про жизнь

Жизнь на самом деле очень простая, если начать раскладывать на составляющие.
Еще утром я болела, пряталась от мира под одеялом, смотрела Макбета с Фассбендером, потом смотрела Нападение на Аркхэм, продолжала читать Источник, и состояние такое убитое, что ни за что из-под одеяла. А потом вскочила, разобрала покупки родителей, поохала над школьной формой сестры-первоклассницы, нажарила котлет на целую роту, теперь половина второго ночи, собираюсь варить папе компот, потому что завтра я выхожу на финишную к вступительному в магистратуру, там только борщ сварить – это святое.
И вроде пыталась грустить, болеть, ждать чудовище, всячески морально разлагаться, а на самом-то деле жизнь, голова изменилась настолько, что так уже просто не нужно.
Раньше хотелось так. Чтобы непременно драма, эмоции на разрыв, оголенные нервы, красное мясо наружу, так честно и искренне, что дальше просто уже некуда, невозможно и не нужно. А сейчас те же эмоции, чистые и искренние, только столько дел, столько повседневных мелочей, что просто нет времени впадать в подростковую депрессию и сходить с ума. Да уже и не подросток давно, если задуматься. Вечный студент, так себе поэт, зато редактор вроде ничего. Работается, прет – что еще нужно?
Горячий кофе, горячая вода каплями на запястье, не видно следов на пальцах от кипящего масла. Жизнь оставляет следы на коже. Татуировки, шрамы, синяки – история моей жизни. Каждая отметка – важное событие, мгновение жизни. Я запоминаю, записываю собственную хронику, отмечаю зарубками, чтобы через много-много лет мое прошлое было со мной, если потребуется.
Мои связки не одобряют того, что я от них хочу, но как иначе, если моя действительность уже чужими голосами, словами, нотами – люди уже сказали, рассказали, разложили и даже пришли к каким-то выводам. Самый главный – это не твоя смерть. Так что давай, вставай, иди дальше, сворачивай горы. Делай то, что нужно. А если совсем плохо, то вспоминай балкон, сумасшедшее небо, и как тебя обнимали, защищали от мира, когда ты делилась песней. Вспоминай, что в этом безумном городе есть человек, который видит в тебе то, во что ты давно не веришь. И что это не гребанная идеальная сказка, а суровая реальность, вытаскивающая из тебя все нервы и жилы, делающая тебя насквозь углеродно-прочной. Ты уже знаешь, что это завершающая ступень обучения, дальше только совершенствование, оттачивание, полировка. По крайней мере, ты очень хочешь в это верить. Именно сейчас, на двадцать с хреном году жизни ты учишься банальному взаимодействию с другим человеком, который рядом, которого можно обнять. И на практике это гораздо сложнее, чем расстояния в тысячи километров. Просто потому что честнее изначально. Просто потому, что не спрятаться за телефоном – лицом к лицу, кожа к коже, в ладони ладонь. И это, черт возьми, лучшее, что случалось со мной за всю мою непростую жизнь. Никаких замыслов на дальнейшее, только сегодня, здесь и сейчас. Пронзительно.
Колено болит омерзительно. Тренер пугает операцией, травматолог снова в отпуске, но пренебречь, я пересматриваю КВН в Юрмале, 2011 год, РУДН – что может быть лучше? Только Юрмала до 2006. И отдельные выступления позже.
Юрмала – это отдельная сказка, своя атмосфера, волшебный воздух и море, хранящее твои тайны. И такой ворох воспоминаний от разных людей. Юрмала – это генеральная проверка, кодовое слово, мой личный пароль и отзыв. И ты точно знаешь, что те, кто мечтательно протянут – дааа, уже твои. Как с Сашей Васильевым, крестным отцом, v for vendetta и другими прекрасностями. Когда даже не нужно заканчивать предложение – достаточно взгляда и замершего дыхания на воспоминании. Чистый кайф.
В порыве чувств от выступления шарахнула кулаком о стеклянную полку. Спасибо реакции, несмотря на алкоголь, поймала все, что падало – высокая ваза, в ней что-то декоративно-художественное, остальное падало как есть – в кофе, на клавиатуру, но ваза спасена и даже не сбила костяшки – успех.
Вспоминаю невольно, как раскраивала тонкую кожу в приступе отчаяния от тишины телфона. Как хватало выдержки добраться до несущей стены, а не гипсокартона – Шварц всегда думает о семье, поэтому разбивала кулаки о бетон и прочный стеклопакет балконной двери. Кажется, прошла вечность. Меня все еще накрывает флэшбеками, мордой о стол, но я справляюсь, шаг за шагом, день за днем проживаю. По ощущениям не было осени и зимы – я похоронила это настолько глубоко, что могильники с радиоактивными отходами нервно курят в сторонке, опасаясь за собственную безопасность и сохранность.
У каждого есть такой могильничек. Они делают нас теми, кто мы есть.
Сильные, вредные, наглые, злые.
Так много злости во мне.
Раньше я боялась, что она спалит меня, что не останется ничего.
А по факту моя злость – это то, что держит, то, что не позволяет растечься в лужу слабохарактерности девичьей. Я злюсь, и я делаю то, что нужно мне. Именно мне и никому другому. Моя злость конструктивна. Моя злость оправдана. Моя злость держит меня. Иссушает, я исчезаю в отражениях, но они врут, я знаю.
Я все еще здесь.
Я все еще пишу.
Мои слова по тонким проводам нервов отправляются прямиком в ноосферу.
Очень немногое может быть ценнее.
Этой ночью у меня кофе, старый КВН и в перспективе еще пара ожогов. Махачкалинские бродяги только что взяли президентского кивина. Я была там совсем недавно, ловила ребят для очередной серии фотографий.
Черт возьми, жизнь такая простая, но мы так любим ее запутывать просто для того, чтобы было интереснее.