Берлин - импровизация урбанистики

Берлин завораживает. Центр «новой экономики», высоких технологий, стартапов. В этом городе процветают все виды визуального искусства, тут эксперементируют с медиа и музыкой. Писатель и публицист Елена Котова специально для МОСЛЕНТЫ написала о том, как Берлин утверждает себя в качестве подлинной столицы Германии и всей Европы и что по этому поводу думают его жители. Этот очерк открывает цикл статей о том, как меняются города и люди, которые в них живут, и о дискуссиях, которые эту трансформацию сопровождают. Редакция МОСЛЕНТЫ полагает, что для москвичей сейчас это особенно актуально.

Две планеты

«Ich bin ein Berliner». «Я — берлинец». Всего в одной фразе, которую любят те берлинцы, что постарше, – непростой удел города, его история. Без истории не понять того Берлина, которым сегодня восхищается вся Европа.
Над идентичностью Берлина в ХХ веке поставили единственный в своём роде эксперимент. В конце 1940-х Берлин, как и вся послевоенная Германия, лежал в руинах. «Только каждый пятый младенец мог быть завернут в собственные пеленки, и лишь каждый третий немец мог надеяться быть похороненным в собственном гробу», — писал Людвиг Эрхард, главный реформатор послевоенной Западной Германии. Оккупированный и разделенный город превратился в стройплощадку: власти стремились обеспечить кров людям и достойную жизнь. Каждые на свой манер, но примерно с одинаковым результатом: восток жил по-советски бедно, запад — просто бедно, а два года, с 1948 по 1949 годы, — вообще в блокаде.

После того, как в 1961 году Берлин разрезала пополам стена, пространство города на долгие годы попало в заложники политических идеологий. К Восточному Берлину отошел Mitte — прежний центр: легендарная Унтер ден Линден, идущая от Бранденбургских ворот, оставшихся за стеной. За ней — колоссальная Александер платц и аллея Карла Маркса с шеренгами зданий в стиле сталинского ампира. Похоже и на Кутузовский проспект Москвы, и на проспект Ленина в Минске. Единство стилистики соцлагеря.


Далее — Фридрихсхайн аллея, к северу от нее — район Прецлауэр Берг, более-менее уцелевший в войну. Здесь старые дома после войны не реставрировали, жить можно и ладно. Они ветшали, покрываясь копотью — и от традиционного отопления углём, и от того, что сразу за ними начинались промзоны. Вся остальная часть Восточного Берлина – море серо-белых панельных домов, не отличить от московского Чертаново.

Полностью текст читайте на http://moslenta.ru/article/2016/08/01/berlin/