Весенний ветер

ВЕСЕННИЙ ВЕТЕР.

Выстрел в прошлое.
Попадает в будущее.

От автора.
 Городок  П. небольшой. Вокруг него небольшие деревни, лес, да болота. В речке Белка, где в деревни я жил, вода как заваренный чай на лечебных травах. Дороги плохие, особенно осенью и зимой. Здесь в семь лет я начал свой трудовой путь. Мужики сеяли рожь руками с лукошка. Время, послевоенное. Кто - то должен был ходить с лошадью, управлять ею и бороной закрывать зерна от птиц, а то все до зернышка склюют. Я бегал рядом, и дядя дал мне вожжи  и сказал: «Ходи за бороной, ты видел, как я управлял лошадью, а я пошел сеять». Я бегал за бороной, устал. Запрыгнул на борону и стал кататься. Дядя увидел, как я бороной зарываю семена глубоко в землю, закричал на меня хорошими едреными словами. Я бросил вожжи и бежать. Мой первый трудовой день, из 60 лет,  закончился. Стою, а время идет вперед. Я пытаюсь всю жизнь перебрать по кусочкам, по обрывкам в памяти. Обрывки медленно соединяются. Вдруг меня озаряет яркий свет. Мысли идут на этот свет и оживают, в его тепле. Спокойно с любовью слышаться слова моих предков. Они заставляют меня задуматься. Ведь среди их сверстников был и Юрий Гагарин – первый в мире космонавт.
Глава 1. 
Автобусный вокзал. Аркадий подъехал на грузотакси, к первой остановки. Заглушил двигатель. Он уже вторую неделю на грузотакси ходит на Федотино. На нем чистая рубашка, руки – он посмотрел на них, чистые. Взял в руки путевку, открыл дверцу кабины, сошел на землю, захлопнул дверцу и направился в диспетчерскую автовокзала. Зашел в автовокзал, повернул налево в комнату диспетчера. Поздоровался. Протянул путевку:
- на Федотино.- Сказал коротко.  Положил путевку на стол. Вышел из кабинета. Он знал диспетчер в нужное время возьмет путевку, впишет в журнал и вынесет водителю. Проверит билеты и отправит в путь. Такой порядок. Он к нему стал привыкать. Вышел на улицу. Пока он ходил, у машины стал собираться народ. Утром людей было мало, на попутках добирались, подумал Аркаша. Делая серьёзный вид, подошел к машине. Постучал по колёсам. Искоса посмотрел на пассажиров. В основном женщины, заплечные мешки. Продукты, думал Аркадий. Главное, всех надо усадить в кузове грузотакси и довезти до места. Вчера была метель, пришлось трактору чистить дорогу. Диспетчер в автопарке, предупредил: «Дорога очищена только до Жарков». Это его и беспокоило, люди с мешками. Как домой добираться? Одна из женщин медленно отделилась от толпы. Стала подходить к Аркадию.
- Аркадий !- тихо сказала женщина. – Погода сегодня хорошая, не метет. Да и дорогу вчера прочистили. Мы утром на колхозной машине ехали, хорошо.
- Я утром доехал только до Жарков.
- Мы знаем,- спокойно сказала женщина, - а мы из Федотино, есть и ещё дальше.
- Дальше дорог нет, спокойно сказал Аркадий.
- И это мы знаем. А жить то как? Может, сговоримся?
 - За Жарками низина, дорогу наверняка перемело! Забуксую.
- Ты водитель первого класса!
- Все Вы знаете. Аркадий отвернулся и пошел к машине. К машине подошла диспетчер. Протянула Аркадию путевку.
- Не гони, не картошку везёшь.
