На осколке времени 4 часть

  Радио, на днях купленное мамой, большое, черное и круглое, висит низко над столом. Я беру его и осматриваю с обратной стороны. Кто же там, внутри,  говорит, поёт, играет на инструментах? Неужели там живут маленькие человечки? Достать бы их оттуда да поиграть с ними – вот было бы здорово! Может быть внутри радио также, как в книжке "Городок в табакерке", кипит жизнь? И есть там царевна-пружинка, которая всем руководит?
   Мои размышления прерываются мощным напором музыки - врывается кипящий мотив нашей Родины – страны, обозначаемой круглыми буквами - СССР.  Я уже научилась писать их.
   Ещё раннее утро и я опять забираюсь в постель, слушая гимн. Музыка накатывает торжественными волнами, заполняет всю нашу квартиру - «пещёры» - называет наше жилище тётя Маруся, жена маминого брата Василия.
   Помещение у нас действительно необыкновенное: прихожая комната переходит в длинный и узкий коридорчик, в котором умещается и наш общий стол, и этажерка с книжками, и кровать, на которой спят вдвоём мои сёстры, и высокий камин, где мы умудряемся умещаться иной раз вдвоём с братом Колей, чтобы наблюдать сверху за происходящим. Дальше за коридорчиком, так называемая, «маленькая комната» – единственная с дверями, которые можно закрыть и уединиться. Там на широкой кровати, между тётей Любой и мамой, сплю я.
   Есть у нас и "голбец" - еще одна комната вроде кладовки. В ней хранятся ружья, книги, широкие охотничьи лыжи на меху и патроны, оставшиеся от Михаила Власовича, не пришедшего с войны. До войны он работал лесоустроителем и любил ходить на охоту.
   Меня из всего этого "богатства" интересовали в этой комнате только деревянные чучела уток. Дверь в голбец расположена как раз возле нашей входной двери и поэтому гости часто по ошибке заходят туда и оказываются в темноте кромешной, среди чучел, уток и многочисленных томов Ленина и Сталина.
   «Москва» продолжает вещать торжественно величавым голосом диктора. Что такое Москва я уже знаю - это наша столица из кинофильма «Алёша Птицын вырабатывает характер». Именно в Москве есть много удивительных чудес, которых нет в нашем городе. Есть в ней даже непонятно прекрасные лифты и метро с движущимися лестницами. В нашем городе этого нет, но жить в нём не менее интересно. 
По главной улице неподалёку за углом  весной и осенью проходят парады. В эти праздничные дни  шагают к площади радостные колонны людей. Алеют знамёна, гремит духовой оркестр! «Утро красит нежным светом стены древнего Кремля…» - эта песня мне нравится особо! Слова и мелодия её внушают уверенность и предвещают долгую счастливую жизнь в нашем великом могучем Советском Союзе.
   По этой же улице проходят похоронные процессии, и как-то сестра Галя позвала меня поучаствовать в такой. Довольная, я побежала вслед за ней, предвкушая интересное праздничное событие. И вот, присоединившись к толпе, мы отправляемся на кладбище... Впереди на телеге стоит гроб, за гробом топают оркестранты с трубами, громко бухают медные тарелки. Музыка похоронного марша совсем не та, какую бы я хотела слышать. Ну, хотя бы сыграли "Тёмная ночь, только пули свистят по степи..." Но ничего не попишешь, приходится слушать такую... И вот мы уже на кладбище.
    Этот умерший неизвестный человек сыграл в моей жизни грустную роль: в этот день я впервые соприкоснулась со смертью. Я успела увидеть сквозь толпу мёртвое, устремлённое в небо, лицо. Оно было серо-синего цвета, как мой линялый свитер. Рассмотрела я и сцепленные на груди руки. А потом и всё остальное: яму и быстро вырастающий холмик. Моему счастливому бессмертию пришёл конец. Долго ещё я просыпалась в ужасе по ночам и боялась умереть. Но как-то постепенно ушёл куда-то далеко, зацепившись накрепко в подсознание, и этот серый день, и надрывные всхлипы оркестра, и серый лик на белой подушке.
А сейчас светит в окошко солнце, начиная новый день.  «Говорит Москва» - слышится из чёрного раструба радио. Дом просыпается, скрипит половицами, закипает чаем и звучит голосами! Мы все вместе, все живы и в далёком ЗАВТРА, нас непременно ждёт коммунизм!
Продолжение следует