Три Кита

Костя всегда был романтическим юношей. Не в смысле донжуанства, томных взглядов и многозначительного молчания, а в смысле поиска приключений, увлеченного следования за фантомами собственного ума. Что поделать? В такое время он рос, когда кожак, волына и Chevrolet Tahoe, казались подросткам чем-то на подобии голубого плаща с белым крестом, шпаги и верного скакуна. К счастью, жиганская доля обошла Костю стороной. Во-первых, блатная романтика быстро улетучивалась с проломленными за рядами коммерческих палаток головами и вывихнутыми в РОВД суставами. Во-вторых, Костя все же был неплохим человеком, с добрым сердцем и склонностью задумываться. Поэтому он скоро осознал, что рыцарские странствия и приключения мушкетёров не равны современному бандитизму и крышеванию. 
Когда ему исполнилось восемнадцать лет, Костя направил свои плоские стопы вдаль от военкомата к светлому будущему. Несмотря на тотально мрачное окружающее бытие, Костя не сомневался, что жизнь его сложится счастливо. Мир виделся ему тонкой, полупрозрачной пеленой, которая по природе своей не может сгуститься ни во что страшное. Даже при виде реальной грозы, когда громады туч набухают темной влагой и небо внезапно с грохотом лопается молнией, как перезревшая слива, Костя переживал легкость, ощущение игры. Мир, во всей своей совокупности и многогранности, виделся ему игрушкой. Все совсем не всерьез. На этом он стоял твердо, сколько бы людей не пытались убедить его в обратном. Родители стращали и призывали «браться за ум», телевизор непрерывно вещал о бедствиях и зверствах, расцветших красочной плесенью по всей площади страны, но Костю это не трогало, не заставляло принимать жизнь, как кровавую возню за сладкий кусок. Но и вечно оставаться «высоких зрелищ зрителем» он не собирался. Игра игрой, а жрать что-то нужно. Он просто ждал, вглядывался в мир, в поисках путевого указателя на нужную ему тропинку. 
Просвет в городском лабиринте показался скоро, Костя даже не удивился. Однажды по дороге к метро, взгляд его зацепился за новый рекламный щит. Большой прямоугольник, массивно нависавший над шоссе, приглашал «истинных ценителей стиля» посетить торговый дом «Три кита». Костя не замирал перед этим плакатом, не ощущал просветления, озарения или чего-то подобного. Он просто понял, что ему туда и, отложив намеченные на день дела, отправился в отдел кадров этой компании. Чем именно он будет заниматься в громадном мебельном салоне, Костя не знал, но ему очень понравилась эмблема – три морских гиганта, сошедшиеся головами на фоне желтого ромба. «Желтый цвет – элемент Земля» -неожиданно всплыло в Костиной памяти знание, должно быть почерпнутое из маминых астрологических газет.
Вакансия для Кости отыскалась без особых сложностей. Да и какие могут быть сложности у человека без специального образования? Кадровикам не пришлось ломать голову, прикидывать - куда бы пристроить Костю? Нет диплома, нет проблем. На следующий же день Костя вступил в должность кладовщика на складе торгового дома «Три кита».
Впервые оказавшись на складе, он восхитился громадой этого сооружения. Высоченные и длиннющие стеллажи, уставленные коробками, ящиками, мебельными щитами образовывали настоящие каньоны. Высоко над головой светились простым грубым светом продолговатые лампы, укрепленные на стальные швеллера  и, если смотреть на такую лампу круто задрав голову, то плоского потолка вовсе не было видно, будто там, позади ламп, сразу начинался бесконечный космос. Костю охватил незнакомый доселе энтузиазм, ему даже казалось, что из-под гладкого, как каток, бетонного пола доносится живой гул, обращенный лично к нему, призывающий поскорее браться за дело. Ведь в этом гигантском улье ему была выделена своя маленькая ячейка, которую он обязан обработать. 
Работа оказалась не сложная и не обременительная. Учет, прием, расстановка, контроль за доставкой товара в торговый зал. Эти обязанности оставляли достаточно времени для наблюдений и впечатлений. Вообще Костя никогда не думал, не размышлял в общепринятом значении этого слова. Он именно впечатлялся. Может поэтому мир виделся ему более непосредственно. Костя смотрел и примечал, никогда не стремясь сделать некое умозаключение, вывод или не дай бог составить концепцию. Ведь зачастую две на первый взгляд идентичные ситуации имеют очень разные и даже противоположные последствия. Как ни странно, именно работая кладовщиком, Костя сталкивался с этим странным явлением очень часто. Казалось бы, его работа заключалась в постоянном повторении определенного набора ситуаций: товар доставили, разгрузили, разложили, описали и т.д. Так воспринималась деятельность кладовщика всеми сотрудниками. Поначалу и Костя смотрел на свою работу точно также. Однако он скоро заметил, что эти, на первый взгляд слаженные механические действия, зачастую нарушаются, притом непредвиденно. Более того, самое пустяшное нарушение, мелкий сбой в последовательной цепи действий вгоняет людей в ступор на неопределенное время. 
Однажды Костя вместе со старшим кладовщиком встречал фуру итальянской мебельной фурнитуры. Пока старший с экспедитором копались в сопроводительных документах, фуру подогнали к дебаркадеру, открыли. Подъехал грузчик на электрокаре и, о ужас! Паллеты оказались загружены в кузов не поперек, как обычно, а вдоль. Что тут такого? Да ровным счетом ничего. Тем не менее, грузчик высунул из кабины голову, поморгал с полминуты и стал ругаться на идиотов, которые так грузят и негодовать о том, как ему теперь с этим справляться, его погрузчик, мол, не рассчитан на такой заход и далее в подобном духе. Костя сначала даже и не понял в чем причина бурного негодования, подошел посмотреть. Грузчик закипал и распалялся все больше. Дошел уже до начальства, которое закупает новую технику, не думая о нуждах персонала, и до того, что его никто не обучал так работать, а случись чего, именно с него и спросят, и вообще у евро паллет другие габариты, и разгружать придется по старинке, а доплачивать за это никто не будет…  Костя с озадаченным видом осмотрел электрокар, подошел к фуре, глянул на пресловутые паллеты, серьезно нахмурился:
  - Ты куртку сними, - прервал он разглагольствования грузчика.
  - Чего? – поднял тот брови. 
  - Она тебе мешает, - как нечто само собой разумеющееся сообщил Костя.
  - Советуют тут, мля, как на Красной площади, - пробурчал грузчик, но расстегнул спецовку и стянул ее с плеч.
  - Теперь попробуй, - сказал Костя. 
Грузчик влез обратно в кабину. Бивни электрокара поднялись, легко зашли под днище верхней паллеты и без каких-либо сложностей спустили ее. Вся дальнейшая разгрузка прошла гладко, без задержек и проволочек.
Случай этот сильно впечатлил Костю. Немного изменив привычный порядок действий, внеся в него новый элемент, он заставил человека сделать то, что тот считал для себя невозможным. Другой вопрос – почему столь простое действие казалось человеку невозможным? Допустим, действительно, новая непривычная техника, не наработан еще опыт…
Но ведь разгрузка фуры – не ядерный синтез! Что тут такого? Подгонять погрузчик под другим углом, немного иначе прицеливаться полозьями, вот и вся премудрость! Костя даже засомневался, подумал, что его совет тут вовсе не причем, и грузчик просто хотел отлынить от работы и бузил для вида. Но скоро убедился в обратном. Теперь этот грузчик, работая на электрокаре, всегда снимал спецовку. 
Костя решил тренироваться. Для чистоты эксперимента, он начал создавать непредвиденные ситуации сам, не дожидаясь подходящего момента. На первый случай умыкнул из торгового зала желтую треугольную стойку с надписью «Осторожно! Мокрый пол!» и запечатленным в момент падения черным человечком, незаметно поставил ее прямо за проходной, притаился и стал ждать. По большей части люди, заметив стойку, чертыхались, пробовали поверхность пола носком ботинка и шли дальше, ступая чуть более осмотрительно, чем обычно. И все-таки Костя дождался. Нашелся человек, который поскользнулся и шмякнулся на абсолютно сухой поверхности. Костя вышел из своего укрытия, перешагнул через растянувшегося на полу человека, взял стойку и отнес обратно в торговый зал. В целом, это был эксперимент, обратный тому, что он проделал с грузчиком. Тут человеческое сознание не пасовало перед новизной ситуации и нестандартным подходом, а наоборот схватывало заведомо знакомую ситуацию, воспринимало как данности и переводило на физический уровень. Костя снова стал свидетелем невозможного. Ум, а вернее его отсутствие, победило силу трения.
