Глава 22 Англия при Генрихе Шестом

Так как КОРОЛЮ ГЕНРИХУ ШЕСТОМУ было всего 9 месяцев от роду, то по желанию прежнего Короля Регентом должен быть назначен Герцог Глочестер. Однако, Английский Парламент предпочел создать Совет Регентства, с Герцогом Бедфордом во главе, которого лишь в его отсутствие замещал Герцог Глочестер.

И Парламент, похоже, принял верное решение, так как Герцог Глочестер вскоре проявил себя как чрезвычайно амбициозный, интригующий деятель, готовый во имя собственных интересов на хитроумные замыслы. Он успел нанести серьезное оскорбление Герцогу Бургундскому, которое с трудом удалось улаживать...

Так как Герцог отклонил Регентство Франции, то неспособный Французский Король даровал титул Герцогу Бедфорду. Но спустя 2 месяца Французский Король умер, и Дофин немедленно заявил свои права на французский трон, и был коронован как ШАРЛЬ СЕДЬМОЙ.

Герцог Бедфорд решил показать, что и он не промах, и тотчас вступил в дружеский альянс с Героцгами Бургундии и Британи, выдав за них замуж обеих своих сестер. Таким образом, возобновилась война между Англией и Францией, и Вечному Миру пришел безвременный конец.

Во время первой военной кампании англичане при поддержке альянса стремительно наступали. Однако Шотландия направила во Францию 5000 своих солдат, и могла бы послать еще больше и атаковать Север Англии, пока английские силы сосредоточились на Французском фронте. Тогда было принято решение Шотландскому Королю Джеймсу, который находился столько лет в заточении, предложить свободу в обмен на обязательство заплатить выкуп 40.000 фунтов - расходы за стол и кров в течение 19 лет, а также запрет подданным королевства поступать на службу под французским флагом.

Приятно узнать, что любезный пленник не только обрел долгожданную свободу на этих условиях, но и то, что он вскоре женился на благородной английской леди, которую давно полюбил, и впоследствии стал замечательным Королем.

Боюсь, что мы уже встретили и повстречаем еще немало королей на страницах нашей истории, которые могли бы стать гораздо добрее и оставить народы после себя счастливее, если бы также провели в заточении 19 лет...

Во время второй военной кампании англичане одержали значительную победу при Вернеле, - в битве, которая примечательна тем, что в ней использовалась "новинка" - когда тягловых лошадей связали за гривы и хвосты, между ними расположили багаж - превратив эту массу в нечто, напоминающее живое укрепление. Может, войску это помогло, но  вряд ли - несчастным животным.

Последующие три года военные действия практически заморозились, так как обе враждующие стороны испытывали острую нужду в средствах - война, надо сказать, очень и очень затратное дело!

Затем состоялся совет в Париже, на котором решили взять в осаду город Орлеан, который имел очень важное значение для Дофина. На эту операцию снарядили 10-тысячную английскую армию, под командованием прославленного военачальника Графа Сэлесбери. К несчастью, он погиб в самом начале осады, и Герцог Саффолк занял его место.

Его усилил СЭР ДЖОН ФАЛЬСТАФ, который доставил 400 телег с соленой сельдью и другой провизией для войска, и отразил французов, которые попытались отрезать ему путь. Сэр Джон Фальстаф с победой вышел из этой переделки, и маленькое сражение получило название "Битва Селедок". Город Орлеан совершенно заблокировали войска, так что горожане согласились сдаться своему соотечественнику Герцогу Бургундскому. Английский военачальник, однако, заявил, что сражение выиграли храбрые англичане ценой собственной крови, и город достанется только им.

И уже казалось, что  не оставалось никаких надежде для Орлеана и его жителей, как и для самого Дофина, который находился в таком состоянии растерянности и страха, что размышлял, куда лучше бежать - в Шотландию или в Испанию. И неожиданно простая крестьянская девушка вышла на историческую авансцену, перевернув весь ход событий.

Историю этой девушки я вам сейчас и расскажу.

В отдаленной деревушке, среди холмов и зарослей, некогда жил крестьянин по имени Жак Д'Арк. Его дочь, ЖАННА АРК, в то время двадцатилетняя девушка, была нелюдима с детства, и часто на целый день уходила пасти скот и овец в такие глухие места, где не слышно было человеческого голоса. Она любила долгими часами стоять на коленях перед алтарем в старой заброшенной церквушке, пристально вглядываясь в лики святых и очертания, создаваемые тусклым огнем свечи. И потом ей начинало казаться, что вот уж возникают едва уловимые тени, и вскоре перед ней представали фигуры и даже слышались их голоса...

