Записки частного лица. автобиография. часть 41

                БОЛГРАД. ПЕРВЫЕ ВПЕЧАТЛЕНИЯ.
                СОБЫТИЯ ПО ВОСХОДЯЩЕЙ…


       Академию закончил в 1978 году с синим дипломом, для красного не дотянул из-за одной лишней четверки в ведомости, полученной на годовом экзамене по тактике и вооружению армии стран, входящих в блок НАТО.

      Здесь случилась целая история с появлением этой злосчастной четверки до госэкзаменов. Но обо всем по порядку. Шла подготовка к годовым экзаменам. Очередная консультация по предмету тактики. Ее проводит новый преподаватель кафедры, офицер, пришедший на педагогику с должности командира полка, т.е. из войск.
 
     В ходе консультации он имел неосторожность в грубой форме высказаться об институте военных политработников. Время было, как говориться, еще застойное, до перестройки было еще 7 лет, а тут такая бестактность из уст старшего офицера, да еще преподавателя политической академии. Группа промолчала, проглотила невежество горе-командира, но не сдержался я и с возмущением сказал ему:

   – Не Вам судить, товарищ подполковник о комиссарах и политработниках, да еще в стенах прославленной академии, которая выпустила десятки героев Советского Союза за свою историю. Извинитесь за свои неправильные слова перед наследниками героев.
 
    Наступила, как говорят в таких ситуациях, мертвая тишина. Все слушатели застыли в ожидании чего-то необычайного.
   И оно наступило.
 
   – Не много ли Вы на себя берете, капитан! – закричал на меня офицер. – Не доросли, чтобы поучать старших по званию. Выйдите вон из аудитории и подумайте!
 
   – Во-первых, «товарищ капитан» надо обратиться к подчиненному;

   - Во-вторых, Вас никто не учит, а обращают Ваше внимание на недопустимость высказываний об институте военных руководителей – политических представителей партии в армии и на флоте;
   -  В-третьих, слово «вон» не допустимо в обращении советского офицера, возразил я ему.
 
    Здесь прозвучал звонок, означающий окончание занятий и конфликт дальнейшего развития не получил, но имел последствия на годовых экзаменах по предмету. Подполковник оказался мстительным человеком и поставил мне удовлетворительную оценку на экзамене.

    Я опротестовал его решение у начальника факультета. Мне было дополнительно в присутствии начальника курса задано много новых вопросов, на которые ответил исчерпывающе, но выше «хорошо» он так и не поставил в ведомость. Это был первый и последний экзамен несостоявшегося преподавателя.

     Слух о его «нелюбви» к политработникам вскоре дошел до Политического отдела академии. Больше в стенах альма-матер его никто не видел.
 
    Вскоре в один из дождливых дней августа месяца я с семьей – женой и двумя детьми (один из них грудного возраста) – на такси отбыл в центральный аэропорт Москвы. Оттуда пассажиров специальным автобусом «Аэрофлот» доставили в Домодедово для посадки в самолет Москва-Кишинев.

   – Хорошая примета – улетать в дождливую погоду, – заметил мой однокашник, провожая меня и семью от порога общежития. Здесь мы прожили два года, пока учился в академии. О своем прилете в Кишинев я заранее сообщил в часть телеграммой, в надежде, что нас встретят и доставят без проблем в Болград. Но все оказалось сложнее.

     Прошел час, два после нашего прилета в аэропорт «Жуляны» города Кишинева, но никто нас не встречал, пришлось нанимать за большие деньги частного извозчика, которых было полно в зале для прилетающих.

      С собой, помимо детей, мы взяли в дорогу на новое место службы клетки с попугайчиками, банку с рыбками, 2 подушки, надувной бассейн для купания ребенка, чемоданы с вещами, кипятильник для согрева воды и многое другое, необходимое для бытовых нужд. С этим нашим хозяйством частник на «Жигулях» доставил нас к зданию военной гостиницы в г. Болград под вечер.

     Всю дорогу я смотрел на незнакомые, но красивые пейзажи южной Молдавии и южных районов Одесской области, до революции 17-го года именовавшихся Бессарабией. Приехали, разгрузились, вошли в вестибюль гостиницы.
 
    Но там о нас не ведали, поэтому усадили в холле и предложили связаться с командиром полка, в который получил назначение. В телефонную трубку ответил офицер, представившись начальником штаба майором Кожушкиным В. А. Я так- же представился по телефону. Тот же голос сообщил мне новость, что в части неправильно истолковали текст моей телеграммы и послали встречающего с автомобилем в город Одессу.