Очередная попытка тайной манипуляции оказалась не столь удачной. Костя повесил на дверь туалета, открывавшуюся внутрь, табличку «НА СЕБЯ». Процент дергающих ручку оказался не так велик. Тут все-таки была задействована мышечная память, с этим бороться сложно. Однако Костя сделал два очень важных наблюдения. Первое: чем большую нужду испытывал человек, тем больше доверял внешним знакам. Именно те, кто несся к сортиру с превышающей приличия скоростью, ожесточеннее всего рвали дверь на себя, даже те, которые не первый год посещали эту самую уборную. Парадоксально, но чем беззащитнее оказывался человек, тем сильнее полагался на окружающее. Ведь, казалось бы, если днище рвет, надо собрать все силы умственные и физические, сконцентрироваться на цели и достичь ее во что бы то ни стало! Но нет. Жалкая табличка, оказывалась серьезным препятствием. Второе наблюдение – никто не пытался снять лживую табличку. Видимо персонал предполагал, что висит она по воле начальства. А вступать в противодействие с начальством, даже по таким пустякам, не решались даже самые дерзкие граждане. Стоит отметить особо, что работники склада – люди далекие от гуманистических идей. Откройся, что табличку повесил Костя, так в нюх бы схлопотал моментально. А так… Ни один человек даже не задумывался о том, кто именно отвечает за появление подобных табличек, указателей и стоек «Осторожно! Мокрый пол!». Висит, значит так надо. И это звериное почитание социальной иерархии показалось Косте очередным кривым зеркалом человеческой цивилизации. Ведь, как говорится, в чистом поле любой грузчик или кладовщик мог уделать своего рыхлого и разомлевшего от хорошей жизни начальника. Но, при этом, тот же самый грузчик в реальном поле своей жизнедеятельности боялся прикоснуться к тому, что, как ему казалось, повешено рукой начальника, даже если эта вещь безосновательно и несправедливо портила ему жизнь. С другой стороны, если бы все вопросы решались на кулачках, так чтобы это было?
Отчасти именно опасения быть застигнутым во время подготовки очередного рычага одурачивания собственных коллег, заставили Костю несколько изменить образ действий. К тому же руководство ТЦ начало активно расставлять камеры видео наблюдения во всех помещениях внутреннего пользования, так что Костины проказы могли легко вскрыться. Отныне воздействовать он решил словом. В качестве первой мишени он выбрал наиболее деградировавшую группу сотрудников склада. Грузчиков в возрасте от сорока и больше и сторожей. В основном они кучковались отдельно от молодежи, так что Костя не боялся разоблачительного вмешательства чьего-нибудь свежего, не закрепощенного водкой разума. Склонности выбранной им категории граждан к всевозможным разоблачениям и сенсациям Костя приметил давно. Мудрость и всевозможные открытия мужики черпали в основном из изданий вроде «Третий глаз», «Аномалия», «Жизнь» и «Криминал экспресс». Казалось, им доставляло какое-то особое утонченное удовольствие в очередной раз воскликнуть – «Во как нам башку дурили!». Словно бы отвергнутое темное прошлое и новое открывшееся знание каким-то образом повышало их реальный статус. При этом никто из них не замечал, что жить они стали в целом хуже, чем при том темном прошлом, где целое государство только и делало, что их дурило. И уж конечно, ни в одну из этих просветленных голов не заходила мысль о том, что дурят их как раз сейчас, главным образом через газеты «Жизнь», «Аномалия» и т.д. Косте даже пришла в голову забавная аналогия: постоянное ощущение «одураченности», чем-то сродни чрезмерной потребности посетить уборную. Та же постоянная тревога и острая нужда. И, как ни странно, именно этими одураченными управлять проще, хоть, казалось бы, они знают и верят в то, что их дурачат. Условно говоря, они точно так же будут смотреть на табличку и рвать ручку двери на себя, а поймут, что дверь открывается внутрь только обосравшись.
Как бы то ни было, но однажды, в конце обеденного перерыва, когда «старики» скучковались в курилке и взялись обсуждать вновь открывшиеся факты о гибели поэта «Есеньева», к ним незаметно присоединился Костя.
 - Во, значит, увеличенную фотографию напечатали, - говорил приземистый пузатый грузчик в шапочке «петушок», сдвинутой на затылок. – Четко видно, под глазом дырка от пули. А нам вкручивают, что повесился! Даже фамилию этого ГПУшника, который руководил операцией, напечатали. Только из башки вылетело… 
- А про квадроцефалов слышали? – бесцеремонно вмешался в разговор Костя.
Мужики обернулись на него. Сначала смотрели как бы с недоверием, глазами хлопали.
- Кого? – спросил, наконец, один из них. ; - Квадроцефалов, - повторил Костя. – Говорят, была такая раса, населявшая Землю до человечества. ; - До человечества гиперборейцы жили, - возразил шапка «петушок». Вид у него был хмурый и упрямый. Видимо, он являлся мозговым и информационным центром всей группы. Костя понял к кому нужно обращаться. ; - Гиперборейцы – тоже люди, - нашелся Костя. – Они как раз бежали в Заполярье от квадроцефалов и там строили свою цивилизацию, а эти – по другую сторону экватора. ; - А кто они такие? – поинтересовался мужичок в черной спецовке охранника. 
- Существа с квадратными черепами, - сказал Костя и замер, это был главный поворот в его манипуляции.
 Сможет он убедить людей в существовании таких созданий или нет?
Мужики переглянулись.
- Как же они на свет вылазили, - ухмыльнулся «петушок». – Или у баб их тоже квадратная эта самая…
- Говорят, это существа инопланетного происхождения, - спокойно ответил Костя, не обращая внимания на скептические улыбки собеседников. – Откуда они появились никто пока не знает, но следы они повсюду оставили. Ты думаешь, почему у египтян все картины плоские? Двухмерные? В память о властителях с прямоугольными черепами. Плоскость вообще почиталась как святыня. Или у майя и ацтеков почти все божества с прямоугольными лицами или головами. И жрецы их носили головные уборы прямоугольной формы. Просто так думаешь? Нет, это символ наследия власти. 
- И куда они делись? – уже с интересом спросил «петушок». 
- Да, никуда! – как очевидное сообщил Костя. – Просто люди под их руководством стали быстро развиваться, за власть бороться. Квадроцефалам пришлось маскироваться. Под людей косить… 
- Как это?
  - Они младенцам при рождении стали овальные обручи на головы надевать. Чтобы кости формировались в округлую форму. 
  - Ага, я слыхал про такое, - поддакнул один из грузчиков. 
  - Ну, вот. Первые поколения не слишком хорошо маскировались. Черепа получались очень длинные. Такие, кстати, до сих пор находят, в Южной Америке. 
Мужики закивали. Фотографии неестественно удлиненных черепов время от времени появлялись в разных конспирологических изданиях и ТВ-программах. Костя намерено подмешал к своему вымыслу частицу проверяемой информации.
- Но такую голову уже легче спрятать. Поэтому у египетских жрецов появились такие высокие головные уборы, чтобы реальной формы черепа видно не было. Ну а потихоньку они уже научились так делать, чтобы голова совсем на человеческую похожа стала. Вот. Но квадрат, как говорят, до сих пор остается главным магическим символом. Он силу дает, крепкое основание. В основе всего квадрат. Любое здание возьми. А здание – символ Земли в миниатюре. Модель мира, так сказать… 
- Во как!  - поддался, наконец, «петушок». 
