Дом на краю старого леса

Она не помнила, как проснулась и спала ли? А если и спала, то сколько? Осознала лишь, что давно лежит с открытыми глазами, во вчерашней одежде и отрешённо наблюдает, как утренний свет медленной волной приближается к её кровати. Кто-то не зашторил с вечера окна. И вот, когда солнечная полоса уже почти достигла её подушки, девушка ловко увернулась и скатилась с кровати. Прочь от жгучих ярких солнечных лучей.

Босая, не чувствуя прохлады половиц, которые успешно соседствовали с плиточными полами, она прокралась в ванную. Тощий маленький лисёнок, которого она раньше здесь не видела, умывался, сидя в большой чугунной ванне. «Нужно налить ему молока», - подумала она и не сразу вспомнила, что её одичавшая коза наверняка уже давно сгинула в лесу.

Она медленно прошлась по тихому дому. Окна почти везде были спрятаны за тонкими льняными шторами, которые пропускали в комнаты ровно столько света, сколько было разрешено. Дом проветривался по ночам или в пасмурные дни. Она пробежалась взглядом по последним строкам её дневника и улыбнулась. Кажется, это было ещё вчера: счастье, жизнь, обещавшие быть вечными. Дневник всегда был раскрыт на этой страничке, а ярко-голубая лента, служившая закладкой, до сей поры не выцвела.

На кухне было чисто и просторно. Лохматый домовой Афонасий, который был здесь самым старым жильцом, с утра уже подмёл пол и теперь внимательно наблюдал за тем, как закипает ключевая вода в медном ковшичке. Увидев её, он молча достал ещё одну кружку и развязал мешочек с травами.

В ответ на его не заданный вопрос она грустно кивнула, а её неубранные волосы медным водопадом легли на оголённые бледные плечи. Он поставил перед ней широкую глиняную пиалу. Она смотрела, как лесные душистые травинки расцветают и темнеют в кипятке, перед тем как спуститься на дно чаши. Девушка не притронулась к вкусному чаю, а старый домовой ничем не мог ей помочь, кроме того, чтобы просто быть рядом...

Дом на краю старого леса был большим и просторным. Обветшалые придомные постройки давно поросли мхом и мелкими белыми цветочками. На хлипкие ступени не решался ступать ни один случайно забредший до этих мест грибник или охотник. Изнутри дом казался прочным и обещал стоять ещё много-много лет, не пропуская в свои закрытые окна слишком много солнечного света...