    По этой причине никто нас в Кишиневе не встретил. Далее он переговорил с дежурным администратором и та выдала мне ключ от комнаты, в которой придется проживать до решения квартирного вопроса.
 
    Разместили свой багаж в номере, сели на стульях, положили грудничка на кровать и приуныли. Санузла в номере не было, располагались три кровати, три тумбочки, три стула, стол, графин, три стакана да шторы на окне и все. Туалет на улице, недалеко от гостиницы. Общая ванная комната в гостинице не работала по причине отсутствия воды в водопроводных кранах.

    С водой в городе было туго, ее подавали в определенные дни для того, чтобы запастись ею впрок. Качество воды в летнее время было ужасным, могли увидеть в емкости для ее набора водоросли и даже головастиков. Без кипячения употреблять эту воду было просто опасно для здоровья. Вот в такие условия я попал с семьей после окончания академии.

    Печалились недолго, надо было принимать меры к купанию 3-месячного ребенка, а затем и старшей дочери. Попросил у своих соседей ведро, набрал воды из рядом расположенной колонки (как раз было время подачи воды), вскипятил ее, разбавил холодной и залил в надувной бассейн, где Галина начала купать детей, я ей помогал.

    Раздался стук в дверь и голос с просьбой войти, а затем в комнату зашел командир дивизии полковник Лебедев В. М. Поздравил с окончанием академии и назначением на новую должность. Лебедев В. М. выразил надежду на то, что эти временные наши неудобства продлятся недолго.

   - Через 2 месяца военные строители сдадут новый пятиэтажный дом в эксплуатацию. Вот в нем нам выделят квартиру- заявил нам приунывшим командир дивизии.

     В дивизионном общежитии мы прожили недели две, не больше, а затем нас временно разместили (до получения квартиры) в однокомнатной квартире офицера, поступившего в академию им. Фрунзе.

     В свою очередь новый владелец квартиры уступил мне ее до получения обещанной командиром дивизии новой. Ее мы получили 4 ноября 1978 года, перед праздником.
 
     Несмотря на то, что меня востребовал на вакантную должность сам командир дивизии, некоторые офицеры Политического отдела меня невзлюбили. Причину этой нелюбви мне раскрыл заместитель начальника ПО майор Киселев гораздо позже, убывая на новое место службы. А причина состояла в том, что на мое место начальник ПО подполковник Остапенко В. планировал своего офицера, который на то время высшего образования не имел, но был лично предан своему хозяину.

      Все вроде шло по их расчетам, но тут состоялся звонок Лебедева В. М. в Москву с просьбой прислать в Болград меня. Планы политотдельцев рухнули и я априори стал для них виновником несостоявшегося назначения. Я долго не мог понять в чем причина мелкой мести ко мне 3-х офицеров политотдела, которые необъективно докладывали о состоянии политической работы в нашем полку.

     Ладно, если бы офицеры прошли школу службы, равнозначной моей, так нет – по первичной своей специальности они не были политработниками, не командовали ни ротами, ни батальонами, ни частями. Но учили меня, как мне работать.

     Мелкие негативные факты они собирали не в открытой плановой работе в полку, а исключительно во время обеденных перерывов, когда офицеров подразделений не было в части.

     А пропагандист дивизии так тот пошел дальше – фотографировал недостатки с его точки зрения подрывающие боеготовность части, как то: окурки на асфальте около казарм, столовой; грязную посуду на столе в столовой (ее просто еще наряд не убрал после приема пищи военнослужащих); солдата с расстегнутым воротом и т.д. и т.п.

     После такой «работы в войсках» на совещаниях политработников с участием начальника Политотдела это преподносилось как безответственная работа выпускника академии капитана Горбунова.

     Конечно, не в моем характере было терпеть такую несправедливость и унижение в глазах офицеров дивизии. Пришлось приказать наряду не пускать этих офицеров в часть без предварительного уведомления о предстоящей работе в части. Получился большой скандал, меня пригласили на беседу к начальнику.

     Тот попытался «сломать через колено» меня как личность при всех офицерах политотдела. Я этого сделать не позволил, чем больше разозлил и начальника, и его команду.

     Понимая, что дальше такое терпеть нельзя, я на служебном совещании у командира дивизии высказал решительный протест против такой формы работы вышестоящего органа в частях и нашел (неожиданно для себя) поддержку в лице заместителя НПО *  (начальник политического отдела).