Костя глянул на часы и как бы заторопился, ушел, оставив подопытных размышлять над услышанным. ;Прошло несколько дней. Сколько ни прислушивался, Костя не слышал никаких разговоров о квадроцефалах. Он подумал, что ошибся с выбором темы или слишком уж перегнул с квадратными головами. Тем более, никаких подтверждений его россказням никто не смог бы обнаружить, а, следовательно, не было возможности как-то самостоятельно подпитать эту тему. Однако сдаваться Костя не собирался. Как только возник подходящий предлог (понадобилось срочно перегрузить стеллажи), он отправился к подопытной бригаде грузчиков. Открыв дверь в каптерку, Костя даже оторопел. Был конец рабочего дня, и мужики мирно выпивали, при этом у каждого на голове красовалась квадратная шапочка из картона. Как по команде они оглянулись на вошедшего. Костя забыл, зачем пришел и несколько секунд просто смотрел на грузчиков.
  - Проходи, - сказал ему «петушок», вернее теперь уже «квадрат». – Выпьешь?
  - Не, мужики. Там товар перебросить нужно. Давайте, а то завскладом проверять идет.
  Грузчики поставили стаканы, поснимали шапочки и аккуратно сложили их кто куда. Костя постоял еще несколько секунд в пустой каптерке и чуть было не расхохотался, глядя на почтительно расставленные головные уборы. Просто так выпускать попавшуюся ему на крючок группу он не хотел. Превозмогая чувство стыда, он решил как-нибудь использовать доверчивую бригаду, не обязательно с прямой выгодой для себя, может еще раз проверить силу своего влияния. Только не успел придумать как. Его вдруг вызвали в отдел кадров и предложили новую должность. Это было тем более неожиданно, что Костя никогда никому не говорил о желании сменить поле деятельности. Да и желания такого не возникало пока.  Тем не менее, он согласился.
Теперь его должность называлась «постерщик». Несмотря на то, что это было повышением, новые обязанности оказались еще проще, чем на складе. Костя отвечал за оформление экспозиций готовых интерьеров в торговым зале, а конкретно в его задачи входило размещение в этих экспозициях репродукций и постеров. Разные художественные салоны и багетные мастерские присылали на реализацию свои работы, Костя отбирал наиболее подходящие и развешивал их в соответствии с дизайном той или иной экспозиции.
На складе он стал бывать реже. Поначалу даже расстроился, что пришлось невольно прекратить эксперимент над бригадой грузчик. С другой стороны, проводя много времени в торговом зале, постоянно сталкиваясь со множеством незнакомых людей, Костя осознал, что тут гораздо более обширное и интересное поле для применения и развития навыков по манипуляции человеческим сознанием. Идея первого опыта пришла ему в голову почти случайно. Очередная мебельная компания арендовала экспозиционный бокс для демонстрации и продажи своего товара. Компания специализировалась на производстве винтажной мебели а-ля девятнадцатый век – красное дерево, бронза, причудливая резьба на спинках и подлокотниках кресел, зеленое сукно на письменном столе, трюмо на изогнутых ножках и множество разных мелочь, как бы воспроизводящих быт и обстановку зажиточных помещиков или негоциантов позапрошлого столетия. Стенд был почти готов, и однажды утром приволок туда большую репродукцию картины какого-то английского художника, изображавшую сцену охоты на лис. Репродукция была оформлена в тяжелую золоченую раму, и Костя запыхался, пока нес ее со склада, поэтому не спешил водружать картину на стену. К тому же на стенде работали две молодые симпатичные девушки продавщицы, поговорить с которыми было приятно. Пока они втроем обсуждали, где картина будет смотреться лучше (хотя Костя уже точно знал, куда повесит это чудо), к ним подошел водитель мебельной компании. 
  - Лен, привет!  - поздоровался он с одной из девушек. – Я там это, еще один античный шкаф привез, сейчас будем разгружать. 
  - Ага, давай, - ответила Лена, быстро повернулась к своей напарнице, что-то шепнула ей, и девушки захихикали. 
Костя понял, что смеются они над оговоркой водителя, должно быть он имел в виду «антикварный», а не «античный» шкаф. Эта ошибка стала для продавщиц поводом лишний раз подчеркнуть свое интеллектуальное превосходство, а, следовательно, и более высокий статус. Костя отметил про себя, какое удовольствие это доставляет девушкам. Казалось бы, в чем тут особенный кайф, интеллектуально доминировать над водителем? И все-таки любая возможность казаться умнее окружающих приятна. В одно мгновение Костя придумал, как использовать эту черту человеческого характера. На этом самом стенде в качестве «изюминки» интерьера лежала модель кремниевого пистолета. Костиными стараниями под ним появился ценник с названием товара «Пистолет античный». Эффект не заставил себя долго ждать. Как бы случайно прогуливаясь по торговому залу, Костя увидел у стенда семейную пару. Мужчина откровенно хохотал, тыкая пальцем в ценник, а женщина презрительно кривилась.
  - Во, идиоты! Как это додуматься можно – «пистолет античный»?! – гоготал мужчина.
  Продавщица Лена всеми силами показывала солидарность с мнением мужчины, мол, за ценники и наименования товаров она не отвечает, ей просто приходится мириться с тупостью оформителей. Костя был абсолютно удовлетворен. Он не сомневался, что мужчина пойдет и расскажет всем знакомым об «идиотах». А эти знакомые, оказавшись в ТЦ, непременно заглянут на стенд, чтобы своими глазами увидеть глупую подпись и почувствовать себя умнее. В результате проходимость торговой точки увеличится, за проходимостью подтянется и рентабельность. В целом это желание – видеть других идиотами, а себя умным, было сродни ощущению «нас дурили, а теперь мы узнали правду», на котором сидела бригада складских грузчиков. Люди получали наглядное подтверждение своего более высокого статуса, превосходства. То, что это чувство превосходства было им подсунуто скромным «постерщиком», конечно, никто не мог осознать.
Для закрепления результата Костя распределил по разным стендам еще несколько подготовленных глупостей. Так в определенных точках торгового зала появились картины «Изгнание из ада», несколько репродукций художника по фамилии Анонимус, репродукцию старой мореходной карты Костя поименовал «Глобус плоский», а ламинированное под холст полотно «Бегство Наполеона» - «Путешествие из Петербурга в Москву». Не имея прямого отношения к продажам, он не мог с абсолютной точностью оценить коммерческий эффект своей деятельность. Но, во-первых, вслед за Марком Твеном он считал статистику просто одним из видов лжи, подозревая, что все эти красочные графики рисуются в фотошопе от вольного, во-вторых, Костя, внимательно наблюдая за внешним миром, привык доверять своим глазам, а не статистическим данным. По его впечатлениям те стенды, к которым он приложил руку, пользовались стабильной популярностью, клиенты и посетители там не переводились. Конечно, Костя не страдал манией величия и вовсе не считал, что коммерческих успех его «подопечных» - исключительно его заслуга. Само собой, зашедший поглазеть на очередную нелепость человек далеко не всегда что-либо покупал или заказывал. Тут многое зависело уже от способностей и мотивированности продавца. А это как раз та область, которой Костя не касался. Увидев первые результаты своей деятельность, в голову к нему закралась идея – поискать должность в PR-отделе или в маркетинге, но после здравого размышления отбросил эту мысль.
