Глава 26 Роман Восточный ветер часть 1 Лабиринты

Глава 26

1990 год Киргизия
Прошло три недели после смерти Гаяне и Мурата. Сохнет Керим и всё тут. Молча работает, молча ест. Понятно это его состояние, такая беда, но бесконечно так продолжаться не может, плохо это закончится, а ведь совсем ещё молодой парень. Друзья его, как назло, разъехались из аила кто куда. Лучший друг Джамал то же уехал в город работу искать. Некому поддержать Керима. Думает, думает Нургазы, как помочь своему сыну, но ничего придумать не может. В этот вечер он приехал один домой, Керим остался с отарой. Может в одиночестве что-то и придёт в голову, так жалко сына. Ещё эта история со смертью Джолчубая, Орозмата и Заурбека. Что там произошло? В тот день Нургазы был со своими овцами недалеко от аила и свою рыжую кобылу не брал. Вечером пришел Керим, э-э сам не свой, глаза отводит. Нургазы спросил его о том, что случилось, а Керим только головой отрицательно помахал, мол ничего. Лёг на землю у костра и, молча в небо смотрит. Всю ночь так лежал и даже часа не вздремнул, смотрит в небо и молчит. Нургазы в ту ночь то же глаз не сомкнул.
Вот не получается у него с сыном разговаривать. На следующий день вечером Нургазы был дома, и сосед рассказал, что нашли «Волгу» Джолчубая. Вся машина выгорела и в ней три сильно обгоревших трупа. Понятно, что это Джолчубай, Орозмат и Заурбек. А кому ещё там быть. Как они слетели с дороги на машине и перевернулись? А ещё люди слышали выстрел, кто-то стрелял у окраины аила, там, где эта дорога из аила идёт, но кто, куда, в кого стрелял, неизвестно. Да, как быстро кара Аллаха настигла их. Все уверены, что Джолчубай погубил несостоявшуюся жену Керима и её брата. Конечно, если человек такое совершил, разве он жилец на этом свете. Но так быстро это… да.  Всем злодеям наглядный урок: вот что ждёт убийцу, да и его друзей, которые может и помогали ему, кто знает, но покрывали это точно. А ведь может и не случайно в тот день Керим в таком настроении был. Но какое он может иметь отношение к этой аварии? Не мог же он машину на ходу столкнуть с дороги, пусть даже верхом, но что-то было, а как узнать? Люди в аиле как-то по-другому смотреть на него стали, в чём причина? Может считают, что Керим не сделал то что должен был, не отомстил сам этому поганцу? Неловко стало в родном аиле. Но ничего время всё сгладит. Что же придумать, чтобы младшему сыну помочь?
Нургазы медленно пил чай в своём дворе за низким столом и думал. Но никак не мог выход найти, вот беда. Сам на себя злился, совсем голова не работает. Да ведь это и понятно: сам он до сих пор в себя прийти не может. Шутка ли, такое произошло, вместо свадьбы похороны молодой девы и её брата совсем ещё ребёнка. Нургазы думал, что сам с ума сойдёт, никак это в голове не укладывалось: как такая беда случилась.
Бедные родители Гаяне и Мурата, как они с такой утратой жить будут. Но этого в аиле теперь и не узнают. После похорон Гаяне и Мурата приезжал брат их матери - Арсен и увез с собой Аревик и Фархада в Россию. Говорят, Аревик совсем умом тронулась, эх бедная женщина. Конечно, разве может мать такое горе вынести, потерять своих детей. Да и Фархаду со здоровой головой не легче. Винит он себя, что вместе с Гаяне Мурата послал, надо было самому с ней ехать, раз уж Аревик занемогла в то несчастный день, тогда бы вообще ничего не было. Но как можно себя винить, разве такое возможно предвидеть. Вся вина на убийце лежит, только он и виновник, чтобы вечно ему мучиться на том свете, чтобы не было ему прошения и милости Всевышнего.
Мысли Нургазы были прерваны стуком в калитку. Он встал и направился к входу, бегло окинув взглядом двор: вроде порядок кругом, не стыдно перед неизвестным гостем. Калитка отворилась, и у входа показался Асланбек. Нургазы как гостеприимный хозяин, поприветствовав Асланбека, пригласил своего старого знакомого пройти. Асланбек пришёл не с пустыми руками, при нём была сумка. Присев за стол, он из вежливости не стал сразу приступать к изложению цели своего визита:
- Э-э, трудно чабана дома застать. Два раза приходил к тебе, а дома никого.  Да не просто мясо на стол даётся.