     Он  пояснил командиру дивизии, что в ПО существует план работы в частях дивизии, который утверждает командир дивизии на год.

     В плане прописаны конкретные мероприятия по срокам и датам, исполнители и т.д. контроль за работой в ПО * (политический отдел) осуществляет зам. начальника политотдела, он же и направляет офицеров в части. Так вот, эти внеплановые визиты 3-х офицеров политотдела являются их личной самодеятельность и требуют осуждения.
 
     Командир дивизии, начальник штаба дивизии, заместители командира дивизии поддержали высказывание Киселева Е. Н. и начальник политотдела был вынужден учесть мнение этого авторитетного большинства и унял своих ретивых работников, но подленькая душа в них осталась.

      Судьба однако распорядится по своему – начальник ПО вскоре уйдет на другую работу в систему местного военного управления, а меня через 3 года назначат заместителем начальника политотдела. Вы бы видели физиономии этих служак… Но об этом рассказ мой впереди…
 
     Расскажу немного о своей работе в полку. В Болграде располагались штаб, политотдел, службы дивизии, два парашютно-десантных полка, спец. части. Мне исполнилось 29 лет, когда был назначен после академии на должность заместителя командира полка по политической части (в обиходе – замполит полка).

     98-я гвардейская Свирская Орденов Боевого Красного Знамени и Кутузова II степени гвардейская парашютно-десантная дивизия, в составе которой находился наш 299-й гвардейский ордена Кутузова III степени парашютно-десантный полк, была прославленной боевой частью. Основанная в 1944 году дивизия прошла славный боевой путь. Участвовала в освобождении Советской Карелии от фашистских захватчиков.

    За форсирование реки Свирь шириной 400 метров под огнем противника, овладение важным плацдармом на противоположном берегу реки и разгром в последствие крупной группировки противника 13 военнослужащих дивизии удостоились звания Героя Советского Союза. Соединение награждено орденом Боевого Красного Знамени и получило почетную приставку-наименование «Свирская» и право называться гвардейской.

    Из тринадцати героев дивизии три в годы войны служили в моем полку.
 
    В 1944–45 годах дивизия участвовала в освобождении Венгрии, Австрии, разгромила штабы танковых дивизий СС «Мертвая голова» и «Адольф Гитлер» и окончила войну в столице Австрии городе Вена. После войны была передислоцирована на Дальний Восток в г. Свободный.

    В 1968-69 году была переброшена в Бессарабию – основную часть в г. Болград, и по одному в г. Кишинев и Веселый Кут. После распада СССР в 90- х годах дивизия была поделена по 50% между РФ и Украиной по боевой технике, боеприпасам, снаряжению и «НЗ» *  (неприкосновенный запас).
     Украинская часть стала называться 1-я аэромобильная дивизия.

     Российская часть – 98 вдд – дислоцируется в городах Кострома и Иваново.
 
     Вот в такую с богатой историей дивизию прибыл я служить в августе 1978 года в город Болград в 299-й гв. пдп (парашютно-десантный полк). Надо особо отметить, что, хотя дивизия была прославленной, она на новом месте столкнулась с массой проблем. Среди них основные – катастрофическая нехватка жилья для офицеров и прапорщиков, низкий уровень материально-учебной базы, а порой ее отсутствии вообще,  Не было аэродрома для приема самолетов ВТА, ВДК – воздушно- десантных комплексов в полках для предпрыжковой подготовки десантников, отсутствовали хранилища для боевых машин в парках и многое-многое другое.

       В полку фактически не было клуба (был сарай, бывшая румынская конюшня), столовая не соответствовала требованиям для кормления личного состава. Людей кормили из полевых кухонь в огромных палатках. Казармы были еще румынские с печным отоплением.

       Вот такое наследство досталось нашей дивизии, когда ее перебазировали с Дальнего Востока на юг Одесской области.
       За 10 лет офицеры дивизии совершили настоящий подвиг- многое создали на пустом месте, но старое наследство, все еще давало о себе знать.

       Внутри городка и за городком – непролазная грязь в дождь, весной и осенью. До полка добирался в резиновых сапогах, а там переобувался в хромовые.

