Одна душа, множество тел - Same sole, many bodies

Two roads diverged in a wood, and I—
I took the one less traveled by,
And that has made all the difference.
Robert Frost (The road not taken)

Ведь был и другой предо мною путь,
Но я решил направо свернуть,
И это решило все остальное.
перевод Григория Кружкова (Неизбранная дорога)

SAME SOLE, MANY BODIES
Discover the healing power of future lives through progression therapy
Dr Brian Weiss

ОДНА ДУША, МНОЖЕСТВО ТЕЛ
Откройте для себя возможности исцеления будущих жизней через сеансы прогрессивной терапии
Брайен Уайсс

Известный психиатр Брайен Уайсс на основе своих исследований в области регрессий в прошлые жизни в своей первой книге «Много жизней, много учителей / Many Lives, Many Masters » продемонстрировал очевидный эффект подобной терапии. Теперь, в своей следующей удивительной книге доктор Уайсс открывает новую грань – как наши будущие жизни могут на самом деле трансформировать наше настоящее.
Мы все уже жили большое количество раз. Мы все будем воплощаться в дальнейшем. Все, что мы делаем в нынешнем воплощении, окажет несомненное влияние на наши будущие жизни, т.к. душа бессмертна. Исследования доктора Уайсса подтверждают это, отправляя своих пациентов не только в прошлые, но и будущие воплощения. 
И что же там? Наше будущее вариабельно, и те пути, которые мы выбираем сейчас, определяют события грядущих трансформаций. На основе исследования множества случаев, доктор Уайсс демонстрирует очевидную пользу путешествия в будущее, точно так же как путешествия в прошлое помогают облегчить или полностью исцелить физические или эмоциональные раны теперешнего бытия.
Среди пациентов, которые с успехом прошли курс терапии:
– Саманта, которая преодолела школьные проблемы после посещения событий прошлого, где она была греческим архитектором, и позднее – событий будущего, где ей предстояло стать великим целителем. 
– Хью, медиум, объявленный еретиком, который был замучен в Средние Века. Путешествие в будущее принесло покой в его душу.
– Гарри, которого путешествие в будущее освободило от глубокой депрессии и суицидальных мыслей.
– Кристина, ее прошлое воплощение и картины будущего помогли полностью наладить отношения с отцом и, как следствие, стать профессионально успешной, найти истинное счастье.
– Эвелин, которая в прошлом была нацистским офицером, а в будущем увидела себя арабской девочкой-подростком, смогла преодолеть страхи и глубокие предрассудки.
– Поль, чья любовь к Элисон, пройдя через прошлое и будущее, изменив его настоящее, помогла Элисон преодолеть опасное заболевание.

Книга «Same sole, many bodies / Одна душа, множество тел», взявшая начало из  исследования прошлого, найдет миллионы своих читателей, которые однажды объединятся, чтобы создать свое будущее. В этом процессе жизни каждого претерпят глубокую трансформацию, что однажды приведет к состоянию умиротворения, радости и исцелению.   

ОТ АВТОРА
В этой книге вся личная информация – имена, род деятельности, географические факты – была изменена. Однако события, имевшие место на сеансах терапии, изложены в настоящей последовательности.
Возможно, читатели отметят некоторые анахронизмы в диалоге, как это случилось с моей книгой «Много жизней, много учителей / Many Lives, Many Masters ». Это объясняется тем фактом, что воспоминания моих пациентов проходят через фильтр их нынешнего ума. Они живут сегодня, однако воспоминания относятся к прошлому, а в этой книге – к будущему.

Одна и та же душа во множестве тел
Плотин

There is one and the same soul in many bodies.
Plotinus

ПРЕДИСЛОВИЕ
Недавно я посетил место, в котором никогда не бывал ранее – мое будущее.

Когда Катерина вошла в мой кабинет двадцать четыре года назад, она вспоминала с удивительной точностью свои путешествия в прошлые жизни. Она жила и за две сотни лет до рождения Христа, и в середине двадцатого столетия. Все эти воспоминания навсегда изменили мою жизнь. Передо мной была женщина, которая рассказывала о личном опыте, описывала сцены далекого прошлого, говорила о тех событиях, которые она не могла знать в ее нынешнем воплощении. И я, ученый, выпускник Колумбийского и Йельского университетов, должен был это признать. Моя «ученость» ни в коей мере не могла объяснить происходящее. Я знал одно – Катерина рассказывала о том, что прожила и прочувствовала в прошлом. 
В процессе работы с Катериной, она приносила информацию от Учителей –
бестелесных наставников, духов, обладающих великой мудростью. Эти создания окружали ее, пока ее душа находилась вне тела. С тех самых пор их мудрость  формировали мои мысли, влияли на мое поведение. Катерина могла погружаться так далеко в прошлое, проживая трансцендентальные опыты, что, слушая ее, я тоже наполнялся духом магии и волшебства. То были миры, о существовании которых я даже не подозревал доселе. Я был воодушевлен, удивлен и немного напуган. Кто же поверит мне? А сам-то я верю во все это? Может я схожу с ума? Я ощущал себя маленьким мальчиком, обладателем огромного секрета, раскрыв который, безвозвратно изменится всё наше понимание жизни. Однако я чувствовал, что едва ли кто-то будет меня слушать. Только через четыре года я набрался смелости написать книгу о наших с Катериной совместных путешествиях/опытах. Меня могли  лишить членства в Сообществе психиатров, это пугало. Однако, по мере того как я начал писать, росла моя уверенность, что все, о чем я пишу – истинно.

Спустя годы моя уверенность укрепилась. И многие другие пациенты и врачи-психотерапевты подтверждали истинность моих открытий.
К настоящему моменту я сумел помочь уже более чем четырем тысячам пациентов, проводя их в прошлое посредством гипноза. И то первоначальное потрясение, который я испытал, приняв факт существования реинкарнации, полностью исчезло. Но теперь состояние вернулось, я испытываю волнение от результатов моих исследований. Теперь я могу направлять пациентов в будущее, видеть его вместе с ними. 
Однажды я попытался переместить Катерину в будущее, но она заговорила не о своем будущем, а о моем, описывая подробно момент моей смерти. Мало сказать, что меня это встревожило. «Когда ваша задача будет выполненная, ваша жизнь подойдет к концу»,  – она сказала тогда. – «Но у вас впереди еще много времени. Много времени». Затем она переместилась на другой уровень, и больше мне ничего не удалось узнать.
Спустя некоторое время я спросил Катерину, не хочет ли она еще раз отправиться в будущее. Во время сеанса я разговаривал непосредственно с  Учителями, обращался к подсознанию Катерины. Но их ответ был: «Не позволено». Возможно, знание будущего могло слишком напугать женщину. Либо я выбрал неудачный момент. Я был молод и, возможно, не был готов встретиться с теми непредвиденными обстоятельствами, с которыми пришлось бы столкнуться, путешествуя в будущее. Теперь я готов.

Существует одно обстоятельство – с точки зрения терапевта, путешествовать в будущее намного сложнее, чем в прошлое, т.к. будущее еще не проявлено. А что если видения пациента это всего лишь фантазии, не факты? Как возможно это оценить? Никак. Мы знаем, что когда мы отправляемся в прошлое, события уже произошли, и иногда даже удается обнаружить доказательства этого. Но, предположим, женщина детородного возраста видит мир, который будет разрушен через двадцать лет. «Я не хочу приводить ребенка в этот мир», – подумает она. – «Все здесь скоро погибнет». Кто ответит на вопрос, насколько верны ее видения? Что ее решение вполне логично. Она должна быть очень разумным человеком, чтобы понимать, что все, что она видит – это, возможно, игра ее воображения, фантазия, метафора, символизм, реальное будущее или смесь всех этих нагромождений. А как быть, если человек увидит свою смерть через два года, смерть, которая произойдет по вине пьяного водителя? Запаникует ли человек? Сядет ли за руль опять? Станет ли видение причиной его панических атак? «Нет», – говорил я сам себе. – «Не ходи туда. Я сам столкнулся со знанием своего будущего, это дестабилизирует человека. Риск поддаться влиянию видений слишком велик».
Однако, спустя двадцать четыре года после работы с Катериной, несколько моих пациентов спонтанно все же перемещались в будущее. Это происходило ближе к концу их лечения. Когда я был уверен, что человек сможет понять, что все, что с ним происходит, может быть всего лишь плодом его воображения, таким пациентам я помогал двигаться вперед. Я говорил: «Это для вашего духовного роста, чтобы помочь вам принять более верное решение. Но не стоит вовлекаться в какие-либо воспоминания (да, воспоминания о будущем!), видения, связи с какими-либо сценами смерти или серьезных заболеваний. Это путешествие исключительно для вашего обучения». И их ум откликался на мои посылы. Терапевтический результат  был ощутим. Я обнаружил, что эти люди и вправду могли принимать более мудрые решения, делать более верный выбор. Они имели возможность взглянуть на ближайший судьбоносный перекресток и сказать: «Если я пойду этим путем, что произойдет? Или лучше выбрать другой путь?» И иногда их видение будущего осуществлялось именно так.   
Некоторые люди, которые приходят ко мне, описывают будущие события, они знают то, что случится, заранее. Те, кто исследуют предсмертные состояния, пишут: «Эта концепция уходит далеко назад, в добиблейские времена». Вспомним Кассандру, которая умела прекрасно видеть будущее, хотя ей никто не верил.
Опыт одной из моих пациенток показывает возможность и опасность таких предвидений. Женщина начала видеть сны о будущем, и довольно часто все, что они видела, сбывалось. Сон, который привел пациентку ко мне, был о ее сыне, который попал в серьезную аварию. «Это было реально!» – сказала она. Женщина была в панике, она отчетливо видела все детали, как именно ее сын погибнет в той аварии. Однако во сне это был седовласый мужчина. А сын – темноволосый молодой человек двадцати пяти лет.
«Подождите!» – сказал я. Вспомнив о Катерине, мне в голову пришла неожиданная мысль. Определенно мой совет будет кстати. «Я знаю, что многие ваши сны сбываются. Но это не означает, что сбудется и этот. Существуют духи, их называют ангелами, хранителями, проводниками или Богом – все это энергии высшего порядка, высшего сознания вокруг нас. Они могут вмешиваться. В религиозных терминах это называется благоволение, вмешательство божественного существа. Молитесь, посылайте свет, делайте сами все, что можете».
Она приняла мои слова буквально, начала молиться, медитировать, высказывать пожелания, пересматривать ситуацию. Однако, несчастный случай произошел, только оказался не фатальным. Как оказалось, причин для паники не было. Да, ее сын получил травмы головы, но они не были серьезными. Однако для молодого человека это оказалось суровым испытанием. И когда врачи сняли бинты с  головы, они увидели, что его волосы стали седыми.
***
До недавнего времени, иногда я отправлял пациентов в будущее, и обычно они перемещались в свои собственные воплощения. Я поступал так, только если был уверен, что пациент находится в стабильном психологическом состоянии  и сможет справиться с грядущими обстоятельствами. Однако я не совсем был уверен насчет информации, которую получали пациенты.

Прошлой весной я читал курс лекций на круизном лайнере. На таких встречах я обычно массово гипнотизирую слушателей, отправляю их в прежние воплощения, затем возвращаю обратно. Некоторые перемещаются в прошлое, кто-то просто засыпает, с кем-то ничего не происходит. На этот раз один из слушателей, Вальтер, богатый человек, гений в области программного обеспечения, переместился в будущее, самостоятельно. При этом он переместился не в свое воплощение, а шагнул на миллениум вперед!
Он пролетел сквозь темные облака и оказался в другом мире. Некоторые области, такие как Ближний Восток и Северная Африка, были «закрыты». Либо по причине радиационного заражения, либо в связи с эпидемией. Но остальной мир был прекрасен. Население значительно уменьшилось, из-за ядерной катастрофы или мора, или снижения плодородности почвы. Вальтер оказался в сельской местности, поэтому ничего не мог сказать о городах. Люди там был довольны и счастливы. Он отметил, что не может найти подходящие слова, чтобы описать их состояние. Какова бы ни была причина снижения человеческой популяции – это произошло очень давно. Теперь его окружал идиллический мир. Вальтер не мог сказать, что это было за время, но он  был уверен, что переместился более чем на тысячу лет вперед.
Полученный опыт помог ему в решении эмоциональных проблем. Вальтер был достаточно богат, мечтал изменить мир. Теперь он понял, что ни один человек не в состоянии сделать это.
– На свете столько политиков, – сказал он, – неспособных принять концепцию безвозмездного служения и полной ответственности.
Намерение сделать мир гораздо лучше – это то, что имело для Вальтера  значение, а так же акты милосердия, которые он осуществлял. Вернувшись из будущего, он был слегка раздосадован, возможно потому, что больше не находился в фантазиях об идеальном мире. Или возможно он горевал по поводу надвигающейся катастрофы, ощущая, как и многие из нас,  неизбежность грядущего.
После пробуждения он в подробностях описывал сцены, чувства и ощущения, которые переполняли его. Это одна из причин, почему я считаю, что все это не просто плод воображения. Однако я не разделял его волнения, т.к. я видел в этом смысл. Я понял, что прошлое, настоящее и будущее – все едино. Все, что происходит в будущем, может повлиять на настоящее, точно так же как влияет прошлое. Тем же вечером я записал: «Мы можем путешествовать в будущее, если это делать с умом. Будущее, близкое или далекое, может служить нам проводником. Эти знания могут повлиять на наше настоящее, наши более верные решения. Мы можем изменить свои действия сейчас, основываясь на событиях будущего. И это, в свою очередь,  изменит будущее, сделает его лучше». Подумайте об этом! Раз мы жили бесконечное число раз в прошлом, мы будем жить бесконечное число раз в будущем. Зная, что было прежде и что грядет, мы, вероятно, сможем обрисовать будущее мира и наше собственное. Это связано с древней концепции существования кармы: Что посеешь, то и пожнешь. Чем лучше посеянные зерна, тем лучше будет и весь урожай. Праведные дела будут вознаграждены в грядущем.
С тех пор я отправлял в будущее многих пациентов. Некоторые перемещались в свои собственные жизни, некоторые – в общечеловеческие перспективы. Научная фантастика, желаемые события, игра воображения – возможно именно это видели люди. А может они и вправду побывали там. Возможно самый главный урок моей собственной жизни – что готовит нам будущее, и как мы можем на это повлиять. Это знание в том виде, в котором существует сегодня, определит и мои и ваши последующие воплощения, которые еще предстоят на пути к бессмертию.
Будущее рождается в прошлом. Почти все мои пациенты, которых я отправлял в будущее, вначале перемещались в прошлое. Такой опыт выстилает дорогу для лучшего понимания происходящего, позволяет принимать мудрые решения в настоящем. Будущее вариабельно, и однажды мы окажемся там – вот главная концепция этой книги. Сострадание, сопереживание, ненасилие, терпение и духовность – уроки жизни, которые нам необходимо усвоить. Эта книга расскажет, почему это столь важно, на примерах самых необычных путешествий моих пациентов. От себя добавлю несколько простых упражнений, чтобы научить вас достигать этих состояний теперь. Возможно, некоторые из вас уже проходили сеансы путешествий в прошлые жизни, не расстраивайтесь, если нет. Если вы будете выполнять уроки, ваше нынешнее воплощение, как и последующие, будет счастливее, легче, насыщенно эмоциями и событиями. К тому же, если все мы научимся жить так, наше общее будущее станет лучше. Осознавая или нет, все мы идем к единой конечной цели – любви.

ГЛАВА 1
Бессмертие

Каждый из нас бессмертен. Я имею в виду не то, что мы передаем наши гены, верования, манеру поведения нашим детям, а те в свою очередь – своим. Хотя это именно так. Я не имею в виду какие-либо достижения – произведения искусства, новый способ производства обуви, революционные идеи, рецепт черничного пирога – это останется после нас, так и случится. Я имею в виду самую важную часть нас – Душу, которая живет вечно.
Зигмунд Фрэйд описывал различные уровни функционирования ума/сознания. А так же подсознательного, как Фрэйд это называл, о котором мы мало что знаем. Но именно там хранится весь наш опыт, управляющий нашим поведением, мыслями, ответными реакциями, чувствами. Только имея связь с подсознательным, он считал, мы узнаем, кто мы есть на самом деле, и благодаря этим знаниям в состоянии исцелиться. Некоторые люди считают, что душа – это определенное Фрэйдом подсознательное. В моей  работе по регрессии людей в прошлое, а так же в будущее – в прошлые жизни, или будущие, чтобы им было проще помогать самим себе, я так же вижу, что соприкасаюсь с бессмертной душой.
Я верю, что в каждом из нас живет душа, которая существует и после смерти физического тела, которая воплощается опять и опять в разных телах, чтобы однажды достичь высшего уровня. (Один из вопросов, который  возникает довольно часто «Откуда приходят души, т.к. сейчас на земле гораздо больше людей, чем когда мир только зарождался?» Я неоднократно задавал этот вопрос моим пациентам. Ответ был всегда одни: это не единственное место, где пребывают души. Существует множество измерений, различных уровней осознания, где находятся души. Почему мы считаем, что наш мир единственный? Для энергии не существует пределов. Это одна из школ среди множества школ. К тому же, некоторые пациенты говорили, что душа может разделяться и получать одновременно несколько опытов.) Каких-либо эмпирических доказательств этого не существует: душа не имеет ДНК, по крайней мере, ее физическая составляющая, описанная Нобелевскими лауреатами, учеными Джеймсом Уотсом и Фрэнсис Крик. Однако некоторые доказательства ошеломляют, и для меня они неопровержимы и убедительны. Я вижу их фактически каждый день, с того самого момента, как Катерина взяла меня с собой в путешествие в прошлое, в Аравию в 1863 год до нашей эры и Испанию 1756 год нашей эры.
Например, Элизабет и Педро (Только любовь имеет значение / Only love is real), любившие друг друга многие воплощения ранее, пришли вместе и в нынешнюю жизнь; Линда (Сквозь время к исцелению / Through Time into Healing) – ей отрубили голову в Шотландии.  Затем, спустя столетия, она вышла замуж в Италии за некогда бывшего своего деда. Она состарилась в Шотландии в окружении большой и любящей семьи; Дэн и Лаура (Послания Мастеров / Messages from the Masters). Всего порядка четырех тысяч человек – о ком-то я писал, о ком-то нет – чьи души путешествовали сквозь время, привнося бессмертную суть в нынешнее воплощение. (Некоторые  пациенты могли говорить на разных языках, путешествую в прошлое, хотя не изучали эти языки нынче. Этот феномен, известный под название ксеноглоссия, является прямым доказательством того, что все, о чем они говорили, являлось правдой.)
Когда мои пациенты видели себя в прошлых жизнях, травмы, которые привели их ко мне, облегчались или иногда полностью исцелялись. Это одна из главных целей души – двигаться к исцелению.
Если бы я был единственным, кто видел такие случаи, тогда было бы справедливо думать, что у меня простые галлюцинации, или я сошел с ума. Однако Буддисты и Индусы собирают прошлые опыты души сотни лет. О реинкарнации было написано в Новом Завете вплоть до периода правления Константина (the time of Constantine), когда идея была подвержена цензуре Римлянами. Возможно Иисус верил в это, он спрашивал Апостолов, узнали ли они Иоанна Крестителя (John the Baptist ) в облике Илии, который жил за сотню тысяч лет до Иоанна. Это является основным принципом Иудейского мистицизма, в некоторых верованиях ее изучали вплоть до начала восемнадцатого столетия.

Сотни других терапевтов описали тысячи сеансов регрессии в прошлые жизни. Множество пережитых пациентами опытов позже нашли свое подтверждение. Я самолично проверял особые моменты и события, описанные в воспоминаниях Катерины и других пациентов, точность этих деталей и ситуаций невозможно приписать простым фантазиям или игре воображения. У меня более нет сомнений, что реинкарнация существует. Наши души жили раньше и будут жить опять. В этом заключается наше бессмертие.
***
Непосредственно перед смертью наша душа, та наша часть, которая знает когда покинуть тело, останавливается ненадолго, паря над телом. В этот момент душа может различать цвет, она слышит голоса, распознает объекты и пересматривает жизнь, которую только что покинула. Это называется внетелесным переживанием, подобный опыт описывали сотни и сотни раз. Каждый из нас проходит эту стадию, когда мы умираем, но только единицы возвращаются в настоящее, чтобы описать происходящее.
Однажды мне рассказывали о таком случае, не сам пациент, а кардиолог одного из Медицинских Центров в Майами, весьма приземленный и научного склада ума человек. Пожилая пациентка, страдающая сахарным диабетом, была госпитализирована по медицинским показателям. Во время госпитализации ее сердце остановилось, и она впала в кому. У докторов было мало надежд, однако они интенсивно работали над пациенткой и пригласили в помощь ее кардиолога. Врач ринулся в отделение интенсивной терапии, при этом выронил необычную золотую ручку, которая покатилась по комнате и закатилась под окно. Он обнаружил пропажу во время небольшого перерыва в процессе реанимации/оживления.
Пока команда занималась пациенткой, как женщина рассказала позже, она воспарила над телом и наблюдала весь процесс с точки над каталкой, рядом с окном. Она очень внимательно следила за тем, как доктора работают над ее телом. Ей неистово хотелось обратиться к ним и заверить, что с ней в порядке, что не было нужды так отчаянно трудиться. Но она знала, что ее никто не услышит. Когда она попыталась постучать кардиолога по плечу, чтобы сказать, что она в порядке, ее рука скользнула сквозь тело врача, и он ничего не почувствовал. Женщина видела все, что происходило вокруг ее тела, и слышала каждое слово, произнесенное докторами. Но, к ее печали, ее никто не слышал.
Наконец докторам удалось вернуть женщину к жизни.
– Я видела весь процесс, – позже она сказала кардиологу.
– Вы не могли, – ответил он удивленно, – вы были без сознания. Вы были в коме.
– Вы выронили красивую ручку, – сказала женщина. – Она должно быть очень дорогая.
– Вы это видели?
– Я только что вам об этом сказала, – ответила женщина и продолжила описывать ручку, одежду докторов и медсестер, как люди входили и выходили из палаты, кто и чем был занят – вещи, которые никто кроме присутствующих не мог знать.
Несколькими днями позже кардиолога все еще трясло, когда он рассказывал мне о случившемся. Он признался, что все, о чем говорила женщина, происходило именно так. И ее описания были удивительно точны. Однако не было никаких сомнений, что женщина была без сознания. К тому же она была слепа уже более пяти лет. Все видела ее душа, не тело.
С тех пор кардиолог рассказывал мне об умирающих людях, которые видели своих давно умерших знакомых, ожидающих с другой стороны. Эти пациенты не были под действием каких-либо лекарств, они были в здравом уме. Один описывал свою бабушку, спокойно сидящую в кресле в его палате, и ожидающую когда придет его время. К другой пришел ее ребенок, который умер в младенчестве. Кардиолог отметил, что все его пациенты были в состоянии покоя и безмятежности на пороге смерти. Он обращался к ним: «Мне хотелось бы знать, что вы видите и чувствуете сейчас. Это не важно, насколько необычно или удивительно это может показаться, вы можете мне все рассказать». После такого рассказа страх смерти практически сходил на нет.
Обычно те, кого удалось воскресить, рассказывают, как видели золотистый свет, в удалении, как  будто в конце тоннеля. Андрэа, известная ведущая теленовостей, позволила мне провести с ней показательный сеанс регрессии. И затем описывала жизнь деревенской жительницы, обитавшей на Великих равнинах в девятнадцатом столетии. В конце довольно долгой жизни ее душа воспарила над телом, наблюдая за происходящим со стороны. Затем пришло ощущение, что ее тянут вверх, в ярко синий свет. Она улетала все дальше и дальше от тела, направляясь в следующее, пока еще неопределенное, воплощение. Так выглядит обычная, классическая картина умирания, за исключением того, что Андрэа описывала чью-то смерть, а точнее свою, которая произошла более сотни лет назад.
***
Куда же направляется душа после того, как покидает тело? Возможно, не существует такого слова, я не знаю. Я называю это Другое измерение, более высокий уровень сознания, более высокое состояние сознания. Очевидно, что душа существует и вне физического тела, она создает связи не только с прошлыми воплощениями человека, но и с другими душами. Мы умираем физически, но эта часть нас неразрушима и бессмертна. Для нее не существует времени. В конечном итоге, вероятно, существует одна душа, одна энергия. Кто-то называет это Богом, кто-то Любовью, по сути, название не имеет значения.
Я рассматриваю душу как энергетическое тело, которое смешивается с вселенской энергией. Затем отщепляется вновь, чтобы отправиться в новое воплощение. Прежде чем слиться с Единым, душа оглядывается на покинутое тело и проводит, как я это называю, перепросмотр жизни, которая только что завершилась. Перепросмотр происходит через состояние любви, доброты и заботы. Не ради наказания, ради знаний.
Душа записывает пройденный урок, ярко ощущая благодарность и уважение каждого, кому вы помогли или кого любили. Одновременно с этим душа чувствует боль, гнев и отчаяние тех, кого вы обидели или предали. Так души обучаются не совершать пагубные поступки, а сострадать.
Как только душа завершает перепросмотр, она отправляется дальше от тела, направляясь в яркий свет, как сделал предок Андрэа. Это занимает какое-то время, не важно сколько, т.к свет повсюду. Иногда рядом находятся другие  души – их можно назвать учителями или наставниками – они очень мудры и помогают душе отправиться в путешествие к Единому. На определенном уровне наша душа сливается со светом, однако осознанность остается, чтобы иметь возможность продолжить обучение и на другом уровне. Затем происходит слияние с еще более мощным светом (в конце путешествие слияние будет завершено), сопровождаемое состоянием бесконечного блаженства и наслаждения. Остается осознание индивидуальности, душе еще есть чему поучиться как на Земле, так и на другом уровне. Наконец, по прошествии времени, душа решает вернуться назад, уже в новом теле, происходит реинкарнация, ощущение слитности и единения пропадает. Некоторые считают, что разделяясь с великолепием и блаженством объединенной энергии и света, душа испытывает глубокую печаль.
На Земле, в настоящем, мы все индивидуумы, но наша индивидуализация – есть иллюзия этого плана, измерения, планеты. Да, мы существуем здесь, и это так же реально и материально, как кресло, на котором вы сидите, читая главы книги. Однако ученым известно, что кресло – это совокупность атомов, молекул, энергии. Это кресло и одновременно это энергия. Мы – человеческие существа с ограниченным сроком жизни, и одновременно мы бессмертны.
Я уверен, что на некотором высшем уровне все души соединены воедино. Это наша иллюзия, огромная иллюзия, что мы индивидуальны и разделены. Даже будучи жителями земли, мы соединены со всеми остальными душами, таким образом, мы все – одно целое. В этом мире наши тела имеют плотную структуру, имеют физический вес, они страдают от болезней и невзгод. Но в высших мирах, как я считаю, не существует физических болезней. В покое высоких сфер не существует ничего физического, а только чистое сознание. В мирах, которые находятся за пределами нашего понимания, не существует понятия «Время». Это значит, что прошлое, настоящее и будущее возможно существует одновременно.   
***
Я врач, психиатр. Исцелять людей – это мое предназначение. Я считаю, что внутри каждого живет инстинкт, который ведет нас по пути духовного исцеления и духовного развития, к пониманию, состраданию и эволюционированию. Я полагаю, мы всегда движемся вперед, не назад. Подсознательное – это механизм, который ведет нас, несомненно, по пути эволюции. Другими словами – душа всегда, при любых обстоятельствах движется по пути духовного исцеления. В высших сферах время измеряется в количестве пройденных уроков, и только здесь, на Земле, мы наблюдаем хронологию событий. Мы живем одновременно во времени и вне его. Наши прошлые и будущие жизни сходят в точке настоящего. Если этот процесс побуждает человека идти по пути исцеления, чтобы наши жизни стали более здоровыми и спиритуально насыщенными теперь, в этом случае в будущем нас ждет прогресс. Всякий раз, когда мы живем/существуем, непрерывная обратная связь помогает нам увидеть возможности подправить события будущего.
Я считаю, многие из нас тратят слишком много времени, пытаясь понять, что же представляют собой высшие сферы. Размышления на эти темы весьма интересны, но наша задача сейчас – исцелить себя, пока мы находимся здесь, в материальном мире. Я встречаю множество людей, по сути людей Нового Поколения, которые чувствуют себя неуверенно в этом мире, вне связи с ним. Процессы созерцания и медитаций весьма важны, но тем, кто проводят жизни в уединении, стоит помнить, что люди – это  особый вид, и те, кто не испытывают физических радостей, не наслаждаются состояниями чувствования, лишают себя части уроков, предлагаемых настоящей жизнью.
Как я уже говорил ранее, до недавнего времени я отправлял людей в путешествие, чтобы они могли увидеть и осознать свои прошлые воплощения. Теперь же я начал отправлять пациентов еще и в будущее. Однако, изучая только свое прошлое, можно увидеть и осознать процесс эволюции души. Каждая жизнь – это урок, который необходимо пройти. Если мы извлечём мудрость из прошлого, то через свободу выбора, осознанного выбора, мы  можем влиять и на наше настоящее.
***
Наши души выбирают нам родителей, которые побуждают нас продолжить процесс обучения, чтобы мы могли двигаться по пути исцеления. По той же причине мы выбираем все, что мы делаем в нашем теперешнем воплощении. Мы не выбираем родителей, которые негуманны к своим детям, потому как никто не хочет подвергаться насилию. Но иногда родители все же становятся жестокими (это свободный выбор их души), в прошлом воплощении или в этом. Таков их урок сострадания и нестановления на путь насилия.
Мой собственный выбор – я вернулся сюда как сын Элвина и Дороти Уайсс, чтобы стать психиатром. В предшествующей жизни я был борцом-подпольщиком, участником чешского сопротивления. Я погиб в 1942 или 1943 году. Возможно то, как я умер, и привело меня теперь к изучению темы  бессмертия. Возможно, мое страстное желание учиться самому и учить других происходит из жизни, когда я был священником в древнем Вавилоне. Чтобы это ни было, я вернулся сюда как Брайен Уайсс, стал целителем, чтобы иметь возможность максимально развиваться самому и делиться знаниями с другими. Я выбрал родителей, которые способствовали процессу моего обучения. Мой отец, уважаемый ученый, хотел, чтобы я стал врачом. Он вполне интересовался религией и преподавал мне Иудаизм, но без особого назидания. В итоге я стал раввином и психиатром. Моя мать была заботливой и беспристрастной женщиной. Она воспитала во мне чувство  защищенности, что в дальнейшем помогло мне рискнуть карьерой и финансовым благополучием и опубликовать книгу «Много жизней, много учителей / Many Lives, Many Masters ». Родители не отличались особой духовностью в современном понимании, не верили в реинкарнацию. Однако я выбрал их, и они оказали мне всестороннюю поддержку, дали свободу действия, чтобы я мог идти по избранному пути развития. Влиял ли кто-то еще на мой выбор? Я задаю себе этот вопрос. Духи, проводники, ангелы, все, кто являются частью единого целого? Я не знаю.
Факт тот, что некая душа вернулась сюда как Саддам Хусейн, другая – как Усама бен Ладен. Я уверен, что они пришли в этот мир для получения максимального опыта, как и каждый из нас. В первоначальный замысел души не входило стать террористом, совершать неблаговидные поступки, стать причиной насилия, уничтожать людей. Они пришли в этот мир, чтобы противостоять подобным порывам. Возможно, где-то в прошлых воплощениях они сами стали жертвами подобной несправедливости. В этой школе жизни им был предложен своего рода тест, который они не сумели пройти.
Все это всего лишь мои рассуждения. Однако я уверен, что эти  души пришли сюда, чтобы найти альтернативный путь ненасилия, отсутствия предубеждений и ненависти. (Когда родитель жесток со своим ребенком – он исполняет такую же роль). Они приобрели богатство и власть, столкнулись лицом к лицу с выбором – насилие или сострадание, предрассудки или учение, ненависть или любовь. Мы знаем, каков стал их выбор. Им придется вернуться сюда еще раз, чтобы столкнуться со множеством последствий своих деяний. Опять столкнуться с выбором, пока не произойдет движения вперед.
Студенты спрашивают меня, почему души приходят сюда, чтобы провести жизнь в трущобах среди крыс, в Боготе или Гарлеме. Буддистский монах из свиты Далай Дамы, которого я однажды встретил, посмеялся над подобным вопросом. Буддисты рассматривают жизнь как сценическую постановку. Челочек из трущоб – это всего лишь роль. В следующей жизни тот же самый актер выступит в роли прекрасного принца. Я считаю, что те, кто выбирают  жизнь в трущобах среди крыс, стремятся ощутить в полной мере, что значит быть нищим. В следующей жизни их ждет богатство. Мы должны получить опыт проживания в бедности и богатстве, быть мужчиной или женщиной, жить в здоровом теле или болеть, быть большим или маленьким, сильным или слабаком. Если в следующем воплощении меня ждет богатство и процветание, а кто-то живет так, как некогда жил я, например в трущобах Боготы, то мое стремление помочь этим людям будет означать и мой духовный рост.
Существуют два жизненно важных аспекта пребывания здесь. Первое, мы не можем пройти все уроки за одно воплощение. Однако это не важно, т.к. впереди  нас ждет множество жизней. И второе, каждый раз мы возвращаемся сюда для исцеления.
***
Наши жизни – это шаги вверх по лестнице развития. Так где же мы находимся, когда наступит полное исцеление, когда мы доберемся до вершины? Возможно, однажды мы достигнем самого высокого уровня своего духовного развития, который одни называют Небесами, другие Нирваной.
Я полагаю, что наша планета была создана как место для проработки  эмоциональных проблем, работы с чувствами, ощущениями, проблемами взаимоотношений. Здесь мы можем пребывать в любви, ощущать великую радость и счастье. Можем нюхать цветы, касаться рукой кожи ребенка, любоваться пейзажами, слушать музыку ветра. Таково есть истинное намерение. Как чудесна наша классная комната!
В скором времени нас ждет главный урок – отнесемся ли мы с уважением к нашей школе или уничтожим ее, т.к. современные технологи позволяют это сделать. Я не думаю, что мы поступим так по доброй воле, скорее это будет наш удел. Если высший разум, Единое начало, решит, что нашу планету стоит защитить, ничто не сможет помешать этому. В противном случае, если  мы уничтожим мир, наши души справятся с этим, они сумеют найти другою школу. Но не факт, что это будет такой же прекрасный материальный мир.
***
Все души имеют один возраст, вернее они вне возраста, однако одни прогрессирую заметно быстрее других. Может так быть, что Саддам Хусейн – ученик третьего класса, а  Далай Лама заканчивает свое обучение. В конце концов, однажды мы все станем выпускниками, как скоро – зависит от свободной воли души.
Свобода воли души, о которой я пишу, не совсем то, что наши души могут выбирать родителей или грядущие обстоятельства. Это ближе к воле человека, и это находится под нашим контролем здесь, на земле. Это не судьба, которая сводит нас вместе ради прекрасного или печального.
Свободная воля – то, что мы едим, какую одежду носим, какие машины выбираем и куда отправляемся отдохнуть. Свободная воля, конечно, позволяет нам выбирать родителей, но это скорее судьба, которая сводит нас вместе. Я встретил свою жену Кэрол в горах Катскилл; я работал уборщиком, а Кэрол была гостьей отеля, где я трудился. Судьба. Развитие наших отношений, как и сотни миллионов других отношений, зависели от свободной воли наших душ. Мы решили встречаться и затем пожениться.
Точно так же мы  можем сделать выбор развивать в себе любовь и сострадание, мы можем научиться совершать пусть небольшие, но акты милосердия, которые приносят удовлетворение, можно предпочесть великодушие эгоизму, уважение предрассудкам. В каждый момент жизни мы можем принимать решение, основанное на любви. Поступая так, эволюционируют наши души.
Джон Мэк, профессор психиатрии из Гарвардской Медицинской Школы, отметил:
«Мы являемся свидетелями процесса слияния/соединения науки, психологии, духовности после столетий идеологической и дисциплинарной разобщенности. Одновременно современная физика и глубинная психология открывают нам вселенную, в которой… все, что мы ощущаем вокруг, тесно взаимосвязано, физическое и нефизическое, что делает возможным  существование вселенской справедливости, истины и любви, и это не утопическая фантазия.
В основе такого представления лежит то, что в западном современном мире называют «нестандартным» состоянием сознания. В мировых религиозных традициях это основополагающее религиозное чувство называют по-разному: мистическое единое, связь с основой бытия, вселенская любовь…
В самом сердце подобных состояний осознанности или бытия находится расширенное сознание, выходящее за пределы привычных границ.

Я бы заменил слово «душа» на «высшее Я» и добавил, что его границы простираются за пределы измеримой вселенной.
***
У меня ушло двадцать четыре года, чтобы понять это простую истину, изложенную в книге. Мы все бессмертны. Мы все вечны. Наши души не умрут никогда. В этом случае нам следует начать вести себя так, как будто мы знаем, что бессмертие есть наше благословение. Другими словами – мы должны готовиться к вечному существованию прямо здесь, прямо сейчас, сегодня, завтра, каждый миг, до конца жизни. Когда мы готовы, наши души поднимаются вверх по эволюционной лестнице, продвигаясь к полному исцелению. В противном случае нам придется повторно проживать теперешние жизни – как бег на месте – переносить в будущее те основные уроки, которые мы вполне могли усвоить теперь.
Как пройти подготовку? Как должны вести себя бессмертные существа? В процессе жизни мы учимся строить более гармоничные взаимоотношения, самовыражаться через любовь и сострадание, быть более здоровыми физически, эмоционально, духовно. Учимся помогать другим, наслаждаться окружающим миром, нести благоденствие и процветание миру, в котором мы живем. На пути подготовки к бессмертию наши страхи начнут уходить, мы будем чувствовать себя лучше и расти духовно. Тем самым, одновременно, мы начнем исцелять и наши будущие воплощения.
Теперь просто подумайте о том опыте, который получили и которым  поделились мои пациенты. Мы видим результаты теперешних действий, так давайте использовать их для будущих воплощений. Если мы сможем ускорить процесс исцеления, процесс эволюции – это самое лучше лечебно-оздоровительное действие, которые мы можем совершить, наилучшее действие не только для собственной души, но для каждого в этом мире. Именно этому меня научили мои пациенты.

ГЛАВА 2
Джордж: Управление гневом

Управление гневом – это одно из умений, которым мы можем овладеть прямо сейчас, чтобы избежать повторения насильственных действий в будущих воплощениях. Следующий случай – история одного мужчины, с которым я работал еще до того, как стал работать с пациентами по методу прогрессии. Если бы он смог увидеть, что ждет его через несколько лет, возможно, его исцеление пошло бы гораздо быстрее.
Джордж Скалник делал все, чтобы разрушить себя. Несмотря на проблемы с сердцем и повышенное давление, Джордж имел избыточный вес, много курил, перегружал себя работой, отказывался отдыхать, злоупотреблял препаратами для сердца, иногда забывая их принять, а позже принимая большие дозы. У него уже случался сердечный приступ, в любой момент мог произойти и следующий.
Его кардиолог Барбара Трэйси порекомендовала мужчине обратиться за помощью ко мне, чтобы научиться управлять стрессовыми ситуациями.
– Джордж – с ним будет сложно, – предупредила меня Барбара, – с ним случаются вспышки ярости.
И вот Джордж сидел в моем кабинете. Он пришел вместе с женой, женщиной чуть больше сорока, которая смотрела на меня умоляющими глазами.
– Пусть она посидит в комнате ожиданий, – сказал Джордж, – на случай, если понадобится вам.
– Прошу вас, – мягко сказал я, повернувшись к женщине.
– Пожалуйста. 
Она еще раз взглянула на меня с надеждой и покинула офис, закрыв за собой дверь.
Джордж был приземистым, крепким мужчиной с сильными руками, огромным животом, совсем не атлетического сложения. Выглядел он достаточно властно. Его красное луноподобное лицо с сеткой капилляров вокруг носа свидетельствовало о злоупотреблении алкоголем.
Рассматривая его, я решил, что ему около шестидесяти лет, но оказалось, что  ему было всего пятьдесят два.
– Вы доктор, специалист по реинкарнациям, – объявил он как факт.
– Да.
– Я нисколько не верю во все эту ерунду.
Если он пытался вывести меня из себя, ему это не удалось.
– Многие не верят.
– Доктор Трэйси сказала, что вы практикуете что-то под названием регрессивная терапия.
– Да. Я часто отправляю людей в прошлые жизни.
– Какая ерунда, – он остановился и поднял руку. – Не причините мне вреда. Ладно, я готов рискнуть, если это предотвратит сердечный приступ.
На самом деле Джордж как-то рассказывал Барбаре, что уже был в предсмертном состоянии. Во время сердечного приступа он ощутил, как  поднимается над телом и движется к облаку голубого света. Пока он плыл, ему пришла мысль: «Все непременно будет хорошо». Это успокоило мужчину, и ему захотелось рассказать о случившемся семье. С точки, с которой он наблюдал за происходящим, он видел, где находилась его жена и дети. Все была крайне взволнованы, и Джорджу хотелось их утешить. Но он не мог. Он оглянулся еще раз, чтобы посмотреть на тело. И когда он смотрел назад, то понял, что никто не обращает на него внимания. Было ощущение, будто прошло уже много лет с момента его смерти. Именно это и заставило Джорджа обратиться ко мне.
– Что делать дальше - мы решим потом, после того как я поближе познакомлюсь с вами, – сказал я. – Доктор Трэйси сказала, что вы работаете в строительном бизнесе.
– Скалник Конструктора. Мы специализируемся на строительстве фабрик, складов и офисных зданий. Вы точно видели наши фирменные знаки. Их можно встретить повсюду в Майами.
Это было так.
– Это непрерывная головная боль, – продолжал Джордж. – Постоянное давление. Если я лично не осмотрю каждый участок, кто-то что-то непременно напортит. 
– И что случится в этом случае?
– Я буду взбешен! – его глаза засверкали.
Со слов Барбары я знал, что гнев был для мужчины очень опасен, как нож, поднесенный к самому сердцу.
– Давайте поговорим о гневе, – предложил я.
– Я теряю контроль, начинаю орать. Мое лицо становится красным, я ощущаю, как начинает колотиться сердце, оно готово вот-вот разлететься на куски, – его дыхание участилось во время рассказа. – Я хочу ударить или пнуть кого-нибудь, даже убить. Я становлюсь безумным.
– А как вы ведете себя с женой, в кругу семьи?
– Думаю ужасно, еще ужаснее. Иногда, когда я распаляюсь в офисе, то выпиваю по пути домой. И прихожу уже с желанием подраться. Обед не готов? Получи! Домашняя работа не сделана? На тебе! – он закрыл лицо  руками. – Они меня очень боятся. Не то, чтобы я их колочу, но может настать и такое время.
– Понятно. Давайте попытаемся определить, откуда возникает ваш гнев.
Он поднял голову.
– Возможно это от отца. Он любил поорать, да и выпить тоже.
– Вполне подходит как объяснение, – сказал я. – Но может, есть что-то еще.
– Что-то из прошлой жизни?
– Возможно, – я передернул плечами.
– Вы думаете, регрессии мне помогут?
– Я думаю, стоит попробовать. Однако я могу вам помочь методами традиционной психотерапии, вы волны выбирать. Но тот факт, что вы уже побывали в предсмертном состоянии, заставляет меня думать, что я смогу легко отправить вас в прошлое.
Он немного помедлил.
– Вы будете использовать гипноз?
– Да.
– Если я буду под гипнозом, как вы узнаете, что я хочу прекратить сеанс?
– Вы мне об этом скажете.
– Из моей прежней жизни?
– Точно.
Было очевидно, что в его голове зазвучало «Да, Конечно!». Но он сказал спокойно: «Хорошо, давайте попробуем». 
***
В книге «Сквозь время к исцелению / Through Time into Healing» я писал следующее:
Гипноз – это основная техника, которую я использую, чтобы помочь пациенту получить доступ к воспоминаниям прошлых воплощений… Цель гипноза, как и любой медитации – проникнуть в подсознательное… На подсознательном уровне ментальные процессы происходят без их осознанного восприятия. Мы получаем опыт интуитивного восприятия, мудрости, раскрытия творческого потенциала, эти процессы проникают в наше сознание.
Подсознание не лимитировано нашими искусственными границами – логикой, пространством, временем. Там хранится всё, все моменты нашего существования… Подсознание выходит за границы обыденного, соприкасается с мудростью, которая находится далеко за пределами наших скромных способностей. Гипноз открывает доступ к мудрости подсознательного, чтобы в конечном итоге привести к исцелению. Мы находимся в состоянии гипноза всякий раз, когда обычный баланс между нашим сознательным и подсознательным исчезает, и подсознательное выходит на первый план…
Состояние гипноза – это не состояние сна. Ваш сознательный ум всегда контролирует все, что вам приходится переживать под гипнозом. Несмотря на глубокий контакт с подсознательным, ваш ум способен критиковать, комментировать, ощущать. Вы всегда контролируете то, что произносите. Гипноз – это не «сыворотка правды». Вы не садитесь в машину времени, чтобы перенестись в другое время, в другое место, где-то вне связи с настоящим…
Кому-то может показаться, что надо обладать некими сверхспособностями, чтобы погрузиться в глубокий гипноз. Однако каждый из нас легко попадает в подобное состояние каждый день, проходя пограничное состояние между бодрствованием и сном, его называют гипнотическое состояние…
Слушая чей-то руководящий и направляющий голос, это помогает сфокусировать концентрацию, погрузиться на более глубокий уровень гипноза и  расслабленности. Гипноз не представляет собой никакой опасности. Ни один пациент, с которыми я работал, не «застрял» в гипнотическом состоянии. Каждый может покинуть состояние гипноза когда пожелает. Никто и никогда не нарушает этических или моральных принципов человека. Никто не ведет себя как курица или утка. Никто не может контролировать вас. Вы сами себе контролер.
В состоянии гипноза ваш ум всегда все осознает и контролирует. Вот почему люди, находясь в состоянии глубокого гипноза, перемещаясь в детские воспоминания или события прошлого, могут отвечать на вопросы терапевта,  говорить на родном языке, узнавать географические места, которые видят, назвать дату, которая как вспышка появляется перед внутренним взором или проносится в голове. Ум под гипнозом всегда сохраняет осознанность и память о настоящем, воспринимая опыты детства или прошлых воплощений как контекст. Если вы переместились в 1900 год и видите себя строителем пирамид в древнем Египте, вы знаете, что это происходило в период до нашей эры, и вам не обязательно видеть дату.
Вот почему пациент в состоянии гипноза, например, видит себя крестьянином, воюющим в средневековой Европе, может узнавать людей из прошлых жизней, с которыми знаком в нынешнем воплощении. Вот почему он спокойно говорит на современном английском, сравнивая примитивное оружие прежних времен с тем, что он видел или использовал в настоящей жизни, может называть даты и т.д.   
Его теперешний ум знает, наблюдает, комментирует. Он всегда может сопоставить детали и события с настоящими моментами. Это как смотреть фильм и одновременно быть критиком и главной звездой. И все это время пребывать в гипнотическом, расслабленном состоянии.
Во время гипноза пациент находится в состоянии, способствующем глубокому исцелению, т.к. человек получает доступ в свое подсознательное. Выражаясь метафорически, человек попадает в волшебный лес, в котором растет исцеляющее дерево. Гипноз приводит пациента в волшебный лес, где дерево питает его священными плодами, поев которые происходит преобразование. 
Процесс регрессии – это ментальное путешествие назад, в прежние времена. С тем, чтобы восстановить в памяти травмирующие процессы и ситуации, которые могут негативно влиять на текущую жизнь, которые и формируют симптомы пациента. Гипноз позволяют разуму обойти преграды сознания, добраться до информации, преодолеть барьеры, которые  не позволяют человеку осознанно переместиться в прошлое.
Я несколько раз препровождал Джорджа в тот сад, оставаясь в роли врача, стараясь не давать советов или влиять на выбор, какой именно плод возможно найти на дереве. Мой тихий и спокойный голос помогает пациенту пребывать в состоянии комфорта и расслабленности. Иногда я задаю вопросы, чтобы он мог лучше описать все, что видит и слышит. Никакого удивления, никаких личных суждений, никаких интерпретаций или инструкций, какое именно событие следует рассмотреть. Другими словами – я всего лишь проводник. 

