло. Человек, который закрыл глаза на нашу многолетнюю дружбу. Человек, над которым властвуют эмоции. Он - охотник. А эта девочка - я.

Силы не равны. Я держусь руками за свои волосы, пытаясь отцепить от них руки Егора. Во рту стоит мерзкий привкус железа. Разбита губа. От ежедневных побоев всё тело болит. Я начинаю задыхаться, он сжимает руками мою шею. В глазах мутнеет. Стоящие рядом со мной фигуры расплываются. Глаза медленно закрываются. Одно за одним в голову лезут воспоминания. Они, как короткометражные фильмы, длятся несколько секунд. Мне, действительно, страшно, что когда-нибудь он может убить меня. Человек, который когда-то был моим лучшим другом. Человек, который дарил мне улыбку.