       Комната боевой славы полка отсутствовала вообще, по причине отсутствия нормального клуба.
       Периметр полка окружал глинобитный забор высотой 1 метр, требующий ремонта.
        Три спец. роты располагались в глинобитных бараках. Когда я со всем этим «достоянием» полка ознакомился воочию, то подумал: «Везет тебе, Саша, на прорывные участки».

       Еще с курсантской поры я твердо уяснил для себя одно правило: если хочешь добиться авторитета среди сослуживцев или подчиненных – обеспечь единство слова и дела. А что такое единство слова и дела в армейских условиях?

      Это, прежде всего, личный пример в овладении боевой техникой, оружием, состоящих на вооружении полка. Поэтому с первых дней своей работы в полку поставил перед собой цель в кратчайшие сроки овладеть БМД-1, стоящей на вооружении парашютно-десантных рот полка, а также современными средствами десантирования боевой техники и снаряжения.
               
      Вскоре служба моя в полку вошла в привычную колею, стала повседневной работой. Командир дивизии сдержал свое слово.
 
     4 ноября 1978 года я получил ключи от 3-комнатной квартиры в новом доме для офицерского состава.
     Жилой фонд предыдущей  МСД (сокращенного состава) состоял из деревянных сборной конструкции домов на две семьи каждый, да 3–4-этажных каменных домов. Жилой фонд делился на два городка, расположенных друг от друга через автомобильную дорогу.

    Новый дом для офицерского состава был введен в эксплуатацию во 2-м городке.

    Офицерский состав и прапорщики Болградского гарнизона были обеспечены квартирами на 30–40% всего, остальные снимали жилье у местных жителей или проживали совместно с родственниками.

     Со строительством этого нового дома начался плановый процесс застройки и введения в строй объектов, предназначенных для обеспечения условия, при которых бы личный состав частей дивизии смог качественно решать поставленные перед ней учебно-боевые задачи.

     Опережая события, отмечу, что за 10 лет такого строительства была полностью решена жилищная проблема для офицеров и прапорщиков.
 
     В 299 полку были построены и введены в эксплуатацию 2 новые
4-этажные казармы, современный воинский клуб (гордость гарнизона), ВДК – воздушно-десантный комплекс закрытого типа, где в непогоду можно было укладывать людские и грузовые парашюты одновременно одному парашютно-десантному батальону.

    Но этот будет потом, а пока с чувством внутреннего волнения вместе с женой и дочкой, младший на руках(шестимесячник), разглядывали свое новое жилье на 3-м этаже.
    Лифта в доме по проекту не полагалось, но это обстоятельство не смущало нас, новоселов. Имея добротное жилье, можно все силы свои направить на работу, а ее было у меня – непочатый край.

    Полк возглавлял молодой перспективный офицер, выпускник академии им. Фрунзе 1 подполковник Бондарь А. С., начальником штаба был выпускник той же академии 1977 года майор Кожушкин В. А.

    Остальными заместителями командира полка были опытные офицеры, но без высшего образования, кроме зампотехп полка майора Киселева. Командирами батальонов и арт. дивизиона были опытные офицеры, выросшие до своих должностей в родном полку, но также без высшего военного образования. Перспектив для направления их в академии для повышения своего образования они уже не имели по причине возрастного ценза.

    Немаловажным фактором в армии, влияющим на общую оценку части по итогам проверок руководством ВДВ, было состояние быта и обустройства личного состава, боевой техники, вооружения и материального обеспечения.

    Говоря проще – наличие современной (или хотя бы добротной) инфраструктуры, которая дополняла общую копилку оценок, но при этом зрительно побуждала самих проверяющих на выставление объективных, исключительно по результатам боевой подготовки, оценок.

    И кто, какой проверяющий после этого поставит полку высокую оценку? Поэтому командованию, штабу и политаппарату полка  представлялся только один путь решения этой проблемы – добиваться высоких результатов в боевой и политической подготовке при стабильной воинской дисциплине всех категорий личного состава полка.

    А для этого нужна была качественно новая, выводящая на высокие результаты, партийно-политическая работа.
 
    Обозначив перед собой цели и средства ее достижения, начал свою деятельность по разным направлениям:

    Во-первых, необходимо было на опыте работы в Литве в отстающем подразделении увлечь своих ближайших помощников-офицеров политработников полка работой по-новому, убедить их в том, что не все оценивается только (и исключительно) по благоустройству казарм и другой инфраструктуры.

