Не поворачивайся спиной к гоблину. Глава 64

На первый взгляд, весь этот остров был какой-то слишком странный.


Широкий песчаный пляж. Листва слишком зелёная. Песок слишком чистый и зовущий поваляться на нём. Деревья манили прохладой.


Мы высадились.


- Ну что, надо обследовать остров, только не всем. Орк и Тикан, как самые опытные охотники, пусть обследуют окрестности. Элль, КваКрылан - на вас задача: обследовать остров сверху. Если обнаружите что-нибудь необычное, сразу назад, - распределил роли старик.
 

- А вы знаете, что я самый великий следопыт? Я могу обойти этот остров так, что никто сроду не заметит. Я могу подобраться к птице чечебеке, как известно, самой пугливой и осторожной, и срезать у неё перья с хвоста так, что она даже отскочить не успеет: я ведь ещё и самый быстрый, - прервал старого колдуна Каав.


- Нисколько не сомневаюсь, но кто-то должен охранять лагерь, а кто сможет лучше организовать оборону, чем великий герой?! – с самым серьёзным видом заявил колдун.


- Тут ты прав. Никто не может организовать охрану лучше, чем я, - воин напыжился, - я участвовал не меньше чем в сотне битв, и мне частенько поручали именно оборону. Помнится, побоище при Манкине. На мою дружину напали горные тролли. Целая армия! Мы дрались, как демоны, и уцелели только из-за грамотно организованной мною обороны.
 

- Сколько же вам было тогда? - с интересом спросил Оркпайн, - я был свидетелем битвы при Манкине. Правда, вот горных троллей я там не встречал, как и вас, Каав. Да и битва эта была лет двести назад. Если вы там были, то, значит, вы не человек - люди столько не живут. Тем более что я лично знал почти каждого сколько-нибудь выдающегося человека в войске сил добра, так как людей там почти не было. В битве при Манкине альвы сражались с гоблинами.
 

- Возможно, это была другая битва, - поспешно возразил Каав.
 

- При Манкине была только одна известная битва, - старик покачал головой.
 

- Значит, я перепутал. Значит, не при Манкине, - воин махнул рукой, - была ещё какая-то битва при Мадасе.
 

- При Мадасе тоже не было троллей, - вмешался я, - вождь, - тот, что повёл нас в столь несчастливый для моих товарищей и столь же счастливый для меня набег, - участвовал в битве при Мадасе. Тогда против людей, цвергов и альвов сражался чёрный маг Альсинор-неудачник. В его армии были гоблины, василиски и зомби. Из людей и цвергов в той битве не уцелел никто, а полную победу  магу помешали одержать только альвы с их светлой магией.
 

- Значит, это были не тролли, а зомби, - Каав пожал плечами, - кстати, я не упоминал, что командовал альвийской дружиной?


- Чего? - Тикан обернулась всем телом. - Как это командовал альвами? Никогда, запомни, никогда альвы не станут слушать смертного, а тем более позволять собой командовать. Если бы такое случилось, то такой случай никогда бы не был забыт. К тому же, при Мадасе моими сородичами командовал альв Тевс. Величайший светлый альвийский маг и герой. И попробуй только сказать, что тебя в молодости звали Тевсом, так как Тевс - брат моей бабушки, и я хорошо его знаю!
 

- Ой, я участвовал в стольких битвах, что мог и перепутать, - Каав явно смутился.
 

- Я участвовал в куда меньшем количестве битв, но никогда не перепутаю зомби с троллем, а альва с человеком, - усмехнулся я, - тем паче, битву при Манкине от битвы при Мадасе:  прежде всего – потому, что Манкин - река, Мадас - великий город альвеков - полуальвов-полулюдей.


- Ну, моя память, к сожалению, не столь хороша, - воин развёл руки в стороны.


- В первый раз слышу, чтобы вы, Каав, признали, что что-то в вас не совершенно, - усмехнулся старый колдун.
 

- Вообще-то, у меня замечательная память, просто мне абсолютно нет дела, с кем и против кого воевать, главное - всегда быть на стороне добра. Так что: город, река, альвы, гоблины - мне всё равно, - воин пожал плечами с самым легкомысленным видом.
 

- Ладно, хватит, - прервал хвастуна Оркпайн. - Мы на неизвестной территории, и для болтовни нет времени.


Мы с Тикан нырнули в кусты.


То ли актосарки были мастерами маскировки, то ли ещё что, но мы абсолютно никого не нашли. Проблуждав несколько часов безо всякого толка, мы повернули назад.
Ручеёк журчал так ласково, как будто умолял попить из него. Вода была до того прозрачной, что можно было рассмотреть каждую рыбку на дне. Причём каждая рыбка имела свою расцветку и форму. Тикан так и не смогла найти двух одинаковых.
Мы позволили себе немного отдохнуть перед возвращением. Сама мысль, что в этом раю может что-то случиться, казалась глупой.