- Понимаю! – Сел в кабину. В кабине сидела женщина. Аркадий спокойно посмотрел на нее. Женщина? А это молодая девушка, Аркадию улыбнулся:
- Ну, поехали! – спокойно с казала девушка. Аркадий даже растерялся. Повернул ключ зажигания, двигатель вздрогнул, забурчал. Ожил, приготовился к работе. Спокойно выжав сцепление, Аркадий включил передачу, отпуская педаль, машина медленно покатилась по дороге. Солнце светило ярко, как будто поджигало снег, он искрился синими искрами. Аркадий молчал. Машина выскочила из города. Стала приближаться к Киевки. Проехали мост, на горке остановились. Аркадий поставил машину на ручной тормоз. Вышел из кабины. Кто до Киевки! Выходи. Желающих сесть не было.
- До Малитино, есть кто? – кто то откликнулся – есть. Поехали. - Аркадий, запрыгнул в кабину. Машина спокойно шла по грейдерной дороге. По бокам дороги в сугробах снега, как обугленные торчали жидкие ветки ольхи. От яркого света резало глаза. После Малитино, пассажиры заговорили: «Аркашенька! Как  насчет Федотино? Аркаша стоял у машины.
- Как, как? Смотрите, как дорогу почистили,- он показал на обочины, - по бокам дороги возвышались загнутые края сугробов. Кое - где снег обвалился. Аркаша пошел, сел в машину. Девушка, дорогой молчала. После шума в кузове грузотакси, заговорила: «А мы на красинькую скинулись. Я купила». Она достала с сумки бутылку и сунула в бардачок.
- Ты это брось! Я за рулем! А если я забуксую?
- В Опаркино, свояк живет. Он на тракторе работает. Он у него сейчас дома стоит. Попросим, вытащит.
- Приедем в Жарки, сам дорогу посмотрю! Ты сама то кто?
- Ольга с Федотино! Я тебя знаю, ты из Славниц. Мне была 14 лет, вас в Павах, с партизанского отряда в 44 году в армию призвали. С нашей деревни Павла, как и тебя, призвали, бабы о вас говорили. В войну было не до гуляний. - Ольга вздохнула. Аркадий посмотрел на Ольгу и улыбнулся.
- Я знаю, ты женат. - Аркадий промолчал. Он подумал, Володи брату невеста! Приехали в Жарки. Аркадий остановил машину. Пока вылезали из кузова пассажиры, Аркадий пошел по дороге, его не было минут двадцать. Вернулся задумчивый. Постоял у машины. Достал из под сидения цепи, в кузнице приглядел. За бутылку выменял. В армии, когда он подвозил снаряды, старые водители научили солдатской смекалке. Обмотал задние колеса цепями. Люди в кузове сидели на скамейках тихо. А когда Аркадий махнув рукой, сказал: «Поехали!» Все радостно заговорили. Хвалили водителя. По дороге машина пробивалась с трудом. Грузовик буксовал, Аркадий вылезал с кабины, молча брал лопату и прочищал под колесами, добираясь до твердого грунта. Доехав до места. Высадил пассажиров.  Развернулся, при переключении передачи, все громче слышался свист выжимного подшипника. Обратной дорогой, в город, пассажиров не было. Аркадий  устал. Вел машину на пониженной передачи, без остановок. Жалел выжимной. 



Глава – 2.
Аркадий въехал  в гараж. К нему подошёл механик: «Как машина?» – спросил спокойно. Аркаша помолчал. «Дороги снегом сильно занесло, выжимной засвистел. Что? – гневно спросил механик. Я тебе покажу выжимной». И побежал в диспетчерскую. Вышел начальник автоколонны.
- Куда наряжен был?
- В Федотино. Дорогу плохо почистили. Не бросать же людей посередь дороги? – Аркаша сказал и замолчал. Начальник покачал головой.
- Ты третий. Где выжимные брать? Ума не прилажу. Ставь машину в ремонт. И махнул рукой. Аркаша поставил в ремзону машину. Постоял. Почесал затылок. На улице задержался начальник  автоколонны. Аркаша медленно подошел к нему, тихо заговорил: «Матери дровишек, можно на завтра отгул взять?» - сказал и затих. Начальник резко повернулся к Аркаши, он знал, что Аркаша воевал, но и местным жилось не сладко. Помолчав начальник тихо сказал: « Матери говоришь, пиши заявление, подпишу». Они разошлись. В гараже Аркадий увидел Петра, водителя колхозной машины. Наверно побираться приехал, подумал Аркаша и пошел навстречу к нему.