Джордж сидел на маленькой уютной софе. Я наблюдал за ним из своего кресла.
– Расслабьтесь, – сказал я. – Закройте глаза…
В тот момент мы даже не догадывались, что нас ждет впереди.
***
– Я – хозяин трактира, – начал Джордж. – Я немец. Я лежу в постели в комнате на втором этаже, в нашей спальне. Это средние века. Я уже стар, около семидесяти лет. Я очень слаб, хотя недавно во мне еще была сила. Я отчетливо вижу себя. Я нечесаный, вся одежда в земле. Я болен. Мои некогда сильные руки теперь худые и слабые. Мышцы спины, с помощью которых я мог поднимать валуны, атрофированы. У меня едва хватает сил сесть, – он взглянул на меня с расстояния в семь столетий, слегка покачал головой. – У меня нет сердца.   
Вокруг стояли члены его семьи.
– Я был недобр с ними. Я имею в виду мою жену, моих детей. Я не заботился о них, пил, имел отношения с другими женщинами. Они зависели от меня и не могли покинуть, несмотря на то, что я жестоко обходился с ними. Мой гнев был неистовым. Они меня боялись.
Недавно с ним приключился удар или сердечный приступ. И теперь уже он зависел от своей семьи. И, несмотря на его жестокость и пренебрежение, семья заботилась о нем с состраданием и любовью. Его жена в нынешней жизни была ему сыном в том воплощении. Его теперешняя дочь была ему женой прежде.
(Такие перестановки весьма обычны. Те, кто играют важную роль в этой жизни, были важны и прежде, они остаются с нами далее.)   
Его семья заботилась о нем без устали или жалоб, т.к. он был тяжело болен и был не в состоянии позаботиться о себе. В конце концов, его тело, разрушенное выпивкой на протяжении многих лет, не выдержало. Теперь он плыл над горюющими членами семьи, смотрел на них сверху, чувствуя огромную вину за недостойное отношение к близким людям.   
В момент смерти тела души пересматривают свою жизнь. Джордж говорил об огромном чувстве вины, ему было жаль жизни, растраченной напрасно.
– Отпустите всю вину, – сказал я. – В этом более нет нужды. Ваша семья в порядке, а вина тянет вас назад.
Вместе мы пересмотрели его жизнь в теле трактирщика. Что за урок он вынес? Он все еще был под гипнозом, все еще в кабачке, понимая, что он умер. Его мысли вырывались короткими предложениями, но стоящие за ними чувства были понятны и однозначны.
– Это великая глупость – угроза и насилие, – сказал он. – Тело легко разрушить, оно временно. В любви и сострадании заключается безопасность.  Семья нуждается во внимании и средствах к существованию. Я должен был заботиться о них так же, как они заботились обо мне. Величайшая сила – это сила любви.
Для Джорджа все это стало откровением. Когда он замолчал, он выглядел уставшим. Я вернул его назад, в настоящее, и мы смогли немного обсудить видения, принесенные издалека. Джордж сидел неподвижно (первое путешествие в прошлое оставляет неизгладимое впечатление), он пообещал вернуться через неделю.
Когда он покинул кабинет, я записал для себя: «Можно увидеть как семена будущей жизни, посаженные тогда, влияют на нынешнее воплощение. Опять сердечный приступ. Опять жестокое обращение с семьей. Тот же самый сценарий. Такой же урок грядет и в будущем».
Я с нетерпением ждал возвращения Джорджа.
***
На следующем приеме, путешествуя в прошлое, Джордж оказался  семнадцатилетним солдатом, воюющим за свою страну, Францию, во времена Первой Мировой Войны. Ему оторвало левую руку во время взрыва. Когда это произошло, Джордж сжал руку и сказал, что ощущает сильную боль. Вскоре боль ушла, и он понял, что умер от ран. И снова в момент смерти он плыл над покинутым телом. В той же самой жизни он еще раз  увидел себя. Он больше не солдат, он стал наблюдателем, покинув события, которые описывал. Теперь он был мальчишкой примерно десяти лет. Он жил на ферме вместе с любящими родителями и младшей сестрой, которая боготворила его. Ему приходилось много трудиться, но жизнь была прекрасна. На ферме было много лошадей, коров, кур. То была жизнь в предвоенное время.   
Мне хотелось знать, существовала ли как-то связь между болью в его левой руке с сердечными приступами, которые у него случились уже дважды: в прошлом и совсем недавно? Иногда довольно легко увидеть связь между прошлыми и нынешними жизнями. Но в случае Джорджа у меня не было достаточно информации. 
Я думал над ситуацией, когда Джордж неожиданно пришел в состояние возбуждения, прервав мои размышления. Произошло соединение его жизни во Франции с другим воплощением. (Сложилась необычная ситуация. Как правило на сеансах регрессии пациент посещает одно воплощение или разные моменты и события одного воплощения.) Теперь он был воином-монголом или татарином, живущим в России или Монголии, порядка восьми сотен лет назад. Джордж не мог сказать точнее. Он был невероятно силен, умелый наездник, странствующий по степям, убивая врагов и накапливая огромные богатства. Те, кого он убивал, часто оказывались невинные молодые люди. Фермеры, которых против воли призвали в армию, как и того французского мальчишку, которым однажды стал Джордж. За долгую жизнь он убил множество людей и умер в преклонном возрасте без всяких сожалений. Спустя две сотни лет он стал владельцем трактира в Германии. Он не испытывал никаких переживаний, не вынес уроков, которые теперь его ждали в следующих воплощениях. Казалось, впервые, пересматривая жизнь трактирщика, Джордж испытал раскаяние.
Его жизнь монгола-воина показала мне то, о чем я уже начал догадываться: понимание последствий своих действий не всегда происходит сразу. Джордж  вынужден был пройти через несколько жизней, наполненных насилием, пока не понял, чему был виной. Сколько потребовалось жизней? Не могу сказать точно. Я знаю только о тех, о которых поведал Джордж. 
Возможно, его убили в Первой Мировой Войне, и это была плата за жизнь воина, наполненную насилием. Возможно, раскаяния трактирщика было не вполне достаточно. Возможно, если бы он прежде изменил отношение к актам насилия, ему бы не пришлось возвращаться во Франции, чтобы быть убитым и возможно, он прожил бы долгую жизнь на ферме. Когда я вывел Джорджа из состояния гипноза, мы обсуждали все эти моменты. Он говорил, что если бы не был столь жестоким в прошлых жизнях, он не был бы таким и теперь. Он прошел путь от безжалостного убийцы до жестокого владельца трактира. Затем это был французский солдат, рано погибший, тогда ему даже не удалось увидеть жизнь. Теперь он – успешный бизнесмен, наполненный гневом. У него серьезные проблемы с сердцем и высокое давление.   
Тогда я записал себе: «Значение/смысл эмпатии. Он должен был почувствовать то, причиной чего некогда являлся» и «Сердце соединяет все эти воплощения». Что же будет дальше?
***
На это раз Джордж был гомосексуалистом. Это был худощавый, веселый мужчина-японец в возрасте тридцати лет. Он говорил о делах сердечных, как был страстно влюблен в мужчину намного моложе него. Он понимал, что шансы получить любовь в ответ были ничтожны, разве что попытаться соблазнить, совратить мужчину.  И он решил попробовать. Для этих целей хорошо подходил алкоголь. Он пригласил мужчину к себе в комнату и опоил его ликером. Мужчина пытался сопротивляться, но в ту же ночь они стали любовниками.
Мужчина чувствовал стыд и унижение, он бы раздавлен. В его культуре гомосексуализм считался постыдным, запретным занятием. Мужчина был практически убитым – как он мог позволить втянуть себя в подобное? Его  переполнял гнев, и на следующее свидание он приехал, прихватив с собой нож. Мужчина вонзил нож в грудь соблазнителя. Джордж был слишком  худым и слабым, чтобы сопротивляться. Он умер тут же, на месте. 
Пересматривая жизнь Джорджа, весьма заметно, что темы гнева, ненависти, импульсивного поведения, злоупотребления алкоголем – все присутствовало. Он, наконец, понял, что должен был быть более терпеливым и сострадательным. Он не должен был принуждать молодого человека, а мог бы дождаться подходящего партнера. Его основным грехом была не гомосексуальность, а посягательство на свободную волю и манипулирование другим человеком.
В теперешней жизни Джордж имел избыточный вес, при всей своей силе он был тучным, что увеличивало вероятность сердечного приступа. Иногда люди набирают и сохраняют вес как защиту. Так происходит очень часто с женщинами, которые подвергались насилию или жестокому обращению. Тем самым как бы предотвращается попытка к повторению ситуации. А что же Джордж? Насильник, который сам стал жертвой принуждения. Его избыточный вес – результат той жизни, и не только той. Как только он это осознал, стало гораздо легче придерживаться диеты.
А я себе записал: «След из его прошлой жизни – возможно от ножа – уязвимость сердечной системы в будущем?» Я не был до конца уверен, но довольно часто мы приходим в жизнь и имеем раны или ослабленности тех частей тела, где однажды получили смертельное ранение или серьезное повреждение в прошлых воплощениях. В случае Джорджа связь была весьма очевидной.       
Теперь Джордж был готов идти еще дальше. Он был потрясен происходящим, и одновременно это его вдохновляло.
В 1981 году моя пациентка Катерина, будучи в состоянии глубоко гипноза, рассматривала важные моменты прошлых воплощений. Через нее Духовные учителя передавали свои послания. Теперь же я спросил Джорджа, когда он погрузился в транс еще глубже: «Может что-то еще? Есть ли еще какие-либо послания для вас, может информация или сообщения, которые необходимо рассмотреть? »
Я внимательно записывал все, что он говорил, как будто писал диктант: «Жизнь на земле – это дар. Это школа, здесь обучают, как проявлять любовь в физическом мире, где есть и тело, и эмоции, и чувства. В школе множество игровых площадок, используйте их. Жизнь в физическом теле – ею нужно наслаждаться. Вот зачем нам даны чувства и ощущения. Будьте хорошими людьми. Развлекайтесь, наслаждайтесь самими собой. Наслаждайтесь простыми, но многогранными удовольствиями, которые дарит жизнь. Не вредите другим людям или вещам, берегите природу».
Когда Джордж ушел, я записал: «Когда Джордж проснулся, он знал, что эти послания были очень важны для него – в его жизни не было удовольствий. А это именно то, ради чего мы здесь находимся. Есть множество игровых площадок, не только для работы и серьезных вещей. Быть хорошим человеком – значит иметь сострадание и быть заботливым на всех уровнях».
Когда Джордж пришел в следующий раз, он рассказал о чудесном сне, который растворил остатки скепсиса относительно сеансов регрессии. Джордж был взволнован, его потрясывало. Послания, которые он получил накануне, проявились в форме некоего существа, духа, окутанного голубым светом, тем светом, который видел Джордж в ходе первого своего сеанса. Существо в голубом свете сказало, что ему надо больше любить себя, люди на земле, они нуждаются в заботе со стороны друг друга, не стоит никому вредить. Ему дали инструкции, как сказал Джордж, однако он не мог описать детали. Он знал, что послания предназначались ему, но касались всего человечества в целом. Чтобы понять свои мысли и поступки, он должен был больше общаться с людьми, а не критиковать их. Будь мягче, сказал дух, не обижай людей.
Джордж рассказал, что в мире духов существует иерархия, и тот, кто посетил его, не обязательно был духом самого высокого порядка. Существует множество мест и измерений, вне земли, гораздо более высокого порядка. Однако мы должны следовать наставлениям Духовных учителей, в них содержатся важные уроки для развития, пояснил он. Хотя его послания не были столь неоспоримыми или обобщающими, как те, что получала Катерина, на меня это произвело впечатление. И снова это был случай, когда пациент вел доктора.         
***
Связи, проложенные сквозь время, проявились во время следующего сеанса регрессии. На этот раз, в начале восемнадцатого столетия, Джордж проживал жизнь женщины-рабыни. Ее привезли с Юга. Женщина была замужем за крайне жестоким человеком. (Тот муж из жизни женщины-негритянки теперь был его отцом.) С самого начала их жизни муж избивал жену с особой жестокостью. Он сломал ей ноги, что стало причиной ее парализации.
В этой жизни отец Джорджа был источником силы и поддержки для Джорджа, особенно в детстве, когда ребенок страдал артритом коленных суставов. Однако отец был крайне авторитарной личностью, его охватывали приступы гнева, которые чуть позже повторит и Джордж. Ребенок быстро понял – чтобы делать что-то в жизни и выйти из-под влияния отца, ему надо научиться «постоять за себя».  Очевидная взаимосвязь с жизнью женщины-рабыни.   
Независимость и сила были ключевыми моменты поведения Джорджа до того, как с ним случился сердечный приступ. Возможно, он проявлял эти качества слишком прямолинейно, даже после того, как выписался из больницы. Урок, который предстояло вынести Джорджу теперь – научиться  находить баланс, научиться сочетать власть с умением слушать других людей, принимать советы точно так же, как отдавать приказы.
Увидев мельком картины следующего воплощения, Джордж быстро переместился туда. Теперь он был мужчиной, жившим в каменном веке. Его руки и ноги были покрыты волосами, шкура животного защищала тело. Он умер от голода очень молодым. Еще одно объяснение, почему теперь Джордж имел избыточный вес: люди, близкие к голодной смерти, как те, что умерли во время Холокоста, часто имеют проблемы с избыточным весом в последующих воплощениях. Этот вес – как некая гарантия, что впредь им больше не придется голодать.   
Я расставил воплощения Джорджа в хронологическом порядке: каменный век, воин-монгол, трактирщик в средние века, женщина-рабыня с парализованными ногами, убитый гомосексуалист-японец, молодой француз, умерший за свою страну. Определенно были еще воплощения, которые Джордж не посещал во время нашей работы и возможно, их уже не посетить никогда. Его голубой дух-наставник сказал, что мы увидели те прошлые жизни, которые наиболее важны для понимания уроков теперешнего воплощения. 
– Чему учишься, то и происходит, но уже с другой стороны, – сказал Джордж, и я был рад его настроению. – Мы развиваем навыки. Мы совершенствуем таланты. Этого не остановить.
Сквозь все воплощения, которые переживал Джордж, явно прослеживалось несколько тем – гнев и насилие, физическая боль, оскорбительное поведение, постоянная угроза жизни. Все это присутствует и в нынешней жизни. Когда Джордж сложил все кусочки прошлого вместе, стало очевидно, что то, как он живет теперь – было убийственно. Он много пил. Все время приходилось следить за давлением. В любой момент мог произойти еще один сердечный приступ. Частые вспышки гнева могли стать причиной инсульта.
Наша работа шла в течение почти двух лет и включала так же предложенные мною методы интенсивной терапии: CD диски для релаксации и другие инструменты (с периодическими сессиями в дальнейшем). Но как только Джордж смог осознать пережитое, к моей радости ситуация начала меняться, Джордж стал меняться. Он научился больше расслабляться без медитаций (я просил уделять практике время, но он игнорировал советы). Он отметил, что стал легче общаться с сослуживцами; сказал, что научился слушать оппонента и легче принимать рабочие проблемы, без «интенсивной атаки». Даже когда он сильно выходил из себя, приступы стали короче и менее разрушительны. Время от времени Джорджу удавалось расслабиться, он слушал CD, что я рекомендовал, прямо в офисе во время обеденного перерыва, при этом просил секретаря его не беспокоить. Он начал играть в гольф и пристрастился к рыбалке, посещал бейсбольные соревнования.
Физическое состояние Джорджа тоже заметно улучшилось. Давление начало снижаться, восстановилась работа сердца. Он занялся спортом и стал меньше пить, начал употреблять более здоровую пищу. Жена во всем оказывала ему поддержку. Иногда я приглашал ее на наши сессии, где женщина со всей благодарностью и искренностью рассказывала об успехах Джорджа. Тоже самое подтверждали дети; Джордж становился настоящим отцом, другом, наставником, а не диктатором.
Одно изменение влекло за собой другое, и вскоре цепочка трансформаций стала очевидной – это называется причинно-следственное взаимодействие. Один успех следовал за другим.
– Я увидел отблески другой реальности, – сказал Джордж. – Я видел себя в будущем, я – учитель, обучаю множество детей, меня любят и ценят. Это была очень счастливая жизнь, я был очень доволен. Те умения и таланты, которые я приобрел раньше, я мог бы привнести в нынешнюю жизнь. Я видел другой мир, его отблески. Кристаллические структуры, много света и люди, как бы это описать, как световые лучи. 
Я был ошеломлен. Поскольку это произошло до того, как я начал отправлять пациентов в будущее. Эти видения, как я посчитал тогда, могли бы  быть простой метафорой, символом того, что его душа, живя в нынешней реальности, желала бы иметь. Либо это был всего лишь сон, навеянный нашей работой над прошлым, ничего более. А может это было правдой, не могу сказать. 
По окончании нашей последней сессии я записал: «Он исцелил сердце души так же, как исцелил физическое сердце». Его кардиолог, Барбара Трэйси, подтвердила физические изменения. А я знал, что теперь Джордж был полон надежд. Неожиданно жизнь приобрела для него важность. Духовность стала частью его психологического самовыражения. Семья имела значение, друзья имели значение, удовольствия тоже.
Он был готов к следующей ступени своего развития. Когда тело Джорджа умрет, и душа будет готова к новому воплощению, она вернется. Я убежден, что его новая жизнь пройдет на более высоком уровне; она определенно будет легче и спокойнее, чем жизни, которые он вел до сих пор. Если бы Джордж не пересмотрел прежние воплощения, не понял уроков, которые следовало вынести из прошлого, ему пришлось бы пройти гораздо более длинный путь, чтобы достичь теперешнего своего состояния. Может быть, он провел бы еще несколько жизней, проявляя гнев и насилие, прежде чем понял суть, которую открыли для него сеансы регрессий. Его лечение закончилось, я больше не встречался с ним как с пациентом. Если однажды он захочет, я с удовольствием проведу для него сеанс не с терапевтической точки зрения, а чтобы мы оба смогли увидеть, во что превратится его жестокость в следующих реальностях. 
***
Жизнь Джорджа изменилась навсегда, он сумел отказаться от гневливости и насильственного поведения – своих основных качеств. Настоящие и прошлые жизни других пациентов наглядно демонстрируют, как можно достичь изменений в огромной массе различных аспектов посредством перепросмотра. Это крайне редко, чтобы человек проработал более одного урока за одну жизнь. Хотя другие уроки тоже не остаются без внимания. Для своей книги я подобрал для рассмотрения уроки из разных областей/направлений, однако события частично перекликаются, эволюция в одной области ведет к эволюции и в других. Истории, которые вам предстоит прочесть – прекрасные примеры того, как люди прогрессируют в своем развитии от воплощения к воплощению, что ведет их на более высокие уровни развитии, и в конечном итоге на самый высший план.         

ГЛАВА 3
Виктория, Эвелин, Мишель: Здоровье

Моя миссия как врача и психиатра - исцелять физические и эмоциональные страдания человека. Иногда это отдельные процессы, но чаще это происходит одновременно, т.к. ум влияет на здоровье физического тела и наоборот. Мне знакома концепция «духовного здоровья», однако я считаю, что душа здорова всегда. Душа совершенна. Когда люди рассуждают об исцелении души, я не совсем понимаю, что они имеют в виду. Только наше представление, что мы - не есть душа, заставляет нас считать, что душа нуждается в исцелении.
Плохое здоровье иногда делает нас самовлюбленными существами, а это в свою очередь ведет к отсутствию сострадания, сопереживания, терпения и гневливым состояниям – все эти элементы при правильном обращении ведут нас выше и выше по лестнице эволюции к бессмертию. Часто, когда мы больны, все, о чем мы можем думать – это болезнь, при этом шансы на прогресс становятся меньше. Эту главу я посвящаю описанию болезни и расстройствам как физического тела, так и ума: фобии, страхи, депрессии, волнения – как с этим справляться. Правда ли, что наши прошлые жизни влияют на подобные состояния? Конечно. А как насчет будущих воплощений? Все больше и больше я думаю, что это так, и доказательства продолжают накапливаться.
Разрешите представить вашему вниманию двух необычных людей, Викторию и Эвелин. Виктория – рак превратил ее жизнь в сущий ад, Эвелин – в состоянии глубокой тревоги, что сделало ее внешне кажущуюся  успешной жизнь практически неуправляемой. Я исцелил Викторию, отправив ее путешествовать в прошлое, а Эвелин – показав ей будущее.
***
К этому моменту я уже привык к восхитительным путешествиям в прошлое и удивительным откровениям. Но случай с Викторией вверг меня в состояние восторга, которого я не испытывал с того самого момента, когда Катерина вошла в мой кабинет, двадцать четыре года назад.
Виктория – врач, известный член Академии искусства и науки (the Academy of Arts and Sciences), жившая в Манхеттене. Я встретил женщину, когда она подошла ко мне в самом начале пятидневного семинара в Омега Институте, учебном центре исцелений в городе Райнебек (Rhinebeck), входящем в округ Нью-Йорка. Она рассказала, что в течение последних шестнадцати лет у нее постоянные нестерпимые боли в спине, причиной тому был рак. Множество операций, сеансы химиотерапии и радиационного облучения не приносили результатов. Она протянула мне толстую папку с подробным описанием ее проблем. Боль ни на минуту не отпускала женщину. «Как будто непрерывно болит воспаленный зуб», - так она описала свое состояние. По ночам она вынуждена была принимать большие дозы морфиносодержащих препаратов, т.к. страдания были невыносимыми. В течение дня женщина, преодолевая мучения, продолжала работать, сохраняя ясность ума. Виктории было немного за пятьдесят, но ее волосы стали совсем седыми от боли. Женщине не нравилось, как выглядели волосы, и она их красила в черный цвет.
Виктория прекратила принимать препараты за несколько дней до семинара, как она заявила, что давало ей возможность сконцентрироваться на теме моих лекций.
– Как я продержусь без лекарств пять дней? Меня точно отвезут домой на скорой.
– Делайте все возможное со своей стороны, – ответил я. – А я пойму, если вам вдруг придется уйти.
Она оставалась на всех сессиях и в конце обучения передала мне свой отчет. Это было настолько важно, что я попросил поделиться информацией со всеми членами группы. За минувшую неделю Виктории удалось пройти несколько сеансов регрессии, и все они относились к одному и тому же воплощению. События происходили недалеко от Иерусалима, во времена Иисуса. Она была бедным мужчиной-крестьянином, невероятно сильным с огромными руками и плечами. Несмотря на внешность, это был человек с тонкой и  чувствительной душой, любящий животных и птиц. Он жил вместе с женой и дочкой в деревянном доме недалеко от дороги, никому не причиняя беспокойства. Виктория узнала ту девочку – теперь она опять была ее дочерью. Однажды крестьянин нашел страдающего голубя, который сломал крыло. Мужчина встал на колени, чтобы помочь больной птице. Римский солдат, браво марширующий в элитном корпусе охраны дворца, рассердился, что мужчина оказался у него на пути. Он изо всей силы ударил крестьянина, сломав ему несколько позвонков. Остальные члены отряда подожгли его дом, убив жену и дочь. Горечь утраты и ненависть к  римским воинам охватили его душу. С того самого момента он больше никому не доверял. Его спина так и не исцелилась до конца. 
В состоянии глубокого отчаяния, сломленный физически и эмоционально, он перебрался поближе к главному храму, расположенному за стенами Иерусалима, в город, где он жил под навесом, питаясь одними овощами,  которые выращивал сам. Он едва мог работать. Ходил, опираясь на крепкую трость и единственное животное – осла. Люди считали его дряхлым стариком. Новость о раввине, который становился все более известным как целитель, привлекла внимание мужчины, и он, несмотря на большое расстояние, отправился в путь, чтобы послушать проповедь этого человека – то была Проповедь на Горе – не особо ожидая физического исцеления или душевного покоя, а скорее из любопытства. Последователи раввина пришли в ужас при виде крестьянина и прогнали его прочь. Тогда он спрятался за кустом, откуда хорошо были видны глаза Иешуа. «Как будто я смотрел(а) в бездонный колодец, наполненный бесконечным состраданием», - сказала Виктория.
Иешуа сказал крестьянину: «Не уходи далеко», мужчина так и сделал. 
Эта встреча не принесла ему исцеления, но дала надежду. Он отправился назад, под свой навес, вдохновленный проповедью раввина, для него она стала «звучанием истины».
* Виктория назвала его Иешуа (Yeshua), арамейским именем раввина. Иисус (Jesus), имя, под которым мы его знаем – Греческое. Виктория никогда ранее не слышала имени Иешуа, пока не встретила его на сеансе регрессий.
Когда крестьянин узнал, что раввин вскоре собирается вернуться в Иерусалим, он пришел в сильное возбуждение. Он знал, что Иешуа поджидала большая опасность, услышав толки, что готовили ему ненавистные римляне. Он пытался встретиться с раввином, чтобы предупредить, но оказалось слишком поздно. На следующий день им удалось пообщаться, когда Иешуа, сгибаясь под гнетом огромной балки, шел на место распятия. Иешуа был крайне обезвожен, крестьянин знал это. Удивленный собственной храбростью, он ринулся к Иешуа с куском ткани, пропитанным водой, чтобы увлажнить рот, но тот уже прошел мимо. Крестьянин чувствовал себя ужасно, но Иешуа вдруг оглянулся и посмотрел  на него все теми же глазами, полными бесконечного сострадания, несмотря на физические мучения, невыносимую жажду и отсутствие сил. Хотя Иешуа не произнес ни звука, крестьянин слышал слова, которые отпечатались телепатически в его голове: «Все хорошо. Это было предопределено». И Иешуа продолжил свой путь. А за ним следовал крестьянин, на Голгофу, к месту распятия.
В следующем воспоминании Виктории крестьянин в полном одиночестве стоял под проливным дождем, утирая слезы, буквально через несколько минут после смерти Иешуа на кресте. Иешуа был единственным, кому он доверял с тех пор, как погибла вся его семья. И, о ужас, теперь он тоже был мертв. Вдруг он почувствовал «электрический разряд» в макушке головы, как описала это Виктория. Волна пробежала вниз по всему позвоночнику, и он почувствовал, что исцелен. Он больше не был ни горбуном, ни калекой. Он опять был полон сил.
– Посмотрите! – на самом деле кричала Виктория. – Посмотрите!
Она начала танцевать, покачивая бедрами, абсолютно освобожденная от боли. Не было никаких свидетелей тому, как две тысячи лет назад крестьянин стоял полностью распрямившись, но все участники конференции видели Викторию, как она танцевала. Кто-то плакал. Мои глаза тоже были полны слез. Иногда, когда я вновь просматриваю записи моих работ, я не помню ощущения волшебства, мистерии и благоговейного трепета, которые пробуждают во мне сеансы регрессий, но сейчас это было осязаемо. Вряд ли это были видения, навеянные состоянием гипноза. То, что у Виктории было разрушено несколько позвонков и хрящей, было подтверждено МРТ исследование и другими тестами, все это хранилось в папке, которую она мне передала.
Я помню собственные мысли: «Как сможет врач, человек науки воспринять то, что случилось в ее жизни?» Это чистый вопрос ума, на который может быть когда-нибудь я получу ответ. Но в тот момент, когда я наблюдал за Викторией, все, что я чувствовал – ее радость!
***
Что-то еще более поразительное должно было случиться.

В книге «Только любовь имеет значение / Only love is real» я кратко упомянул о моем собственном опыте воспоминаний прошлого. Тогда я был молодым мужчиной из очень обеспеченной семьи, жившим в Александрии около двух тысяч лет назад. Я любил путешествовать. Я бродил по пустыням  северного Египта и южной Иудеи, после получения знаний в пещерах, где в те времена обитали Ессеи (the Essenes ) и другие группы духовного просвещения. На самом деле моя семья способствовала их процветанию. Во время одного из путешествий я встретил человека немного моложе меня. То была яркая личность, мы жили и путешествовали вместе около месяца. Он будто впитывал учения, предлагаемые группами, я заметно от него отставал. Хотя мы стали добрыми друзьями, однажды наши пути разошлись, и я отправился посетить синагогу, что располагалась недалеко от Великих Пирамид (the Great Pyramids).
В книге я не стал писать много об этой истории, это было очень личное. И  дабы читатель не подумал, что я решил вознести себя: «Доктор Уайсс, живущий во времена Христа!» Вам станет понятно, почему я делаю это теперь, т.к. это история Виктории, не моя.
Еще раз я встретил моего товарища в Иерусалиме, куда я часто приезжал. Моя семья вела там обширный бизнес. Хотя я был богат, я ощущал себя в этом великом городе учеником, не как человеком бизнеса. К тому моменту у меня была великолепная, аккуратно подстриженная борода, я носил экстравагантные одежды, мое собственное одеяние «моего цвета». Я видел это тогда, я вижу это очень живо и теперь.
В те времена жил некий странствующий раввин, который умел вдохновить большие группы людей, тем самым создавая угрозу Понтию Пилату. За что и был приговорен последним к смертной казни. Я слился с толпой, собравшейся посмотреть на раввина, как тот шел на место своей казни. Когда я взглянул ему в глаза, я понял, что нашел своего друга, но было слишком поздно пытаться его спасти. Все, что я мог тогда – это наблюдать, как он шел мимо. Впоследствии я смог финансово поддерживать одного из его последователей.
Я был чрезмерно возбужден, думал о Виктории, разговаривал. Поэтому едва расслышал ее слова: «Я вас там видела».
– Где? – спросил я.
– В Иерусалиме. Когда Иисус шел к месту своей казни. Вы были  влиятельным человеком.
Нервная дрожь пробежала вверх по моему позвоночнику как огонь по фитилю.
– Откуда вы знаете, что это был я?
– По выражению ваших глаз. Оно такое же, что я видела тогда.
– Что было на мне надето?
– Длинная одежда. Она была песочного цвета с ярким бургундским кантом, очень элегантная. Вы не были представителем власти, вы не были приближенным Понтия Пилата. Однако, судя по одежде и по тому, насколько аккуратно была подстрижена ваша борода, совсем не так, как у большинства людей, я знала, что у вас есть деньги. Это были вы, Брайен! Я нисколько в этом не сомневаюсь.
У нас обоих мурашки побежали по коже, мы смотрели друг на друга в изумлении. 
Любой психиатр может сказать: «Да это проекция! Вы вели семинар в Омега-центре. Известная личность и целитель. И ее боль ушла. Вполне естественно то, что она видела в своих регрессиях». Совершенно верно, но она описала одежду, бороду, мою внешность, сцену происходящего и всю ситуацию – все в точности так, как это видел я много лет назад в моей собственно регрессии. Полностью обо всех событиях той регрессии я рассказал всего лишь трем людям; Виктория никак не могла знать, как я выглядел тогда и какую одежду носил.
Что-то крайне значимое происходит здесь; я не могу дать этому объяснение. Это простирается далеко за пределы просто исцеления, в область трансцендентального. «Это было предопределено», - сказал Иисус Виктории. Я чувствую, что эти слова необычайно важны, но не знаю, как верно их истолковать.
Она позвонила мне следующим вечером, после окончания мероприятия. Виктория все еще была в шоке. Мы оба, ученые, понимали, что ее видения об Иисусе были реальны. Судьба дважды отправила нас туда, где мы неизбежно должны были встретиться, чтобы Виктория получила возможность исцелиться. То была не случайность, и не плод воображения – Виктория видела меня в Иерусалиме. Это означало, что спустя тысячи лет я должен был стать инструментом для ее исцеления.
Мы продолжаем регулярно встречаться, много разговариваем. Она все так же двигается без боли, элегантно покачивая бедрами. Когда она пошла к парикмахеру, тот с удивлением обнаружил, что краска все еще прочно держалась на волосах. И тут же понял, что волосы женщины стали черными, приобрели свой естественный цвет. Ее терапевт был поражен ее возможностью ходить и танцевать без всякой боли, добавила она. В октябре ей позвонил фармацевт, обеспокоенный тем, что она не обновила рецепт на обезболивающие препараты.
– Мне они больше не нужны, – сказала она и, потрясенная последними событиями, начала плакать. – Я в полном порядке.   
***
Эвелин работала в области слияния и поглощения, т.е. она помогала проводить слияния двух компаний или продажу одной компании другой. Когда речь шла о крупных компаниях, в сделке участвовали сотни миллионов долларов. И оплата услуг компании, в которой работа Эвелин, доходила до семизначных цифр. Женщине платили солидную зарплату, которая часто удваивалась или утраивалась благодаря ежегодным бонусам – награда за заключение новых сделок.
Эвелин – стройная, с красивыми формами женщина, черные волосы коротко подстрижены – почти клише молодой женщины-руководителя. Ей было едва за тридцать. Ее одежда вполне отражала ее успех: костюм и сумочка от Шанель, шарф от Гермес, туфли от Гуччи, часы от Роликс, ожерелье из бриллиантов. Однако, когда я заглянул ей в глаза – она тут же отвела их, почувствовав мой взгляд – я увидел печаль. Свет излучали бриллианты  ожерелья, а не выражение ее лица. 
– Мне нужна помощь, – сказала она при рукопожатии.
Когда она сидела, беспокойные руки продолжали двигаться на коленях, сжимаясь и разжимаясь. Она заговорила короткими предложениями необычно громким голосом.
– Я несчастна, – последовала тишина.   
– Продолжайте, – подбодрил я.
– Я недавно потеряла всю свою веселость (I have of late lost all my mirth).
Фраза прозвучала странно формально. И я тут же вспомнил, что это была цитата из Гамлета. Пациенты, бывает, используют чужие слова, чтобы не использовать свои собственные. Это вид защиты, попытка замаскировать чувства. Я ждал, пока она продолжит. Ей понадобилось некоторое время.
– Раньше я любила мою работу. Теперь я ее ненавижу. Раньше я любила моего мужа. Теперь мы развелись. Когда мне приходится с ним встречаться, я едва могу смотреть на него.
– Когда начались изменения? –  спросил я.
– С террористическими актами.
Совершенно неожиданный ответ застал меня врасплох. Иногда перепады настроения от счастья до депрессии происходят по причине смерти родителя (отец Эвелин, как я узнал позже, умер, когда она была еще ребенком), при потере работы (явно не проблема Эвелин), либо при тяжелом заболевании, принесшем длительные страдания (Эвелин имела отличное здоровье). Террористические акты, если только человек не подвергался им лично, были, я бы сказал, необычным толчком. Она начала плакать.
– Бедные евреи. Бедные евреи, – она глубоко вздохнула, и слезы  прекратились. – Эти проклятые арабы!    
Звучащие слова проклятия выказывали гнев, спрятанный внутри.
– Значит вы еврейка? – спросил я.
– И душой, и сердцем.
– А ваши родители, они так же страстно относятся к вере?
– Нет, они не очень религиозны. Да и я так себе. Им нет дела до Израиля. А для меня страна имеет значение. Арабы собираются ее разрушить.
– И что ваш муж?
– Он заявляет, что он еврей. Но ему так же нет дела до Израиля. Это одна из причин, почему я его ненавижу.
Она с вызовом уставилась на меня, возможно потому, что я оставался спокоен, меня не задело ее выступление.
– Вы только подумайте, я потеряла вкус к еде, сексу, любви, работе. Я в полной фрустрации, меня ничто не радует. Я знаю, мне необходима помощь психиатра. У вас прекрасная репутация, помогите мне.   
– Знаете ли вы, что является причиной вашего гнева?   
– Верните мне мое состояние счастья, – она опустила голову. – Я иду в кино, я хожу по магазинам, я иду спать – я все время думаю о том, как ненавижу арабов. Я ненавижу ООН (the U.N.). Я знаю, что организация хорошо выполняет свою работу, но там доминируют антисемиты. Каждое голосование идет в разрез с интересами Израиля. Я согласна, что слишком остро реагирую. Мне надо бы переключить сферу интересов. Но эти проклятые арабы. Как они могут убивать еврейских детей? И как меня может волновать что-то еще?
***
Для начала мы попробовали методы традиционной психотерапии, изучая детские переживания этой жизни. Но корни агрессии и тревоги явно были не оттуда. Тогда Эвелин согласилась на регрессию.
– Отправляйтесь в то место и в то время, когда ваш гнев появился впервые, –  проинструктировал я женщину, пока она была в состояние глубокого гипноза. Я повел ее так далеко, насколько смог. Чтобы это ни было, и где бы это ни было, она доберется туда.
– Это период Второй Мировой Войны, – сказал она глубоким мужским голосом. Она сидела совершенно прямо, с выражением недоверия на лице. – Я – нацистский офицер, член СС. У меня хорошая работа. Я надзираю за погрузкой евреев в вагоны для скота, перед отправкой их в лагерь Дахау. Там они умрут. Если кто-то пытается бежать, я его убиваю. Мне это не нравится. Меня не беспокоит, что этот сброд умирает, мне жаль тратить пули. Пули очень дорогие. Нам приказали беречь амуницию как только возможно.
Ее холоднокровное изложение фактов противоречило ужасу, который звучал в голосе и легкой дрожи, которая охватило все тело. Возможно как немец, она не испытывала никаких чувств к тем, кого убивала. Но как Эвелин – женщина была в агонии.
Я открыл для себя, что самая вероятная дорога воплотиться в определенной группе людей, обозначенных рамками религии, расой, национальностью или культурой – это ненавидеть их в предыдущей жизни. Иметь предрассудки или опыт насилия над людьми данной группы. Меня нисколько не удивило, что Эвелин была нацисткой. Ее крайняя про-израильская позиция в этом воплощении была компенсацией за антисемитизм, проявленный в Германии. Чрезмерная компенсация. Ненависть, которую она испытывала к евреям, трансформировалась в равную ей к арабам. Ничего удивительного, что она была в состоянии фрустрации и депрессии, ею владела тревога. Она почти не продвинулась по пути к исцелению. 
***
Эвелин вновь переместилась в жизнь в Германии, в другую ее часть. Армия союзников вошла в Польшу. Эвелин была убита на фронте во время ожесточенного сражения. Перепросматривая жизнь сразу после смерти, она ощущала муки совести и огромное чувство вины. Но она должна была вернуться еще раз, теперь, чтобы убедится, что урок усвоен, и чтобы примириться с теми, кто пострадал от ее рук в Германии.
Мы все - души, части одного целого. Мы все – одно и то же, и это не важно, немец ты или еврей, христианин или араб. Однако очевидно, что Эвелин не поняла этого урока. Ее ненависть не исчезла.
– Я хочу провести эксперимент, – сказал я сразу после того, как вернул ее в настоящее. – У вас хватит смелости? 
Она быстро согласилась и уселась поудобнее. Руки перестали беспокойно шевелиться. Она посмотрела на меня глазами, полными ожидания.      
– Я знаю, мы можем влиять на наши будущие жизни тем, как именно мы ведем себя теперь, – сказал я. – Сейчас вы влияете на ваше будущее воплощение через ненависть к арабам, точно так же, как вы это делали прежде, ненавидя евреев. Я хочу отправить вас в будущее, которое весьма вероятно. Туда, куда вы попадете, идя теперешним курсом, где вы - именно та Эвелин, которая пришла ко мне за помощью.
Я погрузил женщину в состояние глубокого транса и отправил в будущее, которое имело бы связь с жизнь немецкого солдата и теперешними анти-арабскими предубеждениями. Хотя глаза Эвилин были закрыты, было понятно, что картины проходят перед ее внутренним взором.
– Я – девочка-мусульманка, арабка, еще подросток. Я в лачуге, сделанной из жести. Я живу здесь все время.
– Где находится эта лачуга?
Она ненадолго задумалась.
– На территории Палестины или Иордании. Не очень четко где. Границы изменились.
– Когда они изменились?
– Они все время меняются. Но все остальное осталось по-прежнему. Война с евреями продолжается. Как только наступают мирные промежутки, радикалы это разрушают. Это значит, что мы бедны, мы всегда будем бедными, – ее голос зазвучал грубее. – Это все вина евреев. Они богаты, но не помогают нам. Мы - их жертвы.
Я попросил Эвелин продвинуться вперед во времени. Оказалось, она вскоре умерла от болезни, ей больше нечего было добавить. Теперь она уловила короткие проблески следующей жизни. Она была мужчиной-христианином, живущим в восточной Африке, его раздражает быстрорастущая популяция индусов в той части мира, где он обитает. (Это удивительно, подумал я, предрассудки бесконечны.) Перепросматривая жизнь, она поняла, что всегда были и будут люди, которых придется ненавидеть. Наконец наступило прозрение.         
– Сострадание и любовь – антидоты ненависти и гневу, – произнесла она необычным голосом. – Насилие преумножает страдания.
Когда я вернул Эвелин в настоящее, мы обсудили, что именно ей удалось понять. Она знала, что ей необходимо изменить свое высокомерие по отношению к другим людям и культурам. Необходимо изменить ненависть на понимание. Эти концепции легко понять умом, но непросто сделать образом жизни.
– Вам пришлось увидеть две возможные жизни, чтобы прийти к такому заключению, – указал я. – А что если попытаться ускорить изменения, чтобы принять концепцию уже сейчас? Как в этом случае изменятся ваши будущие воплощения?   
***
В прошлый раз я отправил Эвелин в будущее, которое соединяло ее жизнь в Германии и теперешнее присутствие гнева в душе.
– На этот раз, однако, вы должны отпустить все предрассудки, с которыми  живете. Вы ощущаете все души и всех людей как равных, связанных между собой спиритуальной энергией любви.
Состояние покоя охватило женщину. Было понятно, что ее будущая жизнь полностью изменилась. Она не увидела ни девочки-арабки, ни африканца.
– Я – менеджер отеля на Гавайях. Это еще и спа. Красивый отель со спа. Повсюду цветы. Гости приезжают со всего мира. Из разных стран и культур. Они приезжают, чтобы восстановить энергию. Здесь это легко сделать, т.к. спа великолепно организовано, окружающая обстановка великолепна, – она улыбалась, рассматривая картину. – Я невероятно счастлива. Я могу наслаждаться отелем весь год напролет.
Конечно, это прекрасная фантазия, видеть себя менеджером великолепного  спа, в прекрасной обстановке, среди ароматов гибискуса. Все, что увидела Эвелин, путешествуя в будущее, вполне может быть чистой фантазией, желаемым состоянием. Когда я отправляю людей в прошлое, иногда довольно трудно отличить реальные воспоминания от метафор, игры воображения, символов. Однако, в увиденном прошлом, если человек говорит на иностранном языке, которого не изучал теперь, это можно считать знаком достоверности, точной исторической деталью. Если воспоминания пробуждают яркие эмоции – это тоже знак. Но когда сильные эмоции проявляются, путешествуя в будущее, утверждать что-либо гораздо сложнее. Я лично опираюсь на допущение, что если даже события будущего проверить невозможно, все равно это прекрасный инструмент для исцеления. Да, возможно это метафоры и фантазии, но они способствует исцелению. После сеансов прогрессии или регрессии  исчезают симптомы, улучшается общее состояние, исчезают бесследно тревоги, депрессии, страхи.
Никто не может утверждать с абсолютной точностью, что воображаемое будущее непременно наступит. Те немногие, которые присоединились ко мне в этой области исследований, непременно сталкивались с двусмысленностью ситуации. Если пациент отравляется в будущее время из настоящего, подтвердить увиденное станет возможно, только когда это произойдет. Но вполне возможно для пациента, который видел будущее, попытаться изменить течение жизни в этом направлении. Даже если видения являются фантазией, это не значит, что это невозможно. 
Люди сидят передо мной с закрытыми глазами. Что бы ни приходило в их умы, метафоры, воображения, символы, фантазии или истинные воспоминания, все это размалывается мельницей исцеления. Это есть основа психоанализа, это основа той работы, которую я выполняю. Однако границы моей работы гораздо шире, они уходят далеко в прошлое или будущее.
С точки зрения меня как целителя, это не важно, реальные ли видения Эвелин касательно прошлого или будущего. Вполне возможно, она и правда жила в Германии, ее воспоминания были насыщенны яркими эмоциями. Я знаю, что ее видения будущего оказали огромное влияние на ее теперешнее состояние, т.к. ей было сказано: «Если ты не изменишься, ты продолжишь деструктивный цикл, агрессора-жертвы. Но если ты изменишься, ты разорвешь цепь этих событий». Видения различных вариантов будущего показали Эвелин, что оно формируется на основе свободы выбора, и что настало время осуществить этот выбор.
Эвелин решила не дожидаться следующих воплощений, чтобы восстановить исцеляющие связи с собой и другими. Несколько месяцев спустя, после нашей последней сессии, она оставила фирму и открыла небольшой отель в Вермонте. Она постоянно занимается йогой и медитациями. Внутренне и  внешне – глубоко – она избавилась от гнева и предрассудков. Сеансы прогрессии помогли женщине вернуть утерянное состояние счастья, зачем она и пришла ко мне. А я, через работу с Эвелин, ощутил силу прогрессивной терапии, нашел дополнительное подтверждение для ее использования как еще одного инструмента. 
***
Виктории и Эвелин вряд ли удалось бы совершить подобные преобразования без  помощи терапевта, который их вел. Т.к. достаточно трудно практиковать прогрессии и регрессии самому, на своих семинарах я обучаю слушателей упражнениям для исцеления, которые можно выполнять дома, без участия терапевта. Я записал несколько СД, которые полезно использовать, чтобы помочь процессу преобразования. Записи помогут облегчить физические и эмоциональные страдания. Чтобы достичь максимального эффекта, вам надо находиться в состоянии глубокой расслабленности.
Есть множество книг с советами специалистов как достичь расслабления, выберите то, что подходит вам. Теперь вкратце о моем методе: найдите место, где вы сможете побыть в одиночестве, где вас никто не будет беспокоить, это может быть спальня или любое уютное место. Закройте глаза. Вначале сконцентрируйтесь на дыхании, представляя, что с каждым выдохом вы избавляетесь от всего напряжения и стрессов в вашем теле. И каждый раз, на вдохе, представьте, что вы вдыхаете прекрасную энергию. Затем перенесите внимание на разные участки тела. Расслабьте мышцы лица, челюсти, шею, плечи. Продолжайте двигаться по спине, животу, затем по ногам. Ваше дыхание ровное и спокойное, без рывков; вдыхайте энергию, выдыхайте напряжение. Затем, после расслабления всех мышц, представьте над головой красивый луч, исцеляющий луч, который втекает через макушку, движется по всему телу и выходит через кончики пальцев на ногах. Этот луч, по мере движения, становится все более теплым и исцеляющим.  Когда я провожу выполнение упражнения, я веду обратный отсчет от десяти до одного. Но, занимаясь самостоятельно, этого делать не надо.   

Диалог с болезнью
Выберите один единственный симптом, физический или ментальный, который вы хотели бы осознать и исцелить через осознание. Это может быть суставной артрит, страх высоты, либо застенчивость/робость при встрече с незнакомцем. Обратить внимание на первые ощущения, мысли или впечатления, которые придут вам на ум. Делайте это спонтанно, без осмысления; это должны быть ваши первые ощущения и не важно, насколько глупыми или тривиальными они окажутся. Соприкоснитесь с той частью вашего тела или ума, которая вас беспокоит. Вначале постарайтесь сделать симптом ярче, хуже, почувствуйте его так сильно, как только сможете, наблюдайте за состоянием. Затем поменяйтесь местами с симптомом, вы –
это симптом, симптом – это вы. Это поможет вам более полно ощутить симптом. Становится понятно, где тот расположен и как влияет на тело. 
* Я взял за основу те упражнения, которым обучает Элизабет Страттон (Elizabeth Stratton ) и другие гештальт-терапевты.
Затем позвольте себе, который находится вне симптома, задать симптому несколько вопросов:
Как ты влияешь на мое тело?
Что ты собираешься делать с моим телом/умом, раз ты находишься внутри?
Как ты влияешь на мои взаимоотношения?
Ты помогаешь выразить что-то, чего я не могу выразить без тебя, какое-либо послание, информацию? 
Ты защищаешь меня от кого-то или чего-то?
Последний вопрос – ключевой, т.к. люди часто используют болезни, чтобы избежать столкновения с проблемами, которые лежат вовне – некая форма отрицания. Рассмотрим, для примера, что у вас сильные боли в шее. Упражнение поможет вам определить, кто или что продуцирует эту боль – это может быть шеф, мачеха, или то, как вы держите голову. 
На семинарах эти вопросы задаю я с тем, чтобы болезнь проявила себя в полной мере, когда звучит правильный вопрос.Если вы выполняете упражнение дома, сделайте запись вопросов, оставив между ними достаточные интервалы для восприятия и обдумывания ответов. Либо вы можете делать это с друзьями.         
Упражнение, как и все остальное, не является панацеей; рак не исчезнет, так же как и мачеха. Но довольно часто упражнение облегчает симптомы, и однажды может случиться чудо, лекарство подействует. Мы не знаем точно степень связи между разумом и телом – при раздвоении личности сыпь или лихорадка исчезнут, когда одна черта сменит другую, или один может быть алкоголиком, а другой не переносит алкоголь вообще – однако мы знаем, что связь существует, и эти упражнения являются средством, чтобы максимально увеличить силу воздействия. 

Исцеление через визуализацию
Вот еще одно упражнение, которое я позаимствовал, его предлагают многие источники. На семинарах я сам работаю с участниками, но упражнение  можно сделать и дома либо с помощью записи, либо друга, любого, кто есть рядом. После нескольких повторов вы запомните последовательность шагов; это простое, но необычайно эффективное упражнение.
Войдите в состояние релаксации, закройте глаза, отправляйтесь на древний остров исцеления. Этот остров прекрасен, погода великолепная. На земле нет более располагающего места, чем это. На дне океана, совсем недалеко от прибрежной линии, установлено несколько крупных мощных кристаллов, которые насыщают воду целительной энергией. Войдите в эту воду, идите  так далеко, как вам захочется; вода теплая и спокойная. Вы кожей ощущаете легкое покалывание. Это целительная энергия кристаллов, воспринимаемая через воду, которая касается вас. Направьте энергию в ту часть тела, которая нуждается в исцелении. Это может быть несколько мест одновременно; возможно все ваше естество взывает к исцелению. Постойте в воде некоторое время, расслабьтесь и позвольте энергии поработать на ваше благо.          
Теперь представьте несколько ручных и любящих дельфинов, плывущих  вам навстречу. Их привлекает красота и покой, царящие у вас внутри. Дельфины – прекрасные диагносты и целители; они складывают свою энергию с энергией кристаллов. Теперь вы можете плавать так же как дельфины, потому что вода перенасыщена энергией. Вы все вместе играете в воде, касаясь друг друга, погружаетесь в глубину и всплываете, чтобы глотнуть свежего воздуха. Вы настолько очарованы вашими новыми друзьями, что забыли истинную цель вашего купания – исцеление – но при этом ваше тело непрерывно насыщается целительной энергией кристаллов и дельфинов.   
Когда вы готовы, выходите из воды на берег. Вы в состояние равновесия, т.к. знаете, что можете вернуться сюда, когда пожелаете. Под ногами приятно хрустит песок. Вода здесь особенная, она мгновенно испаряется, и вы уже высохли. Ощутите себя довольным, счастливым и здоровым. Посидите немного, погрузитесь в тепло солнечных лучей, ощутите нежное дуновение прибрежного  ветерка. Позвольте себе выйти из визуализации, из этого чудесного сна. Помните, что вы всегда можете вернуться, а процесс исцеления будет продолжаться даже после вашего пробуждения. 

Регрессивная визуализация
Максимально расслабьтесь и закройте глаза. Представьте себе некое духовное существо, кого-то, кто обладает мудростью. Этим духом может быть родственник, или дорогой, но ушедший друг, это может быть незнакомец, которому вы безраздельно доверяете и любите, т.к. между вами существует некий контакт. Главным здесь является то, что этот человек любит вас безусловно. Вы ощущаете себя в полной безопасности.
Отправляйтесь вслед за духовным проводником к прекрасному древнему храму воспоминаний и исцеления. Чтобы войти внутрь, вам надо подняться по красивым мраморным ступеням. Когда вы поднимаетесь на самый верх, массивная дверь широко открывается, и вы вслед за духом входите внутрь, видите фонтан, мраморные скамейки, стены, покрытые мозаикой. Картины природы в ее пышном великолепии открываются вашему взору. Вы не одни в комнате, там много таких же как и вы, странников со своими проводниками. Все пребывают в расслабленном состоянии восторженности.
Ваш дух ведет вас в отдельную комнату; ее дизайн так же тщательно продуман. Комната пуста, лишь в центре расположена софа. Вы ложитесь на нее, почувствуйте, как вам удобно и комфортно. Над кушеткой подвешено несколько кристаллов различного размера, формы и цвета. Под вашим руководством, дух расставляет кристаллы так, чтобы свет приобрел идеальный цвет – зеленый, желтый, синий или золотой. Этот свет направлен, как луч лазера, в ту часть тела, эмоционального тела, или разума, где более всего необходимо исцеление. Свет изменяется; кристаллы разбивают его на цвета радуги. Вы поглощаете каждый цвет, что способствует процессу исцеления. Дух приглашает вас взглянуть на одну из стен, к вашему удивлению стена совершенно пустая, как экран кинотеатра.
На групповых сессиях я веду отсчет от десяти до одного и говорю  участникам, что сейчас проявятся образы вашего прошлого. Выполняя практику дома, вам надо сделать небольшую паузу, прежде чем образы проявятся. Нет нужды погружаться в прошлые жизни – их может быть сколько угодно много – просто представьте картину. Жизнь может проявиться как серия фотографий, либо оживет как кинофильм. Возможно одна и та же сцена будет повторяться несколько раз. Это не важно. Все, что вы видите – прекрасно. Все то время, что вы смотрите на экран, ваше тело впитывает исцеляющую энергию, посылаемую кристаллами. Процесс исцеления происходит не только в этом воплощении, но и в прошлом, где, возможно и произошло формирование травмы. Если вы видите четкую связь между событиями прошлой жизни и симптомами этой, исцеление пройдет более выражено. Но даже если вы не улавливаете связь, что происходит довольно часто, исцеление все равно будет мощным. Вы, дух, храм, свет – все работает на исцеление, все имеет мощь и силу. 

Исцеляющий дуэт: психометрия   
На встречах и семинарах я прошу участников разбиться на группы по двое, предпочтительно, чтобы люди были незнакомы между собой. Каждого прошу передать другому что-то из собственных вещей, что-то небольшое, типа связки ключей, браслет, очки, колье или кольцо. Партнеры обмениваются предметами, и я перевожу людей в состояние релаксации, общепринятое для всех упражнений.
– Вы получите ощущение о том человеке, чей объект у вас в руках, – говорю я. – Это может показаться вам странным, может показаться, что ощущение не имеет ничего общего с человеком, на которого вы смотрите. Это совсем не важно, насколько необычными, глупыми или причудливыми будут мысли, запомните их и поделитесь с партнером. В конце концов, то, что кажется странным для вас, может иметь глубокое значение для другого.
По большей части это развлечение, но довольно забавное. В нем присутствует диагностический компонент. Почти треть аудитории на семинаре, который я проводил в Мехико, уловили физический симптомы партнера. Это дало возможность участникам обнаружить давно забытые, но важные эпизоды детства последнего.
Например, на занятиях в Международном Университете Флориды в Майами молодой человек, который никогда ранее не встречал свою женщину-партнера, полностью и в деталях смог описать ее день рождения в десять лет, праздник, на котором она была унижена старшей сестрой. Был еще пример, молодой мужчина, который получил пулевое ранение в левое предплечье при попытке сбежать от бандита, который пытался его ограбить. На мужчине была надета рубашка с длинным рукавом, застегнутом на запястье. Так что женщина-партнер не могла видеть шрама. Однако, когда она держала связку его ключей в руках, она ощутила острую боль у себя в левом запястье. Кто-то описывал прошлые жизни другого, кто-то описывал дом, где партнер провел свое детство.
В конце семинара в Мехико я попросил пятерых участников взять микрофон и поделиться с группой своими впечатлениями. Как оказалось, четверо получили спиритический опыт! Им пришла информация от давно ушедших дорогих партнерам людей, и это было признано партнерами, хотя ранее им никогда не доводилось встречаться. Некоторым даже удало описать внешний вид умершего человека. Мужчина рассказал о шестилетней девочке, которую он видел идущей назад. Из чего он сделал вывод, что девочка мертва. Девочка повторяла: «Со мной все в порядке. Не стоит так сильно горевать. Я люблю тебя». Его женщина-партнер начала горько плакать. Она потеряла свою шестилетнюю дочь несколькими месяцами ранее. 
Это упражнение можно делать дома, однако наибольшего эффекта можно достичь, если выполнять его с кем-то, кого вы едва знаете, либо встретили недавно. Когда вы исцеляете партнера, принося тому послание или улавливая физические или эмоциональные симптомы – возбуждение, депрессию, печаль – очень быстро формируется удивительная связь, происходит обратный эффект, такой же мощный для вас, как и для партнера. 

