Народный дворник

               
      Талант, он ведь как? Или есть, или его нет. Талант таланту рознь. А бывает и так, что его нету, ну совсем, вот нисколечко, и вдруг, он сразу и появиться. Или не появиться.  Никогда и ни за какие коврижки. Как не бейся хоть об лед, хоть об стену. Потому как тот еще фрукт. И уж как кому повезет.  Со многими так случается сплошь и рядом. Но уж если он проявился, то обладателю его может принести массу всяких званий, регалий, может и деньгами подсобить, или хотя бы, доставить приятные минуты, а то и часы. А может и не меньше, а даже больше: хлопот сто пятьдесят вагонов и пятьсот тележечек, к вагонам прицепленным, доставить. Получите, распишитесь.
       В детстве многие, если не все, хотели стать актерами, космонавтами, милиционерами, пожарными, летчиками, продавцами мороженого или газированной воды с сиропом. И стали. Почти у всех детская мечта сбылась. После осознав, что вымечтаная профессия оказалась скучной, не интересной, малооплачиваемой, бросились перевоплощаться в более бюджетные: писателей, поэтов, художников, депутатов разного уровня.
       А вот Игорь Геннадиевич Капитанов с раннего детства мечтал быть дворником. Шорох обтрепанной метлы и шелест опавшей листвы, приводили его в восторг, как швыряет в восторг гармония музыки её сочинителя или поэта удачно подобранная рифма.  А еще зимой можно было вдоволь строить горки и снежных человеков. И вообще целый день можно гулять во дворе. И никто не заругает.
     Путь к мечте у Игоря Геннадиевича был простой и бесхитростный по прямоте, как логарифмическая линейка.  Доучившись  в школе до девятого класса, он отправился (родителям было фиолето-оранжево, главное, что бы не болтался без дела) в училище приготовлявшее специалистов по обслуживанию всяких-разных предметов, способствующих удалению отходов человеческой жизнедеятельности. Но это было для прикрытия. Быть дворником нигде же не учили и дипломов не выдавали. Профессия сантехника, его мало интересовала, но давала допуск в различные службы и организации жилищно-коммунального хозяйства. И вот мечта сбылась. Он стал работать дворником в одном солидном, с немалым количеством обслуживаемых зданий, ЖЭКе. И многие годы трудился на этом поприще, прервав его только однажды на два года, для прохождения срочной службы в Вооруженных силах.
        Однажды в одной жилой коробке появился небольшой стенд, на столбиках,  вкопанных в землю.
       Из-за торопливо несущейся жизни, мало кто из жильцов устремился к нему, что бы ознакомиться с содержимым листка, белевшим на стенде. Но у Времени есть интересный момент – оно, Время, идёт. И через несколько его же времени хода, у стенда стал задерживаться, совсем на немного времени, какой-нибудь прохожий, живущий в ближайшем подъезде. Затем стали появляться и жильцы дальних парадных.  Велико было их первоначальное изумление, когда они в этом куске бумаги увидели, что  он представляет собой печатный орган, написанный рукой, с четким почерком и целым рядом различных заметок. Тут были и заметки фенолога, начинавшиеся, как и положено этому жанру: - Чу! Подуло осенним ветром со стороны Центральной котельной.
      Был спортивный обзор: посвященный последнему футбольному матчу между ватагой местной детворы и соседнего. Был фельетон, со всей беспристрастностью рассказывающий о гражданах жильцах, с указанием номеров квартир, выбрасывающих различный мусор из своих окон: - Ша!
       Вскоре появился и рецензент рукотворных произведений в лице местного участкового, как-то незаметно взявший на себя руководящую редакторскую роль. Чаще стали появляться заметки, почти статьи, должные образумлять и сдерживать хулиганские наклонности некоторой несознательной части населения подведомственных дворов. Венцом этой проводимой профилактической работы стали, занявшие всю площадь стенда,  фотографии находящихся в розыске граждан, которые в свое время пренебрегали прочтением профилактических  статей.
     Но это не понравилось активу, состоявшему сплошь из дам пенсионного возраста, продолжавших нести трудовую вахту на скамейках у парадных. С участковым была проведена профилактическая работа. Разыскиваемые граждане, вместе со своим куратором, как уже и сделали раньше, испарились в дальние дали и их место вновь заняло: «Чу!» и «Ша!».