- Чего надо? – спросил Аркаша водителя.
- Глушитель отвалился, подварить надо. Помоги!
- Пошли, я договорюсь. Ты дамой когда?
- Как сделаю и домой.
- Меня захвати, я на дороге у своего дома подожду.
Глава – 3.
Около Володиного дома остановился колхозная автомашина. Хлопнула дверца кабины, с другой стороны. Машина тронулась с места. На дороге остался стоять Аркаша. Во дворе суетился Володя. Гостей он не ждал. Сам только что приехал с работы. Дрова из леса возил к водогрейки, на скотный двор. Тпрукал. Ругался. На морозе прочищал нос. Пытался распрячь лошадь. Аркаша заторопился. Володя  полуобернулся: «Ты что ли? Чего надобно? Или по хозяйству помочь? Так я не просил». - Забасил Володя.
- Ну, говори!
- Вот ты всегда, ну-у! – Аркаша подошел к саням. - Бог на помочь!- Опустил воротник. Стоял, не знал с чего начать. Молчал.
За спиной Володи торчала понурая голова лошади, дуга и конец оглобли.
- Да – а! – начал Аркаша. Он подбирал слова. – Ну, например!- перебирая пальцами воздух, точно искал в нем нужные слова.
- Что, например? – Володя смотрел на Аркадия через лошадиную гриву.
- Живешь ты один, холостой. А вот хозяйство корова. Прочая живность имеется.
- Уж не про бабу ты мне закручиваешь разговор.- Володя рассыпался хохотом.
- Зря смеёшься! –  Видом  орел, а умом тетерев. Мне больно смотреть, как ты на хозяйстве возишься один.
- За ну кал! Поживи с мое. На войне научишься правой пяткой, за левым ухом чесать.- Аркаша широко расставил руки, продолжил - Вчера я на Федотино  ездил. Дорогу занесло снегом. Не пробиться, постоянно буксовал. Бабы до Федотино упросили довезти. Сам понимаешь земляки.
- Что ты меня глиной кормишь, о деле говори. Ты думаешь, мужик свинья, только землю рыть может! – Володя заговорил, как будто клин в завитую берёзовую чурку вбивал. Разрывая ее спутанные нити.
  - Погоди не горячись! В общем, с девушкой Ольгой из Федотино познакомился.
- Ты же женат!- с усмешкой сказал Володя.
- Причем тут я! Для тебя невеста хорошая. Ветврач. Красавица!
- Што…?- Володя сдвинул на затылок шапку, точно собирался в морду Аркадию дать. – Вот прицепился! Девушка!
- Успокойся. Подумай! Рядом живет. Со скотиной на ты! - Улыбка расплылась на Аркашином лице. - Поехали! У них в деревне Николу празднуют. Гулянье! Ольга в гости приглашала. Я ей про твою корову рассказал. Скоро отелится, а помочь в таком деле некому. Она согласилась. Поехали! Дом ее я знаю, где в деревни стоит. Ну! – Аркаша похлопал Володю по плечу, подталкивая к саням.
- Значит, говоришь Никола, приглашала. Про корову ты конечно молодец.
Володя глубоко вздохнул, посмотрел серьезно на Аркашу. Брат всегда его выручал в сложных ситуациях.
- Ладно, садись в сани, поехали. – Володя развернул лошадь. Оглянулся. Аркаша уже сидел в санях. – Но Верный! – сани сорвались с места и покатились по дороги. Дорогой ехали не разговаривали. Каждый думал о своем, вдыхая морозный воздух, пропитанный горечью ольховых веток, осиновой корой. Аркадий поеживался, поднял воротник. Необъяснимо тих лес в час наступления ночи. Оседает мелкими хлопьями иней. Проехав ещё, не сгибающимися пальцами Аркаша опустил у шапки уши. Долго завязывал веревки на подбородке у шапки. Моргая белыми ресницами, спросил у Володи:
- А волки нынче здесь есть?
