Глава 7 Роман Восточный ветер часть 1 Лабиринты

Глава 7

Автомобиль Виктора Петровича подъезжает к стройке, которая представляет из себя масштабный и оживленный строительный объект многоэтажного здания.  Проехав охрану, он выходит. Увидев среди нескольких дорогих автомобилей «Бентли» Геннадия Николаевича Болвина, пошел искать его хозяина. Компания Виктора Петровича формально на этой стройке выступала субподрядчиком, но фактически всю стройку она и вела. Организация самого подрядчика обеспечивала необходимый документооборот по объекту и финансовый поток на строительство через организацию заказчика, которая, как и фирма-подрядчик принадлежала Болвину Геннадию Николаевичу. Знания, опыт и ответственность Виктора Петровича плюс квалификация и работоспособность его рабочих, что еще надо для успешного строительства? Тем более, когда бойкая работа стабильно оплачивается звонкой монетой.

Геннадий Николаевич Болвин выслушивал своего специалиста инженера-строителя.  Рядом с ним стоял его сын Олег, который по его виду был уже утомлен устным заключением инженера. Последний, увидев приближающегося Виктора Петровича, закончил свой доклад и поздоровался с ним. Геннадий Николаевич, оглянувшись, увидел Виктора Петровича. Он улыбнулся ему и с настроением поздоровался. Олег поздоровался, формально демонстрируя своё приветствие.  Геннадий Николаевич после рукопожатия начал разговор:

- Петрович, родной, как у нас дела?
- Да ничего, в общем, довольно неплохо.
- Слушай, ну в очередной раз успокой меня. Опережение графика это здорово.  Но с качеством, там с технологией строительства, с материалами не опроблемимся, а? 
- Геннадий Николаевич в очередной раз заверяю вас, всё, абсолютно все в норме и под контролем. Конечно приваровывают, то цемент, то кирпич, арматуру, само собой.  Охранники шалят, но… так, понемногу, несущественно. Тем более, полностью переходим к отделке, а материалы на неё дорогие – думаю, не решатся.

- Вот народ, а. Уже менял их, менял, а всё бесполезно. Ладно, раз ты уверен, то пусть пока эти ещё поохраняют. Но если что то, ты меня сразу извещай.
- Разумеется.
- Значит так Петрович, через три дня, ну максимум через пять по последнему акту все тебе перечислю.
- Отлично… Геннадий Николаевич, тут вот что…
Болвин старший, понял, что вопрос приватного характера и сам отвел его в сторонку, где Виктор Петрович продолжил.
- Мы скоро установку оконных блоков должны закончить. Там то осталось всего ничего.
- Так.
- А на моём складе оставшиеся блоки опечатали.
- Кто?
- Следователь Пригоров какой-то.
- А что за проблема?
- Сам даже не знаю, за что прицепились.
Тут проскочила небольшая пауза.  Оба знали истинную причину этой проблемы, но Виктор Петрович продолжал в прежнем духе:

- Ничего толком не объясняют. На завтра до обеда вызывают для допроса.  Обычно как, начинается в ОБЭПе, там опрашивают, а уж потом к следователю. А тут как снег на голову. Приобретали блоки там же где и всегда. С документами абсолютный порядок. Тут место всё заставлено было. Поэтому я не стал сразу на объект все блоки завозить и оставил часть у себя на складе. Уже перевозить собрался, а тут вот, что. Думаю, обычная ситуация – подкормиться хотят. Счет мой пока не арестован, но на всякий случай я письмо подготовил, чтоб деньги на другую фирму перечислили: мало ли что.

Виктор Петрович протянул бумагу. Геннадий Николаевич взял её и бегло просмотрел.
- Эх, Петрович, если б ты, дорогой мой, знал, как мне эти паразиты от власти надоели. Ведь ничего полезного не делают, ничего. Какой в них вообще смысл для общества, людей, черт его знает. А вообще-то какой-нибудь гадости, я ожидал. Уж как-то слишком у нас все гладко и позитивно идёт, а так, брат, в жизни не бывает. Ничего этот камешек я быстро с дороги откину. 

Геннадий Николаевич отходит в сторонку, надевает очки и всматривается в свой золоченый мобильный телефон. Найдя нужный номер, он звонит. До Виктора Петровича доносятся лишь обрывки фраз. Но минут через пять, не закончив разговор, Болвин сам подходит к нему, продолжая говорить по телефону:

- Дорогой мой, ты же умный и хороший человек. Ну, куда мы с этой подводной лодки денемся, нам всем здесь жить. Я прошу тебя, дружочек ты мой, объясни ребятишкам, вразуми ты их, а.  Ну не тот это случай. Они, сами того не понимая, меня напрямую задели. Это ведь мои стройматериалы. Считай, я эти материалы через фирму Виктора Петровича и купил на свой объект. Помоги им проблемы другим и главное себе не создавать на пустом то месте. Я тебе по телефону не могу назвать людей, которые заинтересованы в скорейшем завершении этого строительства, только при встрече. Для меня это всего лишь так, трата времени. А для них это всё, ни работы, ни доходов, всё, тупик и никакого будущего. Я же этого не хочу, зачем это всё, ну зачем нам вся эта фигня, а? Сделай, добрый человек, я очень тебя прошу. Пусть оставят человека в покое, у него столько работы… Да подожду звоночка, конечно, само собой.  Всё, я весь в ожидании. Дай Бог тебе здоровья. Давай родной, жду.

