Полнолуние зверя

Сначала появляется ощущение удовлетворенности и безразличия к происходящему.  Есть лишь какой-то ритм в голове, словно пульс вдруг превращается в удары литавра, а кровь струится бешено подобно скрипичной мелодии, и гул – низкий и ритмичный, словно зовет куда-то, тянет, затуманивает сознание, усыпляет рассудок. Сердце вторит ударам литавра, отбивает этот безумный ритм, и вот уже глаза заволакивает не тьма, и не туман, нет – лишь мертвенно-бледный диск луны, и его свет – прозрачный и холодный. Всё ближе и ближе. Минута – внутри бушует неистово зверь, вторя ритму пульса, ритму крови, ритму сердца. Секунда – вдох, - свет луны заполняет легкие. Миг – и зверь рывком кидается наружу – прочь из этого слабого смертного тела! Но оно, хоть и смертно, а крепко. Ещё рывок, ещё и ещё. Меня словно выворачивает наизнанку из точки солнечного сплетения. Кости деформируются, выползают острые когти и клыки, тело покрывается шерстью, выгибается спиной вверх – ещё рывок, и ещё, ещё! Вдох. Словно легкие мои стали больше – воздух вошел в них слишком легко и свободно. Звериный нюх чует все запахи этой ночи – запах росы, земли, запах костров где-то в глубине леса, запах печали, запах боли, принесенный ветром, запах луны… Теперь стоит лишь оттолкнуться ногой – или лапой? – от земли, и…

Да! Моя луна! Моя богиня, неотразимая, вечно манящая! Я со всех лап несусь к тебе ветром – к тебе, лишь к тебе, и в этот раз никто не встанет на моем пути, я всё же доберусь до тебя! Добегу, и вдохну полной грудью твой холод, твою мертвенную бледность, твой пыльный запах тысяч прожитых веков. Я так желаю слиться с тобой воедино! Стать твоим светом, твоим леденящим таинством! Моё сердце вырвано из груди и лежит пред тобой, как жертва, символ моей любви к тебе, о, Луна! Неужели ты не слышишь, Луна, как я зову тебя ночами? Зову, зову, теми ночами, когда ты являешь мне свой лик! Зову, зову, когда не могу дотянуться до тебя! Зову, но ты так далеко, что не слышишь, не слышишь отчаянный крик мой, полный томления и страсти, не слышишь, сколько бы вой мой не разносился эхом по ночным лесам и туманным равнинам… Но вот опять…

Опять этот запах. Каждый раз он встает на пути к желанной моей, возлюбленной Луне. Я чувствую раздражение – зачем, зачем опять этот запах? Он каждый раз мешает мне достичь моей заветной цели. Но увы, он, этот запах, способен прервать мой стремительный бег! О, он не менее манящий, сладкий, приторный, я чувствую, чувствую, как источник этого запаха пульсирует – медленно, нервно, струится густой сок по венам, по тонким венам, под тонкой бархатной кожей. Как помешательство, внезапными ударами бьет он, сбивает ритм, и я забываю, куда бегу. За столько лет – двадцать, тридцать, а может уже и сто – каждое мое движение отточено идеально. Медленно крадусь я, следуя за этим пульсирующим ароматом жизни, крадусь, намеренно наступая на сухие ветки – бойся, бойся меня! Да, я чувствую, чувствую, как учащается пульс, ощущаю нарастающее напряжение, ускорение. Да, ты ускоряешь шаг, и ускоряюсь я! Азарт поднимается из самой глубины звериного существа, азарт охотника – о, какое же это наслаждение – видеть страх своей жертвы, панику, отчаяние, чувствовать себя хозяином ситуации, осознавать, что от каждого моего движения жизнь твоя становится короче – на шаг, ещё на один, ещё… Я чую запах твоих волос, твоей кожи, твоей крови и твоей плоти. Обернись, и ты утонешь в моих диких звериных глазах, обернись, и жизнь твоя оборвется! Ну же! Давай!.. Хруст ветки за твоей спиной….

Глаза, полные ужаса, крик, вой, и мои клыки впиваются в твою шею - о, как осторожно стекает по ней капля твоей алой крови, и словно весь мир вокруг замедляется, экстатическое состояние, первобытный транс. Музыка моего пульса, мелодия твоей крови – всё слилось воедино, в один божественный оркестр жизни и смерти, страха и блаженства. Капля за каплей – на траву, на землю, на цветы – падают, падают, одна, другая, разбиваются на осколки, на мириады алых осколков твоей угасающей жизни. А твое сердце бьется в моей ладони, ещё горячее, ещё пульсирует в ритм общей мелодии – по инерции функционирующий механизм, остывает, замедляется. Удар, другой, стоп. Луна…

Кажется, тонкое бледно-серое лезвие рассвета режет прямо по глазам, безжалостно бросает горсти стекла, стоит лишь приоткрыть веки. Я чувствую усталость. Неимоверную усталость. Но чувствую и то, что эта усталость стоит залитых кровью рук, и сбитых ног. Это утро пасмурно и серо, и мне холодно, одежда прилипает к телу – холодная и липкая от крови. Что ж, не в первый раз брести мне по холодной от росы траве далеко через лес домой. Туда, где весь мир такой, как я теперь – слабый и смертный, из плоти и крови. Из сладкой, пульсирующей, манящей крови…