Глава 4. Боготворишь меня...

                С кляпом, который нащупывал мой язык всякий раз, как я хотел произнести что-то более-менее членораздельное, я чувствовал себя некой милой игрушкой, которой от души забавлялась Госпожа. Мой милый кукловод был таким изобретательным, что придумал для меня придумывать разные жесты, выражающие моё отношение к происходящему. Я придумал мольбу, но так её ни разу не использовал. Наоборот, я бы молил только об одном, - чтобы Госпожа не останавливалась и ей не нужно было бы никуда уходить вечером, а просто спать где-то в районе её ножек, уткнувшись щекой в косточку на щиколотке.

                Не использовал его и тогда, когда на сосках уже которую минуту подряд болтались прищепки и Госпожа разрешила мне её умолять, чтобы их снять. А я всё делал это не достоверно. «Ты, правда, меня умоляешь? Правда-правда, больше не в силах терпеть боль?» - и кого я мог обмануть, сказав «да»? Нет, я еще могу терпеть и терпеть… Меня поддерживают Ваш взгляд и Ваше спокойствие. И если только станет совсем невмоготу – тогда уж волей-неволей придётся извиваться угрём, и в душе моей – будет пылать пламенное раскаяние Раскольникова. Я упаду на пол и стану зацеловывать вам ноги, после каждого прикосновения повторяя «пожалуйста… умоляю… пощадите…» И тогда, конечно, Вы уже не сможете мне не поверить. Ведь голос мой будет звенеть чистой монетой.

                Когда Вы сняли с меня кляп – я ощутил еще один прилив признательности.  Как же   хорошо теперь дышится! И на губы – не давит жгут. Как свободно! Можно даже улыбнуться. И даже почти вслух. Как раз в тот момент, когда отвернувшись, раскладывал по тарелкам фрукты. В левой руке – красная с малиной, в правой – темная с виноградом. Велите отойти чуть назад, и прогнуться вперёд, и руки приподнять чуть повыше… Так, чтобы Вам было идеально удобно доставать с тарелок фрукты. И чтобы лучше можно было рассмотреть самого раба, держащего тарелки. Или его нарисовать, будь тут под рукой специальные принадлежности с самим желанием изображать. Время от времени, какая-нибудь ягодка с барского стола доставалась и мне. Прямо из Ваших пальчиков. И я почти не мог поверить своему счастью. Особенно когда ягодкой – послужил Ваш согнутый пальчик. Я лобзал его, брал в рот и посасывал– самую сладкую ягодку из всех ягод. Язык и губы разве что не кричали от наслаждения.

                А потом я унес тарелки, и Госпоже захотелось, чтобы я отведал уже ремня. Плотно зажав между ногами мою голову Госпожа стала хлестать меня по ягодицам. Сначала не так сильно, и я даже совсем не крутился. Немного погодя, когда Госпожа остановилась, и мне подумалось, что уже и всё,  – я услышал её голос: «Ну… разогрев окончен. Теперь уже буду пороть». Я не испугался, а возбудился. Мне хотелось этого. Чтобы посильней. Чтобы Вам – хотелось посильней. И после каждого удара – я бы дергался всем телом и головой, и терся ею между Ваших ножек. И Вы бы чувствовали, как мне больно.. Каждый раз, каждый удар… И когда вдруг по пять рад подряд по одному и тому же месту… Когда стоны – нельзя было подделать словно швейцарские франки… Когда пятки бы начали быстро молотить по полу… Когда бы уже и рука устала от бесконечных и резких взмахов… Когда…

                Когда всё закончилось – всё еще только начиналось…

                Нам опять захотелось пить. Госпоже уже со знанием дела – бокал на протянутых высоко руках. Мне же… Моя Богиня встала с дивана и пошла к кухонной стойке. Я не мог видеть, что она делает. А потом вдруг краем глаза заметил, как ставит на пол рядом со мной тарелку. С водой. И садится обратно на диван. Её короткое «пей» … Долгим эхом в глубинах моей души… «Как собака?»  «Да, да, как собака». Став на четвереньки прильнул лицом к тарелке и начал лизать языком и засасывать губами воду. Как же мне хотелось в тот момент увидеть лицо моей Хозяйки! Я могу быть для Неё и собакой, любым другим животным, и вообще кем угодно – лишь бы- быть… Для неё… Делать такие вещи, которые согласится делать не каждый мужчина..  И хотя бы изредка – встречаться со взглядом… слышать её голос.. ощущать присутствие… даже на расстоянии – быть с ней душой… знать, что и она может меня услышать… И ответить… даже просто молчанием… просто тем, что она есть… и помнит обо мне..

- Молодец, хороший doggy! А теперь хочу услышать твой голос.

