Свойство жизни

Объявление гласило: «На постоянную работу требуются молодые люди приятной внешности, которым наплевать на свою жизнь. Оплата высокая».

Арсеньев недоверчиво еще раз перечитал и усмехнулся.

- Вот это поворот. Интересно, много ли желающих.

Он отложил газету и начал убирать со стола грязную посуду в раковину. По радио передавали очередные новости про курсы валют, тройное убийство в бутовском парке и открытие нового катка на ВДНХ. Арсеньев пытался вслушиваться в новости, но отголосок фразы «… которым наплевать на свою жизнь» продолжал вибрировать в его сознании, заглушая голос диктора. 

Арсеньев еще раз усмехнулся и подумал.

- Нет, с другой стороны, ход, конечно, интересный. Вроде бы такого маркетинга еще не было. Но хоть бы написали, что за работа. Не понятно ведь! Какой дурак пойдет-то?

Арсеньев закончил с посудой, оделся и поехал в офис. День начался довольно гладко. Пара удачных звонков, несколько назначенных встреч, юристы наконец-то утвердили долгожданный договор, а это сулило скорый процент. Работа неспешно выполнялась. Однако после обеда к себе вызвал шеф. Шеф был не в настроении.

- Арсеньев, скажите, каков процент реализованных договоров у вас на сегодняшний день?

Арсеньев задумался и ответил:

- Я полагаю, что в районе сорока пяти.

- Вы полагаете? - с издевкой переспросил шеф. – В районе? Арсеньев, напомните, пожалуйста, что написано у вас в трудовой?

Арсеньев насупился.

- Старший специалист по … - начал было он, но шеф его перебил.

- Вот именно! – шеф поднял указательный палец. - Специалист, Арсеньев! А специалист, Арсеньев, четко знает своих клиентов, ежедневно осуществляет детальную аналитику. Такие слова как «приблизительно», «около», «примерно», специалист не использует, Арсеньев. Вы понимаете?

- Да, Евгений Павлович, понимаю, - тихо ответил Арсеньев.

- А раз понимаете, почему я все время слышу одно и то же? Где данные? Где прибыль?

Шеф продолжал наступление.

- Молчите, Арсеньев, - не унимался шеф. – Когда люди молчат, Арсеньев, это значит, что им нечего сказать. А раз вам нечего сказать, то может быть вы расскажете, зачем вы вообще здесь работаете?
 
Арсеньев ничего не отвечал, а шеф продолжал поносить своего сотрудника. Так продолжалось еще около десяти минут. Арсеньев знал, что все сказанное им вслух будет использовано против него, такое уже случалось. Поэтому он просто молчал. Он делал так и в школе, и в институте. Он вообще всегда так делал. В этот раз это тоже сработало. 

- Ладно, Арсеньев, - немного успокоившись сказал шеф. – Идите. И постарайтесь все-таки настроить себя на трудовую волну. Все-таки ваши KPI никто не отменял.

Чувствуя свою маленькую победу, Арсеньев вышел из кабинета шефа.

- Интересно, - думал он, - что же это за победа, после которой ты все-равно чувствуешь себя оплеванным и растерянным? Будто ты бежал в гонке, и судьи посчитали, что ты пришел последним. Ты долго спорил, что-то доказывал, унижался, и вот судьи признают свою неправоту.  Ладно, подобно шефу будто бы говорят они, этот человек действительно не пришел последним. Он пришел предпоследним.

И вот с одной стороны ты доволен тем, что уделал нос судьям, а с другой стороны, какая разница. Ты все равно в полной жопе, а не в тройке победителей, что уже пьют шампанское.

В скверном настроении Арсеньев вернулся на свое рабочее место. Из разных углов небольшой комнаты, где сидело около пятнадцати сотрудников, доносились зазывания коллег насчет увеличения продаж и утверждения маркетингового плана. Хотелось выпить, но нельзя: пока на часах было только три пополудни.

Из офиса Арсеньев в итоге вышел около восьми часов вечера. Шеф не любил проигрывать, поэтому в отместку загрузил Арсеньева нелогичной и нудной работой.

Минуя метро, он сразу же последовал в ближайший кабак, где в отличие от офисной жизни действительно царила полная демократия. Будь ты богач или нищеброд, красивый или страшный, люди всегда собираются в подобных местах, потому что им больше некуда пойти, им нигде не рады. И несмотря на то, что депрессивную атмосферу нарушали случайные парочки, обнимающиеся по углам, Арсеньев понимал, что они тоже по сути такие же неудачники: им тоже некуда пойти и им тоже нигде не рады. Вот и приходится мыкаться по сомнительным заведениям, чтобы хоть как-то припудрить свое тоскливое существование.

