Воздушная крепость Часть 4 Глава 10 Братья

После внезапной потери Логвиново и блокировки ополченцами трассы на Артёмовск, украинские войска начали массово уходить из Дебальцево по многочисленным просёлочным дорогам.
- Они уходят со светом посреди ночи… - глядя на отступающих бойцов сказал Максим Савчук. - Чья-то мама позвонила, где-то там услышав, что все в котле, и пошло-поехало, от одного к другому. 
Накануне старшее командование сектора обороны приказало его подразделению занять позиции на окраине города:
- Если будет атака сепаров на Дебальцево, вы отбиваетесь.
- Нас всего сорок человек… - уточнил он.
- Сейчас и один в поле воин!
Вражеская артиллерия начала бить по проходящей мимо колонне и по ним заодно. Солдаты Савчука наблюдали, как много людей и техники уходили, и не понимали, что происходит.
- Все убегают, а мы стоим и ждём указаний… - буркнул снайпер Лескив, молодой парнишка из Тернополя.
Когда бойцы видели, что уходили войска, паникёры думали, что их бросили и начинали убегать. Командиры не смогли сдержать подчинённых, те бежали по минным полям, по дорогам, которые обстреливались.
- Поэтому много погибших, - мучился Максим, - множество раненых.
Между украинскими бригадами не было связи. Они сидели на высоком кургане, делали им коридор, а отступающие по ним стреляли.
- Лупашат, куда видят, по всем кустам, а мы в этих кустах сидим! - говорили бойцы друг другу. - Хочется встать, выйти и дать по морде…
На них пошли в атаку танки противника, первый раз в девять утра, а второй ближе к обеду. Им повезло, что рядом случайно оказался танк ВСУ.
- Снова буряты на нас прут! - Савчук видел четыре танка, которые ворвались на позиции, давя окопы и блиндажи, стреляя из пулемётов.
Украинский экипаж отбивался, пока были снаряды, подбив два Т-72 врага. Танкисты покинули бесполезный танк и стали воевать с пехотой. Один танк наехал на «Урал» с боеприпасами и его подбили из «Мухи».
- Молодцы ребята! - заорал он.
Второй стальной монстр прорвался на танковый капонир и начал давить людей в окопах. Он проехал мимо него, но остановился на кисть руки корректировщика огня от попадания из трофейного РПО «Шмель», реактивная граната которого перебила окровавленную гусеницу.
- Я не могу вытащить руку! - исступлённо закричал корректировщик.
Максим подбежал к нему и увидел, что раздробленная кисть намертво прижата к верху бетонного блока, а танк мог взорваться в любую минуту.
- Рубите руку! - приказал он.
Кто-то снял с брони поверженного левиафана топор и расчётливым движением освободил его. Раненого оттащили, а люки командира и заряжающего поверженного танка забросали гранатами. Механик-водитель от экипажа был отделён, поэтому вырвался из нижнего люка в одном белье.
- Не стреляйте! - завопил с кавказским акцентом. - Меня заставили!
- Заставили? - опешил Савчук.
- Сказали тюремный срок или командировка на Донбасс на два месяца…
Приехал человек из ближайшего полевого штаба и дал новое задание:
- Нужно ехать в Дебальцево.
- Нас всего два десятка человек, - возразил Максим, - и три БТРа.
Бойцы с удивлением посмотрели на штабного и сказали:
- Но почему оттуда столько техники ушло, а нам заходить...
- Кто-то оттуда выходит, а вам надо идти вперёд и зачищать.
- Мы что «бессмертные»? - не выдержал Савчук. - Почему тысяча солдат уходит, а взвод десантников должен идти вперёд?
В окружённый город заехали через полевые дороги 15 февраля снизу, а на возвышенностях периодически встречали вражеские танки и БМП.
- Нам повезло, что они не повёрнуты в нашу сторону, - заметил Лескив.
Снимали координаты и передавали в штаб. Переночевали под мостами, на узловой станции. Было холодно, и спасались долгими разговорами.
- Чего Россия к нам прицепилась? - спросил он. - Своих проблем нет?!