    Прежде всего должны быть достигнуты высокие результаты в боевой и политической подготовке и тогда наш минус может превратиться в плюс. Т. е несмотря на то, что бытовые условия у нас хуже, чем в братских частях, тем не менее высокие результаты свое дело сделают.

     Во-вторых, нужно было совершенствовать психологию офицеров, и прежде всего ротного и батальонного звеньев, где непосредственно работают с людьми, организовывают занятия, обеспечивают бытовые потребности своих подчиненных, отвечают за воинскую дисциплину.
 
     В-третьих, все усилия выше перечисленной категории офицеров
не достигнут положительных результатов, если в ротах, батареях нет авторитетного младшего комсостава, т.е. сержантов.

    Офицеры находились в части не круглосуточно (за исключением службы наряда), после 18 часов вечера они убывали домой, а вместо них сержанты должны были осуществлять руководство своими подразделениями. Но этого не происходило в подразделениях, где их роль сведена до минимума.

    Отсюда существование пресловутой «дедовщины», низкий уровень выучки солдат по таким дисциплинам как физическая, строевая подготовка, несение службы в наряде, исполнительской дисциплине и других видов боевой подготовки.

    Не хочу неправильно быть понятым в том, что до меня эта работа совсем не велась. Нет, она конечно велась, но объем старой инфраструктуры полка был настолько велик, что не большое строительство или ремонт объектов части, не могло привести к коренному перелому в изменении внешнего вида военного городка.

     1978 год закончился для полка с нормальными результатами. Командир полка подполковник Бондарь А. С. ушел на повышение в управление дивизии. В 299-й пдп назначили нового офицера Яценко Николая Сергеевича, спокойного, волевого, обладающего кроме командирской хватки великолепными хозяйственными способностями.

     Мы с ним нашли общий язык сразу по вступлению его в должность в декабре этого же года. Нам удалось в короткие сроки совместной работы осуществить на практике многие наши начинания; создать коллектив единомышленников офицеров; поднять роль сержантов в учебном процессе полка; организовать действенную партийно-политическую работу с личным составом; добиться достойных результатов в боевой подготовке; качественно и количественно решать задачи создания и обновления инфраструктуры части.

     За участие в учениях «Щит-79» стран ВД (варшавский договор) в 1979 году на территории Венгрии полк был награжден Вымпелом МО СССР. Многое было сделано плане  обустройства полка.

    Своими силами капитально отремонтирована солдатская столовая, создана полковая баня, вокруг полка возведен железобетонный забор 2-метровой высоты, заасфальтирована территория парка боевых машин, возведены два новых хранилища для техники.
 
   Военными строителями был сдан, а нами оформлен клуб полка, да так, что в нем Политотдел ВДВ организовал 3-дневные сборы комсомольских работников войск, участие в котором принял начальник Главного политического управления армии и флота СССР.

    Наш труд не остался незамеченным новым командующим ВДВ. По окончании весенней проверки 1981 года меня с командиром полка пригласил на беседу командующий ВДВ генерал-полковник Сухоруков С. В. На беседе присутствовали новый начальник политотдела войск генерал-майор Смирнов С. М., новый командир дивизии полковник Пикаускас О. М.

     Поблагодарив за наш труд в полку, за достижение высоких результатов в боевой, политической подготовке и воинской дисциплине, Командующий обратился к командиру полка с предложением возглавить одну из воздушно-десантных бригад, которые начали создаваться в составе наших войск, начиная с 1977 года. Николай Сергеевич свое согласие дал.

              Затем генерал Сухоруков С. В. обратился ко мне:

   – Товарищ майор, как Вы относитесь к предложению сменить свою специальность с политработника на командирскую? Руководство полка и дивизии дают о Вашей работе хорошие отзывы. Как вы на это смотрите?
 
     Что я мог ответить командующему, услышав ошеломляющую для себя новость?

     Сейчас, по прошествии большого количества времени, уже трудно вспомнить все подробности этой встречи, но помню дословно свой ответ ему:

   – Спасибо за оценку нашего труда, товарищ Командующий, а также за Ваше предложение сменить свою профессию. Но позвольте его не принять по одной причине – я не знаю каким я стану командиром, но вот то, что я состоялся как политработник – это факт, отмеченный Вами. Спасибо за доверие!

     Для чего я привел этот пример в своих воспоминаниях? Исключительно для того, чтобы подчеркнуть важность и актуальность такой задачи, как обеспечение единства в повседневной работе между командиром и политработником.