Исцеление на расстоянии 
В состоянии полной расслабленности закройте глаза. Представьте тех, кто вам дорог, кто, может быть, испытывает физическую боль или неспокойность ума. Посылая им исцеляющий луч, исцеляющую энергию, молясь за них (вам не обязательно быть глубоко-верующим человеком) и посылая любовь, вы реально можете способствовать их восстановлению, как ни странно это звучит. Существуют научные исследования, подтверждающие мое заявление. Доктор Лэри Доссей (Larry Dossey) в своей книге «Обновленная медицина / Reinventing Medicine» повествует о ряде исследований, которые показывают, что среди пациентов, страдающих заболеваниями сердца, те, кому посылают молитвы на расстоянии, имеют лучшую картину выздоровления, чем те, кто получает только медицинскую помощь. Исследования двойным слепым методом пациентов, больных СПИДом, показали, что даже если они не знают, что за них молятся, они меньше подвергаются заболеваниям, связанным со СПИДом.   
Мой собственный метод – взять одного человека из группы в восемь человек, например, и поставить его в центр круга, сформированного остальными участниками семинара. Я прошу всех проектировать исцеляющую энергию на человека к центре, без слов, но от всей души.
***
Как я уже говорил, упражнения, направленные на исцеление, особенно эффективны, если направлены на одну определенную проблему. У Виктории – это был рак в спине. В случае с Эвелин – это тревога, которая одолевала женщину день и ночь. Большинство людей имеют наиболее восприимчивый/слабый орган или часть тела, который в первую очередь поражается под влиянием стресса или начинающейся болезни. Это может быть горло, или респираторная система, спина, кожа, сердце и т.д.
В случае Мишель, еще одной удивительной женщины, это была область коленей. Она помнила, как еще в детстве сильно поранила левое колено о камень, который оказался под водой, когда девочка вошла в воду на пляже недалеко от дома. Всякий раз когда, уже будучи взрослой, она подвергалась стрессу, женщина ощущала мигрирующую острую боль в коленях, особенно в левом. Тревога, как она выразилась, сделало ее «слабоколенной». Ее колени время от времени опухали или отекали, особенно после спортивной травмы, полученной в колледже, которая требовала незначительной операции на левом колене; позже потребовалось артроскопическое хирургическое вмешательство.
К тому времени, как мы встретились, компьютерная томография и рентгеновские снимки показывали разрушение хрящей. Из-за травмы Мишель не могла полностью разогнуть левую ногу и ходила слегка прихрамывая. Однако она понимала, что проблема была как физического, так и эмоционального характера. С чем Мишель и пришла ко мне.
На первом сеансе регрессии она ненадолго переместилась в сельскую местность, на Средний Запад, в Америку девятнадцатого столетия. Ее звали Эмма, в среднем возрасте ее сбила конная повозка. Во время несчастного случая левое колено и голень были раздроблены, правое колено тоже сильно пострадало. Развившееся после инфекционное заболевание сделало ее инвалидом. Едва заглянув в еще одно воплощение, Мишель увидела себя в средневековой Японии, где она была солдатом, чье левое колено пронзила стрела.    
Оба воплощения объясняли существование у Мишель проблемы с коленями и теперь, но не объясняли смысла кармического урока. Поэтому мы продолжили работу, пока не попали в северную Африку доримских времен. Мишель опять была мужчиной, тюремным надсмотрщиком, необычайно жестоким человеком. Он(а) испытывала особое наслаждение, ломая ноги заключенным, чтобы они не могли сбежать. Иногда он калечил заключенного ножом или мечем; иногда разбивал колени молотком или камнем. Он ломал бедра, вставлял шипы в колени или разрывал ахиллово сухожилие. Многие его пленники умирали от инфекции, попавшей в рану, но он упивался их страданиями. Начальство получало истинное наслаждение, отправляя заключенных под его надзор, его щедро одаривали за жестокость. Он жил в роскоши, которая контрастировала с царившей вокруг нищетой.
Мишель была шокирована такой регрессией. Пришлось провести еще одну сессию, прежде чем она полностью пришла в себя. В конце концов, она поняла, что все мы прошли через опыт, будучи варварами, и что ей, как и всем нам, не стоит испытывать вину или стыд за то, что было совершено тысячелетия назад. Мы всегда движемся вперед. Мы все эволюционируем через воплощения, наполненные жестокостью и насилием. Ветхий Завет гласит – грехи родителей отразятся на детях в третьем или четвертом поколении. Мы непременно ответим за все, что совершили наши отцы до нас. Но мы и есть наши отцы, и мы будем нашими детьми. Грехи прошлого будут отражаться на настоящем ровно до тех пор, пока мы не осознаем их и не получим отпущение. Грехи настоящего покрывают мраком наше будущее. Но если мы поступали мудро в прошлом – наше будущее становится светлее. Если мы поступаем человечно теперь, мы приближаем наше будущее в единстве с Абсолютом.
Мишель смогла понять, почему ее ноги и колени приносили ей страдания в этом воплощении. Она заплатила высокую цену за свое былое поведение. И теперь у нее появилась возможность освобождения. Будучи в состоянии глубокой релаксации, она еще раз отправилась в жизнь в северной Африке. Но теперь, вместо того, чтобы причинять боль, она ощутила ее сама, она просила о милосердии и прощении. Она не могла изменить события или детали той жизни, но ей удалось изменить отношение к событиям прошлого на духовном уровне. Процесс путешествия в прошлое называется перепросмотром. Он не изменяет самих событий, он изменяет реакцию на происходящее. Мишель отправила пожелания света и исцеления заключенным, их высшим я, их душам. Она смогла простить себя. 
– Я знаю как разорвать цепь, – произнесла она сквозь слезы благодарности. –Через любовь и сострадание. 
Здоровье Мишель начало восстанавливаться. Воспаление в коленях отступило. Она начала полноценно двигать ногами. Рентгеновское обследование показало, что колени полностью восстановлены. Тревога по поводу проблем с ногами полностью ушла. Теперь она была готова получить и усвоить следующие уроки – сострадания и сопереживания. Она поддерживала организации, которые выступают за отмену использования противопехотных мин (которые часто являются причиной покалеченных ног), а так же тех, кто борется против насилия над животными. На нее снизошла милость божья.
Мишель отказалась путешествовать в будущее, но я знаю, каково оно будет. В этой жизни она продолжит работать на гуманитарном поприще. И с каждым действием она будет двигаться к лучшему будущему. И это время  настанет. В дальнейшем она уже не будет страдать физически, и ее ноги, т.к. она полностью искупила грехи, проявленные в далекой жизни в Африке. Я не знаю, кем она будет по профессии, с кем встретится и кого будет любить, но она непременно будет проявлять любовь, милосердие и сострадание.

ГЛАВА 4
Саманта и Макс: Эмпатия/Сопереживание

За несколько дней до того, как я начал писать эту главу, дядя моей жены Кэрол, находясь в предсмертном состоянии, лежал в больнице Майами, он умирал от рака. У них всегда были близкие отношения, и это стало серьезным испытанием для Кэрол. Я тоже был привязан к дяде, но не в той степени как моя жена. И когда я приходил к нему палату, я больше беспокоился о Кэрол и его детях, которые собирались у постели больного (его жена умерла много лет назад). Я ощущал печаль, боль и горе семьи, переживал вместе с ними, т.к. чем старше мы становимся, тем сильнее наши эмоции. То, как мы проходим подобные ситуации в собственной жизни, накладывает отпечаток на восприятие состояния других. Я потерял двух близких людей – сына и отца, я знаком с болью, которую испытываешь, теряя  близких. Мне не составляло труда ощущать эмоции людей, находящихся в комнате. Я  знаю, что такое горе, и я чувствовал сильное родство с присутствующими, хотя видел детей всего несколько раз за годы знакомства. Я полностью понимал их, и они воспринимали мои слова утешения, ощущая их истинность. Они понимали меня.
Примерно в то же самое время мощное землетрясение в Иране унесло жизни около сорока тысяч человек; сотни тысяч остались калеками, разлученными со своими семьями; многие потеряли кров. По телевидению показывали ужасающие сцены – люди выкапывали из-под завалов раненых и погибших. Я с ужасом следил за происходящим. Мое сопереживание носило совсем другой характер, более общий. Эмоции были не так болезненны, как те, что я испытывал здесь, в больничной палате. Если бы я не видел картин последствий разрушений, возможно, я бы едва переживал. Трагедия носила частный характер, но непосредственные репортажи с места событий делали ее столь тягостной.
Мои сопереживания относились как к спасителям, так и к жертвам. И в голову приходил мысли, что этот мир очень сложен. Мы страдаем от болезней, землетрясений, тайфунов, наводнений и других причуд природы. К этому мы добавляем войны, насилие, убийства. Как и многие страны, США немедленно протянули руку помощи пострадавшим, направляя продукты питания, медикаменты, людские ресурсы. Однако, нас продолжали уверять, что Иран является источником зла, и что ненависть к их лидерам – дело праведное. Если бы  было заявлено, что они представляют угрозу для нас, мы бы отправились воевать.
Сумасшествие!
***
Сопереживание – это способность поставить себя нам место другого человека – прочувствовать его состояния, побывать в подобной ситуации, посмотреть чужими глазами. Если мы способны сопереживать, мы можем установить связь с тем, кто страдает, радоваться с тем, кто счастлив, испытывать удовольствие от триумфа другого, понимать гнев друга и горе  врага. Это свойство характера, если управлять им и использовать его правильно, помогает двигаться вперед. Те, кто не умеют сопереживать, не способны эволюционировать духовно.
Основной принцип, лежащий в основе эмпатии – это то, что мы все связаны. Я начал все это осознавать на пике Холодной Войны, когда посмотрел фильм о русском солдате. Я знал, что мне бы надо ненавидеть его, но увидев  моменты его повседневной жизни – то, как он брился, ел завтрак, ходил тренироваться в поле – я подумал: «Этот солдат немного старше меня. У него, вероятно, есть жена и дети, которые его любят. Возможно, его принудили воевать за интересы политиков, тех лидеров, с идеями которых он не согласен. Мне говорили, что он мой враг. Но когда я смотрел ему в глаза, разве я не видел там свое отражение? И разве это не было похоже на ненависть к самому себе?»
Вчерашний русский солдат и сегодняшний араб – то же самое, что и мы, у них есть душа, у нас тоже. Все души – едины. В наших прежних воплощениях мы сменяли национальности, пол, экономические условия, жизненные условия, религии. Мы продолжим все это менять и в будущем. Поэтому, когда мы ненавидим, воюем, убиваем – мы ненавидим, воюем и убиваем самих себя.
Сопереживание учит этому уроку. Это одно из чувств/эмоций, которому мы должны научиться здесь, на земле, ключевой аспект к нашему переходу в бессмертие. Это достаточно сложный урок, мы должны научиться понимать это не только умом, но и физическим телом. В голове и в теле сохраняются боль, негативные эмоции, сложные отношения, враги, потери, горькие ситуации. Это заставляет нас больше концентрироваться на самом себе и забывать о других. Но так же существуют любовь, красота, музыка, искусство, природа и воздух – чем мы делимся с большим желанием. Мы не можем трансформировать негативное восприятие  в позитивное, не умея сопереживать. Мы не сможем в полной мере понять, что такое эмпатия, не прочувствовав этого в нынешней жизни, в прошлом и будущем.
Саманте этот опыт удался, что полностью изменило ее жизнь. 
***
Она была как тростинка, весила меньше сорока пяти килограммов. В то февральское утро Саманта сидела в моем офисе, плечи поникли, крепко сцепленные руки лежали на животе, будто тот болел. Одежда без претензий – джинсы, свитер, кроссовки, носки и никаких украшений, даже часов. Похоже, она только перешла в среднюю школу, подумал я. Однако из коротких, невнятных ответов, которые она дала на мои вводные вопросы, я знал, что ей было восемнадцать, и она учится в колледже. Родители отправили девушку ко мне, т.к. та была в состоянии сильной тревоги и глубокой депрессии.
– Я не могу спать, – сказала она таким тихим голосом, что я едва различил слова. Ее глаза покраснели и наполнились слезами.
– Вы знаете почему? – спросил я.
– Меня беспокоит, что я не справлюсь с учебой.
– Вообще?
– Нет, только с математикой и химией.
– Почему не взять другие дисциплины? – отреагировал я, хотя это был глупый вопрос, она уже сделала свой выбор. Девушка рассердилась.
– Это обязательные дисциплины.
– Для медицинской школы? – мне следовало бы это знать. Это были главные предметы, когда я учился в колледже.
– Меня достали эти тесты по математике.
– Итак, вы хотите стать доктором? – банальная фраза, но я пытался найти точку, что-то, что выведет ее из состояния потерянности.
Наконец она подняла голову и взглянула мне в глаза.
– Более того. Я непременно стану доктором.
– Но вы не поступите в медицинскую школу, если не сдадите математику и химию.
Она кивнула, продолжая смотреть мне в глаза. Я понял ее проблему, и это вселило легкую надежду.
– Скажите, вы имели проблемы с математикой и другими дисциплинами в средней школе?
– Небольшие, – она помедлила. – Нет, серьезные. Но из тестов этого не видно.
Мне стало интересно, вероятно родители чрезмерно давили на девушку.
– Ваши отец или мать хотят, чтобы вы стали доктором?
– Они хотят того же, чего и я. Они отличные родители. Поддерживают, любят, всегда добры, невозможно представить более прекрасных родителей. Они наняли репетитора, чтобы помочь мне с учебой. Но ей не удается добиться особых результатов. Как только я вижу цифры или формулы, я тупею.
Саманта говорила с такой страстью и пылом, что я впервые увидел, какой исключительной девушкой та была.
Нет, давление не исходило от родителей, это было внутри.
Я ощущал, что ее настроение потерпеть неудачу настолько укоренилось, что стало труднопреодолимым.
– Вы считаете, что разочаровываете их?
– Да. Это делает меня несчастной. Я и брата разочаровываю. Ему одиннадцать и у него слабое сердце, ему надо беречься. Именно я являюсь причиной всеобщего разочарования. Доктор Уайсс, я вхожу в класс перед тестом, даже самым простым, и, не успев сесть, меня начинает бить дрожь, я обильно потею. Меня охватывает паника, и мне хочется тут же убежать. Однажды я так и поступила. Я выбежала из класса, прибежала домой, упала на кровать и начала горько плакать.
– Что было дальше? 
– Я всем сказала, что заболела, и мне позволили пройти тест еще раз. И мне позволят сдать промежуточные экзамены еще раз, те, что я завалила в прошлом месяце. И я опять завалю. Завалю, и завалю, и завалю.
Она начала надрывно плакать, выплескивая месяцами накопленные страдания. Я позволил ей поплакать, все равно было бесполезно пытаться ее остановить. Наконец ее слезы иссякли. И, к моему удивлению, лицо осветила приятная улыбка. – Со мной что-то не так. Моя жизнь словно утекает в трубу. Помогите мне.
Я знал, что нам предстоит найти источник ее блокировки. Возможно, он находится в прошлой жизни. Я решил отправить ее в прошлое, чтобы обнаружить причину. Но мне надо было еще кое-что узнать, прежде чем мы начнем. 
– Каковы ваши отметки по другим предметам?
– Только А (высшая отметка). Я не тупица.
Я тоже так думал.
– Тогда, предположим чисто гипотетически, вы не сможете сдать математику и химию и должны будете выбрать для себя другое будущее. Что в этом ужасного?
– Это просто невозможно, – спокойно сказала она.
– Не согласен. Вы еще молоды, перед вами открыто множество дорог.
– Неужели вы не понимаете? – спросила она. – Существует только одна дорога.
Я правда не понимал.
– Почему?
– Потому что я видела мое будущее. Я видела его во снах.
Шок.
– Вы это видели?
Если она и разделяла мое возбуждение, то никак этого не показала.
– Да. Но я не понимаю, как это случится. Что будет, если я не сдам экзамены.
– Как вы поняли, что сон был именно о будущем? Что все, что вы увидели, произойдет?
– Потому что я и раньше видела будущее во снах, все так и случалось, – печаль зазвучала в ее голосе. – Но на этот раз ничего не выйдет. Есть что-то, что мешает.
Она говорила очень быстро.
– Подождите секундочку, – сказал я. – Приведите мне пример того, что уже сбывалось.
– Я видела сон, где моя подруга Дайана пострадала в автомобильной аварии. Через две недели все так и произошло, как увидела я. Другая машина ударилась в ее, когда она стояла на перекрестке, – девушка передернула плечами.
Саманта рассказала еще о нескольких вещих снах – несчастный случай при восхождении на гору, как отец задержался в рабочей поездке.
Многие люди видят вещие сны, видения о том, что вскоре произойдет. Я встречал таких людей и раньше. Но в случае с Самантой, ее сны были более осмысленными, живыми, детальными. Она видела не только то, что случится, но и детали будущих событий.
– Я в медицинской школе. Это отличный университет, очень много других студентов. Это день выпуска. Июнь. Мы сидим на возвышении, и декан выдает дипломы. Очень много народу, женщины разряжены, яркие платья. Возможно, университет где-то на юге. Флаги развеваются на ветру. Мои родители сидят в первом ряду. Я вижу, как они улыбаются мне, они гордятся мной, как и я сама. Декан называет мое имя. Я закончила, он говорит, с наивысшим результатом. Я иду к сцене, на которой он стоит и вручает мне диплом, свернутый в трубочку и перевязанный ленточкой. Все начинают хлопать, не только родители, а все. Другие студенты тоже хлопают, я очень счастлива, готова расплакаться. Я возвращаюсь на место, развязываю ленточку, открываю диплом. Это самая прекрасная вещь, которую я когда-либо видела. Мое имя напечатано неоновыми красными буквами и…
Она начала плакать, крупные слезы полились как из крана.
– Но этого не произойдет. Может мне надо передохнуть, покинуть школу до того, как я завалю предметы, чтобы этого не было записано. Возможно, мне надо выйти замуж за врача.
– А может и не надо. Есть вероятность, что нам удастся найти, где именно находится этот блок, – мои слова немного ободрили девушку. Она опять наклонила голову и сцепила руки на животе. – Есть еще сны?  – спросил я.
– Несколько лет спустя. Теперь я доктор, я хожу по коридору больницы туда и сюда, от одной палаты к другой. Мои пациенты – дети. Я – педиатр! Я всегда об этом мечтала. Я люблю детей и, это ясно, они тоже любят меня. Все и каждый, даже самые маленькие, даже самые больные, те, что с трубочками, торчащими из носа и рук. Все рады меня видеть.  Я в возбуждении от того, что помогаю им. Один маленький мальчик берет мою руку. Я сижу у его кровати до тех пор, пока он не заснул. 
Сны могли быть чем угодно: простые фантазии, вещие, сны о будущем или пустые метафоры, не имеющие ничего общего с медициной. Но для Саманты они определенно были реальностью. Она становилась все печальнее,  рассказывая о них. Девушка ощущала барьер, разделявший ее настоящее и будущее. Непреступная гора из математики и химии выросла перед ней, и она не видела пути преодоления проблемы.    
Мы решили провести несколько сессий, не откладывая, т.к. Саманте предстояло решить, остается ли она в школе, что было невозможно, если она не сдаст экзамены. Я знаю, что врач должен быть беспристрастным, но к Саманте у меня было особое отношение. Она напоминала мне дочь Эми, у которой тоже были мечты о прекрасном будущем.
***
Саманта вернулась через два дня. Когда она вошла в состояние глубокого гипноза, я попросил ее отправиться в то будущее, которое было для нее оптимальным. И опять это был день выпуска в медицинской школе. Затем пришли образы довольного педиатра, на этот раз более детально – от зеленого узора на ее университетской мантии, до запаха антисептика в коридорах больницы.
– Это мое будущее, – твердо ответила она на мое предложение рассмотреть другие альтернативы ее настоящего. Ее невозможно было отговорить, несмотря на проблемы с математикой и химией. Первая сессия никак не повлияла на ее состояние неудовлетворенности, но дала особую мотивацию остаться в школе и продолжать работу со мной. Появилось больше надежды и сильное ощущение, что ее сны о будущем найдут свою реализацию. Желание и страх не исчезли, но Саманта стала более терпеливой, укрепилась ее решимость идти вперед.
– У меня все получится, – снова и снова повторяла девушка.
Раз верила она, верил и я.
На следующей сессии, в состоянии глубокого транса, я отправил Саманту в прошлое.
– Я вижу мужчину, – сказала Саманта. – Он - это я, и в то же время не я. Он архитектор, делает проекты для мест общегражданских собраний (the agora) – для королей. Он хорошо работает с пространством и геометрическими конструкциями. Но сейчас здания особые. Это самый важный заказ, какое он когда-либо получал. Очень сложный дизайн, и он переживает, что не все удастся сделать как надо. Расчеты необычайно сложные, а ответы не приходят в голову. О, мне так его жаль – себя жаль. Он великолепный музыкант, по вечерам играет на флейте, чтобы успокоить дух. Но сегодня ночью музыка не дает расслабления. Он напрягается изо всех сил, но ответа так и нет. Бедняга. Если он не сумеет…
Она остановилась на половине предложения, ее лицо выражало озабоченность, глаза закрыты.
– Подождите минуточку. Я покинула Грецию, теперь я в Риме. Несколькими сотнями лет ранее. Это опять мужчина. Инженер гражданского строительства. И опять он - это я и не я. Он создает проекты зданий, мостов, дорог, акведуков. Он хорошо разбирается в композиции и материалах, с которыми работает. Знает, как сделать, чтобы сооружения, которые он строит, служило вечно. Он эксперт в математике, его считают самым лучшим. Он и есть самый лучший! Я так рада за него, мне хочется плакать.   
***
На первых сеансах регрессии нет ничего необычного, когда происходит переход из одной жизни в другую. Я совсем не был удивлен таким внезапным скачкам Саманты из древней Греции в Римскую империю. Если рассматривать каждую жизнь отдельно, в них не было ничего примечательного: никаких особых духовных пониманий, трагедии или травмы, либо катастрофы, которая помогла бы объяснить существование теперешней блокировки. Тем не менее, этот сеанс оказался  необычайно важным для Саманты, ей удалось соединить свои эмоциональные и внутренние переживания с теми, что испытывали греческий архитектор и инженер-строитель. Она сопереживала им, смогла отчетливо понять отчаяние архитектора и пережить триумф вместе с инженером. Ей это удалось благодаря снам о будущем, где она испытывала подобные состояния. И как следствие, она сопереживала сама себе. Она узнала, что была архитектором и инженером. Этого оказалось достаточно, чтобы избавиться от беспокоящего симптома. Ведь на самом деле, в прошлом, она обладала большими математическими способностями, умела решать сложные проблемы.   
Мне было очевидно, что ее теперешнее восприятие самой себя изменилось благодаря сеансам регрессии. Она стала гораздо увереннее говорить, стала более стойкой. Изменилось ее самовыражение. «Скоро блок уйдет совсем», - размышлял я. Так и случилось, изменения в подсознании произошли почти мгновенно. Пришло понимание математических и химических концепций, которые ускользали прежде.
Благодаря активной помощи репетитора, уже во время следующего теста Саманта получила прекрасные оценки по математике и химии. Повышение успеваемости положительно сказалось на ее уверенности в себе. Мы продолжали встречаться еще в течение года, затем лечение закончилось, когда я перестал сомневаться, что Саманта непременно осуществит свои мечты. В конце ее последнего года в колледже девушка пришла ко мне.
– Я это сделала! – воскликнула она.
Я понимал, что она имела в виду, и все же попросил объяснить.
– Сделала что?
– Поступила в медицинскую школу.
– Поздравляю, – сказал я с чувством глубокого удовлетворения. – Где?
Она моргнула несколько раз и одарила меня шаловливой ухмылкой.
– Знаете, доктор Уайсс, мои сны о будущем не всегда сбываются точно. Школа не на севере, я отправляюсь в Корнелл.
***

Саманта, подающий надежды врач, проявила сострадание к самой себе в прошлом, что помогло ей продвинуться к будущему. Макс, опытный доктор, выразил сострадание к другим в прошлом, после чего смог увидеть свое будущее и изменить настоящее.
Когда я впервые встретил Макса, он был, если говорить честно, противным (даже врачи позволяют себе делать суждения при первой встрече). Я был не единственным, кто плохо переносил его. Он работал врачом в соседней больнице, где многие его пациенты, как и коллеги, чувствовали то же самое. На самом деле, именно одна из коллег, Бетси Прэйгер, психолог той же больницы, отправила Макса ко мне. Она считала, что я подхожу для этой работы, сказала, что сотрудники больницы настоятельно советовали Максу пройти лечение.
Макс ворвался в мой кабинет как сильный шквал с порывами ветра и настойчивой жарой. Он мерил шагами мой офис, находясь в состоянии сильного возбуждения.
– Мне не следовало сюда приходить, – заявил он. – Мне не нужна помощь. Эти негодяи, которые заведуют больницей, считают, что меня надо усмирить. А я считаю, это их пора уволить. Они не дают мне выполнять мою работу.
Макс – высокий мужчина тридцати восьми лет с красным лицом и двойным подбородком, нечесаные коричневые редкие волосы, глаза, извергающие пламя. В коричневых брюках и рубашке с коротким рукавом, он больше походил на бармена, чем на врача.
– О господи! – продолжил мужчина. – Эта ночная медсестра. Типичная женщина. Один из моих пациентов – отличный парень, настоящий принц, герой, из прекрасной семьи – у него был менингит. Он вызвал ее. Его тошнило. Но она продолжала говорить по телефону. И я прикрикнул на нее, чтобы она занялась работой. А она заявила, что ее сын болен. Отличный шанс. Когда она повесила трубку, я не упустил возможности, пригрозил выбить ей мозги.
– Когда это случилось?
– На прошлой неделе. Эта сука накатала на меня. Я уверен, именно поэтому доктор Прэйгер позвонила вам.
– В котором часу вы испугали женщину?
– В полночь или чуть позже. 
– Что вы делали в больнице в столь поздний час?
– Работал, ухаживал за моими пациентами.
– Доктор Прэйгер говорит, что вы все время задерживаетесь допоздна и часто переутомляетесь. Она говорит, вы нагружаете себя обязанностями, которые вполне мог бы выполнить интерн или врач-ординатор.
– Конечно. Если бы мозги у них были в голове, а не в заднице.
Он наклонился над столом и сказал доверительно.
– Вы же знаете, как это бывает, им нельзя доверять. Я говорю им, что надо делать, даже самые мелочи, а они как будто нарочно все портят. Оставь их с пациентом, и они прикончит его.
Когда я работал в больнице Mount Sinai, почти все интерны и врач-ординатор были преданными делу и компетентными специалистами, всегда готовые учиться и помогать. После того как я узнал их поближе, я полностью доверял им. Как же могла больница так сильно измениться?
– И вам не надоело работать в таком ритме?
– Иногда, – ответил он, усевшись наконец. По-видимому, кресло ему понравилось, он выглядел вполне расслабленным, хотя все время постукивал одной ногой по полу. Затем его опять охватило возбуждение. – Конечно, я устал. А кто бы нет? Если бы вы сталкивались с такой некомпетентностью, с какой сталкиваюсь я каждый день, у вас бы мозги взорвались. Неверные дозы, неверные диагнозы, неверная диета. Бескультурье, постоянные разговоры, грязь на полу, некорректные графики…– Он наконец умолк, как отработавший двигатель.
– Угроза для ваших пациентов? – поддержал я разговор.
Двигатель заработал вновь.
– Держу пари, да. Иногда да, – он опять наклонился вперед, голос превратился в шепот. – Они умирают.
Это правда, пациенты иногда умирают. Возможно, умрет и мужчина с менингитом. Но это случается крайне редко из-за некорректного лечения в больнице или по халатности. Рак убивает, вирусы убивают, автомобильные аварии убивают.      
– Ведь это неизбежно, – сказал я.
– Только не с моими пациентами.
Он произнес это так четко, с таким высокомерием, что я отшатнулся.
– Определенно, кто-то иногда умирает, – сказал я. – Больные раком, пожилые пациенты, жертвы инсульта. 
Тут произошло нечто странное: его глаза наполнились слезами.
– Да, и каждый раз, когда это происходит, я хочу убить себя. Я люблю моих пациентов, всех и каждого. И когда кто-то умирает, я умираю вместе с ним. Это раздирает меня изнутри.
– Так не должно быть, – начал было я, но остановился, не хотелось ни утешать его, ни спорить. 
– А знаете, на кого я злюсь больше всего? – всхлипнул он. – На себя.
Наш разговор продолжался в том же духе до конца сессии. Оказало, что Макс относился к своим пациентам с маниакальной привязчивостью, к каждой мелочи касательно лечения больного. Однако в повседневной жизни он вел себя иначе. Мне пришла мысль, что его пациенты сперва с радостью принимали такое внимание, но позже некоторые начинали возмущаться, т.к. стали ощущать возбуждение в сочетании с одержимостью со стороны врача. Макс глубоко эмоционально погружался в проблемы больного. Опять же, в начале такая связь воспринималась с удовольствием, пока давление не становилось чрезмерным.
Макс страдал вместе со своими больными. Его волнение перерастало в отчаяние и сожаление, когда исцеление не наступало. Каждую неудачу он считал своей виной, каждую смерть – непростительной ошибкой. По мере того, как мы узнавали друг друга, он рассказал, что выписывал себе антидепрессанты, когда эмоциональное состояние становилось совсем невыносимым. Он начал испытывать боли в груди, и в ужасе направился к кардиологу. Кардиолог провел ряд тестов, однако не нашел ничего патологического. Но боли продолжали беспокоить Макса, часто доводя до истощения. Не умея руководить процессом, особенно по телефону, Макс начал приходить в больницу гораздо чаще, чем того требовала необходимость, чтобы «просто убедиться, что все идет как надо», как он распорядился. Как следствие, на семью у него оставалось все меньше и меньше времени. Но даже те моменты, что он проводил с родными, сильно зависели от перепадов его настроения и проявлений взрывного характера. Временами мне его становилось просто жаль.
– Я надеюсь, что все мои пациенты скоро поправятся, – искренне сказал Макс. Но он не испытывал удовлетворения, когда им действительно становилось лучше. Радость пациента не было его радостью. В случае Макса врач чувствовал себя едва ли не всемогущим и ожидал такой же безупречной реакции от пациентов. Каждый раз, когда пациенту становилось хуже, он терял уверенность в себе, считал, что не достоин называться врачом. Его буйство, словесные атаки и приступы гнева покрывали один глубоко лежащий факт – он был напуган.
Как физические, так и психологические симптомы Макса были опасны, практически несли угрозу для жизни. После тщательного рассмотрения ситуации стало понятно, что источник его недомогания лежит за пределами  настоящего или детских переживаний. Я объяснил Максу суть регрессивной терапии, пояснив, что ее можно воспринимать как реальность, либо трактовать как метафору, символизм, фантазии, не важно как – исцеление наступало, и многим моим пациентам становилось заметно лучше.
– Черт возьми, нет! А вдруг я увижу себя убийцей, орудующим топором.
Маловероятно, но спорить я не стал.
– Отлично, а не отправиться ли нам тогда в будущее?   
Он широко улыбнулся.
– Попробуем. Надеюсь, там будет лучше, чем сейчас.
***
Обычно обладающие логическим мышлением люди, использующие левую половину мозга – например доктора или адвокаты – охотнее относятся к путешествию в будущее, чем в прошлое. Он считают, что все это плод их воображения. Как показывает мой опыт, это гораздо больше, чем простое воображение.
Тело Макса быстро расслабилось, и он отправился на более глубокий уровень, получив желанную передышку от своей повседневной жизни. Образы начали проявляться достаточно быстро. Он увидел себя в роли учителя, обучающего группы целителей в божественном театре. Врач ближайшего будущего, окруженный студентами. 
– Работа приносит удовольствие, – сказал он. – Многие из этих врачей талантливее меня, но я способен не поддаваться эмоциям. Я объясняю им, как сознание разделяется с физическим телом, отсюда становится понятен механизм духовного исцеления. Видите ли, сознание проходит несколько этапов. Сначала оно зависает над физическим телом, обозревая эмоциональную жизнь с тем, чтобы отправиться выше. Затем сознание покидает эмоциональное тело, становясь при этом легче и светлее. Достигает следующего уровня, я называю его ментальным телом. Наконец сознание покидает этот мир, теперь оно способно восстановить свою естественную вибрацию небесных сфер, может перейти на более высокие уровни бытия.      
Макс повернул голову в мою сторону, будучи совершенно серьезным. Он обучал меня так же, как и своих студентов в далеком будущем. При этом, находясь в состоянии гипноза, он не осознавал моего присутствия.
– Когда мы полностью понимаем, как взаимодействуют и влияют друг на друга эти четыре стадии, становится возможным понять, проанализировать и применить методы психологического и телесного исцеления на физическом плане. Это моя область исследований, это навсегда изменит медицину. Я называю мой курс «Многомерное Исцеление Всех Энергетических Тел».
Описания Макса были настолько четкими, они настолько подтверждали видения других пациентов, что меня охватил душевный трепет. Область его исследований была схожа с моей. «Я навсегда изменю медицину», - сказал он. Я тоже в это верил, но предпочитал держать мысли при себе. Из наших первых сессий я узнал, что Макс никогда не читал книг «Нового Поколения» или текстов спиритуальной направленности – он считал все это абсолютно бесполезным – следовательно он не мог выхватить идеи из ранее прочитанного. Он получил обычное религиозное образование, но это даже отдаленно не напоминало те концепции, которые он преподавал в будущем. Он вообще не верил в метафизику. И, понятно, он никогда не использовал слова, такие как «спиритуальное исцеление» или «ментальное тело» в своей повседневной жизни.
– Какого черта все это значит, – спросил он, когда я вернул его в настоящее. Опыт его скорее позабавил, чем внушил благоговение.
– Кто знает, – ответил я. Затем я сказал, что образ врача, учителя и целителя не был столь неожиданным, учитывая его теперешнюю профессию. И хотя я не был экспертом, его наблюдения, казалось, имели сходство с определенными метафизическими концепциями, которые я встречал на протяжении последних лет.
Однако в своих мыслях я пошел дальше. Я верил, что все, что он ощутил, не было просто фантазией. Скорее, его подсознание сконструировало прототип  того, кем он хотел бы быть в следующем воплощении. Все, что он видел, соответствовало описаниям людей, прошедших через предсмертный опыт. Но Макс прошел дальше, туда, где он мог говорить о сознании человека и видеть его восхождение к Единому.   
***
– Я хочу вернуться назад, – сказал Макс на следующей сессии, все еще находясь под впечатлением путешествия.
– В прошлое?
– Ну да. Будущее было прекрасно. А насколько плохим может быть прошлое? К тому же мне очень любопытно. 
Я напомнил Максу, что он может, исходя из своего желания, контролировать весь процесс, остановить, задержаться в состоянии или отправиться в другую жизнь.
В очередной раз Макс легко вошел в состояние транса, я отправил его в прошлое. К моему удивлению, учитывая его мужской шовинизм, он оказался женщиной.
 – Я молод(а), красива, замужем за прекрасным человеком. Это… что? Двенадцатое столетие или тринадцатое? Я живу в небольшой общине в Европе, восточной Европе. Я очень много болела на протяжении всей жизни, видимо, поэтому я стала целителем. И я бесконечно счастлива среди моих растений и животных. Когда я была беременна, я заболела скарлатиной, и потеряла ребенка. У меня не может быть детей. Это печалит меня и моего мужа.
Когда люди заболевают, они посылают за мной. Они знают, что когда я прикасаюсь к ним, или лечу травами и растениями, им становится лучше. Иногда это кажется чудом. Некоторые люди привечают меня, добры ко мне и моему мужу. Но большинство, как мне кажется, меня боятся. Они считают меня ведьмой, обладающей сверхъестественной силой. Они считают меня сумасшедшей, но я не такая. Я бы предпочла жить среди растений и животных, чем среди них.   
Есть один человек, он живет в близлежащей деревне. Он все время кричит на меня, чтобы я убиралась прочь. И предупреждает детей не приближаться ко мне. Но теперь я ему нужна, он пришел за мной. Его жена родила мертвую девочку, ребенка, который умер так же, как и мой. Женщина была в агонии, и я вместе с мужчиной бросилась в их дом. Его жена была больна, ей было трудно дышать, у нее поднялась температура. Я положила руки ей на живот, в область матки. Я почувствовала, как знакомая энергия течет через мои ладони, поток исцеляющей энергии сам втекал в тело женщины. Я сделала настой из трав и растений, чтобы облегчить страдания. Но ничего не помогало. И не поможет!
Макс, будучи в моем офисе, пришел в состояние возбуждения. Его дыхание заметно участилось, на лице отразилась мука. В состоянии транса это не представляло для мужчины никакой опасности, однако было очевидно, что он сопереживал молодой женщине и себе, рассматривая картины прошлого.
– Со мной все в порядке, – сказал Макс, все еще находясь в трансе. - Слишком поздно. Инфекция разрушила слабый защитный механизм женщины. Она умирает, несмотря на то, что энергия втекает в нее. Ее никто не смог бы спасти. Это самое большое поражение в моей жизни.
Возбуждение Макса заметно усилилось.
– Ее муж в бешенстве! Он все время пил, пока я ею занималась – я едва обращала на него внимание – и теперь он потерял рассудок, он обезумел от потери жены сразу вскоре после потери дочери. «Ты ее убила, ты дьяволица! Ты ведьма!» - орал он. И прежде чем я успела защититься, он поднял нож и воткнул мне в грудь. Я в шоке. Я не могу в это поверить. В груди острая боль. Несмотря на то, что нож дошел до самого сердца.   
Макс согнулся пополам от боли, но быстро пришел в себя.
– Теперь я плыву, и когда смотрю вниз, то вижу лежащее на полу в комнате мужчины тело. Оно неподвижно. В небесах мерцает золотой луч, он касается меня. Это луч исцеления.
Я вернул Макса назад, в настоящее. Слишком много пришлось ему пережить во время сессии. Теперь ему было невесело, но и не слишком грустно. Он серьезно и вдумчиво рассматривал события жизни, произошедшие столетия назад. Он знал, то была его жизнь, он был той целительницей. Мы обсудили его чувства тогда и теперь, физическую боль, тревогу, сопереживание, которые он ощущал к умирающей матери тогда и отношение к молодой целительнице теперь. Опыт оказался гораздо более эмоциональным по сравнению с путешествием в будущее, где Макс занимался исследованием сознания. Но для себя я отметил, что именно исследователь дал Максу толчок, чтобы заглянуть в прошлое. Теперь он сможет использовать этот опыт, главным образом эмпатию, которую он ощущал к матери и целительнице, в повседневной жизни.
Спустя несколько недель изменения, которые случились с Максом, стали заметны его родным, коллегам, пациентам и мне. Боль в груди полностью прошла, т.к. теперь он знал тому причину. Он понял, что хотя он был убит за неудачу в лечении больного тогда, точно так же как он «хотел убить себя», когда возникали проблемы с пациентами сейчас – в смерти пациентов не были его вины. Он осознал, что возможно с максимальной эффективностью использовать свои знания и медицинский опыт, но невозможно постоянно контролировать результат. Большинство пациентов поправятся, но с некоторыми по определенным причинам справиться не удастся. Постепенно тревога  Макса о пациентах начала убывать и вскоре исчезла совсем.
С ней ушел и гнев. Он стал трезво относиться к своим возможностям и возможностям персонала, подружился с коллегами, стал ближе к семье. Он больше не страдал от чувства вины, угрызений совести и депрессии, которые контролировали его жизнь до путешествий в прошлое и будущее.
Мы до сих пор общаемся. Его профессиональные способности как диагноста и терапевта, как он выразился, «лучше отполировались» после наших сеансов. При нашем последнем разговоре он упомянул, что когда другие медицинские средства не оказывают необходимого воздействия, он накладывает руки на тело пациента в проблемной области и ощущает поток энергии, который ему знаком уже сотни лет.
***
Умение сопереживать самому себе, своим я в прошлом или будущем, освободили Макса и Саманту от ежедневной тирании теперешних страхов. Для них, как и для каждого из нас, сопереживание – это ключ к всепрощению. Когда мы чувствуем глубокую связь с самим собой в ранних воплощениях, проявления прежних качеств теперь, мы можем оценить обстоятельства, которые сформировали наши нынешние симптомы и негативные суждения. Когда мы понимаем суть своих негативных реакций, можем видеть источник их формирования, мы вполне можем избавиться от них. Наша самооценка повышается, и мы воспринимаем себя более благосклонно.
В равной степени, эмпатия – это ключ к пониманию и прощению других. Через эмаптию мы можем ощутить и понять страхи людей, их верования, их нужды. И часто это будет отражением нас самих. Мы будем в состоянии понять людей, даже если не разделяем их убеждения в полной мере. Мы сможем ощутить на глубоком эмоциональном уровне суть их души. Ненавидеть их, значит ненавидеть самих себя. Любить их, значит любить себя. Единственный разумный путь – избавиться от ненависти.
Эмпатия исцеляет человека и одновременно исцеляет весь мир. Эмпатия – это сестра сострадания и дитя безусловной любви.
 