- А кому на жизнь легко зарабатывать? – Отвечал Нургазы, наливая гостю чай.
- Кому-то и легко. Один всё тянется и тянется, а удачи нет. А другому без пота и мозолей всё прибывает и прибывает: и машина, и дом богатый, и стол накрыт так, что лишнюю чашку поставить некуда. Нет в жизни равенства, как не старались коммунисты всех осчастливить, но всё равно: у одних густо, у других пусто.
- Так мир устроен. Если работы на чью-то долю много выпало, тому Аллах силу и здоровье даёт. Значит судьба такая.
- По-твоему если рассуждать, Нургазы, здоровья и сил у тебя больше всех в аиле, а-а, так получается?
- Э-э, было здоровье, и силы были, но в прошлом. Раньше бывало и за овцами присматриваешь днём и ночью без всякого покоя, одна беготня, а заодно загон мастеришь с утра до вечера, и вроде, как и нет усталости.  Но правда, как присядешь отдохнуть, то сразу чувствуешь, что не в тени целый день отлёживался. 
- Да, молодость не старость, а джигит не аксакал. Но ты ещё не старый мужчина. Как живёшь в последнее время?
- Нелегко, сам знаешь, что у нас произошло…
- Э-э, друг мой, как мы дожили до такого, я не понимаю. Что люди творят, ничего не боятся. И главное, куда они совесть свою прячут, я никак не пойму.
- Тут головой не понять, а словами тем более не объяснить.
- Этот Джолчубай одного себя и ценил, что ему до других. Он и творит такое, что и не знаешь, как понять его поступки. Скольких людей он обманул, э-э.  Но разве может мужчина поднять руку на девушку и на ребёнка это совсем уже... 
- Что тут скажешь, наглец и безбожник.
После небольшой паузы Асланбек задал неожиданный вопрос:
- Нургазы, а что случилось в тот день с этими… ну с Джолчубаем, Орозматом и Заурбеком?
- А я откуда знаю.  Никто не знает, а мне что может быть известно.
- Неужели Керим ничего не рассказывал?
- А при чем тут Керим вообще?
- Ну как же.
- Э-э, Асланбек, тебе что-то больше меня известно, тогда расскажи.
Нургазы подлил горячего чая своему гостю. Асланбек сделал глоток и продолжил:
- Как не знать, когда твой Керим встречался в тот день с Джолчубаем в моём магазине.
Нургазы замер. Асланбек достал из сумки бутылку водки и продолжил:
- Такой разговор легче пойдёт если … а?
- Сейчас.
Нургазы быстро встал и начал суетиться о закуске. Поставив на стол овощи, фрукты, хлебные лепешки и две чистые пиалы, он присел. Асланбек разлил водку, и, пожелав друг другу здоровья и благоденствия, гость и хозяин выпили. Слегка закусив, они напряженно молчали: разговор нельзя подгонять. Нургазы еле сдерживался, чтобы не поторопить Асланбека, но ему стало беспокойно: а вдруг сейчас он такое узнает о Кериме, что ему лучше и не знать, его охватил страх.
- Э-э, да простит нам Аллах наши слабости и грехи. - Не спеша начал Асланбек, имея ввиду распитие спиртного правоверными. – В тот день подъехал к моему магазину Джолчубай с этими своими дружками: Заурбеком и Орозматом. Набрали они у меня продуктов и требует Джолчубай водку: пить они собрались. День в разгаре, все люди делами заняты, а они решили погулять. Я говорю ему: сколько вы уже продуктов и водки в долг набрали, когда рассчитываться будете? Больше без оплаты ничего не дам, такое моё слово. Э-э, знаешь сколько они мне задолжали, и кто теперь эти убытки возместит?
Настрой Нургазы на этот разговор изменился: теперь ему нетерпелось поскорее всё разузнать. В конце концов, его сын жив, хвала Аллаху, ну а всё остальное, если что такое было, можно со временем и пережить. Асланбек продолжал:
- Вот я и говорю ему: ничего больше не получишь, сколько можно, плати долги, тогда будет тебе водка, а так ничего больше не дам, вот тебе моё слово. Но ты же знаешь, какой он дерзкий и неучтивый. 
