Вот вы какие, женщины..

                ВОТ  ВЫ КАКИЕ ,  ЖЕНЩИНЫ…

Разукрашенный воздушными шарами автобус уже ждал пассажиров на площади заводоуправления, и половина салона была наполнена, в основной массе, молодыми людьми, разодетыми в наряды различных фасонов и расцветок. Водитель курил, открыв дверце кабины и время от времени посматривал на часы. Дважды подходили посторонние, кто так же отъезжали от заводоуправления, но для отдыха в загородную турбазу.
-Вы что, не видите, что автобус свадебный?! – нервничал водитель.
И действительно, кто-то из друзей жениха прикрепил между шарами огромный транспарант с надписью «Муж и жена – одна сатана», над которым были нарисованы знаки «Инь» и «Янь».
Николай подошел за десять минут до отправления и узнал Валеру среди ребят, вышедших покурить напоследок перед отправкой. Сам он на заводе не работал и был приглашен женихом Артемом, как сосед и друг детства, а Валера пару раз ходил вместе с ними на матч местного футбольного клуба.  Пока курили, перезнакомился с остальными ребятами и ехал уже, как давний знакомый. Хорошие попались ребята. Николай отличался от них лишь тем, что все заводские ребята оказались холостыми, а у него дома остались молодая жена с полуторагодовалым сынишкой. Лена сама настояла, чтобы он обязательно съездил,  отдохнул и поздравил друга таким событием, тайно надеясь, что у них в друзьях появится семейная пара, чего так ей не хватало. Крутиться одной по хозяйству целыми днями лишь с небольшими прогулками с коляской по двору её утомляли, а тут будет с кем поговорить, делиться новостями или хотя бы обсуждать за чаем фильмы. Николай и сам был не прочь «оторваться» от семейной жизни, попить в незнакомой компании, где нет надзора и надобности оправдываться после каждой неудачной шутки. Ему не нравилось, что Лена часто упрекала его, считая «выходками» почти все его шутки, которые прощались всем остальным представителям мужской половины.
- Что тебя на этот раз не устраивает? - спрашивал он после каждого одергивания. – Между прочим эта обычная шутка давно бытует у нас на работе и никто ничего грубого в ней не находит. Одна ты, чуть что,  затыкаешь мне рот со своими «А что люди подумают?».  Плевать, что они думают. Я между прочим не дипломат и не в консульстве работаю.
Послушала бы она, какие сейчас травят анекдоты на весь автобус и как весело женщины на них реагируют. Смех стоит на весь автобус, а чтобы было еще веселее, по автобусу пошла гулять бутылочка водки с рюмкой и домашними пирожками в целлофановом мешочке. Смех стал громче и тогда по динамику прозвучал голос водителя:
- Запивать пивом водовку не рекомендую. Остановка «Мужчины - налево, женщины – направо» предстоит только на полпути через два часа.
Молодые люди хором крикнули в ответ «Потерпим!», и веселье продолжалось.

Молодожены Артем с Ксюшей уже пару дней находились  в деревне невесты, готовили встречу основной массы городских гостей. Деревенских было мало, поскольку одноклассники и знакомые Ксюши давно разъехались кто замуж, а кто  на заработки. Ксюша жила с матерью вдвоем, но на свадьбу приехал её дядя с гармошкой из соседнего поселка. Накануне на машине старшего сына приехали и родители Артема.
Огромный двор, с наспех сколоченным навесом на случай дождя, был обставлен столами в два ряда и скамейками. Сразу по прибытию автобуса, с других столов и предметов мебели, находящихся дома, стали перекочевать на улицу различные блюда и напитки. Деревенские женщины в передниках передавали их друг другу так быстро, что столы едва успевали покрыться клеенками, как тут же придавливались различной посудой, словно по быстрым мазкам виртуоза-художника, рисующего натюрморты. Мужчины, курившие на улице, провожая автобус, попадали через калитку в готовую для праздника обстановку. 
