Мысли наедине. У. К. Джадж

В символах и доктринах христианской Церкви, возможно, действительно кроются все истины оккультной философии. Другое и более талантливое перо уже проследило эти соответствия, но нужно понять и различия, и сходства. Так как христианство, как определенная система, воплощает для мира многие благородные понятия, то автору, кажется, удалось отобразить только один факт божественной драгоценности Истины, а именно удалось проследить только короткий отрезок небесного круга мудрости.

Оставляя в стороне все такие нефилософским догмы, как личный антропоморфный Бог, искупление других заместительной жертвой, вечное проклятие и тому подобное, которые можно рассматривать как бастионы вероисповедания, и которые на самом деле многие собственные его исповедники отрицают или сводят до минимума.  Они приходят к сути системы, к внутреннему оплоту веры, и как таковая она воспринимается всеми ее вернейшими сыновьями на протяжении почти девятнадцати веков своего существования, и все же она является лишь односторонним утверждением, частичным взглядом по сравнению со всеохватывающей соборностью оккультной мудрости.

К сожалению, эти вышеупомянутые бастионы и наросты в течение многих веков так перекосили мысли и чувства народов, исповедующих эту религию, что она больше не является чистым и возвышенным учением, проповедуемым ее основателем, но чем-то совсем другим. Есть, без сомнения, везде хорошие и благородные души, которые практикуют высшие добродетели христианства, но они находятся в таком меньшинстве, что никак не могут повлиять на общепринятую норму.

Когда кто-то начинает анализировать колоссальный отросток под названием западная цивилизация, представителями которой можно считать пар и электричество в их практическом применении, и спрашивать, каким образом и с помощью чего возникла эта огромная структура, то те, кто способны видеть под поверхностью, говорят нам, что движущей силой должно быть установление человеческих умов в определенном направлении.  Вполне логично, что если наивысший религиозный долг человека заключается в спасении своей собственной души от погибели, устремление ума, которое можно охарактеризовать как чрезвычайно эгоистическое, естественно, должно придти в движение.  Если сходящиеся линии наследственности в течение многих поколений усилили это стремление настолько, что оно стало мощным фактором; развитие "in Excelsis" * чисто интеллектуальных способностей в отрыве от нравственности рассматривается как неизбежный результат, и от этого естественным образом эволюционирует западная цивилизация, о которой говорится с такой гордостью. Но разве народы подобно деревьев не познаются по плодам? "Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы?"

На каких грехах подробно остановился и наиболее выразительно порицал Христос на протяжении всего учения, как ни на лицемерии и алчности? А где ханжество глубже, чем в христианской церкви? В самом деле, оно так глубоко, что стало неотъемлемой частью природы, и более не признается как порок, как это было с фарисеями в древности. А где поклонение мамоне более безудержно, чем вдоль и поперек всего христианского мира? Проповедники Церквей могут высказывать слабые протесты, но народы все же падают ниц перед своим кумиром. По мере того, как пар и электричество расширяют свое влияние, все новые страны открываются для современного прогресса, и более примитивные расы, чтобы избежать вымирания, присоединяются к бешеной гонке за богатством. Видно ли это явно через похотливые деяния, с целью покорить новые территории, скрыто ли это в индивидуальном характере, где алчность проявляет себя в погоне за богатством всеми правдами и неправдами, но она остается, тем не менее, незаживающей язвой на сердце христианства.

Какая пропасть лежит между практической жизнью современной Европы и божественными учениями Учителя.

«Не собирайте себе сокровищ на земле,
где моль и ржа истребляют
и где воры подкопывают и крадут;
Но собирайте себе сокровища на небе,
где ни моль, ни ржа не истребляет
и где воры не подкопывают и не крадут;
Ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше».

И снова: "Нельзя служить Богу и мамоне."

Вероятно, нет более альтруистического по своему характеру учения, которое при исполнении в буквальном смысле оказывало бы прямое и благотворное влияние на человеческий род, как учение Христа. Для беспристрастного исследователя, кажется, нет другого учения, чей дух откровения был бы более извращен и унижен его последователями любого вероисповедания, и чью совокупность духовного закона на физическом плане можно выразить  аксиомой: действие и противодействие равны.  Духовный света, к которому воспарило учение Христа, является мерой, определяющей глубину, на которую извращенное учение неизбежно должно упасть, и о христианстве можно сказать, что оно стало антихристианством. (1)  Все религии мира в большей или меньшей степени потеряли божественное озарение, с помощью которого они были первоначально оживлены, но христианству было предназначено направить жизнь народов от самой черноты теней, отбрасываемых "Светом мира ".

Когда мы спрашиваем, к какой цели или катастрофе эта западная цивилизация спешит, это еще более необходимо иметь видение тех, кто умеет читать знаки времени. Ниже приводится выдержка из письма, в котором многие из вышеперечисленных идей можно проследить и которое было подписано "турецкий эфенди" (при отсутствии какого-либо права предложить реальное и более авторитетное имя), оно было опубликовано  его получателем в Edinburgh Magazine Блэквуда в январе 1880 года:

    «Упорное нарушение в течение многих столетий великих альтруистических законов, предложенных и заповеданных великим основателем христианской религии, неизбежно должно было произвести  к соответствующей катастрофе.  Тот день не за горами, когда современная цивилизация обнаружит, что своими великими научными открытиями и изобретениями, разработанными с целью служения своим собственным экстравагантным нуждам, она выковала оружие, с помощью которого она сама будет уничтожена. Нет лучшего доказательства истинности этого, чем тот факт, что только анти-христианскому миру грозит опасность великой классовой революции. Уже в каждой так называемой христианской стране мы слышим отдаленные раскаты грядущей бури, когда рабочая сила и капитал окажутся направленными друг против друга, когда богатые и бедные встретятся в смертельном антагонизме, когда грабители и ограбленные разрешат с помощью самой современной артиллерии экономические проблемы современного «прогресса».  Конечно, удивительно, что эта борьба между богатыми и бедными предназначалась для тех, чья религия прививает им высший закон - любовь к ближнему - и самым решительным образом осуждает любовь к деньгам. Ни одной стране, которая не называется христианской, такое не угрожает ".

Но чтобы вернуться из этого длинного экскурса, посмотрим на христианство, например, в свете возвышенного идеала, как учил и жил ее основатель. Оно, безусловно, является очень возвышенным учением, альтруизмом в наиболее сублимированной форме, воплощенным самопожертвованием на Земле, принесением жизни и крови ради сынов человеческих и привлечением всех к Нему явной силой божественной любви, пока в сердце верующего не вспыхнет пламя, и ничто не окажется достойным в его глазах кроме абсолютного единения с этой божественной личности, которая одновременно и его Спаситель, и брат и Бог.

Тем не менее, если бы вам пришлось проанализировать мысли и чувства самого экстатического святого, показали бы они еще что-нибудь, кроме пламенной души, благочестивого ума и святой жизни?

Те, кто придерживается дуалистической философии, действительно могут утверждать, что таков человек, чьи ноги укоренились на узкой тропе, но последователи более широкой философии природы хорошо знают, что все на Земле, включая религию, находится под управлением естественного закона. Совершенство нельзя достичь одними чувствами. Это – научный процесс, и знание является высшим просветителем.

Преданность, Бхакти, действительно является необходимой прелюдией к прогрессу в религиозной жизни, к достижению которой неофит может стремиться под руководством любого культа. Но это как бы внешний двор Храма, а в Святое Святых можно проникнуть только через знания.

Без некоторого предыдущего изучения оккультных писаний, это слово знания не сможет вполне донести идею, которую ему было предназначено донести, не говоря уже об ответственности неверного толкования по этой причине. Как кто-то может претендовать на ее описание, если он сам ничего не знает, если он не сделал ни одного шага по пути, который ведет туда, и  только напрягает свою туманную фантазию относительно возвышенной концепции сокровенных действий природы в ее многообразии обнаженных перед интуитивным видением? Тем не менее, хотя это является безрассудным действием со стороны автора, эти несколько слов могут дать некоторое представление тем, кто не продвинулся дальше по пути, чем он сам.

