Глава 4. Несказочные детали

В низкое грязное оконце с треснувшим стеклом заглянула чья-то развесёлая физиономия.

- Эй, ты, полоумный! Если захочешь, то иди в крайний дом, там тебе что-нибудь с праздничного стола перепадёт!

Мелис густо покраснел, а обладатель физиономии продолжил:

- Да у тебя, никак, гости? И кто это приволокся к такому придурку, как ты?

У Нелли от возмущения округлились глаза. Она уже упёрла руки в бока, готовая разразиться гневной тирадой, но Эйлин сделала ей знак, призывая к молчанию.

- Это…. Это мои дальние родственники, - запинаясь, произнёс Мелис.

- Да ну? – продолжал издеваться пришелец. – И откуда же они такие взялись?

У Мелиса вид был совершенно затравленный. Видимо, его здесь недолюбливали. Эйлин решила вмешаться:

- Мы приехали из Загорья, от его отца.

Она не успела закончить фразу, как заметила, что пришедший изменился в лице. Он с нескрываемым страхом воззрился на Эйлин:

- Откуда? Из За…? – голос его прервался.

- Именно, - спокойно продолжала лгать Эйлин. – Я решила навестить своего м-м-м… племянника, не обижают ли его здесь. И что же я вижу? Я вас спрашиваю, что это такое?

Незваный гость поспешно ретировался, а Мелис вздохнул:

- Зря вы так, госпожа. Он теперь расскажет всей деревне, что у меня гости из-за гор, их здесь боятся…

- Ну так и что! – перебила его Нелл. – Пусть боятся!

- Нет, вы не понимаете…. В Загорье полно всяких чёрных магов и прочих…. Теперь мне и вовсе тут житья не будет….

- А что, это такое у тебя житьё? – воинственно осведомилась Нелли. – Всякий обормот приходит, хамит тебе…. Кстати, почему это?

Мелис немного помялся, а потом сказал:

- Понимаете, это из-за родителей и дедушки. Отец у меня в Загорье сгинул, а дедушка всегда отличался от наших, деревенских… Он всегда говорил, что у некоторых есть своё, особое предназначение. Он сам как будто искал что-то всю жизнь, мне разные истории рассказывал о своих путешествиях, о древних пророчествах…. А потом вдруг, знаете, пропал…. Все в деревне надо мной смеются, считают полоумным, потому что вот скрипку эту хранил, словно ждал чего-то. И дождался! – торжествующе закончил юноша. – Ведь вы пришли!

Эйлин продолжала недоумевать. Он говорил так, будто ждал их прихода всю жизнь. Непонятно, впрочем, как они сюда попали и откуда у неё, Эйлин, такие способности. Да и Нелли ранее не блистала такой игрой на скрипке. Стоя посреди грязной полутёмной горницы, Эйлин пыталась уложить в голове все факты. Но факты, как известно, - вещь упрямая. Они никак не складывались в какую-то цельную картину.

А в это время нахальная Нелли уже требовала от Мелиса какой-нибудь еды. Он смущённо покивал головой, краем глаза поглядывая на Эйлин. Та наконец оторвалась от своих мыслей:

- Что, Мелис, от меня что-то нужно?

- Госпожа, я, наверное, схожу туда, в крайний дом, принесу что-нибудь съестное….

Эйлин остановила его:

- Подожди, не ходи. Тебя сейчас могут плохо встретить. Найди что-нибудь у себя, и мы перекусим, а потом надо подумать, как нам вернуться домой.

Мелис кивнул и вышел. Нелли, подойдя к одному из окошек, наблюдала, как он копается в огороде.

- Ну не знаю, не знаю, что за сорняки он там выковыривает, - проворчала она.

К удивлению обеих женщин, это были совсем не сорняки, точнее, не совсем сорняки. Мелис принёс какой-то чан, наполовину наполненный мелкой, корявой картошкой. При взгляде на неё Нелли фыркнула, но Эйлин мужественно попыталась почистить её. Ножи в доме тоже оставляли желать лучшего, и Эйлин бросила свои попытки со словами:

- А я-то жаловалась, что у меня в доме ножи тупые! – поглядев на разочарованные лица молодых людей, она весело добавила. – Но вы не отчаивайтесь! Если здесь не готовят картошку в мундирах, то мы её изобретем!

И примерно через час они уже уплетали эти корнеплоды кошмарной формы, обмакивая их в щербатую солонку, извлечённую Мелисом из какого-то очередного пыльного угла.