Эх, Андрюша...

                Июнь был на исходе. Уходили в небытие соловьиные ночи и рассветы, на пороге томился жаркий июль, в который, как известно, «на рыбалку плюнь». Владимир Иванович Фальмов с нетерпением ждал выходных. Его состояние может понять только такой же страстный рыбак и охотник: безумно хотелось вырваться из пыльного города в прохладу леса. Закрыв глаза, Фальмов не раз представлял, как неспешно сплавляется на резиновой лодке по лесной речке, как надсадно трещит тормоз невской катушки, когда верткая щучка, подсеченная его умелой рукой, пытается уйти в глубину омута, и как затем переполненный впечатлениями, сидит он в ночи у костра, прихлебывая крепкий с дымком чай…
Заморочки на работе, из-за которых не получилось вырваться все предыдущие выходные разрешились. Поездка намечалась на один из притоков Ветлуги – Сеплас, небольшую лесную речку, в былые времена просто кишевшую рыбой.
Осталось определиться с компаньоном. Дорога до реки была та еще, и поэтому соваться в эти «гребеня» хоть и на верном друге вездеходе-уазике одному было стрёмно, да и закупка топлива для него, поделенная на двоих, не так бы сильно опустошила кошелек.  Постоянный напарник, тезка в связи с рождением сына стал не так «легок на подъём» и поэтому, кстати пришелся приставший года два назад к их тесной охотничье-рыболовной компании – Андрей. Он: бывший офицер - военный строитель, теперь - свободный художник, зарабатывающий на жизнь ремонтами квартир, имел свободный рабочий график и поэтому мог отправляться на рыбалку в любое время. Одно плохо - с недавних пор он «развязал» и теперь легко уходил в многодневный запой, но какой русский мужик не пьёт!
 Как и ожидалось, Андрюша сразу согласился составить компанию. Обговорив детали и назначив время выезда – после обеда в пятницу, чтобы максимально потрать время на рыбалку, Владимир Иванович томился теперь в ожидании конца рабочей недели.
Когда в условленное время он затормозил свой уазик у гаража Андрюши, его хозяин был уже изрядно навеселе, и, загружая рыбацкий скарб, болтал, болтал без умолку. Неодобрительно хмыкнув насчет «бодренького» состояния напарника, Фальмов про себя подумал: «Ничего, дорога дальняя - не меньше ста верст на круг, пока едем, успеет протрезветь!»
Однако его надежды не оправдались. Едва устроившись на соседнем сидении, Андрюша достал из рюкзака нетронутую полтарашку крепкой «Охоты», и с наслаждением приложившись к ней, поинтересовался: 
- А чё Иваныч за речка то Септас?
- Не Септас, а СЕ-ПЛАС, недовольно поправил его Владимир Иванович и продолжил:
- Я же тебе рассказывал: это небольшая лесная река, местами уже размаха рук, но уж очень рыбная…была.  Я раньше оттуда рюкзаками щук вывозил, пока минский1 на песчаниках не убил. Потом долго туда не ездил – лет двадцать. Нынче был там в начале месяца с Вовкой.
- И как?- спросил Андрей и еще раз отхлебнул пивка.
- А не поймали не фига. С вечера дождик заморосил, а под утро заморозок шарахнул – идешь по прошлогодней крапиве, а она хрустит. Видно из-за перемены погоды рыба и не клевала.
- А чего же Вольдемар не поехал?
- Так я же тебе говорю: речка маленькая, двоим еле развернуться, вот я его и не позвал.
На относительно ровном асфальте уазик не трясло, и захмелевший напарник вскоре уснул. Однако, когда пошла проселочная дорога, на первом же ухабе Андрей, больно ударившись головой о боковую стойку, проснулся и, глядя осоловевшими глазами на пробегающий за окном сосняк, поинтересовался;
- Иваныч, а  где мы?
- В лесу! - просто ответил тот, не отрывая взгляда от петляющей меж деревьями грунтовки.
Конечно, это был не тот непроходимый лес, как во времена Мельникова-Печерского, когда Заветлужье славилось бескрайней тайгой, о былом величии которой можно судить теперь по отдельным подпирающим небо соснам. В советское время лесорубы вдоволь погуляли здесь, оставив после себя бескрайние поля. Позже за ними пришли лесоводы, и благодаря их стараниям на старых делянках ровными рядами поднялись сосенки, которые в силу их совсем не зрелого возраста язык пока не поворачивается назвать «борами». Вот именно в таком, с виду не серьезном лесу, по причине его однообразия случайному человеку довольно просто заблудиться.