Когда низшие состояния сознания были сварены в огне высших эмоций, то долг, хотя и при самых ужасных жертвах, больше не является предметом  боли и борьбы, но естественным итогом жизни, выражением абсолютного  единства с природой, когда высшие эмоциональные, этические и интеллектуальные способности, чьи соответствующие функции можно назвать воспринимающими Прекрасное, Доброе и Истинное, были настолько слиты воедино, что Буддхи или божественная искра, мерцавшая до этого, становится ярким, устойчивым, светящимся пламенем, когда происходит "Взрыв", как Св.Мартин назвал его "в результате которого наша естественная воля навсегда рассеивается и уничтожается при контакте с божественным." И только тогда человек готов начать идти по пути познания.

Очевидно, что это ведет в целом за пределы человеческого опыта и полностью выходит за пределы того, что мы можем представить себе.

15-е и 16-е Правила второй части "Света на Пути" могут помочь в получении смутного понимания того, что означает это знание.

15. Вопрошай у земли, у воздуха и у воды, какие тайны они хранят для тебя. Твои пробужденные внутренние чувства сделают тебя способным вопрошать.
16. Вопрошай у святых земли о тайнах, которые они хранят для тебя. Победа над желаниями внешних чувств даст тебе право на то.

Можно сказать, что самая последняя тайна обернута в тайну "эго". Когда достигается знание индивидуализации Бытия, человек узнает все, чему этот мир может научить его, и в словах "Познай себя" кроются предельные возможности человечества. Знание является действительно высшим просветителем.

«Подобно этому нет очистителя
Во всем сем мире, и тот, кто его ищет,
Достигнув совершенства, найдет его в себе».


Если какой-либо вразумительная идея, как знание само по себе может  эволюционировать из того, что здесь написано, то будет, по крайней мере, очевидно, что столь возвышенная добродетель, которую едва можно себе представить, как атрибут человека, потребуется как ненужное качество для начала такого поиска.

Хорошо написал Шелли в своем Прометее:

            «У доброго нет силы, кроме той,
                Что позволяет плакать безнадежно.
                У сильных нет того, что им нужнее,
                Чем что-нибудь другое, - доброты.
                Мудрец лишен любви, а тот, кто любит,
                Не знает света мудрости, - и в мире
                Все лучшее живет в объятьях зла.
                Для многих, кто богат и власть имеет,
                Является мечтою справедливость,
                А между тем среди скорбящих братьев
                Они живут, как будто бы никто
                Не чувствовал: не знают, что творят».*

Нынешние теологии мира не смогли снять поношение. В случае христианства неудача может в значительной степени быть обусловлена сентиментальностью и неспособностью осознавать, что для того, чтобы быть в высшей степени благим, надо быть мудрым и мудрым высшей мудростью, а не той, что говорится в строках выше ,

Но наибольшим падением христианства, вероятно, было его игнорирование фактов реинкарнации. Как бы не толковали высказывания великого Учителя по этому вопросу, и как бы ранняя церковь, возможно, не рассматривала его,  печально, что христианство в интерпретации средневековых и современных исповедников полностью игнорирует эволюцию души через бесчисленные земные существования, и вместо этого принимает нелогичную и нефилософскую догму человеческой души, родившейся в мир из небытия и заслуживающую за 70 или 80 лет земной жизни вечность блаженства или вечностью страданий.

Никто не ожидает ребенка разумных действий зрелого возраста, его обучение должно состоять из догм, которым он должен беспрекословно подчиняться. Мы также не ждем от детского сада такой же подготовки, что университет делает для образованного разума. Точно так же различные религии мира были детскими садами для воспитания человечества, пока оно не достигнет зрелого возраста.

Было замечено некоторыми христианами, которые без ума от жертвенной  любви, проявленной Основателем их веры, и от сильного чувства личной любви и привязанности, требуемых от них, что теософия холодна, потому что не останавливается исключительно на той стороне природы. В то время как каждую отдельную религию, которая существует в мире, можно рассматривать как анализ одного особого качества ума, оккультная философия собирает в одно синтетическое целое все его разнообразные характеристики. Различные религии, акцентирующиеся, как они делают, на разных истинах, можно рассматривать в то же время  (в зависимости от того,  смотреть ли на них с научной или религиозной точек зрения, так как обе точки зрения в равной степени логичны и взаимно проникновенны) как естественные эволюции народов, среди которых они возникли, и, как откровения от невидимой вселенной частичных истин, которые должны быть приняты и ассимилированы, прежде чем человечество сможет быть готовым постичь Высшую Истину в ее абстрактной чистоте.

Как видно из вышесказанного, мы называем теософию высшим выражением всей Религии, окончательным синтезом всех наук, так как это вера, слитая со знанием.

Если взглянуть на весь мир, то можно увидеть даже среди религиозных культурных и интеллектуальных людей всего несколько человек способных постичь Истину с помощью интуитивного видения. А массы человечества погрузились в деградацию и полу варварское состояние, когда ум теряется в  перспективах на будущее, в ходе которого нынешние религии или те, которые, возможно, займут их место,  продолжат работу по обучению.

Обучение проходит медленно, и эволюция запаздывает, и весь круг мудрости медленно разворачивается; но марш природы есть, как и должен быть к лучшему, и фразу Поупа:

    "Когда истина ясна, все, что есть, - правильно."

все больше и больше, вероятно, надо держать в голове, как Вечную истину.

Судьба вела нас до сих пор, и сделала нас тем, что мы есть. Но мы, которые теперь понимаем всемогущество Божественной управляющей Воли, стали потенциальными создателями.  Так, давайте возьмем судьбу в свои руки, и станем творить свою собственную жизнь, так как чем раньше мы поднимаемся к вершинам нашего Бытия, тем быстрее мы сможем протянуть вниз руку помощи страдающему сегодняшнему Человечеству.



СНОСКА:

