Испытание темпоралов, глава 6

Светлый, цвета топленого молока, хорек испуганно метался за дверью комнаты-кабинета своей хозяйки, то и дело пытаясь долезть до прозрачного витраж. «Спасите!», - безмолвно вопили блестящие глазки-бусинки, обычно просто живые и веселые, а теперь до предела вытаращенные и испуганные.
- Мама, там, в углу, какое-то животное, - спокойно, чтобы не закричать, сказала Наталия, вжимаясь плечом в косяк, чтобы лучше видеть сквозь витражное стекло.
Высокой, крупной девушке было уже за тридцать, но личная жизнь ее не складывалась категорически – видимо, виной тому было необычное сочетание ума, благородного упрямства и наличия совести у нее и отсутствия всего того же самого у потенциальных кавалеров. Внешне Ната была самой обычной кудрявой шатенкой, немного полноватой от природы, но все недостатки внешности исчезали, вернее, переставали замечаться, едва девушке стоило открыть рот – жизнерадостность и обаяние делали ее улыбку солнечной, а глаза - словно созданными из чистого дождя, смывающего груз тревог и забот. Родители девушки были людьми умными и интеллигентными, владели достойными профессиями, а потому она с малолетства была воспитана соответствующе.
Лариса Ивановна близко подошла к дочери, а потому разглядела то, что видела Ната: плотный шар, сделанный как будто из темного пластилина, медленно и размеренно катился по комнате, наезжая на разбросанный хорьком корм – кусочки еды тотчас таинственно исчезали, будто втянутые в его тело (при этом по шару проходили странные, пульсирующие волны, и смотрелось это не очень приятно). За спиной женщин противно орал перепуганный кот.
- Яшка, цыц! – прикрикнула на сибиряка Ната. – Мам, Даньку надо спасать, вдруг ЭТО его сожрет.
- Надо его накрыть и вынести, - сориентировалась мудрая мам.
- А вдруг оно ядовитое? Как укусит.., - занервничала дочь.
- А где ты зубы у него видишь?
- Признаться, не вижу….
- Тогда открывай, - мадам вооружилась диванным покрывалом.
С пинка открывать дверь было нельзя; отпихнув ополоумевшего кота, Ната в щелочку выхватила хорька из своей комнаты, и тотчас сцапала Яшку второй рукой – хорь принялся лизать ему ухо, а тот с перепугу даже не отреагировал.
Хозяйка дома накрыла шар плотной тканью, отметив, что у него и правда нет ни головы, ни ног, затем потащила было к порогу… и остановилась как вкопанная.
- Наташа, - растерянно, - оно плачет!
- Как плачет?! – дочь едва не выронила любимых зверей.
- Сама послушай…
Шар действительно издавал писклявые звуки, словно плакал маленький котенок, от которых становилось жутковато, а девушки некстати вспомнился рассказ Мураками, хотя зверь и не был зеленым, но не был он и уродливым, он просто был никаким. Обеим хозяйкам стало несчастное существо жаль.
Явившийся домой хозяин застал странное зрелище: жена и дочь поочередно клали на какой-то ком то хлеб, то овощи, то кусочки мяса, а пища исчезала в недрах странного шара с рекордной скоростью. Сергей Васильевич Стрельченко пораженно поднял бровь:
- Это как? Это что? Это.., - он подозрительно уставился на шар, - кто?
- Мы и сами хотели бы это знать, - сварливо отозвалась жена, - да даже ученые-моченые со своими паранормальными явлениями не понимают, что оно и с чем его едят… ой!
Возглас был вызван тем, что странное животное вдруг обросло густой мягкой, довольно длинной шерстью, откуда-то появились четыре тоненькие лапки, а затем высунулась остренькая, похожая не то на ежиную, не то на барсучью мордочка, а затем недлинный, но почти хоречий хвост.
- Баку! – удивленно воскликнула Ната.
Родители потребовали объяснения, они поняли только, что слово японское.
Девушка принялась рассказывать то, что сама знала о баку. Мелкие японские демоны не были злыми, но и безобидными их назвать было сложно, поскольку эти сравнительно маленькие и довольно симпатичные существа питались человеческими снами, преимущественно нехорошими. Древние японцы, увидев кошмар, просыпались и вскрикивали: «Баку, съешь!», и верили, что именно это отгоняет дурные сны.
Мордочка круглыми немигающими глазами уставилась на опознавшую ее молодую хозяйку дома, затем повертела носом в сторону остальных хозяев. Обычно флегматичный кот Яша мрачно рычал из своего угла, вздыбив шерсть и выгнув спину коромыслом; хорь Данька хыкал из-за Наташиной щиколотки. Супруги хранили молчание.
Лариса Ивановна перезвонила ученым, но те сказали, внимательно выслушав отчет о метаморфозах и догадке дочери, что они все равно понятия не имеют, что делать.
- Вот же..! – выругалась дама уже в короткие гудки. – И теперь-то что?
Баку уже носился по квартире, пугая остальных зверей. Он то бегал и прыгал как кот, то смешно подскакивал как хорь, а то сворачивался клубком по-ежиному и катился словно волосатый футбольный мячик. Ната заулыбалась.
- Ладно, - устало сказала отважная хозяйка дома, - не выбрасывать же его. Интересно, что же еще надо… ему? Ей? Это вообще какого пола? Спальное место надо однозначно, лоток… хмм…
Муж и дочь глянули несколько скептически, но девушка отозвалась:
- Пойду пороюсь в справочниках.
Встав из-за стола, она села к компьютеру и до конца вечера выпала из реальности, собирая всю доступную информацию о баку.

Рассвет застал семью в полном составе за столом, кота на подоконнике, а баку лакающим воду из его миски. Лариса Ивановна тяжело вздыхала:
- И чего теперь будем делать? На работу пора, а набедокурят они тут!
Баку неуклюже переступил на лапках, поворачиваясь к хозяйке, и неожиданно ответил:
- А я у вас в кресле посплю до вечера, можно?
Хозяин и хозяйка переглянулись, затем кивнули. Ната с улыбкой сказала, что не так все и плохо, а баку вполне может с ними жить, если, конечно, сие устроит всех. Раз он – существо приличное (а в Японии даже каппа вежливо кланяются, потому так их и побеждают), значит еще и ночные кошмары запросто кушать будет, это же такая же еда.
Одним словом, проверяя перед уходом на работу как закрыто окно, Лариса Ивановна уже без содроганий посмотрела на меховой клубок в любимом кресле мужа. Ну и ладно, пусть живет.
Уже на улице она спросила у дочери:
- Так его так и будем звать баку?
- Если захочет, назовем Ямата, - ответила любительница японской культуры.
- А почему именно так?
- Это первое название Японии, - объяснила Ната, - Ямата, а потом Ниппон, в обиходе – Нихон.
«Ну это еще у него самого спросить надо», - подумала Лариса Ивановна и решила оставить вопрос до вечера, раз уж новый питомец – только вдумайтесь! – оказался разумен. Но лучше предложить ему называться Кузенькой, хотя это и отдает мультиком про домовёнка (тем более, и там есть Наташа).
О пространственно-временном провале в квартире они, конечно же, знать не могли…