Во-первых, в деле продвижения и продажи товара пиарщики и всякие прочие рекламщики находились, так сказать, на острие атаки, были авангардом в бою между производителем и потребителем. Косте вполне хватило школьного курса истории, чтобы понять, что в таком переменчивом деле, как противостояние двух групп граждан, авангард зачастую превращается в пушечное мясо. Только вот в реальном бою солдаты передовой жертвовали всего лишь своими телами, а пиарщики должны были расквасить собственные души, чтобы впарить потребителям ненужные, а зачастую просто вредные товары. По Костиным наблюдениям со временем для любого работника рекламы люди разделялись на своих, которые в теме, и на потребыдло, покупашек, клиентов. Такая дихотомия казалась Косте чрезвычайно угнетающей. Да и не верил он особенно в рекламу. Опять же, он отчетливо замечал, что люди все меньше верят рекламе, все чаще читают мелкий шрифт «под звездочкой», приобретая тот или иной товар или услугу. Конечно, изворотливые рекламщики тоже находили, чем ответить, но, все же, основной их прием оставался неизменным. Для себя Костя формулировал его примерно так: «Не будь как все. Пей Coca Cola». Очевидный факт, что пригубив этой газировки, человек присоединяется к миллиардам таких же «не как все», кажется, не смущал ни рекламщиков, ни потребителей. В целом же Костя не хотел впрямую навязывать нечто людям. Он хотел, чтобы они сами принимали решение, но только именно такое, которое подскажет он – Костя. Ему хотелось построить такую систему, которая управляла бы человеком через сложную систему рычагов, чтобы человеку и в голову не пришло, будто им управляют. По сути, Костя хотел создать целую среду, попадая в которую, человек, оставаясь внешне свободным, не обремененным никакими обязательствами, фактически, не имел никакого выбора, кроме того, под который подстроена среда. Во-вторых, в рекламу люди шли, прежде всего, ради денег. Костю же эта материя не особенно волновала. Денег ему хватало. Куда больше его захватывала сама игра, а материальные и карьерные вопросы решались сами собой. После нового внезапного и ничем не обоснованного повышения Костя начал подозревать, что и он включен в чью-то игру. 
В целом, спонтанные решения были в духе руководства «Китов». Причем шло это с самого верха. Генеральный директор ТЦ, или как его называли сотрудники - Гена, был личностью одиозной, с явной склонностью к поступкам экстравагантным. Чего стоило одно только его поздравление сотрудниц торгового центра с восьмым марта! В этот светлый праздник несколько сот женщин получили статуэтки в виде небольшого, но плотного члена, облаченного во фрак с бабочкой и украшенного маленьким букетиком роз. Причем подарок этот даже доставлялся на дом, тем сотрудницам, у которых был выходной, больничный или нерабочая смена.
Естественно, Костя не считал, что вопросами его карьерного роста Гена занимается лично. С вероятностью чуть более ста процентов он вообще не подозревал о Костином существовании. И все же, Гена был на верхушке пирамиды, а, значит, стиль его руководства отчасти отражался и на нижестоящих отделах. Как бы то ни было, эти неожиданные продвижения вверх по карьерной лестнице хоть и радовали Костю, но и беспокоили. Он понимал, что делает свою работу хорошо, но, во-первых, качественное выполнения служебных обязанностей никогда и ни для кого не служили поводом для повышения. Костя знал множество людей и в ТЦ и просто знакомых, которые рвали жилы на работе, но так и оставались на прежних позициях. Во-вторых, можно было бы предположить, что руководство оценило именно его нестандартные подходы, но ведь он никого не посвящал в свои методы. Все эти манипуляции с человеческим восприятием так и оставались тихой, незаметной игрой для него самого. Да и сама его деятельность носила такой характер, что плоды ее по большей части оставались незаметны. В общем была тут какая-то странность, объяснения которой Костя не мог найти. 
На новой должности ему поручили следить за целым сектором, посвященным интерьеру спален, на втором этаже ТЦ. Как сотрудник АХЧ (насквозь капиталистическое предприятие по какой-то причине сохранило такое кондовое наименование структурных подразделений) Костя обязан был следить за порядком и обеспечением своего сектора, за чистотой и соблюдением правил арендаторами. Он принялся за исполнение обязанностей с хозяйской строгостью. И первым делом стандартизировал стойки для рекламных буклетов. До него арендаторы ставили их в проходе, кто во что горазд. Костя выбрал для них единую конструкцию и ввел правило расположения этих стоек. Единственным их отличием был цвет. Прочитав где-то статью о влиянии цвета на восприятие и настроение человека он распределил цветовую гамму стоек так, чтобы у наименее привлекательных для потребителя стендов стояли наиболее привлекательные стойки. То есть опять совершил некое подспудное действие, эффект которого сложно было отследить. Но Костя старался.  Правда для этого пришлось буквально покопаться в мусоре. Изучив содержимое мусорных корзин, собранное с его сектора, Костя убедился, что меньшего всего в нем буклетов и проспектов именно с привлекательных стоек. Доказывало это что-нибудь? Сложно сказать… а Косте требовались подтверждения его способности влиять на поведение и выбор людей.
Чтобы проверить эти возможности Костя, замутил свой небольшой бизнес. Он установил у себя на этаже кофейный автомат. Само собой, установил не абы как. Автомат стоял в начале галереи, так чтобы те люди, которые шли по галереи, двигались прямо на него, будто автомат и был целью их движения. Более того, поговорив со знакомым постерщиком, он повесил прямо над автоматом большую репродукцию – мускулистый спринтер пересекал финишную линию, победно вскинув руки вверх. На белом фоне под фотографией большие черные буквы гласили «FINISH!». Если же посетители заворачивали из соседней галереи, то они буквами натыкались на бок автомата. Костя специально выбирал такие габариты автомата и такое расположение, чтобы он немного мешал проходу. Ради этого пришлось даже переносить розетку, а договориться об этом стоило Косте немалых трудов. Конечно, он не собирался ограничиваться такими примитивными приемами. Главной его затеей стало создание провоцирующей среды. На ближайшем к автомату стенде продавались какие-то немецкие супер матрацы. Для демонстрации этого товара на площади была обустроена декоративная спальная в современном стиле: мебель светлых тонов с хромированными ручками и конечно большая кровать.
Договорившись с менеджером этой торговой точки, Костя внес некоторые изменения в обстановку демонстрационного стенда. Аккуратное застеленную гигантскую кровать он разворошил, как будто на ней действительно кто-то спал (менеджеру он объяснил это тем, что таким образом посетитель сможет разглядеть сам матрац), а на прикроватном столике появился хромированный поднос с кофейником и чашкой. Снова пригодилось знакомство с постерной темой, над кроватью Костя повесил черно-белую фотографию – ровная белая стена, в самой середине приоткрытая дверь, напротив лежит небрежно скинутый халат, а в щели приоткрытой двери виднеется стройная девичья ножка. Общее впечатление от всего интерьера складывалось однозначное: девушка выпила принесенный в постель кофе и отправилась в душ. Более того, Костя тайно установил под кроватью небольшой обогреватель, чтобы подошедший посетитель чувствовал исходящее от нее тепло. Конечно, такая умилительная обстановка с легким духом эротизма, провоцировала у людей желание быть сопричастными ей, хоть в малейшей степени. При этом предлагалось два очевидных пути – купить матрац и выпить кофе. Второе и дешевле, и проще, и быстрее. Кофе тек из автомата литрами. Особенно воодушевило Костю то, что к автомату стали приходить не только посетители, но и сотрудники торгового центра. Обычно на работников, пытавшихся открывать свой бизнес на площади «Китов», смотрели косо. Коллеги одного ранга с предпринимателем, потому что считали его выскочкой, а проще говоря, откровенно завидовали, а непосредственное начальство логично опасалось, что бизнесу такой сотрудник будет уделять больше внимания, чем своим непосредственным обязанностям. В итоге такие истории заканчивались одинаково. Человек либо увольнялся, либо бросал свое дело. Костя же наоборот только рос и укреплялся. Скоро в его ведомстве оказался весь этаж и еще три кофейных автомата.
Вообще Костя стал замечать, что с определенных пор подчиненные смотрят на него как на нечто постоянное, непоколебимое и мощное. Его решения и распоряжения выполнялись быстро и без проволочек. За ним подозревали большую власть, чем он реально владел. Впрочем, тому были основания, правда, неясные и самому Косте. По-настоящему как на неприкасаемого на него стали смотреть после мощного наката сразу со стороны ФНС и ОБЭП. Торговый центр закрылся почти на месяц, многих поувольняли, а кого-то даже посадили. В кулуарах шептались о том, что Гена окончательно спятил, перестал откатывать крыше, чуть ли не собирался сжечь ТЦ и свалить на Фиджи, получив страховые выплаты. Вот силовики решили встряхнуть, привести его в чувство. Вот только слетели от этой встряски почти посторонние люди. Зато те, кто не слетел, теперь казались рядовым сотрудникам просто непотопляемыми. А Костя так и вовсе приподнялся еще на одну ступеньку в структуре административно-хозяйственной части.