- Волки! Есть в Черном ручью прячутся. Ночью подходят к деревням, выманивают собак и утаскивают в лес. Из за туч вышла яркая луна. Длинные тени деревьев поползли по дороге. На обочине снег засветился изнутри. Луна словно оголила лес, сделав его прозрачным.  Лошадь шла медленно. Вдруг Аркаша увидел, как на дорогу выскочил большой заяц. Присел в глубокий санный след. Лошадь фыркнула, паря ноздрями. Заяц вдруг поднялся на задних лапах. Пошевелил ушами и прыгнул в кусты. Не оставляя за собой следов. Лес кончался. От порыва ветра, большая ель отряхнулась от снега по – собачьи. Выехав из леса, показалась деревня.
- Слева, первый дом, видишь! Это Ольгин дом. – Сказал Аркаша. Подъехали к дому. Дом под соломенной крышей, был похож на скирду. Володи показалось, что день весь не ушёл за горизонт, а светится в двух окнах дома.
Аркаша встал с саней, подошел к калитке, открыл и пошел к дому. Володя привязал вожжи к столбу. Подошел к коню. Поправил меж ушей челку, погладил по широкой шее, теплой рукой лошадь. Деловито словно с человеком заговорил: «Верный, овса у меня нет. А вот сено хорошее есть». Он пошел к саням, набрал охапку сена и поднес его к лошади. Верный понимал его речь. Опустил голову и стал забирать большими губами сено. Пофыркивал, словно благодарил. Подумав, Володя набросил на спину лошади старую шубу, которая согревала его в долгой дороге зимой. Пошел к дому. Из трубы дома, тянулся к небу дым. К морозу подумал Володя. Аркадий подождав Володю у окна постучал. В окне показалась тень.
- Кто там? – послышался молодой женский голос.
- Я, Аркаша, со мной Володя! По приглашению на праздник. Занавеска опустилась.  Братья пошли к крыльцу. За дверью забрякал засов. Дверь открылась. Вышла Ольга, на голове, плечах лежал большой шерстяной платок.
- Заходите гости дорогие! Аркаша, за ним Володя, Ольга вошли в дом. Впереди их, в открытую дверь повалил седой пар. Опускаясь на пол, он растворялся в теплом воздухе. В доме было тепло и пахло геранью. Под потолком висела керосиновая лампа, она слабо освещала комнату. Ольга подошла к лампе подкрутила фитиль. Свет стал ярче. Справа на заправленной кровати, пирамидой лежали подушки. Сняв платок, Ольга подошла к окну. На скамейки у окна женщина пряла пряжу. Пряжа, хорошо расчесанная шапкой, сидела на прялке, женщина левой рукой быстро вытягивала из нее хлопья пряжи. Правой рукой между двух пальцев вращало веретено, она тут же сворачивалась в нить и медленно тянулась к другой руке.
- Здравствуйте! – вместе сказали братья.
- И вам не хворать – спокойно ответила женщина. Ольга быстро сообразила.
- Моя мама, Наталия Ивановна. Проходите, раздевайтесь, мойте руки и за стол. Братья разделись, помыли руки. Посмотрели в больший угол, у икон теплилась лампадка. Братья перекрестились, сели за стол. У Ольги на столе уже стоял самовар.
