Глава 9. Приглашение

«А вот весной... Когда растает снег, который ложился на землю, который так невозможно красиво скрипел под ногами в такт походке... Снег, который люди, счастливые до ушей, счастливые до  умопомрачения, до «воздушного шарика» где-то в груди, ловили ртом, ловили снежинки высунутым языком  и по-детски кайфовали от этого... Снег, который заставлял вдыхать свежий морозный утренний воздух на солнце при выходе из дверей каждого дома... Который заставлял улыбаться любого, кто выходил на улицу...
Снег, который дал забыть многое... Вдруг растает.
Он будет медленно таять, превращаясь в грязную сырую серо-коричневую жижу... Потому что падая той самой осенью, тревожной и бессонной... Падая, он закрывал своей яркой белизной ту грязь, что творило общество...
Он будет таять так же медленно, так же медленно, как ложился... слой за слоем... а будет всё грязней и грязней...  И планета, двигаясь из Перигеля в Афелий, будет раскрывать все гадости, что накапливались по пути из Афелия в Перигелий...
Буду появляться умятые и утоптанные чьими-то чёрными ботинками окурки сигарет, нервно выкуренных перед зимой... осколки выпитых бутылок, купленных в ларьках, на выходе из домов. Смятых дверьми которых люди в негодовании хлопали...  Всё равно снег растает и... Вся пакость появится на несколько дней и скоро исчезнет в глубине канализационных люков, оставаясь там, и вода, спускавшаяся зимой с небес в кристально белых причудливых и неповторимых формах, попадавшая на землю и уже тут, пропитанная ненавистью и злобой.... Эта вода будет очищаться и снова появляться в домах людей...»
В кафе воцарилась тишина, Аврора закрыла блокнот, и поблагодарила кивком и улыбкой слушающих её сидящих зрителей.
Прошло почти полгода с тех пор, как между Авророй и  Женей начались отношения. спустя пару месяцев они стали жит вместе, Аврора переехала к Жене, и его квартира обжилась неимоверным количеством женских принадлежностей. Не было места, куда бы не прикоснулась рука Роры. На каждой ранее свободной полке стояли её предметы обихода. Два красивых ангелочка, которые стояли на полке, сделанные Женей, раньше были самыми мелкими вещицами,  которые не бросались в глаза и органично вписывались в комнату. Однако сейчас на фоне безделушек, лаков, невидимок и прочей атрибутики «тигрицы двадцать первого века» они испарились, продолжая вроде стоять на своих местах.
Через некоторе время рядом со значком «Донора» Жени появился значок Авроры. Однажды они пошли вместе, и Рора «за кампанию» вместе с Женей стала донором.  На редкость удивительно, но у них совпали группы крови. По этому поводу появилась на свет шутка, цитирующая Кипплинга. И при каждой шутке, возникающей одновременно в головах у обоих, или когда подшучивали над друзьями, дополняя друг друга, они исполняли «дай пять!», ударяя друг друга по ладони и хором, чуть ли не кричали «Мы с тобой одной крови!».
***
Аврора пришла вечером  с работы, и устало положила сумку в прихожей. Из кухни доносились весёлые голоса Тимура и Жени. Она в ожидании какого-то подвоха, заглянула к ним. Тимур довольно редко стал приходить к ним, хотя когда Рора жила одна, почти каждую неделю он приходил к ней, и они могли до утра просидеть за приставкой, или же уходить в загул на все выходные. С её переездом всё поменялось. Они так же шутили, так же болтали и были очень близкими друзьями, однако появилось отстранение. Какой-то невидимый, едва ощутимый барьер, но присутствовать стал.
 - О, какие люди в нашем Голливуде? Тим, ты не говорил что приедешь. - Аврора положила набор красок на стол. - Эти?
 - Ну-ка.. - Женя посмотрел, покрутил упаковку. - Да, точно, спасибо большое.
 - Нет, вы посмотрите на них. Я, значит, работаю, выезжаю рано, приезжаю когда как, а он работает дома, и сидит в четырёх стенах. А я - так, курьерская доставка. - Жестикулируя перед Тимом, начала возмущаться Рора.
 - Ну Рор, не злись.  - Женя подошёл, обнял её, поцеловал в лоб. - Я забыл про них, из головы вылетело. И их десять.
 - Кого?
 - Стен. я сижу в десяти стенах; У меня не такая «одинокостенная» квартира.
 - Всё, я устала. Так чего ты так срочно и внезапно приехал, Тим?
 - Рор, меня просто пригласил Женя, потому что мы готовим... Чего ты на меня смотришь, я не выговорю то, что мы готовим, просто это было вкусно, и ты сказал что готовится легко, а я - хрен его знает, что это такое. «Тру-ля-ля, де что-то там». Рор, ты будешь есть?
 - Спрашиваешь? конечно, я не ела с обеда.
 - Тогда тебе надо будет подождать. Этому французскому блюду надо подойти. - Изысканно съязвил Женя, пародируя Тима.