Во время этого наезда Костя вдруг осознал один простой и как будто незначительный факт – Гену он видел только на фотографиях и никогда живьем. О его личности он просто не мог иметь адекватного представления. Поискав информацию, Костя обнаружил несколько копирующих друг друга пресс-релизов с краткими биографическими данными – родился, учился, работал, пожертвовал на благотворительность. Были какие-то обличающие статейки на мало популярных информационных порталах. Вот и получалось, что с одной стороны Костя видел отвесные непреступные скалы официальной биографии, а с другой – темный лес из слухов и баек. А что находилось между, выяснить не удавалось. Более того, он не знал ни на какой машине он ездит, ни где она припаркована. И даже не представлял точно, где располагается его кабинет. То есть он конечно проходил мимо приемной и конференцзала, бывал в кабинетах трех из пяти замов генерального, но, так сказать, в сердце «Китов» никогда не был. Сам себе Костя объяснил это некоторыми конструкционными странностями в здании ТЦ. По должностным нуждам ему теперь часто приходилось работать с планами и чертежами, это требовалось при перераспределении торговых площадей, выделении новых участков под стенды, переоборудовании родного склада и проч. Иногда, разглядывая планы, он натыкался на странности. Так, например, он узнал, что под складом находится какой-то гигантский резервуар или тоннель или черт знает что. Может, какое-то старое бомбоубежище или еще какой-то военный объект сталинской эпохи. Почему-то в голову приходили мысли только о военных объектах. Костя просто не мог представить для чего нужно подземное сооружение таких масштабов. С другой стороны, чтобы это ни было, оно не могло выпасть из поля зрения министерства обороны или другой ведомственной структуры. Почему же тогда прямо над этим позволили выстроить ТЦ? Конечно, земля выкупалась в 90-е годы, но даже для 90-х это было слишком. К тому же между зданием ТЦ и этим подземным резервуаром проходили коммуникации. Сначала Костя подумал, что на плане изображена шахта лифта, но потом увидел, что проложена она не строго вертикально, имеет изломы и загибы. Ни один лифт не смог бы двигаться по такой шахте. Да и узковата она была для кабины. Да и устройство склада он знал очень хорошо, вряд ли он бы не заметил лифт. Возможно, это вентиляция. Но это значит, что здание ТЦ и подземное сооружение функционируют в единой системе. Что же это тогда за система? Для чего она нужна? Ответ Костя не мог даже вообразить, но вспомнил то ощущение живой вибрации, которое почувствовал при первом своем появлении на складе. В другой раз, когда потребовалась обновить систему кондиционирования, Костя увидел на плане две большие цистерны, тоже спрятанные под землю, практически вмурованные в фундамент торгового центра. Очевидно было, что цистерны соединены с чиллерами – большими промышленными кондиционерами, раздающими холодный воздух по всем помещениям торговых площадей. Впрочем, было ли это странностью, Костя не мог определить из-за нехватки технических знаний. Может, так и надо, чтобы фреон заправлялся сначала в цистерны, а потом уже шел в чиллер?  Тогда Костя просто махнул на это все рукой, своих забот, слава богу, хватало!  И не только забот, но и поводов для тревоги. 
Он вдруг обнаружил, что его затеи с управлением людьми перестали быть такими эффективными. Поначалу, еще, когда Костя заведовал спальным сектором, он предпочитал вступать в сговор с арендаторами, если такое требовалось. Теперь же, когда он так плотно влился в структуру компании, его больше стали интересовать родные «китовские» точки. Однако, люди с упорством павианов продолжали роиться вокруг стендов арендаторов. Вероятно, действовали заранее заложенные программы. Косте требовалась переломить собственные же затеи и создать завихрения людского внимания вокруг иных центров. Решая эту задачу, Костя старался действовать на все пять чувств. Особенную ставку он делал на осязание. Приятный аромат цветов, успокаивающая музыка, привлекательные изображения и вкусные закуски, внезапно появляющиеся на кухонном демонстрационном стенде – это понятно. Но через тактильные ощущения привязка должна была быть мощнее. В качестве первой пробы Костя распорядился оставить на журнальном столике в одном из интерьеров гостиных пупырчатый пластиковый пакет. Причем лежал он так, что закрывал ценник. В свою очередь модель этого столика была очень привлекательной, держалась в топе продаж, так что Костя не сомневался, забредший посетитель захочет сдвинуть пакет и не удержится, чтобы не лопнуть пупырь. Потом еще один и еще… В общем, как это всегда бывает. Эффект оказался почти нулевой. Главным образом потому, что Костя приучил сотрудников к порядку, и приманка долго не лежала на своем месте. Продавцы чисто механически отправляли ее в урну. Костя сильно переживал подобные неудачи. Не от того, что не удавалось увеличить продажи, этот вопрос по-прежнему его мало заботил, а от чувства утраченного дара. Он терял контроль над ситуацией, а, как следствие, и над самим собой. Даже начал курить с горя. Правда, курилку он начал посещать задолго до чреды неудач и задолго до того, как начал курить. Как-то раз он заглянул туда в поисках заведующей коммерческим отделом по чисто рабочему вопросу. Женщины там не оказалось, зато его внимание привлек странный человек. Пожилой мужичок, лицо башкирское, черные волосы, часто просоленные сединой, серый пиджачишка поверх вязаной безрукавки, большие очки в роговой оправе, эдакий бухгалтер завода шарикоподшипников. В курилке для «топов» он как-то очевидно выпадал из общей картины. Тем не менее, его присутствие никого не смущало, хотя он и стоял в стороне, ни с кем не разговаривал. При этом казалось, что к нему просто не решаются обратиться, бояться побеспокоить. Пока Костя расспрашивал знакомых о том, где бы ему сыскать заведующую, мужчина докурил и вышел, а Костя остался. Его крайне заинтересовал этот субъект. Было в его образе что-то впечатляющее. Не задавая прямых вопросов, Костя узнал, что зовут мужчину Ербалат Станиславович и он, не больше не меньше, глава юридического отдела «Китов». Эта новость впечатлила Костю еще больше. Он уже привык к тому, что главы отделов, носят белые рубашки, костюмы Hugo Boss и часы Omega.
- Дааа, - вздохнул один Костин знакомый.
– Миллионер, а все прибедняется. Ездит на старой Ауди сотке, представляешь? Я бы с его баблом… 
- Ну может у него семья большая, - наивно предположил Костя. – Человек восточный…
Один на всех пашет. 
- Да ну, - затягиваясь, махнул рукой Костин знакомый. – Он не женат даже. Вдовец вроде… 
С тех пор Костя регулярно стал объявляться в курилке с одной единственной целью – наблюдать за странным юристом. Чем большем он наблюдал, тем интереснее становилось. Ербалат Станиславович заглядывал на перекур довольно часто, но, в отличие от большинства посетителей, не воспринимал курилку как место неформального общения. Он молча пожимал руки знакомым, вставал в уголок, к самой пепельнице, молча курил и молча уходил. Возникал вопрос – для чего он вообще туда ходит? Глава юр отдела мог бы спокойно курить прямо в кабинете, никто бы и не пискнул. Вообще, за всё время (а это пара лет наблюдений!) Костя лишь однажды слышал голос Ербалата Станиславовича. Однажды он вошел в курилку в сопровождении молодого человека, в руках у него были какие-то листы, в уголке рта уже подкуренная сигарета. Молодой человек шел позади и смотрел через плечо Ербалата в перелистываемые страницы.
- Это договор, а не конкурс школьных сочинений, - негромким, но внушительным тоном наставлял  Ербалат Станиславович. – Здесь отсебятину пороть не нужно. 
Вид у молодого человека действительно был как у перепуганного школьника. 
- У нас юр отдел, понимаешь? Здесь, - Ербалат потряс в воздухе страничками. – Главное – формулировка. Как напишешь, так все и будет. Понимаешь? Как напишешь, а не что напишешь. Это ясно? 
Молодой человек вытянулся в струнку и кивнул. Ербалат Станиславович внимательно смотрел на него, высоко задрав голову, он едва дотягивал до груди молодого человек. При этом складывалось впечатление, что старичок может вышвырнуть его из курилки одним щелчком, как вошь с ладошки.