- Картошку со шкварками будете? – спросила Ольга. Братья с утра ничего не ели. Поэтому только кивнули головой в знак согласия. На столе появился горшок с картошкой. Аромат пьянил братьев. Появились огурцы, квашеная капуста. Ольга выскочила в сени, принесла бутыль с самогоном. Братья не ждали лишних приглашений, быстро наложили картошки. Ольга разлила самогон. Подняла рюмку и сказала: «С праздником и улыбнулась!» Братья выпили, ни сказав, ни слова стали есть. Ольга улыбалась. Она видела, как они проголодались за день.  Аркадий опомнился, вспомнил, зачем они приехали в гости. Вытер ладонью рот, поднял стопку: «За гостеприимство!» - Улыбка была ярче многих не сказанных слов. Володя ел медленно, молча. Аркаша повернулся к Володи - Мой брат, - посмотрел на Наталию Ивановну- Володя!» Ольга весело сказала: «Знаем, лучше всех в Славницах на праздниках играет на гармони». Налили еще по одной. Аркаша рассказал все о своей машине, не забыл и про выжимной подшипник. Про знакомство с Ольгой. Володя долго слушал Аркадия. Когда Аркаша закурил, Володя спокойно сказал: « В марте месяце корова должна отелиться, подумал и добавил.- Первогодка, боюсь за нее. Помоги Оленька! – имя Ольги прозвучало ласково. Ольга даже покраснела.
- Что ты, Володя ты только позови.- Ольга опустила голову. Она вытерла о передник руки. – Может еще чего? Аркадий с блеском в глазах улыбнулся, громко сказал: «Ежели с коровой поможешь, значит сговорились! Ну, тогда мы поедем, а то мне рано в город на работу». Все встали от стола. Братья поклонились хозяйкам, поблагодарили. Оделись. Вышли из дома.
- Ну как невеста! Бодро спросил Аркадий. Володя молчал. Закурили. В окне соседнего дома, взъерошенные молодые парни и девушки плясали, пели частушки, на улицу вырывались их звонкие голоса:
С трактористом погуляла
Сразу изменилось
Вечерок с ним посидела –
Три недели мылась. Ух!- Раздался громкое притопывание и мужской голос-
Не советую, ребята
Маленьких девушек любить!
Целоваться – наклоняться
Поясница заболит!
Дверь постоянно открывалась, со стуком закрывалась.
Володя подошел к лошади, наклонился, убрал остатки сена. Поправил узду. Снял с лошади тулуп и положил в сани. Из соседнего дома вышел парень. Подошел к Володи и заговорил:
-Володя дррух мой! – говорил, шатаясь - и что ты тут делаешь? – изловчившись, раскинул руки, пытаясь обнять Володю.
- Я поцелую тебя жалеючи!... дай. Покачиваясь, парень смотрел на Володю.
Щурясь, смотрел на Аркадия. Вдруг он хлопнул себя по бедрам, заорал, тараща глаза.
- А душа Володенька! Эй- е друх! – задумался, икнул и выпалил:
- Пойдем в дом выпьем!
Володя взял в руки вожжи. Поддакивал мужику.  А потом сказал:
- Пошли в дом, выпьем. Ты иди первый, я догоню. Парень развернулся и, покачиваясь, пошел в дом. Под порывом ветра резко постукивала калитка, как бы прислушиваясь к их разговору. Володя дернул вожжи: «Но! Верный и прыгнул сани. Аркашу в санях качнуло, он опустил у шапки уши, поднял воротник. Северный ветер быстро остудил разгоряченные мысли. Одно осталось в голове, надо ехать, завтра на работу. За сугробами то тут- то там, в окнах домов мелькали огни. Кидая желтый луч света в снеговую муть, поднятую ветром. Володя опустил вожжи, лошадь дорогу домой знала хорошо. Аркаша все чаще грелся, махая руками, постукивал в ладоши, согреваясь. Ночь поглотила деревья, смешивая их с темнотой,  насупилась, но уступала снежную дорогу.    
 Глава – 4.
Их отношения крепли постепенно, незаметно, как зимний рассвет после долгой зимней ночи. По работе Володя чаще стал проезжать  около дома Ольги. Заходил к Ольги. Он хотел случайно встретить ее на улице. Делая крюк, направляясь по хозяйским делам для колхоза. Когда он проезжал у дома Ольги мысли неслись в будущее. Он часто повторял: «Жизнь! Жизнь! Люблю тебя!» - И множился в нем рой новых для него, мыслей, пока не ясных, как предрассветный туман. Медленно рассеиваясь, он освобождал из своего плена речку, поросший кустарником берега. Вот и Володя пытался увидеть будущее семейной жизни, но она удавалась ему только в не четких очертаниях.
