Город-2. Первая глава

Маленькая, наверняка хрустящая булочка с золоченым боком, посыпанная специями, ароматный кусок буженины, что плачет соком на ней, и кусок сыра, венчающий эту божественную композицию. Еще никогда Зорон не вожделел что-либо так сильно, как этот шедевр кулинарной мысли. Можно сказать, он...

 - Если вы считаете, сирра, что я поверю в эту вашу историю, то глубоко ошибаетесь. Откуда вы знали про подземный ход? - Грифойдер рыкнул на нег, вырвав из мира вкусовых фантазий, где существовал только  Зорон и лежащий на столе рядом с локтем стража, бутерброд, кокетливо полуприкрытый салфеткой.

 - Я уже рассказал все, что мог, - вздохнул доктор, посылая бутерброду полный заинтересованности взгляд. После двух суток бдения в больнице он хотел есть, потреблять, питаться, а не признаваться в преступлении, в детали которого его не торопились посвящать. Грифойдер, в свою очередь, явно был настроен довести дело до конца. "Интересно, во время допросов бывает обеденный перерыв? Похоже, нет" - размышлял уныло врачеватель.

 - Кому ты служишь, доктор? Кто тебя надоумил? - Грифойдер, несмотря на малый рост и голову, словно снятую с другого человека, так нелепо она смотрелась на тонкой цыплячьей шейке, старательно изображал из себя великого детектива. "Любопытно" подумал Зорон, "если я встану, станет ли он подпрыгивать, чтобы сохранить авторитет?"

Доктор уже смирился с тем, что его, вероятно, казнят, или, что хуже, отлучат от фамилии, но осознание неизбежности этого отрубило все чувства и страхи напрочь. Единственное, что он испытывал на данный момент - сильный голод и желание, чтобы все поскорее прекратилось. Неважно чем. Просто закончилось,  и его, наконец, оставили в покое. Доктор не считал себя ни героем,  ни преступником, всего навсего делал свою работу, но как это втолковать упрямому птичнику?

 - Повторяю еще раз. Я никому не служу, и ни под чьим началом не состою. Все, что я рассказал, от начала до конца - правда. В мой дом пришла тень по имени Кирстен. Так она себя назвала, и рассказала о восстании теней. Все, что я делал далее - всего лишь попытка его предотвратить. Да, глупая, да необдуманная. Этого я не отрицаю.

 - Вы поверили тени? Тени которую видели в первый раз? Которая бросилась на вас и пыталась прикончить?
Диалог повторялся минут пятнадцать. Те же вопросы, те же ответы, только чуть-чуть менялись интонации - голос грифойдера становился все более и более раздраженным. Дознаватель отказывался верить в рассказанную Зороном историю. "Его можно понять" печально  заключил доктор,  он и сам не поверил бы, что в природе встречаются такие простофили.

 - Я пригородской, - вздохнул Зорон обреченно. - Может это и глупо, но у нас принято верить гостям. Даже если они слегка… эмоциональны при первой встрече. Тем более её аргументы показались мне достаточно весомыми.
"И острыми. Такие тонкие острые аргументы, в пару рядов" - добавил он про себя и улыбнулся. Надо же, всего пару месяцев назад он крайне распереживался бы из-за неверно заполненной истории больного, а теперь так спокоен, будучи одной ногой на плахе.  Или лучше сказать головой? Доктор начал лениво размышлять на тему собственной казни. Он сам, разумеется предпочел бы яд, но в таком деле выбирать часто не приходится.

-То есть, вы непричастны к заговору против Наместника? - голос грифойдера стал обманчиво мягок.

 -Нет, - с нажимом произнес Зорон.

 - И не знакомы ни с кем, кто знал о восстании, кроме этой якобы Кирстен?

 - Именно.

 - Вы понимаете, что, не сдавая своих подельников, роете себе яму? - грифойдер хмурился.
 
Бутерброд пах. Вряд ли пытка голодом входила в планы грифойдера, он просто не стал убирать свой стол, когда Зорона привели и посадили напротив. Сорвали сирре птичнику обед, вот он и бесится, аж костяшки пальцев побелели от злости.
Нет, Зорон не собирался признаваться в том, чего не совершал, да и,  опыта у грифойдера в допросах явно не хватало. Вот, помнится, доктор сам как-то три часа выспрашивал, выведывал и таки узнал, что именно съела дочка рыбака, прежде чем слечь с отравлением и рыжей сыпью. Через какие сложные взаимоотношения пришлось продираться, прежде чем распутать этот таинственный, практически детективный клубок! Э-эх...