Народ в той части Франции был невежественным, полным суеверий. Люди знали множество историй про духов и призраков, которые часто являлись им среди зарослей и пригорков, когда пар, поднимавшийся от земли сливался с туманами и низкими облаками, обнимавшими верхушки холмов. Поэтому люди ни на секунду не сомневались, когда Жанна рассказывала им о странных видениях, и они перешептывались между собой, будто ангелы общаются с ней.

Наконец, Жанна поведала своему отцу, как однажды ее ошеломил неземной свет, и после раздался повелительный и торжественный голос - голос, принадлежавший Святому Михаилу - и он приказал ей отправиться на помощь Дофину. Через некоторое время после этого  (как уверяла она) появились Святая Екатерина и Святая Маргарита, в сияющих коронах на голове, - и они тоже воодушевили ее оставаться такой же целомудренной и решительной.

Видения возвращались иногда, но ГОЛОСА звучали очень часто, и они всегда повторяли одно: "Жанна, ты избранница Небес, только ты должна защитить Дофина!" И как только начинали звонить колокола на церквушке, она слышала эти настойчивые голоса.

Сегодня нет сомнений, что Жанна верила своим видениям. Общеизвестно, что подобные  сны и галлюцинации являются результатом психического расстройства. Очень даже возможно, что в церкви находились  фигурки Святого Михаила, Святой Екатерины и Святой Маргариты (вероятно, они были тоже в сверкающих коронах) - которые навели Жанну на мысль о появлении их образов. Это была задумчивая, мечтательная девушка, добрая и честная и все же, осмелюсь предположить, немножко тщеславная, и она желала как-нибудь прославиться.

Ее отец, чуть более мудрый, чем односельчане, часто говорил: "Жанна, это все плод твоего воображения. Ступай лучше и найди себе доброго мужа, который бы заботился о тебе и твоих детях, или работай, займи чем-нибудь свою голову!"

Но Жанна твердила одно: она поклялась никогда не иметь мужа, и сами Небеса направляют ее помогать Дофину.

Так случилось - к несчастью для отцовских увещеваний, но еще хуже для бедной девушки - что группа врагов Дофина нашла дорогу к их деревушке. В то время истории о видениях Жанны достигли апогея - и отряд спалил церквушку дотла, а крестьяне разбежались по округе.

Совершенные зверства настолько потрясли и без того хрупкий рассудок Жанны, что болезнь только усилилась. Она уверяла, что с тех пор голоса и видения неотступно следовали за ней, повторяя снова и снова, что согласно старинному пророчеству, ей предначертано освободить Францию! Жанна утвердилась в мысли,  что должна идти к Дофину и оставаться при нем до самого дня коронации в Рейме.

Голоса велели ей пройти большой путь к дому некоего лорда по имени БОДРИКОРТ - именно он приведет Жанну в Дофину.

Но отец продолжал увещевать: "Говорю тебе, дочь, отбрось свои видения!"

Не обращая внимания на его слова, Жанна собралась на поиски вышеназванного господина, в сопровождении дяди, который мастерил телеги и колеса,- он верил ее словам!

Они прошли долгий-долгий путь все вперед и вперед, по трудным дорогам, наводненным шпионами Герцога Бургундского и всевозможными разбойниками и мародерами, пока не пришли к указанному дому.

Когда слуги сообщили господину, что за дверью его дожидается крестьянская девушка, которую сопровождает бедный плотник, и она уверяет, что Небеса послали ее спасти Дофина и Францию, тогда БОДРИКОРТ расхохотался до слез и велел прогнать девицу прочь. Но вскоре он услышал истории, что в городе появилась девушка, которая неустанно молится в церквях, общается со святыми духами и никому не причиняет никакого вреда,- и тогда он велел привести к нему Жанну.

Потом ее с головы до ног обрызгали святой водой, но так как она продолжала говорить ровно то же, что и до "освящения", БОДРИКОРТ задумался. Так или иначе, размышлял он, нужно отправить девушку в город Шинон, где в то время находился Дофин. Поэтому он купил ей коня, вручил меч и приставил двух слуг в качестве сопровождения.

Голоса велели Жанне носить мужской костюм, и теперь она, в таком наряде, с мечом наперевес, со шпорами на сапогах, вскочила на коня и отправилась в путь со своими спутниками. А в это время ее дядя стоял, как столб, раскрыв рот, с круглыми от изумления глазами, провожал удаляющуюся воительницу восторженным взглядом, пока она не скрылась из вида... И потом он медленно поехал домой - самое правильное, надо сказать, решение, но не Жанны!