Асланбек разлил водку и приветственно поднял свою пиалу. Нургазы водка еле в горло пошла.
- Э-э, что говорить, столько задолжал мне Джолчубай.  Знаешь какой у меня убыток из-за него?
- Думаю немалый. – Ответил Нургазы.
- Да-а, у меня всё в тетрадке записана, даже каждое число, всё точно указано. Да-а, а какой в этом смысл, не знаю, как думаешь?
- Да откуда мне знать.
- Э-э, с долгами на тот свет Джолчубай ушел, с большими долгами, чтоб ему …
- Так, а что случилось, после того как они водку стали требовать?
- Вот, начинался скандал. Ну думаю сейчас такое может начаться, мало никому не покажется. Я сказал, что не дам водку, а Джолчубай требует и не отступает. Я уже думаю, что делать, их трое, а я один. Но у меня на такой случай ружьё есть, я тебе его показывал, помнишь?
- Помню, а дальше, что произошло?
- Хорошее ружьё, двустволка, ижевская. Недешево мне досталось, но не жалко.  Если что, так я сразу… я не позволю чтобы со мной шпана всякая без всякого уважения…
- Асланбек, да продлит Аллах твои дни и да поможет он тебе убыток поскорее возместить, рассказывай, что же дальше было.
- Ну так ты слушай. Вдруг заходит в магазин твой Керим.
Глаза Нургазы расширились, и он глубже задышал.
- Заходит Керим с ружьём, ну это твоё ружье - одностволка. И говорит он Джолчубаю: ты, говорит, убил Гаяне и Мурата, и за это ты сейчас поедешь со мной, и мы будем бороться на лошадях у обрыва, э-э смертельный эр эниш\1. Да, а Заурбеку и Орозмату он пригрозил, чтобы не вмешивались, а то говорит, тут же пристрелю Джолчубая.
Нургазы застыл с вытянутой шеей и только его ресницы ускоренно захлопали.
- Вот так. Ну, думаю, что вот сейчас может произойти, а-а. В такой момент что делать? А что сделаешь, ничего не знаешь, не понимаешь, ничего в голову не идёт, а вдруг стрельба начнётся? Не знаешь, что и думать. Представляешь, что я тогда подумал? Мало того, Керим говорит Джолчубаю, что если ты не поедешь со мною, ну верхом, то сейчас я, говорит, тут же застрелю тебя. Э-э Нургазы, давай ещё выпьем?  Как вспомню это, меня аж дрожью всего пробирает.
Нургазы даже чашу не взял, он смотрел на своего гостя, и ничто не могло прервать его застывшее внимание. Асланбек, видя это, не стал тянуть. Он оставил свою наполненную пиалу и продолжил:
- Джолчубай что делает.  Он оставляет ключи от своей «Волги» и идёт с Керимом.  Вдруг слышу выстрел.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ __ _ _ _ _ _ _ _ _ __ _ _ _ _ _ _ _ _ __ _ _ _ _ _ _ _ _ __ _ _ _ _ _ _ _
1 - национальная верховая борьба – кирг.

Тут Асланбек хотел немного отклониться от непосредственного повествования этой истории на свои переживания, но не стал испытывать терпения Нургазы:
- А это Керим прострелил колесо у «Волги» Джолчубая, ну это потом выяснилось.  Сели они на лошадей и поехали в сторону от аила.
- Это получается, у Керима были его Гнедой и моя рыжая кобыла?
- Да.
Нургазы задумался и спросил:
- А что Орозмат и Заурбек потом делали?  Как они втроём в машине сгорели?
- Это только Керим знает, как там всё получилось. Ну а когда Джолчубай и Керим уехали, эти сразу к машине, а колесо то прострелено. Орозмат стал колесо менять, а Заурбек, паршивец, втайне, пока я около этой «Волги» крутился, взял и выкрал бутылку водки. Да-а совсем совести у них не было, как у себя дома.
Асланбек замолчал и Нургазы заподозрил, что продолжать рассказ об этой истории Асланбеку неудобно.
- Ну а дальше, что было? – Мягко, но настойчиво спросил Нургазы.