 - Я прожил в Яме всю свою жизнь. Имею о них некоторое представление, - немного невпопад пошутил доктор, улыбнувшись. - Мне больше нечего сказать. Я сделал только то, что должен был сделать, как врачеватель и Зорон. Но вы, грифойдер, и наверняка знаете... я был прав, насчет теней в под Площадью? Восстания?
Он ничего не ответил, только нахмурился. Зорон понял что попал в точку.  Ему даже не нужен был ответ. Достаточно того, что дознаватель не сказал "нет", или не отказался вовсе давать доктору, якобы преступнику, такую информацию. Грифойдер смолчал. Врачеватель прикрыл глаза, откидываясь на спинку стула и чувствуя как по телу приятным теплом разливается облегчение. Допрашивающий  явно боролся с присущим большинству представителей этой профессии чувством справедливости, что вынуждало его признать правоту поступка задержанного и долгом, диктовавшим не поддаваться личному мнению при допросе вероятного преступника.  Тем временем Зорон самодовольно раздумывал о том, что возможно Кирстен и обманула его, провела, использовала в своих целях, но пользу Городу он принес однозначно. Что еще нужно для счастья простому провинциальному врачу?
Разве, что бутерброд.

Дознаватели тем временем сменяли друг друга. Настырного грифойдера заменила флегматичная грифая. Зорон рассказал стражнице свою биографию лет этак с четырех, грифая все тщательно записала, не задавая лишних вопросов, и ушла, оставив его одного. Пытаясь унять мыслями чувство голода,  Зорон начал размышлять о том, насколько непредсказуемой бывает жизнь. Еще позавчера он был  позабытым всеми доктором из пригорода, и считал свое положение просто ужасным: застрял в центре Города без перспектив и средств к существованию, а сегодня, будучи в центре внимания, он посчитал бы такой расклад просто чудесным.

Все случившееся казалось дурным сном, маревом,  безумным и странным поворотом судьбы, абсолютно не вписывающимся в его спокойную и размеренную жизнь. Запертый в чужом кабинете, что, казалось, целиком состоял из  углов и запертых ящиков, доктор мучился неизвестностью. Все эти вопросы, крики, мягкие уговоры птичников-дознавателей привели доктора к выводу, что грифойдеры и сами не знают, в чем конкретно его обвинять. Похоже, Зорона просто закрыли в управлении на всякий случай, от греха подальше, пока не уляжется буря, и по его душу не придет дознаватель статусом повыше обычного птичника.

От нечего делать, доктор встал, размял затекшие мыщцы и начал мерить кабинет длинными шагами. Снаружи управление он успел рассмотреть только мельком, настолько быстро его промчали под локти по коридорам главного грифойдерского"гнезда" столицы. Нос щекотал своеобразный запах птичьего пера, преследовавший птичников по пятам.

В замке повернулся ключ.

Зорон сел на место и положил руки на стол на холодную столешницу  ладонями вниз, как требовали предыдущие  его собеседники. Сейчас придется заново отвечать одни и те же вопросы. Ему уже все окончательно осточертело, но если в первый допрос  он волновался,   даже слегка подрагивали руки - невероятная по силе эмоция по его меркам, то сейчас по сути было безразлично, что случится дальше.
В дверь сначала вошел обтянутый замшей живот, а после и его обладатель.
Есть особая порода людей. Такие встречаются крайне редко  и практически не попадаются в обыденной жизни. Мы сталкиваемся с ним мельком, проходим мимо, но помним потом годами. В эйрийских книгах по медицине, очень путанных, абстрактных и скорее поэтичных, чем наполненных   полезными фактами, упоминается эта особенность. Применимо конечно же, к эйрам, но такие люди тоже встричаются.

 Обладатель внушительных габаритов, был словно наполнен теплом и сиянием, как лампа с иридами. Большой, грузный, весь будто вылепленный из рыжей  мягкой глины. Тяжелые волосы, борода и выражение абсолютного спокойствия на лишенном возраста лице. Незнакомец с видимым усилием протолкнул свое тело внутрь кабинета, и тут же обернулся, потребовав две чашки чая и  что нибудь перекусить для гостя.
Вот так неожиданность! Он, оказывается, уже не предатель, и не преступник, а гость? Доктор недоумевал. Неужели он привлек внимание главного грифойдера? Кстати, кто у них главный? Зорон напрочь забыл иерархию птичников, смутно помнил лишь про деление на ранги и совсем туманно, про кодекс. Грифойдер живущий в Яме, дряхлый старик, в делах пригорода совсем не участвовал. Все вопросы решал за него староста. А охраной и вовсе никто не занимался - нужды особой не было.

 - Прошу прощения, доктор Зорон, мои подчиненные бывают крайне ...невнимательны.  - Сделав паузу, тактично подобрал слово толстяк, и тут же улыбнулся. -   Не могу не отметить, доктор Зорон ваше воспитание впечатляет. Никогда бы не подумал, что у  нашего вспыльчивого докторуса получится настолько спокойный сын. Или это такой вид  бунта против буйного родителя?