А воительница скакала вперед и вперед, пока не прибыла в Шинон. После некоторого ожидания ее все же допустили к Дофину. Она сразу же увела его от придворных подальше и наедине сообщила, что Небеса поручили ей его защиту и победу над врагом, а еще, что ей назначено добыть для него корону в Рейме.

После он сам уверял, что Жанна сообщила ему такие личные подробности, о которых никто не мог знать, и просила отвести ее в Собор Святой Екатерины в Фербо, потому что там находится старинный меч с четырьмя крестами на лезвии, который она должна забрать.

Но никто ничего не слыхал про старинный меч в церкви, и все же после долгих поисков, конечно же меч нашелся! И тогда Дофин собрал священников и епископов, чтобы решить - каково происхождение видений девушки. Получает ли она силу от светлых духов или дьявольских? И были продолжительные дебаты, которые длились несколько часов, так что некоторые почтенные старцы засыпали с громким храпом...

Наконец, один из хмурых священников неприятным скрипучим голосом обратился к Жанне: "На каком языке с тобой говорят духи?" - и девушка ответила: "На более приятном языке, чем ваш!" И тогда все согласились, что ей можно верить, и Небеса вдохновляют ее.

Это новое обстоятельство зажгло в сердце Жанны еще более яркий огонь и также воодушевило солдат Дофина, в то время как англичане, наоборот, впали в уныние, потому что считали ее ведьмой.

Итак, Жанна верхом на коне, скакала вперед и вперед до самого Орлеана. Но теперь она не была похожа на простую крестьянку. Она восседала на белоснежном коне, гордо подняв голову, облаченная в сверкающие рыцарские доспехи, а сбоку свисал отполированный до блеска, обновленный старинный меч из церкви. Перед ней развевалось белое знамя с изображением Образа Христа и надписью ИИСУС МАРИЯ.

В таком великолепии она скакала во главе многочисленного воинства, за которым шли обозы с провизией для голодающих защитников Орлеана. И вот, наконец, она появилась под стенами осажденного города.

Как только защитники разглядели всадницу на белом боевом коне, они закричали радостно: "Дева пришла! Дева из предсказания пришла, чтобы освободить нас!" И восторженные приветствия людей, и мужество Жанны, сражавшейся во главе войска, окрыляло сердца французских солдат, и они пылали таким бесстрашием, что укрепления англичан скоро пали, и французские войска с провиантом вскоре вошли в город. Орлеан был спасен!

С тех пор Жанна, получившая прозвище ОРЛЕАНСКАЯ ДЕВА, оставалась внутри города еще несколько дней и потребовала написать Лорду Саффолку и англичанам письма, чтобы они уходили от города подобру поздорову - по воле Божией!  Но английский военачальник решительно отверг дерзкое требование Девы, потому что ему ничего неизвестно было про волю Небес ( что вовсе не относится к английским солдатам, которые, точно завороженные, уверяли, что если ей не помогают духи, то она и есть ведьма). И тогда Жанна снова вскочила на боевого коня и велела вперед нести ее белоснежное знамя.

Англичане удерживали мост и некоторые укрепления на нем, и здесь Дева атаковала их. Сражение длилось 14 часов. Она развернула складную лестницу и взобралась по стене на башню, но английская стрела вонзилась ей в шею, и она упала в траншею. Ее вынесли из боя и вынули стрелу,- во время операции она, конечно же, стонала и кричала, как любая девушка. Но вскоре объявила, что ГОЛОСА вновь повелевают ей идти с бой. Она быстро пришла в себя, и вот она опять в гуще сражения!

Когда англичане увидели ее падение, они думали, что Дева мертва, и закричали от ужаса еще сильнее, потому что на поле появился, как им казалось, сам Святой Михаил на белом коне! Как только они распознали Жанну, тогда немедленно оставили мост, побежали от города, а на следующее утро подожгли все свои укрепления и отступили.

Но Лорд Саффолк отступил не далее города Жаржо, который находился всего в нескольких милях от Орлеанской Девы; там она и взяла его в осаду, и в конце концов он попал в плен. Так как белое знамя закрывало стену, то ей в голову попали камнем, и она снова упала в ров. Однако, несмотря на мучительные раны и боль, она продолжала кричать: "О, мои соотечественники! Ничего не бойтесь, потому что Господь помогает вам одолеть врага!"