Он опрокинул уже вторую стопку вискаря и довольно улыбнулся. Доведя счет выпитых рюмок до трех, он решил остановиться и поехать домой. Напряжение вроде было снято.

Домой он вернулся уже ближе к полуночи. Неторопливо разделся, душ, телек, бубнящий что-то фоном. Перед сном Арсеньев еще раз инстинктивно посмотрел на экран мобильного телефона, ожидая там увидеть возможные сообщения, но телефон бездушно сообщал ему, что Арсеньев не особо интересен людям из его записной книжки. Тогда чтобы хоть как-то успокоить себя он открыл сообщения и перечитал утреннее от Марины, которая желала хорошего дня. Ну вот и не так все печально.

Он уже почти уснул, как где-то на границе его сознания вспыхнула фраза из утренней газеты «…которым наплевать на свою жизнь». И вдруг появились какие-то люди, толпа, незнакомый город. Арсеньев понимает, что должен кого-то найти, но никак не может вспомнить кого именно. Вдруг его кто-то называет по имени, он оборачивается и перед ним стоит невероятной красоты девушка. Она подходит к нему вплотную, но ничего не говорит, а лишь улыбается. Где-то взлетает самолет, и девушка исчезает. Арьсеньев закуривает.

Он  проснулся не сразу. Какое-то время он еще пытался схватить ускользающий сон, но явь как всегда победила. Первое, что сделал Арсеньев – нашел злополучную газету и перечитал объявление. Оно по прежнему лаконично призывало всех, кому наплевать на свою жизнь, попробовать свои силы на новом поприще. Сразу за объявлением был указан адрес, по которому надо было приезжать.

Арсеньев подумал, что это было довольно странным не оставить никаких контактов, кроме адреса, но, вспомнив свои вчерашние мысли про тонкий маркетинг, несколько успокоился.

В конце концов, чего я теряю, думал Арсеньев, в худшем случае еще одно небольшое разочарование.

Согласно адресу, это место находилось не очень далеко и Арсеньев решил съездить, тем более что сегодня у него должны были быть встречи с клиентами и раньше обеда в офисе его никто не ждал.
Здание, которое искал Арсеньев находилось на территории какой-то бывшей фабрики. Место, которое еще каких-то пару лет назад представляло из себя ветшающее и мрачное архитектурное изваяние, сегодня превратилось в современный модный бизнес квартал.

Около дома, который искал Арсеньев выстроилась огромная очередь, человек триста, не меньше. Он подошел к концу очереди и робко поинтересовался у молодого человека:

- Простите, у меня вот тут объявление, это все туда стоят?

Молодой человек лишь утвердительно кивнул, не произнеся ни слова.

- А вы случайно не знаете, что там внутри, - продолжал вопрошать Арсеньев, - а то дополнительно ничего не написано.

Но и на этот раз его неразговорчивый собеседник лишь отстраненно пожал плечами.

Не прошло и пары минут как к очереди подошли еще двое мужчин, девушка и встали за Арсеньевым.

- Вы крайний? - спросили они у Арсеньева, и после его утвердительного ответа, стали оживленно о чем-то разговаривать.

Арсеньев простоял около часа, и за это время очередь сократилась вдвое. Забавно, но за это время Арсеньев даже ни разу не подумал о том, чтобы просто уйти. Было в этом месте что-то незримо притягательное. Еще час и Арсеньев уже стоял около входа. Еще полчаса, и он уже был вплотную к двери с металлической табличкой «Приемная».

Войдя в комнату Арсеньев увидел длинный стол за которым сидели двое мужчин и девушка. Первый мужчина был одет в строгий костюм, второй носил вязаный свитер. Девушка была в белой блузке и джинсах, а в ее волосы была вплетена красная лента. Арсеньев поздоровался.

- Садитесь, - улыбаясь сказала девушка и указала рукой на стул, стоящий напротив.

Он сел.

- Здравствуйте, Арсеньев, - также улыбаясь сказал мужчина в строгом костюме. – Вы готовы?

- К чему? – смутился Арсеньев.

- К работе, - уточнил мужчина и засмеялся. В это время второй мужчина показывал девушке свой блокнот, и она тоже смеялась.

- Подождите, я что-то не совсем понимаю, откуда вы знаете как меня зовут, - начал было Арсеньев, но первый мужчина его тут же перебил, сделав жест рукой.

