Лев Окунь

Когда я позвонил в редакцию сухиничской газеты «Организатор» и попросил рассказать об их земляке, академике Льве Борисовиче Окуне, то на том конце провода удивленно спросили: «А кто это?» Я сказал: «Выдающийся отечественный физик-теоретик». В телефоне хмыкнули, и после недолгого молчания последовал довольно ехидный вопрос: «А он из какой деревни?» Вот этого я как раз-то и не знал. Сухиничские репортеры, почувствовав мое замешательство, перешли в решительную контратаку: «Нет у нас такого». И – победно повесили трубку.

Испытав фиаско в Сухиничах, я уже побаивался звонить в Думиничи и Людиново. Там до войны работал отец Льва Борисовича. А во время войны – сражался с фашистами. Может быть, в районе сохранилась какая-то история об этой семье. Но подумал-подумал и звонить не стал. А написал напрямую самому Льву Борисовичу в Москву, в Институт Экспериментальной и Теоретической Физики: мол, не согласился бы он поделиться с калужанами, своими земляками, размышлениями о путях развития современной науки, особенно близкой ему – физики. И – за одно вспомнить свое сухиничское детство.

Лев Борисович любезно ответил, попросил набросать примерный перечень вопросов и поближе к разговору определиться с датой и местом интервью. Но вскоре прислал новое письмо с извинениями: в связи с тяжелой болезнью и возрастом (академик Окунь с 1929 года рождения) просил разговор отложить на неопределенное время. Я ждал. Время шло. В конце прошлого года это время кончилось: Льва Борисовича не стало. Мне показалось, что может не стать и памяти о нём там, где он родился. Там, где должны были бы по идее гордиться именем академика Окуня, но вместо этого высокомерно отпускают: «А он из какой он деревни?..»

Можно сказать, что выдающийся российский учёный Лев Окунь приобщил нас к одному из самых громких открытий современной физики. Словосочетание «адронный коллайдер» знают сегодня практически все, вне зависимости от наличия каких бы то ни было познаний в теоретической физике. Есть подозрение, что знают даже те, кто напрочь успел позабыть законы Ньютона и Паскаля. Равно как и те, кто ничего еще определенного не успел о них разузнать – то есть дети.

БАК (Большой адронный коллайдер) сделался сегодня не только героем самых громких научных публикаций (в том числе и Нобелевской лекции Питера Хиггса), но и многочисленных произведений масскульта: коллайдер удостоился ролей в телесериалах «Лексс», «Южный парк», «Одиссея-5», «Футурама», «Теория большого взрыва», в фильмах «Ангелы и демоны», «Бросок кобры», вдохновил писателей и программистов на написание ядерных фэнтэзи и компьютерных игр на ту же самую тему, а художников и скульпторов - на изваяние чего-нибудь этакого непременно адронного. В частности, наших никола-ленивецких мастеров во главе с Николаем Полисским - на сооружение инсталляции из дерева и лозы под наименованием «Большой адронный коллайдер». Правда, в отличие от прототипа деревянный БАК был построен не в Швейцарии (и тем более – на берегах Угры), а в Люксембурге. Казалось бы, сплетенный из лозы «коллайдер» – все, что земля Калужская может сегодня положить на алтарь современной физики. Однако это далеко не так.

Во-первых, своим названием адронный коллайдер на 50 процентов обязан именно калужанам. А точнее, выдающемуся отечественному физику-теоретику, академику РАН, уроженцу Сухиничей Льву Борисовичу Окуню, который в 60-х годах прошлого века ввел в обиход мировой физики новый термин «адроны» - класс элементарных частиц, подверженных сильному взаимодействию (протоны и нейтроны, например, среди них). Термин прижился, причем настолько, что сделался частью ключевого словосочетания, характеризующего самые дерзкие научные прорывы человечества.