ГЛАВА 5
Хью и Хитра: Сострадание

Сопереживание и сострадание часто принимают за синонимы. Но на самом деле это два разных элемента человеческой души. Совершенно справедливо, когда вы понимаете чувства другого как свои собственные и способны поставить себя на место другого человека, вы начинаете по-настоящему сострадать этому человеку. Но сострадание вполне возможно и без сопереживания. Вы можете испытывать сострадание к кому-то, к насекомому или животному, даже если чувства других не находят отклика в вашей душе.
В буддистском учении наставляют быть сострадательными к насекомым и животным, поскольку все живые существа обладают душой. В самом деле, возможно в прошлых жизнях они были человеческими существами, возможно, будут ими и в будущем. (Я не сталкивался с подобным в своей работе, но это не означает, что данная концепция неверна. Вполне возможно, люди не помнят своих воплощений в иных формах). Следовательно, вы можете быть сострадательным к жуку или медведю, но без сопереживания, не ставя себя на место насекомого или животного.
Сострадание исходит от сердца, иллюстрацией тому могут быть доброта и доброжелательность ко всему живому. Христос был сострадателен в высшей степени, судя по всему, таким же был и Мохандас Ганди. Когда ваше сердце «направлено к кому-то», вы проявляете сострадание. «Случайные проявления сострадания», о которых много говорят – позволить кому-то встать впереди вас в очереди, уступить место в метро беременной женщине, дать пищу бездомным – все это есть примеры сострадательного поведения, но при условии, что они являются истинным импульсом проявления доброты, а не потому, что вы «делаете правильные вещи» или ждете похвалы от небес.   
Сострадание более инстинктивно, сопереживание более интеллектуально; эти чувства имеют разную природу. Если вы делаете упражнение «Диалог с болезнью», описанною в главе 3, при этом меняетесь местами со, скажем, вашим жестоким родителем, не обязательно быть сострадательным к нему. Вы можете обнаружить: «Надо же, отец моего отца так же поступал с ним, как он поступает со мной теперь. Он перенял жестокое обращение у своего отца, из его культуры, его общества и перенес это без всякого анализа на меня. Я переживаю все, что чувствовал он, потому что мне знакомы эти состояния. И я прекращу передачу негативного поведения, т.к. я это понял».
Это упражнение интеллектуальной направленности. Однако, в идеале, даже в случаях с невероятно жестоким родителем, когда вы сопереживаете с ним, вы начинаете испытывать к нему сострадание. Это может оказаться весьма сложно; отец может оставаться таким же жестоким по отношению к вам, как и прежде. Но он – раненое человеческое существо, такое же, как и вы сами. Подобная визуализация способна помочь пробудить искреннее чувство в сердце, а так же понимание сути ситуации. Но если вы откликнетесь, заглянете за границы ваших обид, вы ощутите как сострадание и сопереживание сливаются воедино, они поведут вас к конечной цели вашего путешествия на пути к бессмертию: божественной любви, безусловной любви, к любви, которая чиста и вечна.
***
– Я слышал, вы весьма знамениты тем, что отправляете людей в прошлые воплощения. Это правда?
Мне звонил мужчина, его звали Хью. И насколько я был известен в своих кругах, настолько же он – в своих. Он был медиумом, его телевизионное шоу собирало многотысячные аудитории желающих найти контакт с дорогими людьми, покинувшими этот мир. Я не считаю себя экстрасенсом, но бывают моменты, когда мы все время от времени проявляем подобные способности («толчок», который ведет к верному бизнес-решению; «уверенность», которая заставляет нас поступать так, а не иначе), и это существует. Я восхищаюсь такими людьми как Джон Эдвард и Джэймс Ван Прааг, которые, обладая подобным даром, используют его для исцеления. Я давно уже стараюсь не отрицать того, чего я не понимаю.
– Я добился  определенных успехов отправляя пациентов в прошлое, –  признал я. – Вы звоните по поводу сеансов? 
– Да, для меня. – Хью издал нервный, пронзительный смешок. – Экстрасенс, а себя не лечите? Мне кажется, что я не в состоянии помочь себе сам.
Мы назначили встречу на следующей неделе, я с нетерпением ждал его прихода. Я и раньше помогал пациентам-экстрасенсам, находил это процесс весьма интересным. Их крайнее тонкочувствование и открытость концепции путешествия в прошлое делали таких пациентов подходящими для регрессивной терапии. 
Хью оказался худощавым мужчиной невысокого роста, он выглядел совсем не так внушительно, как во время шоу, которое мне однажды довелось   увидеть – такова сила телевидения. Его лицо имело красный оттенок из-за частого использования грима. Одежда (легкие брюки и футболка) явно были на размер больше. Хью сильно нервничал, его глаза метались по кабинету как светлячки, ему постоянно приходилось прочищать горло, прежде чем что-то сказать. Но стоило ему начать говорить, как проявилось его красноречие.
– В чем проблема? – спросил я.
– Я устал, сильно устал. Не физически, я не особо нагружаюсь упражнениями, а ментально. Мне кажется, что чуть не каждый человек в этом мире чего-то хочет от меня, желает, чтобы я помог связаться с теми, кто уже покинул этот план. Они такие несчастные, настойчивые, заслуживающие внимания, жаждущие чуда, что когда я говорю «нет», я чувствую себя виноватым – ощущаю огромную вину, которая весит несколько тонн. Я не могу сбросить ее с плеч.
Люди в магазинах и на улице просили его растолковать, дать информацию, передать послание издалека, не понимая, как это происходит. Хью не мог просто набрать номер и позвонить ушедшему родственнику, перескочить в прошлое и доставить информацию. Это требовало затрат энергии, сил, времени для работы, все это подрывало медиума. Я эмпатировал Хью. Я понимал эти состояния Хью. Похожие благонамеренные атаки переживаю и я; меня так же перехватывают в ресторанах или в перерывах на семинарах. Но люди понимают, что регрессия – это процесс, требующий времени. Они осознают, не будучи обиженными, что я не могу им оказать услугу. В отношении Хью, казалось, люди считали, что он мог добыть оставленную для них информацию, сидя за столом во время обеда. Он хотел помогать – о, как сильно он хотел помочь всем и каждому! Ему тяжело было ощущать себя бесполезным, и каждый раз, когда он отказывал кому-то, возрастала его тревога.
Хью одновременно обладал способностью ясновидения и яснослышания. Он обладал способностью видеть события до того как они происходили, или на расстоянии, вне поля зрения человеческого глаза, а так же слышать сообщения, переданные лично ему. Как и у многих медиумов, эти способности начали проявлять себя еще в раннем возрасте. Многие дети, например, имеют воображаемых друзей часто потому, что они одиноки и сильно нуждаются в компании. Однако иногда это друзья вовсе не вымышленные. В книге «Сквозь время к исцелению / Through Time into Healing», я писал о маленькой девочке, чья мать не могла понять, почему та не выражали никакого горя по случаю кончины бабушки.
– Чего мне печалиться? – спрашивала девочка. – Я только что с ней говорила. Она сидит в кресле у меня в комнате.
Бабушка рассказывала ребенку о тайнах, связанных с детством матери – секретах, которые девочка никак не могла обнаружить сама – правдивых  историях. Другие дети, увидев несчастные случаи или услышав истории, которые в последствии оказывались правдой, так же подтверждали этот психологический феномен.
Как правило, психологические способности ребенка исчезают примерно к возрасту шести лет. Однако иногда эти способности не только сохраняются, но и развиваются. Так произошло с Хью.
– Когда я был ребенком, – сказал он, – другие дети думали, что я странным. «Ты просто сумасшедший», часто говорили они, когда я рассказывал, что видел мертвого человека, который говорил со мной или пытался предупредить их через сообщения, которые получал. Иногда родители запрещали своим детям играть со мной. Их отношение заставляло меня чувствовать себя ненормальным, но это не прекращало ни видений, ни потока информации. Поэтому вскоре я научился хранить это внутри, прятать от остальных. Я был другим, – он немного помедлили и добавил. – Я и сейчас другой.
Низкая самооценка, которая сформировалась у Хью еще в детстве, проявляла себя и в зрелом возрасте. Поэтому в течение нескольких сессий мы работали над проблемой и теми, с кем она ассоциировалась. Но я уже знал, что нам придется пойти глубже, чем просто детская восприимчивость. Я предложил отправиться в прошлое.
– Именно за этим я и пришел, – ответил мужчина, улыбаясь.
Хью быстро погрузился в состояние транса (он занимался подобными практиками еще будучи мальчишкой).
– Я вижу летающий транспорт, – начал он. – Не обычные самолеты, а нечто вроде летающих машин, работающих на чистой энергии. Они кружат над красивыми зданиями, выполненными из стекла, уходящими высоко вверх. Внутри небоскребов люди работают над передовыми технологиями, и я один из них, один из самых лучших и значимых ученых, работающих здесь. Наша цель – сделать все более мощным, чтобы мы могли менять любые материальные формы, любое вещество на Земле и контролировать это. Контролировать поведение остальных, контролировать природу. Однако, это не ради всеобщего блага. Мы, ученые, работаем, чтобы управлять миром.
– Интересно, – сказал я. – вы переместились в будущее.
Так совпало, что я начал практиковать путешествия в будущее как раз тогда, когда познакомился с Хью. И он, очевидно, переместился на сотни лет вперед без подсказок с моей стороны.
Его реакция меня удивила.
– Это вовсе не будущее. Нет. Это Атлантида.
Атлантида! Загадочный мир, описанный многими авторами, наиболее известный благодаря Эдгару Кейси. Она существовала тридцать или сорок  тысяч лет назад, затем исчезла. Атлантида, жители которой правили частью мира. Только они обладали секретными знаниями о материи и всем живом на Земле. Это значило, что Хью не перемещался в будущее; он оказался в мире, который исчез задолго до нашей истории.
– Моя работа состоит в том, чтобы изменить уровень сознания и понять технологию управления энергией, чтобы трансформировать материю, – пояснил Хью.
Он тяжело дышал и явно был возбужден той ролью, которую играл в столь  необычном обществе.
– Трансформировать материю, используя психическую энергию? – спросил я, пытаясь лучше понять.
– Да, используя энергию разума, – он помедлил. – Или может мы использовали кристаллы, пропуская энергию сквозь них. Я не совсем уверен. Но это не энергия электрического тока – это что-то более продвинутое.
– И вы – очень значимый ученый.
– Совершенно верно. Во всяком случае я старался таковым быть, – он слегка загрустил. – Мне нужна персональная власть. Это значит, мне придется подавить духовную часть, но я готов заплатить такую цену. Возможно, мне удастся изменить уровень сознания до более высоких вибраций. Тогда я смогу расти духовно, чтобы выйти за пределы материи, за пределы времени. Однако меня это не особенно заботит. Все, что делаю я и мои коллеги – ужасно. Наша цель – контролировать всю цивилизацию, и нам это удается. Мы движемся к цели.
Такой перепросмотр жизни был вполне предсказуем. Он сожалел о своих деяниях и осознал, что шел неверной дорогой. Если бы он использовал свой высший ум, энергию ума, ради благих и милосердных целей, не ради власти и стремления к величию, он бы жил лучше и счастливее теперь. Он напрасно растрачивал свои знания, энергию и жизнь.
После того как он ушел, я сделал пометку: «То, что Хью прежде жил в Атлантиде, ничем не доказывает ее существования, я в это не верю. Это всего лишь его опыт, а может он увидел будущее, кто знает. Это может быть простой фантазией, а может быть правдой. Наиболее важная вещь – его сожаление, что он не использовал свою психическую мощь для высших целей. Похоже, именно об этом он сетовал сегодня.
Похоже, что уровень технологий тогда было гораздо выше того, что мы имеем сейчас. Возможно, множество людей того периода воплощаются сейчас, потому что наши технологии, в который раз, поднимаются на уровень, существовавший в прежние времена, и мы вынуждены будем увидеть, насколько усвоили уроки – этот конфликт между сострадательным или эгоистичным использованием наших передовых технологий. Последний раз мы чуть было не уничтожили планету. Какой выбор сделаем теперь?»
***
Во время следующего путешествия в прошлое Хью оказался в средневековой Европе, он не мог сказать точно в какой стране.
– Я – крупный мужчина с широкими и мощными плечами. Моя одежда проста, это туника. Мои волосы взъерошены. Я обращаюсь с речью к собранию горожан. Мой взгляд пронзает толпу, глаза безумные и невероятно яркие. Я говорю людям, что им не надо посещать церковь или слушать священников, чтобы обрести Бога. «Бог внутри нас, каждого из нас, нам не нужны все эти лицемеры и лжецы, чтобы найти путь к Нему. Каждый может прикоснуться к божественной истине. Я покажу вам простой путь, вы больше не будете зависеть от церкви и ее надменных священников. Они потеряют свой контроль, а вы обретете себя».
Хью вскоре был схвачен церковной властью и отправлен в тюрьму. Его пытали, заставляя отречься от убеждений. Но он не сдался, несмотря на невероятные муки, которым его подвергали. Наконец он с ужасом поведал,  что его буквально разорвали на части на камне, который священники поместили на городской площади. Церковь его боялась и одновременно хотела использовать как предупреждение всем горожанам не помышлять вставать на путь инакомыслия.
При коротком просмотре этого воплощения, Хью нашел связующие звенья с жизнью в Атлантиде. Как итог, я записал следующее: «Сверхкомпенсация, направленная на духовность, не на эгоистичные/личные мотивы – как реакция на жизнь в Атлантиде. Его знания о возможностях более высоких уровней сознания сделали Хью публичным человеком, позволили не обращать внимание на могущество Католической Церкви тех времен, ярое  уничтожении еретиков либо тех, кто нападал на церковную власть, даже незначительно».
Хью так же нашел связь и со своей текущей жизнью.
– Мои способности были сформированы в Атлантиде, – сказал он. – Именно там я обрел умения ясновидения, яснослышания, телепатии, которые трансформировались в паранормальные способности зрения, слуха, ума.
– А что с посланиями? – спросил я.
– Они разные, – быстро ответил Хью. – Они исходят от духов.
– Духов? Что вы имеете в виду? 
– Духов, внетелесных существ. Я не могу дать более точное определение, – он прочистил горло. – Они дают мне знания, они рассказывают правду.
Знакомая схема – другие пациенты тоже говорили с духами – но я обнаружил некоторую разницу. Когда Хью ушел, я записал следующее: «Рассказывая людям об источниках своих знаний, Хью пытался всеми средствами  предотвратить физическое разрушение, которому подверглось его тело в средние века. Другими словами, он говорил «Это не я, я просто слышу это от других, даже если это духи». Это некий защитный прием, потому как обладать психической мощью довольно опасно. И те же духи не позволяли ему достичь более высоких уровней многомерного сознания».
Возможно, думал я, он сможет достичь боле высоких уровней сознания, если я отправлю его в будущее. Он ведь талантливый медиум. Возможно, он будет  талантливее и разумнее других, если он сможет увидеть то, что должно произойти. Это не было чем-то важным в его излечении; он уже выяснил источник своего чрезмерного волнения и понял исключительность своих  психических возможностей. Но мне все еще было любопытно, что же находится там, впереди.
Захочет ли Хью отправиться в будущее и взять меня с собой? Я ждал.   
***
Возможно, Хью погрузился слишком глубоко. Казалось, он проживал два жизненных опыта одновременно. Один – в будущем, а другой – на более и более высоких уровнях сознания, в мирах и измерениях, далеко выходящих за пределы нашего. 
– Следующий уровень, расположенный сразу за нашим, не такой плотный, к какому привычны мы, – сказал он голосом, наполненным благоговейного трепета. – Туда добраться достаточно трудно. Путь полон опасностей. Но, попав туда, мы становимся более духовными, менее физическими. Там каждый – телепат. Это уровень более высоких вибраций. Наши тела легче, движения свободнее.
В некоторой степени это напоминало Атлантиду, которую Хью описывал раньше. Однако это было не все.
– Я двигаюсь выше и выше. На разных уровнях происходят изменения качества света/светимости. Я не могу этого описать. Свет становится ярче, но нежнее. У него нет цвета, и одновременно присутствуют все цвета. Меня ведет в измерения за пределами света, туда, куда не проникают мысли. Этот уровень непостижим уму человека. Я продолжаю подниматься. Границ нет. Я иду за пределы бесконечности, и, если это возможно, еще дальше.
Нас обоих не покидало ощущение, что то были совершенные места абсолютного покоя и красоты , хотя красота – слишком обыденное слово. Описания Хью были более понятны через его поведение, нежели через слова. То, что он наблюдал, невозможно было описать просто словами. Это отражалось на его лице, которое теперь было безмятежно и расслабленно – красноречивое подтверждение его состояния.
Будущее, которое он описал, не касалось лично него, но всех в целом. (Позднее, когда я стал проводить групповые сеансы регрессий на моих семинарах, подобное тоже происходило. Я напишу об этом в последней главе.)
– Путешествие похоже на взлет самолета во время грозы, – пояснил Хью. –
Становится все темнее и темнее по мере того, как мы входим в зону облаков. Сильно трясет, страшно и волнительно. Но когда мы проходим сквозь этот слой и выходим с другой стороны, нас окружает сверкающее небо –  множество оттенков синего цвета освещают лучи раскаленного золотистого солнца. Необходимо много лет, много столетий, чтобы пробраться сквозь облака, которые становятся более ужасающими по мере того, как проходят года. Это облака трагедий и катастроф, которые сотрясают наше общество. Но в конечном итоге, может через восемьсот или спустя несколько тысяч лет, кто знает, облака будут развеяны, турбулентность исчезнет. Появится ощущение умиротворения, благоговения и безопасности. 
Хью доверительно наклонился вперед, находясь в состоянии гипноза.
– Люди по ту сторону шторма – они обладают ментальными и психическими способностями, далеко выходящими за пределы моих. Они телепаты, – его голос превратился в шепот. – Им доступны любые знания. Они ментально всесильны.
Возможно, Хью описывал концепцию Карла Юнга о коллективном бессознательном, или что восточные религии называют Хрониками Акаши.
В этих хрониках хранится вся история человечества, с ее зарождения; каждое действие (вплоть до мельчайшей детали), каждая мысль (не важно насколько она тривиальна). Я полагаю, что медиумы могут проникать в этот слой, чтобы прочитать мысли и мечтания каждого человека. Именно так Хью говорил с жителями средневекового города. И в своих видениях будущего он владел теми навыками, что так яро искали жители Атлантиды. В будущем стало возможно конвертировать материю в энергию и энергию в материю, появилась возможность трансформировать элементарные частицы друг в друга посредством использования энергии сознания. Во времена Атлантиды эти знания использовались представителями темных сил. В средние века, хотя Хью этого не уточнял, алхимики пытались трансформировать обычные минералы в золото. В будущем, которое увидел Хью, каждый был алхимиком, использующим свои возможности во всеобщее благо. Они сумели пройти сквозь тучи, достичь голубого неба, залитого золотистым светом.
Я думаю, что приключение Хью есть метафора для нашей общей трансформации от физического к духовному. Кажется, он сумел завершить этот процесс в далеком будущем. И, возможно, все те из нас, кто останутся после «трагедий и катастроф», достигнут этого уровня.
Вот то, что Хью принес из будущего: во времена, которые он посетил, физические тела могли меняться. Люди могли входить и выходить из тела по собственной воле. Они могли испытывать внетелесные переживания когда бы ни пожелали. Даже смерть не являлась тем, чем кажется. Больше не было болезней: физические и ментальные страдания исчезли вообще, потому что люди научились исправлять энергетические перекосы, которые являются причиной болезней в физическом мире.
Я наконец понял, почему его путешествие в будущее пошло сразу в двух направления. В обоих – были времена мучений, вслед за которыми проявлялся рай. В конечном итоге, спираль будущего закручивалось все выше и выше, становясь все более величественной, пока не соединилось с высшими уровнями сознания – с теми более высокими измерениями и мирами, которые видел Хью в своих прогрессиях. Другими словами, хотя он путешествовал сразу в двух направлениях, он двигался к одной и той же цели. В первом путешествии он отправился непосредственно к высшим уровням сознания. Во втором – он посетил будущее здесь, на нашей планете. Оба будущих, в конце концов, достигнут высших сфер и соединятся воедино в определенной точке. Наше будущее, как он сказал, похоже на железнодорожные шпалы, которые всегда ведут по основному пути. Это не важно, какую дорогу мы выберем, мы все направляемся в одно и то же место. И это место – блаженство вне предела человеческих слов и человеческого понимания.
***
В своей теперешней жизни Хью больше не считает себя особенным, т.к. знает, что каждый из нас обладает такими же талантами, хотя они скрыты от большинства. Он чувствует себя гораздо лучше и рад, что получил возможность заглянуть краешком глаза в высшие сферы. Его работа теперь более понятна. И, кажется, он начал получать информацию с более высоких уровней. Он больше не приписывает свои знания неким «отдельным внешним духам», т.к. исчез страх, который он пронес из средних веков сквозь время. Теперь он счастлив, и это наилучшая оценка его прогресса. Чистота получаемой информации является отражением чистоты всей его жизни, его намерения помогать людям, его желания трансформировать отчаяние в надежду. Он стал тем алхимиком, каким мечтал быть тысячелетия назад.
Я поместил истории Хью в раздел, посвященный состраданию, не потому что он нуждался в подобном уроке на пути к бессмертию, а потому что он имел переизбыток этих качеств. Он ощущал любовь и печаль каждого, кто обращался к нему, и, поступая так, он разрушал себя. Не умея сострадать, никто не в состоянии подняться на более высокие уровни грядущих воплощений. Но, как и все добродетели, обсуждаемые в этой книге, сострадание – есть часть целого. Каждый должен научиться сострадать всем, а так же самому себе. 
***
Хитра, женщина тридцати пяти лет, также безусловно выражала сострадание. Биолог-исследователь, она проводила дни в лаборатории, а вечера со своей болезненной, но требовательной матерью, с которой жила последние десять лет. У женщины не хватало времени на социальную или какую-либо личную жизнь.
Она была самым младшим ребенком в индийской семье, перебравшейся в  Америку, когда девочка была совсем маленькой. Она росла среди индийских традиций, которые прививались и ей. Считалось, что она станет полноценной помощницей своей матери. Ни брат и его жена, ни старшая замужняя сестра, у которой было двое своих детей, не рассматривались на эту роль. Хитру выдали замуж за человека, который был намного старше нее – брак по договоренности – но вскоре муж умер, оставив ее бездетной. Как результат – забота о матери легла на плечи женщины.
Когда Хитра пришла ко мне, она жаловалась, что зависимость и сверхзабота
матери душили ее. И в самом деле, дыхание женщины было затруднено, ей было трудно произносить слова. Ее родной язык был хинди, однако она свободно говорила на английском, как и мать. Она почти всегда носила сари, кроме рабочих часов, когда надевала джинсы и свитер под лабораторный халат. Она была интересной и великолепной смесью двух культур, однако я сомневался, что ее это забавляло. Древняя культура надежно удерживала женщину от возможных наслаждений.
Многие индусы верят в реинкарнацию, хотя это скорее вера ума, часть религии. Польза этого как терапевтического инструмента фактически неизвестна. Возможно, Хитра верила в прошлые жизни, а возможно и нет. Она была немногословной, когда я коснулся этой темы. Однако она с радостью согласилась на путешествие в прошлое. После двухнедельной практики на  расслабление и гипнотехник, ей удалось погрузиться в умеренное состояние транса. Ее видения были неясными, слова прерывистыми.
– Я – индианка… проститутка, но не совсем проститутка… я путешествую вместе с армией, которая сражается с нашим врагом… Я не знаю, какой это год… Не так давно… Мне сказали, что я нужна солдатам… Они очень важны… Это наша армия, наш народ… О них надо заботиться… я их кормлю… удовлетворяю сексуальные нужды… Я ненавижу то, что вынуждена делать… Я вижу как умираю… Я еще совсем молода… Да, я умираю, умираю во время родов…
На этом видение закончилось. Перепросматривая жизнь, Хитра поняла, что ей совсем не хотелось находиться в подобном месте. Такая помощь индийским солдатам, сражающимся с врагом, вовсе не служила высшей цели. Это была традиция, придуманная жестокими и эгоистичными мужчинами. Будучи женщиной, Хитра оказалась в ловушке, она была обречена.
Следующее перемещение во времени тоже оказалось непродолжительным.
– Я – женщина… на мне жертвенные одежды… Я должна быть убита, чтобы обеспечить прекрасный урожай… Возможно, моя смерть оградит мой народ от врагов…, от природных катаклизмов… Мне сказали, что это большая честь – умереть так. Я и моя семья будут вознаграждены в следующих воплощениях… Над моей головой меч… Он ударяет…
В обоих путешествия ей было трудно дышать, и оба раза мне приходилось возвращать Хитру назад довольно быстро. Ей необходимо было извлечь глобальный урок из этих инкарнаций,  не погружаясь в детали. Она переместилась сразу в травмирующие ситуации, и позже, во время обсуждения, женщина осознала, что насилие полностью противоречит  духовным концепциям. Обещания будущих воздаяний были ложью, которая служила нуждам генералов и религиозных лидеров, чья власть основывалась на невежестве, обмане, страхе.
Мы определили связующие звенья этих двух воплощений и связь с теперешней ситуацией Хитры: в обоих случаях ее принудили принести себя в жертву, свои цели, счастье ради «высшего» блага. И, как результат, жертвование убило ее. Тоже самое происходило и теперь. 
***
Мать Хитры вспомнила свою прошлое воплощение, хотя никогда не приходила ко мне на прием. Взволнованная тем, что мы делаем на сеансах, Хитра принесла домой мои регрессионные СД диски, чтобы практиковаться. Я прошу это делать всех моих пациентов. Ее мать, слушая их, увидела себя молодой женой-индианкой, жившей три столетия назад. В том воплощении Хитра приходилась ей горячо любимым мужем, смыслом ее существования. Когда мать Хитры вернулась в настоящее, ей было понятно, почему она так сильно привязана к дочери, объяснив тем, что потеряла ее сотни лет назад. Зависимость Хитры и сверхопека матери сформировались не в этой жизни, они уходили корнями в далекое прошлое. Теперь ей легко было простить мать.
Ее мать начала меняться. Медленно, т.к. ей приходилось преодолевать привычки, сформированные десятилетиями. Она стала менее прилипчивой, менее опекающей. Женщина стала более открытой для общения с другими детьми и даже позволила Хитре начать самостоятельную жизнь, несмотря на то, что это могло привести Хитру в отношения и сказаться на ее зависимости. Это, в свою очередь, положительно повлияло на общее состояние Хитры. Впервые в жизни она смотрела вперед без страха и позволила отправить ее в будущее.   
***
Во время сессии Хитре удалось посетить сразу три будущих воплощения. В первом будущем – это была женщина, мать, на которую легла вся забота о маленьком ребенке с тяжелой формой заболевания опорно-двигательного аппарата и неврологическими отклонениями. Такая ситуация требовала от Хитры отдавать основное количество времени и энергии ребенку. В том воплощении муж отдалялся от нее не только эмоционально, но часто и физически, не хотел соприкасаться с трагедией. Как мне показалось, поток сострадания, любви и энергии, которую излучала Хитра, не имел обратной связи.
В следующем воплощении Хитра страдала от серьезных физических травм, полученных во время катастрофы.
– Это не то чтобы автомобиль, – сказала она, – это больше похоже на гигантский летающий цилиндр с окнами. Каким-то образом произошел сбой в программе и – бац! – он врезался лобовой частью в дерево. 
Хитра была парализована и нуждалась в интенсивной физической  и психологической реабилитации.
– Технический уровень медицинского обслуживания достаточно передовой, – прокомментировала она с чувством удовлетворения, – однако процесс  восстановления тканей нервной системы, а так же головного и спинного  мозга, занял почти год. – Хитра улыбнулась. – Обслуживающий персонал больницы был безупречен, но восстановление продвигалось довольно тяжело. Я не уверена, удалось бы мне это без любви моей семьи (у меня обожающий муж, два мальчика и девочка) и поддержки друзей. И еще цветы! Люди называют мою палату Садом Аллаха.
Затем, как я понял, произошел возврат в первую жизнь. И опять сострадание, любовь и энергия текли в одном направлении, но теперь они вливались в Хитру.
В третьем будущем Хитра уже была хирургом, специалистом в области ортопедии и невралгии. 
– Я работаю с палочками и кристаллами, – пояснила она, когда я обратил внимание, как необычно практиковать в двух совершенно разных областях. – Они излучают свет и энергию, которые имеют поразительный целительный эффект, будь то влияние на кости или мозг. Они так же издают звуковые вибрации, которые помогают в восстановлении мышц, конечностей и связок.
Хитра ощущала огромное удовлетворение от результатов своих знаний и навыков. Она получала положительные отзывы не только от пациентов и их семей, но и от коллег-профессионалов. В семейной жизни она тоже была счастлива. В этом воплощении, казалось, она достигла идеального баланса между тем, что отдавала и получала. Она научилась любить других так же, как себя.
Хитра сказала, что она пересматривала третью жизнь с более высокого уровня восприятия, имея в виду, что поднялась на новый уровень. Говоря это, она все еще была в состоянии гипноза. Но вдруг женщина замолчала.
– Я не знаю, как закончится это воплощение. Я озадачена. Теперь я должна уйти отсюда.
Впрочем, как всегда, не удается надолго остаться в прошлом или будущем.  Она неожиданно вернулась в настоящее, оживленная и возбужденная путешествием.   
– Все жизни, прошлое и настоящее, связаны, – пояснила она, – мама так же описывала прошлую и настоящую жизни. Все, что мне надо сделать – найти баланс в выражении любви и сострадания, которые надо уметь получать, равно как и отдавать.
Решимость Хитры была понятна.
– Цели моей жизни никогда больше не будут приноситься в жертву – ни ради культурных ценностей, личных причин или чувства вины.
Она смогла выразить злость и негодование (несмотря на культурные табу, запрещающие подобные выступления) по отношению к матери и родственникам за то, что они вынудили ее играть роль сиделки. Тем самым Хитра получила освобождение. 
Мы вернулись в ее третье воплощение еще раз, на этот раз женщине удалось увидеть, каково будет завершение: смерть в преклонном возрасте от естественных причин. Перепросматривая воплощение, Хитра уловила суть ситуации, которая ускользнула от меня.
– Три будущих воплощения, которые я увидела, не были последовательными, идущими одна за ругой, – пояснила она. – Они показывают возможные воплощения, основанные на моих теперешних поступках.
По ощущениям, эти жизни шли как бы параллельно, происходили одновременно; все, что осталось незавершенным в этой жизни, находит свое отражение в следующей.
– На самом деле существует множество вероятных воплощений, – пояснила Хитра. – Любые вариации тех жизней, в которых я побывала. На то, каким будет следующее воплощение, максимально актуальное по реализации, влияет не только мое сознание, но так же коллективные мысли и поступки всего человечества. Если мы осознанно выберем путь сострадания, сопереживания, любви, терпения и всепрощения, мир будущего станет иным, нежели мы отвергнем эти добродетели.
Ее речь заметно изменилась. Она перестала произносить обрывочные, короткие фразы. Более сложные слова и мысли отражали ее связь с более высоким уровнем сознания.
После того как Хитра ушла, я записал следующее: «Мы обладаем безграничной энергией, чтобы влиять позитивно на наши индивидуальные жизни, а так же на остаток текущего воплощения. На планетарное или коллективное будущее мы влияем в меньшей степени. Однако наше индивидуальное будущее неразрывно связано с коллективным, и своими поступками мы определяем в каком из несметного числа воплощении мы будем получать следующий опыт. Если Хитра застрянет в своей теперешней  семейной ситуации, весьма вероятно, что ей придется пройти урок в теле парализованной жертвы, вынужденной принимать любовь. Если она уйдет,  резко прекратив отношения с матерью, бросит ее, не найдя разумного компромисса, весьма вероятно, что ей придется воплотиться в образе матери тяжелобольного ребенка. Вот как это работает: мы сталкиваемся с одной и той же ситуацией опять и опять, пока не найдем подобающий баланс между Брать и Отдавать, между жертвенностью и состраданием к самому себе – пока мы не придем в гармонию. С помощью теперешних знаний и понимания баланса, Хитра вполне может вернуться в образе хирурга ортопеда-невролога. Но она возвратится в мир, где будет больше или меньше насилия, больше или меньше любви и сострадания – в зависимости от того, какого уровня гармонии достигнут остальные. Если каким-то образом достаточное количество людей поднимут уровень сознания – если мы сумеем изменить коллективное будущее за счет гармонизации личного пространства – мы реально сможем изменить будущее всего мира и всех его обитателей».   
Сострадание, как я уже говорил, соотносится с эмпатией, а так же с любовью, если она исходит от сердца, как в случае любви. Следующие три простых упражнения помогут вам добраться до места в сердце, где сострадание, сопереживание и любовь сосуществуют вместе. Этой же цели служит  психометрическое упражнение из главы 3.

Слезы Радости
Расслабьтесь, используя метод из главы три. Когда придете в состояние покоя, вспомните момент в жизни, когда слезы счастья наполняли ваши глаза (моментов может быть несколько). Я не имею в виду выигрыш в лотерею или победу вашей команды в мировом чемпионате. Я говорю о моментах, связанных с чем-то вам очень дорогим. Это может быть ситуация, когда кто-то неожиданно делает что-то приятное для вас, например, некто предлагает вам помощь посидеть с ребенком, чтобы вы и ваш супруг могли провести выходные вместе; либо навещает вас во время болезни. Либо это могут быть моменты, когда вы сами делаете что-то безвозмездное для другого, нечто идущее от сердца, не из чувства долга или корысти. Смысл в том, что отдающий – вы, друг, или незнакомец – действуете из сострадания, не ожидая воздаяния. Чем чаще вы делаете это упражнение, тем больше таких моментов, связанных друг с другом, будет проявляться и тем легче будет выражение чувств через слезы. Восстанавливая моменты сострадания в памяти, вы развиваете способности испытывать радость, счастье, совершать добрые поступки.

Взаимосвязанность
В состоянии поной релаксации, загляните в глаза другого. Если вы видите,  что человек смотрит на вас в ответ, это обычная ситуация, идите дальше. Загляните глубже, рассмотрите то, что лежит за поверхностным взглядом. Постарайтесь рассмотреть душу, глядящую на вас, если это удастся, вы увидите необозримую глубину человека, а не просто физическое тело. Вы поймете, что все люди имеют душу, так же как и вы, и что ваша душа и та, другая – взаимосвязаны. Если вы увидите свою собственную душу, глядящую на вас, вы переместитесь на более глубокий уровень, вы увидите, что все мы – одна материя, единая душа. Как, в этом случае, возможно не испытывать сострадания, если, обращаясь с другими по-человечески, вы так же обращаетесь с собой? Испытывая любовь к ближнему, вы любите себя?

Гуманность других
Разница с тем, что описано выше – теперь вы визуализируете гуманное отношение других – друзей, членов семьи, незнакомцев. Это не просто имена или отличительные признаки (моя тетушка Анна слишком разговорчивая или этот бродяга отвратителен), а нечто многоуровневое, состоящее из множества факторов, равно как и вы. Они имеют матерей, детей, любимых. И не важно, какой они национальности, а может они объявляют себя вашим врагом. Они точно как вы или я испытывают радость, любовь, страх, волнение, отчаяние и печаль. Когда-то они были детьми, смеялись и играли с мячиком, куклой, животным, игрушками, они умели доверять. Я прошу моих пациентов представить в образе детей своих врагов, или людей, которых они ненавидят, на которых сердятся. Это для начала. Взгляните на них как на молодых влюбленных, родителей, людей, которые выиграли и проиграли, кто пережил рождение и смерть, победу и поражение. На самом деле разглядите  детали. Практикуйте. Через подобную практику вы увидите их не как группу людей, а как личность, которая испытывает ровно тоже, что испытываете вы. Группу людей ненавидеть довольно легко, т.к. у нее нет индивидуальных качеств. Если вы продолжите занятия, вы перестанете ненавидеть, потому  что довольно сложно испытывать ненависть к окружающим вас людям,  ненавидеть души. Я испытал сострадание к тому русскому солдату, человеку, которого я, считается, должен бояться. У него была душа, я это понял. Его душа – моя душа.
Состраданию и сопереживанию невозможно научиться в одночасье; уроки жизни довольно сложны. Еще один фактор необходимо брать в расчет на пути к бессмертию – терпение.

ГЛАВА 6
Поль: Терпение и понимание

У буддистов есть выражение: « Не подгоняй реку. Она в любом случае будет течь в своем ритме».

Двигаясь к цели духовного эволюционирования, можно представить время в виде реки, но измерять его не хронологически, как мы делаем сейчас, а пройденными уроками на пути к бессмертию. Не тропите реку времени. Иначе вы будете беспомощно барахтаться; вы вольны выбирать – либо бороться с течением, либо мирно следовать ему. Нетерпение лишает нас радости, покоя, счастья. Мы хотим то, что мы хотим, причем немедленно. Никогда это не было столь очевидно, как в Америке двадцать первого века. Но это не тот порядок, который предполагает вселенная. Вещи приходят к нам, когда мы к этому готовы. Прежде чем родиться, мы рассматриваем набросок жизни, в которую идем. Но забываем все после рождения. Мы торопимся сейчас, думая лишь о том, как устроить настоящее. Но как люди взрослые, проживая жизни, мы должны осознавать, что моменты бывают как благоприятные, так и нет. Например, почему Катерина появилась в моей жизни именно в тот год, ни двумя годами раньше или позже? И почему, когда я спросил ее о будущем, она ответила «Не сейчас»?
После того как «Только любовь имеет значение / Only love is real», книга о родственных душах, вышла в свет, я получил письмо от женщины, в котором говорилось: «Да, я встретила мою вторую половину, но я замужем, у меня трое  детей. У него тоже семья и двое детей. Почему мы не встретились, когда были подростками?»
Потому что судьба имела другие планы. Им было суждено встретиться позже. Люди приходят в нашу жизнь в определенный момент, по разным причинам в зависимости от уроков, которые нужно пройти. Это не случайность, что они не встретились, когда были моложе, когда у них не было других обязательств. Я считаю, что причина, по которой люди встречаются позднее – им необходимо больше узнать о любви во множестве ее проявлений, научиться сохранять баланс между ответственностью и обязательствами. Они встретятся в другом воплощении, им надо набраться терпения.
У меня была пациентка, она совершила самоубийство в прежней жизни, потому что ее муж, воевавший в период Первой Мировой Войны, был объявлен без вести пропавшим. Женщина была уверена, что его нет в живых. На самом деле он был взят в плен и вернулся в Америку вскоре после войны. Где и узнал о судьбе жены. В ее жизни и грядущих воплощениях женщина научится терпению, если вспомнит уроки прошлого.
Мои друзья, любившие друг друга в школе, развелись, пережив несчастливый брак. Когда они встретились опять, через сорок лет, у них случился роман, они расторгли нынешние браки и поженились вновь. Это было как будто вчера – те же чувства, та же страсть. Я проводил регрессию для них обоих, они были вместе и в прошлых жизнях. Такое сближение людей в зрелом возрасте, которые были вместе в прошлом, встречается довольно часто.
Ключом является психологическое терпение, не физическое. Время, как мы привыкли его измерять, может идти быстрее или медленнее. Том Брэди, защитник футбольной команды the New England Patriots, считает, что минуты более чем достаточно для победного гола. Когда я застреваю в пробке – это кажется вечностью. Но если воспринимать время как бесконечную реку, тогда нетерпение исчезает. «Я еще не хочу умирать», – говорит мне пациент. – «Мне еще так много всего нужно сделать». Однако у него впереди бесконечный поток времени, чтобы все притворить в жизнь.
Терпение сродни пониманию, поскольку, чем больше вы понимаете человека, ситуацию, опыт или себя, тем меньше вероятность, что вы будете неистово реагировать или совершать действия, которые навредят вам или другому. Скажем, ваш супруг пришел домой и накричал на вас из-за какой-то ерунды – вы забыли выгулять собаку или купить молока. Первая реакция – крикнуть в ответ. Но будьте терпеливы! Понимайте! Возможно гнев, который обрушился на вас, не имеет к вам никакого отношения, а просто результат неприятностей на работе, начинающегося заболевания, мигрени, аллергии или плохого настроения. Как супруг вы не представляете опасности, он или она могут нападать на вас зная, что ничего серьезного не произойдет, даже если вы вспыхнете в ответ. Но если вы терпеливы, вы можете добраться до причины гнева и рассеять его. Если ваша реакция – терпение, и вы понимаете, что за гневом кроется некая причина, вам не составит особо труда восстановить гармонию.
Вам надо научиться отстраняться, наблюдать с расстояния, чтобы достичь более высокого уровня своих реакций. Как вы узнаете из второй части, медитация и созерцание – слуги терпения, они помогают достичь отстраненного состояния. Когда вы научитесь пребывать в покое, самосозерцать и слушать, непременно разовьется и терпение. Если бы страны были более терпеливыми, было бы меньше войн, было бы больше времени для дипломатии, диалога, понимания. Страны редко проявляют терпение, но люди должны. Тренируясь быть более терпеливым, вы осознаете важность состояния, когда оно наступит. Это будет еще один шаг по пути духовного развития, к бессмертию.
Однако иногда приходится ждать встречи с будущим, чтобы ощутить всю его силу.
***
У Поля определенно водились деньги. Он сколотил состояние на медных трубах для прибрежных резиденций, с умом делал инвестиции. Но, как он сказал при первой нашей встрече, деньги не приносили ему счастья, он чувствовал себя неудачником. Его двадцати двух летняя дочь Элисон болела лейкемией, и шансы на выздоровление, как он выразился «почти ничтожны».
Поль мог оплатить отличных докторов, лучшие лекарства и лучшее обслуживание – но не чудо. Он часто впадал в депрессию, считал жизнь бесполезной, не смотря на успехи в бизнесе.
Обычно я могу понять историю пациента на первой же сессии или раньше. С Полем пришлось повозиться, не только потому, что история была запутанной, но и сам Поль не желал ее открывать.
Ему было пятьдесят, высокий в отличной форме мужчина, с прекрасными манерами. Он смотрел на меня голубыми глазами с той открытостью, которая присуща либо тем, кому нечего скрывать, либо аферистам. В случае Пола я заподозрил последнее. (Как оказалось, он обманывал самого себя, не меня). Широкая улыбка, белые зубы на загорелом лице, ногти с идеальным маникюром. На нем было надета спортивная рубашка от Ральфа Лорана, светлые брюки с отутюженными стрелками, дорогие кожаные сандалии.
– Я не совсем понимаю, зачем пришел, – сказал он после того как мы пожали друг другу руки, и я впервые ухватил этот взгляд.
– Многие ощущают тоже самое. Психиатрия иногда кажется страшной. Кому хочется открывать душу незнакомцу? К тому же люди ошибочно полагают, что есть некий оккультизм в том, что я делаю.
– Оккультизм, точно. И простите меня, если я буду груб – профессия отправлять людей в прошлые жизни…
– Странная, – согласился я с улыбкой. – Несмотря на доказательства обратного. Это заняло годы, прежде чем я начал верить, что мои пациенты не придумывали свои истории. Могу вас заверить, что я не владею оккультными знаниями. И даже если кто-то из пациентов все выдумывал, при этом им все равно становилось лучше.
Казалось Поль принял объяснения, т.к. он кивнул головой и сел в кресло, начав говорить про Элисон.
– Мне кажется, что моя жена, вторая дочь и сын саботируют ее лечение, – сказал он скорее с горечью, чем гневом.
– Каким образом?
– Элисон – вегетарианка, но ей необходимо мясо, чтобы были силы. А моя семья поддерживает ее желание поедать множество витаминов и минералов, и… Господи! … томаты и ростки пшеницы. Она занимается йогой и медитациями. Я считаю, что с этим все в порядке, никакого вреда, но они хотят, чтобы я тоже присоединился к занятиям.
– Они просто применяют целостный подход, – сказал я сдержанно.
– Очень хорошо, а я хочу, чтобы они приняли мой.
– Что именно?
– Агрессивную медицину, облучение, химиотерапию.
– Разве Элисон этого не получает?
– Конечно да, я настоял, умею это. Но зачем тратить время на всю остальную чепуху, думать, что это ее излечит – просто безумие. Я просил Элисон прекратить все это, но она отказалась, – он опустил голову на руки и потер глаза. – Она не слушается меня с тех пор, как была ребенком.
– Расскажите о ваших остальных детях. Они тоже непослушные?
– Еще чего. Слушаются, всегда слушались. И моя жена тоже, всегда будет слушаться.
Я начал испытывать уважение к Элисон. Ее «неповиновение» звучит как «мужество», подумал я. Она, кажется, единственный член в семье, кто противостоит отцу. И, возможно, его печалит, что остальные принимают его сторону тот час.
– Все время идут дебаты по поводу холистической медицины, – сказал я. – Прекрасные ученые, такие как китайцы, верят в нее. Они считают…
– Акупунктура! – заорал Поль. – Она это тоже пробует. Мои дети и моя жена – они это поощряют.
Я считаю, что некоторые формы холистической медицины весьма эффективны, особенно в сочетании с методами традиционной медицины.
– Пока Элисон получает медицинское обслуживание, – сказал я, – зачем волноваться? Надежда – важный фактор в процессе выздоровления. Если она считает, что акупунктура помогает, может это неплохо.
– Может быть, – рявкнул он, и ушел, полный недовольства.
Мне было интересно, вернется ли он?
Поль пришел на следующий прием, через три недели, с новыми жалобами – теперь это был ее друг. 
– Вы возражаете?
– Конечно да!
– Почему?
– Он недостаточно хорош для нее, впрочем, как и все остальные. Он не останется с ней всерьез и надолго. 
Картина начала проясняться.
– А что Элисон думает о вас?
– Полагаю, она меня любит.
– Полагаете?
Он немного подумал, прежде чем ответить.
– Это забавно. Я чувствую себя неловко рядом с ней. Не могу дразнить ее так же как других детей. Когда я пытаюсь обнять ее или обойти вокруг – я чувствую как леденею.
– Однако, вы ее любите.
– О господи, конечно!
– Вы ей об этом говорили?
Он покачал головой.
– Я не знаю, как это сделать. Мы все время ссоримся по пустякам. Она считает, что я постоянно придираюсь к ней. Но все, чего я хочу – это быть уверенным, что она в безопасности.
Я не считал, что держать человека под неустанным контролем – это верный путь выражения любви.
– Что скажете о других ее друзьях?
– Безнадежно.
– Почему так?
– Недостаточно воспитанные. Настоящие уроды. Сплошной тестостерон и наполированные машины. Их разговоры – пустые, глупые. По правде говоря, Фил из них самый лучший. Он навещал ее в больнице, когда она лежала там последний раз. Больнее никто не приходил. В его последний визит я попросил его больше не появляться.
– Вы так поступили впервые?
– В лицо – да. Я всегда говорил Элисон, что они не должны видеться.
– Но она не послушалась, – улыбнулся я.
Поль передернул плечами, ответ был очевиден.
– Вы не считаете, что ей это пойдет на пользу – видеться с ним? И что будет, если ей не станет лучше…
Он прервал меня ревом.
– Прекратите! Черт возьми, я даю слово, что ей станет лучше, даже если мне придется умереть вместо нее!
***
После двух сессий-путешествий и множества дискуссий, у меня возникло желание заглянуть поглубже в отношения между Полем и Элисон. Что-то необычное просматривалось в его чрезмерной забота о дочери и самом себе.
Возможно, я найду ответ в прошлом. Сначала Поль сопротивлялся моему предложению, но позже, при поддержке и одобрении семьи, и т.к. Элисон была серьезно больна, он согласился. Погрузить его в состояние гипноза оказалось непросто, из-за повышенной активности левого полушария мозга и глубокого желания все держать под контролем. Однако, в конце концов, мне это удалось.
– Это 1918 год, – сказал он. – Я в северном городе, это Нью-Йорк или Бостон. Мне двадцать три. Я – достойный молодой человек, идущий по стопам отца, я – банкир. Я влюблен, безумно влюблен в «неподходящую» девушку. Она певица и танцовщица, потрясающе выступает. Я говорил с ней немного после шоу, но так и не смог открыть чувства. Я знаю, она… – он немного помедлил, его лицо выражало сомнение. – Это моя дочь Элисон!
Он некоторое время сидел в безмолвии, погруженной в воспоминания.
– Я говорил с ней, сказал, как сильно люблю, и – благословенный день – она тоже меня любит! Вы можете поверить? Она тоже меня любит! Я знаю, что мои родители не одобрят наши отношения, но это не важно. Я брошу им вызов. Она – все для меня.
Выражение его лица изменилось опять. Он загрустил.
– Она умерла, –  прошептал Поль. –  Умерла во время эпидемии. И с ее смертью умерли все наши мечты. Я потерял радость, надежду, удовольствие. Больше не будет такой любви как у нас!
Я попросил его переместиться немного вперед в воплощении. Он увидел себя в образе непреклонного сурового мужчины, старика сорока лет, мертвецки пьяного. Его машина съехала с дороги, и он умер.
Я вернул Пола назад, и мы обсудили связь, существовавшую между прошлым и настоящим. Очевидны стали два основные темы. Первая мысль: в настоящей жизни, если Поль не скажет Элисон, как сильно ее любит, она будет в безопасности, не умрет как в 1918. Вторым был защитный механизм, тот же самый импульс, который заставляет кого-то уйти, если он думает, что ему вот-вот дадут отставку. В случае Поля это означало – если он будет соблюдать эмоциональную дистанцию к Элисон, он оградит себя от страданий, горя и  отчаяния при мысли, что может ее потерять. Поэтому Поль отстранился от дочери, начал ссориться, критиковать постоянно, вмешиваться в ее отношения с молодыми людьми. Ее заболевание заставляло его ощущать  панику, которую он испытывал сотню лет назад. Он знал, сказал он, покидая мой офис, что как часть ее лечения – ему придется посмотреть своим страхам в лицо и рассказать о любви. Какая-то его часть понимала, что вступила в силу связь между телом и разумом, хорошо известная и подтвержденная иммунологамu.
Страхи Поля мало по малу начали уменьшаться, потому что он терял Элисон и раньше, пережил страдания. Оба умерли тогда, оба вернулись в теперешнюю жизнь. Он все еще сходил с ума от мысли, что она может умереть, но теперь он позволил себе испытывать к ней любовь. Ему больше не надо было так отчаянно защищаться в ущерб себе и дочери.
Его первой реакцией на состояние безусловной любви было – позвонить Филу и сказать, что тот может навещать Элисон в больнице или дома когда захочет. Элисон была заинтригована, Фил едва верили такой перемене. По мере укрепления отношения между молодыми людьми, Филу были рады все больше. Поль осознал, что счастье Элисон гораздо важнее его защиты/опеки.   
А потом случилось чудо. По мере того, как росла любовь Фила и Элисон, а  Поль научился выражать свои чувства через поступки, иммунная система Элисон начала выправляться. Любовь стала ее главным лекарством в борьбе с раком.
***
Спустя неделю Поль пришел на повторную регрессию. На этот раз он был женщиной, женой рыбака, жившей в девятнадцатом столетии. Они жили на побережье Новой Англии. И опять переживания и ужас наполнили его существование.   
– На этот раз он не вернется.
– Кто не вернется?
– Мой муж. Он отправляется в эти поездки, иногда они длятся месяцами. Я уверен(а), он больше не вернется.
– Он и раньше так поступал?
– Да.
– Потом возвращался? 
– Да.
– Так почему теперь не вернется?
– Потому что теперь он мертв. Я это чувствую, – Поль сделал большой глоток воздуха. – Мои подружки стараются ободрить меня – их мужья тоже рыбаки – но им не удается. Я схожу с ума от волнения.
Его страх был настолько осязаем, что я спросил, не желает ли он вернуться назад. Он поднял руку.
– Подождите. Есть новости, – он начал истошно вопить. – Лодка опрокинулась. Все, кто были в ней, пропали. Я была права. Он мертв. Мой любимый мертв. Мне больше незачем жить.
Горюющая англичанка быстро впала в депрессию. Она перестала кушать, не могла спать и вскоре умерла от сердечного приступа. Ее душа покинула тело, однако осталась еще некоторое время, наблюдая. Женщина умерла ровно за неделю до возвращения мужа в город. Он и еще двое сотоварищей были спасены. И  долгое время восстанавливались в доме вдовы фермера, пока не набрались сил, чтобы отправиться домой.
Мужем этой несчастной женщины (Поля) была Элисон.   
***
При перепросмотре жизни в Новой Англии появилась еще одна тема: терпение. Женщина видела, что если бы она умела ждать, не впадала в отчаяние – и как следствие не убила бы себя – она бы встретилась с мужем и была бы счастлива. Когда я вернул Поля назад, он отметил, что терпение отсутствовало и в других воплощениях. Тот Поль, который погиб в автокатастрофе, на самом деле нашел свою любовь опять – теперь, в этой жизни,  в своей дочери. Знание последующих инкарнаций возможно отвратило бы его от чрезмерного употребления алкоголя, причины катастрофы, и он, возможно, имел бы полноценную жизнь тогда, ожидая встречи с возлюбленной. Теперь Поль понял, что если бы не вмешивался в жизнь Элисон так настойчиво, если бы позволил ей любить и быть любимой свободно, тогда бы ее болезнь не была столь ужасной. Возможно, у девушки было бы больше энергии и желания сопротивляться. Сейчас, он надеялся, было еще не слишком поздно. 
Следующая наша встреча началась с приятной новости – Элисон чувствовала себя лучше. Ее доктора обрели надежду. Все методы лечения – традиционная и холистическая медицина, поддержка Фила и присутствие Поля – все работало на благо. Поль рассказал, как обнял Элисон вечером накануне и сказал о любви. Она обняла его в ответ, сказала, разразившись слезами, что тоже любит его.
– И к тому же, – сказал Поль. – Я обнял и Фила, правда не сказал ему, что люблю.
Это был судьбоносный момент для Поля, он приписал успехи сеансам регрессии. И попросил отправить в прошлое еще раз.
Несколько столетий назад, в древней Индии, Поль жил в образе девочки низшего сословия. Элисон была ее близкой подругой. И хотя они не были родственниками, «Эллисон была настолько близкой, или даже ближе, чем  сестра». Обе девушки были нужны друг другу, чтобы выжить эмоционально: они делились мыслями и желаниями, болью и радостью. Т.к. они обе были в самом низу социальной лестницы, их жизнь была трудна, он они справлялись, помогая друг другу ежедневно.
Затем Поль с горечью сказал, что Элисон влюбилась в молодого человека, в котором мужчина узнал свою жену (мать Элисон). Молодой человек был из другой касты и, несмотря на это, у них начались отношения. Поль предупреждал Элисон о смертельных последствиях, если их однажды увидят вместе. Элисон сказала своей «сестре», что та просто ревнует и начала ходить по деревне, рассказывая, как молодой человек страстно в нее влюблен. Семья юноши узнала об этом, и его отец убил Элисон за то, что та опозорила их касту. Потеря раздавила Поля полностью; весь остаток его/ее жизни он провел в тоске, печали и гневе.
Когда он плыл над своим телом в том воплощении, Поль увидел связь с его настоящей жизнью и жизнями, которые посетил на предыдущих сессиях. Прошлый травмирующий опыт от потерянной любви развил его страхи и желание сверхопеки. Урок терпения так же был усвоен. В его жизни в Индии он мог бы получать удовольствие и был бы счастлив, если бы он знал, что Элисон вернется в будущем, и еще не раз. Были и еще уроки: опасность поспешных суждений, глупость совершать действия без учета последствий, подвергаться смертельному риску, потеряв контроль. Полю удалось справиться со страхами смерти и потери. Он с большим воодушевлением принял концепцию о величайшей ценности любви и ее исцеляющих возможностях. Любовь – это все, он это понял, ее невозможно разрушить ни временем, ни расстоянием. Любовь может быть закрыта страхами, но ее свечение не меркнет никогда. Страх затмевает ум, а любовь открывает сердце и растворяет страхи.
Я все время думал, не отправить ли Поля в будущее, но мы никак не могли решиться. Ни мне, ни ему не хотелось знать, что же произойдет дальше в теперешней жизни. Он – потому что не мог вынести мысли, что болезнь Элисон в конце концов победит, а я беспокоился, что переживания Поля вокруг болезни дочери исказят картины будущего. Наконец, мы решили, что не случится вреда, если, несмотря на противоречия, мы заглянем в будущее. Итак, на следующей сессии мы вместе посетили его – это будущее.
***
 Это было необычное путешествие, т.к. Поль видел не последовательное изложение событий воплощения, а серию из трех коротких фотографий, как слайд-шоу. Картины были яркими, переполненными сильных эмоций. Поль увидел себя в теперешней жизни, но несколько старше. Он был успешным, преисполненным сил человеком благодаря тому, что дочь совершенно поправилась. Он увидел Элисон живой и здоровой, в возрасте шестидесяти семи лет. Затем он увидел себя в инкарнации в образе внука Элисон, с какой радостью и любовью его приняла будущая семья Элисон. (Когда я спросил Поля, как далеко в будущее ему удалось заглянуть, он ответил «на сорок пять лет вперед». Я был обеспокоен, это означало, что приближалась смерть Поля в этом воплощении. Однако, у него не было проблем с математикой. Я забыл, что в тот момент прошлое, настоящее и будущее слились воедино.) Позже мы это обсудили подробно.
– Вам не кажется, что эпизоды похожи на исполнение желаний? – спросил я.
– Вовсе нет. Так может случиться. Теперь, когда вы про это заговорили, я понимаю, о чем вы думаете. Но то, что я видел, не было плодом моего воображения. Видения были очень реальными, я никогда не испытывал ничего подобного прежде.   
То, что он увидел себя как внука Элисон, укрепило его веру. Но лично мне видения показались немного «идеальными». Даже отношения Элисон-внук вполне можно было объяснить его непреодолимым желанием добиться ее любви сейчас. Тем не менее, Поль верил, что все увиденное было реально, только это теперь имело для него значение. 
– Мое следующее воплощение станет невозможным, если Элисон не поправится, – сказал он.
Утверждение тут же привело меня в чувство. Эллисон все еще была тяжело больна – те восстановительные процессы, которые начались, могли быть кратковременными – и мне было интересно, что произойдет с Полом, если она умрет. Возможно, он и вправду научился терпению, рассуждал я. Либо было достаточно того, что теперь он знал, что встретит ее опять в следующих жизнях. Ничто не могло поколебать его спокойствие. Он сильно отличался от того Поля, галантного мужчины, ненавидящего себя, который пришел в мой кабинет. И к тому же все, что он увидел, могло оказаться правдой. 
– Возможно, без вас ей не стало бы лучше, – сказал я.
– Что вы имеете в виду? – удивился он.
– Да потому что вы решили позволить другу Элисон навещать ее, позволили ей влюбиться. И еще одно, вы отпустили контроль и позволили себе любить дочь открыто и глубоко. Благодаря таким положительным результатам, плюс ваши личные успехи, реакция ее иммунной системы на всестороннюю любовь стала инструментом в борьбе с раком. Я верю, что это именно так.
– Вместе с медициной, – добавил он.
– Это да, но медицина не работала, пока вы не изменились.
– А я изменился благодаря вам.
Мне было странно слышать такое смирение в словах от Пола. 
– Я просто показал путь. Главная вещь, которую надо понять – вы испытали самое важное из всех качеств человека: совершать поступки исходя из свободы воли.
Поль мог бы остаться таким же упертым и непреклонным. Он мог бы отказаться от регрессионной терапии и не понять тех уроков и озарений, которые с ним произошли. Если бы он был самодуром, диктатором, не имеющим терпения, у Эллисон, возможно, и не случилась бы ремиссия. Вместо этого Поль выбрал путь мужества и любви.
***
Через несколько месяцев, благодаря объединению Поля, Фила и всей остальной семьи, улучшение здоровья Элисон привело к ремиссии. Казалось, рак отступил, именно так, как Поль видел в будущем. Теперь Поль был спокоен. Возможно, его оптимизм и убежденность вместе с любовью помогли Элисон поправиться окончательно. 
История с Полем показывает ту основную роль, которую играет терпение на пути к бессмертию. Внутренний покой невозможен без терпения. Мудрость требует терпения. Духовный рост предполагает искусство терпения. Терпение помогает текущим событиям идти неспешно своим чередом.
Когда мы в нетерпении, мы причиняем страдания и себе, и другим. Мы необдуманно высказываем поспешные суждения, не рассматривая последствий своих действий. Мы совершаем поспешный и неправильный выбор, за что придется заплатить высокую цену.
Поль мог бы избежать глубоких сердечных переживаний и скорой смерти в прошлых жизнях, если бы он был более терпеливым. Прошло достаточно времени, вплоть до настоящей жизни, прежде чем он смог понять, что его жизнь и все тех, кто пришел вместе с ним, была бы более гармоничной и полноценной, если бы он не пытался подгонять реку времени. 