- А что дальше, этот Заурбек, чтоб ему, когда водку брал, она в кладовке была, увидел моё ружьё на стене и вместе с водкой его и прихватил.
- А ружьё заряжено было?
- Ну как, в стволе, конечно, были патроны, две штуки. Я ему говорил, чтобы он оставил ружьё, но разве такой послушает, э-э. Глаза бешенные, ружьём машет, кричит всякое неприличное, угрожает, чтоб ему. Ну конечно ружьё у него – он герой.  Выскочил он с ружьём и стал Орозмата подгонять, чтобы тот быстрее колесо менял, а сам водку прямо с горла хлещет. Потом сели они в эту машину, чтоб ей сгореть, так она и сгорела вообще-то, и поехали они туда за Джолчубаем и Керимом, ну в обратную от аила сторону. А что и как там случилось, неизвестно.  Я думал, ты знаешь от Керима.
- Нет, не знаю.
- Да-а.
- А куда твоё ружьё делось, вроде не слышал я, что его нашли.
- Как куда, у меня в магазине лежит. Немного поцарапано и вмятина на прикладе, но в общем, исправное.
- Это как так, а как оно к тебе вернулось?
- Твой Керим обратно привёз в тот же день. После всего этого, когда я в магазине остался, то места себе не находил: что делать, куда бежать или не бежать, говорить кому или не говорить? Что-то натворят эти паршивцы, начнут стрелять, а ружьё моё, что тогда будет?  Я чуть с ума не сошёл тогда. 
«А нечего ружьё держать в доступном месте, да ещё заряженным. -  Мысленно упрекнул своего гостя Нургазы. – А если бы в Керима из этого ружья выстрелили.  Хотя и моё ружьё Керим взял, э-э одни опасности с этим оружием».
- Вдруг вижу – продолжал Асланбек - Керим едет обратно на своём Гнедом, за собой ведёт твою рыжую кобылу и отдаёт мне моё ружьё. Я его спрашиваю, что да как, а он ни слова в ответ, э-э, расстроенный такой. Я сразу и понял, что всё закончилось.  Слушай Нургазы, а у тебя все патроны что были остались? У Керима патронташ был, на нём много зарядов было, я тогда не разглядывал, сколько осталось, не до того было?
Нургазы вскочил и быстро прошёл в дом. Через несколько минут он вышел и объявил:
- Только одного патрона нет. А так патронташ полный, без одного патрона.
- Значит, Керим больше не стрелял.
- А в твоём ружье патроны целыми остались?
-  В том-то и дело, что они были использованы, два раза стреляли из этого ружья. Я думаю, что случилось вот как. Когда Орозмат и Заурбек нагнали их, то Заурбек стал стрелять в Керима, но, он то пьяным был, это даже хорошо, что он водку у меня взял, и промахнулся, хвала Аллаху. Керим оставил Джолчубая, и Джолчубай заскочил в свою машину. Керим стал нагонять их. А они испугались, что Керим будет в них стрелять, у них-то патроны закончились, и погнали машину на скорости. Вот и не удержал Орозмат машину, вылетел с дороги и …  Хотя там был прямой участок дороги, но, скорее всего, так и получилось.
- Да-а, возможно.  Но как твоё ружьё к Кериму попало?
- Да кто ж его знает, как-то попало. Может Заурбек отстрелялся и бросил его.  Точно это только Керим знает, но …
Нургазы с трудом удавалось скрывать своё волнение в связи с тем, что в Керима возможно стреляли.
- А ко мне потом следователь с района приезжал – продолжал Асланбек - и спрашивал про Джолчубая и его банду. Но я про Керима ничего не сказал. Эти, говорю, были, взяли бутылку водки и уехали. А он спрашивает: о чём говорили, кто куда сел в машину на какое место, когда точно по времени это было? А я ему говорю: э-э, сынок, ну разве мне это нужно знать, когда они уехали, кто куда сел. Я, говорю, и не видел, как они уезжали, мне ведь с прилавка машину их не было видно, и время я не примечал, разве же я знал, что такое случится с ними. Были они не долго, кажется после полудня, ну а точно не могу сказать. А он не отстаёт от меня: кто, что, когда, был ли ещё кто? Такой настырный. Но я его быстро отшил. Спрашиваю, ты ведь законы лучше меня знаешь, тогда ответь старику: Джолчубай у меня много товара в долг брал, а долг так и не вернул, как теперь этот убыток возместить, кто будет платить, должен же кто-то платить это ведь не порядок, если долги не возвращать? За Джолчубаем дом в аиле остался, как, спрашиваю его, это всё по закону правильно сделать, чтоб справедливо решить эту проблему?  Он сразу от меня отстал. 
