Никогда не верь кролику

На спинке сидения напротив была надпись: «никогда не верь кролику». А рядом нарисован черный кружок, вероятно символизирующий кроличью нору. Люцу ничего не оставалось делать, кроме как вглядываться в черноту круга, иного занятия в поезде он не нашел.
Люминесцентная лампа то и дело мерцала. Из пассажиров: он, спящая рядом Мира, пара человек в конце вагона и какая-то старуха в начале, с подвязанным платком, застрявшая где-то на периферии между прошлым и настоящим, такие не уживаются с городом.
«Никогда не верь кролику», призывала надпись.
Мира положила голову на плечо Люцу и приобняла его, что-то промямлив под нос.
- Тс-с-с, - прошептал Люц, погладив ее по голове.
За окном проносилась жизнь, смазывая темноту ночи и свет неона в одно мерцающее месиво. Шум трясущегося поезда успокаивал, хотя, в тоже время мелькание света лампы вымораживало. Люц посмотрел наверх, наблюдая за змейкой проводов тянущихся по всему вагону.
«Наверное, проводка. Устарела», - подумалось парню. – «Не меняли, скорей всего. Еще с мохнатых».
Свет погас окончательно, стоило поезду въехать в тоннель, подсвеченный голубым сиянием. По лицу парня заиграли светлячки, он зажмурил глаза.
Люц потянулся, зевнул и только обратил внимание, что с конца вагона, там, где сидит бабка, за ним наблюдают два светящихся в темноте глаза.
Это был кролик. Человек в костюме кролика, чьи глаза на маске, будто насквозь буравили парня, так, что ему стало не по себе. Фигура, медленно ковыляя, прихрамывая, направилась к сладкой парочке. Мира дремала безмятежно. Никто и взглядом не повел, старуха, кажется, вообще не видела своего соседа.
Костюм кролика был измят временем, изъеден насекомыми, протерт. Одно ухо почти отвалилось, поэтому болталось всякий раз, когда поезд начинал громыхать. Кролик, молча, прошел и сел рядом с Люцем на соседнее кресло, продолжая смотреть в его сторону. Сложно было говорить о цвете костюма, в темноте не разглядеть, но парню казалось, что пойми какого он оттенка, с кроликом было бы все понятно. Пока он вселял только напряжение.
Взгляд парня невольно скользнул в сторону надписи.
«Никогда не верь кролику».
- Тут написано, - осмелился Люц. – Что тебе лучше не верить.
Поезд въехал еще в один тоннель. Города стали похожи на муравейники, все меньше света, все больше молчаливой темноты, все ярче подсветки. Тоннели, как линии электропередач, где поезда – переходящий ток. Конца и края нет, люди живут в постоянной скорости.
Кролик продолжал, не двигаясь вовсе, пялиться на Люца, буравя взглядом пластмассовых глаз.
- Так и будешь молчать? – не выдержал Люц.
Кролик не отвечал.
- Ну, молчи-молчи.
Он попытался отвлечься, отвернувшись в сторону окна, наблюдая за подсветкой одинокого города. Голос объявляет о приближении к остановке. Старуха громко зашелестела пакетами, перекладывая порванный целлофан из одного в другой. Люц обратил внимание на остальных.
Парень все равно ощущал на себе взгляд немого собеседника. По затылку прокатился холодок, мурашки пробежали по спине.
- Послушай, - не выдержал Люц. - Ты меня раздражаешь.
Поезд начал замедляться. Заиграла легко узнаваемая музыка, джаз обрел популярность. Новоиспеченная певица запела подергивающимся голосом от старых колонок.

Проваливай Джек! Проваливай и не возвращайся!
Никогда – ни за что – ни за чем
Проваливай Джек! Проваливай и не возвращайся!
Никогда – ни за что – ни за чем

Оу-у-у детка! Детка, не будь жестокой
Ты – самая лукавая старушка на свете.
Но если ты так говоришь…
Я собираю вещички и ухожу.

