Поправка природы

Вдоль улицы, на которую бросали тень вековые липы, шел Лев Ольхин, заведующий лабораторией НИИ органического синтеза. Это был видный  мужчина лет сорока, склонный  к полноте. Войдя в  помещение лаборатории, Ольхин приблизился к одному из холодильников, белыми глыбами стоявших вдоль стен, открыл дверцу и всмотрелся в табло с показателями  температуры, влажности и давления вещества, понаблюдал за дрожанием чутких стрелок,  медленно выплывающими цифрами  затраты энергии. «Показатели в норме»,   - ответила человеку  машина.
В помещение вошла чуть вертлявой походкой     юная  сотрудница,    приблизившись, посмотрела  на руководителя   преданными глазами:
- Лев Иванович,  какой  номер  полутканей сегодня в работе ? От себя могу сказать, что костные в порядке.  Кстати,  к вам рвался  Силий  Петрович, - улыбка слегка тронула тонкие губы  девушки. 
 
- Инночка, покажите мне последние  анализы,  - выпрямился  ученый.  Инна вытащила из  объемистой глянцевой папки   несколько  листов. Не успел Лев углубиться в  цифры,  как в лабораторию ворвался  Силий Петрович, заведующий сектором полукрови. Ольхин настороженно  взглянул на своего заместителя: с чем сегодня пожаловал этот критикан? Недавно он фактически сорвал Деяние,  на  совещании заявив:

-  Товарищи, я пришел к заключению, что полукровь, которой мы располагаем, не соответствует полукрови сорокапятилетнего человека. Мы не учли некоторых факторов. Я предлагаю уменьшить количество полугормонов гипофиза и соответственно увеличить полугормоны эпифиза. Лучше поздно, чем никогда, я так считаю,- Силий Петрович  обвел глазами всех присутствующих. В помещении воцарилась тишина.

- Представьте мне ваши научные  обоснования,  но имейте ввиду,  что времени у нас в обрез,  - внутренне напрягся   Лев  Ольхин.
Тот факт, что Деяние откладывается, расхолодило многих.  Больше других был огорчен специалист по нервным полутканям Саша Бекетов, он даже положил на стол руководителя  заявление об уходе. С большим трудом Ольхину удалось наладить деятельность лаборатории... И вот теперь Ольхин напряженно ждал, что же на сей раз изречёт его вечный оппонент. Однако  обошлось без сюрпризов.

- Лев Иванович,  проверяйте хоть  энный  раз.  Мы готовы.
«Однако Силий  меня  сегодня  удивил»,  - подумал Ольхин и   сказал    коротко:
-  Да. Спасибо.  Осталось собрать «психическую энергию». Встречаемся       в  понедельник.
Когда Силий ушел,   Ольхин вновь оказался в водовороте  сомнений. Мы не имеем права  на ошибку. И не потому  даже, что предстоит воскресить Николая Николаевича Ольхина ! Кто бы ни был на его месте, результат должен  быть  стопроцентным.

Ученый подошел к сверкающему в люминесцентном освещении аппарату ВКР, которому предстоит сыграть главную роль в Деянии. Крупный, повторяющий очертания человеческого тела аппарат напоминал саркофаг. Но если в египетском  саркофаге царили покой и забвение, то здесь вскоре произойдет кипучее созидание.
Оказавшись у себя,  Ольхин выпил стакан тонизирующего напитка, переоделся, зарядил телефон и вызвал такси.   Услышав звонок,  взял  трубку:
-  Да, это я. Выступить перед вашим коллективом? К сожалению, не могу, так как вылетаю в Базин. Да.-  Ольхин с досадой поморщился.   Говорить о Деянии с кем бы то ни было ему не хотелось, тем более читать лекцию в научном коллективе.   Сейчас главное - результат.



2

 Вот и Базин, город его детства,  где  Лев  не был  давным давно.  Дедушка,  бабушка,  дети,  внуки    уживались в большой квартире старого  деревянного  дома.    Бабушка вечно болела и хозяйством   не занималась.  Эту обязанность взяли   на себя ее  невестки.   
Когда дедушка вышел на пенсию,  он придумал себе прогулки. Компанию ему чаще всего составляли внуки   Миша и Лева,  иногда  к ним присоединялись  знакомые.  Внучка  Алёна  по малолетству   не  принимала  участия в  поездках.
 
Цикл прогулок открывался  ледоходом. Они шли к реке, туда, где кончалась набережная. Они стояли, наблюдая за неторопливо плывущими льдинами, которые сталкиваясь, крошились, продолжая неуклонное движение к устью, вслушивались в шорох ледяной стихии.
Когда солнце прогревало лесные поляны, дедушка с  внуками ехали в лес за подснежниками, с ботаническим  названием  - ветренницы. Устав бродить по весеннему лесу, компания  садилась на пеньки, и дедушка, посматривая на внуков серыми смеющимися глазами, от которых разбегались по щекам лучистые морщинки, раздавал   рассыпчатые печенья с таким видом, словно начинал интересную игру. Иногда они ели черный хлеб, нарезанныый тонкими ломтиками, и был он ничуть не хуже печенья.
 Дедушка, крупный, с белыми чуть вьющимися волосами возвышался над пнем, словно  добродушный Пан, которого  Лева видел  в толстой книге.