Один из них ждали почти полвека. А именно – открытие так называемой «частицы Бога», или бозона Хиггса, или просто хиггса, – без него физикам никак не удавалось объяснить наличия массы у элементарных частиц. «Поиски хиггса являются задачей номер один для физики высоких энергий вот уже более тридцати лет, - отмечал академик Л.Б.Окунь. – Эту частицу пытались найти на всех крупнейших ускорителях мира». Обнаружили лишь недавно на том, имя которому было присвоено с легкой руки Льва Борисовича, который не только подарил главному физическому инструменту человечества ключевой эпитет, но и вложил в теорию, вызвавшую к жизни все, что связано с БАКом, колоссальный научный потенциал.

Выпускник МИФИ, ученик выдающихся отечественных физиков А.Мигдала и И.Померанчука, Лев Окунь стал одним из авторитетнейших не только в стране, но и в мире физиков-теоретиков. «От него берут начало многие идеи и целые направления в физике частиц, - отмечают в редакции журнала «Успехи физических наук», где академик Л.Окунь сотрудничал не один десяток лет, - его научные интересы охватывают практически всю физику элементарных частиц».

Хотя коллеги академика отмечают у него редкий дар добиваться полной ясности в исследуемых им вопросах, мы все-таки поостережемся приводить их в даже самом адаптированном для неподготовленного читателя варианте. Отметим лишь, что это редкой плотности смесь таких, например, терминов, как «нарушение Р-четности в b-распадах», «модель Сакаты-Окуня», «калибровочная теория электрослабых взаимодействий», «концентрация реликтовых элементарных частиц(в частности, свободных дробнозаряженных кварков)» и т.д.

Рассвет научной деятельности нашего выдающегося ученого-земляка как раз пришелся на бум ядерной и прочей «секретной» физики. Кто был тогда на самом пике, не мог не взаимодействовать с такими титанами современного естествознания, как академики Л.Ландау, Я.Зельдович, А.Мигдал, А.Сахаров, А.Будкер, Б.Понтекорво. В воспоминаниях Льва Борисовича немало места отводится этим выдающимся людям: встречам с ними, научным спорам, совместным трудам.

Более полувека «отец адронов» посвятил преподавательской деятельности, читая курс на кафедре физики элементарных частиц в МФТИ. Талант педагога сначала заставил ходить по коридорам «физтеха» легенды о лекциях академика Окуня, затем принес выдающемуся ученому еще и славу популяризатора науки, когда были изданы ряд блестящих книжек, максимально доступно объяснявших школьникам и студентам головокружительные формулы из теории элементарных частиц.

В последние годы жизни Лев Борисович вообще предпринял отважную попытку в вышедшей на русском и английском языках книжке «Азы физики: очень краткий путеводитель» с помощью элементарного математического аппарата распечатать самые сокровенные тайники физической науки. В частности, попытаться буквально на пальцах (не посягая, естественно, при этом на научную строгость) растолковать народу таинство той самой «частицы Бога», над разгадкой которой он сам бился около полувека и секрет которой был только что раскрыт на поименованном не без участия Льва Борисовича гигантском ускорителе, спрятанном глубоко в швейцарских Альпах.

Мудреной и витиеватой выдалась научная стезя к подножию самого грандиозного научного сооружения XXI века. Одна из тропок повела к нему в 1929 году из малюсеньких Сухиничей, петляя между Смоленском, Людиновом и Думиничами, где в разное время пребывала семья Льва Борисовича, где работали его родители и где родился сам будущий академик РАН, снискавший впоследствии регалии члена Европейской академии наук, почетного члена Нью-Йоркской академии наук, действительного члена Института физики Великобритании.

Оставила на этой стезе и свои памятные вехи война. Отец ученого – Борис Григорьевич - воевал, в том числе и в наших краях, был ранен, в окопах ни на минуту не переставал печься о родных и всякий раз находил возможность подбодрить домашних нежными посланиями с передовой. «Вчера я достал целую корзину помидоров, - делился в письме нечаянной фронтовой радостью от встречи с земляками отец будущего физика-теоретика. - Таскал их несколько километров, порядочно попотел. Зато сегодня всех угощаю помидорами. Это наградил меня бывший председатель Думиничского райисполкома. Встречал я его в 1929 г., и представь себе, узнал…»