- Переделывай, - Ербалат протянул молодому человеку листки, и тот мигом исчез, после чего Ербалат погрузился в свое обычное, спокойное молчание. Нарушить его никто не решился. 
- Это то ли племяш Генин, то ли муж племянницы, - пояснили Косте, когда Ерболат Станиславович ушел. – В общем, пристроил родственничка. ; - Скорее уж слил, а не пристроил, - хихикнул кто-то. – Наш Ербалат его мигом пнёт, если завтра не поумнеет. 
Судя по всему, это предсказание сбылось. Больше Косте не приходилось видеть этого молодого человека.     
Сейчас Костя искренне порадовался, что ему удастся избежать пустых и никчемных разговоров, потому что в курилке никого не было, кроме Ербалата Станиславовича. Войдя, он молча кивнул старику, отошел в противоположный угол, достал сигарету, чиркнул зажигалкой, но вместо язычка пламени из под колесика сверкнул только пучок искр. Костя попробовал снова, ребристое колесико шаркало по кремню, но огня не было.
- Ты неправильно делаешь, - сказал вдруг Ербалат Станиславович.
Костя даже не успел удивиться, настолько неожиданно было это обращение.
- Угу, - только и ответил он. Встряхнул зажигалку и снова принялся высекать искру. Ербалат Станиславович не спеша подошел к Косте и дал прикурить. 
- Я говорю, ты не правильно делаешь, - снова повторил Ербалат. 
Костя несколько недоумевал. Ему казалось, что это замечание относилось к его попыткам прикурить от нерабочей зажигалки, но теперь старик имел в виду что-то иное.
- Раньше у тебя все получалось, - продолжал Ербалат Станиславович. – А теперь… Ты зачем-то пытаешься на всех сразу повлиять, а нужно по-другому действовать. Как ты раньше делал. ; - Я… не понимаю, - честно сказал Костя. ; - Вижу, - Ербалат вернулся в свой угол и аккуратно затушил сигарету. – Поймешь. Когда возможность соображать вернется, сразу и поймешь.
Слова Ербалата Станиславовича, казалось, имели магическую силу. Костя действительно быстро приходил в себя от первого удивления и начинал соображать. Он понимал, что Ербалат обратился к нему неспроста, впереди какой-то важный разговор. И еще он понимал, что старик знает о нем гораздо больше, чем можно было предположить. 
- Ну как? Прояснилось в мозгу? – спросил Ербалат, внимательно следя за меняющейся Костиной мимикой.
- Кажется… 
- Что касается твоих последних неудач, - продолжил Ербалат. – Ты неверно точку координат поставил. Вернее, вообще не поставил, а пытаешься по всей плоскости лупить. В белый свет, как в копеечку. 
- Откуда Вы…
- Об этом позже. Сейчас припомни свои первые шаги. Ну хотя бы с этим античным пистолетом, - Ербалат Станиславович улыбнулся. – Ты ведь не рассчитывал всех сразу на этот крючок поймать. Тебе нужен был один единственный человек, который это заметит. А уж он всех остальных за собой сам потянет. Так и надо было продолжать. Выискивать пассионарного одиночку. Если такого зацепил, будь уверен, он твою идею через огонь и воду протащит.
Костя снова немного ошалел. Конечно, он подозревал, что его действия могут быть заметны, но только в общих чертах и только очень внимательному наблюдателю. 
  - Ты не удивляйся. Мы за тобой давно следим. Еще с квадроцефалов. – Ербалат Станиславович замолчал на несколько секунд, но сам же прервал молчание.
  - Давай, не стесняйся, спрашивай, - он как будто угадывал ход Костиных мыслей. 
Костя действительно хотел задать два вопроса, и после такого недвусмысленного приглашения стесняться уж действительно было нечего:
  - Как следите? И кто следит? 
  - Следит руководство, - ответил Ерболат. – Как? Очень просто. У нас ведь камеры везде. Они и картинку дают хорошую и звук пишут. Есть специальный отдел мониторинга. Они у нас, как гугл, по ключевым словам работают. Я, конечно, упрощаю, кроме слов есть еще ключевые действия, но об этом можем позже поговорить. В общем, ты нас заинтересовал. Вот мы тебя и стали двигать. Сразу скажу, не пожалели.
Костя чувствовал, что его бросает то в жар, то в холод. Ощущение было такое, будто он столкнулся с чем большим и не понятным, с тем, что невозможно постичь в одно мгновение, но, кажется, именно такого мгновенного понимания от него и ждали. Он решил по возможности отключить рассудок и попытаться воспринять это нечто в чистом виде, как оно есть, а уж обдумать потом, если получится. 
- Я понимаю, тебе сейчас сложно, - вновь озвучил его мысли Ерболат Станиславович. – Вообще мы так не делаем. Не посвящаем неподготовленных. С другой стороны, тебе бы через год другой все равно предстояло… А нам сейчас кадры усиливать нужно. Кормилец-то совсем плохой стал. 
- Кто? 
- Ну как вы его называете – Гена.
- А что с ним?
- Нюхает безбожно. Совсем крыша набекрень стала, - вздохнул Ербалат Станиславович. – Понять можно. Должность у него такая, не дай бог никому. 
- Какая должность? – удивился Костя.
- Кормилец. Я ведь сказал уже. 
- Я плохо понимаю, о чем речь. 
- Сейчас. Все по порядку. Ты, Костя, меня тоже пойми. Вот так все разом тебе вывалить тоже непросто. Хотя ты уже многое и сам видел.
  - Что, например?
  - Ну, архитектурные планы здания, например. Мы тебе их не просто так подсунули. Я имею виду те страницы, на которых кормушка. 
  - Кормушка? – переспросил Костя. Он вспомнил гигантский резервуар, обозначенный на чертежах. 
  - Так, - Ербалат Станиславович потер лоб большим и указательным пальцами. – Это слишком долго. Я тебе сейчас расскажу, а ты слушай и не перебивай. Все вопросы потом. Понимаешь?
Костя кивнул. 
  - Наш мир покоится на спине громадного существа. У нас принято называть его просто сущностью. Сущность – живая и ее нужно кормить. Эта наша непосредственная обязанность. То, что ты видел на плане – это такой люк-кормушка. Пища попадает в него через специальную шахту, ее ты тоже видел. 
Костя стоял в недоумении. Подозрение, что старик просто решил разыграть его, крепло с каждым новым произнесенным Ербалатом словом. А все эти страшные переживания просто внушены харизматичным манипулятором. Костя и сам – манипулятор, так почему же он не мог попасть в сети более сильного практика? 
- Вижу скептическое выражение, - снова прочитал Костины мысли Ербалат Станиславович. 
- Да нет… Просто прикидываю, сколько же нужно комбикорма, чтобы прокормить Сущность, на которой держится мир, - Костя криво усмехнулся. 
- Ну, зачем же мы будем так усложнять процесс, - совершенно серьезно ответил старик. – Комбикорм закупать… Мы делаем проще. Кормим сразу деньгами. 
Костя буквально раскрыл рот.
- Ты решил, что я над тобой насмехаюсь? Что ж, чуть позже ты сам увидишь процесс кормления. Может, лучше после и поговорим. 
Тон Ербалата Станиславовича не оставлял сомнений,  все что он говорит – правда. По крайней мере, он сам в это верит. 
- Я прошу прощения, - сказал Костя. – Просто то, что вы говорите… Ну, как бы это сказать… ; - Да, все понятно. Но очень скоро ты убедишься в правдивости моих слов. Я ведь не просто так говорю, а стараюсь тебя подготовить, чтобы для тебя шоком не было. Знаешь, не все ведь оправляются после увиденного. ;Ербалат помолчал. 
- Вы сказали, наш мир покоится на этой Сущности? – уточнил Костя. – Значит она где-то под землей? 
- В самом прямом смысле слова. Под Землей, с большой буквы «зэ», - ответил Ербалат. 
- А питается деньгами?
- Да.
- Почему?
