Пропащая душа

Эй вы, лживые мечтатели! Гляньте же! Ну, остановитесь хоть на секундочку, замедлите свой уверенный шаг! Тут человек безоговорочно пуст. Вон, тот, что сидит посреди людной площади. Ну, посмотрите же, в самом деле! Ну, хоть кто-нибудь!  Его взгляд даже не сверлит эти безвкусные бордюры. Взгляд вколачивает гвозди в резцы и линии. Да не пьян он, нет! А если и пьян, то не буянит, а коли не буянит, так это всё равно не повод сидеть на холодной площади! Нет в этом необходимости. Ну, неужели никто не остановится? Ладно, я сама.


***

- Встаньте! Я прошу Вас, встаньте! Нет, для начала поднимите на меня свои глаза! Вот, так лучше. Вы почему сидите здесь?
- Погода сегодня хорошая, не правда ли? Май вообще богат своими переменами. С утра было прохладно, а сейчас даже как-то жарко. В 12 небо хмурилось, и капал дождь, а сейчас солнечные лучи…
- Погодите! Вы это о чём?
- Погода, говорю, хорошая. Птицы поют. Слышите? Тут, правда, слишком шумно, но если прислушаться… Я прошу Вас прислушаться. Вы их тогда сразу услышите!
- А я прошу Вас встать! Это же абсолютно ненормально – сидеть здесь. Люди же ходят!
- Тут вот какая история. Раз я встану, то наши разговоры прекратятся и каждый пойдёт восвояси. И ничего не изменится. Понимаете?
- Встаньте немедленно и мы поговорим с Вами! Я обещаю, что никуда не уйду.
- Да раз я встану, то сам уйду и затеряюсь.
- И что же нам делать?
- А Вы рядом садитесь.
- Да как же это! Это что же такое! Холодно и бестолково.
- А я вот так сделаю (*снимает  что-то вроде трикотажной накидки и стелет рядом с собой*). Садитесь.
- Сумасшествие какое-то!
- Садитесь, пожалуйста. Помните, что Вы всегда можете встать и уйти. Я постараюсь не утомить своими разговорами.
- Ладно. Только потом Вы всё же прекратите свой самобытный протест и встанете!
- Договорились.