ГЛАВА 7
Эмили, Джойс, Роберта и Анна: Ненасилие

Тридцатилетняя женщина по имени Эмили, жившая в прошлом воплощении в племени кочевников в центральной Америке, погибла во время оползня в результате землетрясения в 1634 году. Ее обезумевший муж отчаянно пытался ее спасти, но попытки оказались тщетными. Для женщины это был конец жизни, наполненной трудностями. Основную часть времени племя проводило в поисках воды, и Эмили, когда я отправил ее в период, предшествующий смерти, вспомнила, как много ей приходилось трудиться. Капризы природы делали существование еще сложнее. Эмили постоянно испытывала страх не только за собственную безопасность, но так же за жизни остальных семидесяти собратьев по племени.
В теперешней жизни у женщины был сильные страхи: землетрясений, застрять в лифте или попасть в тюрьму. На семинаре женщина рассказала, что ее муж,  дочь (она была ее сестрой в прежнем воплощении – снова мы видим, что те, кто очень важны для нас, появлялись и в прошлых инкарнациях) и сестра – все были членами того же племени. И опять Эмили переживала за них как за саму себя. События 11 сентября травмировали женщину – более ужасное «землетрясение» было невозможно себе представить. Эмили заболела, тяжело заболела, теперь она едва могла покидать дом.
Другая женщина, Джойс, присутствующая на семинаре, слушая историю Эмили, начала всхлипывать. Я спросил, что именно ее так задело. Женщина пояснила, что накануне, 10 сентября, видела во сне грядущие события во всех деталях. Как оказалось, придя на семинар, Джойс сразу обратила внимание на Эмили. Женщины никогда раньше не встречались. И, не понимая почему, Джойс ходила за Эмили целых два дня, не решаясь заговорить с ней. Теперь она знала, почему, и так же поняла, почему она, как и Эмили, боялась покидать дом. Джойс была успешной женщиной, специалистом по связям с общественностью. Но с 11 сентября больше была не в состоянии посещать филиалы, расположенные за пределами Нью-Йорка. От этого страдал бизнес. Две женщины обнялись, пытаясь утешить друг друга.
***
В случае Эмили именно природный катаклизм, случившийся столетия назад,  стали причиной травмирующей ситуации. В случае Джойс – она сама создала страхи и, возможно, они присутствовали бы и дальше в жизнях женщины, если бы психотерапия не облегчила ее состояние.
Я храню обе истории, т.к. сам не приемлю насилия. Для меня это одно из самых ужасных напастей на нашей планете. Если насилие носит природный характер – ураган или землетрясение – мы вынуждены это принять и понять, что вероятно существуют некие причины. Но насилие, обусловленное нашими собственными руками, в отношении других живых существ или всей планеты, создает опасность для каждого из нас, для всех нас. Управление гневом – хорошее начало предотвратить подобное.
Как я писал во второй  главе, без сеансов регрессии Джордж мог бы легко причинить боль любому, будь то коллеги или члены семьи. Потому что акты насилия обычно касаются членов семьи, коллег или друзей неуравновешенного человека. У меня есть множество примеров, когда люди проявляли жестокость или подвергались жестокости в прошлом, и в следующих жизнях (включая эту) вынуждены были испытать то же самое на себе или по отношению к другим.   
Роберта пришла ко мне на прием по совету мужа Тома, тридцатидевятилетнего бухгалтера, который имел прекрасную практику, работая фрилансером на малый бизнес. Я встречался с ним во время сбора средств для Mount Sinai медицинского центра. Роберта, будучи на шесть лет моложе мужа, тоже добилась успехов. Она была вице-президентом крупной авиакомпании в отделе по связям с общественностью.
Ранним зимним утром стройная женщина вошла в мой кабинет, Том был рядом. Ее мягкая рука коснулась моей, когда мы поздоровались. Белокурые волнистые волосы, поблескивая в свете офисных ламп, обрамляли лицо, делая женщину похожей на Маленькую Сиротку Анну. Но это впечатление нарушал пронзительный взгляд мудрых голубых глаз и широкий чувственный рот, покрытый нежно красной помадой.
Том говорил, что у них были проблемы с зачатием, и я предположил, что именно психологические последствия ситуации привели их ко мне. Но я ошибся.
– Том собирается развестись со мной, – произнесла Роберта, как только Том покинул комнату, а я закончил сбор начальной информации: возраст, адрес, профессия, семейное положение. Однако я вспомнил – когда мы встретились с Томом во время сбора средств, он сказал, что Роберта была «смыслом его существования», вряд ли бы так выразился мужчина, собиравшийся покинуть жену.
– Что заставляет вас так думать? – спросил я. – Он что-то сказал? Намекал каким-то образом, что…
– О нет, – быстро ответила женщина. – Ничего такого, – она замолчала, откусила ноготь и взглянула на меня застенчиво. – Я просто это знаю.
– Что-то доказывает это? Или всего лишь внутреннее ощущение?
Она передернула плечами.
– Я бы считала это фантазией, но это настолько реально, это преследует меня. Я не могу спать. Это все, о чем я думаю.   
– А когда вы говорите об этом Тому?
– Он говорит, что я просто глупа. Я перестала его спрашивать, т.к. он  продолжает считать меня не в себе, параноиком. Боюсь, это ускорит его решение покинуть меня. 
Навязчивые, настойчивые мысли вполне обычны для пациентов, которые потеряли связь с реальностью.
– И как вы ведете себя с мужем?
Роберта уставилась в пол.
– Я очень привязана к Тому, хотя не думаю, что нравлюсь ему. Это сводит меня с ума, и я отталкиваю его. Ни ему, ни мне не нравится, что я столь зависимая. Он говорит, что я должна доверять ему, быть уверенной в нем, в нас. Я знаю, что так будет лучше, но не могу.
– И что говорит Том, когда вы говорите, что не можете?
– Ничего. Его молчание для меня невыносимо.
Я видел, как она дрожала, хотя голос звучал уверенно. Определенно в глубине души ее переполняли эмоции.
– Он хороший человек. Когда я счастлива, он тоже счастлив. Но когда я печалюсь, он печалится вместе со мной.
– А когда вы злитесь и отталкиваете его?
– Я думаю, он тоже злится. Но ему не нравится это показывать. Он постоянно пытается отвлечь меня от мыслей, веселит, как будто я какой-то инвалид или эмоциональная калека.    
– Он говорит, у вас проблемы с зачатием, – сказал я.
Она опечалилась.
– Да.
– Вы были у врача?
– Конечно. Доктор не смог найти проблем ни у меня, ни у мужа.
– А что насчет ЭКО?
Тема была безопасной, ее голос звучал увереннее.
– Это вариант, но мы не хотим пока им пользоваться, доктор считает, что это не единственная возможность. У меня повышенная чувствительность на гормоны. Окажись я рядом с пчелой - и все, у меня анафилактический шок. 
– Думали про усыновление?
– Усыновление – вариант на крайний случай. Я хочу его ребенка.
– А он вашего?
– Точно.
– Вы ведете нормальную сексуальную жизнь?
Она покраснела.
– Нормальную.
– Отлично.
Мы немного помолчали. Видимо я улыбался, потому что ее глаза внимательно следили за мной, и вдруг она рассердилась. 
– Что смешного вы нашли?
– Вы оба хотите ребенка. Ваша сексуальная жизнь… нормальная. Муж ничем не показывает, что хочет покинуть вас. Я знаю точно, со слов Тома, что вы для него смысл его существования. Почему вы не верите ему?
– Из-за страха, – серьезно сказала она.
– Страха чего?
– Быть брошенной, – она начала плакать. – Для меня нет ничего ужаснее.
***
Это был классический аргумент для регрессивной терапии. В жизни Роберты не было ничего, что бы указывало, что ее бросит любимый. Но ее страх был столь велик, что было очевидно – ее бросали в прошлом. Она горячо любила Тома, и он это знал. Поведение и страхи женщины не имели смысла в контексте того, что я знал об их взаимоотношениях. Возможно, предположил я, мы сможем найти источник ее страхов в другом времени, в другой жизни.
– Как было бы здорово, если бы мы нашли!
Я погрузил Роберту в состояние гипноза и вскоре мы обнаружили связь.
– Это 849 год, – сказала она с глубокой печалью, – это год моей смерти. Я живу в красивом доме, одном из самых лучших в нашей деревне. У меня есть муж, я его сильно люблю – он моя жизнь – я на пятом месяце беременности нашим первым ребенком. Беременность проходит сложно. Я часто болею, мне очень трудно работать. Я хорошо себя чувствую только когда лежу.
По ее лицу пробежала мучительная волна, и она подняла руки, чтобы закрыть глаза.    
– На нас могут напасть в любую минуту. Армия захватчиков у наших ворот. Все горожане, мужчины и женщины, взялись за оружие против врага, готовы сражаться за город, – она заплакала. – Я слишком слаба, чтобы биться. Мой муж говорит мне остаться дома. И если сражение пойдет не туда, он придет за мной и уведет на юг, в деревню его родственников. Я умоляю отвести меня сейчас. Но он говорит, что должен сражаться, это его долг.
– И что вы чувствуете по этому поводу? – спросил я.
– Печаль, глубокую печаль. Кто позаботится обо мне?
Ее мука была очевидной.
– Вы хотите прекратить сеанс?
– Нет, продолжим.
Погрузившись еще глубже, Роберта начала глубоко дышать, все ее тело напряглось в кресле.
– Он ушел, – сказала она. – Я слышу крики и вопли, доносящиеся с поля боя. Я хожу из угла в угол, жду. Я напугана, переживаю за мое не рожденное дитя. Дверь с шумом открывается. «Слава богу», - говорю я. Только это не мой муж, это захватчики. Они насилуют меня. Одни из них машет мечом передо мной. Машет еще раз. Меч вонзается в мое тело. Ребенок погибает. Я падаю. Повсюду кровь. Еще удар, теперь по горлу. – Роберта странно вскрикнула. – Я мертва.
Когда я вернул ее назад, она с ужасом смотрела на меня.   
– Мой муж, – сказала она. – Это был Том. Мой Том, моя любовь. Он оставил меня там умирать.
Было ощущение, что помещение погрузилось во мрак.   
***
Как я видел и в других случаях, те, кто были родственниками прежде, являются ими и сейчас, однако их взаимоотношения меняются. Дочь может стать бабушкой, отцом, сестрой, братом или ребенком. Мы учимся через наши взаимоотношения. Люди возвращаются вместе опять и опять, чтобы разрешить проблемы и научиться любить в разных формах. 
Иногда, как в случае Роберты, взаимоотношении остаются прежними. Ее теперешний муж Том был ей мужем и в девятом столетии. И тогда он покинул ее, да или нет? Мне стало интересно, возможно ли отправить Тома в то же самое время и место, чтобы выяснить,  что же произошло с ним в тот день. Почему он бросил жену. Какова была его жизнь после смерти жены и не рожденного ребенка. Том несколько раз приходил вместе с Робертой на сеансы регрессии. Он ждал ее в комнате отдыха. И, время от времени, в конце приема мы разговаривали втроем. Теперь я попросил Тома зайти и спросил у обоих, возможно ли провести гипно-сеанс для Тома. Это не означало, что он станет моим пациентом. Я достаточно работал с парами, которые и прежде были вместе. Мне было интересно, если удастся,  услышать версию Тома на минувшие события. Если Роберта узнает, что он не бросал ее тогда, возможно ее страхи быть покинутой теперь растворятся.
У Тома были неотложные дела вне города, и мы договорились встретиться через несколько недель.
На следующей неделе Роберта пришла на очередную сессию. Она легко вошла в состояние транса.   
– Это Париж. На дворе лето. Я молода, не более двадцати пяти. Я очень хорошенькая. Все, что мне хочется делать – это развлекаться, но я не могу. Моя бабушка живет вместе со мной. Я узнала ее – это Том.
Она произнесла это безо всякого удивления. Хотя все ее видения были подробными и живыми, Роберта не была особо заинтригована происходящим, в отличие от предыдущей сессии.
– Моя бабушка растит меня с тех пор, как оба родителя умерли. Тогда я была маленькой девочкой. Теперь я должна заботиться о бабушке, она больная и слабая. Она требовательная. Сделай то, сделай это. У нас нет денег, и я вынуждена ходить за покупками, стирать, готовить, менять вонючую одежду бабушки, потому что старушка постоянно пачкается.
Неожиданно она заговорила с некоторой страстью.
– Это неправильно! Я не должна делать это день за днем. Девушка должна иметь в жизни удовольствия. – Роберта наклонилась ко мне и произнесла тоном заговорщика. – Я убегаю. Я убегаю в дом моего друга Алена. Он позаботится обо мне, он покажет мне хорошую жизнь.
Роберта перенеслась немного во времени. Не совсем понятно, то ли это происходило сразу после ухода из дома бабушки, то ли позже.
 – Моя бабушка умерла! Пока я пила, ходила по кабаре, танцевала, занималась любовью, бабушка просто умерла. Я нашла ее тело, когда пришла домой. Все выглядело так, как будто она умерла от голода, потому что она была невероятно худой. Никто из соседей не слышал ее криков, поэтому трудно было сказать, когда она умерла, но это случилось недавно. Она еще не воняет, вернее не больше чем обычно. Это печальная новость, однако, застала меня врасплох. У меня скоро будет ребенок. И у меня нет денег, ни сантима. Я даже не знаю кто отец ребенка. Ален сказал, что даст мне денег, если это его ребенок, но я должна доказать. А как я могу это сделать до рождения ребенка?
Это было уже не важно. Роберта увидела, как умерла, давая жизнь ребенку. Ее душа плыла над телом. Она наблюдала довольно долго, чтобы убедиться, что ребенок жив. И не важно, кто был отец. При перепросмотре жизни она испытывала всеподавляющее чувство вины. 
– Я любила бабушку, – сказала она. – Не только потому, что она вырастила меня. Она была хорошей женщиной, желала мне только добра. А я была слишком молода, слишком эгоистична. Я поставила мои личные нужды/желания любви и свободы на первое место, пренебрегла более важными, бабушкиными. Я могла бы попытаться уравновесить их, но я просто отказалась от нее и… – Роберта резко остановилась.
– Вы видите связь, – сказал я, не настаивая, но понимая, что она сопоставила  два воплощения.   
– Конечно! Я бросила ее потому, что мой муж бросил меня несколькими тысячами лет раньше. В Париже она была Томом, моим мужем, который оставил меня одну умирать. Это был акт возмездия!
***
Третий сеанс регрессии, который мы провели через неделю, показал нам новую грань темы насилия и расставания.
Теперь Роберта была девочкой из Пакистана, жившей в маленьком деревянном доме около пятисот лет назад. Ее мать умерла, когда девочке было одиннадцать. И, как и в Париже, обязанности готовить, убирать и прочие домашние дела полностью легли на ее плечи. Но в этой жизни у нее были отец и брат, которые могли ей помогать.
– Они меня бьют, – сказала она. – Всякий раз, когда я что-то делаю не так. Когда не вовремя постирана их одежда, или им не нравится пища, которую я приготовила. Они орут на меня, а потом колотят. Либо одни, либо другой,  либо оба одновременно.
– Почему ты не уйдешь от них? – спросил я. – Почему не убежишь? 
– Я нуждаюсь в них, мне надо где-то жить, надо чем-то питаться, – она передернула плечами. – Плохо, что я боюсь перемен, которые могут случиться, если убегу.
– Что-то еще?
– Я… я любила их.
Ее ответ меня удивил.
– Правда? За что?
– Потому что они не могут контролировать свои поступки. К тому же мама покинула их, умерев. Немного раньше умерли еще двое наших братьев. То были мрачные и темные времена. Царило беззаконие. Именно отец и брат  должны были добывать пищу. Это означало, что каждый день могло произойти что-то ужасное, их вполне могли убить. Болезнь, которая поразила нашу мать, могла случиться с каждым из нас. Им не удается контролировать то, что происходит вокруг, в природе, в людском окружении, в судьбе. – Роберта потрясла головой. – Быть мужчиной в те времена, не иметь ни денег, ни надежды – вот что ужасно.
– Т.е. вы решили остаться ради них, вопреки их поведению, – добавил я.
О таком объяснении она не думала, но, я был уверен, она сама это поймет. 
– Да.
– И что произошло потом?
– Они перестали меня бить. Однажды они просто решили  прекратить это. Вскоре мой отец умер, а брат женился и взял меня в свой дом. Наконец я нашла мужчину, который полюбил меня, и мы переехали. Мой муж был прекрасным человеком, мы вели хорошую жизнь для того времени и того места.
– Вы умерли счастливой?
– Я умерла довольной.
Перепросматривая воплощение, теперь Роберта поняла, что все три путешествия в прошлое – особенно первое – объясняли, почему она так боялась, что Том покинет ее. Но она понимала это умом, не сердцем, и как следствие, была обеспокоена.
– Завтра я встречаюсь с Томом, – сказал я. – Может это поможет.
***
Том был полон сомнений.
– Я делаю это только ради Роберты, – сказал он. – Чтобы узнать о ней, не о себе.
Чтобы избежать искажения информации, я предупредил Роберту не выдавать мужу деталей ее собственных воспоминаний о прошлом. А Тому я пообещал, что у него будет всего одна регрессия, если он не решит иначе.
– Маловероятно, – сказал он в волнении перед неизвестным, которое обычно испытывали бухгалтеры, адвокаты, доктора, чей активный ум всегда требовал точного объяснения.
Я был весьма удивлен, когда он довольно быстро погрузился в состояние глубокого транса.
– Я собираюсь отправить вас в прошлую жизнь где вы и Роберта были вместе, – сказал я, вспомнив про Элизабет и Роберто из книги «Только любовь имеет значение / Only love is real», которые так же вспомнили проведенные вместе времена. Благодаря им я у знал тот факт, что родственные души воплощаются вместе множество раз. Я видел тому подтверждение и у других пациентов.
Почти тут же спина Тома изогнулась как будто кто-то или что-то сильно его ударило.
– Мне надо убираться отсюда! – сказал он в полном отчаянии.
– Где вы?
– На поле боя. Мы окружены, нас обходят с флангов. Моя бедная жена! Я оставил ее одну, я обещал… – его глаза были закрыты, однако он поднял руку, как будто держа топор или меч. – Я проложу себе дорогу! Она нуждается во мне!
С криком он опустил руку вниз; затем исчезло напряжение в мышцах и рука бессильно упало на колено.
 – Слишком поздно, – прошептал он. – Я никогда больше не увижу мою жену, никогда не обниму ребенка.
Его последние чувства были – вина и печаль. И когда я вернул его назад в настоящее, он сказал, что никогда больше не покинет Роберту.
***

Когда Роберта пришла на следующую сессию, она была спокойна,  улыбалась. Солнце засветило вновь. Было очевидно, что она и Том провели некоторое время, обсуждая опыт путешествия в девятое столетие.
– Теперь я знаю, почему он не вернулся, чтобы спасти меня, – сказала она. – Да, он бросил меня, это правда. Но не потому, что он этого хотел, не потому, что не думал обо мне в последние минуты жизни, – она засмеялась. – Сейчас он слишком стар, чтобы воевать за интересы страны. Поэтому, я думаю, мне не о чем волноваться. С вашей помощью, доктор Уайсс, теперь мне понятно, почему я так боялась, что Том меня покинет. И понятно, что когда он говорит, что любит меня, он именно это именно в виду. Любящие люди не способны бросать, не так ли?
Роберте удалось избавиться от страхов быть покинутой, ее неуверенности и сомнений по поводу Тома. Она поняла, что не в каждой в жизни присутствует насилие. И только она может сделать выбор в пользу любви, не страха. Этот выбор стал основой, характером в ее последующих воплощениях. Это было видно из жизни маленькой девочки из Пакистана, которая сделала выбор любить отца и брата, несмотря на их суровый нрав, а не испытывать страха или ненависти.
Оставалась еще одна проблемы для Роберты и Тома: невозможность зачатия. Потеря ребенка в далеком девятом столетии объясняла это, а так же  последующую смерть во время родов во Франции девятнадцатого века. Роберта понимала, что эти события давно миновали, вместе со страхами быть брошенной. И вряд ли подобное случится в ее теперешней жизни или в где-то в будущем.
Я решил попробовать отправить Роберту немного вперед во времени, чтобы она хорошо поняла суть происходящего. Как всегда, женщина быстро вошла в состояние расслабления и начала рассматривать события жизни с более высокого уровня восприятия.
– Есть два возможных пути развития событий, – сказала она. – Один с ребенком, и второй – без.
– Начните с того, что «без».
– Тот, что «без» – мрачный, ограниченный, малосодержательный. Я всего боюсь:  насекомых и змей, боюсь выходить из дома. Т.к. у нас не может быть детей, Том покинул меня, и это добавило мне страхов. Ни один мужчина больше не посмотрит на меня. А я слишком слаба и напугана, чтобы существовать в одиночестве. – Роберта дернула плечами. – Это ужасно!
– А если «с ребенком»? – не удержался я.
– Мир солнечный и просторный. Том со мной, как и обещал. Я счастлива и реализована!
Благодаря путешествию в такую счастливую жизнь, Роберта смогла полностью избавиться от страхов, которые пронесла через множество воплощений: потерю любимых, собственную смерть, предательство и ощущение брошенности. Когда женщина провела все эти сопоставления, ее лицо озарило сияние.
– Где вы теперь?
– Я очень высоко, гораздо выше облаков. Я плыву. Плыву и наблюдаю. Здесь очень красиво. Воздух чистый. Я могу видеть на мили вперед.
– Вы одна?
– Да. Подождите – нет! Две девочки, дети-ангелы, мои дети, приближаются, чтобы поприветствовать меня. Я ощущаю их любовь, их радость. Я их тоже люблю, я очень рада. – Роберта остановилась, рассматривая свое будущее. –  Я узнаю их. Одна из них – моя бабушка, женщина, которую я любила больше всех на свете. Она умерла, когда мне было девять. Другая – это моя мама, не теперешняя мама, а та, что была в Пакистане, в прошлой жизни, пять сотен лет назад. Они обнимают меня, я обнимаю их. Я вечно буду с ними.
У меня нет доказательств, насколько верны видения Роберты, я их просто излагаю. Это ее опыт, и женщина искренне верила, что именно это однажды произойдет. Вполне возможно, Роберта и Том не смогут зачать ребенка и перспектива иметь детей – это всего лишь фантазия. Но они вполне могут ребенка усыновить. Важным является то, что теперь Роберта абсолютно уверена, что встретится со своими детьми. И, благодаря этому факту, она поверила в себя, в свою способность любить. 
Роберта прошла долгий путь от времен насилия до времен мира. Она добилась успехов, чтобы подняться «над облаками».
Истории Роберты демонстрирует тот вред, который творит насилие – не всегда сразу, но будущим поколениям; не только жертве, но и виновнику бед. Те, кто совершают насилие или подвергаются насилию, могут пронести свои страхи и сопутствующие негативные эмоции сквозь многие и многие будущие жизни. Так будет продолжаться, пока они не найдут любовь.
***
История Анны представляет полный контраст истории Роберты, потому что она началась в будущем.
За два дня до того как Анна пришла ко мне на прием, она проснулась среди ночи вся в поту, ее разбудил сон. Это был еще один из тех фантастических повторяющихся снов, которые видела женщина. Когда сон имел глубокое значение, она просыпалась от возбуждения. «Анна, та Анна, которой она стала в будущем, была результатом собственного выбора», - говорил ей голос. Однако ей не удалось увидеть вестника, и она не знала, был ли то мужчина или женщина. Как пояснила мне Анна, кто-то очень мудрый передал ей послание. Казалось, что тот выбор, который она примет, был уже предопределен. Но женщина не представляла, о каком выборе шла речь. Всю свою жизнь она действовала, следуя импульсам, часто без особых размышлений.
Анна, женщина двадцати четырех лет, плотного телосложения, выглядела как девушка-очкарик, которая играет роль лучшего друга звезды в молодежном сериале. Она была аспиранткой, изучающей архитектуру. Ее направлением было – разработка инновационных проектов жилых комплексов с учетом экологической обстановки, позволяющим бедным и богатым людям жить вместе. Анна считала, что люди должны жить в красивом поселении в полной гармонии.
Голос знал о ее планах. Во снах, которые начали приходить женщине сразу после начала нашей совместной работы, ей показывали будущее, где она уже  завершила свой проект. (Это было как будто писатель, желающий написать произведение, вдруг обнаруживает через посланника, что уже написал его в будущем.) «Твоя задача – найти связь с тем будущим, где ты осуществила свои мечты. А не с тем, где этого не произошло», - говорил ей голос. Анна не знала, что я начал проводить сеансы прогрессивной терапии, ей было любопытно узнать, что это значит для нее сейчас.
Она сказала, что препятствие для выполнения задуманного – это страх оказаться в центре внимания. Когда кто-то хвалил ее работу, Анна начинала нервничать. Обычно она представляла на рассмотрение свои работы под вымышленным именем, даже когда ее учителя знали, что это была она. Перспектива получить награду или обрести всеобщее признание наполняла ее немыслимым страхом. Ужас публичного внимания, она знала, перерастет в паническую атаку.
В ее жизни не было ничего, что могло бы объяснить подобную реакцию. Меня заинтриговали сны женщины, поэтому я предложил сначала заглянуть в будущее, чтобы получить больше информации и разъяснений.
Анна согласилась. Когда она вошла в состоянии транса, я повел ее вперед во времени, чтобы понять, что же случится с ее проектом.
Анна увидела несколько сценариев будущего. В первом – ее проект отсутствовал совсем. Она работала на архитектурную фирму, занимала незначительную позицию, делая чертежи по идеям других. Во втором  сценарии – проект жилищного комплекса был завершен, он включал в себя несколько ее идей. Проект не был успешным, не таким, как видела его Анна. Она видела табличку в главном холле, на ней ее имя отсутствовало. Третий сценарий – триумф! Проект был полностью ее. Имя Анны было указано первым на чертежах и на табличке. Но когда она говорила об этом, в ее голосе были нотки сомнения. (Было еще несколько возможных развитий события. Но не таких значимых, как первые три.)
«Страх, что меня узнают, страх успеха. Я понимаю, что могу выбрать любой путь. Но третий кажется наиболее ужасным. Я не хочу видеть мое имя на табличке».
На самом деле табличка вовсе не была знаком эго; это был символ, означающий отсутствие страхов и панических атак. Ее имя не появится  на табличке до тех пор, пока она боится. Я понимал, что нам придется заглянуть в прошлое, чтобы исцелить это состояние. 
***
В сценарии первой сессии Анна оказалась мальчиком, ее соплеменники передвигались на лошадях, жили в Средней Азии в давние времена. Вождь кочующего племени имел сына, который был на пару лет старше Анны. Но он не так ловко ездил на лошади, стрелял из лука или владел саблей как Анна.   
– Я ему не нравлюсь, – произнесла Анна.
Тот мальчишка, как предполагалось, должен был стать преемником своего отца. И это вызывало гнев родителя, видеть сына всегда на вторых ролях. Анна не обращала внимания на результаты/последствия своих успехов. Что сын вождя чувствовал себя все более и более униженным.   
– Было объявлено соревнование по верховой езде для всех молодых людей деревни, – сказала Анна. – Я собиралась победить в состязании. И я победила. Весь городок, все мужчины и женщины, чествовали мои достижения. Я выпила слишком много и заснула в поле, за пределами деревни. Сын вождя подкрался бесшумно ко мне и перерезал горло. Я умерла не сразу. Я видела, как утекает моя ярко красная кровь.
После того, как я вернул ее назад, Анна сказала, что не понимала смертельной опасности, которую создавали ее успехи.
– Конечно! –  воскликнула она. – Сидя тут, с вами, довольно легко сопоставить очевидный успех с огромным физическим вредом. Естественно, я напугана.
В следующую сессию Анна увидела, будто в калейдоскопе образов прошлых воплощений, как через успех приходит опасность. Анна была талантливым музыкантом, человеком, уничтоженным соперником, который украл ее музыку и выдал за свою. В следующем воплощении она была девочкой, жившей где-то на Ближнем Востоке, около двух тысяч лет назад. Мальчиков ее возраста из высшего сословия обучали тайным знаниям и ритуалам, запрещенным для девочек. Но Анна шпионила около классных комнат и знала все, чем они занимались. Однажды, подвергнувшись насмешкам мальчишек, она выболтала свой секрет.
– Знаете, –  сказала она. –  Я знаю столько же сколько и вы.
За свою заносчивость она заплатила жизнью. Ее поместили в тюрьму и вскоре убили. Именно таким было наказание за нарушение общепринятых правил.
Разбирая вместе со мной пройденный опыт, Анна смогла выявить закономерности. Успех означал насилие. Самопроявление означало наказание. Горделивость означала смерть. Постепенно, по мере лечения, Анна начала понимать, что ее паника, спровоцированная повышенным вниманием, была последствием нескольких прошлых воплощений, не чем-то, чего стоило бояться в настоящей или будущей жизнях. С трудом, т.к. ее ужас уходил корнями  в далекое прошлое, Анне удалось уменьшить страхи. Она начала подписывать свои чертежи, создала модель будущего комплекса зданий в масштабе, выиграв приз за «Самый Инновационный Дизайн». Она признавала, что пока не смогла выступить с благодарственной речью, но приз, серебряная табличка, стоит у нее на каминной полке.
Нам обоим было очевидно, в каком будущем Анна окажется теперь. В самом деле, «Анна, та Анна, которой она станет в будущем, будет результатом собственного выбора». Ее больше не бросает в пот, когда приходит Учитель, чтобы напомнить об этом. 

ГЛАВА 8
Брюс: Взаимоотношения

Когда мы находимся в человеческой форме, даже если нашей главной целью является воссоединение с духом, единой душой, сутью нашего существования является постоянное взаимодействие с другими людьми на физическом, эмоциональном и духовном уровнях. То, как нам удается справиться с задачей, играет огромную роль в формировании будущего. 
Одна моя знакомая, которая  провела много лет сознательной жизни в ашраме и была духовно-развитой личностью, пожаловалась как-то, что не могла  медитировать. В одной из моих медитаций я понял почему. Ей необходимо было выйти в мир, начать общаться с людьми, познать потери и горе, радость и любовь. При всей ее духовной развитости, ей необходимо было пройти уроки жизни.
Мы все постоянно участвуем в различных типах взаимоотношений: с самим собой; с членами семьи и другими людьми; с теми, с кем приходится работать – начальством, коллегами и прочими сотрудниками; с друзьями; с преподавателями и учащимися. На протяжении множества жизней их формы могут меняться, а также меняются и наши взаимоотношения. Но мы продолжаем постигать науку важности взаимоотношений, потому что общаемся опять и опять с той же самой душой.
Может быть, ваша мама управляла вами много жизней подряд. Может быть, вы были ее матерью, либо у вас были как-то иные взаимоотношения, не только мать-ребенок. В конечном итоге мы должны исцелить все наши взаимоотношения, должны приложить максимум усилий для достижения цели – научиться сострадать, сопереживать, не совершать насилие и любить.
Общение – ключ всех взаимоотношений. Любовь и открытость являются важными факторами. А так же чувство защищенности. Т.к. если общение несет опасность, вы не будете открыты. 
Как можно создать безопасную обстановку для общения? Прежде всего, зная, что существует множество путей общения – слова, мысли, язык тела, выражение лица и глаз, прикосновения – все должно быть в совокупности. Мы должны понимать, что душа, с которой вы общаетесь, возможно, была очень важна для вас на протяжении множества жизней, не одного столетия. Она будет важна и в будущем.
Одна моя пациентка пришла в ужас от одной мысли, что созависимые отношения с жестоким мужчиной, от которого ей однажды удалось сбежать, не были закончены. Она поняла, что мужчина весьма вероятно вернется к ней в будущей жизни.
– Как мне это предотвратить? – спросила она. – Я не хочу, чтобы он возвращался.
Ответ простой – убедитесь, что нет крючков, которые заставят его вернуться – ни гнева, ни насилия, ничего негативного вообще. Если вы завершаете отношения с любовью, состраданием, сопереживанием, без мыслей о мести, ненависти, страха – значит, вы отпустили ситуацию.
Вы вольны выбирать - иметь или не иметь дальнейшие отношения с тем или иным человеком. Вы можете взаимодействовать только с теми, с кем ощущаете родство, с теми, кого вы любите в широком смысле. В следующих воплощениях вы будете вместе со многими из тех, кого любите, с  родственными душами, потому что вы есть – содружество/семья душ. Будут присоединяться и другие души, чтобы пройти уроки, которые вы завершили, прежде чем соединиться с вашим сообществом.
***
Один из самых ярких примеров взаимоотношений в действии был Брюс, который пришел ко мне на прием в прошлом году в ужасном состоянии. Как он сказал, он страдал от симптомов хронической тревоги: бессонницы, сердцебиений, приступов гнева, периодических  запоев. Брюс был мужчиной невыразительной внешности с влажными глазами и ладонями. Его коротко стриженные темные волосы скрывали начинающуюся седину. В речи присутствовали нотки жителя среднего Запада, он был из Милуоки. Однако последние два года Брюс жил в Майами с Франком, продюсером, на пятнадцать лет старше него (Брюсу было тридцать пять), который делал постановки для одного из местных театров. Некогда Франк имел яркую карьеру, но после серии неудач потерял репутацию и доход, что заставило его перебраться из имения в Лос-Анджелесе в скромный дом в Coral Gables – небольшом курортном городке. Под воздействием обстоятельств он превратился из остроумного и счастливого мужчины в кислого человека, который выливал всю депрессию на Брюса через сарказм и публичное унижение. В последнее время мужчины даже дрались на публике, однако не решались закончить отношения. 
Брюс был дизайнером по костюмам. Мужчины встретились, когда Франк нанял его для работы над постановкой. У них быстро начались физические отношения. Оба предпочитали это скрывать, поэтому жили в Лос-Анджелесе раздельно. Они начали совместную жизнь, только перебравшись в Майами.
Когда я спросил Брюса, почему он не покинет Франка, с которым так трудно жить, он только пожал плечами.   
– Несмотря ни на что я люблю его.
– Да, но съехать от него не означает, что вы перестанете встречаться. Это может ослабить влияние Франка на вас, – сказал я. – и уменьшит вашу тревогу. Как он вас унижает? 
– Называя меня педиком или его любовницей в присутствии друзей, заставляет делать вещи, которые мне не нравятся, когда мы одни.
– Вы никак не отвечаете?
– Иногда. Последние несколько месяцев делаю это чаще. Гнев проявляется в различных формах, однако в основном я держу его внутри, прячу, особенно в постели. 
– Вы сказали, что гнев выходит наружу по-разному – когда вы выпили, например? Некстати, как я понимаю.
– Меня бесят бармены и шлюхи.
– Шлюхи-мужчины?
– Конечно, – легкая дрожь показала, что он допускал мысли спать с женщинами.
– Вы часто посещаете их?
– Нет, время от времени.
– Зачем?
– Когда я устаю от обид Франка, мне хочется тоже кого-нибудь обидеть.
– Вы их физически обижаете?
Опять легкая дрожь.
– Нет, я их заставляю делать вещи, к которым меня принуждает Франк.
«Странный способ мести», подумал я.
– А вы не можете оставить их в покое? – спросил я. – Перенаправить гнев на того, кто его провоцирует?
Брюс немного помолчал. Потом произнес.
– Я не уверен, что способен продемонстрировать Франку всю глубину моего гнева. Это очень опасно. Но со шлюхами я больше не встречаюсь.
– Начало есть,  неплохо для вас.
Его глаза наполнились слезами, он опустил голову и произнес.
– Нет, это ужасно для меня.
– Почему? Мне кажется…
Он помедлил.
– У меня СПИД. Я не хочу заразить кого-то еще.
Общее состояние его здоровья начало снижаться последние несколько месяцев, как он сказал. У него случилась язва желудка, родимое пятно на животе недавно неожиданно начало кровоточить. В панике он сделал биопсию, но рака не обнаружили, что принесло заметное облегчение. Однако, большой шрам, который остался, время от времени становился темно красного цвета, из него сочилась кровь. Это заставило Брюса обратиться к терапевту, который и диагностировал СПИД. Был сделан ряд тестов, и через пару недель диагноз был подтвержден. Именно поэтому Брюс пришел ко мне.
Я мог помочь ему справиться с тревогой и поправить взаимоотношения с Франком,  сказал я, но я  не мог исцелить болезнь. Однако специальные «коктейли», которые применялись довольно широко, помогали замедлить   развитие болезни, что добавляло несколько лет жизни.
Прозвучавшие слова были наполнены глубокой печалью.
– Дополнительные годы меня не радуют, если я не смогу привести в порядок мою жизнь.
– Позвольте мне спросить: ваши родители знают, что вы гомосексуалист?
– Конечно. Я хранил это в тайне так долго, как мог. Я даже завел в Калифорнии женщину, о которой писал им. Но когда мы с Франком переехали сюда и начали жить вместе, все открылось.
– Их реакция?
– Шок. Отрицание. Верите или нет,  «Было ли какое-нибудь лекарство, которое я мог бы принять?» Я думаю, их больше волновало, что будет, когда их друзья узнают подробности. Как никак, это же средний Запад, от остальной страны они отстают примерно на век. – Брюс театрально положил руку на голову. – Какой позор для них!
Я не удержался от смеха. 
– Они хорошее люди, любящие родители, – продолжал Брюс. – Но невежды в этом вопросе. Когда я приезжаю домой, они встречают меня с любовью и уважением. Основная проблема – это мой брат.
– Брат?
– Кажется, я забыл о нем упомянуть. Да, Бен – важная шишка в Милуоки. Один из вице-президентов компании Aetna. Куча денег, куча друзей, куча недоброжелателей. Республиканцы заманивают его словом «конгрессмен», и он исходит слюнями как собака.
– И тут брат гей?
Брюс передернул плечами.
– Прощай Вашингтон. Он приехал ко мне несколько месяцев назад и попросил сменить имя. Я его послал. Но он настаивал: «Было бы неплохо, если бы ты исчез на какое-то время. Хотя бы не говори никому, что ты мой брат».  Меня это задело. Как он смел! Я ничуть не хуже него, может даже лучше, хотя я люблю мужчину. Я пошел за ним. Последнее, что я увидел, как он уносит прочь свою жалкую задницу. 
Если это был один из его приступов гнева, то вполне оправданно. Я сказал ему об этом.
– Да, одно дело, когда я злюсь на Франка, но когда я думаю о Бене, я просто взрываюсь. Это касается и других. Бен всего лишь слабый, жадный, вознесшийся страховой агент. Мне его жаль, это даже странно, что я хочу убить его. Я лучше него, а хорошие люди не держат обиды, не копят их.
Приступы его гнева и правда казались чрезмерными, их невозможно было объяснить исключительно жизненными обстоятельствами. Хотя тревога Брюса была естественной, учитывая поставленный диагноз СПИД, мне стало  интересно, всегда ли она была столь яркой, как теперь, что оказывало влияние на жизнь.
– Да, – ответил Брюс, когда я спросил его об этом. – Даже в школе, даже когда у меня были все основания считать себя счастливым – хороший ученик, любящие родители и все такое – я всегда испытывал чувство страха. Теперь, когда мне реально что-то угрожает, все становится еще хуже, но ненамного.
– Возможно, это происходит откуда-то из вашего прошлого? – сказал я.
– Из детства? Нет. Как я уже говорил, у меня все было в полном порядке.
– Не из детства, – вставил я. – Из далекого прошлого.
Брюс наклонился вперед.
– Поясните.
***
Я объяснил, и он быстро согласился на сеанс регрессии. К моему удивлению, т.к. я считал, что Брюс отнесется с недоверием к гипнозу, не пожелает открыть свою тонкую натуру, он погрузился очень глубоко, что удавалось сделать лишь немногим из моих пациентов. Все, что он вспомнил, было живым и ярким.
– Я в древнем Египте. В период правления великого Фараона, чьи амбиции выражались в желании строить храмы и дворцы, которые превозносили бы его могущество и величие. Храмы строили и раньше, но эти должны были быть величественнее всего, существовавшего ранее. Я – инженер, и Фараон выбрал меня для работы над двумя проектами: создание святилища и возведение поддерживающих колоннад.
Я лично встретился с Фараоном, и он описал мне свои планы. Это великая честь быть избранным. И если я добьюсь успеха, все, что я не попрошу, будет моим до конца дней. Когда я сказал, что мне понадобится пять сотен рабочих и рабов, Фараон предложил тысячу. Не важно, какими будут расходы, не важно, сколько будет положено жизней – все ради великой цели. Сооружения должны будут освещать эту высочайшую божественность и отражать величие Фараона.
Однако Фараон отдал строжайший приказ – строительство святилища  должно быть закончено в течение семи лет, колоннады еще через три года. На постройку использовать только лучший мрамор, только самые прочные камни. Должна быть полная уверенность, что по завершении всех работ результат будет превозносить его славу во веки веков.
Задача очень трудная. Есть практические проблемы с доставкой камней и мрамора, не говоря уже о нехватки воды, леса для рельсов, по которым камни поднимаются наверх. Еще погода, даже зимой адски жаркая. Песчаные бури и сильные ветры представляют опасность. Не менее талантливые архитекторы и инженеры, по воле Фараона, будут проектировать и строить другие храмы, другие колоннады. Мы непременно будем соревноваться друг с другом, биться за поставки материалов, которые, при всем богатстве Фараона, ограничены.
Существует еще одно препятствие, у Фараона есть кузен. Я встречался с ним – надоедливый эгоцентричный психопат с отсутствием талантов и вкуса. Он поставлен наблюдать за всем проектом. Я и все остальные архитекторы и инженеры должны подчиняться ему. Его слово – это слово Фараона, и это закон. Я его боюсь. Он может все разрушить.
И в самом деле, Брюс побледнел, когда говорил о надсмотрщике. Тот человек продолжал оказывать свое влияние даже в тишине моего офиса. Я был удивлен сдержанным языком Брюса, который сильно отличался от его обычной разговорчивости. Когда я позже спросил мужчину, был ли он когда-либо в Египте, он меня заверит, что никогда. История и путешествие по историческим местам его не прельщали.   
Я отправил Брюса чуть дальше в воплощении.
– Мои беспокойства оправдались, – продолжил Брюс. – Он вмешивается во все. Кажется, что меня он ненавидит особо. Возможно, он ощущает мое отвращение к нему, хотя я изо всех стараюсь не показывать этого. В любом случае, он находится около меня почти каждый день, вносит нелепые предложения, отменяет мои приказы, жалуется, что я и мои сотоварищи работаем очень медленно. Хотя именно он мешает работе. Учитывая время, отведенное Фараоном на постройку, все это сильно давит на меня, доводя до точки, в которой, я уверен, я взорвусь. Каждый день – это битва с собой, чтобы оставаться спокойным под гнетом обстоятельств и его насмешек, на которые я не могу ответить. 
Примерно через год после начала работ негодяй настаивает, чтобы святилище было размещено около другого храма, а не рядом с главным. Когда я ему напомнил, что это полностью противоречит приказам Фараона, он обозвал меня дураком на глазах у коллег, и пошел прочь.   
Случилось то, чего я так боялся: я взорвался. Я сказал ему, что это он дурак, что он ничтожество и идиот, такой же тупой, как камни, которые лежат вокруг. «Давайте отдадим ситуацию на суд Фараона»,  - сказал я, - «пусть он решает, кто имеет право окончательного решения». 
Кузен Фараона отомстил наихудшим способом. Вместо того, чтобы пойти со мной во дворец, он заручается поддержкой моего соперника, другого инженера, чтобы тот отравил мое вино во время обеда. Я тут же заболел, боль была невыносимой, я слег в постель. В ту же ночь один из охранников проник в мою палатку и ударил меня ножом в живот. Я умер сразу. Последнее, что я вижу – ничтожный брат Фараона, который стоит снаружи палатки и смеется.

Я вернула Брюса назад, мужчина весь дрожал.
– Вы можете описать свои ощущения? – попросил я.
– Место… на животе, куда меня ударили, –  пробормотал он. - Это там же, где  теперь у меня шрам после биопсии, рана, которая кровоточит время от времени без всякой причины.
– Что-то еще?
Брюс был явно перевозбужден увиденным.
– Тот надсмотрщик, человек, который мучил меня в течение той жизни, это мой брат в нынешней.
Гнев, как признал Брюс, негативно отражался на его теперешней жизни. Особо ярко это проявлялось, когда он противостоял или подвергался нападкам брата Бена, который в конечном итоге попросил его сменить имя, исчезнуть.
Я был взволнован не меньше Брюса, когда он отправился в очередное путешествие. И опять это был Египет, но в другое время.
– Я – священник, целитель, один из немногих, кого нанимают богачи и власть имущие. Наша медицина является тайной, не просто травы и притирания, которые используют обычные врачи. Мой метод врачевания включает использование, как мы – священники – это называем, энергетических стержней. Если повернуть стержни в правильном направлении, они издают исцеляющие звуковые и световые вибрации. Их использование не является случайным. Есть определенная  последовательность света и звука, сложная последовательность, и образец как именно стержни направляются на участки тела. Это искусство держится в секрете, включает в себя энергию и свет, их аккумуляцию, хранение и передачу.
– Где вы все это применяете?    
Глаза Брюса загорелись.
– В тайных помещениях, расположенных внутри храмов. Единицы знают, где они расположены. Даже те, кто прислуживают в храме, не знают о них, настолько мастерски они укрыты.
– Вы способны творить чудеса?
– Конечно! Мы исцеляем многие болезни, – он немного наклонился вперед. – И мы умеем восстанавливать органы и конечности, потерянные в сражениях.
– Используя стержни?
– Да, их.
– Чудеса.
Я много читал о методах исцеления и препаратах, использовавшихся в древних культурах, но я ни разу не встречал упоминаний о стержнях, о которых говорил Брюс. Я не слышал, чтобы египетские доктора заявляли о способности восстанавливать конечности и органов или творить чудеса, исцеляя заболевания крови, иммунной системы, проблемы кожи или мозга. Однако на самом деле существует тайное помещение в одном из храмов Луксора, которое использовалось как медицинская комната. Ее стены покрыты рисунками, показывающими докторов за работой на этом поприще.
В следующий раз я  встретился с Брюсом только через месяц. За этот период он переболел пневмонией, обычное дело при заболевании СПИДом, попал в больницу. Когда он пришел, я обратил внимание на бледность его лица, Брюсу не хватало сил. Но когда я предложил перенести нашу сессию на другой день, он настоял, чтобы мы продолжили работу.    
– Наша работа помогает мне восстанавливаться, – сказал он. – Я не могу точно объяснить, как это происходит, я просто чувствую, что подошел краю чего-то жизненно важного. Очень важно, чтобы я это понял до того, как умру.
Прежде чем отправить Брюса в путешествие назад, хотя это было бы полезно, я решил посмотреть, возможно ли облегчить его физические страдания через проработку связи разума и тела. 
– Я хочу провести небольшой эксперимент, – сказал я. – Вы готовы мне помочь?
– Да. Все что угодно.
– Я хочу поменять роли в вашем мозгу. Вы – пациент-египтянин, получающий свет и энергию. И я прошу вас передавать эту энергию своему телу и уму. 
Это было необычно, но я решился попробовать, т.к. Брюс был ВИЧ-положительным и страдал от болей в месте, где брали биопсию.
– Кто будет вашим доктором?
– Франк, – быстро ответил он. – Мы совершенно разные, но где-то в глубине души он все еще любит меня.
– Франк рядом с вами в жизни в Египте, – сказал я. – Он – священник-целитель. Он обладает тайными знаниями. Позвольте ему применить эти знания для вас.
Брюс закрыл глаза и откинулся в кресло. Я заметил, как расслабились мышцы его лица, на щеках появился легкий румянец.
– Это работает, мне становится лучше.
– Прекрасно. Ваш доктор понимает, как использовать стержни; он знает схемы и порядок использования света и звука. Это высочайший уровень целительства. Будьте благодарны за это.
– Я благодарен, я очень благодарен.
Остаток сессии прошел в полном молчании. Когда Брюс уходил, я посоветовал ему медитировать дома.
– Свет и исцеление будут с вами и дальше. Не стоит ограничиваться только стенами моего офиса.
Когда Брюс вернулся, он не только чувствовал себя лучше, но ему пришли некоторые откровения.
– Мой брат был со мной в обеих прошлых жизнях, – поведал он. – Он был надсмотрщиком в первой, а во второй он был со мной как еще один священник-целитель. И когда вы попросили меня переместиться в прошлое и стать пациентом, имен Бен был целителем, который лечил меня, не Франк.   
– Я уверен, что это так. А теперь поставьте себя на место Бена в обеих жизнях, спроектируйте себя в его тело, в его форму. 
Брюс концентрировался некоторое время, хмуря брови от напряжения. Затем он резко открыл глаза, его лицо озарила яркая улыбка.
– Он мне завидует! Как в прошлой жизни, так и в этой. И хотя он имеет власть, как чиновник или политик, он мне завидует. Его собственные страдания делают его таким жестоким.
Брюс объяснил, что хотя его брат был в Египте представителем знати и управителем, его выводили из равновесия таланты и умения Брюса, которыми он не обладал, которыми он никогда не овладеет. Он вырос в атмосфере абсолютной власти и привилегий, и когда Брюс осадил его публично, тот не мог не отомстить за унижение.
– Итак, был яд. – Брюс сказал. – Удар ножом в дополнение. Действия были обусловлены гневом, завистью, стыдом.
Было очевидно, что Брюс проходил яркий опыт сопереживания. Мне нечасто приходилось видеть столь явные перемены в пациенте.
– А что насчет теперешней жизни? Чему сейчас завидует ваш брат?
Ответ не заставил себя ждать.
– Любви родителей ко мне. Может потому, что я был более хрупким ребенком, они мне уделяли больше внимания, чем ему. Бен такой сильный, он может и сам о себе позаботиться, но для него это означало, что родители меня любили больше. Хотя лично я так не думаю. Такова правда. Жаль, что я не знал этого раньше.
Я задал ключевой вопрос, который спрашивают все психиатры.
– И что вы чувствуете при этом?
– Прощение, любовь. Он вовсе не такой могущественный. Он похож на меня – смесь силы и слабости. Это славно!    
– Вы думаете, он мог бы почувствовать тоже самое? 
– Конечно. Если я смог, значит и он смог бы. Мы – одно и то же. Вторая жизнь в Египте показала мне это.   
– Вы можете научить его?
– Я могу попытаться.
***
Как я уже писал, Брюс сделал огромный шаг вперед. Его рана на животе затянулась; она больше не воспалялась, кровь перестала сочиться. Язва тоже затянулась. Брюс и Франк разрешили свои сексуальные проблемы, прекратили драться, однако они по-прежнему вступают в словесные перепалки. Я считаю, они оба получают от этого удовольствие. Благодаря путешествию в прошлое и приобретенному духовному опыту Брюс полностью избавился от страха смерти. Он больше не считает брата всемогущим и понимает, что его собственные чувства сформированы личными проекциями на Бена. Из всех уроков, полученных в результате регрессий, по мнению Брюса, наиболее значимым явился опыт взаимоотношений в его глубочайшем проявлении, взаимосвязи равных. Когда человек умеет восхищаться сильными сторонами другого и прощать слабости/недостатки, что есть внутри каждого из нас, тогда начинает проявляться любовь. Теперь Брюс и его брат часто встречаются и стараются общаться почти ежедневно.
– Он повернул то, что я гей, в политический плюс для себя, – сказал Брюс с усмешкой. – Теперь он либеральный Республиканец. Что может быть лучше для Висконсина?
На одной из наших последних сессий Брюс рассказал мне, что когда он был священником-целителем в Египте, он иногда подсматривал за служителем, проводившим церемонии исцеления путем применения стержней. Во время этих церемоний он соединял силу исцеляющих энергий с энергией света и звука, что в Египте тех времени считалось соединением с мощью небесных сфер. А теперь, как он понимает, это есть атрибуты бога или Единого. Брюс знает, что он есть и всегда был бессмертным, что все мы внутренне переплетены и связаны. Мы все навечно окружены любовью.