     Если этот тандем работает как единый механизм по выводам из кризиса своего большого воинского коллектива, то результат не заставит себя долго ждать. Здесь важна прежде всего мотивация этой работы, если она отсутствует (пусть будет то, что есть), то руководители порядка в части никогда не наведут. Если она присутствует в работе, то результат не заставит себя долго ждать.

    В 1981 году, через три с небольшим года после окончания политической академии меня назначили на новую должность – заместителем начальника политотдела дивизии.

    Сдав осеннюю проверку вместе со своим приемником, передав ему дела в ставшем для меня родном полку, перешел в управление дивизии. Был представлен офицерам для ознакомления. Начался новый этап в моей офицерской службе, который продлится без малого четыре года. Чем запомнились они мне, что отложилось в памяти и достойно для изложения в моих воспоминаниях?

    Прежде всего новаторским подходом к делу. Основу офицерских кадров политотдела составляли офицеры в годах, без перспективы роста, без рвения в службе. Все они до единого приуныли, т.к. понимали, что при мне придется работать по- новому.

    Некоторые работать по-новому не то что не хотели, они просто не могли работать по-современному и в разное время вскоре перевелись в сухопутные войска, один уволился по достижению возрастного ценза.

    Политотдел был укомплектован свежими молодыми кадрами, способными решать любые задачи и главную из них – вывести дивизию в число передовых в Воздушно-десантных войсках. Среди событий тех лет хочется отметить участие 217 пдр и ряда спецподразделений дивизии в учениях «Щит-83» на территории Болгарской Народной Республики летом 1983 года.
 
    Участие в этих международных учениях, где присутствовали все Министры Обороны стран-участниц Варшавского договора и высшее политическое руководство соц. стран, явилось для меня в частности большой школой по обретению практического опыта в организации политической работы.

    Массовому применению десанта в тылу условного противника (по замыслу тактического учения) предшествовала большая подготовительная работа специальной оперативной группы в районе десантирования нашего полка. Тактические учения войск в мирное время несколько отличаются от реальных боевых действий.

    На тактических учениях отрабатываются вопросы управления боевыми действиями подразделений, частей, соединений, отрабатывается их слаженность и взаимодействие, производятся практические боевые пуски ОТР (оперативно-тактические ракеты), стрельбы из других видов вооружения, происходит обучение военнослужащих на незнакомой местности.
   
     Все эти мероприятия или действия помимо военной составляющей имеют одну отличительную от реальных боевых действий черту – обеспечение высокого уровня безопасности для личного состава и гражданского населения.

    Для выполнения этой задачи (кроме заданий по плану учений) и была за 2 недели до десантирования полка послана оперативная группа под руководством заместителя командира дивизии подполковника Бондаря А. С. в район десантирования.

    Заместителем руководителя оперативной группы по политической работе был назначен  слуга Ваш покорный. В задачу нашей оперативной группы входило решение многих важных вопросов тактических учений. Вкратце поясню основные задачи и состав ОГ.
 
   Во-первых, подготовить площадку для приземления на ней десанта парашютным способом, в частности - убрать крупные валуны, которых было множество на огромном поле под городом Бургас в Болгарии,
 
     Во-вторых, оборудовать районы и места для применения имитационных взрывчатых веществ (имитация бомбовых ударов авиации, артиллерийского огня и т.д.), что создавало обстановку близкой к боевой и многое-многое другое.

    Все это давало возможность провести десантирование личного состава до 1 500 человек численностью, боевой техники на МКС (многокупольная система) без чрезвычайных происшествий.

    В состав ОГ входили саперные подразделения, химические, позже присоединились к ней разведчики в составе взвода, который до начала учений сделал практическую «пристрелку» десантирования на площадку приземления в интересах экипажей ВТА.

    В политическую работу среди личного состава опергруппы, большинство которой составляли воины срочной службы, входили мероприятия патриотического и интернационального воспитания воинов, совместное участие наших военнослужащих и воинов БНА (Болгарской Народной Армии) в проведении культурных мероприятий в селениях и городках Бургаской области.

     Сильное впечатление на меня, офицеров, солдат и сержантов ОГ оказала экскурсия в выходной день на Шипку, где русские полки совместно с болгарскими добровольцами защищали горные перевалы с целью не пропустить огромную армию турецкого паши для нанесения удара в тыл русской армии, сражающейся под Варной.