                С некоторым недоумением покосился я на свою Госпожу, ожидая, что быть может, она так шутит.. Оказалось – не шутит.

- Ну? Что же ты медлишь? Голос!

И мне пришлось залаять:

- Гав! Гав!...
-  Ну вот есть,  еееесть голос у моего пёсика!

- Гав! Гав! Гав!
- Молодец. Такой громкий!

                Госпожа легко погладила меня за ушком.  Даа, ни в каком другом дне не приходилось мне лаять так часто, как в понедельник, 26 июля! А впрочем – не приходилось вообще.

- Ну что ж, мой пёсик теперь меня проводит в ванну и поможет мне сполоснуть ножки.

                А я и рад был стараться. Раздевшись, Госпожа зашла в душевую кабинку, доверив мне отрегулировать воду. Ополоснулась, а затем я помог ей вытереть насухо ножки.

- Идём сразу в спальню. Хочу массаж всего тела.

                Госпожа легла поперёк огромной двухместной кровати, предоставив мне карт-бланш по части её плеч, спины и всего того, что ниже. Поначалу у меня выходило не очень.

- Ну что ты меня гладишь! Посильней, посильней, пальцами прямо впивайся и руками води. Ну вот… уже что-то похожее… Только, видно, тебя для стимуляции точно прищепки нужны. Принеси мне парочку.

                Определив мне на грудь с двух сторон по прищепке, Госпожа рассчитывала на лучшее продолжение. И я старался, старался, как мог, только всё равно не мог как следует угодить своей Богине…

- Слушай, моя массажистка… Сейчас я к ней уже ходить перестала, а то она начала со мной как с подружкой вести… Так вот, как-то говорит она мне: Вика, ты с виду такая вся нежная! А как под кожу тебе начала забираться – то такой злой стала, прямо меня всю выталкиваешь. Так что, я люблю посильней. Давай, посмелее. И по всему телу, ниже спускайся. Старайся, или сейчас прикажу принести мне ремень. Воот… Давай, подключай губы… Целуй меня.. Даа, и плечики.. И вот тут – Госпожа схватила меня за ошейник и что есть силы притянула прямо к своей попке… Лижи тут, лижи… Вооот.. Ниже, ниже, и вглубь забирайся… Дааа, дааа…

Мой язык заработал на полные обороты… Забираясь со стороны её попки прямо к писе и клитору.

- Даа, вот тут… Работай, работай… Рабочий язычок.. Соска моя.. Ты моя соска?
- Да , Госпожа!

- Не останавливайся, соска. Ух, какой у тебя рабочий язычок… Теперь понежжней, понежжней.. Полегче… Дааа.. Вот так… И губами, губами давай… Старайся… Мммм… Но какой же ты колючий! Аккуратней…. Нет, надо перевернуться… Вот так – теперь спереди, так удобней?
- Да, Госпожа.

- Вылизывай меня своим рабочим язычком! Я хочу кончить. Тебе ясно? Я должна кончить… И учти – если только у тебя не получится, чтобы я кончила!.. Я на тебе живого места не оставлю!.. Даваай.. Быстрей языком, быстрее… Да, да, да, даа! – вот таак! Ремнём отхожу так, что завтра проснёшься – и ни одного живого места на тебе… Как тебе, а? Такая перспектива? Давай, жестче язык. Да, вот здесь, здесь… Не уходи отсюда.. Быстрее… Ну что же ты!

                Госпожа отбросила меня, потом схватила за ошейник, притянула к себе рукой, а другой - стала хлестать по щекам. Её глаза просто метали искры. В них было столько огня и страсти, что кажется, я мог бы за тем наблюдать вечно. И боль от жёстких ударов лишь лучше оттеняла красоту и нежность Госпожи. О это чувство, когда ты – любимая игрушка в руках прекрасной Богини!

                Затем вновь направила меня к своей "киске".

- Ну же! Учти – последняя попытка.

                И я старался как в последний раз в жизни. Мой язык уже просто устал двигаться, но мне приходилось через не могу работать  им так быстро, чтобы Госпожа сумела кончить. И наконец этот момент настал… Она затихла, затих и я… И теперь нежно-нежно прижимался губами к едва заметному пушку на лобке, целовал нежно губы, и всё вокруг…

- Ты знаешь, что ты сейчас делаешь?
- Да, Госпожа?

- Боготворишь меня. Да?
- Да, госпожа.

- Мммм… Каак хорошо!..  Ты всё-таки умелая соска. Будешь каждый раз так стараться. Стараааательный мой язычок, стараааательный! Старательный?
- Да, Госпожа! Очень!

- А теперь идём в туалет. Я хочу написать тебе прямо на лицо.