- Ну деньги, то есть сама бумага, мало интересуют Сущность. Однако деньги выступают как сконцентрированная психическая энергия человечества. Люди одержимы деньгами, все их помыслы и старания направлены на заработок. Думаю, тут ничего объяснять не нужно. Сам понимаешь, да и сказано на эту тему уже очень много. Раньше до возникновения финансово-кредитной системы, я имею в виду ее самые ранние формы, хватало религиозных ритуалов, обрядов, жертвоприношений, а потом надобность отпала. Вместо молитвы сотни верующих, хватает одного менеджера, пашущего на трех работах, чтобы выплачивать ипотеку. 
- Но ведь религии и ритуалы еще существуют.
- Конечно, те народы и социальные группы, у которых денег нет, очень серьезно относятся к религии, потому что Сущность и с них спросит. Это тебе не судебные приставы, от нее не скроешься. 
- То есть она – зло? 
- Она дает нам жизнь, а мы поддерживаем ее жизнь.
- А что, если перестать?
Ербалат Станиславович пожал плечами.
- Не знаю. Такого еще не было. Наверное, все умрут. Будет какой-нибудь планетарный потоп или тектонический сдвиг, после которого уцелеют только верные, и все начнется заново. 
- А почему нельзя просто печатать фантики и скармливать их сущности. Зачем обязательно мучить менеджера, гонять его на три работы?
- Потому что ни один идиот не будет есть картинку из кулинарной книги вместо самого блюда. Вообще картина еще сложнее. Сущности в пищу годятся не все деньги, а только твердая, свободно конвертируемая валюта. Ну, ты понял, что именно. И страна, люди, производящие эту валюту, получают наибольшее расположение сущности. Попросту говоря, живут лучше, чем все остальные. Когда-то это был фунт стерлингов, и Великобритания была империей, над которой не заходит солнце. Потом это место отвоевал доллар. Европейцы совместными усилиями попытались сместить его на второй план через евро, не до конца у них вышло. Теперь вот мы пытаемся…
Костя был не слишком искушен в вопросах экономики, тем более в таких сложных, как доминирование на валютных рынках, но общая суть до него дошла. 
- А мы, то есть наша компания, единственные, кто…
Ербалат Станиславович рассмеялся, не дав Косте закончить фразу. 
- Нет, конечно, - успокоившись, сказал он.
- Мы всего лишь маленький филиал. Непосредственно кормушка. И, кстати, сразу предупреждаю, мы – не тайные властители мира, не какой-то сверхмогущественный орден. Мы – тех персонал на важнейшем стратегическом объекте, занятые тем, что сохраняем мир от глобальной катастрофы. Всего на всего. 
- Кто же тогда производит корм, в смысле деньги? То есть должен же быть некий централизованный аппарат, который работает только на это. 
- Конечно. Только не путай производителя и распределителя. Производители – это… ну в целом, любая компания с прибылью в цифру с семью нулями, в долларах, конечно. А на распределении, центробанки разных государств и Банк Международных Расчетов, как иерархически высший управленческий орган. По сути, там решается, сколько местной валюты страна имеет право напечатать для кормления Сущности.
- То есть у нас главные производители – нефте-газовая отрасль?
- Не совсем. Они больше, чем просто производители. Как я говорил, Сущность – жива. И в процессе жизнедеятельности она производит отходы. Устранением, откачкой этих отходов и занимается нефтянка.
- А как же экология?
- В смысле?
- Ну ведь нефть сжигается, перерабатывается. Это влияет на экологию. Если Сущность живая, она тоже должна ощущать влияние загрязнения среды?
- Понимаешь, это всё…, - Ербалат Станиславович задумался на мгновение. – Полная чушь. Все эти экологические крики о загрязнении воды и воздуха придуманы только для того, чтобы оправдать снижение или повышение добычи нефти в том либо ином регионе. Ведь выделения из тела Сущности происходят неравномерно. Иногда их откачку нужно остановить, иногда ускорить. А как объяснить людям, что из-за сокращения добычи в их регионе начался кризис или война? Вот и придумывают экологические нормы и экономические причины.    
Костя снова надолго задумался. 
- А что представляет из себя Сущность? Это какой-то зверь?
- Ни один человек не в состоянии ее рассмотреть. Она слишком большая. Но, чтобы составить хотя бы примерное представление об анатомии Сущности, можешь отметить точками на карте центральные офисы главных мировых корпораций, их самые крупные «дочки» и представительства. Ну и соединить эти точки по контуру. Естественно, исходя из того, что Земля плоская.
- Что??
- А как ты думал? Шар удержать на спине очень сложно.
- Но ведь… как же? Есть ведь снимки из космоса, спутники, космонавты в конце концов, - почему-то мысль о космосе только сейчас пришла Косте в голову. 
- Все космические программы – это бездонные ямы, куда правительства с согласия и одобрения граждан вбухивают миллиарды. Но теперь ты знаешь, зачем это делается и куда это все попадает. ; - Но зачем и как удается скрывать… Ведь то, что Земля круглая – это данность, с которой живут абсолютно все… То есть, как же удалось такое провернуть…?
- Это дела давние. Как именно это провернули, не берусь сказать. Но, в общих чертах, сработали по известной тебе технологии – нашли пассионариев, заставили их поверить, а те уж с чистой совестью и верой в собственную правоту, понесли знание в массы. Если вдуматься, не так уж это и сложно. Ведь речь идет о совершенно непроверяемых истинах. Ну вот как ты можешь проверить, какая форма у планеты? Только прочитать где-то, хоть в Вики, хоть в толстенном томе по астрономии, хоть в научно-популярном издании, но все это лишь пересказ некогда озвученной идеи. Можешь посмотреть снимки из космоса. Вот только чтобы сделать такие снимки, нужно туда хоть раз слетать. И желательно самому. А в итоге что? Непроверяемая информация. А вот для чего это скрывается…, - Ербалат тяжело вздохнул. – Мы – порождения Сущности и несем в себе ее черты. Людям нравится питаться энергией других людей, контролировать, управлять. А, если народ хорошо информирован, управлять им крайне сложно. Понимаешь? Кто бы стал закидывать монетки в твой кофейный автомат, если бы знал, что его желание выпить кофе – результат твоих манипуляций над его сознанием? Назло бы не стали бросать. 
- А почему, собственно, я? – спросил Костя.; - Ты занимаешься важным для нас делом. Ты ведь в административно-хозяйственном? 
Костя кивнул.
- Вот! Понимаешь, для Сущности очень важно, чтобы на Земле сохранялся порядок. В буквальном смысле. Чтобы было светло и чисто, люди ходили опрятные и не мочили друг друга по пустякам. А мы, как сотрудники кормушки, так сказать, на первом плане в поле зрения Сущности. У тебя прекрасно получалось поддерживать порядок. Ну и, кроме того, твои игры с потребителями и коллегами произвели пусть и мизерный, но положительный экономический эффект. Должно быть, из-за этого Сущность тебя разглядела и отметила. 
- Меня? – испуганно переспросил Костя. 
- Мы можем видеть только то, что видит Сущность. А тебя мы рассмотрели очень хорошо. Ну, и как я сказал в начале, времена у нас сейчас не простые. Нужны кадры.
- А почему сейчас такие времена? 
- Как тебе сказать…, - Ербалат Станиславович посмотрел на часы. – Время уже, пойдем, сам посмотришь. 
Костя бросил в пепельницу давно прогоревший и остывший окурок и последовал за Ербалатом.
По знакомым Косте коридорам они дошли до кабинета Ербалата Станиславовича. По дороге Косте украдкой глянул на часы, была уже поздняя ночь. Однако Костя успел подивиться, почему за время их разговора никто даже не заглянул в курилку. Кабинет вполне соответствовал образу его хозяина. Стол из ДСП с лакированной с темной поверхностью, стопки папок, органайзеры со скрепками и линейками, дырокол, на потолке простецкий плафон под одну лампу. Костя подумал, что Ербалат специально поддерживает такой нищенский стиль, чтобы не плодить те самые психические энергии и не становиться пищей для Сущности. Старик подошел к высокому несгораемому шкафы, толкнул его в бок. Шкаф отъехал легко и бесшумно, будто сделан был из бумаги. За шкафом оказался короткий темный коридор, ведущий на площадку для лифта.
Лифт поехал вниз, и через несколько секунд они были у очередной двери. На стене справа от нее висел железный ящик. Ербалат Станиславович открыл его и вынул две маски-противогаза. 