Болвин обращается непосредственно к Виктору Петровичу:
- Всё, Петрович. Не переживай. Можешь перевозить блоки. И бумагу свою забери - не понадобится это.
- Спасибо, Геннадий Николаевич!  Даже не знаю, как…
- Брось, я же в этом сам заинтересован, общее дело делаем.
- Ну-у, большое спасибо!
- У тебя всё?
- В общем да.  Корректировку по смете получить бы. На словах всё оговорено, но детали надо еще подробно проработать.
- Это да конечно. В ближайшее время подвезем.
- Тогда всё.
- Ну, бывай, дорогой!
- Всего доброго!

Виктор Петрович с облегчением пошел к своему прорабу, у которого стал уточнять объём уже выполненных работ и запланированных на следующий день.  Прораб своё дело знал, и Виктор Петрович, ещё раз убедившись в этом, пошел на выход. Своим коллективом рабочих он был доволен. Долго формировал его Лозов, отсеивая халтурщиков, пьяниц, несунов и раздолбаев. Да и взялся он за ремонт больницы ради сохранения своего коллектива. Нужна была хотя бы какая-то работа и какая-нибудь оплата, чтобы дотянуть до светлой полосы. Что ж вот и дотянулись. И прораб помощник что надо. Такого и лучшему другу уступать жалко. Правда в последнее время смурной он какой-то, возможно из-за своего развода, переживает, всё-таки, развод, дочка с бывшей женой осталась. Виктор Петрович сам прошёл через это. Но главное, что на его работе это не сказывается и ладно: у всех в этой жизни свои проблемы. Лозов останавливается и осматривает объект – результат своей титанической работы. Здание величественным видом убеждает в своей мощи и твердости. Это придает Виктору Петровичу силы и уверенность. Проблема со стороны префекта отдалились. Но опять ему вспомнился приставучий Гапин, и он в очередной раз выругался от досады на самого себя и посетовал: какого чёрта я связался с этим Воском. Хотя куда было деваться. Ну ничего платёж получу, слава Богу сложилось наконец и на хрен этого Воска, всё прощай и не звони.

К Геннадию Николаевичу Болвину подходит его сын.
- Па, тут возле стройки какие-то клоуны ошивались, и уже не первый день. Я выяснил, это шестерки Воска. А у Виктора Петровича с этим Воском какие-то дела.  Надо что-то думать.

- Это пусть Виктор Петрович думает, чтоб его Воск не развел. Хотя этот Воск – клоп вонючий, может гаденыш и нам какую-нибудь проблему с пятой стороны занести.

- Па, тебе, конечно, решать, но раз Виктор Петрович так косанул, может по борту его. Он ещё и с префектом начудил, еще хлебать будет столько … Серьёзные люди такую ситуацию могут не понять.

- Послушай меня сынок. Виктор Петрович отличный профессионал, умница, пахарь и не вор. Таких сейчас не много. Все, блин, крутят, крутят. А он не только наш Центр славно выводит, у него такая экономия. А у нас теперь какая экономия, а, только пальцы разминать для подсчета перерасчета. Забыл, как мы с прежним субподрядчиком намучились. Сейчас он мне во как нужен. Да, в профессиональном плане эта эпопея с больницей, видимо многому его научила. А что другие скажут, мне наплевать. Всем нужен результат, а как я его выдаю – моё дело. Префект сам дурака свалял, думал он очень умный. А с верху на все это смотрят непросто. Ко мне менты не сунутся. А чем это всё закончится одному Богу известно. И запомни, сынку, если человек с тобой честно работает, никогда его не бортуй - гнилое дело. Какой бы ты крутой, большой не был, эта гниль к тебе так прилипнет. А отмыться от неё - не в сауну сходить. Такие как Воск – другое дело. С ними по-хорошему это еще хуже будет. Они только силу и понимают. Но, то же не кабы как. Да, Виктор Петрович зря с ним спутался. Надо будет этого наглеца на место поставить. Сует, понимаешь, свой нос куда захочется. Но моё дело это не его огород. 

- Так может этого Воска пнуть, ну так, чтобы понял своё место?

- Вот что, Олег, к этому Воску ты и близко не приближайся, понял?

Олег недовольно промолчал. Болвин старший повторил вопрос еще серьёзнее:
- Я спрашиваю, понял?