1. Древняя декларация эзотерической доктрины: «лжерелигия будет жить наряду с истинной религией." - [Ред.]
• Перевод К.Бальмонта
Приверженцы религий, которые проповедуют спасение только через принятие их догм, неизбежно должны быть более или менее воодушевлены  духом прозелитизма. Чем более претенциозны требования власти к спасению через ортодоксальные взгляды, тем более актуальна необходимость распространения этих мнения как можно шире. В самом деле, кажется необходимым для тех, кто придерживается такой веры в глубине своего сердца, провести свою жизнь в попытке распространить такие взгляды.
Но если достигается истинное философское мышление, и закон кармы с его бесконечными последствиями понимается как доминирующая сила, то напрасными будет казаться все попытки управлять или даже влиять на судьбу других людей. Истинный оккультизм учит всеобъемлющей толерантности. Хотя его ученик, несомненно, будет, как и прежде пытаться влиять на всех, кто вступает с ним в контакт во время его путешествии по жизни, и, если возможно вселять в них мысли, воздействующие на него и определяющие его жизненную задачу, тем не менее, он поймет, что у него есть власть только над своей собственной жизнью. Он может использовать свою мирскую мудрость, как сеятель. Он может избежать явно каменистой или тернистой земли, но он постепенно научиться перестать ждать результатов даже многообещающих, и будет подниматься все выше и выше на крылья преданности к истинному даятелю роста.
Поэтому нужно еще доказать, что Теософское общество является на заре  лучшей надежды человечества ядром  всеобщего братства, которое должно простираться на все земли и взращивать  в сердцах людей науко-религию, по чьим направлениям будет развиваться духовный прогресс всего будущего человечества. Тем не менее, от него, как от общества, едва ли можно ожидать быть свободным от недостатков, присущих любой организации, так как существуя на земле, она обязательно будет земной. В конце концов, не имеет значения, в какой форме истина дается миру. Одно ясно, что истина должна продвигаться, чтобы ни один человек не мог остановить колесо эволюции, чтобы Божественная Мудрость, которая, как мы считаем, одушевляет нас, однажды будет признана всем человечеством в качестве единственного решения проблемы Вселенной, и как руководство к вечной жизни.
И судьбу нельзя поторопить - несмотря на наше нетерпение – так же, как ее нельзя задержать. Плохая карма мира должны быть отработана. Нечистый пусть остается нечистым, пусть познает всю глубину порока и вкусит все источники страсти, пока не пробьет также и его час и не начнется его болезненное движение вверх. Так шли Риши до нас, так поступали мы в прошлых существованиях. Истинно, нам пришлось выбраться от омута, и болото, возможно, по-прежнему держит нас за ноги. Никто не может выйти за пределы своего опыта, и все земные места, чистые и нечистые, должны быть пройдены. Когда слова или действия других людей вступают в непосредственный антагонизма с нашей собственной личности, и тем более, когда жестокость и несправедливость в мире причиняют нам боль, мы не должны продолжать обвинять актеров, или позволять  старым предрассудкам "с их зловещим раскрашиванием страстей " господствовать над нами, так как истинная философская мысль научит нас признавать все действия лишь результатом" трех качеств ",вписанных в бесконечную комбинацию - великая Карма мира отрабатывает себя.
Чем глубже всматриваешься в нашу западную цивилизацию,  тем лучше понимаешь, в какую позорную бездну погружаются массы людей, к какому бессердечному легкомыслию приводит многих благополучная жизнь, и в какой суеверной нетерпимости живет так называемый религиозный мир. Действительно, несбыточной кажется надежда пытаться убеждать в оккультной истины или ожидать широкого ее признания. Хотя этот век тьмы может проявлять ужасающую глубину материальности, но во все времена в мире было много слепых и мало любителей мудрости. И действительно, любовь к мудрости не является легким достижением. Ради нее душа обучалась в течение всех жизней через опыт и приступы боли, так как пока удовлетворение любого из чувств всё ещё приносит высшее удовлетворение, в душе нет места для теософской мысли. Пока она путем медленного обучения на повторном опыте не поймет, что чувства уже не могут удовлетворять, и что даже высшие радости общения с такими же (хотя и являются кульминацией идеального союза двух душ) есть всего лишь шаги по лестнице к Высшей Мысли, не может быть сформулирована истинная идея Божественной Мудрости.  Для ищущих придет время, когда удовлетворение чувств будет на самом деле причинять боль. Для одного это может прийти через чувство зрения, когда самые красивые пейзажи земли, и самые совершенные сочетания горного леса и воды только усиливают своим слабым отражением страстное стремление к той земле, которую никакой глаз не видел и не может видеть. Или симфония земной музыки, которая когда-то приводили в восторг душу, может возвысить желание услышать пение небесного хора до той восторженной точки, когда она становится неузнаваемой до боли. Поэтому ищущий устремляется внутрь, чтобы обрести, наконец, убежище в чистой мысли. Он начинает понимать, что Вечный мир мысли является единственно реальным миром, единственным миром, в котором можно найти чистое Бытие. А это проявленное существование действительно является лишь беспокойным кружением сетей иллюзии, подбрасыванием на ложных соленых волнах чувств, которые вознаграждают " засухами, усиливающими жажду" заблудшие души, которые плавают на них.
Чем дольше искатель живет в этом идеальном мире, тем чаще он находит, что общение с теми, чьи интересы исключительно сосредоточены на земных вещах, становится ему неприятным. Даже зов долга спуститься со спокойных высот мысли к раздражающему диссонансу действий мира откликается увеличением боли, хотя долг в таких случаях, вероятно, будет  менять сферу действия. Когда внутренняя борьба, все еще связанная узами земли, вызывает такие мысли, то, безусловно, не удивительна изоляция от грубого мира самых духовных людей, тех, кто достиг возвышенных высот Махатм; очевидно, она является абсолютной необходимостью.
Вышеупомянутое желание видеть невидимое и понимать божественное, вероятно, при постоянной практике с достаточной интенсивностью может стать прелюдией к некоторому частичному снятию завесы, когда экстатическое может пожинать в момент блаженного видения более того, о чем можно мечтать, и получать увеличение силы в ближайшие годы. Хотя  более вероятно получить непосредственную награду в виде какой-то высшей самоотдачи в действии или мысли, и тогда слова Кришны, "рядом с отречением - очень близко - пребывает вечный мир "будут светить в душе, как истина, которая не требует слов смертного человека для подтверждения.
Но горе тому человеку, который излишне развивает свои духовные способности, не будучи полным хозяином своей низшей природы – низший зверь однажды обернется и набросится на него - немного непокоренной похоти может стать средством его полной гибели. Когда развивается его астральное сознание, все его существо усиливается, в том числе небольшая непокоренная часть физической природы, с которой ему тогда придется сражаться на астральном плане, в гораздо более страшной борьбе, чем на физическом плане. Она становится на самом деле тем, что символически называется "Стражем порога", который надо бороться и победить, прежде чем неофит захочет получить первые проблески видения на истинном духовном плане. Нужно всегда помнить, что наша природа состоит из трех частей, "тела, души и духа", как выразился посвященный апостол Павел. Пока личность не переведет все свои силы на план души, она не может рассчитывать на достижение духовного плана. Из этого видно, как необходимо жить все больше и больше в Вечной мысли до тех пор, пока все плотские аппетиты и желания чувств не отомрут от истощения.
Смутные мечты, с которых начинается жизнь, и которые ребенок со свежими воспоминаниями о "царском дворце, откуда он пришел" представляет  материально золотым городом со стенами из яшмы и с воротами из жемчуга, в которые ничто нечистое не входит, понемногу теряются в бешеной гонке молодости и ранней зрелости, но в более зрелые годы они возвращаются с удвоенным пафосом и более одухотворенным смыслом. Именно, этот Золотой город все мы ищем -  «город, имеющий основание, которого художник и строитель Бог».
Удовлетворенность и удовлетворение.
Эти слова представляют понятия, лежащие на противоположных полюсах окружности. Первое означает философское спокойствие, некоторый покой, сравнительную уравновешенность души, которые достиг ученик, в то время как последнее подразумевает стагнацию воли, смерть стремлений и всякого истинного прогресса.
Когда первая импульсивная вспышка чувства закончилась, и время своей медленно снимающей чары рукой начало размывать контуры первого яркого создания мысли, то полученные знания, кажутся, единственным оставшимся приобретением. Это знание о том, что есть Путь, по которому надо идти,  что ни одна мысль не стоит того, чтобы думать над ней, и ни одно слово не стоит, чтобы его произносили, если нет высшей цели – нахождение пути и прохождение по нему, что ведет к освобождению от обусловленного существования. Но – это одно, что приобретается путем простых умственных знаний, а еще нужно иметь волю, мужество и силы, чтобы найти этот путь и идти по нему.
После долгих неуверенных поисков и многих тревожных мыслях о пути я помнил всегда, что "его не найти одной преданностью, одним религиозным созерцанием, пламенным стремлением, жертвенным трудом, прилежными наблюдениями за жизнью, что ничто из этого не может приблизить ученика больше, чем на один шаг, и что необходимы все шаги, чтобы подняться по лестнице."  Ключ к этому можно найти в строках Бхагават Гиты, так красиво переведенных г-ном Эдвином Арнольдом.
Вот, некоторые из них:
В себе находят Душу медитацией
Одни без знаний, другие философией,
Святою жизнью, а третьи же трудами.
И есть такие, кто слышали о свете
Из уст других, и ухватились за него,
И поклонились; и те, кто в истине,
Смерть перешли!