Цикл весенних прогулок завершался сиренью. Стояли жаркие дни конца мая, кусты сирени из зеленых становились букетом розовато- лиловых соцветий, и тогда дедушка и внуки садились на речной трамвайчик, стояли на палубе, где ветер ерошил волосы, поднимал воротники курток, холодил щеки. Они высаживались на острове, где в парке заброшенного баронского имения  пышно цвела сирень. Возвращались к вечеру с огромными букетами.

Летом  дети  с родителями разъежались   за город, по дачам, и к великому огорчению Левы,  с дедом он почти не виделся:  на дачу дедушка приезжать не любил. А в сентябре снова начинались поездки   и конечно за грибами. Миша, который был старше Левушки  на семь лет,  наловчился  находить   подосиновики и подберезовики. Привозили грибов не очень много, зато были они отборными,  хоть на выставку.


Автобус доставил пассажиров из аэропорта в центр города. Ступив на привокзальную площадь, Лев  Иванович подумал о том, что если после долгой разлуки трудно узнать человека, то бурно строящийся город - еще труднее.

Он стоял, всматриваясь в очертания сгрудившихся вокруг площади домов, соображая,  как ему добраться до Николаевской улицы. Несколько прохожих, к которым он обратился с вопросом, не знали такой улицы. К счастью, рядом оказался   знающий молодой человек.
- Вам  надо  ехать на пятнадцатом троллейбусе.

Вот и родная  улица  Николаевскя. Но до чего изменилась! Многоэтажные  дома запрудили  пространство .  Ольхин долго искал дом с номером двадцать два, но сразу за двадцатым номером стоял двадцать четвертый, за ним двадцать шестой и так далее. Неужели его дом снесен? Но на конверте недавно полученного от дяди письма был написан привычный адрес.  Двухэтажный деревянный домик нашелся  во дворе  внушительного здания. Милый родной дом, как же тебе удалось уцелеть?

С  каким-то   страхом   Лев вошел в подъезд  и поднялся на второй этаж. После звонка в дверь  нависла  пауза  Но вот  забренчала  дверная цепочка, и перед Львом предстал    пожилой человек.
- Вам кого? - сухо спросил он, 
- Здравствуй, дядя Петя, я Лева,- широко улыбнулся гость  отступившему от неожиданности  дяде.
- Левушка? Не узнал тебя, извини.. А то  к нам ходят всякие, уговаривают переехать в  новый дом. А я их  гоню. 
Дядя Петя потащил Льва в гостиную, хотел было взять из рук племянника саквояж, однако Лев не отдал  багаж,шутливо сказав, что он дороже золота.
Поставив  саквояж в маленькую дедушкину комнату, Лев вернулся  в гостиную.

- Какими судьбами к нам? - дядя с интересом посмотрел на племянника, -
- Видишь ли, дядя Петя, дело есть, я тебе  сейчас расскажу.
- Ну, выкладывай, -  добродушно    сказал дядя Петя.

И тогда вдруг Лев Ольхин понял, что не сможет сказать дяде о Деянии,  надо беречь нервы старого человека,  не ввергая его  в шок и тем более  не  устраивая многочасовую дискуссию. И Лев сказал, что пишет  статью о дедушке, к юбилею, приехал за  кой- какими  материалами.
Со смешанным чувством надежды и грусти Лев переступил порог дедушкиной комнаты.

В комнате царил  полумрак из-за полузадернутых  штор.  Старенький платяной шкаф и дедушкин диван стояли на своих местах.  Книги в старинных  переплетах просвечивали  сквозь стеклянные  дверцы книжного шкафа. 
Лев сел в рассохшееся  удобное  кресло,   положил  локти на карту мира, расстеленную на столе, и с умилением посмотрел на  настольную  лампу, станканчик с отточенными  карандашами,  стопку общих  тетрадей   с левой  стороны стола.  Каждая вещь здесь пропитана эманациями деда.
 
Ученый  вытащил из саквояжа небольшой,  похожий  на пылесос Собиратель эмоций и включил его. Каждой вещи, находившейся в комнате, заботливо коснулся ученый. Но на письменном столе    чего-то не хватало. Но чего? Да,  вспомнил!  Где  пластмассовый козырек, без которого не обходилось ни одно чтение?
Лев позвал дядю
- Дядя Петя, ты не знаешь, где дедушкин козырек, ты его случайно не выбросил?
- Что ты! Я ведь тебе сказал, что ничего папиного не трогал. Жена и ребятишки  тоже.   Подожди, может быть, я его в шкаф положил.