ГЛАВА 9
Патрик: Уверенность/Стабильность
Мы слышим слово «уверенность/стабильность» каждый день. Финансовая стабильность, социальная безопасность, национальная безопасность – все это очень важные факторы. Но теперь я хочу поговорить о более глубоком уровне стабильности - о личной, внутренней защищенности: об эмоциональной стабильности, физической стабильности, уверенности, которая дает возможность взаимодействовать с членами семьи, возлюбленными, друзьями, обществом, окружающим миром.
Такое состояние есть результат любви к самому себе, понимание, что я есть душа, осознание того, что я проживал жизни ранее, буду жить и потом, в будущем, в безвременье. Истинная безопасность исходит из понимания, что я бессмертен, я вечен, мне никто и никогда не может причинить вред. 
Я работал с очень богатыми людьми, которые ощущали себя несчастными, не чувствовали уверенности несмотря на весь тот комфорт, который их окружал на протяжении всей жизни. Состояние защищенности не есть владение чем-либо. Вы не сможете забрать материальные ценности в следующую жизнь. Но вы непременно понесете дальше свои свершения, действия, развитие – все, чему вы научились и какого прогресса добились как духовное человеческое существо. Вполне возможно, вы возьмете таланты. Как мне кажется, Моцарт был выдающимся композитором в предыдущей  жизни, о чем говорит его раннее развитие как ребенка, жившего в восемнадцатом столетии.
Уверенность и самооценка взаимосвязаны. Иногда бывает нелегко поднять самооценку, однако без этого невозможно любить самого себя. Многие из нас опираются на концепции (обычно бессознательно), усвоенные от родителей, учителей, друзей, общества, что делает нас весьма ограниченными в некотором смысле. Когда мы освобождаемся от негатива, мы наполняемся любовью. Религиозные традиции, которые говорят «любите всех остальных», упускают суть вопроса. Любовь к самому себе является основой любви к остальным. Именно тогда проявляется истинное  милосердие. Когда вы любите самого себя, это разольется повсюду. Когда вы не любите самого себя – ваша энергия осознанно или неосознанно будет сфокусирована на поиске любви. И у вас не останется времени на кого-либо еще.
Любовь к себе это не эгоизм, это здравая самооценка. Эгоист, хвастун, саморекламщик, примадонна, торговец – все те, кто говорят о любви к себе ради того, чтобы продать себя или свой продукт – часто беззащитны в душе. Однажды я работал с мужчиной, который был самой целостной личностью из всех, кого я встречал – образец самоуверенности и саморекламы. Однажды, в приватной беседе он сказал, что играет в игру под названием «увернись от автобуса», где правила таковы, что он стоит на улице в опасном месте и пытается увидеть, как близко сможет подойти, прежде чем его собьют.   
– Что если вас убьют? – задавал я вопрос, будучи ошарашенным.
– Мир избавится от ненужного существа, – ответил тот.
Истинную любовь к самому себе не нужно рекламировать или выставлять напоказ. Это внутреннее состояние, ощущение, сила, счастье – это и есть защищенность. Помните, что души – это часть Единого, что есть Любовь. Мы все имеем души. Нас всех любят. И мы можем платить тем же.
***
Когда Патрик вошел в мой офис первый раз, это был неряшливый юноша – взъерошенные волосы, тонкая бородка, грязные кроссовки Адидас, грязные ногти. На самом деле ему был тридцать один. Очень худой мужчина со слезящимися глазами, которые он прятал, безвольное рукопожатие – типичная картина человека, чья самооценка была ниже, чем у кого-либо, с кем я встречался ранее.
Я записал возраст, место жительства (Майами), профессия (бухгалтер в развивающейся интернет-компании). Он все еще жил с родителями, был единственным ребенком, был одинок (не имел отношений с женщинами) – рассказывал он с глубоким смущением.
– Кто рекомендовал прийти ко мне? – спросил я.
– Родители.
– Я их знаю?
– Нет, не думаю. Мой отец работает в отделе по перевозке грузов, на фабрике. А мама – продавец. Они не из тех людей, с кем вы водитесь.
Последние слова были сказаны с вызовом. Я пропустил их мимо ушей и  подумал, что родители горячо любили сына, раз решили потратить деньги на лечение.
– Как же тогда они узнали обо мне?
– Они слышала ваше выступление по телевизору и тут же решили: «Вот кто нужен Патрику!»
– Почему?
– Потому что я живу в мире научной фантастики, жил.   
– И они решили, что регрессии в прошлое – это фантастика? – я внимательно посмотрел на него. – Это так?
Он передернул плечами, наступила тишина. А я продолжил.
– Вы сказали, вы жили в мире фантазий. Когда это было?
– Когда я был ребенком.
– А теперь вы не увлекаетесь фантастикой?
– Я думаю, что да. Но я уже староват для этого.
Поразительно. Многие из моих друзей читают научную фантастику, мне одалживают книги, написанные выдающимися писателями, такими как Верн, Уэллс, Лем, Брэдбери. И я с интересом читаю, т.к. в них отражается  необычное видение будущего.
–  Что значит «староват для этого»?
– Двенадцать.
Он сказал это настолько уверенным тоном, что я понял – случилось некое событие, когда он был в этом возрасте, которое оставило след.
– Вы уже стали взрослым к возрасту двенадцати лет? Многие люди читают фантастику до восьмидесяти, – опять движение плечами и легкая ухмылка. – И кто сказал, что вы слишком взрослый?
– Мой отец. Он собрал все мои книги и продал букинистическому магазину. Он сказал, что пришло время мне подготовиться стать тем, кем я буду, когда вырасту.
– И научная фантастика будет этому мешать?
– Я был мечтателем, как он говорил, живущим на Марсе. Пришло время спуститься на Землю.
– Он был прав?
– Думаю да. – Патрик наклонился вперед и в первый раз его голос зазвучал живо. – Но я скажу вам, доктор Уайсс, было гораздо лучше жить на Марсе, чем на Земле.
Какой же несчастной может быть жизнь на Земле.
– А что вы думаете о пробах с Марса? – спросил я. – Вы видели фотографии? 
– Еще бы! И это только начало. Через десять лет на Марсе будут люди, целые колонии.
– И вы тоже там?
Было ощущение, что в комнате пропал свет, будто я его выключил.
– Нет.
– Потому что вам не позволят?
– Потому что сначала там окажутся другие, – он сцепил руки и закрыл ими глаза, как будто желая отгородиться от меня. – Они не захотят взять меня с собой.
И опять я ощутил его печаль.
– Почему?
– Потому что я не являюсь членом группы и никогда не буду.
– К какой группе принадлежите вы?
– Я один в небе.
– С чего вы взяли?
– Так мне рассказали книги.
– Фантастические книги?
– Точно. Только мне они не казались фантастическими – они были отблесками моего будущего. Я как будто находился на том космическом корабле, или летел один; это было легко. Мне не нравились книги, где были войны и все такое. Мне не нравились монстры или супер-оружие. Мне было интересно читать про путешествия на другие планеты или звезды.
Я ясно представил себе, как Патрик запирался в своей комнате и читал, пока родители метались по дому, не понимая, что сделать с этим необычным ребенком. 
– И даже когда вы прекратили читать, – сказал я. – Кода вы пытались делать то, чего хотел ваш отец, пытались быть хорошим ребенком, вы были одиноки.
Патрик взглянул на меня так, как будто я был прорицателем.
– Да. Когда я пытался заговорить о небе или других планетах, или космических путешествиях, детей это не интересовало. Но я знал только об этом, только это меня увлекало. Я мог отправиться туда, куда другие не могли. А они не хотели слушать мои рассказы. Дети думали, что я ненормальный, все, кроме Донни, который был моим другом. Он был единственным мальчиком, с которым я ощущал себя комфортно. Но однажды его родители переехали, и Донни вместе с ними.
– И вы остались совершенно один. 
– Дело в том, что я начал думать, что со мной что-то не так. Я был другим, я это знал. Но почему? Я ощущал себя всемогущим, но оказалось, что я вообще ничего не могу. Отец сказал, что научная фантастика – это для детей. Но если это так, почему дети не читали ее? Я расстался с книгами, как хотел отец, но моя жизнь стала пустой. В ней больше не было радости. Мне больше некуда было пойти, негде спрятаться. Поскольку никто не обращал на меня внимания, никто меня не слушал, я перестал себе доверять. Я любил цифры – космическую математику – поэтому я стал бухгалтером. Бухгалтером! Есть ли что-то еще более нормальное? Есть ли что-то еще более утомительное? Я ощущал полное опустошение и безнадежность.
Длинная речь Патрика сопровождалась сменой выражения лица – печаль, гнев, отчаяние, безразличие – все это говорило о глубоком внутреннем мучении.
– Вам не стоило там много прислушиваться к другим, – сказал я спокойно. – Идите за своей интуицией. Нет ничего плохого в том, что вы – одиночка. И, кстати, как вы повстречали Донни, вы однажды встретите и других, мужчин и женщин, которые будут думать так же как вы.
Патрик передернул плечами и отвернул голову. Я ощущал, как он берется с подступившими слезами.
– В чем дело? – спросил я.
– Вы сказали, что я не должен был слушать других.
– Да, я считаю это хорошим советом.
– Проблема в том, что это плохой совет.
– Не очень понимаю.
Теперь он посмотрел на меня, в ответе прозвучала невыразимая боль.
– Я ощущаю как все безнадежно, я в полном отчаянии. Если я не стану слушать других, я должен буду слушать себя!
***
Будучи в состоянии гипноза, картины прошлой жизни легко пришли к Патрику.
– Я – мужчина, – сказал он. – Но не совсем мужчина, не совсем человеческое существо.
Я попытался скрыть удивление, однако мой голос выдал меня.
– О каком периоде времени вы говорите?
– Шестьдесят тысяч лет назад.
– Шестьдесят ты… – начал было я, пытаясь понять, воздействует ли гипноз и не шутит ли Патрик надо мной. Нет. Его глаза были закрыты, дыхание ровное и спокойное. – Продолжайте, – скомандовал я.
– Я родился на другой планете. У нее нет названия. Может быть, она существовала в другой планетарной системе или в другом измерении. Так или иначе, я состою в группе, которая перебирается с моей планеты на  Землю. Когда мы прибыли, остальные приветствуют нас, это потомки существ, ранее перебравшихся из других звездных систем. Они смешались с эволюционирующими подвидами, человеческими существами. Мы должны остаться на Земле с ними, т.к. наша планета умирает. А эта – новая. Говоря по правде, нам не было особой нужды пребывать сюда физически. Наши души могли бы перевоплотиться в людей, что вокруг, либо в существ из других миров. Но мы – гордый народ. Мы обладаем высокими   технологиями – мы путешествует на громадные расстояния – наша культура непроста и знания велики. Мы хотим сохранить наши знания и достижения. Мы хотим соединиться с другими и через реинкарнацию помочь эволюционировать этим новым людям.
У Патрика, который сидел в моем офисе, был высокий, слабый голос, который неплохо гармонировал с его внешностью. Теперь он говорил уверенно, произнося слова с нажимом. Я был очарован его видениями, которые заметно отличались от всего того, с чем я встречался раньше.
– Наши тела не сильно отличаются от человеческих, но наш ум гораздо более развит. Атмосфера вокруг Земли очень похожа на ту, что окружает нашу старую планету. Именно поэтому мы выбрали это место в качестве пристанища, воздух здесь чистый и прозрачный. Во всех отношениях, Земля гораздо красивее места, откуда мы пришли. Тут есть трава, деревья, вода, реки и океаны, цветы и птицы, разноцветные рыбки. Я здесь счастлив – нет, более чем счастлив. Счастливее, чем когда-либо. Моя работа – контролировать хранение артефактов и манускриптов. Я нашел для них идеальное место: естественные помещения глубоко под землей. Когда люди достигнут определенного уровня и смогут понять, что мы спрятали, они сумеют это отыскать.
Позднее, когда я наконец понял, о чем он говорил, некоторые из моих мыслей нашли свое подтверждение. Души одни и те же, как я и думал, родом ли они из других измерений, галактик или с Земли. Вновь-прибывшие в наш мир быстро включаются в реинкарнационный цикл и, как правило, воплощаются здесь, отчасти потому, что они имеют кармические долги и обязательства, и отчасти – их миссия должна помочь в развитии человеческой расы. Души могут легко входить в человеческие тела, так же легко, как и в любые другие. Душа Патрика выбрала остаться в этом «раю», который был выбран для проживания его сотоварищами.
По моему совету, Патрик вместе со мной отправился в том воплощении чуть дальше.
– Я нашел утес, где океан сливается с небом. И там я построил дом из дерева и камня. Моя основная задача завершена – артефакты и документы хранятся в безопасном месте. Я могу всецело наслаждаться красотой, окружающей меня, получать удовольствие от чистого воздуха. Меня считают мудрым, и многие мои соплеменники, как и люди, приходят ко мне за советами, которые я с радостью даю. Наконец я умер, но уже давным-давно люди научились отделять души от физических тел в нужный момент, поэтому они с легкостью могут подняться на уровни более высокого сознания. Я это сделал, однако я могу продолжать общаться с моими сотоварищами, находящимися в телах, в своем новом доме на планете Земля.
И на самом деле казалось, что он перемещается между двумя мирами, в двух уровнях сознания.
– Разница между Богом и людьми незначительная, – сказал он. – Часть знаний, что остаются спрятанными, где я их укрыл – как овладеть искусством разделения сознания и физического тела. В недалеком будущем ваша культура тоже узнает, как это делать. Когда это произойдет, вы поймете, что это знание позволяет принимать другие, менее «твердые» тела/формы, по своему желанию. Имея такое преимущество, можно влиять на других существ в их физической форме. Для принимающего существа подобное влияние покажется божественным или ангельским. Хотя по сути это более развитая форма того же сознания, которой обладает каждый.
Услышать такие глубокие мысли от молодого человека, который на первый взгляд казался малоопытным и несформированным, было удивительно. И то, что он сказал потом – было прекрасно.
– Мой мир – древний, ваш – еще молодой, но разница почти неощутима во временном измерении. Время подобно одному вдоху и выдоху космического бога. Выдох – это создание звезд, планет, галактик и вселенных. Вдох же соединяет это все обратно, в малюсенькую, плотную пылинку в легких бога. Дыхание времени, внутрь и наружу, воплощение в бесконечном количестве циклов, наводит на мысль о природе вечности. 
Патрик замолчал, а я, взволнованный его словами, обдумывал услышанное. Мои собственные исследования, я чувствовал, получили толчок. Мне показали, как сказал Патрик, отблеск «природы вечности», это было великолепно. Я понял его глубокий интерес к научной фантастике, его любовь к небу, и желание иметь возможность путешествовать к звездам.
Когда он проснулся, я спросил, верит ли он, что все, чему он стал свидетелем – это всего лишь результат влияния книг, которые он так любил в детстве.   
– Нет, – быстро ответил Патрик. – Я никогда не представлял себе ничего подобного, что мне теперь довелось увидеть. В книгах тоже этого не было. Мой опыт был реален, я ничего не придумал.
Его реакция казалась неподдельной и пробудила море идей. 
– Что если черные дыры – это часть космического «вдоха»? – рассуждал он вслух. – Что если учителя, ангелы и духовные наставники как-то соединены с древними и высокоразвитыми внеземными цивилизациями?
Это как-то слишком, подумал я. Хотя, именно так я думал раньше, когда начал работать с Катериной, когда Виктория сказала, что видела меня в Иерусалиме. Кроме того, что думал я – было не важно. Я видел свет в глазах Патрика, искорку страсти, которая вновь загорелась спустя почти двадцать лет. Я знал, что дальнейшая работа приведет Патрика ближе к его духовной части. Это случится через восстановление его желания жить, его радости, его надежды.
По мере нашей работы Патрик вспомнил еще три прошлых жизни.
1. Коренной житель то ли Центральной Америки, то ли северной части южной Америки, живший девять сотен лет назад. Он был известен как математик и астроном. Жил один и был почитаем до самой старости. Он понял, что опыт, приобретенный шестьдесят тысяч лет назад, оказал влияние на это воплощение, т.к. его интересовала конфигурация звезд и значение метеоров. 
2. В начале восемнадцатого столетия он был евреем-раввином, изучающим каббалу, ученым, жившим в Польше, в маленьком городке недалеко от Кракова. В тот период он успешно сочетал мистические исследования и обычную семейную жизнь. Он обладал глубокими знаниями, имел жену и много детей. Мужчина вел спокойную жизнь и был принят жителями городка и своей культурой. Он не ощущал себя чужаком, как происходило теперь, в настоящей жизни.
3. Он был монахом-буддистом, жившим в четырнадцатом столетии в холодной и бесплодной части Китая. Тогда он был хорошо принят обществом религиозно-настроенных людей и мог сочетать периоды медитаций и самопознания с активной рабой фермера. Он был мастером по работе с энергией, ее движением, особенно в энергетических центрах и каналах внутри тела.
Когда я вернул Патрика в настоящее, он понял, насколько его работа была схожа с практикой акупунктуры. Когда он проживал еще раз ту жизнь в Китае, он ощутил, как перенесся за пределы физического в  другое место,  мир в параллельной Вселенной. Многие из тех концепций были схожи со знаниями и мудростью, которую он приобрел сотни лет ранее, в теле каббалистического раввина. Позже, сидя в моем офисе, когда мы совершали перепросмотр жизни монаха-буддиста, Патрик быстро увидел очевидную связь. Либо эти культуры имели взаимосвязи в далеком прошлом, предположил Патрик, либо знания были поистине универсальны и могли применяться независимо любым индивидуумом, желающим использовать информацию в процессе поиска того, что лежит за пределами постижимого мира.
К тому моменту мы с Патриком уже нашли общий язык. Он даже сказал, что «получал такое же удовольствие от моих сеансов, как от чтения фантастических книг». Но ему по-прежнему было неуютно в Майами, за пределами моего офиса. Хотя Патрик стал менее зависимым от мнения и оценок окружающих, особенно его отца, он все еще не испытывал комфорта в присутствии женщин и незнакомцев.
– На место чувства отчаяния, – сказал он, – пришло ощущение одиночества. Я иду ко сну с приятными мыслями, но я был бы счастливее, если бы рядом была женщина, которая дополняла бы их. – Патрик закрыл глаза и добавил с тоской. – Может быть в следующей жизни.
– Может быть, – сказал я. – Не желаете попробовать отыскать причину?

– Меня зовут Мэдди,  – сказал Патрик. – Обычно женщин не приглашают принимать участие в серьезных астрономических исследованиях, но мои оценки были настолько выше, чем у коллег-мужчин, к тому же я хорошо работаю в космическом центре, что меня невозможно держать в стороне – я бы подала на них в суд.
Некоторые вещи никогда не меняются, подумал я. Дискриминация по половому признаку в будущем не особо отличается от теперешней. Я быстро  проникся симпатией к Мэдди. Она явно была сильным и упорным «адвокатом», умеющим постоять за себя – хорошее движение вперед для Патрика.
– Какой это год? – спросил я.
– Две тысячи двести сорок четвертый, – быстро ответил он. – Месяц май, день – вторник, время десять семнадцать вечера.
– Сколько вам лет?
– Тридцать один, – как раз возраст Патрика теперь.
– Откуда вы говорите?
– Из обсерватории, конечно. Здесь я в окружении компьютеров, скопов, приборов наблюдения. Я здесь с девяти утра – мое обычное время – невозможно быть более счастливой.   
– Над какой проблемой вы работаете?
– Думаю, стоит об этом рассказать, – вздохнул он. – Несколько недель назад пресса раздобыла историю и с тех пор делает из нее посмешище. Друзья тоже смеются надо мной. Но я вас уверяю, что это очень серьезно.
– Ничуть не сомневаюсь, – добавил я с пониманием.
– Мы изучаем происхождение, структуру и гибель инопланетных  цивилизаций.
Признаюсь, я был очень удивлен. Если бы это была фантазия, это было бы вполне в духе Патрика, и явилось естественным продолжением его детского увлечения. Но если это была реальность, если его жизнь шестьдесят тысяч лет назад была не вымышленной, насколько замечательно, что где-то в будущем он сможет изучать корни своего прошлого.
– Откуда вы получаете информацию?
Казалось, Мэдди понравился вопрос. Она заговорила профессиональным тоном, так знакомым мне со времен учебы в колледже.
– Просто берем – то, что мы делаем, просто – мы используем данные космических проб, чтобы «услышать» послания с других планет в других галактиках. Позже мы комбинируем всю полученную информацию с данными, собранными с шестнадцати космических станций, которые мы вывели на орбиту в солнечной системе. И теперь мы имеем неплохое представление о ландшафте. Мы считаем, что существуют десятки
таких цивилизаций, таких сообществ. Большинство находятся очень далеко отсюда. Но самые простые контакты – сигналы, посланные оттуда к нам  и обратно, говорят обоим сообществам, что мы существуем. Но что касается других, тех, что ближе, которые имеют технологии, чтобы установить контакт – похоже, у нас буду гости в недалеком будущем.
– Они прибудут сюда, или мы отправимся к ним?
– Они прилетят. Мы не настолько продвинуты в технологиях космических путешествий. Мы едва можем выйти за пределы собственной солнечной системы. – Патрик остановился, его глаза светились. – Но когда они прилетят, и мы сможем представить их миру, можно будет подумать об увеличении государственного финансирования!
– Вы будете там, сможете это увидеть?
– Держу пари! Пресса и мои друзья, которые смеются над нами, они вынуждены будут взять свои слова обратно.
Мэдди мало что могла рассказать о семье, друзьях, личной жизни. Когда я спрашивал об этом, она тут же меняла тему разговора, возвращалась к работе. Было ясно, что эта часть жизни Патрика вдохновляла его. А я, как всегда, не хотел принуждать пациента заглядывать туда, куда он не стремился попасть.
Я, было, собрался выяснить некоторые подробности касательно исследований, проводимых Мэдди, как его сознание сдвинулось, он покинул воплощение и переместился в настоящее. Все еще находясь в состоянии гипноза, он оценил ситуацию с более высокого уровня восприятия.
– Последние три года я много размышлял, не начать ли мне изучать астрономию в университете Майами. Я бы провел у них проверку (аудит), если бы они отказались меня принять на очное отделение. Но я все время это откладывал – слишком нерешителен, чтобы задавать вопросы, я так думаю. Но теперь я понимаю, что мне необходимо начать обучение. Это будет следующим шагом в моей подготовке к будущей жизни и работе, – он глубоко вздохнул, и затем сказал спокойно, с расстановкой. – Это судьба, которую я искал.
После того, как Патрик ушел, я сделал запись по поводу концепции «судьба и свободная воля», что так важны для моей работы. «Патрик примет решение изучать астрономию, и одновременно это станет его судьбой. Оба процесса сильно связаны. Верное применение свободы выбора души ведет нас по линии судьбы. С другой стороны, свободные решения, которые  не корректны, могут увести нас от верного пути, что приведет к отсрочке духовного развития и усложнит жизнь. Гораздо легче принимать правильные решения, если немного заглянуть в будущее, в настоящей жизни или в грядущей». 
Понимание будущей жизни выкристаллизовало решение Патрика начать изучение астрономии. Он записался на курс, как только представился случай. 
***
И в самом деле, вскоре Патрик получил подтверждение, что линия его судьбы начала осуществляться. Во время второго семестра своего обучения он позвонил. К тому моменту прошло уже достаточно времени, как он  закончил лечение, и я ничего не слышал о Патрике.
– Нам нужно увидеться, – сказал мужчина.
Мы назначила дату, и мне было очень интересно, что же произошло. Патрик превратился из мужчины с прогрессирующей неуверенностью в себе в человека, который, казалось, пришел в гармонию с самим собой и обусловленными границами. Из его долгого молчания я сделал вывод, что Патрик неплохо чувствовал себя в одиночестве. Однако, вполне возможно,  произошло что-то, что вернуло его в прежнее состояние тревоги.
К моему удивлению, он ворвался в офис как ракета и твердо пожал мою руку. Несмотря на то, что раньше он избегал смотреть мне в глаза, теперь его взгляд был пристальным и уверенным.
– Что случилось? – спросил я.
Мои страхи по его поводу полностью растаяли: аккуратно одетый, чисто-выбритый, волосы подстрижены, ощущалось его отличное настроение.
Патрик принес небольшой пакет и положил на стол.
– Я встретил девушку.
– Отлично!
Это было немного неожиданно. Я предполагал, что учеба Патрика будет успешной, а что будет с социальными отношениями – неизвестно. Однако уверенность в одной сфере жизни часто ведет к уверенности в других ее аспектах. Очевидно, это и произошло в душе Патрика.
– Расскажите мне о девушке, – попросил я.
– Ее зовут Сара, – ухмыльнулся он. – Она такой же «ботаник» как и я.
– Вы встретились в школе?
– Да. Возможно внешне она вовсе не красавица – не уродина, уверяю вас – но у нее блестящий ум. Она прекрасна!
– Она интересуется астрономией?
– Конечно. Иначе мы бы не учились вместе. Ей двадцать семь, работает в строительной фирме, где у нее нет никаких перспектив. Вот почему она решила изменить жизнь. Совпадение, не правда ли?
Или судьба, подумал я. Иначе бы она не начала изучать астрономию. Если бы Патрик не решился изменить свою жизнь, он бы никогда не встретил Сару. Я наслаждался его радостью.
– Мы помолвлены, – сказал мужчина. – Зимой мы поженимся. Вот почему я здесь, чтобы сказать вам – этого бы не произошло без вашей помощи. Я лично хотел поблагодарить вас.
– Для этого и нужна терапия. Я рад, что это работает так здорово.
Патрик показал на пакет, который стоял на столе.
– Я принес вам подарок.
 Я взял пакет.
– Не открывайте, пока я не уйду, – сказал он неожиданно застеснявшись. – Надеюсь, это вам понравится.
Он выполнил свою миссию, было видно, что он хотел уйти, я не стал его задерживать. Мы пожали друг другу руки, понимая, что, возможно, больше никогда не увидимся.
Когда он ушел, я открыл пакет, и там была книга Герберта Уэллса «Машина Времени».

ГЛАВА 10
Джон: Свобода выбора и Судьба

О свободной воле и судьбе я уже говорил ранее, эта тема проходит красной нитью в моей предыдущей книге «Только любовь имеет значение / Only love is real». Однако это урок, который невозможно переоценить, т.к. он часто встречается в наших жизнях. Каждый день я слышу об этом от пациентов и коллег, работающих в данной сфере. 
Судьба и свободная воля, кажется, сосуществуют вместе. Рассудок, мудрость, сознание – эти составляющие понимают, во что обернутся события или отношения. Гамлет называет это судьбой, которая «формирует наши окончания». Здесь, на Земле, мы не знаем, как все закончится, но мы можем влиять на то, как события обернутся для нас позже, в наших теперешних или грядущих воплощениях, посредством действия и поведения – нашей свободной волей.
В момент окончания жизни, когда душа совершает перепросмотр, это напоминает обзор, сделанный еще до рождения. Так планируется воплощение. Например, я собираюсь работать над состраданием, эмпатией или ненасилием. Можно увидеть, как будет устроена жизнь. Кого я повстречаю, кто поможет мне на пути духовного просветления, кому буду помогать я. (Это сложный процесс, т.к. в нем задействованы отношения множества душ, у каждой из которых так же есть собственный план.) Люди, которых мы встречаем, опыты, которые проходим – все способствует нашему обучению – это и есть судьба.
Итак, вы встретили прекрасного человека, в вашем жизненном плане есть намерение провести весь остаток жизни вместе, обучая друг друга, помогая друг другу прогрессировать на пути к бессмертию. Но что если это человек другой религии, либо находится очень далеко, либо вмешиваются ваши родители, или у вас не хватаем мужества противостоять влиянию вашей культуры, и вы приняли решение не сочетаться браком ни на духовном уровне, ни на физическом уровне. Это и есть свобода выбора, свобода воли. Вы сделали выбор «Нет» осознанно. Это решение приведет вас к судьбоносному перекрестку, который бы не встретился, если бы ваш выбор был «Да». Вот так мы меняем наше будущее в воплощении.
Если вы встретили человека и сочетались браком, перед вами открывается один путь, основанный на свободе выбора. Это решение будет влиять на остаток нынешнего воплощения и будущие жизни. Но если вы выбрали расставание, то перед вами открывается совсем другой путь и, возможно, вы усвоите другие уроки. Возможно, вы встретите другую родственную душу и проживете другой опыт. Вы будете работать над эмпатией, скажем, а не над отказом от насилия. Самыми важными вопросами здесь являются – как быстро вы усвоите уроки и сколько счастья, духовного развития и покоя вы испытаете.
Ответ, в большей степени, зависит от вашей свободы воли.
Это как будто взбираться на дерево: есть множество веток, множество вариантов. В конце концов вы доберетесь до верхушки, возможно это займет пять жизней, может десять, может тридцать. Например, сколько займет жизней, чтобы душа усвоила урок сострадания? Все будет зависеть от вашего выбора. Поэтому судьба (дерево как-никак было) и свобода воли сосуществуют нераздельно.
Я не верю ясновидящим, которые говорят «Вы встретите прекрасного человека в 2008 году, и вы поженитесь». Возможно, они талантливы и опытны – эти ясновидящие. Возможно, они правы, и вы встретите человека в 2008 году. Но только свободная воля будет определять, проведете ли вы жизнь вместе. Ваш выбор будет основан на вашей собственной интуиции, не на выводах экстрасенса.
***
Вот пример свободы выбора, сделанный в настоящем, который изменил будущие воплощения человека. Это далось нелегко. Варианты, которые мужчина совершил в предыдущих воплощениях, повлияли на настоящую жизнь. И если бы ему не удалось добиться прогресса и понять опыт, полученный на сеансах регрессии, я не знаю, сколько бы это еще заняло времени – найти верный путь.
Его звали Джон, возможно, он погиб во время Великого Пожара в Лондоне. Он не был уверен насчет даты, знал только, что был пожар, где-то в средние века. Город был Лондон, он умер там. Это событие травмировало его жизни.
Но об этом я узнал не сразу.

Как и с прочими пациентами, мы провели первую сессию, обсуждая его настоящие проблемы и пытаясь понять, не связаны ли они с детским опытом либо еще с каким-либо аспектом теперешней жизни. Затем было несколько сессий, на которых всплыли блеклые и неубедительные картины прошлого. Была еще сессия, которая оказалась довольно яркой, но к пожару отношения не имела.
Первое, что я узнал о Джоне, он сказал об этом, как только вошел – он был богат. Обычно люди сообщают свой возраст, где живут, материальное положение, немного из истории семьи, кем и где работают. Но только не Джон. «Я – богатый человек», – сразу заявил он и умолк, как будто это была вся необходимая мне информация.
Я боролся с желанием сказать «Отлично, рад за вас». Богатство меня не  впечатляет, и хвастаться этим – это не просто плохая манера, это плохой вкус. Однако я вскоре понял, что Джон вовсе не хвастался, т.к. это было произнесено без особой гордости или радости. Казалось, богатство – это та самая проблема, с которой он пришел ко мне.
К этому мы еще вернемся. А вначале мне было необходимо изучить его внешность, затем записать обычные данные.
По правде говоря, его внешность так же ярко говорила о его богатстве, как и заявление. Ему было немного за пятьдесят, он выглядел как манекен из-за подтяжек лица. Рубашки, сшитые на заказ, частые круизы по Карибскому морю (или хорошая лампа для загара), отбеленные зубы, персональный тренер, стрижки за 200$ и еженедельный маникюр. Было ощущение, если кто-то слегка ударит его молоточком, он тут же развалится как новый, наспех  взведенный на гниющем доме фасад. Меня бы не удивило, узнай я, что он был или до сих пор является профессиональной моделью, хотя эта профессия не слишком ему подходила. Как оказалось позже – у него вообще не было профессии.
Он жил в особняке на Палм-Бич. В доме было двадцать комнат, прислуга и гараж на четыре машины. Его жену Лоран моя жена видела не раз в разделе светской хроники газеты  Miami Herald. Она так же часто появлялась в статьях о высшем обществе Флориды в изданиях Vogue и Vanity Fair. Джон имел дом на Барбадосе, квартиру в Лондоне и жилище в Нью-Йорке. У пары было двое детей – Стэйси, девушка девятнадцати лет, которая училась второй год в Уэлсли на «мужской специальности», как выразился Джон, и Ральф, молодой человек двадцати пяти лет. Он заканчивал обучение в юридической школе и надеялся получить место секретаря в Верховном Суде. Однако Джон не был особо уверен в успехе.
– Давайте поговорим о вас. Ваши родители живы?
– Умерли восемь или десять лет назад.
– У вас были хорошие отношения с ними?
– Думаю да. Они были общительные/компанейские люди. Когда я был ребенком, меня растили няни, однако родители часто брали меня с собой в путешествия. Когда мне исполнилось двенадцать, мне иногда позволяли сидеть за столом, когда у нас были гости. Мы иногда обедали вместе, но это случалось нечасто.
– Кем были ваши гости?
– Их друзья, в основном соседи. Когда они приходили посидеть, я тоже был там. После еды они любили поиграть в бридж, но тогда я уже был в постели. Еще к нам приезжали партнеры по бизнесу. Тогда мне запрещалось присутствовать за столом. Отец был, как это говорят, «международным финансистом» во всех смыслах. К нам приезжали различные известные банкиры, а так же свергнутый диктатор какой-то южно-американской страны, время от времени наведывался какой-то европейский воротила. Однажды Маргарет Тэтчер ночевала у нас, приезжала по делу. Был переполох.
– Думаю да. Но все это не очень приятно для маленького мальчика.
– Совсем неприятно, – сказал Джон.  – Я всегда чувствовал, что был менее важен для отца, чем его партнеры по бизнесу.
– А для матери?
– Менее важен, чем отец.
Это было сказано в виде шутки, но я ощутил боль за словами. Мать Джона сосредоточила все внимание на отце, не на нем.
 – Еще родственники?
– Я – единственный ребенок. У них не было времени пренебрегать кем-то еще.
– У вас были друзья детства? 
– Много знакомых, но из близких – никого. Родители устраивали грандиозные вечеринки в мой день рождения. Казалось, все дети Флориды были там. Но я быстро понял – они приходили, чтобы поесть, развлечься, покататься на пони. Вовсе не потому, что я им нравился. Мои школьные друзья были такими же. Все находились под постоянным пристальным присмотром. У нас не было возможности похулиганить. Мне до сих пор завидно, когда я слышу об уличных шайках или исправительных заведениях. Мне кажется, те мальчишки имели лучше детство, чем я.
С помощью легкой иронии Джон пытался прикрыть глубокие раны, подумал я. Это очень тяжело – быть приложением к жизни родителей. Из записей, что сделал мой секретарь, когда Джон звонил, чтобы договориться о первой встрече, я узнал, что мужчина никогда не прибегал к помощи психотерапии, несмотря на что, что его состояние угнетения длилось довольно долго. Мне было любопытно, что за особая ситуация заставила его прийти ко мне.   
– Итак, вы росли в заточении? – спросил я.
– Именно так. Я был как гобелены на стенах – красивые, идеально сотканные, но всего лишь украшения. – Джон на мгновение задумался. – Я все же верю, что они по-своему любили меня.
– А что насчет колледжа? Вы определенно могли тогда сбежать.
– Я отправился в университет в южной Калифорнии.
– И ваша жизнь изменилась?
– Я провел там три месяца.
– Вас выгнали?
– Нет, не столь драматично. Я сам ушел.
– Почему?
– Потому что учиться было очень трудно.
– Вам не нравилось учиться?
– Я не мог учиться. Это было бесполезно. Поэтому было сложно подобрать книгу или пробирку для тестов.
– Разве не стоит получать знания?
– Думаю, стоит. Но я не собирался работать по этой специальности.
– И что в восемнадцать лет вы выбрали, какой жизненный путь? 
– Осознанно - ничего. Подсознательно, да.
– Почему бы не получать радость от учебы? Не получать интеллектуальное возбуждение?
– Когда я что-то учу, я не чувствую ни радости, ни возбуждения.
Я начал проявлять раздражение.
– Вас ничего не интересует?
– Много чего, но обычно это длится не более месяца. После того как я ушел из колледжа, я перепробовал множество работ: недвижимость, банковское дело, продажа автомобилей Порш, спортивные товары. Но из этого ничего не вышло.
– Что ваши родители думали по этому поводу?
– Я не уверен, что они знали. Им определенно было все равно. Знаете, когда мне исполнилось двадцать один, мой трастовый фонд накрылся. Миллион в год мне достаточно, чтобы свести концы с концами. Я снял дом в Малибу и с головой погрузился в занятие, которое давно привлекало меня – мое наваждение с пятнадцати лет.
– И что же это?
– Девушки. Женщины. Женские формы, женская плоть, – он улыбнулся. – Я уже говорил, с пятнадцати лет, как наваждение. 
– Итак, вы заводили отношения, романы…
– Совершенно верно. Отношения на одну ночь. Мимолетные знакомства. Ну, вы знаете. Я никогда не платил за секс, я имею в виду, не нанимал проституток или женщин по вызову. Однако мои женщины стоили мне дорого. Лучшие обеды, побрякушки, мишура для потрясающих красоток.  Самое малое – езда домой на лимузине.
– И сколько же их было?
– Сотни.
– И сколько длилось серьезные отношения?
– Обычно мой интерес не длился более месяца.   
– Но ваша жена…
– Лоран, кончено она была одной из фантастических женщин. Иначе бы я на ней не женился.
– И как давно вы женаты?
– Двадцать шесть лет.
– Похоже, что ваш интерес продлился намного дольше.
– Да нет. Мы женаты уже довольно давно, это верно, но мы оба быстро потеряли интерес. Между нами это скорее бизнес-соглашение.
Меня передернуло.
– Чтобы завлекать…
– Нет, конечно. За кого вы меня принимаете? Нет. Наше общее дело – быть богатыми. Сложив наши средства, мы можем купить все, что нам заблагорассудится. Все!
– Приведите пример.
– Например… Мадагаскар.
– Вы купили Мадагаскар?
Он засмеялся.
– Не совсем. На самом деле наши деньги направлены работать на нас. Мои родители финансировали благотворительный фонд, который включал в себя программы по начальному домашнему образованию для детей четырех-пяти лет из неблагополучных семей. Открыли клиники для лечения СПИДа в семнадцати районах, и всякое такое. Я и Лоран – мы делаем туда большие пожертвования. Неоспоримая выгода.
– Но вы не принимаете активного участия в управлении?
Он засмеялся опять, с легкой горечью.
– Я бы не смог управлять даже палаткой с лимонадом.
– Можно было бы работать в фонде, искать новые проекты.
Джон передернул плечами.
– Слишком много работы, слишком много проблем.
– А ваша жена Лоран, она думает так же?
– У нее есть своя PR компания. Работа занимает все время ее время, хотя Бог тому свидетель, ей не нужны деньги.
Я решил пойти на провокацию. Такое очевидное отсутствие амбиций и целей мне показалось признаком перевозбужденной души.
– Оставаясь дома, вы занимаетесь тем, что приносит вам наслаждение, или работаете во дворе. Но когда слишком устаете, иногда идете вздремнуть.
Джон посмотрел на меня с большим удивлением.
– Вы полностью правы, кроме «иногда вздремнуть ».
– Значит, вам достаточно поспать ночью десять часов?
И тут его защита сломалась, тело обвисло, в глазах отразилась мука.
– Последнее время я вообще не могу спать. Сам не могу заснуть, и нет лекарства достаточно сильного, под действием которого я бы проспал более часа-двух.
– Однако, у вас идеальная жизнь: полно денег, отлично выглядите, успех у женщин, понимающая жена, великолепный дом. Возможно, у вас были невнимательные родители, но они обеспечили вас и, как вы сказали, любили вас. Что за непреодолимая сила не дает вам уснуть?
Он попытался ответить спокойно, но голос его подвел.
– Страх, доктор Уайсс, постоянный жуткий страх.
Я почувствовал, как волосы зашевелились у меня на голове.
– Страх чего?
– Смерти. Я все время бегу, бегу и бегу от страха, но всякий раз ему удается меня схватить. Женщины – это просто способ отвлечься. Так же было и с работой. Ничто не избавляло от страха. Мне было трудно выйти на улицу, трудно прийти сюда, потому что я уверен, что попаду в катастрофу. Я не вожу машину, не могу. Наш дом оснащен более совершенной системой охраны, чем у любого мафиози. Мы редко путешествуем, самолеты – это смертельные ловушки. Любой неожиданный громкий звук - и я уже под столом. Я как ветеран Вьетнама, у меня посттравматическое расстройство психики. Однако я никогда не был на войне. Сама мысль взять в руки пистолет является нелепой. Боже, я даже боюсь разделать индейку! На прошлой неделе я услышал, как что-то взорвалось в автомобиле, и потерял сознание, вырубился. Я решил, что это безумие, и мне пора что-то с этим делать. Вот почему я позвонил вам.
 Джон откинулся назад, его трясло, лицо побледнело. Я часто сталкиваюсь с вопросом – лежит ли причина проблемы пациента в этой жизни или
какие-то события прошлого формируют ее. Теперь, услышав историю Джона, казалось, вопросов больше нет: что-то, что случилось в прошлом воплощении или нескольких подряд, могло объяснить подобное состояние. Я обсудил это с Джоном.
– Я игрок. Ничего не может быть хуже моего теперешнего состояния. 
***
Наши первые попытки оказались мало результативными, как будто Джон не особенно желал исследовать прошлое. Наконец ему удалось попасть в важный период, что подстегнуло его к дальнейшим исследованиям.
– Теперь я на много столетий назад, – сказал Джон. Хотя глаза его были закрыты, тело оставалось напряженным. – Я – великий воин, воин-король. Моя армия стоит лагерем за стенами укрепленного города. Эти стены невозможно проломить, т.к. многие мои воины заболели дизентерией, осталось слишком мало людей, чтобы организовать атаку. Не смотря на это, если мы не возьмем город, о нашей слабости станет известно всем, и нас уничтожат тут же, на этом поле. Я договорился о встрече с правителем города, но до ее начала я приказал солдатам разбить палатки и надеть доспехи, чтобы скрыть степень нашего бедственного положения. Все, что он видит перед собой, глядя на нас с оборонительных стен, говорю я правителю – это малая часть моей армии. В пяти милях отсюда расположены силы из трех тысяч человек, ожидающие моего приказа начать атаку. Они не видели женщин уже несколько месяцев. Насилие над женами и дочерьми горожан – это будет одно из последствий, когда город падет, в этом можно не сомневаться. Мужчин всех убьют, а младенцев поджарят на вертелах.
Мои воины уже проявляли подобную жестокость в предыдущих сражениях, и молва дошла до ушей правителя. Он верит тому, что я говорю. Что ты хочешь, чтобы я сделал? – спрашивает он. Отступи без боя, дай нам занять твой город только на некоторое время, чтобы мы могли отдохнуть и позаботиться о лошадях. Затем мы уйдем. Нас ждут более серьезные сражения и победы.
Правитель соглашается, он открывает городские ворота. Мои воины тут же начинают атаку. Они убивают всех дееспособных мужчин, похищают женщин, а я насилую дочь правителя. Потому что я тоже долгое время был без женской ласки. Когда мы закончили расправу, мы подожгли город, заперли за собой ворота и ушли. Огонь распространился на близлежащие леса, но мои люди остались целы. Множество горожан сгорело заживо. Мое имя стали ассоциировать с жестокостью и разрушениями. Меня боятся по всему региону. Великие правители подносят мне невообразимые дары, чтобы избежать нападения. Я могу купить и иметь все, что мне заблагорассудится. 

Я вернул Джона назад. «Включая Мадагаскар?» - спросил я, когда мы обсуждали его ощущение богатства и власти, перепросматривая воплощение. 
Джон увидел связь между событиями прошлого и теперешней жизнью, и моя легкая шутка его нисколько не развеселила. Он был ошеломлен размахом собственной жестокости, пришел в ужас от мысли, что в некоей жизни, будучи кем-то, он был способен насиловать и убивать.
– Я подозреваю, что вы заплатили за это, – сказал я.
– В другой жизни?
– Ну да. В этом воплощении вы остались невредимым. Определенно, вы боялись, что кто-то возьмет над вами верх/отомстит (с чем он согласился), но такого не произошло. Страх, который вы испытывали, оглядываясь назад через плечо, не соответствует тому ужасу, который вы испытываете сегодня.
Джон глубоко вздохнул и сказал.
– В таком случает, отправляемся назад.
***
Должно быть, это был период Великого Пожара. Джон был богатым торговцем, который не заботился о жене и двух детях. Его любовным похождениям не было конца. Жена покинула его, взяв с собой детей,  предпочла оказаться без денег, чем оставаться с ним. Их семилетняя дочь Эллис как раз была у него, вымаливала денег, когда разразился пожар. Джон спал в постели, он был сильно пьян. Напуганная до смерти дочь почуяла запах гари, но не смогла его разбудить. Разбуди она его, это не принесло бы им ничего хорошего. Пожар поглощал все вокруг, уничтожая деревянные дома Лондона  и все, что попадалось на пути – живое и неживое – нагревая камни мостовой так, что побег стал невозможен.
– Первое, что я почувствовал – я не мог дышать, – сказал Джон, хватая воздух. – Дым был настолько плотным, что ничего не возможно было разглядеть. Я слышал, как кричала Эллис, когда ее волосы охватило пламя. Но крики вскоре стихли. Я подумал, что она, к счастью, умерла. За мной тоже пришла смерть, но я умирал медленно. Мне казалось, что пламя ползло вверх по телу, оно не охватывало меня полностью. Сначала загорелись ноги, затем тело, и через довольно длительный промежуток времени – голова. Это было похоже на  расплату за грехи, пьянство и прелюбодеяние, серьезные грехи, признаю. Но я не считал, что заслуживал такой жестокого приговора.
Перепросматривая жизнь, Джон осознал, что  действительно совершил грехи, заслуживающие самого сурового наказания, все было результатом предыдущей жизни. Он так же понял, почему его страхи были столь велики. Мало что могло быть хуже, чем агония, которую он пережил в Лондоне. Даже сама мысль, что это может случиться вновь, была невыносима. Вместо того, чтобы приносить муки, видения собственной жестокости и последующего наказания, смерти в огне, разожгли в нем искру сострадания и милосердия. Он стал проявлять гораздо больший интерес к фонду, основанному родителями. Начал вкладывать огромные средства в проекты, которые курировал сам. Один из которых – основание дополнительных пожарных подразделений. Джон перестал ходить по женщинам, попытался наладить отношения с Лоран (работа продолжается, пока я пишу эту книгу), начал обучаться на факультете экономики и менеджмента в надежде, что однажды сможет взять бразды правления фондом в свои руки. Теперь он мог спать, как результат повысился уровень энергии, что удивляло Джона гораздо больше, чем меня. Сострадание насыщает энергией.
Мы продолжали встречаться на протяжении нескольких месяцев, обсуждали остаточную депрессию. Джон сказал, что независимо от того, насколько активно он работал во благо, он считал, что делал недостаточно. Я смог его убедить, что он на верном пути и его ждут другие воплощения, где он может применить все накопленные знания более полно.
Лечение Джона подходило к концу, и он попросил о сеансе регрессии в ближайшее и отдаленное будущее. Вдохновленный очевидной пользой  регрессий, он был рад возможности заглянуть в будущее. Теперь Джон легко погружался в гипнотические состояния, где проживал яркие сцены прошлого. Возможно, это ему удастся и в будущем.
До того как Джон пришел на сеанс, я размышлял о влиянии судьбы и свободной воли. В далеком прошлом судьба сделала его лидером, его власть над союзниками, равно как и над врагами, была огромной. Но он предпочел использовать власть и богатство для  самовозвеличивания, для покорения других, ради пользы единиц, а не большинства. Такое решение отразилось на последующих жизнях: в Лондоне и во Флориде двадцать первого века. Если бы он выбрал другой путь, использовал свое положение на благо общества, выражал/проявлял сострадание и любовь, позже он бы имел другие жизненные возможности и не появился бы в моем офисе, жалкий и напуганный. Наша свободная воли иногда заводит нас во мрак: вместо бескорыстия эгоизм, вместо сострадания замкнутость, вместо любви ненависть. Мы должны понять, что свобода воли может быть опасной, если ею распоряжаться неаккуратно.
***
Способность Джона глубоко погружаться в состояние гипноза убедили меня,
что его рассказы, принесенные из будущего, будут правдивыми и построенными на реально прожитом опыте, а не на фантазиях или внутренних желаниях касательно будущего.
Погрузившись в состояние глубокой релаксации, Джон отправился вперед, сохраняя при этом внетелесное восприятие. К нему быстро приблизились два высоко-духовных существа и повели мужчину к перекрестку дорог, который символизировал возможности будущих воплощений. Джон телепатически услышал сказанное существами, что одна из дорог, что вела налево, предназначалась ему, если бы он отказался от сострадания, милосердия и великодушия в нынешнем воплощении. Дорога же направо – была его наградой за мудрое решение.
Я повел Джона по дороге, что вела налево, чтобы показать ему судьбу, которой он избежал благодаря теперешним действиям.
– Я на мостике, – сказал он, – в плотном тумане. Но когда я перехожу на другую сторону, картина становится четкой. Я – женщина-американка, меня зовут Диана. События происходят толи через сотню, толи две сотни лет, не дальше. Я несу из лаборатории домой грудную дочку. Мой брак не удался, я замужем за пилотом судна на воздушной подушке. Мой муж давно остыл ко мне, и находит сексуальное удовлетворение у других женщин. Поэтому ребенок не его. Я никогда не была беременна. Ребенок – результат передовой процедуры клонирования. Девочка в буквальном смысле будет как я, но я надеюсь, что ее жизнь будет счастливее моей. Клонирование подходит идеально, т.к. способность людей производить потомство и уровень рождаемости резко снизились из-за уровня токсинов в пище, воде и воздухе. Многие выбирают лабораторный метод. И я рада, что сделала это. По крайне мере этот ребенок не моего мужа.
Я мало путешествовала, в отличие от мужа. Он побывал во всех уголках мира на своем судне, которое может перемещаться быстрее скорости звука. Иногда, когда он говорил со мной, он рассказывал, что фермы и леса исчезли, а экологические катастрофа сделали множество областей непригодными для обитания. Люди живут в огромных городах-государствах, которые часто  воюют друг с другом, продолжая загрязнять планету.
Жизнь, которую описывала Диана, не особенно отличалась от теперешней. Люди страдали все от тех же проблем и болезней. Наука и технологии шагнули вперед, но людские амбиции и предрассудки не изменились. Мир стал более опасным местом. Синтетическая пища помогла преодолеть голод, но загрязнение несло угрозу рыбе и водным запасам. Я переместил Диану еще немного вперед, и женщина начала плакать.
– Я думала, что моя дочь принесет мне радость. Но, как оказалось, она стала такой же холодной и жестокой, как и мой муж. Я прожила уже более ста лет, и каждый день был для меня невыносимой ношей, постоянной печалью. Смерть была облегчением. Перед смертью я была так же одинока, как и всю мою жизнь.
Я вернул Джона назад к развилке. Все еще находясь под гипнозом, он мгновенно понял, что чувствовала его лондонская жена, когда он, богатый торговец, не уделял ей внимания. Именно так же чувствовала себя Диана, когда муж пренебрегал ею.
Джон знал, что Диана – это образ из жизни, которую он избежал. Он выбрал дорогу, ведущую направо, и я повел его вперед. 
– Я – президент престижного университета. Некогда тут находилась Америка, но позже все национальные границы исчезли. Я безмерно богат, но я живу скромно с женой и тремя детьми в доме, расположенном на территории университета. Я трачу деньги на стипендии, привлекая самых талантливых людей в области искусства и науки в университете. Мне нравится с ними работать; их юные умы полны свежих и инновационных идей. Мы все вместе, они и я, престижный факультет, на котором они обучаются, ищем пути создать единое сообщество людей на земле, ставя акценты на единоподобие, а не на различия между ними. Я – известная личность, но это ничего не значит по сравнению с той радостью, которую я получаю от жизни.
Путешествие Джона в будущее длилось недолго; он сумеет насладиться им в полной мере, когда придет время. Я попросил мужчину оставить это место и отправиться в более отдаленное будущее. Он все еще был под гипнозом, счастливая усмешка отразилась на его лице.
– Куда вы желаете меня отправить? – спросил он. – Я могу перемещаться куда пожелаю. Людям больше не нужны тела, однако те, кто желают, могут их иметь. Это интересно для занятий спортом, разговоров и конечно сексуальных утех. Мы можем отправиться куда угодно и быть кем угодно, используя визуализацию и силу мысли. Мы общаемся через сознание и свечение ауры.
Восторг Джона передался и мне.
– То, как вы это описываете, должно быть это очень далекое будущее, – прокомментировал я. – Тысячи и тысячи лет вперед.
– Нет, – он ответил, – не так далеко, как вы думаете. Но я не могу сказать какой это год. Земля покрыта бурной растительностью, она зеленая. (В очередной раз это совпадало с описаниями, которые я слышал прежде) Я не вижу большого количества людей. Это может быть следствием того, что  большинство не хочет иметь тела. Они счастливы пребывать в форме сознания и света.
Мир теперь – необычайно спокойное место, без каких-либо намеков на войны, насилие, уничижение или страдания. У меня есть возможность просканировать землю на предмет негативных эмоций – их не существует. Никаких признаков гнева, ненависти, страха. Только покой.
Джон с удовольствием оставался бы там еще, в будущем, которое разворачивалось перед его глазами в моем офисе. Но на моих часах было утро в начале двадцать первого столетия, в комнате ожидания уже находился другой пациент. Я был вынужден вернуть Джона обратно.   
Появившись на очередном приеме, Джон сразу заявил, что больше не хочет посещать отдаленное будущее.
– Там слишком прекрасно, – сказал он. – Я должен жить здесь и сейчас, тут вполне красиво.
Джон знал наверняка, что получил бесценные уроки, проживая воплощения. А сколько еще предстояло узнать впереди. Он понимал, что путь, который он выбрал для себя, будут влиять на его будущие жизни. И там он опять должен будет принимать другие, не менее важные решения, чтобы однажды достичь той славы, которую он увидел, путешествуя во времени.
– Но чтобы достичь такого будущего, недостаточно будет только моих решений, – сказал он. – Это будет коллективное решение всех людей, именно оно приведет нас туда.
Возможно это так. И возможно, что это время «не за горами», как сказал Джон.

ГЛАВА 11
Созерцание и Медитация

«Я ежедневно делаю себя тем, что я есть» – цитата принадлежит Роберту Турману, выдающемуся ученому, исследователю буддизма, преподавателю  Колумбийского университета. Эта мысль меня вдохновляет. Мне нравится концепция процесса и постоянного движения, содержащаяся в изречении.
Мы становимся иными каждый день. Наши мысли, намерения и действия; наши знания и восприятия непрерывно эволюционируют, и с каждым изменением проявляется наша новая грань. Вы уже не тот, что были пять лет назад или даже пять минут назад. Так же меняются и дорогие вам люди, знакомые, окружение. Однако мы часто реагируем на тех, кого давно знаем,  привычным способом, как мы когда-то знали их, и они поступают так же. Например, тот, кто был забиякой в средней школе, так и останется, при встрече, для нас забиякой. Хотя, возможно, он обрел душевный покой и сделался хорошо воспитанным человеком.
Поэтому эволюция не имеет особого значения, если мы о ней не знаем. Как мы можем повзрослеть, если не видим процесса в развитии? Как мы можем учиться у жизни, если не останавливаемся, чтобы пережить опыт. Как мы можем объединить/реализовать весь опыт, который получили как физически, так и психологически, если мы не даем время ни телу, ни уму усвоить его. Как изменяемся мы по мере изменения друзей и близких? 
Существует путь, чтобы познать самого себя и других – духовное  созерцание и медитации. Пришло время, чтобы начать. Хотя в целом эти практики похожи, но все же существует некая разница. Созерцание – это  концентрация на особом предмете или объекте. Это может быть прекрасная идея или красота бабочки. Медитация же предполагает полную чистоту ума, пребывание в состоянии осознанности или внимания, способного принять/впустить любые мысли, идеи, образы, или видения и затем позволить образам и ассоциациям заполнить все аспекты объекта или мысли, чтобы понять его суть через форму, очертание, цвет, ощущение. Это - искусство наблюдения без мыслей или ментальных комментариев. Для западного человека гораздо легче заниматься созерцанием. Мы привыкли сосредотачивать ум на определенном объекте, думать о нем, анализировать. Медитация ближе восточному складу ума; это процесс, трудный для понимания и требующий много практики. Понадобятся месяцы или даже  годы практики, чтобы научиться  медитировать полноценно. Может так случится, что вам не удастся овладеть техникой и за всю жизнь. Но это не значит, что не стоит пробовать. (Помните, что в этой жизни, как и во всех остальных, вы осознанно продвигаетесь к бессмертию.) Попытка сама по себе уже принесет большую пользу, и вскоре вы ощутите, что с радостью ждете моментов одиночества и покоя, чего и требует медитация.
***
Возможно, вы захотите начать с созерцания, и объектом вашего внимания станете вы сами. Чтобы понять, кто вы есть, подумайте о себе какое-то время. Позвольте любым мыслям, плохим или хорошим, войти в ваше сознание. От каких негативных или субъективных образов и чувств, которые более не являются верными или обоснованными, вы хотели бы избавиться? Какие позитивные, направленные на самоисцеление, представления и чувства вы бы добавили? Какой именно жизненный опыт оказал на вас особое влияние? Если бы у вас была другая жизнь, как вы думаете, что бы вы изменили по сравнению с теперешней? Дело не в том, чтобы перестать любить себя или отказаться от любых суждений. Вы должны постараться увидеть, что на самом деле находится под «камуфляжем» личности, которую вы представляете миру.
Подумайте о значимых для вас людях. Каковы ваши представления о них? Научил ли вас собственный опыт смотреть на людей в ином свете? Как изменились они по мере ваших собственных изменений? Как эти изменения скажутся на трансформации ваших взаимоотношений, станут ли они более позитивными, понимающими, любящими? Каким образом они будут способствовать дальнейшим трансформациям?
Все мы постоянно прогрессируем, кто-то быстрее, кто-то медленнее, движемся по пути духовного развития. Но каждый день нам следует останавливаться, чтобы поразмышлять над основными концепциями, которые формируют нас как личность, желающую подняться к Единому: любви, радости, умиротворению, Богу.
***
Созерцание и медитация – занятия не из легких, т.к. чем глубже вы идете, тем ярче будут ваши ощущения и понимание. Движение вглубь требует прохождения сквозь слои сформированной защиты. Мы настолько натренированы думать и анализировать, что попытки полностью очистить ум и сознание будут вызывать сопротивление. Анализ противоположен созерцанию и медитации, и мы обязаны избавиться от него, раз уж встали на путь познания. Совсем недостаточно сказать самому себе: «Я избавляю мой разум от всех мыслей, кроме любви и доброты»; или можно пойти дальше:
«Я избавляю мой разум от каких бы то ни было мыслей и осознаю все и ничего одномоментно». В обоих случаях вы ощутите, что внешний мир отвлекает вас. Возможно, вам удастся думать какое-то время о любви и доброте, но, держу пари, вдруг вы вспомните моменты, когда поступали иначе, или кто-то был не добр по отношению к вам. И тут же, возможно, мелькнет мысль: «О боже, мамин день рождения, а я забыл поздравить ее!», либо еще какая-нибудь идея, которая вернет вас к повседневным заботам. Если же вы постараетесь очистить разум полностью, вы с большой долей вероятности обнаружите, что вас отвлекают обычные ситуации: начал чесаться нос, в комнату влетела муха, либо мысль, что если вы просидите немного дольше, то пропустите показ фильма.
***
Вышеизложенные рассуждения в основном касаются медитации, но многое применимо и к созерцанию.
Медитация успокаивает диалог, который обычно заполняет ум, и наступившая тишина позволяет нам наблюдать безо всяких суждений, достичь более высокого уровня отстраненности и, наконец, познать более высокий уровень осознания.
Простое упражнение позволит понять, насколько трудно удержать разум в состоянии, свободном от мыслей, чувств, списка нужных дел, физического дискомфорта, повседневных тревог, домашних или трудовых забот.
После прочтения этого абзаца, закройте глаза на минуту или две. (Я советую устроиться в любимом кресле, на удобном диване или в постели. Максимально комфортно.) Сделайте три глубоких вдоха, выдыхая весь накопленный стресс и напряжение, которые имеются в теле. Старайтесь держать разум в покое, безо всяких мыслей. Не стоит вспоминать о прекрасном закате или спокойном море. Наша цель – успокоить левое полушарие мозга, ту часть, что думает и анализирует. Готовы? Тогда начнем.