Кому-то из парней, уже со второй рюмки стало «Горько!», и молодежь хором стали считать, сколько времени молодожены продержаться, впившись друг в друга губами. Родителя их, сидящие рядом, смеялись с любопытством, переговариваясь между собой. Кругом смеялись и кричали, лишь мать невесты время от времени незаметно подносила к глазам платочек. Ей, похоже, действительно было горько.
Через некоторое время гости стали ходить по двое-трое покурить или отдохнуть и размять ноги. Уже была открыта калитка в огород, где слева был расположен туалет, а справа – большой сарай с сеновалом. Удержать молодежь в одном месте стало трудно, а потому между родителями молодых заранее было оговорено не говорить им о наличии реки через две улицы напротив, Не хватало еще ЧП во время свадьбы. Потянутся купаться в пьяном состоянии и не дай Бог… Кроме того, дядя невесты не переставал предупреждать всех, чтобы не курили в сеновале. Однако был и никуда не делся проверенный способ держать все скопище на одной площади – Танцы.
Столы , стоящие посреди двора вмиг переместились к периметру, а один стол был поставлен возле крыльца, где появилась аппаратура. Полилась музыка.
Молодая  девушка по имени Наташа, которая еще в автобусе готова была выпить с Николаем на брудершафт, сидела во время пира напротив, подмигивала и касаясь ноги под столом. Теперь она прыгала в центре толпы выше всех и изгибалась так, что открывались её упругие загорелые бедра. Оказавшись рядом, улыбалась открыто и с вызовом. Это льстило, и он решил пригласить её на медленный танец.
- Что-то я тебя не видела раньше. Что ли недавно у нас работаешь?
Ее карие глаза светились совсем рядом, глядя в упор. Бровь приподнялась и она приблизила свое лицо настолько, что было слышно ровное дыхание.
- Нет, Наташа. Я совсем в другом месте работаю. Мы с Артемом друзья детства и живем по соседству.
- Ах, вон оно что… Бедненький ты мой, - смеялась он и прижималась, почти касаясь щекой, - я буду рядом и не дам тебе скучать. Хорошо?
Почти после каждого танца они подходили к столам и выпивали, что совсем сблизились, и Коля уже не особо стеснялся других. Все заняты с самим собой, да и кто его тут знает.
Танцы продолжались дотемна. Толи сумерки, толи водка сближали еще сильнее, обещая интим, и Наташа уже завладела им полностью, тесно прижимаясь во время танца низом живота, что становилось жарко от желания этого податливого тела.
Пошли покурить в огород и вошли в сарай с сеновалом, где было еще темнее.
- Вот где нужно занять место для ночлега, - проговорила она шепотом, кладя руки ему на плечи . - Как хорошо пахнет свежим сеном.
Николай слегка потянул, и она прильнула к нему, нежно и яростно обнимая, впилась губами. К нему передалась такая решимость, и он стал целовать  шею, опускаясь ниже к грудям, где пуговицы оказались уже  расстегнуты ею, прижимая одновременно за ягодицы. Наташа игриво развернулась к нему спиной, и он почувствовал  своим естеством  ложбину меж упругими буграми и, вне себя от желания, потянул за руку вверх на сеновал…
Но в это время с криком ворвались в сарай две пары молодых людей, что едва успели отпрыгнуть за дверцу.
- Эй, вы где там!
- Здесь мы!  Здесь! Поднимайтесь! Выпить прихватили?!, отвечали сверху из сеновала.
Вновь вошедшие, лица которых Николай не разобрал, хватаясь друг за друга стали подниматься по тем ступенькам, по которым он собирался поднять Наташу и уложить на настил из свежего сена. Наташа тихонько смеясь, с непонятной злостью проговорила:
- Сарай большой, там половина гостей спать будет. Негде спокойно потрахаться.