- Да, понял, понял.
- Пусть им Янек Францович займется.  Передай ему, э-э нет, я сам передам. И это, Олег, оставь в покое нашего прежнего супчика-подрядчика. То, что он с нас лишнего увёл не стоит никаких разборок, оно ему самому в итоге боком выйдет, Бог – ему судья.  Всё тебя тянет прессовать кого-то. Пойми это не для тебя, для таких вопросов у нас Янек Францович есть. Ты руководству учись, финансами толково управлять, вот где надо думать и ошибок не допускать. 

Геннадий Николаевич посмотрел на сына.  Олег молчал, о чём-то думая.
- Ладно, здесь всё, поехали. – Закончил разговор отец.

Геннадий Николаевич на ходу посматривал на сына. Он интуитивно чувствовал опасность от его малознающей самоуверенности. Олег никогда не воспринимал серьезно советы отца. Он эгоистичен, никого не уважает, и при этом самонадеян, и упрям. Все у него как-то просто и цинично: одни это лохи, голодриллы и батраки, другие: серьезные, бабасные и верховные. Вот такой черно-белый мир. Один психолог говорил, что у Олега так проявляется чрезмерно разбухшее чистолюбие и подсознательный страх перед настоящими трудностями, которых он естественно не познал. Вместо того чтобы преодолевать их, он, демонстрируя цинизм, хорохорится. Но при этом он обладает задатками лидера и природной твёрдостью характера. Да, не мудрено стать таким, когда привык покупать в этой жизни все что хочешь за деньги своего папочки. Но Геннадий Николаевич всё же надеялся, что со временем занимаясь вместе с ним живым делом, он хотя бы наберется ума. Однако время шло, Олегу скоро тридцать лет, а он не менялся. 

«Да, - подумал Геннадий Николаевич, - упустил я его.  Эх, как бы еще и не потерять». Он по-отцовски любил Олега и видел в нем своего приемника. Его радовала жесткость характера сына: мужик должен быть твердым. Но его упрямство и заносчивость до добра не доведут. Была у Геннадия Николаевича и старшая дочь, да уже и трое внуков, один из которых был сыном Олега, с женой Олег развелся. Но свой бизнес надо сыну оставлять, а кому еще? Твое дело, если он успешное, это тоже твой ребенок, надо и о его будущем думать.

Олег, ощущая себя вторым, после отца, хозяином стройки, по собственной инициативе следил и за порядком на ней и за безопасностью. Сведения о Воске и его людях, которые тёрлись вокруг объекта, он получил уже после того, как об этом узнал его отец.  До Олега дошли уже просроченные слухи. Сам Геннадий Николаевич узнал о Воске от Янека Францовича Шпалевича – своего начальника службы безопасности и, так сказать, шефа оперативной службы. Когда информация о том, что около стройки шныряют какие-то пацаны, дошла до Янека, он дал указание своим помощникам выпасти этих чудаков и выяснить чьи они. Оказалось, что это пацаны Воска делают круги вокруг объекта. Сведения о Воске были, но довольно общего характера. За ним была установлена наружка, которая доложила о встрече Воска с Виктором Петровичем Лозовым. Янек уточнил у своего знакомого из одной крупной московской бригады очень крутой братвы - Гнома: что конкретно представляет из себя Воск, и какие у него могут быть дела с Лозовым? Гном сразу предоставил в устном виде партфолио на этого субъекта и своё краткое резюме. Жаден, хитёр, часто без тормозов, но с проблем соскакивает ловко. В отношении темы с Лозовым, предположил, что Воск, скорее всего, собирается развести его или просто наехать и бабла максимально объемно сдернуть. Занял тому бабок или ещё как прицепился и теперь выкруживает – его обычная тактика охоты. Ни на, что поумнее он не способен, хотя амбицуха у него, как у Наполеона перед Бородинским махачем.

Выслушав от Янека доклад об этой проблеме с Воском, Геннадий Николаевич счел, что никакой проблемы и нет: слишком мелковат этот шустрик.  Виктор Петрович за помощью не обращается, возможно, из-за гордости. Болвин махнул рукой и распорядился не трогать этого Воска. Позже возник небольшой скандал с цементом, отголоски которого дошли и до Болвина-старшего. Воск опять прозвучал. Уточнив детали этого инцидента, Геннадий Николаевич только усмехнулся такой доморощенной тактике Воска, родом из девяностых и укрепился в своем не высоком мнении об этом пацанчике. Он, правда, подумал было о том, чтобы расспросить у Виктора Петровича о возможных проблемах и тогда может и помощь предложить.  Однако Виктор Петрович по натуре человек тонкий и такую доброжелательность может расценить как навязчивость. Геннадий Николаевич тогда опять махнул рукой в сторону Воска: не стоит распыляться на мелюзгу, сёрьёзных вопросов хватает.