Падение Эрафии. 6 часть, заключительная

Дора, Часть 2
Приходя в сознание, я слышала голоса… кажется, Реда и его советников. Слов я не разбирала. Открыв глаза, я увидела светлое голубое небо, - ни следа от кроваво-красных тонов, появившихся с нападением Реда.
В небе было какое-то непонятное спокойствие, не закрывавшее, однако, все пустоты от таких потерь… Эта бесконечная пучина над эрафской землей, казалось, жила вместе с державой, наблюдала и переживала… Небо было спокойно, но пусто, и, возможно, не находило себе места после гибели целого народа и всей флоры и фауны этой земли.
Я встала. Я потеряла сознание недалеко от бывшей пещеры, а слева от меня были какие-то несколько кустарничков и две пальмы, закрывавшие меня от группы существ неподалеку. Странно, откуда тут взялась растительность? Ред же вроде все пожег…
Я скосила взгляд на беспорядочно валявшиеся валуны, бывшие некогда входом в пещеру… Торредиум и другие десять старейшин погибли там от рук Реда.
А Флоренс? Где маленький дракончик? Он был вне пещеры, когда Ред добрался сюда, значит, мог выжить…
Я услышала давно знакомый голос. Элла! Там, недалеко от Реда! Подскочив к кустарникам, я увидела, как Элла лежит без сил у камней, а Ред небрежно держит в руке Флоренса.
По мне прокатилась волна страха. Нужно спасти эту бедную девочку и маленького ребенка! Но что я могу сделать?
Прогнав из головы все нужные и ненужные мысли, я метнулась прямо к дьяволу. Я ни о чем почти не думала, однако часть моего мозга понимала, на что я иду, и во мне усиливалась дрожь. Одно движение дьявола – и меня как не бывало. И мало того, что я погибну, страшнее то, что я ничего не смогу сделать для Эллы и Флоренса, погибну, не оказав никакой помощи.
Не понимаю, как у меня получилось остановить Реда. Он успокоился!.. Отдал ребенка и ушел…
Держа на ручках Флоренса, я подошла к Элле. Я смотрела ей в глаза и видела, как она умирает, как она смиряется с этим, как готовится последний раз воспринять этот мир, а потом потерять связь с ним…
Я металась. Хотела дать Флоренса Элле, дать им посмотреть друг другу в глаза, но Элла была уже не молодой и красивой белой драконихой, а огромным комом из багровых сгустков плоти. Я не могла показать такое младенцу, хоть это и была его мать, лучше пусть Флоренс запомнит маму смутно, но живой и здоровой. Я прижимала к себе дитя, хотя понимала, что оно не мое, что у него еще есть мама, и у меня было чувство, как будто я украла ребенка.
…И что полностью повергло меня в ужас… нет, вымотало изнутри – то, что у меня была магия любой стихии, я могла перестраивать молекулы, но не умела исцелить Эллу; все считали меня всемогущей, и я умела все, все! Я тысячи и тысячи раз спасала огромные отряды эрафийцев, помогая им своей магией, у меня было все, но исцеление отсутствовало начисто, и я в этот ужасный момент не была способна затянуть ни одной ранки на теле Эллы… Умея абсолютно все, я ощущала полнейшее бессилие, невыносимо давящее на меня, стальным кольцом сжимающее мое сердце. Это было особенно страшно: смотреть в глаза умирающей и понимать, что можешь все, но не можешь помочь. Жизнь уходила из нее, и ее невозможно было вернуть…
В этот миг я, признаюсь, не жалея могла отдать всю мою магию, чтобы обрести умение исцелять и спасти Эллу. Но небеса молчали, меняться было не с кем, и оставалось только смотреть, ощущая безысходность, на упадок сил и потерю сознания.
- Я сберегу твоего ребенка. Я сделаю все, чтобы он жил, я буду заботиться о нем, - клялась я лежавшей без сил драконихе.
Элла смотрела на меня, не моргая, боясь закрыть глаза, в которых было понимание и сумасшедшая, огромная, дикая надежда, какая присуща только умирающей матери, которая оставляет свое дитя…
Я не могла не пообещать уберечь Флоренса. Я должна была хоть как-то утешить беспокойную мать. Но…
Но, может быть, мне не нужно было появляться здесь?.. Не нужно было выбегать из-за деревьев? Почему?.. А вдруг бы Элла выжила, боясь за судьбу сына? Выжила бы только для того, чтобы его поставить на ноги, открыть ему дорогу в жизнь?.. Мать не может умереть, не пристроив ребенка. Умирающий старик будет жить, пока не увидит своего приехавшего издалека сына… У Эллы был шанс выжить даже при таких страшных травмах. Но Флоренс был в руке Реда, а дьяволу ничего не стоило убить ребенка, чтобы вконец измучить мать. Нет, нельзя было оставаться на месте, невозможно было дальше прятаться. Наверное, так наверху уже было решено: прервать жизнь Эллы сегодня, здесь, сейчас…
Не успела я об этом подумать, как Элла в последний раз вытаращила глаза, взгляд ее рассеялся и стал пустым, тяжелое, медленное дыхание прервалось, еле бившееся сердце пару раз споткнулось и остановилось…
Элла умерла. В этот миг, в который последний отголосок жизни покинул ее и который я, как ни странно, уловила, в тот миг мне стало особенно тошно и горько. Она умерла. Все. Все…
Теперь мы остались вдвоем: он, маленький, ни на что еще не способный дракончик, и я, почтительных лет женщина.
Я смотрела на умершую Эллу, изо всех сил прижимая к себе маленького дракончика и впервые в жизни совершенно не понимая, как теперь быть и что будет дальше…