 - Отец давно бы уже выпрыгнул в окно, и поднял народное восстание против грифойдерского произвола - усмехнулся доктор, положение которого позволяло ему шутить настолько вольно. Проницательность собеседника тронула Зорона. Да, он, пожалуй, прав, непробиваемая холодность и воспитанность  младшего доктора – ни что иное, как завуалированный протест.

 - Вы мне нравитесь, юный сирра! - усмехнулся незнакомец ответу врачевателя - Должен признать, в умении произвести первое впечатление вы пока обошли отца на пару очков. И как же вас, мой юный друг, занесло во всю эту грязную кучу политических интриг? Кстати, угощайтесь. - Первый мучитель доктора, тот самый, с несоразмерно большой головой, настороженно поглядывая на нового Зоронова собеседника, принес им чай и необычное угощение - полоски сушеного мяса вперемешку с соленым печеньем.

 Зорон лишь пожал плечами, и не дожидаясь повторного приглашения, как это было принято по этикету, сразу же принялся за еду.
 - Принесите мне все протоколы и бумажки на сирру Зорона которые вы тут настрочили в мое отсутствие. Живо, - бородач даже не посмотрел в сторону двери. Но, судя по стуку и поспешным шагам, его поручение тут же принялись выполнять. Да кто же он такой? - А теперь расскажите мне вкратце, сира Зорон, что все-таки произошло.

Смочив горло чаем,  доктор очень сжато поведал историю своей глупости в очередной раз. Его собеседник кивал практически после каждого слова. Попросил лишь рассказать о Кирстен. При том Зорона никак не покидало чувство, будто незнакомец подмечает в его истории детали упущенные им самим. После завершения речи, здоровяк резюмировал:
 - Вы все сделали абсолютно верно, сирра Зорон. Выношу вам личную благодарность. Ваш арест - досадная ошибка, можете не беспокоится.

 - Я бы предпочел вернуться к себе в пригород и, желательно, все еще Зороном,* - хмыкнул доктор, несколько сбитый с толку неожиданной похвалой. Тщеславие ему не  было присуще. Флегматичность, занудство, черствость, чистоплюйство и лень – это да. Но не тщеславие. Не тот крючок, на который его можно поймать.

 - Понимаю, - грифойдер на секунду прикрыл глаза, но когда на стол легла кипа исписанных листов, повторно шугнул подчиненного одним только взглядом. А после решительно порвал протоколы на мелкие клочки, и бросил весь этот бумажный сор в весело потрескивающее пламя камина. - Я сейчас напишу три приказа. Подпишу, и оставлю место под вашу заверяющую подпись, которая и приведет приказ в исполнение.

Доктор молча слушал скрип пера по бумаге, с  трудом преодолевая соблазн воспользоваться своим ростом и заглянуть в заполняемый лист.
- У меня с утра было несколько крайне интересных встреч, касаемо вас, доктор Зорон. - добавил негромко толстяк, но речь не закончил, продолжая писать. Доктор терпеливо ждал, окончательно запутавшись в предположениях о личности человека перед ним.

Незнакомец писал очень быстро, уверенно и размашисто. Зорон тут же сделал вывод, что передо ним чиновник: виден опыт в скором заполнении бумаг. Но отец, что как рыба в воде чувствовал себя в политике Города ни разу не заикался о чиновнике столь влиятельном, что мог так вольно чувствовать себя в управлении. Чиновники вообще побаивались птичников по его словам, ведь перед законами Города все равны. Оказалось, кое-кто все-таки ровнее.

- Мистрес больницы,  в которой вы так усердно помогали спасенным, ходатайствовала за вас, доктор. Похоже вы умеете производить впечатление на влиятельных женщин , - он улыбнулся, и у Зорона на мгновение промелькнула мысль, будто эта фраза касалась отнюдь не главной врачевательницы, а какой то вовсе иной женщины.  Приказ наконец был протянут  доктору.  Пробежавшись по строкам взглядом, Зорон ощутил как в очередной раз уходит земля из-под ног.

Его назначали мэрийским доктором! С практикой в лечебнице! Да это невозможно, врачевателю и мечтать о таком не стоит лет этак до пятидесяти безупречной службы на Площади. Подпись таинственного благодетеля кстати, была настолько путанной, что расшифровке не поддавалась, хотя Зорон сразу же попытался найти подсказку в ней. Тщетно.
 - И  никаких последствий моего поступка? – осторожно уточнил доктор, все еще вглядываясь в смутившие его строки. Слишком уж хорошо. Где подвох?

 - Никаких, - кивнул так и не представившийся бородач. - Впредь просто постарайтесь быть осторожнее, сирра Зорон. Мы замнем дело без лишнего шума, дадим официальное опровержение. Придумаем  что-нибудь, не впервой.

