Старая яблоня

Жара стояла невыносимая. Галина Петровна с трудом опустила со старенького дивана на зелёный палас больные ноги, со вздувшимися венами. Она с трудом добрела до туалета, вычистила кошкин лоток, насыпала новый наполнитель, вернулась в комнату, где долго искала купленный накануне корм для Сизки, дымчатой персидской кошки.
Сизка сидела на подоконнике и умывалась.  С трудом наклонившись,  старушка подняла с пола блюдечко, смыла с него остаток вчерашнего корма.  Кошка тут же примчалась на кухню и стала тереться о ноги то одним, то другим пушистым боком. 
 - Кто же будет заботиться о тебе, милая моя, когда меня не станет? - вертелись в голове тяжкие думы. Болезни прогрессировали, лекарства не помогали. Ночами бедная женщина вскакивала с постели от жесточайшей боли и  ходила из угла в угол или выходила во двор. Ей казалось, что когда она ходит, боль хоть немного отступает.  А утром она потихоньку крошит в воду кусочки кабачка, морковки, картошки или варит кашу на воде.
Стало трудно держать кастрюльку, что-то не давало дышать. Постоянный жар в груди измучивал.
Терпела она две недели и с трудом побрела в поликлинику. Участковый врач был в отпуске, талончик в регистратуре ей дали к незнакомому врачу. Усталый, он терпеливо выслушал жалобы, выписал рецепт на лекарства.  Что поделаешь, человек дряхлеет.  Молодые болеют всё чаще, а старшее поколение и до девяноста лет доживает. А ведь столько всего пережило.
Выйдя из поликлиники, Галина Петровна захотела побывать у роддома.
Нахлынули воспоминания. Замуж она вышла поздно, в тридцать лет. 
И вот однажды на работе почувствовала сильную боль в животе.
За окном кружились снежинки, приближался новый год. Сотрудники пылко обсуждали, где будут его праздновать. Конечно, в любимом кафе «Чайка».
А Галя сдвинула ноги, обхватила руками живот и застонала. Почувствовала, что трусики и новая юбка пропитались чем-то липким.
Встать  не могла, было стыдно. Боли усиливались, и она уже кричала.
К ней подбежал конструктор Женька.
- Чего ты вся сжалась? -  хохоча, спросил он, - небось, не придёшь на вечер? Муж-то ревнивый?
- Женечка, мне больно. Пожалуйста, вызови скорую помощь.
- Женщины, да из неё кровь на пол капает.  Галка, не стесняйся. Несите чистые бинты из фельдшерского пункта.
- И воду, чтобы ты обмыл её. Даже не стыдится, что мужчина рядом, -
хохотнула, оскалив крупные  зубы, Сария.  Она ненавидела Галину за то, что та простенько одевалась и выглядела при этом прекрасно.
Густые золотистые волосы укладывала в такие чудесные причёски, Андрей
Яковлевич, старший инженер-конструктор, в день зарплаты стоя у кассы, обязательно говорил: - Причёсочка, обожаю женщин с длинными прекрасными волосами! А то мальчики какие-то стриженные.
Скорая помощь приехала в контору, которая располагалась за городом,
не скоро. Молодой врач деловито осмотрел Галину, её погрузили на носилки…
- Так чистить будем или рожать? – спросила Галину пожилая врач-гинеколог.  Вычистим, детей может и не быть.
- Не трогайте, прошу Вас.
- Хорошо. Попытаемся сохранить Вам ребёнка. Но надо будет лежать и лежать. Иначе не выносите.
    Наступила весна. Анатолий, муж Гали, всё реже и реже приходил к ней.
Однажды во двор роддома пришла Сария, она проведывала только что родившую подругу.
- А Толик-то твой нашёл себе такую даму! Не чета тебе. Ходишь зелёная,
неинтересная, хоть бы губы накрасила, - весело защебетала она прогуливавшейся по двору Гале.
Не верилось. Не могло быть. Нет, Анатолий в командировке, бабушка же принесла письмо. Любит, целует, ждёт сына.
Галчонок, как называл её муж, брела и брела и вышла из двора роддома. И вдруг увидела всю в белом яблоню. В палату её привела Настюшка-хохотушка, которая не унывала никогда.  Безмужней была Настя, но в обиду себя никому не давала.
- А яблоки-то такие кислые в августе на этой яблоньке. Мы с тобой ещё их поедим.  Когда я первым сыном ходила, так всё эти яблоки ела.
Наступил август. На яблоньке вместо цветков появились маленькие зелёные яблочки. Галка ела их, кислые и жёсткие. И однажды вечером заболел живот. Как током дало один раз и второй. Галя тихо пошла в туалет.
- Тришкина, ты чего стонешь? Не рожать начала? – спросила дежурная медсестра.
- Нет, наверное. Яблок объелась. Как током бьёт изнутри живота.
-  Всё, сейчас в родильное отделение на лифте поднимем.  Рождается твоё яблочко наливное…
Она показывала сына в окно, а Анатолий тянул с улицы к нему руки.
А потом Галина сидела в коридоре роддома и плакала с младенцем на руках. Всех забирали мужья с букетами, целовали, обнимали. С какой-то виноватостью неумело брали на руки детей.  А она сидела на стуле у стены и горько плакала…
- Какая же судьба будет у тебя, сынок? – шептала горько сквозь слёзы…
Вот и шагала Галина Петровна от участкового гинеколога. Давненько не посещала. Молоденькая врач, а такая внимательная. Спросила, вдова она или в разводе.  Сколько деточек родила.
И вдруг так захотелось ей отведать кислых яблок с той самой яблоньки.
Она медленно пошлёпала и стала её искать.  Рядом с яблонькой выросла берёза.
- И ты, и я старушки. Угостишь яблочком? На ветке висело всего одно зелёное и маленькое яблочко, остальные валялись под деревом.
Понимая, что кислое противопоказано, Галина Петровна достала из сумочки небольшой ножичек.  Стала отрезать маленькие кусочки и есть.
Неужели когда-то они обе цвели, яблонька и она? Как быстро примчалась старость…