     Были попытки оккупации стенда и со стороны районной администрации под лозунгом: «Ими гордится наш район». Правда гордецов было только двое: руководитель района и его заместитель, фотогеничностью очень смахивающие на предыдущие, из рубрики «Их разыскивает милиция».
      Все тот же актив провел с представителями возгордившихся людей беседу, указав на нижний угол стенда, где четко было прописано: редакция, без объяснения причин, вправе отказать в приеме присланного материала, в переписку не вступает и всё такое прочее.
      Но он, актив, готов встретиться с авторами этик монументальных портретов, для беседы, на тему безобразного состояния как уличных, так и дворовых путей-дорожек, а точнее, почти полного их отсутствии.   
      Еще не были досказаны последние слова, а представителей районной администрации словно ветром сдуло. И скорость ветра была не меньшей скорости света.
      Так же пытались украсить собой стенд и представители разных партий и объединений. И попытки эти были упорны, что привело многие из тех партий к полнейшему провалу, во время прошедших выборов. Электорат, почему-то проигнорировал их воззвания и обещания. Могли ли они поверить  в причину своего политического краха?
      Время шло. Осенью деревья сбрасывали листву под ноги торопящимся жильцам, зимой Зима кидалась снегом.
 Стенд стоял и всё так же вещал; о погоде, спорте, местных новостях.
      В один из дней, похожий на многие другие дни, которые прошли и собирались пройти, после того как Игорь Геннадиевич прикрепил очередную фенологическую зарисовку и собирался пойти выполнять свои прямые и не косвенные обязанности, увидел перед собой женщину и мужчину, которые с доброжелательными улыбками вглядывались в его аккуратную бородку.
- Здравствуйте, - поздоровалась женщина, продолжая взглядом ласкать небритость Игоря Геннадьевича.
- Здрасьте, - ответил Игорь Геннадиевич. Мужчина, не разжимая губ, кивнул головой.
- Позвольте представиться, -  они представились по имени-отчеству и добавили, что они есть ни кто другие, как представители литературно-творческого объединения, объединявшее всех объединившихся вокруг, кругом и около, пишущих, как в бумажном, так же в электронном и устном формате.
- Капитанов Иго…
- Знаем, - экономя своё и Игоря Геннадиевича время, перебила женщина. – Мы уже некоторое время за вами наблюдаем.
     Мускулы лица Капитанова расплылись в недоумении.
- Наблюдаем за вашим творчеством, - продолжила женщина,  - И  на последней коллегии было принято решение выдвинуть вас на соискание премии в номинации «Народный дворник».
     Испарина покрыла лоб номинанта.
- Спасибо, -  поблагодарил он, подумав с минуту.
- Значит, вы согласны? – впервые подал голос спутник дамы.
- На что? – вопросом ответил Игорь Геннадьевич.
- Участвовать в конкурсе?
- Согласен. А что надо делать?
- Я сейчас объясню, - подкралась поближе женщина.  – Вам надо заключить с нашим объединенным объединением договор на издание ваших трудов в альманахе и издать их отдельно книгой, минимальным тиражом сто штук…
- Сто пятьдесят! – поправил мужчина не разжимая губ.
- Да, двадцать пять, - согласилась дама. – Вот и  договор. Здесь и здесь подпишите, а как освободитесь, после работы, ознакомитесь. Обязательно ознакомьтесь. Хотя это и не к спеху. А теперь нам нужно закончить, так как мы торопимся. Знаете, еще столько номинантов надо…
   Покашливание спутника, прервало ее речь.
-  Вы нам передаете, вами выбранный материал, а мы в свою очередь его издаем.  Он у вас есть?
    Материал был. Большей частью сохранялся и аккуратно складывался в папку, со временем ставшей пухлой.
     Жена Игоря Геннадиевича удивилась, увидев мужа дома раньше положенного времени, и что он достал деньги, хранившиеся в кухне, в одной из банок для круп, отсчитал энную сумму и, не сказав ни слова, вышел, захватив с собой старый портфель.
    Она удивилась, но не забеспокоилась, так как хорошо знала, что муж её, вообще не бравший в рот даже пиво, на всякую ерунду и какие-нибудь глупости не станет их накопления транжирить.
     Вернувшийся к вечеру Игорь Геннадиевич застал за накрытым к ужину жену и племянника, пришедшего проведать давно не виденных родственников. Вот тут-то супруга Игоря Геннадиевича удивилась второй раз, но уже сильно, виду  пришедшего.  А гость вместе с ней. Всем собой он являл какую-то, им не понятную, Значимость и Важность.