 Под лившуюся из динамиков незамысловатую песню про молодого ЗеКа, который получив письмо от мамы, совершил дерзкий побег, Андрей рассказал, как удачно подкалымил в этом месяце и теперь пару недель может «повалять дурака». На радостях они вчера хорошо «газанули» с напарником, вот и пришлось сегодня лечиться пенным напитком.
- Ты бы это: не больно на пиво налегал,-  проворчал Фальмов, но Андрюша тут же перебил его:
- Не боись! У меня, еще одна есть!
- Андрей, я тебе серьёзно говорю – завязывай с пивом, а то вывалишься пьяный с лодки и захлебнешься!
- Да ты не боись, Иваныч! Чё мне сделается?! – возразил Андрюша и стал самодовольно рассказывать о своих очередных похождениях на любовном фронте.
   Владимир Иванович рассеянно слушал пьяненького попутчика, внимательно вглядываясь в дорогу, чтобы не засадить машину в одну из колдобин, щедро наделанных лесовозами.
      Часа через полтора такой езды Фальмов по известному только ему ориентиру свернул направо и минут через тридцать рыбаки выехали на берег речки. Неширокая пойма её в этом месте не успела зарасти лесом: когда-то местный колхоз заготавливал здесь тонны сена. Правда, за пару дней перед началом сенокоса приходилось отправлять несколько мужчин – распрудить бобровые плотины, а иначе из-за разлива реки до сенокосов было не добраться.  Все это рассказал Андрею Владимир Иванович, помогая разгрузиться, а затем пояснил:
- Отсюда до моста по прямой километра полтора будет, а по речке в несколько раз дальше. Как раз тебе хватит до вечера для вдумчивой рыбалки. Доплывешь до моста и жди меня там -  я тебя заберу. 
Расставшись с напарником, Фальмов поспешил к своему месту рыбалки, здесь он быстро накачал резиновую лодку – благо она небольшая - одноместная. Еле разместившись в суденышке – даже с минимум вещей ему, весьма упитанному мужчине, было тесновато, отчалил от берега. Первый же бочаг принес небольшую, на полкило, щучку. Увлеченный рыбалкой Владимир Иванович сначала не обратил внимания на заморосивший дождик. Однако через некоторое время дождик перерос уже в нудный дождь, который в ближайшее время явно не закончится. Смотав спиннинг, рыбак взялся за весла, чтобы поскорее добраться до ближайшего подъезда – места на берегу, куда можно подъехать на уазике.  Несколько раз рыбак пытался дозвониться до напарника. Но телефон Андрюши не отвечал: тот был вне зоны доступа сотовой связи. 
Подъехав к мосту и не застав там Андрея, Фальмов поспешно выскочил из машины. Затаптывая по привычке свой окурок, он увидел рядом с ним четкий отпечаток медвежьей лапы и чуть поодаль   - такой же, только совсем небольшой. Дождь не успел смыть с песчаной дороги следы -  значит: звери были здесь совсем недавно. И пришли они как раз с верховья реки, откуда должен был появиться Андрей. Никому бы не пожелал безоружному столкнуться с такой парой в лесу. Пару лет назад в соседнем районе женщина собирала малину в лесу и пропала. Позже по следам удалось выяснить: несчастная встретила медведицу с двумя медвежатами. Косматая мамаша напала на ягодницу и убила ее, спрятав тело под кучей хвороста. От этого воспоминания Фальмов, итак накрученный отсутствием напарника, с быстрого шага перешел на бег. Метров через четыреста он увидел на берегу речки лодку Андрея, рядом беспорядочно вались спиннинг, коробка с блеснами и пустая полторашка из под пива, их хозяина нигде не было. Правый борт лодки был разодран. В надежде, что хозяин вещей где-то рядом, Владимир Иванович изо всей силы прокричал: ”Андрей! Андрююха!!!”