Асланбек взял небольшую паузу и обратился к Нургазы:
- Ты скажи Кериму, чтобы если вдруг, мало ли, кто его спросит о том дне, то пусть он говорит, что не был у меня в магазине, хорошо?
- Да с Керима и клещами слова не вытянешь.
- Всё равно, ты скажи.
- Скажу.
- Правда Гульнара видела в тот день Керима и Джолчубая, когда они на лошадях ехали, ну и конечно слышала этот выстрел. И надо же было ей взболтнуть об этом кому-то из женщин. Ещё и выстрел этот слышало несколько человек. Слух пошел.
- А как же теперь?
- Да ничего.  Она теперь отказывается, говорит, ошиблась.
- А не поздно отказываться, вдруг докопаются?
- Э-э, не переживай. Может в тот день охотник какой к нам забрёл и стрелял, кто его знает, ранений ведь ни у кого не было. А что касается Гульнары, так мало ли, что старой женщине, которая по горам своих несчастных коз гоняет, привидится. То вверх, то вниз, а возраст даёт о себе знать: перепутала с другими всадниками или вообще голова сбой дала. Кто вообще к ней серьёзно будет относиться. Ходит вечно со своими драными козами, чего-то ищет, какие-то травы, корешки. Наши женщины от небольшого ума бегают к ней за снадобьями всякими, за советом, словно она мудрец какой, тоже мне знахарка нашлась. Разве нормальная женщина будет своих коз, гнать аж кто его знает куда. Садык говорил, что видел её с козами километров за десять от аила.
- Э-э, Садыку верить.
- Да это может быть. У Гульнары в стаде есть старая белая коза. И как только она выгоняет своих коз за аил, эта коза начинает противиться: понимает, что ожидает её слишком долгая и трудная прогулка и не хочет идти. А упрямая Гульнара всё равно её гонит. Вот ведь как получается, что животное умнее иного человека, э-э. А вот, я тебе скажу дела по торговле вести, это надо большую голову иметь. Давай выпьем Нургазы.
На этот раз они выпили, и Асланбека потянуло ещё поговорить:
- Много разговоров об этом случае. Ко мне пристают с расспросами, как да что?  Мол, Гульнара видела Керима с Джолчубаем на лошадях, а машина Джолчубая стояла у моего магазина, и с ней Орозмат чего-то возился и Заурбек с ружьём стоял. А перед этим и выстрел был, как раз с того места, где магазин находится. Расскажи, Асланбек, как всё было. Но я всё это сразу присёк. Говорю, что вы любопытство своё не унимаете, как Аллах решил, так всё и произошло и нечего копаться вам в этой истории, не надо Аллаха гневить своим любопытством. Если осталась это в тайне, то так Всевышнему угодно, и не вам его волю менять, иж чего удумали. Э-э после этого сразу отстают, что-то бубнят между собой, но больше не беспокоят. 
Асланбек захмелел, в отличии от Нургазы, и взгрустнул:
-Э-э, Нургазы, счастливый ты человек.
Нургазы удивлённо посмотрел на гостя.
- Да, - продолжал Асланбек – счастливый. Вот у меня с моей Назимой нет детей, одни мы. Для кого кручусь целыми днями, не знаю. А у тебя два сына. Старший, Нугзарбек, в Москве, серьёзным, большим человеком стал. Младший, Керим, твоя правая рука, помощник, достойный мужчина, настоящий джигит, аскер\1, э-э. Не дал спуску этому разбойнику Джолчубаю, так прижал его, что и дружки его помочь не смогли, так все вместе и пропали. Точно это Джолчубай убил несчастных Гаяне и Мурата. Равного ему негодника у нас я и не припомню. А твой Керим был орудием возмездия от самого Всевышнего. Огонь, в котором они сгорели, это не просто огонь, э-э, не так всё просто. Это гнев Аллаха за их страшное преступление. Да и мне этот проклятый Джолчубай столько нервов попортил. Вот я тут принёс так кое-что, – Асланбек указал на свою сумку – прими это небольшой подарок.