Не знаю, сколько прошло времени, но возвращаться было надо.


Наконец-то мы вернулись к лагерю.


Зрелище было до отвращения знакомым. Не знаю, где и когда Каав организовывал оборону, но сейчас все наши товарищи, включая гремлинов, были связаны и лежали на земле. Некоторое количество потрясающе красивых девушек - по-другому не скажешь - в изящных одеждах из шкур зверей, не столько скрывающих, сколько подчёркивающих прелести дев,  плотным кольцом окружали их.


Наше оружие и другое имущество было сложено аккуратной красивой кучкой чуть в стороне. В руках девушки держали копья, больше похожие на парадные атрибуты, чем на оружие. Лезвия копий из костей каких-то животных. На вид столь хрупкие, что казалось, способны были сломаться от одного неосторожного взгляда. Сами копья - тонкие,  но при этом слишком длинные для метательных,  украшенные лентами, плетёнными из каких-то лиан, и перьями.


Сами тоже выглядели совсем не воинственно. Мышцы, несомненно, имелись, но это были мышцы танцовщиц, а не воительниц. Кожа у них была столь тонкой, что казалась почти прозрачной. Маленькие ручки никак не годились для хорошего удара, а маленькие ножки не способны были далеко нести своих хозяек. Такие девы отлично смотрелись бы в гареме, но никак не на пограничной заставе. Тем не менее, копья есть копья, а ударить красивую девушку куда труднее, чем обычного воина. По крайней мере, сверхблагородный Оркпайн и сверххвастливый Каав предпочли сдаться. Признаков сопротивления явно не было.


Я глянул на Тикан. Она была женщиной, и драться с женщинами вполне могла. У меня, как у безнравственного гоблина, также проблем возникнуть не могло. (Или могло?)


Мы собирались уже атаковать, но копья уткнулись нам в спины.


Кем бы ни казались актосарки, но подкрадываться и прятаться они были большие мастерицы. Вблизи копья не выглядели такими игрушечными, к тому же вполне могли оказаться отравленными.


Когда мы вышли из кустов в окружении амазонок, лица наших товарищей, - и так не особенно весёлые, - окончательно помрачнели.


Нас вели по тропинке, будто специально посыпанной мягким белым песочком и выложенной по периметру очень красивыми камешками. Девушки о чём-то щебетали такими нежными голосами, что если бы не путы и не оружие, мы бы вполне представить, что нас окружает не стража острова, ведущая нарушителей, а служанки, ведущие дорогих долгожданных гостей на праздник.
               

***


Город актосарок - язык не поворачивался назвать его поселением - был целиком построен из мрамора. От пряного аромата бесчисленного количества цветов и необычных благовоний кружилась голова. Везде фонтаны и статуи. Скорее, греческие, нежели местные, по крайней мере, - по внешнему виду. Все статуи казались почти живыми, и изображали женщин и мужчин в более чем красноречивых позах.


Дверные и оконные проёмы задёрнуты цветными занавесками, заменявшими двери и окна. Да и в таком чудном климате они наверняка не требовались. Из каждого оконного проёма из-за занавесок на нас смотрело улыбающееся очаровательное личико. Нежные смуглые ручки протягивались к нам с немой просьбой. Незабываемые глаза самых разных расцветок - от нежно-голубых до чёрных - блестели от возбуждения. В каждом дверном проёме служанки - их можно было отличить по менее изысканным украшениям - протягивали самые аппетитные блюда и серебряные амфоры, явно не с водой. Сады были ещё прекрасней, чем дикие джунгли острова. Фрукты в садах крупные и сочные. Цветы соседствовали с фруктами.


Вот и дворец. Именно дворец. Он казался чем-то, явившимся из мира грёз. Все самые прекрасные сны воплотились перед нами. Дворец казался воздушным, нереальным, чудесным. Стены из камня, украшенного стальными ветвями и цветами. Мебель заменяли белоснежные циновки. Посуда из серебра и золота расставлена прямо на полу. Еда была самая разнообразная, и вся исключительно изысканная. Ароматы были такие, что слюна сама наполняла рот.


Нас торжественно ввели в тронный зал. Трон вполне оправдывал наши ожидания. Он так блестел и переливался, был такой… Такой… ну, в общем, вы меня понимаете: слов не хватает. А на нём... Перед нами сидела сама красота. Королева амазонок была не просто красива. Просто рядом с ней любые другие самки не могли, не имели право называться женщинами. Если и существовало в нашем мире что-либо, что можно было назвать красивым, то оно было перед нами. Остальное было лишь жалкой подделкой. Даже жалкой подделкой под подделку.