Глава – 5.
Наступила весна. Окончился еще один трудовой день. Володя приехал домой. Стал распрягать лошадь. На крыльцо вышла баба Стеша. Она стала вытряхивать золу из самовара. На крыши из трубы кудрявился седой дым. Баба Стеша спокойно поставила самовар на крыльцо. Подняла руку: «Постой выпрягать! За Ольгой надо ехать, корова нынче должна отелиться. Первогодка, мне ее помощь нужна». Володя посмотрел на бабу Стешу, наклонил голову: « Надо так я поехал!» Поправил сбрую, сел в сани, развернул лошадь к дороги.»
- Но! Верный. – Лошадь пошла с начало галопом, дорога пошла в гору, потом перешла на спокойный шаг. Когда ехал по деревни люди и голоса их, появлялись на улице у домов и быстро исчезали. Деревня кончилась. Поднявшись на Демьянову гору, стало темнеть. Холодный ветер поднялся с полей, зашумел в осиннике. Снег подмерзал, слежавшийся за зиму, покрытый твердой коркой наста хорошо держал сани. Верный шел в гору, с ноздрей шел пар. Казалось, он хотел вдохнуть больше лесного воздуха. Чтобы найти силы подниматься в гору. Хрупкий наст громко хрустел под его копытами.   
Глава – 6.
Подъехав к дому Ольги, Володя слез с саней. Привязал лошадь к столбу. Тенью пошёл вдоль забора, нащупывая калитку. Открыл. Два освещенных окна, как два глаза, смотрели на Володю. Он подошел к окну. В окне он увидел мелькающую у стола цветастую кофточку. Засученные рукава и лицо. Милое лицо. Он его стал постоянно вспоминать, даже во сне. В груди его сильно забилось сердце. Володя постучал в окно. И вдруг милая Оля подошла к окну, приблизила лицо к стеклу, закрывшись от света ладонями. Стала смотреть в темноту. Вдруг она резко отошла от окна. Не прошло и минуты, как заскрипели в сенях половицы. Узнала, обрадовался Володя. Он быстро шагнул к крыльцу. А сердце в груди от увиденного в окне лица Ольги, готово было выпрыгнуть из груди. У него даже дыхание  перехватило. Буйная радость вскружила парню голову. В эту минуту дверь открылась, они встретились.
- Здравствуй! – Сказал Володя. - В общем, корова, ну ты понимаешь.
-Ясейчас!-РадостносказалаОльга.
- Я подожду на улице! – Вдогонку сказал Володя. Он спустился с крыльца. Пошел мелкими крупинками снег. Он сыпался на землю, крышу домов. Подхваченные снежинки порывами ветра, срывались с крыши домов, неслись куда-то дальше. Вдруг из двери выскочила Ольга. На ней был новый белый полушубок. «Поехали! Я всех предупредила». Володя побежал к саням. Отвязал лошадь, развернул сани, подъехал к Ольги: «Садись. Поехали!» Ольга села в сани. Сани тронулись, прямо с крыльца они нырнули в глухую темень. Лошадь бежала домой веселей. Что- то не видимое заползало в рукава, холодило руки. Начался лес, лошадь перешла на шаг. Вдруг показались заборы домов. Володя обернулся к Ольги: «Вот и приехали!»
- Тпру! Стой Верный. Володя осадил лошадь въехал во двор. Лошадь остановилась. Володя опустил вожжи. Конец привязал к саням, встал с саней. Ольга стояла рядом: «Ну что? Ты выпрягай лошадь, а я корову посмотрю».  Сказала Ольга, они разошлись.
Володя распряг лошадь. Сбрую отнес в сарай. Лошадь отвел во двор, дал сена. Пошел в дом.
Глава – 7.
 Ольга пришла со двора: «Скоро отелиться. Приготовь теплой воды и полотенце».
- Сейчас сделаю! – Весело сказал Володя – а ты мой руки садись за стол.