- Арсеньев, я знаю, у вас много вопросов, большинство из которых кстати не имеют к делу никакого отношения. У нас мало времени, так что давайте я вам проведу ликбез, и, если что-то останется непонятным, тогда спросите.

Арсеньев в знак согласия молчал, а первый мужчина продолжил:

- Смотрите, мы предлагаем вам работу. Ну как работу… На самом деле сплошное удовольствие, а не работа.

Девушка снова засмеялась.

- Наши условия очень просты. Мы даем вам один миллион рублей, и вы его тратите. В течение десяти дней. На что угодно. Каждый день в полночь мы переводим вам на карту сто тысяч рублей. И так десять дней подряд. А на одиннадцатый мы вас убьем. Согласны?

- В смысле убьете? – опешил Арсеньев.

- В прямом, - лаконично ответил мужчина.

Арсеньев замолчал, переваривая информацию, которая никак не могла уложиться в его голове.

- Подождите, - настаивал Арсеньев, - что значит вы меня убьете? Почему?

- Вы интересный человек, - засмеялся мужчина. – Вопросов о том, почему мы вам будем платить каждый день, у вас не возникает. А вот, почему мы вас убьем, вас интересует. Странные у вас приоритеты.
Девушка снова засмеялась, на этот раз уже гораздо громче. Второй мужчина начал играть в какую-то игру на планшете.

- Да нет, просто это дико как-то, - растерянно говорил Арсеньев, - вы мне платите, чтобы потом убить? Это ведь незаконно и неправильно…

- Чего в этом неправильного-то? В объявлении что было сказано? «Оплата высокая». Миллион за десять дней. Не долларов, конечно, но и не Ваши шестьдесят тысяч в месяц. «На жизнь наплевать». Ну? И какие вопросы?

Арсеньев молчал. С этой стороны все действительно выглядело логичным.

- А вам это зачем? – уже тихо поинтересовался он.

- Это вообще неважно. Какая вам разница? Медицинские опыты, фетишизм, может мы просто психи и маньяки. Для вас итог будет один. Мы, кстати, гарантируем быструю смерть. Без мучений. Раз! И все.

- А если я откажусь?

- Значит не видать вам миллиона.

Арсеньев снова замолчал. Что-то сильно гудело у него в голове. Он пытался с невероятной скоростью обработать этот пласт информации, но все равно понимал, что какой-то важный момент от него ускользает. Чтобы потянуть время он спросил еще:

- И что, многие соглашаются?

- Ну вы же сами очередь видели.

- Так они же не знают, куда стоят, вы ведь им только здесь говорите окончательные условия.

- Арсеньев, всё они знают. Когда в объявлении написано, что требуются люди, которым наплевать на свою жизнь, становится очевидно, что вас ожидает какая-то рискованная авантюра, а не круиз на теплоходе. Давайте начистоту. Вы ведь и сами приблизительно понимали, что вас здесь ожидает. Боялись признаться, боялись, что это окажется правдой, но все-таки знали.

Он был прав. Где-то глубоко в подсознании Арсеньев уже видел эту сцену, и когда читал объявление, и когда шел сюда, и когда стоял в очереди. Может быть не в таких деталях, но общие черты были вполне уловимы.

Арсеньев смотрел в одну точку, а мужчина тем временем продолжал.

- Деньги можете тратить как вам вздумается. Можете отдать все родным и близким, можете по быстрому заняться благотворительностью, можете все спустить на алкоголь и шлюх. Нам это неинтересно. Условий два: вы не должны никому говорить о нашем договоре и совершать уголовных преступлений. Иначе сделка отменяется. Нам бы все-таки хотелось, чтобы наши партнеры вели себя прилично. Ну так как? Вы с нами?

Последний вопрос вывел Арсеньева из ступора. Он внимательно посмотрел на мужчину, потом на второго (тот по прежнему играл в планшет), потом на девушку. Девушка улыбалась и строила глазки Арсеньеву. Он внезапно понял, что это не шутка и не розыгрыш, это все на самом деле.

- Я могу подумать? - тихо спросил Арсеньев.

- Конечно, - улыбнулся мужчина. – У вас одна минута.

Это была тяжелая минута. Пока его величество время шаг за шагом подталкивало Арсеньева к принятию, пожалуй, главного решения в его жизни, он вспомнил практически все. Родителей, друзей, работу, детство, школу, случайных знакомых, пьяные драки, моменты любви и ненависти. Но ничто из этого в данный момент не имело для него ни малейшего значения. Он действительно внезапно понял, что его жизнь – это и правда скопление каких-то случайных глупостей, на которые ему по сути наплевать. Зачем жить, если ты – ноль? Тебя ведь и так нет, так зачем тогда продолжать этот наиглупейший забег? Взять деньги, сделать на них в последний раз что-то светлое, может быть просто отдать родителям или отправить в детский дом. А может быть подарить случайному прохожему. Вот и вся высшая цель. Вот и кульминация жизни Арсеньева!