От ее слов, Николай протрезвел окончательно. Ему всегда казалось, что об этом, тем более таким тоном, не приято говорить вообще, а дурацким словом «Трахаться» пользуются лишь прыщавые подростки между собой, насмотревшись пустые голливудские фильмы типа «Американский пирог» и прочие.  Всякое понятие об интиме улетучилось вмиг. Сам , правда , тоже подумал про себя, что поездка не удалась из-за этой компании, кто помешали довести дело до конца, но никогда не смог бы сказать ей об этом вслух. Как вообще можно поймать кайф, так рассуждая при партнере и как ощутить весь смак, не перешагивая что-то хотя бы слегка напоминающее стыдливость?
Наташа осталась у компании, что травили у единственного стола во дворе анекдоты, а Николай вошел в дом. За столом сидели родители Артема с новоявленной сватьей, хозяйкой дома, и мирно беседовали.

- А вот еще один заявился. Садись с нами Коля поешь пельменей, пока горячие да и поспать не грех. Гости с похмелья поднимутся рано и уже не дадут отдохнуть. Когда домой собираешься?
- В обед, дядя Сережа, поеду. Электричкой. Пельменей чуток поем, проголодался что-то.
Они выпили с отцом Артема пару раз, чокаясь за счастье молодых, и вышли покурить. Наташи нигде не было. Николай вернулся вместе и улегся, примостившись на краю матраца, расстеленного на полу, где уже тихонько похрапывали двое заводских парней. Уснул быстро, но проспал не более трех часов.
За столом дремала хозяйка, но тут же подняла голову и позвала его е себе.
- Что так рано соскочил, касатик? Башка болит?
- Нет, с головой все нормально, а вот нутро трясется, горит и воду просит.
- А вот этого я тебе не советую. Лучше прими сто граммов водки и запивай горячим чаем. Так быстрее алкоголь пробежится по крови и приведет в порядок все органы. Горячее усваивается быстро. Поспишь в электричке, а дома станешь под душ и будешь как новенький.
- Ого! Откуда знаете такой рецепт? Не слышал раньше.
- А ты посиди со мной, касатик, и послушай, что еще мне известно. Только не убегай, дослушай. Плохому не научу. Вот смотрю я на вас мужчин и не перестаю удивляться. Откуда напасть такая, что вы все как один превращаетесь в кобелей, едва отъехав от жены и приняв на грудь небольшое количество водки. Почему думать начинаете совсем другим местом и готовы загубить все хорошее, что было раньше в один момент. Мой такой же был кобель, столько крови моей выпил, изверг. Думаешь, не видела я вчера, как чуть поманили пальцем и ты побежал на задних лапах? Орлом себя почувствовал? Покорителем женщин? Да сиди ты! Послушай, что накопилось у тети Лизы, плохое не посоветую. Это тобой захотели попользоваться. Это тебя выбрали, как вибратор в секс-шопе.  Да, сядь ты, Коля! Не оскорбить тебя желаю, а скажу все, как есть, поскольку чувствую, что не плохой ты мужчина, но можешь жизнь себе искалечить. Семью потерять. Такие бабы, как эта Наташа, мне известны. Это ходячие подстилки, другой жизни они не знают и твою могут испортить, что пожалеешь, да поздно будет.
- Да, не было нечего, -  не выдержал он, но замолчал тут же.