- Угощай гостю! – вошла в комнату баба Стеша. – Самовар готов. Володя лихо подхватил с шестка самовар и поставил на стол. Достал кружки, колотый сахар. Мед, белый хлеб.
- Чай! Баба Стеша заваривает из трав, чай очень полезный!  Володя пошептался с бабой Стешей. Она вышла на кухню. Володя подошел к столу, сел напротив Ольги. Налил по кружкам чай.
- Ты на хлеб мед лей ложкой! Вкуснятина! Они пили чай, смотрели друг на друга. Его величество случай свел их ранее не знакомых. В одном и том же месте. Их разговор начался, ну конечно не о их прошлом, не о мелочах жизни. Они стояли на пороге любви. Они говорили о смысле жизни. Глаза их говорили друг другу, что смысл этот вот он рядом. Подарок судьбы. Он сам плывет в руки. В комнате был приглушен свет в керосиновой лампе. Перед иконами мерцал огонек лампадки. В окна прозрачными лучами вливался лунный свет. На полу отпечатались крестовины рамы. Разделяя лучи на разноцветных половиках. Они сидели долго, разговаривали – то сближаясь своими лицами, то удаляясь. Они рассказывали о себе. На стене тикал маятник часов, пробило три удара. В полутьме слышался сдержанный полушёпот. Вдруг Ольга сказала: «Я схожу на двор, посмотрю как там корова?» Она встала, скрипнули половицы. Открылась входная дверь, Ольга пошла на двор. На дворе за стеной пропел петух. Володя ждал, Ольга долго не возвращалась. Вдруг дверь открылась. Вошла Ольга.
- Отелилась! Телочка!
- Ура! Прокричал Володя! Прикрывая рот ладонью. – Будет одной коровой больше в нашей деревне.
- Пошли на двор сам посмотришь.- Тихо сказала Ольга. Баба Стеша все слышала, слезла с печки. Скрипя половицами, пошла помылась. Подошла к иконам. Стала молиться. То шепотом, то мысленно она стала благодарить Господа нашего за то, что они живы. За то, что у них корова. За многие годы, после войны они попьют своего молока. Руки дрожали, она их прижимала  на груди. Мысль возвращала в прошлое, а разум уже не хотел. Она тихо хвалила свою корову. Вздрогнула, перекрестилась. Повернулась, пошла, засуетилась у печи. Ольга и Володя ушли на двор. За окном посерело. Тут и там шевелились темные точки. Люди шли на работу. С серыми столбиками дыма с труб, нарастал шум рабочего дня.
 Глава – 8.
Довольные и счастливые они вышли на улицу. Володя смотрел на Ольгу, как на солнечный зайчик. Ольга кружилась около него и говорила, говорила. Володя слушал ее, мотал головой и смотрел на нее. И вдруг она посмотрела ему в глаза. Взгляд их встретился. Володя не смог отвезти глаза. Его охватило ощущение, как будто она плеснула ковш воды на каменку. Володю обдало жаром. Пот выступил на лбу. Капля пота потекла к носу. Вдруг Володя очнулся. Опустил голову. Вытер пот широкой ладонью. Ах, любовь, любовь. Что ты за чувство! Разве узнаешь, что она преподнесет каждую следующую секунду. Сладкое блаженство охватило их обоих. Чувство неожиданно подкараулило их. Ощущение нового в их жизни – уже близилось.
Володя ласково положил руку на плечо Ольги. Ольга подняла голову, любовно посмотрела на Володю, затем на его рубашку. Пальцами дотронулась до разорванного места на рукаве:
- Зашить бы надо – тихо сказала она – а то больше разорвется.
Вдруг Володя порывисто обнял Ольгу и поцеловал, крепко, крепко. Целует и по-детски ясно улыбается.
- Выходи за меня замуж! Что скажешь?
Ольга прижалась к Володи.
- Я согласна! – дрожащим голосом ответила Ольга.
- Ну и здорово! – громко, сказал Володя.
Обнявшись, они еще долго стояли.