24. Иные люди духъ свой обр;таютъ,
Въ самихъ себя глубоко погружаясь;
Другіе же прилежнымъ размышленьемъ
И святостью постигнутъ духъ единый.
А многіе, творя д;ла благія,
Свой духъ надъ тл;ннымъ міромъ возвышаютъ,
25. Иль, слыша только отъ другихъ о св;т;,
Его находятъ долгими трудами.
Но и они приходятъ ко спасенью
Изъ океана смерти и печали
И чрезъ пучину смерти перейдутъ.*
Да! "Ведь средства к благородной жизни все внутри" - путь действительно лежит там, другими словами, путей к совершенству так же много, как и отдельных Душ.
Нет никаких сомнений, что точка насыщения Энергией, а также Истиной находится в личности. Она может проявляться в виде летаргической усталости или в форме удовлетворения. Старому человеку, уставшему от жизни, покой смерти сладок, но, несмотря на то, что он как может показаться, заслужил покой, такое чувство все-таки принадлежит качеству "Тамас", и ему всячески нужно сопротивляться. Чувство удовлетворения гораздо более коварно, на самом деле она является пределом возможного дальнейшего продвижения, положенным самым глубоким подсознательным эго человека. Вокруг нас мы видим людей на всех стадиях нравственного роста, достигших удовлетворения. Хотя само по себе удовлетворение чувств и социальные удобства цивилизованных стран могут стать для большинства почитателей удовольствия тупым бессмысленным конвейером, мы все же видим, что некоторым людям такая жизнь доставляет истинное удовлетворение. Они достигли своей цели. Если мы обратимся к религиозному миру, который не знает одного или двоих из многих счастливых душ, достигших полного покоя удовлетворения? Для них не существует жгучих вопросов, они считают, что решили неразрешимое. Они тоже достигли своей цели. Не только сферу объективной жизни, в которой мы живем, иллюстрирует работу этого закона природы. Сфера Дэва-лока, если мы могли бы проникнуть в эти безмятежные высоты бытия, показала бы нам души, которые достигли Святого покоя и высшего удовлетворения. Однако покой и удовлетворение должны вместе со всем обусловленным существованием когда-то закончится. Но для бога в Дэва-локе, как и для мирского эпикурейца, достигнутое удовлетворение свидетельствует о пределе продвижения, хотя в разных случаях достижение является лишь одним из ступеней. Каждый из них показал неспособность и дальше проявлять стойкость, будь то в страданиях или радости, хотя в большинстве случаев скорее в страданиях, и поэтому их развитие закончилось. Но человек имеет в себе потенциального Бога, а не Дэва (бога) в царстве блаженства, но абсолютное единство с божественным Духом жизни, чьим проявлением является природа, Существо, в котором все индивидуальности сливаются в одно, единое все-перманентное состояние нирваны, мир Божий, который превыше всякого понимания.
Когда после долгих лет непрекращающегося понукания стрекало внутри перестает действовать, достигается малый покой. Ученику удивительно, он не может понять, почему так происходит.  Он ничего не делал, чтобы ослабить узы, он только знает, что узы ослабли, и что мысль может спокойно передвигаться без помех. Но с удалением боли, ему кажется, что как будто его поиски стали менее интенсивными, а затем следует необъяснимый парадокс фактического вызова боли одной из частей его природы, в то время как другая его часть ждет со страхом и тревогой любого ее повторения. Тем не менее, спокойная удовлетворенность продолжается. Само собой разумеется, что это состояние включает в себя идеальное довольство всеми внешними условиями. Оно, возможно, не достигло трансцендентного света, где страх перед любой земной катастрофой, а также стремление к любой земной выгоде равным образом не существуют. Ученик все еще остается существом привычки, и его воображение может легко вызвать ситуацию, когда уравновешенность полностью исчезнет. Но, по крайней мере, новое стремление к земным объектам, как правило, перестает действовать. Вся земная жизнь, на самом деле, открывается его уму в истинном цвете, как имеющая ценность лишь постольку, поскольку дает возможность признать ее полную никчёмность и переход к тем вещам, которые имеют постоянство и значение. Остается одно всепоглощающее желание, что, когда бремя земного существования вновь будет удалено; достижения, накопленные в прошлой жизни не будут потеряны; по словам Платона, мы можем так пройти через воды Леты, чтобы не осквернить наши души абсолютным забвением.
В одном из первых номеров «Теософа» претендентов на чела предостерегают не вести слишком рано такую жизнь, к которой они еще не готовы, и всем советуют преодолеть в первую очередь самые очевидные недостатки, самые явные грехи. Преодоление их и закрепление в этом положении, пока не будет рецидивов, (хотя на это может потребоваться период, превышающий одну жизнь) для большинства, вероятно, необходимо, чтобы вступить на Путь. Когда с помощью упражнения по самовоздержанию претендент приобретает необходимую волю, силу и мужество для Пути, он обнаруживает, что "новые руки и новые ноги рождаются внутри него" для подъема на высоты, которые лежат еще выше. Поиски совершенства вполне может уподобить подъему на какой-то неприступный пик. После путешествия в течение долгих лет через полутемный лес на равнине, и много раз попадая в топи уныния, с разорванной одеждой и с кровоточащими ногами альпинист, наконец, дошел. Лес находится под ним, и он видит унылую равнину, простирающуюся до горизонта, но это только первое горное плато, на которое он взобрался, и прямо перед ним поднимается, казалось бы, перпендикулярная поверхность скалы. Тем не менее, он должен подниматься вверх по скале, так как не может быть поворота назад, когда он понял, что он сделал единственное, что стоить делать.
Но, настаивая на необходимости постепенного укрепления характера путем победы над всеми недостатками, которые ученик осознает, нельзя допускать распространенную религиозную ошибку, и победу над одним грехом или всеми грехами ошибочно принимают за цель, а не просто за подготовку к  пути. Действительно, при достаточном пламенном стремлении к конечной цели все грехи и недостатки, которые стоят между учеником и объектом его желания, будут уничтожены этим самым огнем желания быть в блеске мысли. Одним из наиболее важных средств оживления и усиления этого желания – это постоянное удержание цели в поле зрения. И как вероятная несостоятельность всего земного удовлетворить рожденные небом устремления претендента, который впервые обратился лицом к пути, так и мысленное возвращение к прошлому опыту тщетных вожделений и разочарований лучше всего будет служить в качестве стимула для следующего этапа Небесного полета.
На что человек настраивает свое сердце, то он, несомненно, достигнет рано или поздно. Человек, чьи желания не поднимаются выше удовлетворения своих физических чувств, получает то, что он хочет, и, как правило, быстро. Тот, чья жизнь сосредоточена на эмоциональной природы со временем достигнет своего "sunnum bonum"** в союзе любви, о которой он мечтал с другой душой. Тот,  для кого обретение знаний является необходимым, получит, что он хочет в точном соотношении с активностью его поиска. В то время как меценат, чья цель состоит в том, чтобы делать добро другим - будь то на материальном или душевном плане, и кто чувствует в себе побуждение к так называемой жертвенности через действия,  хотя это значительно отличается от "убийства из всякого чувства обособленности", которое составляет истинное "самопожертвование", несомненно, также получит свою награду, хотя не так очевидно.
Но:
"Мало так
Сердце, что любит, и ум, что размышляет,
Жизнь, что проходит, и дух, что созидает.
Так строит форма и объект один скорей
Гробницу вечности своей."
Мы, которые узнаем перст майи во всем этих вещах, и кто ищет интуитивной мудрости, которая всех их объемлет, но которая превосходит их всех, разве нам не подобает возвышать наши умы все с большим постоянством к Всевышнему, и освобождать наши мысли все больше и больше от всех ограничений? Неспособность сосредоточить душу на поклонении безличному Божеству (хотя и при свободе от всех личных желаний) мешала посвященному сразу же достигнуть Нирваны, и вместо этого помещало его на небо в Дэвалоку, где состояние блаженства, которое он представлял в уме, как Высшее, было его неизбежной наградой. Поэтому мы должны уже сейчас начать освобождать ум от всех ограниченных представлений, и устремляться все больше и больше к бесконечному.
Лучшим заключением, которое я могу сделать, будет цитата в несколько строк из описания Фаридом дин Аттаром семи этапов пути, ведущим к единению с Божественной Сущности.
 "Последним этапом является Долина Уничтожения Себя, полной Нищеты, (1)  это седьмая и высшая ступень, которую никакие человеческие слова не могут описать. Существует великий океан Божественной Любви. Мир настоящий и мир грядущий являются лишь образами, отраженными в нем. И когда он поднимается и опускается, как они могут остаться? Тот, кто погружает в этом океан и теряется в нем, находит совершенный покой ".

