Долго пришлось объяснять

Однажды вечером, когда на улице гудел ветер и старый вяз стучал ветками в наше окно, в комнате от этого казалось особенно уютно и тепло, Андрей с Марусей и Катей играли в квадраты и cлова, Я должна была завтра сдать библиотечные книги (я их сверх срока задержала) и поэтому торопилась выписать то, что мне нужно. Андрей, Катя и Маруся веселились и звали меня играть, вместе с ними, я отказывалась. Андрей стал настаивать, рассердившись, сказала что он просто существовать не может, если не чувствует к себе всеобщего внимания.
- Вы слышите, Катя и Маруся, как нас мама оскорбляет, как она с нами играть не хочет? Катя и Маруся с визгом бросились ко мне, я отгородилась стулом и призвала Маркиза па помощь. Добрый наш Маркиз всегда становился на сторону слабых. Он хоть и был к нападающим очень расположен, но теснил их беспощадно грудью, лязгал челюстями, даже слегка их покусывал. Словом, всячески старался прекратить ссору, он ведь не понимал шуток, принимал всерьёз и очень расстраивался. Андрей пытался схватить Маркиза и выставить его за дверь, но это ему не удавалось. Маркиз был быстрым и увёртливым. В самый разгар весёлой возни, в нашей мирной квартире вдруг послышался стук, звон разбитого стекла, крик. Мы замерли от неожиданности. Маркиз вздыбил шерсть, зарычал, бросился к двери. К нам в комнату вбежала дрожащая, рыдающая Венера и следом за ней Светлана Николаевна в разорванном платье, с кровоподтёком на плече В след им неслась нецензурная брань. Мы с Андреем выскочили в коридор. Там ярился и бранился «добрый молодец» могучего телосложения, потрясая ножом (бывший муж Светланы Николаевны, отец Венеры - догадались мы). Он требовал к себе свою жену и желал её зарезать;
- Прекратите истерику! - крикнул Андрей и выбил нож из руки дебошира.
- Ах, ты хахаль! - взревел «добрый молодец» и с нецензурной бранью бросился на Андрея. Но в следующую минуту был совершенно безопасен, потому что Андрей и подоспевший Юрий Борисович крепко держали его за «белы руки», а Маркиз угрожающе рычал и следил за каждым его движением. Я кратко изложила дебоширу произошедшие в квартире изменения: пусть хорошо это запомнит - мы не позволим ему больше пугать, обижать Венеру и Светлану Николаевну.
- Какую это Светлану Николаевну? Это Светку стерву, суку, проститутку? И снова поток нецензурной брани. Я предложила сдать его в милицию с приложением заявления о безобразном его поведении в общей квартире. Марина Константиновна подняла выбитый нож.
- Это будет вещественной уликой, мы приложим его к заявление
- Пройдите пожалуйста - предложил ему Андрей, - там нам будет удобнее разобраться. Такое к нему отношение произвело на хулигана отрезвляющее действие.
Походка его стала устойчивей, взгляд задумчивей.


- Садитесь, пожалуйста. В кухне его отпустили, подали ему стул. Он сел и резко изменил линию поведения.
- Пьяный дурак! - беспощадно сказал самому себе, - вы кто, прокурор? - вежливо обратился к Андрею.
- Я не прокурор, - ответил Андрей, - но я не могу допустить, чтобы распустившийся пьяный хулиган сквернословил, пугал детей, размахивал ножом, оскорблял женщин.
- Светка моя жена, - сказал дебошир, предполагая, что это обстоятельство значительно смягчит вину и что мы слишком мало придаём этому значения.
- Тем хуже для вас, - так относится к своему ребёнку, к своей жене может только злобное чудовище. И она вам не жена, вы с ней разведены и здесь не живёте.
- А зачем она меня принимает? - уставился он на Андрея наглыми глазами.
- Ах, вы гнусный, жалкий мерзавец! - взорвался Андрей. Дебошир понял, что опять сказал не то, что надо, и завертелся на стуле. - Ну, ладно, ребята, может, уладим всё по-хорошему? Он искал наших глазах и не находил сочувствия.
- Юрка, ты не выпиваешь что ли? - обратился он к Юрию Борисовичу.