- Э-э, зачем.
- Прими, Нургазы, не обижай меня отказом.
- Ну, только из уважения к тебе.
- Вот и хорошо. У меня своих детей нет, для меня все дети мои. Знаешь, ночами спать не могу, всё думаю об этой страшной трагедии с Гаяне и Муратом, так мне жалко их. Как можно было так поступить, а? Мир совсем от злости перевернулся, когда такое у нас было. Слышал, Аревик головой от горя тронулась?
- Как не знать об этом. Да-а…
- Это правильно, что брат Аревик увёз её с Фархадом к себе. Как им тут с таким горем доживать: всё здесь о страшной беде и утрате напоминает.
- Может и правильно, не знаю.
- Да-а. Слушай, Нургазы, видел я твоего Керима, э-э, серый сухой как камень в жаркий день.
Нургазы помрачнел.
- Надо тебе, Нургазы, что-то делать, зачерствеет парень совсем.
- Эх, если знать, что делать. Я думаю, думаю, а что тут сделаешь. Работай Керим и так загружен.
- Надо чтобы он думать о другом стал, раз так с Гаяне получилось, то что тут поделаешь, ничего не изменишь. А вот если бы он женился, тогда вся его жизнь сразу изменится, всё по-другому станет. А дети появится тогда вообще.
- Как жениться, сейчас же время траура, только тело его невесты остыло, ещё и сорок дней не прошло, о чем ты говоришь, Асланбек!
- А ты не горячись, а подумай. О свадьбе и даже о помолвке ведь не объявлялось или я ошибаюсь.
- Даже разговора с Фархадом не было, не успел я, там то то, то это…
- Вот, вот, я и говорю, что ничего неприличного в этом не будет.
- Не знаю.  Люди начнут разговаривать, осуждать.
- Ты о сыне думаешь или о болтавне всякой. Людей слушать и бояться это …
- Э-э, не знаю, а на какой девушке ему жениться?
- Как на какой, весь аил знает, что Камилле Разбаевой твой Керим приглянулся.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -- - - - - - - - - - - - - -- - - - - - - - - - - - - -
1 - воин – киргиз.

- А я не знал об этом.
- Теперь знаешь. Правда мать Камиллы – Ольга, женщина такая …
- А что Ольга?
- Да необычная она. Ну конечно дочь свою она хорошо воспитала в послушании. Камилла девушка скромная, уважительная, работящая. Но Ольга какая-то обособленная что ли.  Женщины разговаривают между собой, обсуждают что-то, а Ольга слушает и молчит, скажет слово или два и молчит, как правило. Такая себе на уме. Но тут, правда, поправку надо делать, что она кореянка. Да-а, Аревик, та совсем не такая.  Ну а, муж Ольги – Замир, вообще, как человек неплохой, но мягкий. Ольга крутит им как хочет.  Э-э да не откажут они тебе: Керим какой парень видный. Опять же он нравится Камилле.
- Э-э, не знаю, надо хорошо всё обдумать.
- У тебя, когда мясо пригорает, ты его убираешь с огня или думаешь?
- То мясо, а то …
Нургазы, основательно задумался и замолчал, глядя куда-то вдаль. Асланбек не стал его отвлекать, налил себе и выпил.
- Слушай, Нургазы, если сомневаешься, чего раздумывать, посоветуйся с муллой, он человек грамотный, все правила, обычаи и законы по нашей вере, всё знает.
- Это ты хорошую мысль подсказал, спасибо тебе.
- За что спасибо. Я ведь и тебе и Кериму только добра желаю. Но тут надо чтобы Ольга была согласна, в этой семье она голова.
На следующий день с утра Нургазы отправился к мулле. Он долго не мог подойти к существу своей проблемы, и всё говорил о своей приверженности вере, о своём уважении к высокочтимому и уважаемому, святейшему мулле Шахбай Нигмат Курбееву и о тяжёлом испытании, которое стоит перед его семьёй, не говоря конкретно, в чём оно заключается. Терпение муллы закончилось, он даже чётки не смог уже перебирать и решил прервать эту подготовительную часть разговора:
- Нургазы, это когда баранов стрижёшь, то чем дольше, тем лучше, больше шерсти получаешь. А в общении с муллой своя мера должна быть.  Не стоит лишний раз повторяться, чем больше слов, тем меньше в них веса. Говори прямо, что у тебя?