 «Так, спокойно», - сказал сам себе Фальмов, не дождавшись ответа, и стал размышлять: «Будем рассуждать логически. Лодку вытащили на берег, и сделал это Андрей - вон отпечаток его сапога. Значит: по крайне мере напарник не утонул по пьяни. Это хорошо. А вот то, что Андрюша оставил все свои вещи и ушел, и это плохо. Ведь рыбак не мог просто так бросить все свои снасти - для него это ценность, собираемая годами, потеря которой часто невосполнимая. Значит, с ним что-то случилось. Хотя если бы на Андрея напала медведица, на земле остались следы борьбы. Всё равно что-то было. Может напарник увидел медведей и с испугу рванул от них в лес?  Первое что приходит на ум: Андрей спешно покинул место высадки на берег и, возможно, убегая от медведицы, заблудился. До ближайшего жилья от сюда по прямой километров тридцать, не меньше. Скоро стемнеет и бегать искать его по лесу сейчас бессмысленно – нужно дождаться рассвета.  К тому же может он услышал мой крик и сейчас уже идет сюда».
    Владимир Иванович подогнал Уазик к месту ночевки и, рискуя разрядить аккумулятор, врубил на полную громкость автомагнитолу, в надежде, что заплутавший напарник выйдет на её звук, а затем натаскал сушняка и развёл большой костер. Не спалось. «Что случилось с Андреем?»- этот вопрос не давал покоя. В свои пятьдесят два года, изрядно поработав на руководящих должностях, Фальмов привык отвечать не только за свои поступки, но и за действия своих подчиненных. Он взял на рыбалку человека и тот пропал. По его вине пропал человек! Успокаивая себя, Владимир Иванович выкурил всю пачку: одну сигарету за другой. В июне ночи короткие – заря с зарею сходится, но прочему-то рассвет не наступал бесконечно долго.
Наконец-то тьма отступила, и Владимир Иванович поспешил еще раз осмотреть берег около Андрюшиной лодки, тщательно сантиметр за сантиметром  обшарил здесь землю,  надеясь найти хоть какой-то знак, позволивший раскрыть причину исчезновения Андрея. Дождь смыл следы, и определить на мокрой траве, куда направился Андрей, оказалось невозможно. Если бы он вышел на дорогу и на попутке добрался до жилья – то обязательно нашел бы способ об этом сообщить. Во всяком случае, Фальмов поступил бы именно так. Определенно: с Андреем случилась беда!  Нужно доехать до первой у леса деревни, и, если Андрея там не окажется, организовывать масштабные поиски. Одному найти человека в таком лесу не реально! Владимир Иванович уже потянулся к ключу зажигания, когда неожиданно зазвонил сотовый телефон и на его дисплее высветилось имя Андрея.
-Андрей ты? – с надеждой спросил Фальмов.
-Да, Ива..ныч, это я! –еле выговаривая слова, ответил пьяный «в дым» Андрюша.
-Ты где?- начиная «закипать», поинтересовался Владимир Иванович .
- В деревне… Мужики как ваша деревня называется? -  спросил он у кого-то.
- В Копылихе,- услышав чью-то подсказку, ответил Андрей. 
- А как ты туда попал? Почему у моста меня не дождался? Почему не позвонил? - засыпал его вопросами Владимир Иванович.
- А, че? Я как лодку проткнул у бобровой плотины, вымок как скотина, вылез весь сырой на берег, сижу и думаю, когда ты за мной приедешь? Сколько тебя ждать? А тут слышу: лесовоз едет, выбежал на дорогу и тормознул его. Думаю: а че тебя ждать - нашёл дурака под дождём мерзнуть! На фискаре2 как король в тепле до деревни доехал, там меня с деньгами хорошо приняли: до сих пор гуляем! Сейчас   заберут ...
Недослушав пьяную похвальбу, Фальмов резко отключил телефон и сунул его в карман. Оказывается, пока Владимир Иванович, тревожась за Андрюшу, провёл бессонную ночь, поддерживая огромный костер, а затем прочесывал лес, напарник все это время непрерывно бухал, не подумав как-то предупредить товарища!
Фальмов завел уазик и поспешил домой. Его душила злость и обида: он сам не поступил бы так и не мог понять причину поведения напарника. «Почему? Почему?»- повторялся бесконечно в голове вопрос. Пока двигался по лесовозке растревоженный переживаниями Владимир Иванович хорошо контролировал дорогу, однако, когда выехал на ровный асфальт, где не требовалась такая концентрация внимания, стал клевать носом. Ему бы остановиться и вздремнуть с полчаса, но куда том! Разъяренный человеческой черствостью старый рыбак упрямо гнал и гнал машину в перед. В какой-то момент водитель не заметил, как упал в объятья сна, и неуправляемый уазик резко выехал навстречу мчащемуся камазу…
1Миниский – двухколесный мотоцикл - Минск ММВЗ-3.112
2Фискар(разг.) – лесовоз с гидроманипулятором для погрузки древесины.