 - Ага. Тим, где справедливость? Я хочу есть. Мало того, что я голодна как волк, я ещё ему и краски купила, карандаши всякие, а он тут с тобой готовя французские блюда, хлещет московское пиво и точит соленья всякие. - Аврора возмущённо начала уплетать копчёный сыр-косичку.
 - Рор, у нас «Гратен дофинуа» на гарнир к Антрекоту по-бретонски.
 - Как звучит, прямо слюнки текут...
 - Короче, - сказал Женя, посмотрев в духовку, - он сказал что мы тут говядину пожарили, и «картоху» со сливками и молоком в духовку закинули.
 - Как ты сейчас просто со вселенской силой взял, и обрушил всю изысканность ужина!!! Ты растоптал французский вкус, ты упал в глазах всех гурманов...
 - Так мы будем есть картошку-то?
 - Десять минут, ребят, подождите, что вы, какие, я не знаю...
 - Деревенщины!!! - Дополнила Аврора, кивнув на Женю.
 - «Ты растоптал французский вкус, ты упал в глазах всех гурманов...» - дразнил Женя - И это говорит мне человек, с которым мы думали, брать солёный арахис, или фисташки на развес к пиву.
 - Мы взяли фисташки, потому что они росли в Греции, Женя. В стране героев и богов, мифов и легенд!
 - Ага, знаю я эти греческие фисташки. Вон, у нас, в соседнем районе солнечная Сицилия наверняка за воротами ликёро-водочного. Мы, Рор, остановились на фисташках, потому что их дольше есть, надо скорлупки открывать, и потом соль облизывать. А арахис может быть прогорклым. Вот и вся правда.
 - И так, господа! представляю вам Гратен дофинуа на гарнир к Антрекоту по-бретонски! Приготовили Тимур Ватаров и Евгений Солоновский! - празднично произнёс Тим, и подал на стол ароматный ужин.
 - Рор, теперь я знаю как готовить. Понемногу будем дома приучаться к изыскам Франции. Бон Аппетит!
 - Ммм, как вкусно! Давайте кушать. Спасибо за ужин, ребята. Очень приятно!
 - Итак, на повестке дня - мой день рожденья. - Сказал Тимур. - Собственно, я пришёл, чтобы пригласить вас, дорогие мои, и сказать, что свои тридцать я буду отмечать в торжественно-тесном кругу, не привлекая никого, кроме самых близких.
 - Дома? Юбилей? Ты сама неожиданность. Почему не в своём ресторане?
 - Ну, во-первых, мне надоело видеть и слушать поздравления от всех самых близких, которых около пятидесяти человек, и там в основном сотрудники. Не хочу помпезности. Но хочу видеть вас. Да и приготовлю всё сам. Через выходные у меня, и отказы я не принимаю.
 - Хорошо, мы придём. Рор, так ведь?
 - Обязательно. Тим, обижаешь. Как мы пропустим такое?
 - Отлично. Пошли на улицу, погода хорошая, что дома сидеть.
Было свежо и прохладно. По городским улицам, обычно, для ночных прогулок надо использовать интервал между двумя - пятью часами утра. Только тогда можно понять, насколько таинственно и красиво выглядит ночной город. Если выйти раньше, то невозможно увидеть контраст между бушующим муравейником и спокойными улицами, освещёнными фонарными столбами и парами десятков окон, которые всегда будут гореть. Никогда не бывает момента, чтобы город полностью спал. Едва уловимый шанс разглядеть и услышать спокойствие бетона - это редкость. Если просидеть на лице дольше, то не понять, как ночное спокойствие переходит в динамичное утро, потому что люди есть люди, и они встают и выходят на работу не все сразу. Грань между ночью и утром стирается, когда сидишь и наблюдаешь за пробуждением мегаполиса. Так же, невозможно уловить, когда город засыпает, если слишком рано пойти гулять по ночным, вроде бы, уже спящим переулкам.  Прочувствовать сон города, буквально какие-то два часа назад бушующего от топота жителей, гудящего от моторов автомобилей, скрывающихся криков и визгов детей на площадке - неимоверное удовольствие. Главное - выбрать время, и долго не задерживаться. Тогда это будет самое исключительное понимание фразы «НОЧНОЙ ГОРОД». Оно будет наполнено разными картинками, которые рисует твоё воображение. фраза будет пахнуть редким для города запахом росы на траве. Пахнуть прибитой к асфальту пылью. И эти запахи не будут перебивать выхлопные газы. Прокручиваясь в памяти,  картинкам ночного города не будут мешаться бегущие жители. Звуки будут чистыми, и даже немного давящими своей тишиной, потому что привычные крики и моторы будут отсутствовать. Даже тридцать секунд прогулки надолго останутся в памяти, потому что будут контрастировать по привычным картинкам того же самого места, но уже наполненного жизнью. Город никогда не спит. Но как и у человека, у него есть моменты дремоты: провалы в сон и резкое пробуждение, как будто падение с большой высоты в яму, и молниеносное возвращение в жизнь.