Рот мой пересох, а ладони, наоборот, вспотели.


Из одежды на царице - только украшения. Корона, истинное произведение искусства, всё же блестела недостаточно ярко на чёрных волосах, причём настолько чёрных, что даже мрак ночи казался серым, по сравнению с ними, а драгоценные камни на короне казались блёклыми стекляшками по сравнению с изумрудными глазами королевы. Кожа имела такой оттенок бронзового, которого, казалось, и не может быть в природе: это был просто эталон бронзового. Губы оттенка более яркого и насыщенного, чем кровь. Ступни столь малы, что королева просто не имела права утруждать их, касаясь грешной земли. Крошечные ручки годились только для того, чтобы целовать их, если конечно найдётся наглец, смертный или бессмертный, который посмел бы коснуться их.


Голос… О, какой у неё был голос! Мы почувствовали себя бесконечно счастливыми, когда звук Её голоса наполнили залу. Нам было больше ничего не нужно в этой жизни, кроме как слушать этот голос. Если Она замолчит, то нам останется только умереть, так как ничего сравнимого со звуками этого голоса уже не будет.


Я на миг глянул на Тикан, только чтобы удивиться, как я мог любить эту пародию, когда есть идеал, но вдруг наваждение прошло.


Королева была, конечно, хороша, но Тикан… Такая привычная, тёплая, живая. Я ещё раз глянул на королеву. Нет, смотреть на неё, конечно, приятно, но для нормальной жизни нужно что-то иное. Идеал тем и хорош, что он идеал, но для обычной жизни нужна простая сильная красивая девушка. Я как-то слабо представлял королеву амазонок, несущуюся за ланью с копьём в руках, или сражающуюся с врагами, или рожающую маленьких зелёных гоблинов, или встречающую мужа, возвращающегося из завоевательного похода. Я толкнул Оркпайна.


Тот вздрогнул, как бы просыпаясь от сна. Сначала его взгляд наполнился гневом: как я посмел оторвать его от такого, но постепенно, словно какая-то мысль пронзила мозг старого колдуна, гнев ушёл, и осталась лишь печаль.


- Всё это не для меня. Я слишком стар, - колдун вздохнул, - эх, было бы мне хотя бы на сто лет меньше!


- Элль, что там говорит эта актосарка? – спросил он у гремлина.


- Язык необычайно древний, но, к счастью, и я не первый век живу. Эй, лягушка, на что это ты там уставился? - гремлин отвесила мужу хорошую оплеуху.


- А-а-а… - промычал КваКрылан, приходя в себя, - прости, я что-то засмотрелся.


- Я тебе засмотрюсь! - эксперт по магии еле успел увернуться от пинка Элль.


- Так вот, - продолжала гремлин, - королева говорит, что мы нарушили границы её небольшого государства, но она необыкновенно добра. Она отпустит нас и даже наградит, если мы поможем ей и её народу. У актосарок нет мужчин, а размножаться как-то надо. Если мы поможем ей (королеве то есть) и её девам в этом благородном деле, то нас отпустят с миром и наградой.
 

Я почесал в затылке:


- Мы, гоблины, в принципе, способны покрыть много самок, но лично у меня опыта в этом деле никакого, - я ещё раз глянул на Тикан, - да и желания особого пока нет. По крайней мере, не с неизвестными девами. К тому же наследники от меня могут им не понравиться.
 

- Я бы с радостью, но вот мой проклятый возраст. Я был с женщиной так давно, что уже и не помню, что и как надо делать, да и вряд ли что смогу, - голос старого колдуна был бесконечно печален.


- Лично я вообще гремлин. Амазонки, пожалуй, для меня слишком крупноваты, - проворчал КваКрылан, опасливо поглядывая на Элль.


- Зато я известен как великий покоритель женских сердец, - воин подбоченился, - я выдержал столько любовных битв, что мог бы называться величайшим любовником, если бы не был величайшим воителем!


- Вот и докажи, чего ты стоишь, - прервала Каава Тикан. - Только не забудь, что нам нужен цветок любви.
 

- Ха, легко! Сыны мои, - обратился Каав к слугам, - готовы ли вы к любовному подвигу?


- «Да-а-а-а!» - было такое дружное и радостное, как будто слугам предложили отправиться в рай ещё при жизни. Хотя так, наверное, и было.


Героев-любовников быстро разобрали. Мы же, как не годные к делу самцы, попросили разрешение устроить лагерь вне города, чтобы душу не травить, как выразился Оркпайн, что нам и позволили без вопросов.