После новых успешных сражений, еще несколько фортов и городов, которые прежде противостояли Дофину, сдались без боя войскам Девы. И при Пато она разгромила остатки англичан и установила свое белое знамя на поле, где оставались лежать 1200 английских воинов.

Теперь она начала торопить Дофина (который всегда старался оставаться в стороне от сражений) идти в Рейм, так как первая часть ее миссии уже выполнена, и оставалось завершающее действо - коронация в Рейме. Дофин не особенно спешил, так как до Рейма был долгий путь, а Герцог Бургундский и англичане все еще сильны в той части страны, через которую им предстоит пройти. Все же она убедила Дофина, и Орлеанская Дева скакала все вперед и вперед, на белом коне, в сверкающих доспехах...

Когда они приходили к городу, который сдавался без боя, солдаты кричали славу Орлеанской Деве. Но если город оказывал сопротивление и были большие потери, тогда солдаты начинали роптать, называя ее самозванкой.

Подобное произошло в случае с городом Трое, который все же после долгого сопротивления был взят - благодаря убеждению местного священника Ричарда. Священник Ричард долго сомневался в божественном происхождении силы Орлеанской Девы, пока не обрызгал святой водой ее и то место, через которое она входила в город. Он не заметил никаких изменений в ней или в воротах, и тогда признал, как и многие другие суровые монахи до него, что она действительно избранница Небес, и стал ее яростным сторонником.

Итак, после продолжительного пути Орлеанская Дева вместе с Дофином и с десятью тысячным войском иногда верующих, иногда неверующих мужчин, пришли в Рейм. И в величественном соборе этого города, при огромном стечении народа Дофина короновали как Шарля Седьмого. Тогда Дева, стоявшая с белым знаменем за спиной Короля, в час триумфа, опустилась перед ним на колено и со слезами обратилась: "То что было предначертано, исполнилось". И теперь она молила его отпустить ее обратно в родные места - к полям, рощам и холмам, к доброму дяде и к суровому недоверчивому отцу. Но Король ответил решительным отказом. Он осыпал ее семью милостями, каких они заслуживали, и назначил Жанне графское обеспечение.

Ах, насколько счастливее могла бы она стать, если бы вернула простое крестьянское платье в тот же день и час, и отправилась бы к милой старой церквушке на холме, совершенно забыв про пережитые видения и события, стала бы женой доброго крестьянина, и не слышала бы никаких других голосов, кроме собственных детей!

Но этому не суждено было случиться! И она продолжала защищать Короля (для него она добыла целый мир при поддержке священника Ричарда), пытаясь облегчить жизнь и быт грубых солдат. Она оставалась такой же религиозной и бесхитростной, скромной девушкой. И все же она не оставляла попыток убедить Короля отпустить ее, и как-то  раз сняла свои сверкающие доспехи и повесила на гвоздь в церкви - в знак того, что никогда более не собирается их надеть. Но Король в очередной раз заставил ее передумать, хотя она уже ничем не могла ему услужить. И так ее участь была предопределена...

Когда Герцог Бедфорд начал активные действия на стороне англичан и перенес военные действия на территорию Франции, удерживая на своей стороне Герцога Бургундского, - он тем самым сильно досаждал Королю Шарлю. И Король Шарль все чаще обращался к Орлеанской Деве - сообщить, что подсказывают ей ГОЛОСА. Но в запутанные времена смятений потусторонние ГОЛОСА и земные, как правило, становятся невнятными и труднообъяснимыми, так что сначала они говорили одно, потом другое, а в результате Орлеанская Дева утрачивала доверие с каждым днем.

Шарль пошел на Париж, восставший против него, и атаковал пригород Сэн Оноре. В бою она снова была ранена и упала в ров, и армия покинула ее. Она лежала между телами убитых и выкарабкивалась самостоятельно из последних сил.

Вскоре некоторые из ее сторонников перешли на сторону другой прорицательницы - Катерины Ла Рошель, которая утверждала, что может находить скрытые сокровища и клады. Такими способностями не обладала Орлеанская Дева.

А потом, как будто по воле провидения,  ее старинный меч раскололся, и тогда остальные приверженцы начали шептаться - вместе с мечом она утратила и свою магию.

Наконец, при осада Компьенэ, удерживаемого Герцогом Бургундским, где она совершала чудеса мужества, ее подлым образом оставили одну во время отступления, но она продолжала храбро сражаться до последнего, пока один стрелок не сбросил ее с коня.