Ну что, не выходит? 
Возможно, вам удалось ненадолго расслабиться и получить удовольствие, а затем появилась мысль, как глупо вы смотритесь, сидя над раскрытой книгой и закрыв глаза. А затем еще фраза:  «Как долго этим заниматься? Или, не забыли ли вы о мятном желе для ножки ягненка, которую вы собираетесь подать вечером гостям?» Напряжение современного мира, кажется, постоянно вторгается в повседневные заботы, в окружающее пространство, нарушает уединение в затемненной, тихой комнате – оно постоянно атакует нас. Под таким напором физическое тело работает на более высоком уровне своих возможностей – так называемая реакция бей-или-беги – вызывая множество психологических реакций. Вы можете ощущать страх, думая, что тишина может чем-то угрожать. (Многие из нас включают радио или телевизор по возвращении домой, поступают так, чтобы избавиться от ужаса навязчивых  мыслей или воспоминаний.) Итак, как долго вам удалось просидеть в покое? Пять минут? Неплохое начало, ободряете вы себя, хотя точно знаете, что это не так. Возможно, завтра вам удастся добавить еще пару минуточек, словно медитация – это испытание.
А возможно завтра вы скажете себе: «Попробую-ка я созерцание вместо медитации. Но не стоит начинать с себя, это слишком опасно. И, как советует доктора Уайсс, я сконцентрируюсь на любящей доброте».
Созерцание, как мы уже говорили, даст работу уму, при этом направляя вас во время практики к более глубокому понимаю доброты – это и есть цель – и еще дальше, к самому себе и жизни/событиям вокруг. Понимание ведет к свободе, радости, самореализации, лучшим взаимоотношениям – что есть составляющие счастья.
Созерцать мысль или концепцию означает сосредоточиться на ее значении. И, как было отмечено, это гораздо легче, чем очистить разум и наблюдать – суть медитации. Когда вы фокусируетесь, начинают проявляться различные смысловые уровни. Кроме того, ментальные представления сути объекта или концепции поведут вас глубже по пути прозрения и понимания.
Это нормально – размышлять во время созерцания, пока вы можете держать фокус.
Какие образы навевает вам термин любящая доброта? Может быть это кто-то (ваша мать, бабушка), либо действие, которое вы совершили спонтанно, либо нечто случилось с вами? Может быть, некое чувство или тепло распространились по всему телу и вызвали слезы счастья? Когда вы ухватите образ или состояние, вы придете к более глубокому пониманию фразы. Любящая доброта – это акт души, и концентрация на духовности –
крайне полезное состояние.
Вся система оценок измениться в лучшую сторону, если в основе ее лежит  любящая доброта. Вы почувствуете, что страхи и волнения заметно поуменьшились или исчезли совсем. Процесс мышления трансформируется от простого оценивания к глубокому пониманию вашей духовной природы. (Вы увидите, что в итоге созерцаете самого себя!) Через время, с осознанием того, что есть духовная суть, проявится состояние внутреннего покоя, терпения, баланса и гармонии. Это станет частью вашей повседневной жизни. Произойдут улучшения на физическом уровне. По мере уменьшения ран и тревог, с наступлением внутреннего покоя, начнет крепнуть и тело. Иммунная система получит стимул. Я не раз видел, как хронические болезни покидали тела пациентов, чей ум приходил в состояние покоя. Кто-то начинает замечать энергетические сдвиги, по мере развития интуиции и понимания. Разум и тело столь тесно связаны, что исцеление одного ведет к исцелению другого.
***
Иногда, концентрируясь на какой-либо идее, вы замечаете, что приходящее в корне отличается от того, чему опыт, образование или история научили нас. Этого вполне ожидаемо, т.к. нам всем внушили определенные системы верований и ценностей. Наша семья, учителя, культура, религия направлены на это. Но не стоит пугаться увидеть вещи в ином свете. Открыть сознание – важный момент. Если ваш разум готов воспринимать различные идеи, новые возможности, следовательно, продолжается и процесс обучения.
Возможно то, чему вас учили в младенчестве или детстве отличается от теперешнего опыта. Но откуда вам знать, если ваш ум активен и обусловлен? Как вы сможете соприкоснуться с более глубокой и значимой реальностью, если не позволите разуму быть открытым, не сможете освободиться от суждений до тех пор, пока ментально не получите собственный опыт.  Старайтесь не отказываться или избавляться от мыслей, отмахиваться от опыта, который проживаете, пусть даже это отличается от того, во что вы привыкли верить. Все возможно – странное/неизвестное может оказаться истинным, а знакомое – ложным.
Дайте себе время на созерцание. По определению созерцание предполагает неспешную ментальную концентрацию. Ваш ум должен реагировать на собственные отклики, добавлять новые и новые впечатления к первоначальным, затем еще и еще. Вполне возможно, что воспоминания будут появляться в сознании как звезды на небе ранним вечером. Возможно, вас ждут неожиданные проясняющие откровения, несущие исцеляющее воздействие.
Я советую каждый раз сосредотачиваться на одном предмете, чтобы обеспечить необходимую глубину и продолжительность эксперимента. Даже в этом случае нет гарантии, что первая же сессия раскроет вам суть предмета или объекта размышлений. Вы должны возвращаться к теме, пока не справитесь с задачей, полностью не поймете ее, не ощутите изменения внутри вас. Именно тогда вы будете поражены и восхищены красотой и мощью ваших откровений, получите свободу благодаря исцеляющему эффекту собственного понимания.
Когда вы поймете, что осознали суть, не прерывайте созерцания. Попробуйте на следующий день еще раз поработать с этой же концепцией. Закройте глаза, сделайте несколько глубоких вдохов и выдохов. Представьте, как вы в самом деле выдыхаете напряжение и стресс из тела, вдыхая при этом чистую, исцеляющую энергию. Расслабьте все мышцы и позвольте сути концепции или объекта появиться в сознании еще раз. Затем, примерно в течение десяти минут, рассмотрите все возможные значения, которые имеет для вас объект созерцания. Любящая доброта – это глубоко духовное понятие. Однако в красоте бабочки существует та же глубина. Разглядите смысл. Как изменится ваша жизнь в свете нового понимания? А взаимоотношения или ценности? Не торопитесь, в этом нет нужды. Вас никто не будет проверять.  Наслаждайтесь видениями и процессом обучения. Скажите себе, что вы запомните весь прожитый опыт.
Если ваш ум блуждает, и вы теряете концентрацию, не критикуйте себя. Мысли всегда в движении и все, что вам нужно – спокойно вернуться к объекту. После нескольких практик вы заметите, что даже когда ваш разум уходит в сторону, все еще остается связь с первоначальной идеей. В  психиатрии мы это называем свободной ассоциацией. Чем больше вы практикуете, тем легче оставаться сфокусированным, тем глубже ваше понимание. Попытайтесь избавиться от любых отвлекающих факторов и не принуждайте себя сидеть и созерцать, если внешнее влияние увлекает вас. Лучше попробовать завтра. Удовольствие – это главная составляющая созерцания и медитации. Цель – сделаться свободным, не прилипнуть/зацепиться за процесс.
По окончании, когда вы откроете глаза, и ум вернется в повседневное состояние, возможно, вам захочется записать пережитое в журнал или на ленту. Это хороший способ укрепить мысли и подготовить разум для будущих прозрений.
Многие люди находят это захватывающим – вернуться к объекту рассмотрения через несколько недель или даже месяцев, после того как удалось справиться с задачей, чтобы сравнить новый опыт с предыдущим. Тут нет никаких правил. Доверяйте своей интуитивной мудрости. Как сказал христианский мистик Пьер Тейяр де Шарден: «Вы не человеческое существо, проживающее духовный опыт, вы – духовное существо, проживающее человеческий опыт». Все имеет свой смысл и чистоту духа, надо только это понять.
***
Так же как и созерцание, медитация является средством погрузиться в мир духа так глубоко, как только возможно для человеческого существа. Здесь вы не связаны единственной идей, не ограничены концентрацией. Наоборот, вы говорите разуму, телу, душе: «Вы совершенно вольны отправиться куда угодно в поиске духовного роста и развития. Для вас не существует ни временных ограничений, ни пространственных. Вы можете отправиться в прошлое или будущее, в изведанные или новые места, в пространства, настолько малые, сравнимые с человеческим сердцем, либо огромные как целая вселенная».
Поверьте, не существует более восхитительных путешествий.
Я написал целую книгу о медитациях «Медитация: как достичь внутреннего покоя и равновесия / Meditation: Achieving Inner Peace and Tranquility in Your Life», однако лично мне пока не удалось заметно приблизиться к мудрости и духовному благоденствию, которые описывают йоги и монахи Азии, посвятившие всю свою жизнь данной практике. Моя цель, как и ваша, не достичь медитативной «идеальности», а получить от практики как можно больше. Использовать ее как один из инструментов своего развития, указывающий путь к духовности, помогающий терапевтически.
До встречи с Катериной, я как врач шел традиционным путем, мое обучение как психиатра основывалось на традиционных книгах. Но благодаря полученному опыту, я начал исследовать альтернативные пути развития; именно в процессе поиска я смог оценить значимость медитации.
Наравне с гипнозом, который я использую, чтобы отправлять пациентов в прошлое, медитации развивают способность открыть ум самым глубоким, наиболее скрытым источникам влияния на тело и разум. Находятся ли они в прошлом, настоящем или будущем. Как это ни парадоксально, свобода от мыслей и очищенный разум способствуют вспоминанию. Воспоминания о прошлых, настоящих или будущих жизнях помогают определить источники наших травм. И как только это происходит, становится понятно, что наши  страхи сформировались где-то в другом месте и больше не являются угрозой.
Я погружался в глубокую медитацию, где приходили воспоминания о моих прошлых воплощениях. Благодаря чему пришло понимание аспектов моего поведения, защитных реакций, страхов. Мне бы не удалось так много узнать о себе, как теперь (много чего еще предстоит открыть), если бы я не практиковал медитации.
Мы можем использовать медитации для разрешения личных конфликтов, сложных взаимоотношений, помочь исцелению сердца. Но, в конце концов, первостепенная задача медитации – достичь внутреннего покоя и баланса через духовное развитие. 
***
Монахи способны медитировать часами. Мы же можем начать с двадцати минут. Сядьте комфортно, либо лягте, если есть желание. Однако есть вероятность, что вы уснете. Закройте глаза; дышите медленно, ровно и глубоко; ощутите любые области напряжение в теле (у меня это шея и плечи); направьте телу послание: «Все хорошо. Все спокойно. Расслабься».
Позвольте разрозненным мыслям и ежедневным переживаниям свободно покинуть ваш ум. Остановите настойчивые голоса о работе, семье, обязанностях, ответственности, которые вас постоянно атакуют – мало-помалу, если необходимо. Мысленно проследите, как они исчезают. Живите в данный момент, в этот уникальный драгоценный миг благодати, света и свободы, растворитесь в состоянии.
Т.к. только в настоящем вы можете обрести счастье, радость, покой и свободу, психо-спиритуальная практика делает акцент на осознание  настоящего момента, как я описал выше. Человеческий разум – это созидательный/творческий шедевр, усмирив который мы сможем перенестись на вершину радости. Осознание – это понимание тех вещей, эмоций, чувств и восприятий, которыми мы полны теперь и только теперь. Устранив отвлекающие аспекты недавнего прошлого или беспокойство о будущем, процесс медитации откроет двери внутреннему покою и здоровью.
Уводя нас от ежедневных забот в осознание настоящего момента – только этот момент, этого драгоценный миг – и далее к духовным ценностям, которые обогащают нашу душу, медитация дает нам свободу восприятия. Двигаясь по этому пути, может прийти понимание нынешней травмы, прошлой или будущей жизни, неосознанное отрицание природы существующих проблем. В этом состоит ценность медитативной терапии –
неизвестное становится понятным. А возможно проявится всего лишь истинная красота текущего момента, все чудо, содержащееся в нем. Это то, что мы называем прозрением, именно так мы достигаем максимального восприятия реальности.
***
Вот небольшой пример осознания.
Я обучал приемам медитации пациентку по имени Линда. Однажды она пришла ко мне в состоянии сильного возбуждения.
– Я только что увидела фантастически красивое дерево! – сказала она.
– Где? – с интересом спросил я.
– Где? Напротив моего собственного дома.
Медитация открыла глаза Линды к восприятию красоты, которая всегда была рядом с ней, но которую она просто не замечала. Линда – учитель начальных  классов, вечно спешила, т.к. постоянно опаздывала на уроки. Медитация научила ее замедлять темп.
Стефан Рихтшафен, руководитель Омега Института в городе Райнбек, Нью-Йорк, рассказывает, как однажды, сидя в своем офисе, он обсуждал проблемы бизнеса с коллегой. Был прекрасный весенний день, и из окна он увидел гостя, посетившего Институт, Буддистского монаха и философа из Вьетнама, Тхить Нят Хань, которые шел по лужайке.
– Каждым своим шагом он целовал землю. Он находился в состоянии полного присутствия, полностью погруженный в процесс ходьбы. Я практически чувствовал, как он наслаждается каждым мгновением, ощущает траву подошвами ног, чувствует то, как его тело отражает каждое движение. 
Тхить Нят Хань жил именно в тот момент, чему смогла обучиться и Линда.
«Внутри нас, – пишет монах, – существует река ощущений, в которой каждая капля воды есть иное ощущение, и каждое ощущение, для своего существования, зависит от всех остальных. Чтобы понять/осознать это, нужно просто сесть на берег реки и распознавать каждое ощущение, что поднимается на поверхность, проплывает мимо и исчезает вдали».
Когда мы медитируем, мы находимся на том речном берегу.
***
В медитации Достижение Внутреннего Покоя и Безмятежности в Своей Жизни, ко мне пришло послание, которое может быть схожим с вашим собственным.

С любовью и пониманием приходит перспектива бесконечного терпения. Что такое ваша спешка? Времени не существует, в любом случае; это всего лишь наше ощущение. Когда вы не находитесь в настоящем, когда вы поглощены воспоминаниями прошлого или обеспокоены будущим – это несет печаль и сердечную тоску. Время – это иллюзия. Даже в нашем трехмерном мире будущее – это всего лишь система вероятностей. К чему тогда беспокойство?

Прошлое нужно вспомнить и потом забыть. Отпустите его. Это верно для травм детства и прежних жизней; а так же касательно отношений, заблуждений, систем верования, которые были вколочены в нас, для всех  прежних мыслей – да, для всех мыслей. Как мы можем видеть ясно и четко, будучи наполненными этими мыслями? А если вам надо постичь нечто новое, опираясь на свежий взгляд? Перестаньте мыслить. Вместо этого направьте подсознательную мудрость, чтобы снова испытать любовь. Медитируйте. Осознайте, что всё взаимосвязано. Посмотрите на свое истинное я. Повстречайтесь с Богом.

Медитация и визуализация помогут вам прекратить слишком много думать и  начать путешествие обратно. Наступит исцеление. Вы начнете использовать неиспользуемые уголки разума. Вы начнете видеть и понимать. Вы станете мудрее. Затем наступит покой.

Единственное, что мне бы хотелось добавить, это то, что я понял, когда отрывок был написан – вы не только начнете путешествие обратно, вы так же начнете путешествие в будущее.
***
Медитация поможет соприкоснуться с исцеляющей силой, что существует внутри нас. Это коснется не только психического, но и физического исцеления. Все больше и больше врачей признают, что бороться с болезнью, даже с самой серьезной, можно с помощью недавно открытого направления –
целительной силы, что лежит внутри нашей духовной природы. (Недавно открытого на Западе; Восточные доктора знали об этом на протяжении веков). Возможно, это и есть настоящая холистическая медицина, когда наполняется энергией весь организм – разум, дух и физическое тело.
В настоящее время существует тому достаточно доказательств. В Книге
«Глава первая: Биология надежды и исцеляющая сила человеческого духа» ее автор, Норман Казинс, подробно описал, как эмоции влияют на иммунную систему; исследователи Гарварда обнаружили, что медитация может продлить жизнь пожилым людям; английские доктора открыли, что диета, упражнения и стрессо-понижающие техники, среди которых медитация занимает важное место, могут обратить вспять болезнь коронарных артерий. Одной диеты и упражнений недостаточно.
Существуют доказательства силы исцеляющей молитвы. И не только собственной молитвы человека, членов ее семьи и друзей, а так же молитвы посторонних. В 1982 году, например, 393 пациента сердечно-сосудистого отделения Главного Госпиталя Сан-Франциско были отобраны случайным образом. Кому-то молитвы посылались, кому-то нет. Ни сами пациенты, ни доктора или медсестры не знали, что в какой группе происходило. Пациенты, кому посылались молитвы, меньше нуждались в экстренной помощи, механических вентиляторах, диуретиках и антибиотиках, меньше случаев отека легких и даже меньше смертей. Исследования, проводимые в Университете Дьюка и Медицинском Центре для Ветеранов в г. Дареме показали, что у пациентов с проблемами сердца, за которых молились семь разных религиозных групп в разных уголках планеты, процессы восстановления проходили лучше, чем у тех, кто получал исключительно традиционное медицинское обслуживание. Наблюдения за пациентами с тяжелой формой СПИДа показали – когда за них молятся люди, даже если жертвы СПИДа не знают от этом, они меньше и в более легкой форме подвержены болезням, связанными со СПИДом, реже и короче периоды госпитализации, реже случаются депрессивные состояния.
Я учу моих студентов техникам медитации, которые помогают облегчить бессонницу, позволяют держать под контролем вес, отказаться от курения, снизить стресс, бороться с инфекциями или хроническими заболеваниями, снижать кровяное давление. Эти техники работают, потому что химия и физика тела подвержены влиянию со стороны ментальной и физической энергий. Регулярная медитация – бесценный инструмент для восстановления и поддержания здоровья.
***
Медитация позволяет получить опыт спиритуальных переживаний, т.к. подсознательный ум – это один из выходов в вечные сферы. Эти ворота едва открыты, и нет ни одного указателя, чтобы понять, куда поведет нас выбранный путь. Никакие коды или магические слова не в силах открыть проход, это процесс внутренней трансформации и перерождения. Разум –
это проход, и при помощи медитации, через какое-то время, вы станете обладателем карты, с помощью которой сможете найти свой собственный путь через этот проход в более глубокие, трансцендентальные состояния.
Возможно, медитация приведет вас к более яркому пониманию собственной духовной сути, в состояние глубокого экстаза, легкости, удовлетворения, здоровья и благополучия, которые наступают, когда мы соприкасаемся с собственным глубинным аспектом. Когда вы созерцаете идею или объект, что доставляют вам удовольствие, через медитацию чувство блаженства  наполнит вашу суть. Может быть, вы окажетесь в прошлом воплощении, а возможно в будущем; любой урок станет понятен, когда вы войдете в него.
Когда вы приходите к осознанию, вы становитесь сострадательным и любящим человеком, который ничего не ждет взамен. Вы ощутите единение с каждым человеком или существом, с природой,  небесами, морем – всем, что есть. Как бы долго вы не находились в измененном состоянии, вы будете испытывать глубокую эйфорию, чувство уникальное для индивидуума, однако естественное для всех душ, которые вместе продолжают свой путь эволюционного развития. Иногда пациенты мне рассказывали, как во время медитации они разделялись с физическим телом и парили сверху, наблюдая самих себя из другого измерения. Такой же внетелесный опыт описывают и те, кто побывал в состоянии, близком к смерти. Возможно, у вас тоже есть подобный опыт или переживания, которые еще нигде не описаны. Одно неоспоримо: вы откроете самую сильную и значимую часть самих себя.

ГЛАВА 12
Дэвид: Духовность

Когда я был маленьким мальчишкой, я часто по воскресеньям ходил в храм вместе с отцом. Там я наблюдал, как пожилые люди, читая молитву, качались из стороны в сторону. Одни и те же молитвы, как говорил мне отец, надо было читать на протяжении всего дня - утром, на закате, ночью. Я не понимал языка молитв, иврита, но еще больше я не понимал, зачем это было нужно. «Это бессмысленно», – думал я. – «Слова вряд ли имеют значение через столько лет. Все эти раскачивания и поклоны  – не более чем просто физическое проявление».
После встречи с Катериной я понял: люди погружались в измененное  состояние точно так же, как я погружаю моих пациентов в гипноз. Я не думаю, что смысл слов имел особое значение. Основное – это ритуал. Люди соединялись с богом – как и во всех религиозных ритуалах, неважно какой религии, – это давало им возможность духовного развития. Еврей ли, христианин, мусульманин, цель всегда одна – соприкоснуться с высшим духовным началом, и таким образом приблизиться к истинной духовности.
Лично для меня слово «духовность» означает быть более сострадательным, заботливым, добрым. Взаимодействовать с людьми через любящее сердце, не ожидая чего-то в ответ. Это означает признание чего-то гораздо большего, чем сам человек, силы, что существует в неизведанной области, постижение которой есть наша цель. Это значит, что существуют уроки более высокого порядка, которые  предстоит пройти и затем понять, что есть еще масса непознанного. Способность развиваться духовно есть внутри каждого из нас, мы всего лишь должны подключиться к процессу.
Я встречал религиозных людей, которые творили злодеяния, подстрекали других к разжиганию войн. Убивайте, говорили они, потому что те, с кем вы боретесь, не разделяют наших религиозных взглядов, следовательно – это враги. Такие люди не постигли истины, что существует одна вселенная, единая душа. С моей точки зрения, их поведение не является духовным, не важно во славу какой религии. Подобное отношение создает границу между религией и духовностью. Чтобы быть духовно развитым, не нужна никакая религия; вы можете быть атеистом, но при этом добрым и сострадательным человеком. Вы можете стать волонтером, например, не потому что так приказал вам Бог, а потому, что это заставляет вас чувствовать себя хорошо и считать, что именно так должны относиться человеческие существа друг к другу. Что это путь продвижения в высшие миры. 
Моя концепция Бога – это любящая, мудрая энергия, которой наполнена каждая клеточка нашего тела. Я не вижу бога как некое стандартное клише –
человек с бородой, восседающий на облаке и оценивающий поступки (в терминах психоанализа, это проекция, очеловечивание Бога).
Важный вопрос относительно духовности не то, за каким богом вы следуете, а верны ли вы своей душе? Живете ли вы духовной жизнью? Вы – добрый человек здесь, на земле, и получаете ли удовольствие от вашего существования? Не причиняете вреда и творите ли добро для других?
Это – основа жизни, основа вашего продвижения вверх. Это совсем не сложно. Но слишком многие из нас все еще не могут усвоить уроки духовного развития. Мы эгоистичны, материалисты с отсутствием сопереживания и сострадания.
Наше стремление делать добро обусловлено желанием физического комфорта. И когда добро и эгоизм вступают в противоречия внутри нас, мы  теряемся и становимся несчастными. 
Именно это и произошло с Дэвидом, как вы увидите.
***
Дэвид был из аристократической семьи, потомок ранних переселенцев в Новую Англию. Он проделал долгий путь из Бостона, чтобы увидеться со мной. Он слышал о той работе, которую я провожу, использовал один из моих СД дисков для расслабления, однако сцен прошлого ему увидеть не удалось. Кроме того, он пробовал методы традиционной психотерапии, но это не приносило облегчения его состоянию.
– Я решил остаться тут на неделю, – сказал он. – Можем ли мы что-то сделать за это время?
– Можно попробовать, – ответил я, обратив внимание на безупречный покрой его брюк, на рубашку с эмблемой пони. – Я могу предложить вам три сессии. Но мы не можем начать работу прежде, чем вы расскажете, что привело вас сюда.
К моему удивлению, казалось, что вопрос озадачил Дэвида.
– Даже не знаю, – начал он. – Я… я несчастен.
– Профессионально?  В личной жизни?
– И так, и так.
– Что именно?
– Дело в том, что я должен быть несчастным.
– Несчастье не имеет отношения к «должен», это состояние ума.
– Да, конечно. И когда я думаю о жизни, что происходит гораздо чаще, чем мне хотелось бы, я не вижу ничего, о чем стоит волноваться.
– Ваша профессия? – спросил я.
– Адвокат, я работаю в фирме отца, дела идут хорошо. Через два года я стану полноправным партнером, и это вовсе не из-за нашего родства.
Однако, довольно часто имеют место противоречия, когда сын работает на отца.
– Для вас это неприятно, быть подчиненным у отца?
– Вовсе нет, – сказал он с нажимом, акцентируя свои слова легкими хлопками. – Отец позволяет мне действовать самостоятельно. Он учил меня быть самим собой, так же поступала и моя мать. Он никогда не критикует меня, и мы редко видимся в офисе. Мне кается, мы проводим с ним больше времени в обществе, чем на работе.
Когда психиатр начинает искать корни основной проблемы пациента, стоит обратить внимание на семью. Было ли что-то неосознанное в его работе на фирме, чего Дэвид не понимал?
Я сделал еще попытку.
– Ваша мать жива?
– И здорова, – он улыбнулся. – Она обожает оперу, балет, посещает Музей Изобразительного Искусства. И она – прекрасная хозяйка. – он поднял руку, предвосхищая мой вопрос. – Да, да, она уделяла мне достаточно времени, когда я был ребенком. А так же моим брату и сестре. У нас прекрасные отношения.
– Вы сказали, что встречаетесь с отцом в обществе.
– И с матерью тоже. У них прочный брак, они вместе уже более сорока лет.
– И как часто?
– Раз в неделю. Ну, может три раза за месяц.
– Вы женаты?
Опять хлопок.
– Да, на божественной Лесли.
Иронизировал ли он?
– Она тоже адвокат?
– О нет, но у нее схожая профессия. Она – актриса. Я встретил ее, когда учился на втором курсе на факультете права  в Гарварде. Пошел на представление на «Зимнюю Историю» в театре на Бреттл Стрит. Я был настолько ошеломлен ее Пердитой, что пошел за кулисы, чтобы пригласить на свидание. К моему невыразимому счастью, она сказала «Да» тогда и потом, спустя пять лет, когда я предложил ей выйти за меня.
– Ваши родители одобрили выбор?
– Бостонский отпрыск женится на скромной актрисе? Я не знаю, что они чувствовали вначале. Как я уже говорил, они позволили мне сделать собственный выбор. Но теперь они обожают Лесли.
– Дети есть?
– Пока нет, но через пять месяцев все изменится. Исследования говорят, это будет мальчик. Вот так. Род продолжается! Имя продолжит существовать!
Он рассказывал мне все это с чувством удовольствия, немного шутя. Потом Дэвид наклонился вперед, выражение его лица помрачнело.
– Доктор Уайсс, в этом-то все и дело. Я люблю моих родителей, у меня было прекрасное детство. У меня замечательная жена, образование, я не голодаю, имею дорогую одежду и дом. У нас достаточно денег, чтобы пережить любое несчастье, либо отправиться путешествовать в любую точку планеты. Я – человек, которому вообще не о чем беспокоиться. Однако, когда я думаю обо всем этом, и хотя я знаю, что все это правда, существует глобальная проблема – человек, которого я описываю это вовсе не тот, что живет внутри моего тела.
Последние слова сопровождались всхлипыванием, выражением муки на лице был столь сильным, что я и правда подумал, что передо мной сидит совсем другой мужчина.
Ему стоило усилий, чтобы прийти в себя.
– Я хотел бы быть самим собой. Когда я пытаюсь объяснить словами мое состояние, это звучи как простая жалоба. Пустое нытье сверх-привилегированного эгоиста.
– Не важно как это звучит, мне понятно, что это не пустые жалобы. Вы действительно страдаете.
Дэвид одарил меня благодарным взглядом и глубоко вздохнул.
– Тогда начнем. Я не знаю, зачем пришел на Землю. Мне кажется, будто я  катаюсь на коньках по замерзшему пруду под названием жизнь, а подо мной глубина в сотню футов. Я знаю, что стоит поплавать в этой воде, подобный опыт пошел бы мне на пользу. Но я не знаю, как порваться сквозь толщу льда. Я не понимаю моего места в мире. Да, я счастлив работать на своего отца, но это только частичное определение меня – сын своего отца. А я больше, чем это. И я больше, чем еще одно определение – хороший муж, который вскоре станет хорошим отцом. Боже, – продолжал он, слова разносились по всему офису. – Я практически не существую. Жизнь проносится сквозь меня как ветер.
Ему необходимо было получить ответы, я это знал. Это не походило на простое хныканье, его жалобы были реальны, Дэвид желал понять кто он есть, но не находил ответов. Возможно, он просто не там искал.
***
Дэвид рассказал мне, что когда использовал мои СД дома, это настолько расслабляло, что он засыпал. В этом нет ничего плохого, это всего лишь означает, что человек погрузился слишком глубоко. И эти  практики позволили Дэвиду войти в состояние гипноза довольно легко. За считанные минуты он был уже в глубоком трансе.
– Я в двенадцатом столетии, – медленно произнес он, как будто пытаясь рассмотреть ту жизнь извне. – Я – монашка, сестра Евгения. Я работаю в госпитале в предместьях Парижа, – он передернул плечами. – Это ужасающее место, тут темно и холодно, моя жизнь очень тяжела. Все койки в помещении, где работаю я, заняты. И я знаю, что снаружи много народу в ожидании пока кто-то умрет, чтобы занять его место. Тела пациентов покрыты волдырями, волдыри наполнены жидкостью. Запах ужасный. Даже в  таком холоде люди страдают от тяжелой лихорадки. Они потеют и стонут. На их мучения невозможно смотреть. Я не возражаю работать тут. Одна из пациенток – одиннадцатилетняя девочка, сирота, глаза горят от лихорадки, губы высохли, лицо покрылось морщинами, как у обезьянки. Мы обе знаем, что она скоро умрет. Что я ничем не могу ей помочь. Однако, у нее сильный дух, она умудряется шутить, она нравится другим пациентам. Я ее просто обожаю. Я несу ей воды и омываю лоб, я так поступаю с каждым, делаю это с особой нежностью и заботой.
В день своей смерти она смотрит на меня и говорит: «Вы пришли в мою жизнь и принесли покой. Вы сделали меня счастливой». Счастливой! Вы можете себе это представить? Та несчастная девочка, находясь в агонии, говорит, что я сделала ее счастливой. Я не знаю почему, но я удвоила свои старания в отношении других пациентов, в надежде, что смогу принести счастье или по крайне мере покой и им. И это работает! Я знаю, что мое присутствие облегчает страдания, между нами формируются связи – духовные связи, но не такие прочные как между мной и той девочкой. 
На лице Дэвида, пока он говорил, отражался внутренний покой. В его голосе звучали мягкость, благоговение, вера в чудеса.
– В конце концов меня тоже поразила болезнь. Боли были невыносимые. И хотя тело страдало, мои душа и ум были наполнены счастьем. Я знала, что прожила жизнь не зря. Таков был божий замысел в отношении меня.
Когда я умерла, моя душа устремилась вверх, к Богу, который ведет и поддерживает меня. Золотистый свет окутывает меня, я ощущаю, как возрождаюсь благодаря его милости. Ангелоподобные существа приближаются, чтобы сопроводить меня. Они приветствуют меня аплодисментами и божественным пением. На Земле я рисковала своей жизнью, чтобы помочь другим, без единой мысли о материальной выгоде. Такова моя награда, гораздо ценнее, чем богатства королей, чем горы изумрудов.
Они дают мне знания. И взамен я дарю им безграничную любовь. Благодаря им, я понимаю, что помогать другим – есть высшая благость. Можете представить себе мою радость, когда мне говорят, что я достигла цели. Не важно, сколько прожил человек, говорят они. Количество дней и лет, проведенных на земле, не играет роли. Что имеет значение – это качество прожитых дней и лет. Это качество определяется совершенными актами милосердия и приобретенной мудростью. Некоторым людям подвластно  совершить больше прекрасного за один день, чем другим – за сотни лет. Таково послание высших существ. Каждая душа, каждый человек – драгоценны. Каждый спасенный, каждая жизнь, что сохранена и спасена – неизмеримо ценны.
Каждая душа, о которой я заботилась в госпитале, которая покинула этот мир до меня, посылает мне свои благословения и любовь, преумножая мою
Радость, – Дэвид немного помедлил. – Необычайной красоты существо отделяется от группы ангелов, – продолжил он. – Кажется, что оно соткано из света, хотя имеет явные человеческие формы. На нем пурпурные одежды и золотые башмаки. Его голос – невозможно понять мужской или женский – наполнен силой великой мудрости.
Когда я вернул Дэвида обратно, он молчал еще какое-то время, находясь во власти видения, переполненный трепета и просветления.
– Давайте назовем это существо Источник, – предложил он. – Потому что было очевидно, что уроки, которым ангелы обучали меня, были получены ими из Него. «Когда тебе понадобится помощь, ты можешь вызвать ее через  медитацию или молитву всякий раз, в любом воплощении», – сказал мне Источник. Открытое и любящее сердце, ищущее высшие цели без эгоистичных мотивов, без тени зла или вреда, может вызвать эту энергию, чтобы достичь своей цели. Это наше право как духовных существ. Это суть нашей духовности. Это взывание к нашему милосердию. – Дэвид встряхнул головой. – Никогда прежде меня не посещали подобные мысли, – сказал он, – Я совсем не религиозен. Не верю в бога и не имею ни малейшего представления из какой части меня пришел Источник. Мысль, что некогда я был монашкой – просто абсурдна.
– То была жизнь, которую вы когда-то прожили, – сказал я. – Определенно очень важная, поскольку вы быстро попали туда и столь яркими были ваши видения.
– Это не могло быть просто фантазией, – согласился он. – Т.к. это слишком далеко от всего, что я воображал о прошлом.
– Итак, вы думаете, что это реально?
Он поднял руку.
– Ох, я бы не стал это утверждать. Одно могу сказать вам, доктор, это был самой восхитительный опыт перемещения.
– Может быть под вашей кожей скрывается сестра Евгения, – сказал я. – Возможно она – это тот самый Дэвид, которого вы ищете.
Он немного подумал.
– Мы сможем это увидеть, не так ли?
Прием был закончен, он встал и хлопнул в ладоши.
– Что будет дальше?
***
Когда Дэвид вернулся через две недели, он признался, что картины прошлого не покидали его с тех самых пор, как он вышел из моего офиса. Он ощущал, что столкнулся с опытом Богоявления. Дэвиду не терпелось узнать, что же будет дальше, и он резко опустился в кресло.
В течение следующих нескольких минут его перенесло на сто сорок лет назад, во времена гражданской войны в Америке. На этот раз он оказался как бы снаружи видений, которые были довольно четкими. Он был молодым человеком, сражавшимся на стороне Союза, солдатом пехоты, который проводил дни напролет либо совершая переходы, либо участвуя в боях.
– Это битва после битвы, – сказал он. – И каждая последующая тяжелее предыдущей. Я боюсь заводить друзей, т.к. уверен, что они погибнут или будут ранены. Именно это происходит со всеми – изувечены или убиты. Люди, с которыми мы воюем, нам вовсе не враги. Они наши братья. Единственная причина, почему мы стреляем в них, чтобы они не выстрелили в нас. Я стараюсь спасти как можно больше моих товарищей, помогая им найти приют или пищу и воду. Тоже самое я делаю и для врагов, когда это удается. – Дэвид опусти глаза, будто пытаясь не видеть происходящего. – Все это совершенно бессмысленно и печально. Невозможно понять, победа это или поражение. Брат постоянно убивает брата. Ради чего? За клочок земли, ручей, идею?
Дэвид выглядел грустным и внезапно постаревшим.
– Я не выжил в этой войне. Я просто не выдержал и позволил себя убить, выйдя на поле боя из-за дерева. У меня больше не было сил ни сражаться, не убивать. Это был акт умышленного суицида, – он грустно вздохнул. – Войны, эпидемии, землетрясения – природные катаклизмы и людские деяния. Бедствия, которые убивают сотни или сотни тысяч – цена невообразимая, – он заговорил доверительным тоном. – То, что кажется неизбежным, на самом деле таковым не является. Это можно облегчить посредством сознания, коллективными мыслями и намерением. То, чего можно избежать, требует волевых решений для предотвращения. 
Дэвид говорил о сохранении жизней путем предотвращения насилия. Но имел ли он в виду, что и природные катастрофы можно избежать усилием воли человека? У меня не было ответа. И Дэвид, вернувшись в настоящее, тоже не мог ничего сказать. Возможно, путешествия в будущее помогут ему найти ответ.
До окончания сессии еще было время, и Дэвид коротко посетил несколько сцен прошлой жизни в Китае, отправившись на несколько столетий назад (он не мог точно указать время). Когда он переместился в воплощение, его тело начало дрожать. Я спросил, не желает ли он вернуться.
– Нет, – быстро ответил он. – Мне ничего не угрожает, я не болен. Я просто наблюдаю. Я – мальчик одиннадцати лет. Мое тело трясется, потому что земля трясется. Это землетрясение. У меня богатая семья, они построили очень прочный дом. Но он не может выдержать катаклизмов природы. Стены рушатся, я слышу крики родителей, брата и сестры. Я как безумный бегу, чтобы помочь им, но слишком поздно. Моя младшая сестра едва жива, и я держу ее на руках, до последнего вздоха. Я бегу в другую комнату. Это неправильно. Стена обрушивается, и я гибну вместе со всеми.
Не успев пожить в воплощение, Дэвид его покинул. Он усвоил опыт, предложенный ему.
– Моя жизнь была короткой и счастливой, – отметил Дэвид после возвращения назад. – Здания были хрупкими, они не могли выдержать тряску. В те времена разорения избежать было невозможно, не хватало ни уровня знаний, ни понимания. Теперь у нас достаточно знаний, но люди все равно гибнут. Это приводит в бешенство. Мы продолжаем строить непрочные конструкции в опасных районах, не уделяя должного внимания планированию и подготовке. Я говорю не только о странах третьего мира. Я так же говорю об Америке! И дело не в недостатке денег, а в отсутствии ценности человеческой жизни. Мы скорее принесем в жертву людей, чем потратим деньги, принадлежащие нам. Простые меры безопасности помогли бы помочь избежать боли, страданий и даже смерти. Каждая жизнь очень важна и особенна, но тем не менее тысячи приносятся в жертву, в угоду жадности, – опять тяжелый вздох. – Когда мы поумнеем?
У меня не было ответа, хотя я думал так же в течение многих лет. Возможно, когда мы все станем просвещенными как Дэвид. Возможно, когда поймем, что когда кто-то умирает, это часть нашего общего процесса умирания. Все жизни и души объединены.
***
Когда Дэвид пришел на очередную сессию, ему удалось посетить еще два воплощения. И опять на первый план вышла тема из его предыдущих путешествий, которую он сформулировал так: «Наиважнейшая задача – помогать другим, потому что каждая жизнь, каждое физическое проявление души – бесценны».
Теперь он был доктором в Римской Империи, в момент, когда разразилась страшная эпидемия. Он видел, как накладывает повязки на ноги пациентов, но не из-за ран, а чтобы тем самым предотвратить попадание блох на человека. Он решил, что блохи были принесены инфицированными крысами и передавали человеку ту страшную болезнь. Он предупреждал людей держаться подальше от крыс, особенно умерших (блохи покидали мертвое тело). Наставлял соблюдать гигиенические требования и не выходить на улицу так долго, как только возможно. Тем самым он спас много жизней. Однако, эпидемия продолжала бушевать в тех местах, где не знали либо не следовали его советам. Каким-то чудом его самого болезнь не поразила. Он стал уважаемым и признанным врачом, продолжал жить и бороться с различными болезнями.
Следующее путешествие в прошлое оказалось неразрывно связанным с жизнями в Римской Империи и Франции, где он был монашкой, оказывающей помощь жертвам оспы. И опять он переместился в средние века, в несколько более раннее время, где опять бушевала болезнь – чума, которая поразила большую часть Европы. Дэвид трудился неистово, помогая огромному количеству людей в городе, где проживал (возможно, это был Лондон, но он не был уверен). Но его усилия казались ничтожными в борьбе с пандемией. Более половины всех жителей города умерли, погибла и вся его семья. Истощенный борьбой, мужчина стал резким, погрузился в отчаяние. Его заполнило чувство вины, муки совести не давали покоя. Он считал, что слишком часто терпел поражение. Дэвид продвинулся немного вперед в воплощении. Он сказал, что прожил еще десять лет, но так и не смог простить себя.
– Почему вы так немилосердны к себе? – спросил я. – Ведь вы ничего не могли сделать.
– Потому что я забыл о повязках, – ответил он из сверхсознательного состояния, проплывая над собственным тело где-то в средние века. – Они могли бы держать подальше блох.
Я был удивлен, Дэвид пронес воспоминания своих ранних воплощений в средние века! Стало очевидно, насколько сильно были связаны его жизни, и как все наши воплощения остаются с нами по мере развития. Мало кто в средние века имел знания римлян, что блохи с инфицированных крыс были переносчиками заболевания. Но Дэвид чувствовал, что должен был использовать знания, полученные в Риме и тем самым предотвратить некоторые смерти, возможно даже спасти свою семью.
Дэвид заговорил опять, все еще находясь в средневековом теле.
– Я готов вам пообещать, во всех последующих инкарнациях я защищу и спасу так много людей, как только смогу. Я знаю, что смерти не существует, мы все бессмертны. И я сделаю все возможное, чтобы облегчать боль жертв и выживших, дать возможность их душам пройти уроки жизни беспрепятственно.
Он выполнил свое обещание, подумал я, во всех воплощениях кроме этого. Какие перемены теперь произойдут в его душе? Найдет ли он свою истинную суть целителя?
Мы оба молчали. У меня мелькнула мысль, не является ли присутствие Дэвиде предвестником очередной эпидемии – таковым казалось его предназначение – но я отбросил мысль как слишком надуманную. Прием еще не окончился, и у нас оставалось достаточно времени, чтобы исследовать другие воплощения. Я спросил Дэвида, куда бы он хотел отправиться – в прошлое или будущее?
Он ответил быстро.
– О, конечно в будущее!
Он повел меня более чем на сотню лет веред. И теперь напротив меня сидел достопочтенный раввин, аристократ, наделенный властью.   
– Меня зовут Ефрем. Я присутствую на конференции с участием католиков, протестантов, индусов, буддистов, мусульман, общественных и местных священников и целителей. Мы часто встречаемся, два или три раза в неделю, чтобы медитировать и молиться, создавать энергию гармонии для борьбы с ненавистью и насилием, ради непросветленных представителей мирового сообщества. Нас совсем не много, не более пятидесяти, но наша мощь велика. Наша цель – незаметно нейтрализовать энергии, разрушающие землю, созданные теми, кому безразличны, или кто не знаком с духовными законами. Эти энергии вызывают землетрясения, торнадо, наводнения, эпидемии. Раньше мы считали, что подобные события – случайны. Теперь мы знаем, что они порождаемы – или по крайне мере находятся под влиянием – мыслей и намерений человечества. И их можно предотвратить! Наша группа проводит обучение техникам благотворных молитв и медитаций, которые мы используем. У нас тысячи последователей. В следующем месяца состоится наша пятая всеединая встреча, на ней будут присутствовать свыше двадцати пяти тысяч тех, кто верит в наше дело. Они понесут полученные знания в родные страны по всему миру. Такие мероприятия помогают преодолеть физические и психологические границы во имя мира, гармонии, сострадания для каждого жителя земли и для всей нашей планеты, – глаза Дэвида горели. – Это работает! И мы уже отмечаем положительные изменения климата земли. Планета охлаждается впервые за сотни лет. Зима и лето стали менее суровыми. Уровень заболеваемости раком пошел вниз.
Во время одной из регрессий Дэвид уже упоминал о возможности мысли влиять на природные явления. И вот, в своем будущем, он, бесспорно, овладел этой концепцией, и посвятил жизнь обучению людей.
– Теперь я знаю, как обучать других подниматься на более высокие уровни сознания, – сообщил он тоном, полным благоговения. – Через обращение к чистым и сострадательным сердцам, через поиск высшего духовного блага, мы можем получить необходимую помощь. И они уже начали нам помогать. Теперь мир стал гораздо лучше, чем был еще сотню лет назад. 
***
Потрясающие видения Дэвида заставили меня размышлять. Будут ли плоды трудов Ефрема реализованы в обозримом будущем, судьба Земли все же остается неопределенной. Существует множество вариантов, открывающихся перед нами – где-то существует насилие, где-то мир и покой. Существует множество путей перехода в это будущее. Определенно, существует огромное количество факторов – не только всеединые встречи и учения, которые определяют, в какое именно будущее мы придем. Лично мне кажется, что ведущую роль будут играть учителя, и, следуя им, мы станем мудрыми, как Дэвид.
Проведя множество групповых регрессий, я понял – через несколько сотен лет произойдет резкое уменьшение популяции людей на Земле. Произойдет ли это из-за войн, болезней, токсинов, смещения полюсов (земная ось смещается), снижения уровня рождаемости, сознательного выбора или по неизвестным причинам – все это еще ждет своего решения. Я не знаю, будет ли в конце концов успешной миссия Ефрема, или силы зла, эгоизма, жадности, ненависти возьмут верх.

Теперь Дэвид наблюдал за жизнью Ефрема с более высокой и удаленной перспективы. Казалось, он знал, о чем я думаю.
– Будет ли грядущее снижение популяции обусловлено драматическими событиями, неожиданными катаклизмами, или это произойдет постепенно и мягко, естественным путем – будет определено мыслями и действиями человечества. Мы все сами выбираем ту жизнь, которую собираемся вести. Я выбрал добро и помогал сделать такой же выбор другим. «Но насколько нас много?», - думал я.
***
Я хотел бы иметь больше времени, чтобы исследовать глубже, вместе с Дэвидом, спорные вопросы. Но он вынужден был отправляться домой к беременной жене и семейному бизнесу. Я попросил как-нибудь найти время и связаться со мной, чтобы понять, какое влияние оказали на него наши три сессии. Я немного беспокоился, что жизнь, полная комфорта и покоя, опять увлечет его.
Но этого не произошло. Воспоминания о прошлых и будущей жизнях помогли ему найти свою роль в настоящем. Он покинул фирму отца, вернулся в Гарвард изучать экологическое право. Он чувствовал, что должен противостоять разрушительному влиянию некоторых крупных бизнес-проектов – многие из которых прежде защищала его фирма – с тем, чтобы изменить будущее в лучшую сторону. Особое внимание привлекали причины глобального потепления, безрассудное накопление долго живущих токсичных побочных продуктов современной индустрии. И как результат – вымирание целых видов животных и растений, без понимания, как с их отсутствием природа будет сохранять свой баланс. Наконец Дэвид обрел цель и смысл жизни, он стал «цельным». От его неуверенности не осталось и следа, он соединился со своим предназначением.
***
Как показывает история Дэвида, духовность насыщает не только ум, а скорее все существо человека и выражается посредством намерений и действий достойной жизни. Вы можете подумать: «Прямо сейчас я стану духовно развитым». Но вы должны ощущать это в каждом своем действии. Мы  живем в содружестве душ, и мы должны поступать наилучшим образом внутри нашего сообщества. Интроспективной жизни как таковой недостаточно. Когда мы помогаем другим душам на пути духовного развития, мы поднимаемся на более высокий уровень эволюции. Прошлое и будущее Дэвида наглядно демонстрируют такую альтруистическую преданность служения своим собратьям. Чем больше он отдавал, тем больше он получал. Жизни, проведенные в духовности, как его, приближают наше единение с божественной природой. 

