Глава 7. От теории к практике

Kак-то раз в субботу, когда мы поставили на газовую плиту свои чайники, для лёгкого ужина, Марина Константиновна предложила сыграть в такую игру: каждый из нас по очереди должен изображать непьющего одиночку в пьющей хлебосольной компании на именинах. Мы сами должны представлять коллектив, желающий хорошо повеселиться. Все наседают и предлагают выпить, а одиночка отнекивается. Его поведение оценивается коллективно по пятибалльной школьной системе. Жанна тоже захотела принять участие в игре.
- Я когда вырасту, тоже могу оказаться в такой компании. Рюмки наши были наполнены настоящим вином. Это Светлана Николаевна принесла бутылку, чтобы было всё по настоящему. Юрий Борисович этому обрадовался, решив про себя, что эти рюмки никуда не денутся, кое-что ему перепадёт. Кинули жребий, кому начинать, Светлана Николаевна пронумеровала для этого бумажки и бросила в детскую корзинку. Начинать игру выпало по жребию тому же Юрию Борисовичу. Он в роли трезвенника вёл себя нервно и грубо. Рюмки, наполненные вином, которое нельзя было выпить, его раздражали.
- Сказал нет, и не буду! -  отмахивался угрюмо во все стороны.
- Юрий Борисович, ну давайте одну за здоровы именинницы. Не выпить, значит, зло оставить! Ну что вы, Юрий Борисович, не уважаете нашу компанию? - больше всех старалась Марина Константиновна.
- Сказал не пью, и не буду, и приставать ко мне не надо, - твердил одно и тоже Юрий Борисович. Поведение его оценили тремя баллами. Отдали должное его твёрдости, но решили единодушно, что вести себя так среди весёлых и доброжелательных людей не совсем прилично.
Следующим оказался Андрей.
- Я не Пьющий, - сказал он на предложение выпить за именинницу.
- Одну рюмку можно, - дружно вскричали мы.
- Одна рюмка такого вина даже ребёнку не повредит, - горячилась Светлана Николаевна, придавая этой игре очень серьёзное значение.
- Ну, давайте я выпью за папу, - решила придти на помощь отцу Маруся. Даже Юрий Борисович улыбнулся.
- Не мешай, - одёрнула её Катя.
- Дети до 12 лет не принимают в игре участия, иначе их отправят спать, - посмотрела я строго на Марусю, Она притихла и взялась, за свой стакан с газировкой.
- Вы меня ждёте? - спрашивает Андрей, явно затрудняясь в разумном и веском отказе.
- Да, да, да! - кричим мы.
- Вас одного ждём, - чокается с ним Светлана Николаевна, - поднимите рюмку, не ставьте! Андрей послушно поднимает.
- За здоровье именинницы! — восклицает Марина Константиновна.
- Вы меня не поняли, - говорит Андрей, - я совсем не пьющий. От всей души поздравляю именинницу!
- Если вы не хотите, чтобы я этот вечер провёл с вами, я могу уйти, он отставил свою рюмку. - мне уходить не хочется, мне нравится ваша компания. И то, что лежит на тарелках, мне тоже нравится, я хочу есть! Но судьба моя в ваших руках, решайте сами - уйти мне не пьющему, или остаться? При этом я весёлый человек, вашу компанию не подведу. Он хватает со стены гитару, начинает наигрывать и напевать "крутится - вертится шар голубой", брякает по струнам.
- Всё, - уйти мне или остаться? И Светлана Николаевна первая кричит: «Остаться, остаться!». Мы не находим, как возразить, но тоже кричим: «Остаться, остаться!».
Поведение Андрея оценили четырьмя балла. Bo-пеpвых, слишком длинные отказы, во - вторых, его ответы годятся только для одного человека, а на пять баллов нужно найти такой отказ, каким мог бы воспользоваться каждый.
         Третьей была Жанна.
- Выпей скорее, Жанна, тебя ждём, закуски остывают, именинница закручинилась, - стараемся разнообразить наступательные приёмы.
Жанна обвела нас всех такими умными, такими скорбными глазами и сказала:
- Пить ведь вредно и стыдно - все это знают, зачем же пить самим и приставать к другим? От её чистых глаз, от её слов, простых и увёренных, нам сделаюсь стыдно. За то, что - взрослые затеяли эту нелепую игру. за то, что мы взрослые, вроде неглупые люди, ответственные за своих детей, в отношении к пьянству так беспомощны. Мы Жанне аплодировали, оценили её поведение пятью баллами.
• Вот так следует вести себя каждому, - решили мы. - не заигрывать с пьяной компанией, как Андрей, не грубить и не нервничать, как Юрий Борисович. А уметь выразить своё отношение к пьющим так, чтобы желающим выпить сделалось стыдно.

- Молодец, дочка, - оживился Юрий Борисович. Игру прекратили.
- А что теперь с вином делать? - поинтересовалась Светлана Николаевна.
- Конечно, вылить в унитаз, - предложила Жанна.
- Это очень хорошее и дорогое вино, - сообщила Светлана Николаевна. Марина Константиновна принесла прозрачно-голубой графин с широким горлышком и шариком на крышке, слила вино из рюмок и бутылки.
- К нему ведь никто не прикасался, отнесите к себе домой, может, когда пригодится. Юрий Борисович провожал Светлану Николаевну скорбными глазами. Нам сделалось его жаль, и мы были не прочь ему налить, но заметив, как строго Жанна на нас посмотрела, Светлана Николаевна с графином удалилась. Юрий Борисович отвернулся к окну.
- Доигрались, - зло он прокомментировал. В кухне установилась гнетущая тишина, молчали даже дети. Но вернулась Светлана Николаевна, и мы, делая вид, что ничего особенного не произошло, стали разливать чай, очень переживая за Юрия Борисовича. Он налил себе одной заварки и, морщась, пил мелкими глотками. После чая невесело разошлись. Раз на раз, как говорится, не приходится. Очень беспокоились, чем закончится нервный срыв Юрия Борисовича. А утром я увидела, как Жанна с Юрием Борисовичем в тренировочных костюмах, полотенца через плечо, выходили из кухни и направлялись в ванную, радостно со мной поздоровались. Оказывается, они занимались гимнастикой на кухне у открытого окна. От этого в радужные цвета окрасился для меня белый свет.