Вдруг Ольга заговорила: « Мне же утром на дойку надо!» Володя отпустил Ольгу.
- А мне в бригаду, на наряд. Они забеспокоились. Володя быстро подъехал на санях.
- Я тебя до фермы отвезу! Я успею!
  Володя вез Ольгу на ферму. Душа пела. На землю теплыми лучами смотрело солнце. На деревьях набухли липкие душистые почки. Из стволов берез слезинками выступал сок – березовица. Володя после работы ходил в ближний березняк, на стволе самой большой березы надрезал кору. В разрез вставлял тонкий прутик. К березе подвешивал глиняный горшок, так чтобы кончик прутика попал в горловину горшка. Сок струйкой стекал в горшок. Вечером сок сливал большой горшок, и дома всех угощал березовым соком. Володя ехал спокойно, смотрел по сторонам дороги. На проталинах зеленела трава. В поле закопошились грачи. Что- то влажное, мягкое, поднималось с земли и оживало. Сани, на дороге, укатанной  за зиму, катились быстро.
- Я в твоем доме видел, над столом, висит портрет молодого военного. Кто это? – Спокойно спросил Володя.
- Это мой папа. Тихо сказала Ольга.
- А где он сейчас?
- Ты спрашиваешь про папу? Голос Ольги задрожал. – Погиб в финскую.
- Я маленькая была, девять лет. Мама получила письмо. – Папа в госпитале.   
- Это все что мне мама сказала. Мы быстро собралась. Сходила к председателю колхоза. Пошли на железнодорожную станцию. Дождались поезда. Сели в поезд. Приехали в город. Я никогда в городе не была. Все боялась заблудиться. Держалась за мамину руку. Мама у милиционера спросила, как добраться до госпиталя. Приехали. Помню, зашли в большое здание. Мама спросила в приемном покое как найти рядового Большакова и показала письмо. Маме женщина в белом халате посмотрели журнал, назвала номер палаты. Даже медсестра сама отвела нас в палату. Мы вошли, раненые все лежали на кроватях. Никто не ходил. Медсестра подвела нас к папе. Мама как посмотрела на него, слезы сами потекли по щекам. Я растерялась. Стою как вкопанная. Молчу. Слышу: «Доченька принеси воды попить». Я обрадовалась папиному голосу. «Папа я сейчас!» Около двери в углу стоял металлический бак. Рядом на цепочке висела железная кружка. Я подбежала. Взяла кружку. Кручу в руках не знаю, как ее отцепить. Ко мне быстро подошла медсестра. Она отцепила кружку, набрала воды и дала мне кружку в руки. Я быстро зашагала к кровати. Подхожу к папе: «Папа бери, пей! И протягиваю ему кружку». Стою, жду, а папа не берет. Смотрю, папа лежит, а с глаз его текут слезы. Я обернулась к маме:
- Мама я принесла воду, а папа не берет? – мама быстро обернулась ко мне.
- Извини его, меня. У папы нет ручек - она взяла кружку.- Он сам не может попить. Она приподняла папину голову. Напоила папу водой.
- А ножки у него есть? Мы можем с ним погулять?
- И ножек у него нет.- Мама тихо плакала.
Я опустила голову, не знала, что и сказать, громко заплакала. Долго мы сидели у папы. Все успокоились. Они стали говорить, мама рассказала про меня. Как мы живем. Я молчала. У папы голова была перевязана бинтами. Лица его я так и не разглядела. Нам потом сообщили, рядовой Большаков скончался от ран и число и год. В моей памяти он как на фотографии молодой и красивый. Ольга замолчала. Володя тихо добавил:
- Моего папу полицаи расстреляли. Он тяжело раненный еще метров триста к дому полз. Истек кровь и умер.
 Дальше ехали молча. Володя смотрел вперед, вдали бежала дорога, указывала путь в новую жизнь. Она соединила их судьбы, что бы втиснуться в кипучую людскую жизнь, свей семьей. Прислушиваясь к людским голосам, и к движениям. Что бы слиться с ними в трудовом порыве.