СНОСКА:
1. Этот термин распространен среди мусульманских мистиков для выражения высшей степени созерцательной жизни.

        *Бхагават Гита гл.13 ст.24, 25 пер.А.П.Казначеевой
** лат. высшее благо
Как сказал мудрый Соломон: " Ничего нового нет под солнцем." Наши мысли – это лишь мысли предшествующих веков. Это должно быть очевидным, если принимать во внимание Вечность прошедшего. Все возможности природы были реализованы и все мысли обдуманы - для нас – в смутном прошлом. Пока колесо эволюции все еще вращается, так должно быть. Наверху круга каждого оборота некоторые из самых великих душ достигают освобождения, но лишь немногие из них в состоянии открыть затвор Золотых Врат. Остальные кандидаты в школу природы, которые потерпели неудачу в окончательном испытании, должны снова начать утомительный круг, наряду с теми, кто развивается от более низких состояний, обладая лишь таким количеством света, чтобы идти по лабиринту жизни, возможно, согласно традициям или религиям, принятым  во время предыдущего расцвета Человечества. Как им восстановить мысли о прошлом и получить истинное толкование тайн жизни? Все мысли, на самом деле, начертаны на Акаше, из которой Пророки и Поэты всех веков черпали свое вдохновение.  Пропорционально стремлению человека проникнуть ниже простой поверхности вещей, будет степень, с которой он сумеет овладеть частью наследия веков.
Филологу тоже отводится своя роль. Какая для него может быть более достойная цель, чем вразумительно облекать в слова своей эпохи мысли и понятия, застывшие в мертвых языках великих мыслящих рас прошлого? На плечах современных филологов, тех, кто пьет из глубоких колодцев санскрита и греческого языка, лежит, действительно, тяжелая ответственность. Разве есть достойнее цель в жизни, чем сделать общим достоянием возвышенные мысли и идеи древних, а не погрузиться, как многие делают (хотя есть один или два известных и славных исключения) в восхваление эксклюзивной культуры и закостеневать, вспоминая  прошлые достижения?
Те же, кто оживлен теософским духом, и кто понимает высшую целесообразность пути, по которому они стремятся пройти, обязаны найти  более или менее подходящие слова, чтобы донести до мира твердую веру в  высшую целесообразность, слова, которые могут передать понятие об оживляющей жизни, в которой в той же степени воплотился научный духа искателя истины и целеустремленность мирского человека к достижению своей цели, как и у любого другого посвященного или представителя религии. Религия, по крайней мере, в христианских странах, сделалась слишком сентиментальной. Она без сомнений нужна для побуждения начальных усилий, но когда, казалось бы, путь выбран, доминирующими качествами являются целеустремленность и твердую решимость.
Мысль, побудившая написать настоящую статью, была выражена в сноске, написанной моим другом к мистической работе средних веков "Theologia Germanica."  Текст выражает мысль, что все, что существует, хорошо и приятно в глазах Бога. Сноска, ссылаясь на один из многих случаев земного действия диаметрально противоположного характера тому, что оптимистами считается, как угодное Богу, прилагает к тексту, как неизбежное следствие, свое обратное утверждение.
Глубоко исследуйте насколько возможно жизнь природы и обнаружите (хотя у нас есть некая интуиция любви, которую можно рассматривать как "окончательный закон творения"), что действие закона в пределах всего объективного существования, вероятно, по-прежнему, представляется нам, как  нечто невыразимо ужасное. Космос действительно существует для тех, кто  достаточно развил проницательность, другими словами веру, чтобы видеть его. Его образ можно увидеть в глубине души, престол самого Бога,  Но нам, идущим путями мира и ежедневно вступающим в контакт с социальным злом этого поколения: преступлениями, невежеством, бедностью, страданиями, разве может представляться такое существование чем-то другим, кроме хаоса? Разве это не настоящий Ад на Земле? Но пока нет "лучшей философии", о которой Шелли пишет:
 "Чей вкус
Холодный Ад, жизнь нашу, сделать вправе
Здесь мученичеством огненным во славе?"
Упрек в непрактичности часто делают те, кто глубоко проникнут философским духом. У них, возможно, нет готовой панацеи для исцеления существующих зол, которую требует благотворитель, склоненный рассматривать ее как временное средство и применять ее необдуманно. Но те, кто смотрит глубоко, видят истинное средство для исцеления, хотя их слова могут быть напрасными звуками для ушей мира.
Силы, уже давно приведенные в движение, не так легко отклонить от цели, к которой они были направлены. Эта цель для нас начинает ясно вырисовываться в поле зрения. Этот младенец, рожденный глубоко гнездящимся чувством человека к справедливости (хотя и искаженным) из  ужасающей бедности, из вопиющих одетых в красное социалистических ростков среди нас, следуя неизбежному закону воздаяния для людей, павших в глубочайшую трясину материализма и в наибольшей степени охваченных плотской похотью, начинает дрожать, слыша рев надвигающейся бури, в то время как в самых густонаселенных городах крики слышатся громче всех. Возможно, слишком поздно полностью отвратить бурю, но, несомненно, ее ярость можно смягчить, если мы сейчас хорошо выучим урок.
Народу, чьи высшие классы потворствуют несказанной похоти, и чьи низшие классы размножаются как звери полевые, не соблюдая, как это делают животные, сезона размножения, этому прелюбодейному и похотливому поколению стоило ли показывать словом или делом, что можно отделить любовь от вожделения, и что возвышенное чувство, на которое способно человечество, не обязательно должно быть связано с сексом? Но какого развития можно достичь, пока общество не признает, что вместо того, чтобы предлагать супружество в награду, оно скорее отдаст дань восхищения тем, кто может сохранить в неприкосновенности святое семя с целью, которую обыватель не знает. Эта цель заключается в передаче жизненной силы с материального плана на  духовный. Результаты такого преобразования энергии трансцендентных сил служат прекрасной реализации Платоновой мечты о союзе с нашей другой половиной и обнаружению того, что внутри нас есть душа-близнец, который является предметом нашего жизненного поиска, другими словами, что в микрокосме, человеке, как и в макрокосме, Боге, есть как мужские, так и женские элементы существования.
Когда читаешь, поражаешься контрасту этого материального века с древними временами, когда для предотвращения вырождения нации, нужно было предписывать каждому истинному индуисту жениться и родить одного ребенка, прежде чем посвятить себя главной цели существования, которая должна быть сегодня, как и тогда, практикой йоги.
В помощь противодействию доминирующему злу нашего времени можно привести еще одну причину для практики безбрачия, хотя она скорее находится на внутреннем плане, и поэтому является более предметом размышлений. Некоторые убеждены, что, отказавшись в дальнейшем пополнять уже слишком большое население, ряды нерожденных не очень уменьшатся, и что всего несколько души продолжат наслаждаться радужными снами на Небесах.
Хотя общее признание менее грубой формы жизни будет в значительной степени способствовать улучшению человеческого существования, ожидать  этого от настоящего поколения было бы подобно помещению следствия перед причиной, так как что может побудить к обузданию страстей, когда Невежество властвует почти безраздельно? Все зло, от которого человечество стонет, действительно можно приписать недоброму влиянию, и бесполезно отсечь одну из голов гидры, в то время как она способна заменить ее еще более отвратительной. Андромеда действительно отображает сегодняшнее человечество, но где искать спасителя Персея, как не под сияющим одеянием оккультной мудрости? Мирское знание с его сверкающим кортежем физических наук и механических изобретений никогда не сможет сделать человечество свободным, оно только плетет вокруг своих почитателей еще более иллюзорную паутину тьмы. Но мы можем надеяться, что Разум еще раз "прольет лучи рассвета" на тусклый мир, и что истинная вера еще раз заблестит в сердцах людей, когда просочится знание о том, что эта жизнь является лишь одним из элементов бесконечной цепи подобных существований. Не придет ли на смену тщетному удовлетворению прихоти чувств, которые так часто прежде  ублажались, стремление к свободе от такого господства, и стремление к какому-то более длительному блаженству?  Когда мы поймем, что наши нынешние мысли и поступки являются факторами, которые определяют нашу будущую жизнь, и что боль (или радость) в настоящее время является возмездием прошлого, не будет ли помещено в сердцах многих стрекало, чтобы направлять их на правильный путь?  И, наконец, когда мы смутно осознаем, что душа в прошлых существований испытала все высоты и глубины земных вещей, познала все сладости богатства, чести, власти, любви, и что горькое было очень горьким, на самом деле, и что самое сладкое не дало постоянного удовлетворения, не возникнет ли в душе глубокое отвращение к этой омерзительной жизни, твердое намерение прорвать завесу Майи, которая скрывает от нас небесную сферу?