ГЛАВА 13
Джэннифер и Кристина: Любовь

Управление гневом, здоровье, сострадание, терпение, понимание, ненасилие, взаимоотношения, надежность/стабильность, судьба и свободная воля, созерцание и медитации, духовность: все это есть шаги к бессмертию. Все это необходимо усвоить сейчас либо в будущем, на пути к Единому. Все это грани наивысшей добродетели, каковой является любовь.
Урок любви – бесконечен. Как можно копить гнев, когда вы любите? Как можно не испытывать сострадание или сопереживание? Как можно не установить верные взаимоотношения? Как можно ударить другого? Загрязнять окружающую среду? Воевать с соседями? Как можно не принять все сердцем другие точки зрения, методы, иной образ жизни? Это невозможно.
Когда я работаю с пациентами методом регрессии или прогрессии, когда они преодолевают свои мании и фобии, все, что они осознают – это любовь. Многие получают такое послание от тех, кто играет ключевую роль в их судьбе. А есть те, кто слышат подобное из других сфер – родителя, супруга, ребенка, которые покинули этот мир. «У меня все в порядке», – обычно гласит послание. «Все хорошо. Я люблю тебя. Не стоит горевать из-за меня. Все, что лежит за пределами – это есть свет, не тьма. И я там, где существует любовь. Любовь – это свет».
Возможно, эти послания всего лишь нечто желаемое, фантазия, чтобы облегчить боль утраты, однако я так не думаю. Я слишком часто это слышал, от огромного количества людей. Любовь – это то, что мы несем с собой из жизни в жизнь. Случается, что в некоторых воплощениях мы не знаем об этом, иногда используем ошибочно. Но это именно то, что заставляет нас развиваться.
Например, Дженнифер, только что родившая третьего ребенка, впервые взяла его на руки. Она тут же узнала его – энергию, выражение глаз. Произошла мгновенная вязь.
– Это опять ты, – сказала она. – Мы опять вместе.
Ребенок некогда был бабушкой Дженнифер, в прошлом воплощении. Тогда они отчаянно боролись, на протяжении всей жизни, любя друг друга, хотя любовь так и осталась невыраженной. Теперь Дженнифер знала, пришел час все исправить.
Существует несколько видов любви: романтическая любовь; любовь ребенка к родителю и родителя к ребенку; любовь к природе, музыке, поэзии, ко всему сущему на земле и небесах. Любовь существует по ту строну, сюда ее приносит душа. Это объясняет происходящие чудеса. Для меня любовь – это наивысшая религия. Если бы мы все могли любить именно так, если бы мы оставили наши устои, которые гласят «Мой путь истинный, все остальное неприемлемо», если бы мы смогли отказаться от насилия, конфликтов и боли, прикрываясь именем определенного Бога – «нашего» Бога. Приняв суть, что бог един, бог есть любовь, нам не пришлось бы ждать множество жизней, чтобы достичь Небес.   
***
Вряд ли какая американская женщина могла бы сравниться с Кристиной в манере одеваться: юбки в стиле фламенко, ниспадающие на пол;  блузки в ярких красных, синих, пурпурных и желтых тонах; великолепные волосы, откинутые назад, поддерживаемые ленточками и фантастическими заколками. Когда она впервые пришла ко мне, я был ошеломлен ее внешним видом. Но по мере наших встреч я понял, что яркие цвета – это всего лишь компенсация унылого настроения и горестных мыслей. Она была женщиной, которая отчаянно старалась удержать искру в душе, даже когда семья  пыталась ее потушить. Под глазами Кристины были темные круги, руки слегка дрожали. Усталость, была моя первая мысль. Она жаловалась на астму, что в моменты душевных переживаний это влияло на дыхание.  Однако именно психологические проблемы привели женщину ко мне.
Ее крепкое, но не толстое тело создавало впечатление некоей внутренней силы и выраженной сексуальности. С самого начала нашего общения выражение ее лица все время менялось – то она смотрела с вызовом мне прямо в лицо, то отводила глаза со сдержанностью латинской женщины, что говорило о строгом аристократическом воспитании. На вид ей казалось не более тридцати, но на самом деле было уже за сорок. На безымянном пальце левой руки она носила кольцо, огромный рубин, который гармонировал с броскостью ее наряда. Мне стало любопытно, было ли это  просто украшение или демонстрация положения замужней женщины.
– Разведена, – сказала она, уловив мой взгляд. – Двое детей. Я ношу кольцо, потому что оно красивое, и чтобы не привлекать поклонников.
Она говорила на красивом, правильном английском, однако с едва заметным акцентом.
– Вы из Майами, – сказал я как утверждение.
– Из Сан-Паулу, Бразилия. 
– И когда вы переехали?
– Три года назад. К отцу, после развода.
– Значит вы живете с ним?
– О, нет. Они с мамой живут в Бэл Харбэр, а я немного дальше.
 – С детьми?
– Да, девочками, Розане семь, а Регине пять. Они очень славные.
– Когда вы сказали, что приехали к отцу, это значит…
– Работать вместе с ним. Вести вместе бизнес.
– Что за бизнес?
– Вы что, правда не знаете? После развода я взяла свою девичью фамилию. Думала, вы ее слышали.
Ну конечно! Как же глупо с моей стороны. Мне следовало сразу же догадаться. Ее отец возглавлял фирму по производству высококачественной одежды. Последние два года было запущено еще одно направление – недорогая спортивная одежда для молодежи, которую, как выразилась моя жена Кэрол, стоило носить, если ты подросток. Я спросил, связан ли переезд Кристины с развитием нового направления.
– Это просто совпадение, – сказала она. – Я не принимаю решений и не участвую в планировании, – ее глаза гневно вспыхнули. – Я не более чем маленькая девочка на побегушках, сидящая в собственном офисе. 
– И это вас расстраивает?
– Расстраивает? Да я в бешенстве! – она наклонилась ближе ко мне и заговорила со страстью, которая заставила ее дрожать. – Боже, что я могла бы сделать, если бы он позволил! Он создает одежду для женщин, но не верит, что последнее слово должно быть за женщиной, как ей выглядеть. Я в этом разбираюсь гораздо лучше, чем он. Я гораздо умнее. Его одежда была причудливая, но, как и всякая причуда, однажды это стало немодным/устаревшим. Люди перестали ее покупать. Моя одежда была бы на все времена.
Кристина, как мне показалось, могла бы сделать все, чего желала. 
– А он не слушает? – я спросил.
– Он заглушает меня как двигатель автомобиля. И я сдаюсь. Воевать с ним – это как сражаться против армии Инквизиции.
– Что же ваша мать? Она может помочь?
– Она не может помочь даже самой себе. Она просто как украшение, как ваза с цветами. Она молчит, потому что знает, что отец может найти ей замену, как только пожелает.
– Но он так не поступает?
– Поступает, много раз поступал. Его женщины живут в разных апартаментах или отелях, все зависит от тех чувств, которые отец испытывает. В его религии развод недопустим. Но я бросила вызов и развелась четыре года назад. Он чуть не убил меня, когда я это сделала. И только когда понял, что я ему нужна, он позволил мне приехать в Америку.
– А ваша мама, она знает о других женщинах?
– Она была бы дурой, если бы не знала. – Кристина немного помедлила. – Она и правда дура.
Я не стал реагировать на столь горькое замечание.
– Вы – единственный ребенок?
– Единственная дочь, у меня есть два старших брата.
– Они тоже работают в фирме?
– Работают – неверное слово. Они приходят в офис и затем уходят на ленч. 
–  Однако они получают повышение и уважение. К ним прислушиваются, –  как несложно было догадаться.
– Мой отец слишком умный, чтобы принимать их советы. Но вы правы насчет продвижения по службе и уважения. А я женщина, значит, не заслуживаю ничего.
Мне были знакомы такие жалобы латинских женщин, подавленных собственной культурой, которая нисколько не изменилась и в двадцатом столетии. Кристина, очевидно, была звездой, но не могла проявить себя из-за традиций и ограниченного мышления.
– Почему бы вам не уйти, придумать что-нибудь самой.
Было впечатление, будто я обвинил Кристину в убийстве. Мертвенно бледная, она оттолкнулась от спинки кресла, вскочила и тут же рухнула обратно. Она начала плакать, полностью подавленная тем, что мне казалось обычным делом.
– Я не знаю, – причитала она. От утонченности не осталось и следа, только  беззащитность. – Пожалуйста, пожалуйста, мне нужна ваша помощь!
Перемена в женщине была столь быстрой и разительной, что за моим «Конечно, я помогу» ощущался страх.
– Расскажите мне о проблеме, – сказал я. – Как можно точнее.
Она посмотрела на меня глазами, полными слез и с трудом вздохнула.
– Вам следует понять одну вещь: я люблю моего отца. И не важно, что я говорю, это главная истина.
«Любит его и ненавидит его», – подумал я. Совсем не редкий конфликт чувств.
– Когда он уехал в Америку, оставив меня, мужа и детей, я ощутила облегчение. Братья отправились вместе с ним, и мне казалось, что с их отъездом я избавилась от всех обязательств и давления, наложенного на меня тираном, бразильским главой рода старой закалки, – печально хихикнула она. – Мужчины – все, женщины – ничто. Отец никогда меня не бил, не проявлял жестокости. Наоборот, он давал мне все, чего я желала. В этом и была проблема. Я никогда этого не заслуживала, вернее, заслуживала будучи послушной. Еще когда я была маленькой девочкой, я поняла, что была умнее своих братьев. К двадцати годам я знала, что была умнее отца. Какое-то время я работала на него в Бразилии, помогала компании расти – реально помогала – ничего не получая взамен. Это не принесло мне ничего хорошего. Меня не ценили, отодвигали в сторону. Так поступал не только отец, но и братья, которые завидовали моему уму, а так же мама, которая была рабыней отца. Это было неправильно, несправедливо. Поэтому я вышла замуж за первого мужчину, который попросил моей руки, не подозревая, что он был тираном, он меня бил.
Ее слезы прекратились, голос стал ровным, однако в словах Кристины я ощущал сильные эмоции. Я не сомневался, что она точно описывает  ситуацию. Кристина была женщиной, которая боролась против вековой культуры с вековыми традициями. И хотя она была достаточно сильной, обстоятельства брали верх.
Она глубоко вздохнула.
– Моя семья в Майами, он в Майами, а я в Сан-Паулу с ужасным мужем и двумя детьми, которых я обожаю. Отец противился разводу, но я все равно настояла. У меня не было выбора, т.к. муж бил и собственных детей. И только тогда, когда процесс закончился, я рассказала отцу. От него не последовало ответа. Много месяцев никакого ответа. И вдруг однажды он позвонил и сказал: «Приезжай в Майами. Будешь работать со мной в компании. Ты совсем одна. Я буду заботиться о тебе». Поэтому я приехала. Я думала, ему меня жаль – проявление великодушия и сострадания от человека, который никогда не выражал своих чувств. Линия одежды для подростков – это была моя идея. Естественно, я переживала, когда мы начали работать вместе. Я предложила еще несколько идей. Он проглотил их с большим удовольствием. Но довольно скоро я поняла, что по сути ничего не изменилось, отец просто использовал меня, а братья получали выгоду благодаря моему таланту. Отец был жадным, корыстным, бездушным негодяем.
– Но, однако, вы говорите, что любите его.
В голове пронеслась мысль – возможно, он надругался над ней сексуально, когда она была ребенком. Но я тут же отбросил идею, т.к. Кристина не проявлял симптомов подобного обращения. Нет, его нападки носили психологический характер. Доминируя над ней, отец создал что-то типа Стокгольмского синдрома в душе женщины, когда пленник влюбляется в своего гонителя. Он мучил дочь, но рядом не было никого, к кому бы она могла обратиться, могла бы довериться. Это бы самый коварный вид садизма. Кристине ничего не оставалось, кроме как любить отца.
Казалось, рассказ ее утомил, и я спросил, не желает ли она немного отдохнуть. Нет, ответила она, ей хотелось выплеснуть всю историю разом.
– Я самостоятельно решила вопрос. Уехала с детьми из дома туда, где теперь живу. Сказала, что собираюсь разработать свою собственную линию одежды.
– И он разозлился? – спросил я, представит реакцию отца.
– Хуже. Он смеялся. Он сказал, что я никогда не получу финансовую поддержку, никто не даст денег женщине. Сказал, если я и вправду смогу начать свое собственное дело, он лишит меня и моих девочек наследства. Но я пошла вперед. Почти год назад я покинула компанию отца, составила собственный маркетинговый план, сняла офис, переговорила с оптовиками и розничными покупателями.   
– Без денег?
– Я откладывала зарплату, пока жила дома и взяла в банке небольшой заем на развитие бизнеса. Но денег не хватало, даже с займом. И первые месяцы дались очень тяжело. Однако мне удалось сделать несколько продаж. Покупатель в Майами купил мою линию офисной одежды. Она сказала, что мне удалось «совершить чудо» за такой короткий срок, что я была на своем месте. Понятно, когда отец узнал об этом, он перестал со мной общаться. Я надеялась, что у меня все получится, но волнение слишком велико. Мне начали сниться кошмары, поэтому я боюсь уснуть. Я кричу на детей. Заедаю нервозность. Я уже набрала десять фунтов, потому что питаюсь как попало.  Мне становится тяжелее дышать. Иногда кажется, что я скоро умру.
– Вы сказали, у вас была надежда. Она исчезла?
Кристина потупила голову.
– Да.
– И вы знаете почему?
Женщина расстроилась еще больше и выдохнула ответ сквозь слезы.
– Отец попросил меня вернуться. Его форма близка к банкротству. При всей его гордости и презрении, факт остается фактом – склады забиты товаром, он переживает огромные финансовые трудности. Однако его высококачественная одежда все еще продается – он очень силен в этой области, что и было причиной его начального подъема – остальная часть бизнеса приносит убытки.
Кристина была права, когда говорила, что покупатели больше не покупали одежду. Заказы за последний год упали на сорок процентов, положение было бедственным. 
– Он на грани банкротства, –  сказала Кристина после того, как объяснила ситуацию. –  И он попросил меня вернуться, чтобы спасть его.
– Вот почему вы пришли ко мне?
– Именно так. Я никак не могу решить, что же мне делать. Это сводит меня с ума.
– Нет, вы не сумасшедшая, – заверил я женщину. – Просто запутались. Иногда, когда приходится принимать важное решение, это мешает принять какое-либо решение вообще.
Кристина взглянула на меня с благодарностью. Хотя то, что я сказал, не отличалось ни глубиной мысли, ни оригинальностью. Я просто обозначил проблему.
– Возможно, это поможет, если мы рассмотрим имеющиеся варианты.
– Хорошо, – сказала она, полностью успокоившись. Теперь она заговорила быстрее, прокрутив в голове реальные возможности. – Во-первых, я могу вернуться к отцу и помогать ему, как он и просил. Это означает отдать ему мою жизнь целиком. Что-то типа самоубийства ради благополучия семьи. Во-вторых, я могу перестать работать и снова выйти замуж. На этот раз я бы выбирала внимательно – выбор был бы в пользу любви – и иметь еще детей, как миллионы моих сестер по всему миру. Родители бы одобрили поступок, культура отдала бы мне должное. Я полагаю, что могла бы стать счастливой, но не реализовать свои возможности. – Кристина помедлила, представляя себе картину, и грустно тряхнула головой. – Либо я могу продолжать развивать свою собственную линию одежды, – ее лицо просветлилось. – Это бы сработало. Доктор Уайсс, я не сказала вам раньше, но т.к. это касается принятия решения, я – экстрасенс. Не смейтесь. Это правда. Я знаю, что могу добиться успеха. Моя неуверенность касается только жизни, принятия решений.
Многие успешные бизнесмены имеют подобный дар. Это называется «иметь чутье», или «действовать по наитию», «иметь предчувствие», но по сути это разновидность экстрасенсорных способностей. Я не сомневался, что у Кристины был этот дар, было впечатление, что он указывает женщине верный путь.
– А какие наихудшие варианты?
Она вздохнула.
– Их много. Конкурировать с отцом в его собственном бизнесе? Моя семья и так уже отказалась от меня, даже мама. И если я продолжу свой путь, они никогда меня не простят. Говоря по чести, я не знаю, прощу ли я сама себя. Это похоже на предательство их всех – его – я бы чувствовала, что заслуживаю его гнева и любого наказания.   
– А разве не это вы делаете прямо сейчас? Соревнуясь с ним?
– Совершенно точно. Именно поэтому мне так тяжело уснуть, это наполняет меня тревогой. – Кристина заметила мой удивленный взгляд. – Нет, я не беспокоюсь о бизнесе. Я уже совершила «чудо», как сказала одна покупательница. Я вам говорила, я – экстрасенс. Если отец обанкротится, то мой дальнейший успех убьет его.
– Тогда я не понимаю, зачем вы вообще начали свой бизнес?
– Потому что я голодаю. Потому что он предал меня, и я хотела реванша.  Потому что… – тут она остановилась, слезы катились по щекам. – Я не думаю, что могла бы поддерживать бизнес. После развития, я думала, что отдам его отцу. На самом деле, в глубине души, я не желаю, чтобы бизнес оказался успешным. Я уже почти решила, перед тем как прийти к вам, что все брошу.
– Существует ряд факторов, – сказал я с сочувствием. – Вас предали, но вы  будете ощущать себя виноватой, если ответите. Вы злитесь, но опасаетесь последствий. Вы – экстрасенс, но не можете определить собственное будущее. Мужчины причинили вам много боли, но говорите о повторном замужестве. Вы любите, и в то же время ненавидите своего отца. Подведем итог?
Она нервно засмеялась.
– Скажите мне, доктор Уайсс, какой у меня есть выбор?
– Мы сможем понять, если отправимся в будущее, – сказал я. – Но прежде давайте посетим прошлое.
***
Первое путешествие в прошлое оказалось довольно коротким. Все, что она смогла рассказать, что жила в исламской культуре в Северной Африке; она не могла указать дату, описать подробнее местность. Она знала, что была мужчиной, писала стихи. У нее был отец, тоже писатель, которому она бесконечно завидовала – отец затмевал сына по признанию, известности и доходам. Параллель с ее теперешней жизнь была столь ясной и очевидной, что Кристина решила – это была не более чем ее собственная фантазия.
Следующая регрессия оказалась более интересной.
– Теперь я в средних веках. Двенадцатое столетие. Я – молодой мужчина, священник, очень симпатичный. Я живу высоко в горах, место похоже на юго-центральную Францию. Здесь глубокие ущелья и равнины, поэтому довольно сложно путешествовать. Однако множество людей приезжают ко мне. Я обладаю способностями оказывать физическую и психологическую помощь. Я верю в реинкарнацию и вдохновляю других своим примером, для людей – это великое утешение. Те, кто болен – прокаженные и больные дети – ищут встречи со мной. Когда я прикасаюсь к ним, многие исцеляются самым чудесным образом. Конечно, меня любят и ценят. Никто более не обладает таким даром.
Мой отец в теперешней жизни – это фермер из того воплощения, он живет буквально в миле от меня. Он – это все, я – ничего. Это жадный безбожник, скупой мизантроп. Он – самый богатый человек во всей округе, однако его деньги и земли нисколько не привлекают местную девушку с открытой душой, которую он домогается. И ради любви которой он готов все отдать. Но девушка любит меня, она готова принять духовную, платоническую  любовь, поскольку я принял обет безбрачия. Любя ее, я выражаю любовь к богу – говорила она.
Армия захватчиков из Рима смогла перебраться через ущелья и окружила нашу деревню. Они атакуют. Меня взяли в плен. Фермер доносит на меня властям, обвиняет в использовании черной магии. Когда власти услышали о моей силе исцелять и об убежденности перехода в иные жизни, они верят словам фермера и меня сжигают на костре. Моя смерть мучительна, сквозь пламя и дым я не вижу мою возлюбленную, которая пришла посмотреть на меня последний раз и послать все утешение, на какое способна. Она горько рыдает. Вскоре после моей кончины, она спрыгнула с высокого утеса и тут же погибла.
После смерти я могу посмотреть сверху на деревню и понять, что происходит. Ревность фермера ко мне, о которой я не подозревал, когда был жив, так и не прошла. Он вынужден был жениться без любви, и сделался еще более жестоким и мрачным. Перепросматривая жизнь, я вижу, что смогу встретиться с фермером в будущем, чтобы помочь ему пройти важные уроки. Но мне не удается оказать реальную помощь. Он будет возвращаться опять и опять, без особого прогресса. Я потерпел неудачу. Я потерпел неудачу потому, что в глубине моего христианского сердца я его ненавижу. Он убил меня и что еще хуже – убил женщину, которую я любил. Я радуюсь, что он стал ожесточенным, нереализованным и жалким. Я знаю, что мои мысли ошибочны, но я ничего не могу с этим поделать. Было бы обманом притворяться, что это не так.

Когда Кристина ушла, я сделал пометку обратить внимание, не облегчится ли ее астма. Потому что я чувствовал – смерть священника на костре, в дыму, имела к этому отношение. (Так бывает довольно часто – проблемы с дыханием уходят корнями в прошлое). И в самом деле, нам удалось добиться заметных результатов уже на следующей сессии (почти без ухудшений состояния по сей день).
Я сделал еще одну запись: «Ревность – это то, что держало фермера и священника вместе на крючке в последующей жизни, а может быть и в этой. Теперь отцу Кристины выпал шанс избавиться от ревности и предательства, которые он проявлял в прошлом. Он мог бы поддерживать Кристину психологически, признать ее таланты, мог бы вознаградить ее продвижением в компании. Но он все это отмел. Видимо, понадобится еще одна жизнь, чтобы научиться состраданию и стать альтруистом.
***
Во время следующей, и последней регрессии Кристина оказалась в небольшом английском городке, в 1800 году. 
– Здесь очень приятно находиться, – сказала она. – Впервые в истории мужчины ходят на работу, покидают дома, чтобы отправиться в офис или на фабрику. При этом женщины полностью отдают себя дому. Это означает смену структуры общества, новые отношения между мужем и женой. Я очень удачлива, мне всего двадцать, я не замужем, у меня есть работа на текстильной фабрике, я могу сама зарабатывать. Когда я попала туда, я начала думать, как увеличить выпуск продукции и одновременно снизить цену. Мой смотритель впечатлен и постоянно просит у меня совета. Он очень красивый, он говорит, что любит меня. Я сильно его люблю. 

Смотритель в этом воплощении опять же оказался ее нынешним отцом. Я провел Кристину немного вперед в воплощении, обратив внимание на резкую перемену в ее состоянии. Она больше не была той счастливой, беззаботной девочкой, теперь она стала ожесточившейся, лишенной иллюзий женщиной. Как оказалось, смотритель ее предал.
– Он таки не любил меня. Он всего лишь притворялся, чтобы воровать мои идеи и выдавать как свои. Его повысили по службе. Начальник назвал его гением. Это ужасно! Я ненавижу его! Однажды я сцепилась с ним прямо перед лицом начальства и умоляла признаться, что все «его» идеи были на самом деле моими. На следующий день он обвинил меня в воровстве пяти фунтов у сослуживицы. Я была невиновна, совсем невиновна, но девушка поддержала его. Как оказалось, она была его любовницей. Он говорил ей, что любит, поэтому она приняла его сторону. Это послужит ей хорошим уроком, когда она узнает, какой он негодяй. Меня арестовали и отправили на год в тюрьму, униженную и всеми забытую. Я тюрьме у меня случилась пневмония. Я не умерла, но болезнь ослабила легкие, и у меня  на всю жизнь остались приступы кашля. (Еще одна связь с ее теперешней астмой). Я не могла найти другую работу и была вынуждена умолять. Мне пообещали, все коллеги с фабрики поддерживали меня, но что мне это принесло? Ничего хорошего, только разрушение. – Кристина начала плакать.
– Вы в итоге его простили? – спросил я.
– Нет! Ненависть к нему питала меня, заставляла идти вперед. «Я увижу его смерть прежде чем умру», – думала я. Но этому обещанию не суждено было случиться. Я умерла, когда мне не было и сорока, незамужняя, бездетная, одинокая. А он прожил почти сто лет. Это несправедливо! Какая некчемная  моя жизнь на этой земле.

Это не совсем так. Трагедия, случившаяся в этом воплощении, а так же в жизни священника, были подготовкой к этой и будущим воплощениям. Когда я вернул Кристину назад, она все еще оставалась в измененном состоянии, которое я не могу точно определить.
– В Библии говорится, что грехи отцов перейдут на третье или четвертое поколение потомков. (Я проверил. Она перефразировала Исход 20:5) Но в этом нет смысла, мы все наши собственные потомки, перевоплотившиеся во внуков, правнуков, праправнуков через множество жизней. И в любом случае мы можем «стереть» эти грехи, потому что они существуют не где-то, а именно внутри нас. Мой отец был со мной во всех моих жизнях. Я знала его как отца, фермера, смотрителя. И во всех жизнях я любила, а затем ненавидела его. Его грехи следовали за ним сквозь столетия. – Кристина наклонилась вперед и выдохнула. – Со мной то же самое. Не его, а свои грехи я должна разрешить. Мои собственные. Я ненавидела его тысячелетия. Ненависть – это грех. И каждый раз ненависть уничтожала любовь, которую я испытывала к нему в начале. Но что если все изменится сейчас?  Что если мне удастся уничтожить ненависть любовью?
***
Картины прошлого, которые удалось увидеть Кристине, конечно, не ответили на вопрос – как следует поступить, какой избрать путь в ближайшее время: наемный работник, домохозяйка или соперник. В тот период, когда мы работали с ней, я начал практиковать прогрессивный метод, но делал это избирательно. Мне показалось, что мужество и интеллект Кристины делали ее идеальным кандидатом для исследований. И я предложил женщине отправиться в будущее. Она с радостью согласилась.
– Мы всего лишь постараемся увидеть возможное развитие событий в зависимости от вашего выбора, – сказал я. – Я хочу избежать возможных  столкновений со смертью, потерями или серьезными болезнями. Если вы поймете, что идете именно туда, дайте мне знать, и я верну вас назад.
Я начал с того, что попросил Кристину рассмотреть вариант, где она работает на отца.
– Я больна, физически, – тут же сказала она, но вопреки моему совету не позволила вернуть ее обратно. – Болезнь, порожденная отчаянием. Работа душит меня фигурально и в буквальном смысле. Астма ухудшилась. Я не могу дышать. Как будто я попала в Англию двумя столетиями ранее, я словно в тюрьме. 
Рассмотрение варианта быть домохозяйкой тоже не занял много времени.
– Оба моих ребенка выросли и уехали. Я совсем одна. Я так и не вышла замуж. Я ощущаю пустоту в голове, чувствую, как сжимается мой мозг от нехватки нагрузки. Мои таланты будто относятся к другим жизням, не к этой.
Что касается начала собственного бизнеса.
– Я добилась успеха. Мой отец – банкрот, а я – мультимиллионер. Не смотря на это, я ощущаю себя несчастной. Я злая и мстительная. Выиграв, я проиграла. Мы с отцом больше не встречаемся и не разговариваем. Мы сидим по разным комнатам, нас разделяет тишина, проводим дни в ненависти.
Когда я вернул Кристину назад, я ожидал увидеть огорчение на ее лице. Но нет, ликование!
– Есть еще и четвертый вариант, – прокричала она. – Тот, что я не видела раньше: начать свое дело, но не соревноваться с отцом.
– А это не рискованно?
– Не думаю. Маркетинговые и дизайнерские навыки применимы во множестве областей. Кухонная утварь! Керамика! Я – хороший повар и гончар. По крайне мере я буду знать область, о которой говорю. Хотя, конечно, мне понадобится совет профессионала. У меня есть связи с магазинами, где это будет продаваться. А так же собственный начальный план. Я опять обращусь к заемщикам, которые помогли мне начать, скажу, что мои планы поменялись, но волноваться не стоит. Я начну разрабатывать новый маркетинговый план, новый бизнес план – я же эксперт. Я буду создавать чайники, кастрюлю, кофейные чашки, столовые приборы. Я буду работать с глиной, сталью, серебром. И никто не сможет сказать, что я  борюсь с отцом. А когда я добьюсь успеха, он будет мной гордиться и полюбит меня, наконец.
Ее энтузиазм был настолько велик, что я не решился указать на возможные ловушки и западни. Я был уверен – у Кристины все получится. Но получит ли она любовь отца? Чтобы это произошло, необходимы глубокие изменения с каждой стороны.
Кристина ушла, осыпав меня благодарностью. Но я не ощущал удовлетворения. Да, я помог ей разрешить существующую дилемму, но впереди предстояла большая работа. Я вернулся к ее видениям, вспомнил о переносе греха. Мне было любопытно, понесет ли Кристина его и дальше. Было приятно, когда, спустя несколько месяцев, женщина позвонила и попросила о встрече.
Ее опять преследовали трудности. Новые планы не нашли той поддержки, на которую она рассчитывала. Она все еще вынуждена была искать «свое место». Детей пришлось перевести из частной школы в государственную. Беспокоило финансовое положение, не отпускал страх, что придется вернуться работать к отцу, чтобы обеспечивать детей. Тем не менее, она описывала насущные проблемы с энтузиазмом, которого у нее не было прежде. Темные круги под глазами исчезли, ей дышалось заметно легче. Я обратил на это внимание и просил почему?
– Я влюблена.
Я удивился, ведь когда Кристина покидала мой офис, я был почти уверен, что должно пройти время, прежде чем она впустит в себя любовь – она была  так зла на мужчин, так стремилась быть одна – однако свет в ее глазах спутать было невозможно.
– Расскажите мне.
– Риккардо – он потрясающий. Пот-ря-саю-щий! Я встретила его в группе читателей. Мы выяснили, что разделяем любовь к Дон Кихоту, может потому, что оба сражаемся с ветряными мельницами. Он – летающий коммерсант, фрилансер, который работает на международные компании, расположенные здесь и в Латинской Америке. Он был в Сан-Паулу и даже знает улицу, на которой я жила. Он говорит на испанском и португальском. А когда я рассказала ему о вас, он сказал, что читал одну из ваших книг на португальском, когда последний раз был в Бразилии, т.к. не смог найти английский вариант. Это была ваша первая книга, дайте подумать, книга о вас и пациентке – я забыла название. Но мне кажется, что Риккардо совсем не верит во все это. Вы не против?
– Вовсе нет. Я рад, что вы счастливы. Но я искренне удивлен, что вы влюблены.
Она посмотрела на меня с неподдельной серьезностью.
– Для меня это тоже удивительно. Я задавала себе вопрос, как это могло произойти, и так внезапно. Мне кажется, я знаю ответ. Благодаря нашему последнему разговору, тогда я поняла, что грешна не меньше, чем мой отец. Мой грех – ненависть, которую я пронесла через все свои прошлые воплощения. И когда ненависть к отцу и другим мужчинам полностью исчезла, в моей жизни появился Риккардо. Я знаю, что говорю банальные вещи, но это правда. – Кристина опусти руки на стол, подалась вперед и сказала. – Происходит нечто странное, доктор Уайсс. Когда я смотрю на него, на самом деле смотрю, я вижу отражение лучшей части моей души. Он это я, я это просто знаю, а я – это он. Как такое возможно?
Я объяснил, что когда душа отделяется от Единого, она может войти одновременно в несколько тел. И нет ничего странного или необычного в ее ощущениях. Ее встреча с Риккардо была предопределена, пояснил я, и теперь только свободный выбор их обоих определит, что будет с ними в будущем.
– У меня есть предположение, что же случится дальше, – сказала Кристина, улыбаясь во весь рот.
Я улыбнулся в ответ.
***
Все еще оставался вопрос – будет ли бизнес Кристины успешным, или она потерпит неудачу. Я спросил женщину, не желает ли она еще раз побывать в будущем. После некоторого раздумья – в ее теперешнем состоянии эйфории не хотелось получать неприятные новости – она согласилась. Но вместо того, чтобы отправиться вперед на несколько лет, Кристина переместилась на двенадцать столетий. Обычно, когда люди шагают далеко в будущее, им не всегда удается понять, в какой именно год. Но Кристина была уверена – она оказалась в 3200 году.
– Земля очень зеленная, – сказала она. – Гораздо зеленее и плодороднее, чем сейчас. Густые леса, луга полны цветов. Хотя, немного странно, что нет животных. Почему? Кругом полно пищи. Людей тоже немного. Они общаются между собой телепатически, их тела, наполненные светом, менее плотные, чем наши. Люди живут небольшими группами, городов нет. Дома построены из дерева и камня. Кажется, все занимаются фермерством. Я вижу жидкость или жидкий свет, втекающий в растения. Иногда эта жидкость проникает и в людей. Люди духовно-развитые. Я не вижу признаков болезней, гнева, какого-либо насилие или войн. Все как будто полупрозрачное, всепроникающий свет объединяет всех и вся.   
– Какие чувства вы испытываете, находясь в подобном мире? – спросил я сразу по возвращении Кристины назад.
Ее лицо озарила улыбка.
– Покой. Комфорт. Радость. Я с радостью подожду того времени, когда буду там жить.
– Мне любопытно, зачем вы отправились так далеко, почему не посетили ближайшее будущее?
Она задумалась, прежде чем ответить.
– Потому что это более важно. Со своей теперешней жизнью я вполне могу управиться и сама. Мой бизнес будет процветать точно так же, как деревья и цветы через две тысячи лет. Вместе с Риккардо и его любовью как я могу потерпеть поражение?
Безусловно, Кристина была права. Уже через восемнадцать месяцев ее продукция заполнила первоклассные магазины по всей стране. И когда мы с Кэрол приехали в Россию, мы увидели ее в Санкт-Петербурге. Кристина инвестировала часть доходов в бизнес отца, чем спасла его от банкротства. Они с Риккардо поженились, и я потерял с ними связь. Но однажды утром женщина позвонила. Ее голос звучал восторженно.
– Я хочу рассказать вам, доктор Уайсс, потому что это произошло только благодаря вам. Прошлым вечером я и Риккардо ужинали в доме моих родителей. Мы часто там бываем, родители любят Риккардо. И когда мы уходили, отец отвел меня в сторону и крепко обнял. Обнял меня! Это незабываемое ощущение. И затем, впервые в жизни, он сказал, что любит меня.
***
Любовь – это абсолютная энергия. Она не заканчивается после нашей смерти. Она продолжается и по другую сторону, чтобы затем опять вернуться сюда. Это олицетворение качеств души и тела. Это жизнь и жизнь после жизни. Это наша основная цель, и каждый, теперь или в будущих воплощениях, достигнет вершины.

ГЛАВА 14
Гарри: Будущее

Во всех книгах, написанных мной, я стараюсь передать потрясающее воздействие сеансов регрессии; эффект «чудесных» видений, переживаемых не только физически, но и психологически; ощущение тайны, волшебства, чего-то неведомого, которые я и пациент проживаем вместе. Но еще более захватывающий опыт – путешествие в будущее, увидеть то, что произойдет, что еще случится. Эти путешествия продолжают наполнять меня неким страхом и осторожностью. Я внимательно веду пациентов в миры, которые могу быть лишь плодом воображения, могут побудить человека принять жизненно важные решения, основанные на «увиденном». Я обращаю внимание пациентов на подобные возможности.
Одно из предостережений, которое следует соблюдать, путешествуя в будущее – возможные проекции подсознательных желаний для воссоздания будущих сценариев. Для любого психоаналитика такие сценарии жизненно важны, т.к. что бы ни произвело глубокое подсознание – это
влияет на терапевтический процесс и является неизменно важным для пациента. В некотором смысле воспоминания о будущем подобны снам. Где часто происходит смешение символов и метафор, глубоко-засевших надежд и желаний, реальных воспоминаний и предыдущего опыта. Другими словами, несмотря на то, что пациент видит будущее – это не есть реальное будущее. Тем не менее, ясность и интенсивность воспоминаний способствует мгновенному улучшению хода этой и последующих жизней человека. Для любого врача эти изменения более важны, чем простое воплощение в жизнь мечтаний и желаний пациента.
В своей книге я описал несколько примеров, которые показали справедливость увиденного на сеансах прогрессии. Если мы научимся безошибочно отличать фантазии от истины, что-то, что возможно не случилось сейчас, а немного позже, тогда те из нас, кто уже заглянул в это будущее (используется ли опыт в целях лечения или как-то иначе), смогут улучшить грядущее путем улучшения собственных качеств. Тогда истинное бессмертие, что есть наша общая цель, наступит гораздо раньше, мы преодолеем бескрайнее пространство и сверкающие небеса на пути к Единому.
Я убежден, что мы способны видеть будущее, т.к. некая наша часть  откликается на тот факт, что прошлое, настоящее и будущее есть единое целое, происходящее одновременно. Что сильно отличается того, как мы привыкли измерять время на Земле – количеством лет, месяцев, дней, часов и минут.
Выражаясь буквально, будущее происходит прямо сейчас, и, живя на этой планете, мы можем «обрисовать» его своими действиями. Вот почему так важно готовиться не только к оставшейся части нашей жизни, а ко всем грядущим воплощениям – к бессмертию. 
***
Будущее является весьма изменчивым, вариабельным. Существует великое множество возможного и вероятного развития событий. Наше индивидуальное ближайшее будущее в этом воплощении и тех, что вскоре наступят, зависит, как мы уже видели, от множества обстоятельств – выбора пути и непосредственных действий. Наше отдаленное будущее, коллективное будущее, будущее всей планеты (которая будет существовать вечно, либо которую мы разрушим, однако, разрушение не остановит нашего прогресса на пути к Единому) – зависит от совокупного решения всего человечества. И каковы эти решения, можно увидеть, заглянув в чье-нибудь будущее, на несколько тысяч лет вперед. Чем ближе мы к определенному будущему, тем более аккуратно следует его предсказывать. Очень важно охватить период порядка тысячи лет, поскольку сейчас жизнь на Земле становится все более опасной. И если мы проявим больше мудрости в наших решениях, благодаря
увиденному, мы сможем изменить его, и начать следует прямо сейчас.
Когда я работаю с группами на семинарах, я отправляю их далеко вперед, в определенные моменты времени: сотню, пять сотен, тысячу лет вперед. Мне необходимо проверить, есть ли совпадение в видениях, т.к. если картины будущего одинаковы, увеличивается вероятность их правдивости. Мир может стать таким, каким его предсказывают. Мои эксперименты только начались, но уже сейчас я обнаружил удивительные совпадения в девяноста процентах случаев. Я все больше и больше верю – у нас есть прекрасный шанс, а, следовательно, впереди множество жизней. И великолепный мир ждет нас.
Отправлять пациентов в будущее – это часть моей терапии. Подобную практику я начал недавно, с некоторой долей сомнения. Меня беспокоит, что пациенты с неустойчивой психикой могут поддаться пророчеству. Однако, так случалось не раз – пациенты самостоятельно отправлялись в будущее, что приносило очевидную пользу. Я стал использовать технику, подводя пациента вплотную к моменту смерти, но не соприкасаясь с ней. Когда мы видим конец собственной жизни, вполне возможно сделать пару-тройку шагов прямо сейчас, рассмотреть возможные варианты на пути к будущим воплощениям. (Некоторые пациенты пренебрегали моим советами врача и отправлялись в момент смерти, но они были достаточно сильны, чтобы преодолеть шок. Те же, кто послабее, избегали подобных экспериментов).
Я понял, что люди выбирают более мудрые решения, когда удается заглянуть немного вперед. Оказавшись на перекрестке судьбы, они задают вопрос: «Если я пойду тем или этим путем, в чем будет разница?» По мере того как мы делаем тот или иной выбор, мы постоянно изменяем будущее. Однако, несмотря на великое множество вариантов будущего, существует несколько наиболее вероятных вариантов развития событий. И, может быть, выбрав определенный путь, мы всего на пять процентов изменим будущее, выбрав другой – на десять, а выбор третьего принесет изменение не более чем на тысячную долю процента. Мы все время меняем систему вероятностей и возможностей. Не стоит забывать, что наше персональное будущее – это всего лишь часть вселенского замысла; когда мириады отдельных будущих однажды сольются  воедино с Высшим Духом, только тогда наша цель будет достигнута.
Сейчас же важны те дороги, которые мы выбираем. Например Джон, оказавшись на судьбоносном перекрестке, выбрал путь сострадания, который в корне отличался от жизни, которую он вел прежде. Эвелин увидела будущее, где ее глубоко засевшая ненависть отступила. После чего женщине удалось начать свой путь в этом направлении. Когда мы видим будущее, это не значит, что нас принуждают идти именно туда – наоборот, перекрестков великое множество. Всегда существуют варианты, которые никогда не поздно принять.
В случаях Эвелин, Джона и прочих, которые я описал выше, сначала мы путешествовали в прошлое, и только потом вперед. С Гарри все было иначе. Гораздо важнее было отправиться его в будущее, минуя прошлое, т.к. мужчина появился у меня в офисе в критическом состоянии. Накануне вечером он позвонил мне и рассказал о сне, который увидел – он направляет пистолет в голову и медленно нажимает на курок. «Это весьма вероятно», -сказал он после того, как я записал все необходимое. - «Смерть означала бы конец отчаянию».
***
Гарри, мужчина сорока лет, имел прекрасное здоровье. Он торговал антиквариатом, но бизнес оказался на грани краха. Из-за высокой популярности телевизионного шоу Antiques Roadshow он полагал, что страсть к дорогостоящему серебру, картинам, мебели может стать весьма прибыльным делом. Он расширил ассортимент товаров, снял дополнительное  складское помещение. Либо его вкус оказался недостаточно тонким, либо он переоценил способность рынка – ему едва удалось привлечь несколько покупателей. Когда пришло время выплачивать займы, которые он брал для покупки товара, денег не оказалось. Партнер по бизнесу подал на него в суд за неэффективное использование денежных средств. Гарри пришлось уволить всех сотрудников. Его дети, мальчики-близнецы, собирались поступить в колледж, но отец не мог оплатить их обучение. Его обожаемой  жене Констанс поставили диагноз – рассеянный склероз. Адвокат посоветовал объявить о банкротстве, но Гарри ничего не желал об этом слышать.
Все это Гарри выпалил на одном дыхании. Глаза, наполненные горечью, перекошенное серого цвета лицо – все говорило о глубине переживаний.
– Теперь вы понимаете мой сон, – сказал он. – Почему это меня очень беспокоит.
– Почему вы не желаете слышать о банкротстве? – спросил я. – Как мне кажется – это весьма мудрое решение.
– Потому что это докажет правоту моего отца.
– Касательно чего?
– «Мой мальчик, ты никогда ничего не добьешься». Он говорил это не один, а тысячу раз.
– Он умер?
– Да, двенадцать лет назад.
– И вы до сих пор помните его слова?
– Они преследуют меня. Моя отец был сильной личностью, доктор Уайсс. Мама умерла, когда мне было три. Отец растил меня один. Он был рабочим-строителем, никогда не ходил выпить с приятелями, так и не нашел другую женщину. Да и не искал. Все, чем он занимался – это заботился обо мне, волновался, скапливал для меня деньги. И, бог свидетель, он сказал, что я буду первым человеком в семье, кто пойдет учиться в колледж. Он хотел, чтобы я стал юристом, врачом или ученым.
– Я старался, правда, прилагал усилия. Но мне не давались ни математика, ни химия с физикой. У меня не логический ум. Я не мог быть ни юристом, ни рабочим-строителем.
– Но рабочему не нужно обладать логическим мышлением.
– Согласен, но работа требует реальной силы, – он встал, вытянув руки. – Гляньте на меня.
Я видел обычного мужчину, которого можно описать как «среднего телосложения, среднего роста». Его собственные убеждения мешали ему трудиться физически, так он себя оценивал.
– Меня привлекало искусство, – продолжил он. – Египетское, Греческое, Римское, эпохи Возрождения. На втором курсе учебы в Тьюлане я решил изучать историю искусства. Но отцу решился рассказать только будучи на последнем курсе.
– И что произошло?
Губы Гарри скривились от гнева.
– «Мой мальчик, ты никогда ничего не добьешься». Он обозвал меня трусом, слюнтяем, умником – это было ужасно. Я предал его, развеял мечты, явился доказательством того, что он напрасно прожил жизнь. «Лучше бы у меня была дочь», - сказал отец. Для него быть женщиной почти так же ужасно как быть умником.
– Он отрекся от вас?
– Хуже. Он продолжил оплачивать мою учебу, комнату, еду. Он сказал, что ему больше некуда тратить деньги, что он уже слишком стар, чтобы интересоваться собственной жизнью. Когда я приезжал домой на каникулы или летом, отец всегда был добр со мной. Добр, как будто я был ему посторонним. По сути я таким и был. После того как я начал собственное дело, я пытался вернуть ему потраченное, но он порвал первый же чек, который я принес. И больше я не делал попыток. Заставить меня ощущать вину – вот была его цель, и он ее достиг сполна.
– Вы жили под жутким прессингом, – сказал я. – Очень сложно претворяться тем, кем ты не являешься. Еще хуже, когда тебя презирают за то, какой ты есть, – жалкий вид Гарри свидетельствовал, что это было именно так. – Но не каждый, имея такого отца, смог бы поступить так же.
– Невеликое достижение, – сказал он горько. – Посмотрите на меня, я же неудачник.   
– Неудачи в бизнесе – это вовсе не позор. Так происходит повсеместно. Вы  выберетесь из ситуации. К тому же у вас есть жена, которая вас любит… 
– Она говорит, что любит.
Я был удивлен его словами.
– Вы думаете, что это не так?
Гарри впал в уныние.
– С чего бы ей меня любить?
Он был в таком отчаянии, что я не видел смысла утверждать, что жена наверняка любила его, когда выходила замуж. Что она все еще любила его, или, по крайней мере, те качества, что привлекли ее в начале.
– С чего вы взяли, что жена вас не любит?
Нечто дикое отразилось на его лице.
– Когда я ей сказал, что собираюсь покончить с собой, она умоляла не делать этого.
Я был бесконечно удивлен.
– И это доказывает, что она не любит вас? – наконец произнес я.
– Если бы она любила, она бы позволила мне сделать это, – Гарри как-то странно усмехнулся. – Но это не важно. Я все равно сделаю это, как бы сильно она не старалась остановить меня. 
– Когда?
– Может быть завтра. Как вам? Мне лично подходит.
Суицидальная депрессия – одно из самых сложных направлений, с которым приходится имеет дело психиатру. То, что Гарри пришел ко мне, совершенно не означало, что он сомневался в своем решении, что сон его напугал. Возможно, ему хотелось шокировать меня или устроить драму себе. Однако, то, как он страдал, говорило о его решимости. Я знал, что у меня мало шансов.
– Мне придется вас госпитализировать.
Он уставился на меня глазами, лишенными всякого выражения.
– Невозможно.
– Вы в состоянии смертельной опасности.
– Это не состояние смертельной опасности, это четкое решение.
– Но это исключительно ваше решение. Вы мне говорили, что жена пыталась остановить вас. Могу поспорить, но ваши дети поступили бы так же.
– Мальчики далеко.
– Тогда подумайте о том шоке и горе, которое им придется пережить.
– Да они скажут, что, избавившись от меня, им будет неплохо. Они думают, что я никчемное существо, и они правы. Без меня станет еще лучше.
Я ощутил несостоятельность своих аргументов. Если мне не удастся избавить Гарри от подобного желания, я буду вынужден его госпитализировать. Но если бы я сумел поднять его на более высокий уровень и показать  последствия содеянного…
– Я предлагаю сделку.
– Что за сделку? – Гарри явно был удивлен.
– Если вы пройдете со мной две сессии, позволите попытаться помочь вам, тогда я не стану отправлять вас в лечебницу.
– А если мое состояние останется неизменным, вы не станете останавливать меня? 
Эта тема не могла стать объектом сделки.
– Давайте посмотрим, что у нас выйдет, – предложил я. – Я хочу, чтобы вы отправились в будущее.
***
Когда Гарри вошел в состояние глубокого гипноза, я попросил его взглянуть на две тропинки, что находились у него под ногами прямо сейчас. Один путь – последствия его суицида, другой – позитивные действия, любовь к самому себе и жизни.
Вначале мы решили посмотреть на последствия суицида. И в тот же миг глаза Гарри наполнились слезами. 
– Я ошибся. Констанс и вправду любила меня. Я вижу, как она горюет, и это продолжается многие годы после моей смерти. Мальчики тоже в горе. Я был настолько эгоистичен, что совсем не подумал о них, когда нажимал курок. Мальчикам пришлось оставить колледж и ухаживать за Констанс, пока она болела. – Гарри остановился, а когда заговорил снова, в его голосе звучало удивление. – Что забавно, они считают себя виновными в моей смерти. Чувство вины поглощает их. Они думают, что смогли бы защитить меня от самого себя, если бы были чуть настойчивее. Я не могу в это поверить! Это моя рука, не их, держала пистолет. Констанс сделала все, что было в ее силах. Она умоляла меня, но я не поверил ей и пошел до конца.
– Ничего странного в их реакции, – тихо сказал я. – Во многих случаях живые винят себя.
Слезы хлынули из глаз Гарри.
– О, мне так жаль, так жаль. Я не думал…
– Что причините им боль?
– Да. Страдальцем был я.
Суицид – это вовсе не акт альтруизма. Это результат озлобленности и отчаяния. Это я и объяснил Гарри, вернул его в настоящее. Но важнее было показать мужчине, что же случится дальше. И я отправил его в следующее воплощение.
Его пальцы так сильно впились в ручку кресла, что суставы побелели.
– Я вижу мужчина, который стоит и держит пистолет у виска. Я вижу, как его палец давит на курок.
– Это мужчина – вы?
– Да.
– С пистолетом в руке, точно так, как во сне, что вы мне рассказывали при первой встрече? 
Тело Гарри обмякло. 
– Сон. Да, это всего лишь сон.
– Это значит, что вы намерены убить себя?
– Да. Я заслуживаю смерти. Я завел отношения.
– А вы женатый человек.
– Ну конечно. И я работаю на отца жены.
– Интрижка не может стать причиной суицида. 
– Вы не понимаете. Если моя жена узнает, она расскажет отцу, и я потеряю сразу все: работу, семью, положение, друзей, самооценку. Я не смогу вынести унижения.
– Вы держите отношения в тайне. Как ваша жена сможет узнать?
– Дело в том, что моя любовница написала жене письмо, где все рассказала. Я с ней порвал, и она как с ума сошла. Письмо – это ее месть.
– Но отношения закончены. Вы их прекратили. Почему бы не признаться и не извиниться перед женой прежде, чем она получит письмо? Однажды она вас простит. Возможно, не станет рассказывать отцу.
– Невозможно. Она никогда не любила меня так, как отца. На самом деле я вообще не думаю, что она меня любила.
– Поэтому она будет довольна, когда вы покончите с собой.
– Она устроит праздник. Пригласит отца и друзей.
Его горечь был столь же глубока, как и в теперешней ситуации.
– Сон вам очень знаком? – спросил я.
Вопрос ошеломил Гарри. Он немного подумал, потом произнес с сомнением.
– Вы имеете в виду мой повторяющийся сон? Нет, не думаю. Только… – он тряхнул головой. – Нет.
– Вы и правда покончили с собой?
Он нахмурил брови. Опять наступила тишина. И наконец.
– Не знаю, я не вижу. О боже! Я не знаю, что мне делать!
***
Когда я вернул Гарри обратно, он вспомнил тот сон, что увидел, путешествуя в будущее. 
– Значит ли это, что я буду переживать мои состояния, унижение, отчаяние опять и опять?
– А что, есть такое ощущение?
– Мне кажется, что желание убить себя станет вечным. И не зависимо от жизни, шаблон будет тот же самый.
– До тех пор, пока вы не начнете учиться, – подтвердил я. – Это как греческая трагедия – если вы убьете себя сейчас, вы будете обречены сталкиваться с ситуацией снова и снова. Жаль, что вам не удалось понять, был ли мужчина из сна, и человек, которого вы видели, путешествуя в будущее – тот, что держал пистолет у виска – не вы, а всего лишь ваша часть, самоуничтожающая часть, суицидальная часть.
Гарри передернуло, как будто он внезапно замерз. 
– А если бы я пошел другим путем, – сказал он. – Что бы произошло?
– Хороший вопрос. Это мы и попытаемся выяснить.
На этот раз пришлось потрудиться, чтобы погрузить Гарри в гипнотическое состояние. Возможно, его пугало, что второй путь так же может привести к безысходности. Однако то, что он увидел себя в будущем, могло означать, что самоубийства не произошло.
– Я стал банкротом, – сказал он. – Но я выиграл судебный процесс. Оснований для моего обвинения не оказалось.
– А что Констанс?
– Полностью меня поддерживает. Дети и друзья тоже со мной. Я думаю, они понимали, что каждый может совершить ошибку, поэтому простили меня. По правде говоря, они не считали, что меня нужно прощать – я был мужем, отцом, другом и мог ошибаться, я же не Бог.
– А как вы справились с финансовыми трудностями?
– Мы продали дом и купили поменьше. Я смог выплатить все долги, а так же счета за медицинское обслуживание.
– Сыновья?
– Остались в школе. Когда они приезжали домой, им приходилось размещаться в одной комнате, но они совсем не возражали.
– И что теперь с вашей работой?
– Редкие монеты, – он улыбнулся. – Раньше это было мое хобби, теперь – призвание.
– Дела идут неплохо?
– Великолепно, благодаря вам. Я вернул на работу несколько человек из моей прежней команды. Они с радостью приняли мое предложение, и даже оставили работу. Я думаю, они считали меня неплохим начальником, а вовсе не неудачником. Я сказал им правду при увольнении. Один из сотрудников сказал, что восхищен моей честностью и участием. Мой антикварный бизнес тоже начинался хорошо, так что кто знает?
Я отправил Гарри чуть дальше в воплощении, ближе к концу.
– У меня есть внуки, – сказал он. – Моя Констанс умерла много лет назад. Но я был рядом с ней, поддерживал в последние моменты. Мы любили друг друга до самого конца, – он вздохнул. – Как ни крути, это была хорошая жизнь.
Я знал, учитывая изменения ума и сердца – его следующее воплощение будет лучше. Теперь он был ученым, проводил исследования физиологии растений. В частности, создавал виды, обогащенные витаминами, чтобы предложить людям вегетарианство в качестве альтернативы поеданию животных. Что способствовало бы переходу на более высокий уровень сознания. Больше не было никакого бизнес-сценария, адюльтера, упадка духа, ни следа мыслей о суициде.
Больше не было вопросов, какой именно путь выберет Гарри, когда я верну его в настоящее. Он будет стараться избежать первого сценария, потому что сможет рассуждать более мудро. И в самом деле, его жизненный путь развивается именно так, как он видел, выбрав второй вариант. Семья по-прежнему любила и поддерживала его. Он выиграл судебный процесс. Он начала новое дело – галерею для современных художников (иногда события будущего не совпадают на сто процентов). Новые лекарства заметно облегчили состояния здоровья Констанс, хотя оба понимали всю сложность ее заболевания. Пару дней назад Гарри позвонил мне, чтобы сообщить новость: один из его сыновей решил покинуть колледж и стать рок музыкантом. 
– Что вы об этом думаете?
– Дурная мысль.
– И что вы ему сказали?
– Я сказал: «Мой мальчик, ты всего добьешься и не важно какой выберешь путь».
***
Я искренне верю, что существуют судьбоносные перекрестки в жизни каждого, и сеансы прогрессии в будущее могут помочь в принятии решение каким путем следовать. Я так же считаю, что существуют перекрестки судьбы и в мировом порядке. Следовательно, чем больше мы сможем увидеть и понять, тем больше шансов избежать разрушения Земли.   
Именно поэтому я использую свои семинары как способ предсказания.   Согласен, подтвердить или проверить то, что я нашел, невозможно. Надеюсь, что со временем я открою более точный метод, как очищать информацию, которую приносят из далекого будущего те, кто осмелился на эксперимент. Но что я знаю наверняка – существует согласование будущего для тех, кто посетил мои семинары. А это более двух тысяч человек. К тому же я  могу предложить – с долей сомнения, в качестве эксперимента – множество сценариев, которые я продолжаю исследовать.
На групповых прогрессиях, как я успел заметить, я стараюсь отправить участников в три момента просмотра вероятного будущего: сотню, пять сотен и тысячу лет вперед. Это не строго, семинаристы вольны выбирать, в какой мир и какого времени им отправиться. Но в качестве ориентира мои подсказки бывают полезны.
И что же нам удалось обнаружить?
1. Через сотню иди две сотни лет мир все еще будет сильно похож на наш. Произойдут природные и созданные человеком катастрофы, трагедии, бедствия, но не масштабного характера. Повысится уровень токсинов и загрязнения, плотность населения увеличится, останется проблема глобального потепления; станет меньше опасных заболеваний, появятся новые методы выращивания и сбора урожая, ну и т.д. Хочется перефразировать песню Стивена Сондхайма «Мы все еще здесь» – это о нас.
2. Затем, позже – где-то в промежутке от трех до семи сотен лет вперед – опять наступят Темные времена. (На семинарах участники предрекают наступление зловещих событий где-то ближе к ранней границе. Вероятно, это происходит потому, что будущее не строго фиксировано, а тьма наступает довольно быстро, из-за негативных мыслей и действий большого количества людей. Но у нас еще есть время, чтобы с помощью совокупных усилий изменить ход событий.)
Я не знаю, что станет причиной наступления Тьмы – этот момент требует уточнения – но в результате резко снизится популяция людей. Одно из возможных объяснений – снижение уровня рождаемости из-за масштабного загрязнения; уже сейчас мы имеем достаточно научных доказательств снижения уровня подвижности сперматозоидов. Однако вирусы, яды, астероиды, метеориты, войны, эпидемии и тому подобное – так же могут сыграть свою роль.

Не все из нас станут воплощаться в тот период. Наше сознание вполне может поменяться настолько, что мы будем наблюдать за происходящим из других мест, измерений. Возможно, мы больше вообще не вернемся сюда. Возможно, наш индивидуальное будущее будет более прогрессивным, чем будущее планеты; некоторые, возможно, перейдут в другие миры, в другие измерения. В своей книге «Послания Мастеров / Messages from the Masters» я выразил предположение, что мир представляет собой единую классную комнату, где все классы с первого по двенадцатый находятся в едином пространстве. И этот мир движется к разделению надвое, где будет начальная и средняя школы. Но пока мы продолжаем процессы загрязнения, разрушения, смерти – мы не сможем пройти обучение на более высоких уровнях. Есть люди, которым удалось получить высшее образование, кто-то еще посещает колледж, но все они уже находятся в других измерения, их становится все больше и больше. Они достигли состояния, когда нет нужды воплощаться здесь, на Земле. И, возможно, ученики высших учебных заведений, помогают остальным с более высоких уровней. А те, кто посещают колледж, сосредоточены на дальнейшем переходе туда, где они сольются и станут частью Единого.
И вскоре идиллическая, изобилующая, спокойная Земля, которую увидел Хью еще до того, как я стал отправлять группы в будущее, и которую описывали многие и многие, станет явью. Лишь немногие участники семинаров описывали тучи, сквозь которые пролетал Хью, прежде чем достичь яркого света. Возможно потому, что именно сейчас мы находимся в этой области, и люди, находясь среди темных облаков, не в состоянии их распознать, как это удалось Хью. Но все описывали яркий свет, ощущали покой, возвращались в реальность в измененном состоянии. Если совокупное видение станет достаточно мощным, если начнут присоединяться другие с желаем подготовиться к будущим воплощениям, если исчезнет ненависть, желание убивать друг друга, отравлять окружающую среду и души людей – проявится идеальный мир. Нам всем найдется место в этом мире, так похожем на тот, другой, откуда мы родом.
Т.к. я одновременно смертен и бессмертен, меня беспокоит настоящее и трудны времена, которые грядут. Мы вовсе не обречены на такое будущее, несмотря на кажущееся ограничение наших возможностей. Наоборот, я оптимист по натуре. Через какое-то время коллективное сознание, которое жаждет более спокойного и идиллического мира, сможет его достичь. Поступая так, каждый должен понять, что наша цель/судьба – быть бессмертными. Увы, многие из нас просто не знают об этом, или забывают под прессингом повседневных забот.
Надеюсь, моя книга будет напоминаем нам всем.