 - А как же Джером Трой? -   обеспокоился судьбой редактора Зорон.  Все-таки человек им помог.

 - Этот хитрый лис может продать себе же собственную руку и при этом навариться, - усмехнулся собеседник, макая перо в чернильницу. - Не беспокойтесь за него. Вы помогли решить конфликт с тенями, избежать скандала с эйрами и улучшили отношения Мэрии с матриархом. Думайте лишь о награде, которой достойны, доктор.

-Эйрами? – Зорон   удивленно поднял бровь.
 
- Спасенная вами эйра, та девочка. С ней все хорошо, её вернули своим. Думаю, если вы согласитесь в будущем занять место доктора лечебницы, мистрес придется изрядно попотеть, чтобы сберечь столь ценного специалиста от посягательств эйр. Матриарх  теней тоже вами крайне интересовалась. Без работы не останетесь, это точно. - Здоровяк с усмешкой наблюдал за метаниями доктора.

 - Вы мне льстите. - помрачнел тот. "Безумие какое-то, - растерянно думал Зорон.

-  то меня обвиняют грифойдеры, то я вдруг получаю, как из рога изобилия, массу предложений о практике и признание сразу у нескольких рас.  Что тут вообще творится? Кто он, этот распорядитель судеб? Представитель тайной службы? Так её по слухам упразднили после смерти Мэры... "

Тем временем перед  ним лег второй обещанный листок. Этот приказ был значительно скромнее предыдущего: предлагалось обеспечить врачевателю возвращение в Яму, плюс ощутимое финансовое вознаграждение и любые лекарства и травы которые он сочтет нужным  запросить с собой. По сравнению с первым предложение, конечно, проигрывало, но тоже было   слишком хорошим  для суровой правды жизни. В казнь верилось легче.

 - А третий приказ? - спросил тут же доктор, заинтригованный первыми двумя.

 - Ваше любопытство вас когда-нибудь погубит, Зорон - усмехнулся бородач, дописывая строку. Всего одну.

 - Боюсь, уже погубило,  - хмыкнул доктор  и взял последний, третий приказ. Прочел, нахмурился, перечитал еще раз. - Не понимаю, это наказание? И мне полагается его выбрать самому?

 - Давайте  я вам кое-что расскажу, сирра Зорон. А вы послушаете, без вопросов и уточнений, договорились?  Пару месяцев назад я был поставлен перед решением одного очень неоднозначного вопроса  и нуждался в единственном человеке, который мог бы мне помочь. Докторе Зороне – хитром  скандальном упрямце, который мог уговорить кого угодно на  что угодно, мог воздействовать даже на Владеющую. - он запнулся, но традиционного "легкого ей пути на изнанке", как говорили о умерших обычно, не добавил - Мне был необходим ваш отец, доктор. Когда я узнал, что он отправил вместо себя вас, я был несколько… разочарован. И отправил письмо с этим вот приказом и извинениями, намереваясь тут же развернуть вас домой,  - он постучал по второму листу, - но тот так и не был доставлен, а после завертелась вся эта суматоха с тенями, где вы себя весьма интересно проявили и заинтересовали определенную силу. С которой вам бы не помешало познакомиться, прежде чем окончательно выбрать свою судьбу. Разумеется, только если хотите получить ответы на свои вопросы. Ваши вещи собраны, доктор Зорон, решения ждет извозчик во дворе управления. Куда ехать - решать только вам. Помните только, что подписать можно  один приказ, и только он один будет действительным.

Зорон, кажется,   начал понимать, что происходит, и кто именно сидит перед ним. Выдохнул. Похоже, опять посылают Ворону на хвост, и в этот раз даже спорить чревато. На него снизошло так же нежданно снизошло озарение, что вот сейчас он может задать всего один единственный вопрос и получить на него честный и прямой ответ, от этого человека, личность которого, он наконец разгадал:

 - Постойте, но… - он запнулся. - Сирра Наместник!  Что именно должен был сделать мой отец? 

- Убедить Ярис Трой стать Мэрой Первозданного, - Главный человек материка на данный момент, Наместник Анжей Тору усмехнулся.

* Одним из самых страшных наказаний среди людского сообщества Города является отлучение от фамилии. Лишенный фамилии, а так же его потомки до третьего колена не имеют права занимать никакой полноценной должности, перебиваясь работой в сфере обслуживания и не поднимаясь выше звания старшего помощника. Считается величайшим позором и наказанием хуже смерти.
 

**Причина по которой грифойдеры не носят бороды или длинные прически, не столько в кодексе, сколько в любви их жутковатых питомцев хватать все, что мельтешит перед глазами. Поэтому все грифаи как одна носят пучки или короткие стрижки, а все грифойдеры как один соревнуются друг с другом вычурностью бакенбард, которые кодекс к счастью разрешает.