Дядя Петя  некоторое время перебирал аккуратно сложенные вещи.
- Нет, не видно,- озабоченно выпрямился он, потом вдруг спохватился:
- Да, вспомнил, я его Алёнке с некоторыми другими дедушкиными вещами   отдал, когда она к мужу переезжала.
-  Что если я  сейчас   к Аленке нагряну?  Она далеко живет? 
- Сейчас  десять вечера.   Не выйдет. Они  рано ложатся.
- Дядя Петь, очень  нужно. Я    завтра  рано    вылетаю обратно!
- Ладно, иди,   я предупрежу ее.

Лев направился к Алёне. Несмотря на то, что солнце  село, было еще светло   К дому вела  дорожка, выложенная светлой плиткой. Он подошел  к овальному  подъезду,  через сигнализатор вызвал нужную квартиру. Ему открыла молодая женщина, из-под темной челки пристально смотрели синие глаза. Неужели это Алёна?
-Привет, братишка! какой ты  солидный стал! сколько мы не виделись?
-  Я сосчитал, шестнадцать  лет! С тех пор как уехал в Минск.
- А как дядя Ваня  и тетя  Катя поживают?
- Они  впорядке
- А ты сам-то   женился?
- Нет, на всё   времени  не хватает.
Они рассмеялись.
 В комнату  вошел молодой человек   в спортивном костюме.
- Знакомься,  это  Алексей, - Алена положила руку ему на  плечо, слегка придвинула  мужа  к гостю.

- Очень приятно. Я собственно  говоря, на минутку, звучит странно,  но  мне позарез  нужен дедушкин козырек, дядя Петя сказал, что он у тебя. А завтра я снова должен быть на работе,  –  одним  махом выпалил  Лев.
- Так ты за этим  приехал? - разочарованно  протянула  она и вышла.
Алексей стал рассказывать о  двигателе на солнечных  батареях,  над которым работал последнее  время.  Вошла Алена с холщевым мешочком.

- Вот, посмотри,    здесь есть.
Лев с благодарностью принял мешочек,  кроме козырька там были блокнотики, закладки.
- Спасибо. Извините за вторжение,   я пойду. Я кажется говорил, что собираю материал для статьи  о дедушке   к   столетнему  юбилею, -  раскланялся  ученый.

Вернувшись в старый дом,  Лев  прошел в дедушкину комнату. Там он включил Собиратель и с особой тщательностью обработал принесенную вещь.  Образ дедушки встал перед Львом как живой. Вот дедушка читает вслух книгу Сетон-Томпсона, временами прерывая негромкое, почти монотонное чтение, чтобы  поглядеть из-под козырька на Леву, проверяя его реакцию на грустное или смешное место в рассказе.

3


Рано утром Лев присоединился  к сотрудникам.  Все  были  взволнованы,  не могли сидеть на месте, порывались что-то   делать, словно можно было что-то  еще  исправить...  По  сигналу    включили саркофаг ВКР. Предстояло ждать результатов до шести  вечера. 
Ольхин  пытался собраться с мыслями, светлые образы сменялись темными, распадаясь на мельчайшие сегменты, группируясь в странные видения.
Силий Петрович  ходил по залу  как заведенный, то выбегая из  синтезаторской, то    возвращаясь.

Часов  в пять  небольшой коллектив экспериментаторов  оживился,  гул голосов прошел по залу. Люди стали  подтягиваться  к саркофагу, смотря на него с надеждой  и некоторой долей   страха.  Лев и Силий  осторожно  открыли  крышку...
 Родной  человек  словно только что проснулся.     Его крупное красивое лицо выглядело  торжественным и немного чужим. Кажется, он не очень-то радовался  тому,  что вернулся  к жизни, смотрел перед собой строго и прямо.   Сотрудников  словно оторопь взяла. Ольхин осторожно приблизился к дедушке,

- Ты узнаешь  меня? Это я, твой внук Лева,  - вымолвил он, вглядываясь в долгожданое лицо  созданного ими Человека.  Будет ли воскрешенный таким, каким знал и любил его внук, ценили другие люди? Ведь стоило ученым промахнуться хоть на одну клетку ДНК,  это даст  сбой  во всем организме.
- Надо помочь ему встать,- тихо  произнес  Силий Петрович.

Человек,  поддерживаемый  под  руки, встал, сделал шаг, другой…Внезапно лицо его исказилось как от сильной боли. Внезапно он  пошатнулся,  с ним явно творилось неладное.
-Принесите воды! нитроглицерин! Спирт!- закричал Ольхин, подставляя  плечо и помогая  дедушке   сесть.
Принесли воду, нашлось  лекарство, однако человеку лучше не стало, он задыхался.
- Я вызываю Скорую, - сообщил Силий.  Вскоре появились врач и медсестра, врач констатировал сердечную недостаточность.  После инъекции  человека  увезли в клинику.