- Когда корм доставляют, весь незанятый персонал усыпляют, - сказал он, протягивая Косте маску. – Помнишь две цистерны в фундаменте здания? Вот. Это газ. 
- А зачем так?
- Надежнее. Если даже раз в квартал удалять весь персонал с объекта, это вызывает подозрения. Газ безвредный. Все заснут, а потом даже не вспомнят, что засыпали. Такое у него действие. 
Ербалат и Костя надели маски. Старик открыл дверь, и они оказались на складе. К пяти дебаркадерам были подогнаны грузовые машины, белые фуры с военными номерами, насколько сумел разглядеть Костя. Люди в военной форме без знаков различия и в таких же, как у Кости, противогазах занимались разгрузкой. У каждой фуры стояло по два вооруженных охранника. Еще несколько таких же военных контролировали движение электрокаров с грузом. Один из них проехал достаточно близко, и Костя сумел разглядеть, что на паллетах обтянутых прозрачной пленкой выше человеческого роста сложены пачки купюр. Костя замер на секунду. Ербалат заметил это и махнул ему рукой.
  - Идем, - глухо донеслось из под маски. 
Странно, но от близости к такой невообразимо громадной сумме денег совсем не меркантильный Костя почувствовал странный укол. Как говорится, что-то ёкнуло под сердцем. 
Они прошли в противоположный от зоны разгрузки конец склада. Остановились у стены, где висела кнопка пожарной сигнализации. Ербалат Станиславович нажал на нее, и фрагмент стены вместе с кнопкой ушел вверх, открыв еще одну кабину потайного лифта. Когда дверь лифта закрылась, Ербалат Станиславович снял противогаз. То же сделал и Костя.
- Корм на грузовом спускать будут, он на противоположной от нас стороне, - сказал Ербалат. – Это я тебе потом покажу. 
- А на паллетах это ведь…
- Я же говорил тебе, что не шучу. Деньги. Самые настоящие. 
- И сколько там?
- Без разницы. Можешь считать, что уже нисколько. 
Лифт остановился. Они очутились в небольшой продолговатой комнате. Вместо фронтальной стены у нее был большой прозрачный экран. За ним виднелось еще одно помещение, очень похожее на то, в котором стояли Ербалат и Костя. Только то помещение было хорошо освещено, так что Костя мог разглядеть все подробности готовящегося там действия. Вдоль длинной стены комнаты шли узкие, казалось, декоративные рельсы, выходили и входили они в боковые стены, оба проема (вход и выход) были закрыты листами оцинкованного железа и напоминали раздаточные окна, какие встречались в школьных и лагерных столовках, только очень большие. В центре стены был установлен большой квадратный люк, на вид очень тяжелый и добротный с выпуклыми чугунными клёпками, сверху над люком красной грушей торчала лампа без плафона. Косте он почему-то напомнил о топке паровоза. Еще в полу, ближе к задней прозрачной стенке, торчал металлический кол, увенчанный толстым кольцом. В левом углу комнаты, который смыкался с прозрачной стеной, виднелась узкая дверь. Вот и вся нехитрая обстановка. Костя взглянул на Ербалата Станиславовича, но вид у того был такой сосредоточенный, что Костя не решился беспокоить его вопросами. Ждать пришлось недолго. Через дверь в левом углу в помещение зашел Гена-Кормилец в сопровождении одного вооруженного охранника, в руках он держал длинный металлический шест, нечто вроде багра, только вместо крюка на конце его был металлический прямоугольник длинной и шириной с ладонь. Одет Гена был совершенно обычно: голубые джинсы, синяя рубашка с рукавами, закатанными до локтя. Единственная странная деталь одежды – широкий пояс из грубой кожи, похожий на те, которые используют промышленные альпинисты. Предназначение этой детали туалета скоро объяснилось. Охранник снял притороченный к своему ремню моток черной очень крепкой на вид веревки, один ее конец пропустил в кольцо на закрепленном в полу шесте и ловко завязал. Вторым концом привязал Гену за кольцо на поясе, в районе поясницы. Проделав это, охранник быстро скрылся за дверью. Кормилец остался один. Хоть он и стоял спиной к зеркальной стене, Костя чувствовал, что сейчас он переживает крайнюю степень напряжения. Ему даже показалась, что нога Кормильца подрагивает в районе колена.
Вдруг левая раздаточная дверца открылась, и по рельсам в помещение въехала небольшая вагонетка, на которой стояла паллета с пачками денег. Она остановилась точно между Кормильцем и люком. Мигнула красная лампа, люк в стене открылся. Помедлив не дольше трех секунд, Кормилец пихнул паллету своим багром, и она исчезла в черном зеве. Пустая вагонетка уехала в противоположную стену. Видимо паллета устанавливалась на какой-то подвижной платформе, поскольку спихнул ее Кормилец без каких-либо видимых физических усилий, хотя по Костиным предположениям весить должна была не одну сотню килограмм. А вот с моральной точки зрения это действие далось Кормильцу явно непросто. На несколько секунд он повернулся к стеклянной стене, лицо его исказила гримаса боли и отчаяния. Кто-то не позволил развиться этим чувствам, в комнату въехала новая паллета, снова мигнула лампа и снова куча денег исчезла в люке. И опять открылась боковая, впуская следующую вагонетку. Так повторилось раз десять. С каждой новой партией денег состояние Кормильца делалось все хуже, лицо его искажалось все сильнее. В кратких перерывах он запускал пальцы в волосы и рвал их, кричал и заламывал руки. То, что сцена эта разворачивалась за звуконепроницаемой перегородкой, добавляло происходящему нелепости, абсурда и жути. Костя уже не мог просто стоять и смотреть на это. 
- А зачем его привязали? – спросил он, чтобы хоть как-то разбавить жуткое безмолвие момента. – Чтобы не утянуло? 
- Утянуло? – почему-то шепотом переспросил Ербалат Станиславович, будто они сидели на спектакле в театре.
- Ну там ведь открытый космос за люком? Или не космос… что-то за пределами атмосферы, так ведь? 
- Нет. По шахте корм падает в кормушку, потом люки задраиваются, и уже тогда все проваливается дальше, вглубь. А канат, он для… В общем бывало, что Кормильцы не выдерживали и сами прыгали в этот люк. 
- Он что все пять фур должен… скормить, - Костя пока еще не привык к новой терминологии и произносил слова неуверенно. 
- Да.
- А нам обязательно смотреть до конца? 
- Нет. Идем. 
Перед тем, как войти в лифт, Костя еще раз оглянулся на Кормильца. В этот момент он быстро сунул руку в карман, достал что-то и с силой провел ладонью по лицу. Вокруг его головы на секунду взвилось облачко белого порошка. Кормилец дико захохотал при появлении очередной паллеты. Ербалат Станиславович недовольно цыкнул.
- А почему его так колбасит? – спросил Костя, когда они вновь пересекли склад, на котором до сих ор продолжалась разгрузка, и сняли маски. 
- А ты попробуй собрать все деньги, которые у тебя есть и кинуть в топку. И тебя скрючит. А тут не то, что все деньги, тут больше, чем вообразить можно. И кажется вот они, бери… Такие деньги кому хочешь голову снесут.
- И что все кормильцы вот такие? 
- Я на своем веку троих видел. Все плохо кончили. Но, говорят, бывали те, кто справлялся и уходили почтенными старцами. Еще, говорят, в Китае очень пристойно кормят… Но не знаю, сам не видел. Ты, Костя, извини, но домой тебе сейчас никак нельзя. Такие правила. На карантин поедешь. 
- Какой еще карантин?
- Умственный. Ты пока не осознал, но сегодня ты узнал нечто такое, что бывает сложно пережить. Многих, даже тех, кто с подготовкой, накрывает спустя день-два, глупости творить начинают. 
- А как же я… 
Договорить Костя не успел. Ербалат Станиславович прыснул ему в лицо газом из маленького баллончика. Костя мгновенно отключился.
Проснулся он в пустой светлой комнате и первое, что пришло ему в голову – отныне он живет на плоской Земле, стоящей на спине огромного кита.