О, какой же радостный крик, какое благодарственное пение раздалось со всех сторон, когда взяли в плен одну несчастную крестьянскую девушку!

О, какие только страшные мучения не требовали применить к ней - за колдовство и ересь! И главный инквизитор Франции, совместно с тем великим человеком и другим великим человеком изобретали такое, что даже утомительно говорить!

В итоге ее выкупил за 10.000 франков Епископ Бевуа и заточил в маленькую узкую темницу - теперь простую Жанну Д' Арк, и более не Орлеанскую Деву.

Я бы никогда не смогла пересказать, если бы пришлось, то, как ее допрашивали и переспрашивали снова и снова, заставляя ее признать все что угодно, и как многочисленные ученые и доктора со всей дотошностью выпытывали 16 раз, потом снова запирали в темнице, и снова мучили и загоняли в тупик своими казуистическими вопросами, пока она окончательно не теряла силы, и уже не защищалась.

В последний раз ее привели на место захоронения близ Руэна, где заранее установили эшафот и виселицу,с палачом наготове. Перед кафедрой стоял священник, приготовивший последнюю речь.

Потрясает и трогает тот факт, что после неисчислимых страданий Жанна продолжала превозносить столь низкого ползучего гада, каким являлся Король, который использовал ее в своих интересах и подло предал. А она, оставаясь равнодушной к собственной участи, неизменно оставалась верной своему Королю.

Совершенно естественно, когда молодость цепляется за жизнь. Чтобы спасти свою, она подписала декларацию, написанную за нее, в которой поставила крест, потому что не умела писать. Она подтверждала, что все ее видения и голоса - козни Дьявола. На основании ее отречения от прошлого и клятвы, что никогда более не наденет мужской наряд, ее приговорили к пожизненному заточению - "на горестный хлеб и воду раскаяния".

Но, как известно, "горестный хлеб и вода раскаяния" только способствуют новому появлению голосов и видений. И удивительно было бы, если бы это не произошло в результате голодания, одиночества и полнейшего расстройства рассудка.

Но причина не только в Жанне, почему она все же надела мужское платье, которое ей оставили - только для того, чтобы заманить в ловушку. Вероятно, в своем одиночестве, воздавая дань памяти былым победам, она снова облачилась в мужское платье, и ей показалось, что она слышит ГОЛОСА опять...

Тогда ее снова обвинили в колдовстве и ереси, - и еще черт знает в чем! Ее приговорили к сожжению на костре. И на рыночной площади Руэна, ее вывели на всеобщее обозрение в нелепом одеянии, которое специально сшили для такого случая, и мрачные священники и епископы сидели в галерее, наблюдая за происходящим действом. Надо признать, что некоторые из них, более озаренные чувством христианства, незаметно удалились, так как не в состоянии были участвовать в этом спектакле...

Невыразимый мучительный крик девушки, сжимавшей Крестное Распятие,- последнее, что они услышали из-за дыма разлетающихся на ветру искр пламени. Потом ее пепел собрали и развеяли над Сеной. Но уже на следующий день этот пепел восстал против ее убийц!

С самого первого дня ее ареста ни Французский Король, ни один человек из его двора пальцем не пошевелили, чтобы спасти Жанну. Их вовсе не оправдывает факт, будто они никогда по-настоящему не верили в нее, что все победы приписывали только собственной мудрости, отваге и талантам военачальников. Чем более они изображали, что верят в нее, тем более воодушевляли в ней героизм и стойкость. Но она проявила по отношению к ним больше преданности, благородства и отваги, чем они заслуживали.

Потому не удивительно, что те, кто лжив по отношению к самим себе, к другим, к родной стране, к Небесам, возвышающимся над ними, к Земле, на которой они живут,- будут способны на чудовищную неблагодарность, вероломство и предательство и по отношению к простой крестьянской девушке.

В живописном старинном городе Руэне, где высокие кафедральные башни поросшие травой, и мечтательные нормандские улочки все еще согреваются благословенными лучами солнца, хотя отблеск монашеских костров все еще витает в воздухе, на площади находится статуя Жанны Д'Арк, запечатлевшая сцену агонии сожжения на костре. И эта площадь названа ее именем.

Я знаю несколько статуй из современности - даже в мировой метрополии - кои, как мне кажется, увековечивают гораздо меньше преданности, искренности, менее взывают  к возвышенным человеческим чувствам,- памятники величайшим самозванцам.

Подпись
И.Г. Едрец



SOS! Срочно нужна помощь. Карта Сбер: 4817-7602-0876-3924