Глава 9. В городской тюрьме

Эйлин очнулась в очень странном месте. Низкий тёмный потолок, бревенчатые сырые стены, холодный земляной пол, крошечные окна с решётками – все это производило угнетающее впечатление. «Похоже, местная тюрьма», - подумала Эйлин. – «Интересно, где Нелл с Мелисом? Их не должны были схватить…»

- Эй, ты, где ты там? Эй, как тебя, ведьма! – какая-то старушка настойчиво колотила своей клюкой по прутьям решетки.

- Это вы мне? – поинтересовалась Эйлин.

- Ну, тебе, тебе… Нешто здесь ещё ведьмы есть, кроме тебя-то?

Эйлин осмотрелась. Действительно, в помещении, кроме неё, никого не было. Наверное, все граждане здесь были законопослушными и ведьмовством не занимались.

Тем временем старуха просунула сквозь прутья какой-то свёрток.

- На вот, поешь. И чего ты с дружиной нашей не поделила?

- Спасибо, - Эйлин развернула пакет. Там оказался приличный кусок хлеба с маслом и сыр с непривычным запахом, но снедь была вполне съедобной.

- А чего это, бабушка, дружина ваша такая злая. Я-то сама не здешняя…

- Вот оно-то и видно, милая, - вздохнула бабка.- Не любят у нас пришлого народа, на то и дружина поставлена. Боятся, вишь, что предсказание о Чёрном Пришествии сбудется, вот и хватают всех подряд. Хотели-то вместо тебя девчонку привести, что утром на скрипке волшебной играла, да вот тебя схватили.… А девочка так хорошо играла! Бабы наши собрались, слушали-слушали, плакали. А потом кто-то возьми и заметь, что скрипка светом зелёным засветилась. Крик-то какой поднялся, батюшки! Тут-то дружинники и понабежали.

- А ты, бабушка, что ж, не боишься ни скрипки светящейся, ни ведьмы? – полюбопытствовала Эйлин.

- Чего мне, старой, бояться? – бабка вдруг остро, по-молодому, глянула на Эйлин.- Да и не похожа ни ты, ни девочка та на слуг Тёмного Посланца. Другие вы. Только вот что скажу тебе: пусть выручают тебя, если есть кому. Времена нынче настают смутные, за колдовство сожгут тебя на закате. А тюрьму нашу ты не одолеешь – заговорённая она с давних времен, как раз для таких, как ты, Силой наделённых…

И старуха, круто развернувшись, заковыляла прочь. Растерявшаяся Эйлин долго смотрела вслед ей через решетку. Вот попала! Кто же придет её выручать? Эти дети, Нелли с Мелисом, чтоб сами в какую переделку снова не попали, а то – выручать. Внезапно она осознала: права бабка, сожгут её, как в средневековье, без суда и следствия. Эйлин попыталась мысленно сдвинуть с места брёвна, из которых были сложены стены тюрьмы, потом вытолкнуть из оконца решётку – безрезультатно. Она попробовала руками копать казавшуюся такой мягкой землю, но только обломала ногти, а вырытая с таким трудом ямка на её глазах вновь зарастала землёй. Эйлин пришла в отчаяние. Выглянув в окно, она поняла, что солнце (или что там им светит) клонится к горизонту, значит, жить ей осталось совсем немного.

- Да есть ли здесь хоть один здравомыслящий человек!- воскликнула узница.

Телепатически она пыталась дотянуться до людей, но ответом ей были какие-то ничего не значащие для неё обрывки мыслей. Вдруг она ощутила мысленное прикосновение.

- Помогите, помогите мне! В тюрьме… сожгут… ни за что… - послала она мысленный сигнал.

И этот сигнал услышали… Надежда затеплилась в её душе. Увы! Лёгкое прикосновение исчезло, будто растаяло в пространстве. Эйлин уселась под окном и стала ждать.