Сгорбившись, Лев сидел  в приемной, сжав голову руками. Дедушка  Николай  Львович сейчас   наверху,  опытные врачи склонились над ним,   зная, что оперируют недавно созданное сердце...  Лев  чувствовал безмерную вину перед дедушкой: вызвали к жизни, и сразу на операционный стол! Даже если это  клон,  он достоин лучшей участи. Лев вспомнил своего постоянного  оппонента Силия,  получается, что  тот был ближе к истине, чем он,  руководитель  проекта...

 Через несколько часов врачи сообщили, что Николай Львович  будет жить, но ему нужен неустанный врачебный контроль, одним словом, пациент остается в клинике.
Ольхин пошел бродить, куда глаза глядят. Хотел напиться, но не смог -   отвращение к спиртному  было ему  привито  с детства.   

4

Лев вновь стоял на центральной площади Базина. Неужели он уехал отсюда чуть больше суток тому назад? Сколько воды утекло за этот короткий промежуток  времени! На этот раз учепный  пошел к старому дому пешком. Изменившийся город уже не казался ему чужим. Когда впереди показались   дома  нового типа,  Ольхин понял, что приближается к цели.
Хорошо  то, что  он  сохранил  Деяние  в тайне  от родных, иначе не мог бы сейчас им в глаза посмотреть. Медленно поднялся он по истертым деревянным ступенькам, позвонил. Дверь отворилась, и на пороге возник…Когда же они успели вылечить и переправить его сюда? Перед Львом стоял дедушка, полный красивый мужчина лет сорока пяти, с волнистыми волосами и очень добрым лицом.

- Дедушка,- произнес Лев Иванович  и не сумел сдержать слез.
- Понятно, вы Лева, мой кузен,- улыбнулся человек.
- Миша? Это ты? Не может быть! до чего ты на дедушку похож!- изумился ученый.
-  Проходи, располагайся. Да, все говорят, что я очень похож на дедушку, но за него меня еще никто не принимал. Я здесь один, мама с папой поехали к  родственникам на несколько дней.
-  А как твоя жена поживает?- спросил Лев.
-  Мы с Лизой немного повздорили, ну и решили отдохнуть друг от друга,   денек-другой,  думаю...
Лев смотрел на кузена, слушал его рассказ, а сам видел перед собой дедушку, возле которого можно внутренне согреться, поверить, что все на свете хорошо.
- Я собираюсь сходить в лес, это недалеко, хочу Лизе цветов нарвать. Ты не составишь мне компанию?

-  С удовольствием прогуляюсь,- согласился Лев, усматривая в предложении Миши тоже дедушкино. Мужчины вышли на улицу, миновали оживленное шоссе и вскоре оказались  в небольшом лесу. Здесь среди сосен  местами виднелись  елочки,  какие-то кусты. Перед Львом  двигалась крупная высокая фигура, идущая знакомой легкой походкой.  Не хватало лишь трости.

Они вышли на лесную полянку, окруженную хвойным  подростом. Лев и Михаил сели на бугорок, вдыхая полной грудью  лесные запахи. Сгоняя со лба и щек надоедливых комариков, Лев лежал на лесной полянке, чувствуя, что примирился с жизнью. Конечно,  врачи сделают все, что в их силах, но воскрешенный дедушка - не жилец в прямом смысле того  слова... Тем временем Миша прибавил к букету лесных цветов несколько стебельков мятлика,   позвал Леву.

-  Посмотри, какой красавец этот цветок, его  называют северной орхидеей, а по-нашему  яртышник, - Миша показл на растение  с пурпурными,  кое-где с белыми пятнышками,      цветами, собранными  в  кисть .-  Пусть себе   растет!
Вернувшись домой, Миша  стал искать оберточную бумагу, не нашел, завернул цветы в газету и ушел навестить жену.
Оставшись один, Лев прошелся по комнатам, всматриваясь в акварели на стенах, прикасаясь к переплетам давно прочитанных книг, мимоходом погладил ладонью старый рояль. Решение созрело, требуя действия. Лев Ольхин подошел к телефону, набрал номер лаборатории. Послышались звуки занятости линии. Очень спокойно он набрал номер еще раз..

- Инна, здравствуйте. Как наш  Человече? По- прежнему? Очень жаль... Передайте коллективу, что я ухожу на некоторое время в отпуск, да, надо подлечить нервы, скажите Силию, чтобы он брал бразды правления в свои руки. Да. Запишите мой базинский телефон. Да. Звоните, если будут новости.

Лев положил трубку. На душе было спокойно  Родные  будут рады его решению пожить здесь немного.