- Вы же знаете о том, что в последнее время у нас произошло.  Какое страшное убийство детей из нашего аила, э-э, как это произошло.
- Я же не с луны сюда прилетаю на ковре-самолёте раз в год, конечно знаю.  И не было дня, после этого бесчинства, чтобы я не обращался к Всевышнему, о его праведном суде над падшими душами тех безбожников, которые совершили этот тяжкий грех. Всё в воле Аллаха, всё происходит по его промыслу, но это не избавляет грешников от справедливого возмездия за дела их. Каждый сам выбирает свою судьбу: или благословление и милость Аллаха, или гнев его и наказание. Да смирятся с утратой этого мира чистые души Гаяне и Мурата, дабы новая, даруемая им жизнь приняла их с настежь открытыми вратами. А мера милости и наказания от Всевышнего для нас смертных непостижима, и нам не следует сомневаться в достаточности праведного возмездия.
- О-о как правильно и точно вы говорите, как высоки и мудры ваши слова, как...
Мулла прервал его:
- Слуги Всевышнего доносят священную волю Аллаха, а не блистают красноречием, так что не возноси мне похвалы, а говори в чём твоя проблема?
- Сын мой, Керим, любил эту прекрасную девушку Гаяне. Люди уже о свадьбе их говорили, несколько преждевременно, но всё же. Керим попросил меня, чтобы я засватал эту девушку у её достойных, без всякого сомнения, родителей, но эта беда …
- Я сожалею всей душой о несостоявшемся объединении молодых людей. Эта пара, безусловно, была бы украшением нашего аила. Но ведь не ты, ни я не в силах что-то изменить. Видел я недавно твоего Керима. Печаль его глубока. Хотел поговорить с ним, но зная его, не стал этого делать. Он из тех, кто не тянет руку, чтобы ему помогли выбраться со дна ямы. Не стоит ломиться в закрытое сердце. Хотя, не буду лукавить, полной уверенности в правильности своего решения у меня нет. И о чем же ты хочешь спросить у меня?
- Один умный человек, из нашего аила, дал мне совет, как помочь моему сыну и при этом, чтобы всё было, как надлежало, пристойно. Вот я и обращаюсь к Вам, правильный это совет или нет? Сами Вы видите, что с Керимом происходит.
- Хм, кто в нашем аиле считает себя первым советником догадаться не сложно. И что же тебе посоветовал мудрейший Асланбек?
- Он посоветовал мне посвататься для Керима к родителям Камиллы Разбаевой, уважаемым Замир Тимур Разбаеву и его жене Ольге. Ну потому что для уважаемого Замира мнение его жены имеет большой вес. 
Взор муллы прибавил осторожного внимания.
- Причина в том, - продолжал Нургазы – что о свадьбе между Керимом и Гаяне, разговора между мной и родителями Гаяне не было, совсем не было. Ни о чём таком, тем более там о согласии родителей, о калыме, о дне свадьбы, никакого разговора не было. И вроде, по правилам нашей веры, по нашим традициям нет никаких причин, чтобы Кериму выдерживать срок траура, и не жениться в ближайшее время на другой девушке, тем более, когда этой другой девушке - Камилле Разбаевой, Керим нравится.  Так говорят, что он нравится Камилле. Керим, как вы правильно сказали, печалится, совсем парень мыслями своими далеко ушёл от этой жизни. О себе, о своём будущем и не помышляет. Что с ним дальше будет, если ничего не изменится, даже не представляю. А так, если он женится, ему и пора уже, может и придёт в себя, станет как нормальный человек о семье заботиться, о детях ну и …
- Что ж я понял тебя.  Только это точно, что с Фархадом у тебя не было разговора о свадьбе ваших детей?
- Клянусь вам, всем, что у меня есть. Да чтоб мне пропасть и быть недостойным памяти моих предков, если я лгу, да как бы я решился врать вам, да чтобы у меня …
- Всё, всё, довольно, я понял.