- Если встретились два англичанина, то говорят о погоде, - пошутил замёрзший Максим, - встретились двое французов и говорят о женщинах. Два немца беседуют о пиве, два украинца о сале, а двое русских об Украине.
- Сало бы нам сейчас не помешало…
Утром двинули на узловую железнодорожную станцию, там шёл жаркий бой. Это бился 8 полк спецназа, их без техники отправили на зачистку.
 - Я вам БТР не дам, - ответил Савчук на просьбу их командира о помощи, - потому что он один остался.
- Тогда забери у нас раненых.
В них прилетело три РПГ, но раненых нашли и забрали. Рядом, под заборами лежали бойцы роты Нацгвардии и тупо смотрели в придорожные кусты. Подразделение Максима подъехало к ним на БТРе, и он спросил:
- Что вы тут, пацаны, делаете? Там «восьмёрка» воюет, их надо прикрыть и тогда они пойдут вперёд.
- Не знаю, как через ворота пройти… - увиливал капитан.
С хода проломали им БТРом ворота.
- А то они бы там и пролежали бы, - сплюнул Савчук. - Не понимаю, на хрен такие вояки нужны? 
Бойцы его устали и не понимали, что дальше делать. 
- Та ну его, - ругался Лескив, - мы, что рыжие без передышки воевать?
Затем поехали в другую сторону города, там слегка повоевали. Местные жители там были, но мало. Они жили в подвалах. Даже дали ключи от квартир, им объяснили, что вскрывать не хотят. Честно предупредили:
- Окон не останется, и чтоб забрали свои ценные вещи.
- Всё равно разобьют! - вздохнул мужик, отдавая ключ.
Артиллерия вообще не прекращала перекрёстный огонь.
- Лупят, как враги по нам, так и наши в ответ... - понял Максим.
У многих бойцов пошли лёгкие обморожения. У всего взвода - контузии. 
- Они могут ещё воевать, - размышлял командир, - но как?
Активизировался танк ополченцев. Подъезжал, обстреливался, уезжал.
- А у нашего БТР что-то случилось со спусковым механизмом крупнокалиберного пулемёта, - ругался Савчук.
- Вот гад!  - рядом сидел, прижавшись к стене Лескив.
- Давай, притащи нам «муху! - приказал ему командир. - С автоматом против танка не навоюешь….
Гранатомёты лежали в другом доме, они пробежать за ними по открытому простреленному пространству. Возвращаться оказалось труднее. Одноэтажное здание давало хоть какое-то ощущение защищенности.
- Тяжело себя пересилить… - признался он.
Открыл дверь, недалеко раздался взрыв, пыль внутрь занесло, паренёк закрыл ненадёжную преграду. Первый раз он минут двадцать решался, пока какой-то мощный вояка не подошёл и гаркнул в ухо:
- Друже, шо ти тут стоїш? Твої «мух» чекають.
- Так там же стреляют…
- Хлопці зараз в жопе, а ти стоїш рєшаєшся!.. Біжи вже!
Вернулся, отдал и побежал обратно. Бежал с грузом, вдруг рядом хлопок, в глазах побелело, как молния, и его на бетонную стену швырнуло. Через какое-то время, может секунда, может десять, Лескив очнулся, лёжа на замёрзшей земле и пальцами её шкрябая.
- Контузило знатно! - первым делом подумал он.
Другая рука мелко тряслась. В ушах гул низкочастотный, как если ухо сначала открыть, а потом закрыть. Несмело пошевелил руками.
- Работают, спину вроде тоже чувствую… - решаясь пошевелить ногами или нет. - С ногами тоже нормально.
Осмотрелся, вроде красного на теле нет. Где-то крупнокалиберный пулемёт заработал, метрах в тридцати от него куски мёрзлой земли взлетели. Мимо бежал вояка, у него кровь со лба хлестала, но задорно кричал:
- Шо ти тут розлігся!?
Лескив вскочил на ноги, побежал, но вспомнил, что «муху» забыл:
- А толку мне без них идти?