***

- И что же?
- Слышал сегодня смех детей. Это было в полдень. Они как раз шли со школы. И я был рад, что смог их рассмешить. Мы так много смеёмся за день, мы так часто находим в этих буднях то, что нас заставляет улыбаться…Но мы всё равно чувствуем себя несчастными. Может необходимость есть в этом несчастье. Может мы испытываем потребность чувствовать свою жертвенность?…Невероятно... А ещё есть то, что нас постоянно преследует и клокочет над ухом. Это наша память. Мой походный кулёк. Я так им горжусь. Это, пожалуй, единственное, чем я горжусь. Я могу помнить лица и имена, вкус и запах, выводы и эмоции. И я хочу пронести это всё в себе. И передать другим. А ещё я в своей преданности признавался и клялся только природе. Всем речкам, полям и лесам, цветущим вишням и яблоням, ивам и вербам. А в мегаполисе этом так тесно, сами видите... Я сдался ему. Я устал бороться. Мне надоело пихать локтями пассажиров, которые кучно забиваются в общественный транспорт. Так кучно, что хочется вообще никуда не выходить, осознанно пропускать свои остановки и станции. Просто ехать и смотреть на этих людей. Я устал ругать кассирш и кондукторов, расписание и время.  Ведь я – абсолютно не злой человек. Это скрупулёзная спешка делает меня таким. И мне ни разу в жизни не попадался счастливый билет. Никогда. И я даже рад, потому что это всего лишь игра в поиски счастья... А счастье в игры не играет. Я в этом убеждён. Вы простите, что я так много всего говорю. Мне тишина привычнее. Просто всё это копится и некому рассказать. И в один день, вот, например, сегодня, ко мне подходит женщина  (да, я про Вас) с навязчивой идеей поднять меня с этого самого места и я понимаю, что именно она - мой спасательный круг, потому что другой такой секунды не будет и завтра может не наступить. И срывается вся это словесная лавина, нарастает снежный ком, который стремительно мчится с отвесной скалы и уже ничего не поделать. Простите меня…Просто оглянитесь. Все же бегут! Как будто это конкурс от самой ленивой тамады. Как будто это массовый забег. Как будто где-то невероятная распродажа. Я не осуждаю. Я сам такой же. Да и Вы. Мы были рождены, мы росли, мы играли в песочницах и делали «солнышко» на качелях, мы рисовали на асфальтах и воровали яблоки с чужих участков. Кем мы стали теперь? Важные люди с портмоне и накрахмелеными воротниками, в чьих кошельках рассада кредиток и нет ни одной семейной фотографии. Мы стали дядями и тётями с корпоративными значками отличия, общественными организациями без идей. Мы -  пустые головы. Я – отчаянный человеколюб – и потому меня так всё это угнетает и заботит. Я люблю эту жизнь и то, что со мной делается. Я люблю даже Вас, как голос, как мысль, как нечто составляющее целую Вселенную. Чтоб Вы знали, я смог бы полюбить Вас как женщину, как ту, что смогла бы спасти меня, той самой высшей любовью, но я люблю слепо и в этом моя беда….Я готов босиком исходить тропы, если даже все мои пути будут выложены еловыми иголками, стекляшками и гвоздями. Готов ступать голыми пятками по ошибкам – своим и чужим. Готов лечить всех от этой огромной опухоли, которая сидит в каждой голове. Вы понимаете, о чём я? Я вижу в этом призвание, но какова сила этого призвания, если оно никому не нужно, если мы все друг другу не нужны?...Мой отец всегда говорил: «Не можешь найти – ищи! Иногда поиски занимают целую жизнь, а иногда даже больше». А я просто сдаюсь. Найдите мне меня. Я жалок! Видите? Я жалок! Как бы точно это выразить… Вот в деревнях, например, мужики хриплые колотят своих женщин, а те либо в ответ колотят, либо молчат. И живут же! Потому что хозяйство, потому что семеро по лавкам. Печи топят, дрова рубят, деревья сажают. Что-то помимо профессиональных и бытовых выгод. Там щи, наличники, огород, водка, окрошка и труд. И нет социальных сетей. И люди там настоящие. И не ёрзают, не начинают метаться в панике от недостатка телефонов и прочих гаджетов. И старших если и не любят, то точно уважают, потому что те – главные мудрецы. И пыль, и какая-то отрада в этих старческих жилках и морщинках. И сядешь на холм смотреть, как догорает день, как линия горизонта мешает краски и понимаешь – раз я ничего не могу дать этому миру, значит, мир может что-то дать мне. И веришь! ...А тут разве можно во что-то верить? Плиты, да бетон. Тут же фарс, мода. А мне вот осточертело. Хочется человека живого! Позвонить, в гости прийти, посадить перед собой и говорить обо всём – и кости всем перемыть, раз уж на то пошло, и философию задеть. А без этого никуда – это натура наша! … А ещё сорваться хочется. Самого себя освободить. Встать рано, уехать на велосипеде в лес и собирать землянику. И домой вернуться к жаркому обеду, и за творчество сесть…Я тут думал, что вообще любой может стихи писать и картины рисовать. Разве что у кого-то лучше будет получаться, а у кого-то нет. Но ведь может статься такая штука.…Тот, у кого хуже получается писать стихи, вдруг родится произведение! Да такое, которое сохранит сто миллионов переживаний автора – сделает свой альбом воспоминаний в рифме. И тогда такое, пусть самое никудышное с профессиональной точки зрения, стихотворение будет в несколько раз значительней и удивительней с обывательской точки зрения, чем, например, Шекспировские сонеты. Понимаете? Поэтому каждый из нас талантлив.… А ещё я пока тут сидел, (а я не просто так сидел!), то заметил, что обувь многое может рассказать о владельце.  Научу, хотите? …А вон, гляньте, топает в чищенных до блеска ботинках - карьерист, лидер, гордость семьи. А там идут в кроссовках и балетках – влюблённые (ещё не настолько, чтобы вдруг друга, но и не настолько, чтобы в самих себя). Шлёпает рядом в сандалиях барышня – в этом году поступает в университет, а этот большой город  - возможность уцепиться за удачу. Она так много ещё ошибётся, но, впрочем, это её путь. Самое интересное лишь в том, что каждый человек – целый том, который хочется детально изучить. И того мужчину, который обманывает свою жену. И ту, что неизлечимо больна. И шпану. И интеллигентов. И хочется, бывало, вскочить, как безумный, крикнуть во всё горло, чтобы все остановились, топнуть ногой и начать говорить – медленно, почти убаюкивающее, тыкая пальцами в каждого: «Вы боитесь обмануть себя, предавая и вешая лапшу на уши самым родным и близким! Вы так откровенно себя ненавидите, что ходите на нелюбимую работу, спите с ненужными людьми, тратите время на дурацкие вещи, которые никому не приносят пользы! Полигамная любовь, продажное веселье. А смысл где? Где же он?». А после выдохнуть, прийти домой и застрелиться. Но это мрак. Такого не будет. Я же отчаянный человеколюб! …Ладно.…Не об этом…Мне иногда снится кучер на чёрной карете. Тихо едет, бьёт по рёбрам исхудалых лошадей. У тех грива длинная и глаза большие и глубокие. Прямо не глаза, а лужицы. А в карете той – никого.  Везут никого никуда. Странный такой апофеоз. Не разгадаю. ...А ещё, представьте, что было бы, если бы мы могли до секунды помнить то, что с нами происходило. Например, 23 года назад, в 14:30 у меня выпал первый молочный зуб. Это конечно дотошная точность, но тогда многие вещи мы могли бы помнить чётче и явственнее. И на «грабли» бы не наступали, хотя в них тоже что-то есть…Я, наверное, должен объясниться, почему я тут сижу. Вы тут со мной сейчас для этого. Начну с пожелания. Я желаю Вам всегда находить собеседника в тяжёлую минуту. Нам нельзя убегать в себя. Нам нельзя оставаться с собой долго. Мы становимся пропащими душами. Я не первый и не последний, кто вот так всем мешается. И тогда уже становится неважно, где это – институтские коридоры, рабочие места, курорты, санатории, лагеря или вот эта площадь. Никому нет дела, что у тебя в голове и о чём ты думаешь. Никто не поинтересуется, посмотрел ли ты спортивное соревнование, которое вчера показывали по федеральному каналу, читал ли ты уже ту или иную книгу. Просто сидит человек в центре площади. Место не подходящее. Потому и мешает. А я сидел с самого утра, пока Вы не подошли. И я знаю, что есть ещё на этом свете человек, который знает, что потеряно всё, потеряны все, потерян я. И я знаю, что есть ещё на этом свете человек, переборовший свои принципы и абсурд и севший рядом со мной в центр этой самой площади, чтобы просто меня послушать. И от этого тепло.

- Знаете, лучше бы Вы были пьяны.