Мулла мельком бросил взгляд в верх, словно испрашивая совета у неба, и не на долго призадумался: «Асланбек проявил участие, но всю ответственность за последствия от своего доброхотства, он от себя отвёл, переведя её на сельского муллу, ох и хитрец. Наверняка он же и направил Нургазы ко мне. А ситуация сложилась очень непростая. С одной стороны, доводы строгости и благочестия, а с другой: Керима действительно надо спасать из омута тоски и безразличия. Такой приветливый, жизнерадостный парень был, а теперь какой-то призрак от прежнего Керима. Как правильно поступить?  С одной стороны, …, с другой стороны… Слуги Всевышнего не только наделены разумом, памятью и волей, но также и сердцем и как же быть?».
Мулла вынес решение:
- Вот что, Нургазы, прежде всего ты должен знать, да и сам знаешь, что быстрая женитьба молодого человека после смерти его возлюбленной, в любом случае, не может расцениваться как достойный поступок, даже при том, что по правилам нашей веры и обычаям кыргызов Гаяне не считается невестой твоего сына. Но в этом случае женитьба Керима на Камилле это необходимость и воля его родителя, а не легкомысленный поступок молодого человека. И поэтому, ты женишь своего Керима на Камилле. Это угодно Всевышнему. А если Керим начнёт противиться, то приведёшь его ко мне.  Больше того, я поговорю с Замиром об этом деле. 
- О-о, огромное спасибо, святейший. Такую помощь мне оказали и ещё ваше участие — это такая честь и такое великодушное одолжение…
Нургазы замолчал и эта пауза, явно говорила о каком-то сомнении.  Мулла заметил это и спросил:
- Что ещё тебя смущает?
- Ничего, совсем ничего не смущает, после вашего доброго совета.
- Это не совет, а требование, но что ещё не так?
- Всё так, только бы люди не стали, как-то неправильно понимать и обсуждать между собой эту женитьбу, вы же сами сказали, что …
- Люди слишком много говорят, потому что слабо верят и мало думают. На других нет прямой ответственности за судьбу твоего сына, а на тебе есть. Так что перестань думать о том, что кто-то, хлебнув пива или водки в магазине у Асланбека, возомнит себя праведником и начнёт осуждающе болтать об этом, неся языком всё, что ему спьяну в голову взбредёт, забыв при этом, что накануне он сам нарушил данную нам от Всевышнего заповедь в отношении спиртного. А о женских пересудах я даже говорить не хочу.
- Ну вот всё правильно, всё верно вы говорите, святейший, я это сердцем вижу.  Но умом начинаю понимать только после ваших слов, так получается. Последнее, если вы позволите?
- Что ещё?
- В семье Разбаевых, мужчина, я имею ввиду Замира, очень свою жену слушает.  По этой причине не только с Замиром переговорить не мешает, но и с Ольгой.
- А вот здесь ты - Асланбек и все остальные глубоко ошибаетесь. Замир вовсе не тряпка и не подкаблучник, как вы все считаете…
- Я не считаю…
-  Я закончу, Нургазы, если конечно, ты не против?
- О-о ну что вы, конечно, простите меня за несдержанность.
- Он вполне достойный мужчина и как глава семьи ничем не хуже остальных. Замир не выпячивает свой характер, что не указывает на слабость его характера.  Сильному духом человеку не нужно демонстрировать на показ своё верховенство над женщиной. Если мужчина уважает свою жену, то этим самым он благодарит Всевышнего за предназначенную ему по жизни спутницу. И поверь, все главные решения в этой семье принимает именно Замир, поэтому, как и принято, именно с ним надлежит разговаривать. И он, я уверен, всё правильно поймёт. Всё, Нургазы, прощай и готовься к свадьбе, которая конечно, по понятной причине должна быть скромной: праздник свадьбы, прежде всего, должен быть в душе родителей молодых, и даже в трудные времена. А времена меняются. Аллах не оставит без помощи, того кто в ней нуждается. Тяжёлый путь в жизни это совсем не безнадёжный путь. Всё, прощай, и да прибудет с тобой благословение Всевышнего.
На этот раз Нургазы, сам поговорил со своим сыном о женитьбе, и Керим принял это решение отца без возражений: у него не было никакого желания самостоятельно выбирать своё будущее, к которому он был совершенно безразличен: что будет, то и будет, какая разница.