Развернулся, подхватил неуклюжие гранатомёты, спотыкаясь, упал, ударившись головой, но побежал дальше. Наконец, добежал до укрытия, отдал ценный груз Максиму, сел под стенку. Взводный встретил шуткой:
- Шо так довго?.. Мы уже думали, тебе завалили! 
Лескив сам проржался, но в голове полный винегрет. Савчук из гранатомёта остановил наглый танк, и они стали искать, куда приткнуться. Возле ямы с плитой украинцы сидели и позвали побратимов.
- Ну, хоть крыша над головой! - Лескив закурил в первый раз в жизни.
Вечерело, они посмотрели в тепловизор, их уже обходили враги.
- Техника идёт, сейчас замкнётся круг. - Максим собирался на прорыв.
Послышалась хаотичная пальба. Отбившийся отряд ВСУ прорывался к штабу. В блиндаж стали забегать украинские бойцы.
- Теперь нас стало больше… - выдохнул он.
Кругом кромешный ужас, обстрел не прекращался. Огромное количество ходячих мертвецов, которые смертельно ранены, но ещё двигаются. В блиндаж втащили пленного русского танкиста. Он полностью обгорел и кричал ужасным хриплым голосом. Хотели пристрелить, но санитар вколола лошадиную дозу обезболивающего, тот заснул.
- Попадали под артналёт, - сообщил командир прибывших бойцов. - Гибли в ужасном количестве. Не часто до того видел мёртвых людей. А тут первый труп с дыркой в груди. Второй со снесённой черепной коробкой, осталось лишь немного лица с двумя безумными глазами.
Савчук решил группами прорываться из города и нашёл брошенный джип. Не было фронта, везде свои и чужие. На улице темно. С ним в машине ехали две снайперские пары. Неожиданно пробили колесо об острый осколок снаряда. Заехали во дворик поменять покрышку, но услышали окрики.
- Сепары! - прошептал Лескив. - У нас всего два автомата...
Они успели разделиться. Савчук встал у входа во дворик, за рельсом, на которую крепился деревянный забор. Вдруг он увидел, что молодой парень с нашивками ДНР крался вдоль длинного забора. 
- Какая-то знакомая фигура… - подумал Максим, стоящий в тени
Ополченец не видел его, он выстрелил в противника. Другие бойцы тоже начали стрелять, а тот открыл плотный огонь в ответ.
- Матёрый чёрт! - с невольным уважением подумал он.
Лицо ему изрезало щепой от близких попаданий пуль в доски, потекла кровь, из рук стал выскальзывать горячий автомат. Савчук почти ослеп, свои выстрелы ослепляли. Отстрелял два рожка и услышал крик Лескива:
- Граната!
Сразу подумал, что летит к ним во двор, но ничего не произошло. После одиночного взрыва всё затихло. Он понял, что снайпер кинул её через забор.
- Видимо, эта граната решила судьбу ополченцев, - догадался Максим. - Мы очевидно всех убили. Пойду, посмотрю…
Он осторожно выбрался на улицу и подошёл к лежащему навзничь врагу. Тот был жив, все, что ниже бронежилета, живот и пах было в крови. Ноги были посечены осколками, и обильная лужа густой парующей крови явно говорила, что жить ополченцу осталось считанные минуты.
- Максим?! - он с усилием повернул голову к подходящему человеку.
- Ромка! - узнал тот брата и бросился к нему.
Максим понимал, что спасти раненого невозможно, но вытащил индивидуальный санитарный пакет и попытался перевязать ужасные раны.
- Оставь… - слабым голосом попросил Роман. - К этому всё шло… Слишком много я дел натворил, аэропорт разрушил, друзей потерял.
- Я отвезу тебя в госпиталь, - исступлённо шептал он. - Ты выздоровеешь. Обязательно… Слышишь Ромка, только не умирай!
- Прости меня брат! - из последних сил попросил Роман.
Старший из братьев Савчук прекратил бесполезную суету, сел рядом на мёрзлую родную землю и тихо сказал:
- И ты прости меня брат…
продолжение http://proza.ru/2016/08/11/298