Как в кино

Когда Ева была маленькой, мы частенько усаживались с ней в обнимку, смотрели мультик про обезьянок и их шалости, и я искренне смеялась, считая все это чистой выдумкой автора сценария. Больше с этого мультика я не смеюсь, и даже более того, мне хочется встретиться с этой несчастной, всклокоченной, вынужденной разрываться между домашними делами и устранениями последствий детских шалостей, мамой-обезьяной, сесть с ней за один стол, выпить... чаю, заглянуть ей в глаза и спросить: "Ну ты ж меня понимаешь?", потому что та самая маленькая обезьяна, разгуливающая в мультике в ползунках и с соской, сильно мне напоминает одну мою девочку, которая, вместо завтрака, строила в тарелке крепость из гречневой каши, вокруг неё ров, заливала его водой, весело плюхала ложкой, забрызгав стол и стены и себя, выкапывала цветок из горшка и таскала его по всей квартире (не удивлюсь, если из лучших побуждений, чтобы просто мир ему показать), потом ходила со мной за покупками, пока я целых десять секунд искала срок годности на сыре, выбралась из ремней, вырвалась из коляски, накидала "в багажник" продуктов, её побег я обнаружила, когда заметила боковым зрением, что моя коляска сама поехала дальше по ряду, и резво помчалась за ней, а незапланированные продукты обнаружила уже на кассе, удивлённо восклицая (пока не сообразила источник их появления) и вызывая недоуменный взгляд кассира, которая, наверное, подумала, что у меня либо острая фаза склероза, либо, что я купила сразу набор: коляску, ребёнка и прилагающиеся к ним продукты. Потом мы шли домой, и, поскольку продуктов оказалось больше, чем изначально я рассчитывала, картошку пришлось "примостырить" сбоку коляски, а Ника, обнаружив это, решила отмечать дорогу, выбрасывая картофелины по одной, видно, подслушав, как вчера я читала Еве сказку про сильно находчивого мальчика, сумевшего подобным способом выбраться из леса, и спасти себя и братьев.
Пришли домой, разобрали продукты, она сняла платьице, уселась в стульчик, явно намекая на повторение завтрака и, когда ей в этом отказали (в воспитательных целях, я сильно против баловства с едой), уселась ко мне на коленки, давила слезы крупным горохом, наводя на мысль, что придёт день и МХАТ будет ей рукоплескать, а я, уже отдохнув и размякнув, тихонько смеялась с того, что у меня теперь не жизнь, а кино.