- Теперь не выпиваю, - твёрдо ответил он, предоставив, для пользы дела, желаемое за действительное
- Все какие-то идейные сделались, - удивился незваный гость, - Марийка, чего надулась, - обратился он к Марине Константине ну, вспомни, что сама про Светку говорила! Марина Константиновна вспыхнула от негодования, но боясь сказать что нибудь лишнее в его же стиле, только метнула на него гневный взгляд и подсказала мне отметить в заявлении, что дебоширит он не в первый раз.
- Ну что вы, ребята, уйду я и больше не приду. Ну, выпил, по пяни пошумел, - тянул безнадёжно дебошир. Я спросила его фамилию, имя - отчество.
- Свешников Виктор Сергеевич, - ответил с удовольствием. Андрей написал заявление и прочитал вслух  том, как Свешников В.С. гнался с ножом за ребёнком и женщиной, угрожая убийством, как безобразно сквернословил в общем коридоре, на замечания не обращая внимания, был задержан двумя мужчинами и призван к порядку. Мы все подписались под заявлением. Марина Константиновна принесла и бросила Свешникову на колени шапку и пальто. Он оделся и спросил, можно ли ему забрать свой шарф? Марина Константиновна принесла ему шарф и сказала, что надо бы в комнате убраться, потому что там ступить негде - сплошь битое стекло.
- Как вы на это смотрите, Виктор Сергеевич? - спросила я, и мне показалось, он очень серьёзно посмотрел на себя со стороны. Самолюбие и чувство собственного достоинства зашевелились в нём.
- Я виноват, я уберу, - не вдруг ответил он. Потом мы видели через открытую кухонную дверь, как раздевшись ходил он с совком, веником и мусорным ведром. Прошёл с ведром воды, шваброй и половой тряпкой. Марина Константиновна не выдержала, захихикала в носовой платок.
- Раньше он по дому пальцем не шевелил, не из таких он мужиков.
- Смеяться тут нечему, - оборвал её Юрий Борисович. Он Виктору Сергеевичу, пьющему человеку, явно сочувствовал. Виктор Сергеевич прошёлся шваброй даже в коридоре. Потом долго умывался в ванной, причёсывался. И когда вернулся, имел вполне приличный вид.
- Можно я прощусь с женой и дочкой? - обратился он ко мне.
- Проститься после того, что было? - удивилась я.
Мало что по пьянке не бывает, - возразил он. Зашёл в нашу комнату, где в это время находились Светлана Ивановна и Венера, опустив глаза, сказал:
- Прости, Света, прости, дочка, а в коридоре упрекнул меня тихо:
- Вам бы только заявления писать, да по милициям ходить.
- Как вы предлагаете с вами поступить?
- Я же вам сказал, что ноги моей больше здесь не будет. И ни на кого не глядя вышел. Мне показалось, что покидал он нас с сожалением, что ему хотелось остаться. Когда за ним закрылась дверь, Юрий Борисович на мелкие кусочки порвал "заявление". Светлана Николаевна стала говорить, что сначала всё было хорошо, что муж ещё вчера вечером пришёл и принёс Венере шоколадки. А сегодня купил себе водки в магазине, они об этом не знали, позавтракали вместе, он делался пьянее и пьянее, потом начал раздражаться, буянить, бить посуду. Разбил дорогую хрустальную пазу, матери сказать - обомрёт, хорошие тарелки побил. Мы стали её утешать,
но мне казалось, что плакала она больше оттого, что муж её после извинения не остался. Андрей не понял этого, заверял ей, что Свешников больше придти не посмеет, и их не тронет. Светлана Николаевна заплакала ещё сильнее.
   Долго пришлось объяснять Кате и Марусе, что человек не всегда бывает только плохим и хорошим, что ещё бывают неплохие люди с дурными привычками. Как, например этот дядя, Венерин папа. У него дурная привычка пить водку и делаться пьяным и буйным, себя не помнить.
Потом мы отвечали на бесчисленные Марусины и Катины вопросы как-то:
- А пить водку для чего? А как это себя не помнить?...
В нашей квартире установились отношения чуткой предупредительности друг к другу. А прошлые раздоры казались далёкими и невероятными в обществе таких женщин, как Светлана Николаевна и Марина Константиновна.