      В целом ОГ справилась с поставленной задачей и обеспечила массовое десантирование 217 пдп и отдельной разведроты с боевой техникой без происшествий.
      Полк десантировался успешно в запланированный район и вступил с ходу в бой в сложных метеоусловиях. Министр обороны СССР Маршал Советского Союза Устинов Д. Ф. дал высокую оценку действиям личного состава в сложной обстановке погоды (полк десантировался в грозу ).

     1984 год и первая половина 1985 года были отмечены интенсивным процессом в боевой и политической подготовке в частях дивизии. Политический отдел не оставался в стороне от этого важного дела.

     Выездная работа офицеров политического отдела в части носила не только контрольную функцию, а была направлены на оказание действенной помощи полковым политработникам в повышении эффективности ППР в решении поставленных перед ними задач.

    Политотдел работая в войсках, ставил перед своими подчиненными одну задачу: «Поменьше слов, побольше практического дела. Конечный результат полка (части) в вопросах боевой готовности, боевой и политической подготовки; укреплении воинской дисциплины – это наша с вами оценка!»

    За каждым офицером ПО была закреплена конкретная воинская часть, где он на основе выработанных рекомендаций, обобщающих передовой опыт дивизии, ВДВ в целом, проводил целенаправленную работу по внедрению этого опыта в «подшефной» части.

     Большое внимание ПО дивизии уделял созданию в частях благоприятных бытовых условий и культурно-просветительской работы. Объявлялись конкурсы на лучшее оформление и благоустройство солдатских расположений (казарм), полковых клубов, солдатских чайных (кафе) и столовых.

    Политотдел добился от Политуправления Одесского военного округа выделения материальных средств на создание современной наглядной агитации не только в частях, но и в учебных центрах соединения и полков.

     Как-то на досуге я подсчитал количество времени, проведенного в воинских частях в течение только одного года, и получилась разительная картина – из 365 дней в году в командировках офицеры ПО проводили от 50 до 60% времени.

     И результаты такой работы давали свои положительные плоды. В 1983 году командование дивизии оценило труд офицеров ПО и других политработников частей. Многие из них были поощрены приказами командира дивизии и командующего ВДВ.

     По представлению вышестоящего органа командир дивизии генерал Пикаускас О.М. вручил мне в торжественной обстановке орден «За службу в ВС СССР» 3 степени.

    Лично считаю это оценкой  моей работы  по совокупности на должностях замполита полка и заместителя начальника политотдела дивизии в 98 гвардейский воздушно-десантной дивизии.Спасибо за это Комдиву и Начальнику ПО Репка Анатолию Павловичу.

     Но, это была и оценка деятельности всех политработников нашей дивизии, без их вклада в достижение высоких результатов в учебно-боевом процессе не могло состояться моего награждения высокой правительственной наградой.
 
    В январе 1985 года меня вызвали в ПО ВДВ   (Политический отдел Воздушно- десантных войск) на беседу по поводу назначения на должность начальника политотдела дивизии.

     В тот же день прошел собеседование в ГлавПУРЕ СА и ВМФ (Главное политическое управление Советской Армии и Военно-Морского Флота)и военном отделе ЦК КПСС по этому вопросу. Мой начальник: полковник Репка А. П. планировался на выдвижение.

     Командир дивизии генерал-майор Пикаускас О. М. обратился к командующему и начальнику ПО Воздушно-десантных войск с просьбой о назначении на освобождающуюся должность меня.

    К тому времени в должности заместителя начальника политотдела я проработал четыре года, получил очередное звание «подполковник», знал театр военных действий дивизии на случай войны, все сильные и слабые места в каждой воинской части соединения.

     В августе того же года состоялось мое назначение приказом МО СССР на должность начальника политотдела. Началась, а вернее продолжилась моя служба в новом качестве руководителя политической работы в частях дивизии. Полностью новая должность называлась так – начальник политотдела–заместитель командира дивизии по политической части.

    Это двойственное наименование должности имело свое практическое обоснование объединением в органе двух функций – партийной и политико-воспитательной работы. ПО дивизии имел право (на правах райкома КПСС города, района) принимать и исключать военнослужащих в (из) партии.

     Этой деятельностью занималась партийная комиссия при политотделе дивизии, которая подчинялась начальнику. Командир соединения партийной работой не руководил, он на нее опирался в своей деятельности. Организатором партийной работы был начальник политоргана.

     На эту должность я и был назначен в августе 1985 года приказом Министра обороны СССР.

                (продолжение следует)...