Снятие завесы или нечто подобное, что перенесет нас немного дальше, а также подъем на гору представляется совсем по-разному. Некоторым это кажется кульминацией какого-то гигантского усилия, другим, как результат бесконечно медленного развития. Сейчас это изображается как "убийство смертельного змея эго, для этого Высшего момента необходима такая сила, какая не нужна ни одному герою на поле битвы». В другом месте это описывается как непоколебимый труд воли " когда усилия легко прекратятся, и мысль оставит мышление," когда постепенно все мысли сосредоточатся на вечной мысли и все земные желания и страхи отомрут из-за явного недостатка питании, которым они поддерживались. Истина может заключаться в единении этих двух явно противоречивых способов мышления. Это может быть, так как разные характеры людей побуждают их к различным направлениям деятельности, и действительно разные пути ведут к одной и той же цели. Можно предположить, что отчаянное усилие, упомянутое выше, а также высший момент, когда требуется вся сила героя, можно сравнить с альпинистом, который отклонился от правильного маршрута и поднимается по скалистой тупиковой тропе не в том направлении. Ему придется совершить отчаянный прыжок, чтобы вернуться на нужный маршрут. Тот, кто начал подъем с настоящим руководителем не спутает скалистый пик с заснеженной вершиной. Его продвижение будет быстрым или медленным по мере сил и желания. Поэтому претендент должен быть похож на альпиниста, поднимающегося на гору, для которого требуются вся сила мужества, благоразумия и непоколебимости. По мере восхождения к вершине всякое беспокойство относительно того, что может принести будущее, а также лихорадка личного желания и земной страсти должны быть оставлены позади как туман долины. Надежда и Страх исчезнут в чистоте этого безмятежного воздуха.
И любовь, которая больше не может отождествляться ни с одним из объектов желания или найти место покоя на земле, будет постепенно очищается от всякой скверны животной страсти. Она будет каждый день становиться все более богоподобной при распространении, пока личные симпатии и антипатии не растают перед ее горячим поклонением одному высшему совершенству. Все различия исчезнут - друзья и враги, родственники и инопланетяне, добрые и злые люди - все будут одинаковы – так как во всех будет виден только Бог, и блаженство йоги будет достигнуто.
Два пути.
В попытке человека прорваться сквозь темные туманы невежества, окружающие его, в поисках совершенной жизни, две идеи попеременно появляются на его горизонте; два пути, кажется, поочередно приглашают его сделать шаг. Они могут быть условно обозначены как наука и религия.
Если серьезно размышлять над огромным значением этого дела, над почти немыслимыми высотами, к которым мы стремимся. Если понимать, что мы пытаемся достичь класса Дхиан Коганов, правителей нашей планетной системы, чтобы стать, по сути, частью рассеянного Божественного сознания, в котором удерживается жизнь мира, то не кажется ли разумным сделать вывод, что все знания, все силы должны быть реализованы и с пользой применены таким человеком на своем восходящем пути так, что овладение желаниями внешних чувств должно сопровождаться развитием внутренних органов чувств, через посредство которых все элементарное царство должно быть познано и завоевано, а сердца и умы людей читаться, как в открытой книге?
Но когда ученик понимает, что вся земная сила, честь, власть уже давно им отложены в сторону, как бесполезные, что только одно слово, господствующее в его существе, есть любовь, и что неспособность реализовать любой совершенный союз на земле вызывает и усиливает желание погрузиться и утонуть в нирваническом океане Божественности, то не будет ли достижение способностей и развитие внутренних чувств казаться ему просто волокитой и не относящимися к делу обстоятельствами? Почему бы сразу не пойти к своей цели? Так как оковы материальной жизни являются лишь стимулом к действию, то освобождение заключается в уничтожении этого стимула, а не в подавлении, осознанием того, что эго не зависит от него. Это знание достигается через веру, а вера, которая ведет к нему умрет, если не питать ее повиновением воле Божией - "Если ты хочешь войти в жизнь вечную, соблюди заповеди" - заповеди, установленные в различных Писаниях Человечества, затем в долготерпения отрабатывай срок заточения в плоти.
"Ты плотью управляй
Умом, умом руководи же Волей стройной;
А Волю знанью подчиняй, и заставляй ее
Служить устойчивому Духу, прилепится вновь Дух,
Как и Душа, к неизменяемой вовек Душе",
пока "темные" и "страстные" качества природы растают, и останется одна безмятежность "Satwa". И та душа, которая сосредотачивалась все больше и больше на Высшей Душе, обнаружит, что ее земные связи постепенно растворяются, пока последняя из них не исчезнет, и она, естественно, будет двигаться в направлении к своему вечному дому.
Это прекрасный образ, и есть много людей, кому такой путь – путь религии – очень привлекателен; но давайте остановимся и хорошо рассмотрим, является ли он тем путем, по которому мы в Кали Юге готовы идти, исключая все остальные.
Если бы мы были полными хозяевами физической природы, чтобы быть абсолютно бесстрашными при любых мыслимых обстоятельствах, и если наши сердца были бы наполнены всеобъемлющей любовью к человечеству, чтобы не колеблясь ни минуту, отдали бы жизнь за него, мы могли бы, пожалуй, считать себя достойными прохождения последних врат созерцательного посвящения. Несомненно есть несколько человек, достойные этого имени, которые не приходили в моменты экзальтации к мысли, что даже физическое благополучие  (не говоря уже о вечном спасении!)  страдающего человечества можно дешево купить своей смертью. Нет необходимости обращаться за примером к Голгофскому кресту, хотя так считают христиане, которые не понимают внутреннего смысла своей веры, как нечто однозначно трансцендентного относительно самопожертвования. Героизм не надо далеко искать. История может указывать на многих мучеников, которые мужественно перенесли болезненную и позорную смерть без особой причины для самопожертвования, которая вполне могла бы побудить любого возвышенного человека сделать это. Но совсем другое дело постоянно жить в возвышенном состоянии ума, а не просто поднимается к нему в моменты экзальтации.
Несомненно, также есть люди, которые за счет рационального использования правильных эмоций могут, время от времени, так владеть собой, что будет казаться, что страх им неизвестен. Но кто способен жить в постоянном игнорировании последствий, даже на физическом плане, с которыми мы неплохо знакомы? До тех пор пока ужасы неизвестного психического плана выходят за рамки того, что мы можем представить себе на физическом плане, или пока царства тьмы содержит лишь одну ужасающую мысль для нашего воображения, как мы можем считать себя достойными победного венца бытия? Разве не совершенству мы стремимся? А где есть следы страха, или где отсутствует любовь во всей ее полноте, как мы можем ожидать быть в пределах досягаемости от нашей цели? Четыре строки одного из стихов Мэтью Арнольда, многие из которых, кажется, испускают тонкий, хотя, возможно, непреднамеренный аромат оккультной мысли, помогут здесь частично выразить эту мысль.
"Лишь тот, кто не ослабел в земной борьбе,
От силы в силу продвигаясь, лишь тот,