       Поздоровавшись с гостем, Игорь Геннадиевич сел за стол.
- Как дела? – поинтересовался он у племянника.
- Спасибо, хорошо, - ответил тот, продолжая внимательно вглядываться в родственника и стараясь понять, что такое новое вдруг появилось в дяде. – А как у вас?
    Принимая из рук жены тарелку, Игорь Геннадиевич, задержал её перед собой, задумавшись и казалось, что он прислушивается к себе, в поисках нужного ответа.
- А у меня, брат Серёга, дела просто замечательно, - тарелка установилась на месте, но тут же была забыта.
    И он рассказал присутствующим о сегодняшней встрече, которая дала большой крен в его трудовой биографии, если не во всей жизни. Он стал подумывать, а не заняться ли писательским творчеством серьезнее, надолго, если не на всегда. А?
     Увидев встревоженные глаза спутницы жизни, он вернулся в прихожую и положил на стол договор.
- Всё по правилам. Без всякого обмана. Я им деньги, они мне книги и звание.
    Жена, не притрагиваясь к бумагам, продолжила ужин. Племянник, когда уже пили чай, быстренько пробежал, отпечатанные типографские строки.
- Я так понимаю, что покупка швейной машинки и акваланга откладывается? – только и сказал-спросил он, зная небольшие семейные надежды.
    Игорь Геннадиевич поперхнулся чаем. Акваланг был давешней его мечтой. Но, в первую очередь они с женой откладывали деньги на электрическую швейную машинку, о которой мечтала его спутница.
- На небольшое время, - ответил он. Но в голосе его не было уверенности. В сторону жены он старался не смотреть.
- Это цена за один экземпляр или за все количество? – кивнул Серёга в сторону продолжавших лежать на столе бумаг.
- За один, - не сразу ответил писатель.
      Племянник, молча кивнул головой, словно говоря: - Ничего себе!
      Посидев еще с час. Поговорив на общие темы, родственник ушел. Игорь Геннадиевич избегая взглядов жены, стал мерить комнаты шагами, прикидывая, где ему будет удобнее поставить письменный стол. Акваланг подождет. Не до него теперь. С электрической швейной машинкой, тоже пока не понятно. Но скорее всего и она пока переходит в разряд перспектив на будущее: не электрическая еще неплохо служит.
- Здорово, дядя, - услышал он через два дня в телефонной трубке голос племянника.
- Здорово, - ответил он.
- Слушай, дядь, тебе чего больше всего хочется, быть изданным  книгой или получить звание?
    Игорь Геннадиевич растерялся, так как сам еще для себя не решил. Где-то глубоко в подсознании думал об этом, но что бы хорошо понять и определиться, почувствовать свои цели и желания, руки не доходили.
- А в чем дело? – неуверенно спросил он.
- Да особо не в чём. Я тут к соседу зашел, он в одной из наших городских типографий наборщиком работает. Так он мне рассказал, сколько будет стоить одна книга, того или иного формата, сколько будет стоить десять штук, двадцать, сто, двести.
- И что? – начал улавливать в интонациях родственника, что-то неприятное для себя Игорь Геннадиевич.
- Да то, дядя, что у них самая толстенная книга ценой ниже, чем та, за которую ты подписал договор.
    Игорь Геннадиевич молчал. Племянник продолжил.
- Не, если ты хотел получить звание, то тогда, может быть, цена и соответствующая, а если просто книжку издать, потешить своё самолюбие, то дорого отдал. Могу и по другим типографиям пробить. Уверен, что есть более выгодный вариант…
    Игорь Геннадиевич привычным, наработанным многолетним трудом движением, гнал в большую кучу собранный им коллектив листвы и размышлял.
-  Можно и подешевле найти, где книжку напечатают. Книжка, это хорошо. Вон сколько их на полке в магазине годами пылятся. Я видел. А вот кто из этих авторов имеет звание «Народный дворник»? А это тебе не просто так, это тебе ... вот как!...
      Успокоившись этой мыслью, он быстрее замахал инструментом.
      Ночью ему приснился сон. В нём он увидел себя стоящим на высоком постаменте с метлой в руках. Внизу, задирая головы, проходили, непрерывным потоком люди, щуря, от яркого света, глаза.
     Метла, которую держал в руках Игорь Геннадиевич, была золотой.