А может, раз и нет высшей цели, устроить себе праздник? А? Десять дней безумств и приключений, пошло оно все к черту! В кои-то веки можно расправить крылья, не чувствовать себя ущербным в этом насквозь продажном мире? Ну а почему нет? За все годы повальной тупости и стагнации.

Или, скажем, можно еще…

Мысли продолжали свои атаки с разных флангов, но вдруг все они разом остановили свое наступление, сжались и выстрелили единым образом прямо в воспалённый мозг Арсеньева. И тут он вспомнил Марину.
Арсеньев любил Марину. Они были вместе не так давно, но она была единственным человеком, которой поддерживал в нем внутренний свет. Он перебрал всех людей и все эпохи их своей жизни, но ничто из этого не придало ему смелости отказаться от планов умереть. А Марина, взяла в один миг и разрушила это желание. Он дорожил ей. И согласиться с условиями договора значило для него предать ее, предать его любовь. То есть то маленькое настоящее, которое только и осталось у него в душе.

Впервые в жизни Арсеньев почувствовал такой прилив энергии.

- Вот этот момент, - думал он. - Когда ты отвергаешь дьявольскую сделку, ради высшей цели, когда ты проходишь проверку и между материальным и духовным выбираешь то, что важно твоей душе, а не самолюбию и эго. Это тотальный экзамен, есть ли хоть что-то светлое внутри тебя, и во мне это светлое есть! Не получите вы мою жизнь! Моя жизнь теперь принадлежит совсем другому человеку. Ясно это вам?

Минута прошла, Арсеньев выдохнул.

- Ну так, что? – продолжал улыбаться мужчина. – Что решили?

Арсеньев огляделся по сторонам, затем посмотрел прямо в глаза мужчине и твердо сказал:

- Нет, спасибо. Наверное, в другой раз.

- Как знаете, - продолжал улыбаться мужчина.

Арсеньев встал и направился к выходу. Тем временем второй мужчина показывал девушке планшет, девушка громко смеялась.

Арсеньев шел по улице, испытывая чувство триумфальной победы и благородства. Он смотрел на мир уже совершенно другими глазами. Если до сегодняшнего дня это был взгляд затравленного и маленького человека, то сейчас Арсеньев готов был спалить пару городов своим взором. Переживая этот восторг, он достал мобильный телефон и набрал номер Марины.

- Марин, привет! Как дела?

- Привет, Арсеньев! Хорошо. Как ты?

- Я тоже хорошо, может повидаемся сегодня?

Арсеньев улыбнулся в предвкушении.

- Извини, я не могу. Я сейчас улетаю.

- Что? Куда?

Арсеньев пытался найти какие-нибудь слова, но все они почему-то путались и никак не могли сформироваться в связный текст.

- Не валяй дурака, Арсеньев. Ты знаешь, что хорошо уже давно не было. И если быть откровенной, мне все это давно осточертело. Меня пригласил мой друг пожить у него.

Тут Арсеньев начал припоминать, что Марина и правда рассказывала про какого-то друга, который еще пять лет назад перебрался во Францию.

- А я думал, что все неплохо, - промямлил Арсеньев.

- Неплохо? – фыркнула Марина. – И чего неплохого? Какие у меня с тобой перспективы, Арсеньев? Кредит на стиральную машину и отпуск на даче? А тут Франция, Европа, цивилизованный мир!
 
- Марин, но подожди, а как же мы? Я ведь люблю тебя, – запинаясь начал Арсеньев, но Марина тут же перебила его.

- Да прекрати ты! Нет и не было никаких мы. Все, отбой.

В трубке раздались короткие гудки. Арсеньев попытался перезвонить, но сначала никто не брал трубку, а потом женский голос вообще объявил, что абонент не в сети, а где-то на пути по Францию, как уже успел додумать Арсеньев.

На улице пошел снег. Арсеньев стоял посреди широкого проспекта и глубокомысленно курил. Он оглядывался по сторонам и иногда смотрел на небо. Так прошло полчаса. Выкинув очередную сигарету, он еще раз посмотрел на небо, как будто пытаясь разглядеть там самолет, и, направившись к метро, задумчиво произнес:   

- Не день, а шоу уродов, бл***.