Душа чья соткана, и выиграны бои,
Восходит, и что вряд ли, к жизни вечной."
Хотя следует помнить, что страх является качеством только физическим, существуют сопряженные элементы нашей природы, и само собой разумеется, что неизвестные образы и звуки плана, сразу за пределами которого осознается физическое, способны вызывать гораздо более глубокий страх, а также завораживать с помощью более тонкой силы.
Разве не логично предположить, что когда ученик постепенно осознал неудовлетворительный характер всех земных вещей (научился отставлять в сторону соблазны и иногда подниматься до той точки, где опасения не могут атаковать его, чтобы начать путь исследования в неизвестном психическом мире, вооруженный всегда твердой волей и возвышенными устремлениями к Духу) он также понял, что привязанности не могут задержать его, и что у него есть внутренняя сила, чтобы господствовать над ужасом?
Поэтому до тех пор мы не можем быть хозяином в нашем доме жизни, и пока "Воодушевление человечества" не владеет нашим существом, мы не должны считать, что можем отбросить научный путь, прежде чем мы действительно не вступили на него. Действительно, желание шагать только по религиозному пути может, в некоторых случаях, иметь частично эгоистичное происхождение, вполне родственное качеству бездеятельности "Тамасу".
Когда также понятно, что работа ради человечества "только вверх" является преобладающим правилом, что Божественные или полубожественные существа, которых мы знаем под именем Махатмы и Адепты, неутомимо трудятся ради этой расы, тогда станет очевидным, что разрушение стен нашей личности, а также слияние нашего индивидуального существа с вселенским Божественным Существом, является очень далекой целью, которую даже не все из них еще достигли.
Отношение  всех людей, изучающих оккультизм, к огромной массе человечества, должно быть, как указано в Занони, либо состраданием, либо презрением; фактически оно, как кажется, колеблется между этими двумя отношениями. Чувство презрения, в самом деле, легко поднимается в груди, когда имеют в виду мелкие цели и предвзятые взгляды даже благороднейших и достойнейших хорошо известных людей этой расы. Когда к естественной гордыне добавляется убеждение, что объекты желания, к которым стремятся массы людей, даже не достойны насмешки, то чувство презрения часто побеждает. Когда понятно, что только через боль и страдания можно достичь высот мысли, и, что современники и даже те, на кого когда-то смотрели снизу вверх, как на учителей, остаются внизу, то часто кажется, как будто единственное убежище от изоляции в одиночестве должно быть найдено в презрительной гордыне. Но, конечно, жалость является более правильным чувством, и оно должно принести облегчение, когда ученик обращается к более нежным воспоминаниям прошлых лет, когда одного взгляда прохожего на улице было достаточно, чтобы понять неописуемое терпение и безропотное страдание, или когда изменившийся голос открыл шлюз для эмоций, и глубокий пафос судьбы этого страдающего человечества, казалось, должен связывать всех вместе в сообщество бытия. Именно в такие моменты, как эти, когда понятно, что высшего блаженства можно достичь при полном отказе от «я» ради великого дела, эти два пути действительно сливаются в один, и ясно, что "великое отречение "должно быть конечным результатом, как Божьей любви, так и служения Человека.
Казалось бы тогда, что наши усилия идентифицировать себя с великим целом не должно ограничиваться желаниями невыразимого совершенства, но должны также принимать форму работы, на каком бы плане она не была, ради более или менее конкретно признанного Человечества. Очень трудно понять, какую форму должна принять эта работа. В полной мере принимая идеи, выраженные в части II этой серии, относительно бесперспективности попыток оказывать значительное влияние на мысли других, невежество все еще должно быть признано в качестве основного проклятия человечества. Стремление распространить истинные философские мысли должно, следовательно, всегда стоять на первом месте. Несомненно, наряду с усилиями просветить человечество, в сердце труженика возникнет еще большая любовь к человечеству и отождествление с ним, что должно привести к более или менее частичному разрушению перегородок его индивидуальности.
Если мы переходим от эволюции индивида к эволюции человечества в целом, приходят аналогичные мысли, что в то время как завеса неизвестности должна всегда скрывать будущее, и пока для нас невозможно знать, являются ли наши усилия в этом или другом направлении успешными, в целом можно констатировать, что, по крайней мере, в этой западной цивилизации индивидуализм, похоже, достиг своего апогея, и что проблемы, которые раса должна решить в будущем, будут,  вероятно, заключаться в альтруистическом стремлении вытеснить индивидуализм схемами, которые будут более или менее признавать Братство, лежащее в основе человечества. Современные обществ, называющие себя социалистическими, выдвигают планы, которые могут быть совершенно зачаточными и неработоспособными (некоторые из их членов, безусловно, по-видимому, придерживаются мнения относительно того, что революция имеет право на насилие, что одинаково ненавистно и ужасно для всех истинных любителей порядка), но те, кто считают, что их работа должна проводиться в этом направлении, несомненно, будет чувствовать себя обязанными попытаться найти истину, лежащую в основе всех этих проявлений, с учетом направления, если это возможно, сил на мирный путь.
Развитие внутренних чувств также является одним из многих путей, которые должны быть пройдены для достижения реального знания и силы, в результате чего мы сможем действенно помочь страдающему человечеству, а также поддержать нескольких сильных рук, удерживающих силы тьмы "от полной победы."  Развив внутреннее восприятие, мы достигли платформы, откуда земная жизнь видна, как с высоты. Физическая природа станет мощным инструментом в наших руках, которое будут использоваться на службе человека. Какие перспективы труда на благо расы разворачиваются перед нашим взором! Из тех, кто может понять эту идею с помощью сильного воображения,  некоторые будут, без сомнения, призывать форсировать развитие, хотя такое форсирование, несомненно, будет опасным. То, что его можно форсировать, является фактом, известным многим изучающим оккультизм, и тот, кто всерьез относится к этому, несомненно, найдет более или менее грамотного наставника. Для того чтобы сознательно вмешиваться в ситуации, когда будет раскрыт предыдущий опыт и где опасность, как известно, существует, конечно, требуется мужество, но насколько больше требуется сил, выполняя эту задачи перед лицом опасности? Ничего нельзя делать необдуманно, каждый шаг должен быть сделан с должной осторожностью. Но путь придется пройти когда-нибудь, и если уже есть лишь немного смелости и немного силы, это будет началом их дальнейшего развития. Внезапная остановка сердца вследствие какого-то ужаса или жизнь, закончившаяся могилой в бреду безумия являются ужасными темами для размышления. Но даже если бы исследователь в результате какой-нибудь опрометчивой попытки потерпел полное крушение в конфликте с одной из стихийных сил природы, всегда следует помнить, что это только его нынешняя земная жизнь терпит крушение, и что когда придет его время появиться снова на земной сцене, он, несомненно, вернется с еще большими способностями, чем если бы он вообще ничего не пытался делать.
Следует помнить, что разделение на два пути, науку и религию, было сделано в статье в целях контраста. Такое разделение является чисто произвольным. Человеческая природа действительно сложна, но единство в сложности. Аналогичным образом, путь, хотя и многообразен, все-таки один. Это особенно очевидно при проведении таких исследований или разработок, когда кто-то подробно останавливается на необходимости качеств, известных как посвящение или религиозность. В самом деле, вполне можно утверждать, что искатель, который начинает с простого научного интереса, и только своей силой управляет максимально возможной опасностью, в то время как он уверен в успехе, оживляющим мотивом которого является всеобъемлющая любовь к Человечеству или еще более настойчивое поклонение Высшему Совершенству. Если старое эго вновь обретает господство, то ученик вполне может трепетать, потому что в такие моменты "Обитатель Порога" имеет тайного союзника внутри цитадели человека. Но когда любовь и вера по-прежнему являются его руководящие импульсами, то неудача невозможна, так как когда "Я" отбрасывается, что чего бояться?  И когда Бог пребывает в сердце, то сила достигает совершенства.