- Милый, - проснулась Мира и потянулась, выставив руки вверх. – Это моя любимая песенка.
- Я знаю, детка, - ответил Люц, погладив ее по голове. – Спи дальше.
- Так, - сказала она бодрым голосом. – Будешь пить? У меня есть. Девушка потянулась под сиденье, выудив оттуда флягу. Сделала глоток, протерев губы рукавом, протянула Люцу воду.
Он тоже отпил.
- А кто твой друг? - сказала девушка, обратив внимание на кролика, который не менял позы вот уже минут десять.
- Это кролик, - ответил Люц. – Кроликам верить нельзя.
- Он кажется милым, что он говорит? – спросила девушка, с интересом рассматривая кролика.
- Ничего.
- Ты спрашивал, что-нибудь? Что он хочет?
- Он не ответил.
- А, хорошо.
Остановка.
Перрон утопал в темноте, пустовал. Все пассажиры, кроме Люца и Миры вышли, оставив их наедине с кроликом.
Поезд тронулся.
Отыграв еще несколько хитов, радио прекратило вещание. Воцарилась присущая вагону монотонная тишина, разбавляемая лишь постукиванием колес.
- Он так и будет на нас смотреть? – спросила девушка. – Давай его потрогаем?
- Давай не будем, - ответил Люц.
- Давай.
Парень углубился в размышления. Его внимание привлекла черная точка - кроличьей норы, в которую он падал. Она разрасталась, по мере течения времени, расширялась в объемах. Кажется, отражала ту тьму жизни, которая была. Поезд заметно ускорился, кролик, не отвлекаясь, смотрел на ребят. Люц медленно повернул голову в сторону пришельца.
Мира разглядывала собственную руку. Пыталась ощутить кровь, что как поезд носится по сосудам.
- Может, пересядем? – спросила девушка, дергая парня за рукав кофты.
- Люц? – позвала девушка. – Люц?
Парень не отвечал, он смотрел на кролика, точно понимая, о чем тот пытается сказать.
- Что происходит? – она пододвинулась ближе. – Эй, Люц.
Парень привстал вместе с кроликом, уши которого никак себя не выдавали.
В свете фонарей на некоторое время бросился в глаза цвет нежданного гостя. Синий, как синева неба, безмятежный, как сама безмятежность, как глубина глаз Люца.
Кролик протянул лапу. Парень обернулся в сторону Миры и тихо произнес:
- Никогда не верь кролику.
Они шагнули в пропасть. Тьма, что сгущалась по вагону, поглотила обоих, затянула в водоворот неизбежности, заставила…

… открыть глаза и сделать глоток воздуха.
Джаз играл в белой палате. Успокаивающие мотивы. Улыбчивый персонал в белых халатах, у каждого по бейджику, логотипа не разобрать. Первый вопрос напрашивается: «Где я?», но вырвалось:
- Люц…
Мира пыталась найти глазами помощи. Голова в неудобном положении закреплена к изголовью кресла. От головы тянуться провода, рядом пищит монитор. Понять, во что одета невозможно, чтобы идентифицировать, вдруг больница. Волнение окотило тело, как холодная вода в жаркий день на пляже. Начала дергать ногами.
- Мира. Я сейчас, сейчас, - доброжелательный женский голос. Приятное прикосновение нежными пальцами к голове. Почувствовав свободу, девушка на время привстала, но слабость заставила опуститься обратно в кресло. Все шло кругом.
- Что это? – еле слышно спросила он, принимая стакан воды от освободительницы, лица которой она не разглядела. – Где Люц?
- Выпей, сейчас полегчает. Это немного болезненная процедура. Но потом будет лучше.
- Что это было? – спросила Мира, понемногу приходя в себя и свыкаясь с обстановкой.
- Что ты видела?
- Видела? – удивилась она, подняв взгляд в сторону женщины. Та была приятной наружности в белом халате, немного полная.
Память стала возвращаться к Мире, как волны во время прилива, с каждым разом воды становилось все больше и больше.
- Ах, да, - грустно ответила она. – Оу.
Психиатрия, психология сделали скачок. Технологии позволили человеку встретиться со своими страхами, печалями и радостями. Мира работала на одну из таких корпораций, точнее начала работать. И ее первый опыт закончился прямо сейчас. Сознание человека – карта, по которой проложен путь, к сокровенному сокровищу – подсознанию.
- Нина? – спросила девушка.
- Я уж боялась, что не узнаешь, - усмехнулась собеседница. – Ну, как было? Я думала, что придется за тобой нырять. Но я плохо плаваю.
- А где Люц?
- Там же где и всегда. Ты мне лучше расскажи, - не унималась Нина. – Как у него там? Внутри все также красиво, как и снаружи? А?
Мира с грустью опустила глаза и прошептала:
- Никогда не верь кролику.
- Что это за бред?
- У него пустота. Он едет по одному и тому же тоннелю, по кругу. Иногда в вагон подсаживаются люди. Наверное, те, которые когда-то были в его жизни. Они выходят на разных станциях и исчезают бесследно. Это страшно.
- Это отстой, - безучастно ответила Нина. – Вот у Мишки там ванильные небеса были. Он ее периодически там э… - осеклась женщина, густо покраснев. - Я-то на него такие надежды возлагала, хоть у кого-то кома нормальная будет. А у него там кролики. А почему, кстати, кролик? Не сказал?
- Понятия не имею. Наверное, так он себе представляет свою проблему. Черная дыра, падает в нее, кролик как источник зовет за собой и он постоянно идет…
- М-да… И даже появление такой крошки, как ты его не спасло от кролика? Кофе будешь?
- Да, надо в себя придти, - отстраненно ответила Мира. – А потом отчет готовить.

Двери поезда разъехались в разные стороны. В вагон вошла девушка и села рядом через одно сидение. Люц, оторвал взгляд от надписи: «Никогда не верь кролику» и посмотрел на нее. «Симпатичная», - подумал он.
Она улыбнулась ему. Он в ответ ей.
Подмигнув, девушка потянулась под сиденье и достала оттуда маску лисы.