- Не было сегодня – может случиться завтра. Я только хочу тебе открыть душу женскую. Только стану я говорить о нормальных женщинах, а не о Наташе, которая после тебя быстро нырнула в кладовку, как только узнала, что там мужчина один остался и защелка изнутри имеется. Я о других, настоящих женщинах, с которыми стоит заводить семью и детей рожать. Я одна растила Ксюху и нисколько об этом не жалею, хотя, видит Бог, прошла через унижения, но выдержала. Это вы, мужчины, привыкли думать, что разведетесь и найдете получше бабу. Мы женщины совсем иначе переживаем. Объяснить разницу я все равно не сумею, но женщина имеет другой склад души, она держится за семью, как за самое ценное в жизни. Остаться одной для нее , какой бы сильной не была, почти, как смертельная рана. Мужчины больше боятся физической боли, совсем не понимая при этом, что бывает боль и похуже ее. Эта боль одиночества разведенной, которой плюнули в душу. Она на всю жизнь, как инвалидность. Пойми и запомни на всю жизнь, что женщины, которых мужья не только любят, но и уважают по настоящему, сделают все, чтобы сохранить уют, согласие и мир всего семейства.  Мужчины тут эгоистичны, они не способны тратить себя на такие цели, если бы даже захотели. Они - сильный, но грубый пол. Я говорю «грубый» не в смысле нахальства в отношениях. Просто так вы устроены, что нет в вас той тонкой чуткости к тем, кто нуждается в ласках и понимании. Ведь мы рады любой похвале и тем более, заботе. Мужчины, пожалуй, тоже не прочь к таким проявлениям, но ценить это, как мы, не в состоянии. Ты пойми, что подростковая любовь без уважения всегда приведет к – «не сошлись с характерами»  и для семьи не годится.  Уважай жену, Коля! Уважай ее и себя зауважаешь, и все  у тебя будет хорошо. А вчера ты мог потерять уважение к себе. Как ты думаешь, почему никто из парней не ревновал к тебе Наташу и один ты приглашал на танцы? Я, касатик, более чем уверена, что она  уже была в близости  почти со всеми заводскими, а теперь и ты повелся. Мы женщины в таких вещах очень наблюдательны. Будь настоящим мужем, Коля, не унижайся. И не обижайся на меня, пожалуйста. Не думай, что учу тебя, а ведь я, Коля,  плакаюсь тебе в жилетку. Снова переживаю, что со мной было, поскольку выдаю замуж единственную дочку. Хочу, чтобы счастливой она была, чтобы не повторяла мою судьбу. Уже несколько раз ревела за вечер, прячась на кухне. С одной стороны, вроде, радостно, что дочь старой девой не остается, а с другой боюсь за ее будущее. А вдруг перед зятем заявится такая же Наташка и поведет задом и поманит. Боязно. Очень боязно. Вот и говорю тебе то, что хотелось бы сказать зятю, но не принято так. Не верь, если женщина узнает о муже такое и скажет, что простила. Такое мы не прощаем, хотя можем продолжать жить и притворяться. Нет. Мы не мстительны, Коля. Мы ранимы очень. а такая неискренняя жертвенность в семье хорошему не приведет
После долгого молчания, Николай попросил еще немного водки и пошел курить, пока не закипит чайник. До такой степени о семейной жизни он никогда не задумывался. Вместе со стыдом, появилось к жене какое-то иное чувство, которую раньше не испытывал. Появилась непонятная жалость к тете Лизе и жене. Вообще на семейную жизни с такого ракурса еще не смотрел, и нужно было разобраться более трезвой головой. 
 
- Не буду я ждать электричку эту, поеду первым автобусом, - сказал он тете Лизе, попивая чай, после новой стопки. – Спасибо вам за все.
Не хотелось оставаться ни на минуту. Не хватала еще встретиться с Наташей.  А что она действительно может мне дать такого  нового, чтобы рисковать тем, что имею - подумал он собираясь в путь, - разве что венерическую болезнь. С ней это вполне реально.   
Я никогда и предполагать не мог, что у женщин такая психология, - продолжал он думать в автобусе. – Вот и тетя Лиза выдает дочку замуж, а ведет себя, будто обрекает на что-то необходимое, но очень ненадежное. Так же не должно быть?! Вот и Лена дома, одна с ребенком мается, а меня не свеженькое потянуло. Да уж, шибко свежее,  чуть ли не вслух проговорил он, представив Наташу. Она не стоит не одной слезинки тети Лизы. Вот ведь какая она женщины, тетя Лиза. Вроде, слабая, а такая сильная. Наверное, о семье стоит думать, прежде всего, с ее колокольни. Мужик бы спился или ходил бы по дому, строя из себя главу семьи, не замечая того, что его всего лишь терпят, поскольку так у нас принято.