Сэр Филип Сидни
Когда чувствуешь отвращение мелочности окружающего тебя мира, когда устал и отчаялся найти совершенное братство, приятно признать родство духа даже через пропасть веков, почувствовать, что братство любви, которое мы ищем, это не тщетная мечта. Когда мы будем достойными войти в его ряды, такие товарищи, как Сидни, будет там приветствовать нас.
Когда читаешь о жизни этого образца совершенства елизаветинского периода, несмотря на то, что его фактическое достижение на первый взгляд вряд ли оправдывает известность, какой он пользовался, аромат его характера, пленявший современников, по-прежнему воспринимается как вернейший критерий, по которому можно судить о человеке.
Но главным уроком, который следует извлечь исследователями оккультизма из жизни Сидни, является то, что страсть, достигающая кульминации, пропорциональна ее способности действовать, как настоящий универсальный растворитель, при трансмутации низменных металлов нашей природы в чистое золото сердца.
Для большинства людей, которые всю свою жизнь инертны, без единой сильной страсти, способной зажечь их природу, эта формула Элифаса Леви,  (измененная следующим образом, действительно, кажется целесообразной)  хотя, конечно, относящаяся к конечной судьбе, не говорит о результате какой-либо одной земной жизни. "Духовная страсть к добру и духовная страсть к злу являются двумя полюсами мира душ: между этими двумя полюсами прозябает и умирает без памяти о них бесполезная часть человечества."
Для того чтобы увидеть, что Сидни был создан в более огненной форме, нужно прочитать его "Астрофель и Стелла». Хотя полное очищение его природы и преодоление эго становится только очевидным в последних сонетах. Страстные порывы любви и огненный путь, который он должен был пройти, видны во всем стихотворении, и, естественно, они устанавливают связь (более близкую при идентичности кульминации желания) с теми, кто имел аналогичный опыт.
Пожалуй, трудно сначала понять, как любовь к реальной живой женщине может иметь такое очищающее действие, как аналогичная идеализированная любовь, но природа не связана нашими правилами в своих методах приведения разных душ к совершенству. Оба случая они могут быть приняты в качестве иллюстрации того, что начинается ли чувство от приятного или болезненного источника, при достижении достаточно высокой степени интенсивности, оно входит в область, где удовольствие и боль сливаются в одно, в то, что становится растворителем низшей природы человека.
Действительно, Сидни прошел, вероятно, тяжелое огненное испытание, так как земная любовь по своей интенсивности может сжечь себя и очистить сердце, оставив только высокие стремления, выраженные в следующем сонете, который действительно, кажется, излагает совокупность и суть теософского мышления.
 "Ты – знак слепца, глупца капкан ты тот,
 Что любит чушь, взбалмошной мысли муть;
Ты – узел зол и колыбель забот;
Для воли сеть, что до конца не развернуть!
Желание! Я много заплатил
Умом увечным за товар пустой;
Надолго в сон меня тот погрузил,
Кто должен вознести к высотам ум мой.
Напрасно краха моего искал
И заставляешь суету желать;
Напрасно жар коптящий раздувать:
Я благо из урока извлекал.
В себе один лишь выход находить,
Как без желания, желанья все убить ".
Высшая беспечность.
Когда ментальное видение ищет беспокойным взглядом какой-нибудь верный ключ к небесному пути или, когда оно отшатывается в ужасе перед картиной упадка изнеженных цивилизаций, анархии и насилия вместо порядка, тогда значительное облегчение приходит вследствие осознания, что есть внутренняя крепость, куда изможденный воин может удалиться, и что есть верный порт, где выброшенная штормом лодка может найти покой. И эта гавань всегда под рукой, в эту крепость можно войти в любой момент. Требуется только признание ее необходимости, и требуется только абсолютное и безусловное подчинение нижней природы человека другому полюсу своего существа. И вот! он достиг мира и силы, которых мир, лежащий в руинах у его ног, не может поколебать. Для того чтобы иметь возможность жить в этом состоянии постоянно, нужно достичь состояния йога или святого, но, кто испытал это даже на один какой-то момент, учит, что это является первым шагом на истинном духовном пути, который психическое видение может искать на ощупь в вечности безрезультатно.
Тот, чье воображение может вызвать сцены землетрясений, социальных революций, когда невозможно сдержать силы или предвидеть развитие событий, усиливает ужас данной ситуации. Конечно, требуется, чтобы сила и мужество были бы первостепенными качествами; мужество нужно, чтобы оградить сердце от потери сознания во время страшного ожидания, а силы нужны, чтобы удержать мозг от втягивания в конфликт.
Но если человек так настроил свою душу на Высшую душу, так подчинил свою волю божественной воле, так идентифицировал себя с Божеством, что хорошо осознает то, что является лишь инструментом в всесильной руке, тогда божественная беспечность войдет в него, и это придаст ему силу. Не будет заглядывания вперед со страхом ожидания, потому что уже не волнует, что произойдет с ним, перед ни лежит долг, который он должен исполнить  с ясным умом и твердой волей, не заботясь о результате, хотя он может быть опасным и смертельным, но разве это имеет значение?  Плоть может трепетать при последнем расставании, но человек, который идентифицировал себя с внутренним духом, жившим во многих домах из плоти, поднялся над смертными страхами.
Только в моменты высшей концентрации и напряженной творческой силы  мы, кто трудится на более низких уровнях, иногда можем получать представление о этом безмятежном состоянии, которое, насколько слова могут описать его, описано во второй части Света на Пути (Правило 8). «Теперь ты можешь стоять, выпрямившись, твердый как скала среди мятежной стихии, послушный Воину, который есть ты сам и в то же время твой повелитель. Стой твердо, не думая об исходе битвы, исполняя лишь его веления. Ибо одно только важно: чтобы воин победил, а ты знаешь, что он не может пасть. Стоя так, спокойный и бодрствующий, слушай тем слухом, который приобретен тобой сначала страданием, а затем — разрушением страдания».
Даже те, кто все еще связан желаниями действия могут иногда достичь в воображении возвышенной безмятежности такого состояние бытия, и  созерцание должно, несомненно, помочь в освобождении от оков желания. Благотворительная работа ради человечества больше не будет казаться объектом для действий, так как посвященный будет осознать, что Высшая Сила, которая действует через него, также направляет невидимыми руками весь ход человеческих дел. Благонамеренные действия по исправлению  подслеповатых людей в соответствии с новым понятием вечного света откроются ему в своем истинном характере, как и безрезультатные передвижения на ощупь пленников в пещере. И сам факт, что он больше не желая собрать плоды своих действий, будет причиной более плодотворных результатов его действий. Воля становится всемогущей в отрыве от человеческого желания, так как  становится частью божественной воли.
Его отношение к Человечеству также найдет параллель в его отношении к Божественности, так как страстное обожание останется позади, и вместо него будет беспечность божественной безмятежности.
Покорение всех земных желаний должно быть делом многих веков, и многие уроки, несомненно, еще предстоит извлечь тому, кто достиг этого состояния. Написано, что стремящийся всегда должен смотреть вперед с благоговением, и всегда быть готовым к бою. Но в огромных масштабах Бытия, большое расстояние теряется в бесконечном запредельном, и с нашей нынешней точки зрения эта более высокая беспечность, действительно, кажется предельным состоянием реализуемым человеком во плоти, так как чем иное может это быть, как не предвкушением во плоти "мира Божия, который превыше всякого разумения"?