11. Бывшая нынешняя любовница

   Это был один из самых первых разов, когда от меня ушла Ольга, прихватив и дочку. Ушла, разумеется, к маме, святое дело. Правильно, мама же не запрещает трахаться, с кем захочется; это муж, козёл такой, против, что жене налево захотелось! А я пытался успокоить себя алкоголем, тяжёлым металлом и любимым ужастиком «Восставшие из ада», части третья и четвёртая. Эти три вещи приносили временное облегчение и давали небольшую передышку. Легче мне не становилось, просто казалось, что живётся не так паршиво, да и сон временно посещал и отключал мой измученный мозг. Чужой любви очень хотелось, пусть новой и незнакомой, и плевать, что отношения будут сложными и неустоявшимися, но только бы меня любили… Я засыпал, и каким-то краем своего плавившегося мозга думал о жене и дочери, осознавая, что уже ничего не верну назад…
   Проснулся от дикого сушняка и головной боли (не в первый раз, так что нормально). Время подходило к девяти часам вечера. Рядом стояла ёмкость, из которой я, не нюхая, выпил остатки спирта – пакость жуткая. По телевизору шли попсовые клипы, наводя меня на мысль об МТV- чате. Кстати сказать, тогда и произошло моё первое с ним знакомство. До этого я о нём только постоянно слышал от Ольги. Надо было вновь срочно влюбиться, ну или поиграть в любовь. Я навёл резкость нетрезвых глаз и прочитал, что же там пишут интересного. Одно из тех сообщений о блонде с фигурой, сиськами и паре невинных детей меня заинтересовало, и я написал в ответ эсэмэску: мол, крутой брошенный холостяк, пашу как танк, детей люблю, своя хата есть – в общем, идеальный мужчина в расцвете сил! Ну, а то, что малость пьющий – эти мелочи благоразумно опустил. Не дождавшись ответа, я снова потихоньку напился и вырубился. Алкоголь стирал боль душевную и физическую.
   Утро началось до будильника. Звонок мобильника меня подкинул. Разглядывая, чей же это номер, ничего оригинальнее не придумал, как ответить. «Привет! Ты что, спишь?» - дружески, как после столетнего знакомства, спросили меня. Голос показался знакомым, но хозяйку его я вспомнить почему-то не мог. И не смог бы – я её вообще ещё не знал. Все эти мысли пролетели в доли секунды в моей медленно трезвеющей голове, соображать было больно, да и шевелиться неприятно, однако резко вспомнив, что мне через полчаса надо быть на медкомиссии от предприятия, где я работал, я резво вскочил и выпалил: «Да нет, не сплю уже давно, вот по делам собираюсь!» Голос, видимо, не почуяв подвоха, продолжал: «Я сейчас на автовокзале, в край ребенка повезу на сутки. Придти не хочешь? Я блондинка, ростом сто семьдесят, буду в красном пуховике». А, так вот, кто это, только сейчас ответила на моё сообщение. Ну ладно, посмотрим, что за блонда с милым голосом и дитем.
   Мобилизовав все свои покинутые силы, я собрался, почистил клыки, сожрал упаковку жвачки и рванул на автовокзал. Время позволяло, ноги длинные, ходить привыкший; состояние на морозном, утреннем воздухе ноября стало улучшаться, и я припустил рысью. Пробежка помогла, да и на место я прибыл быстро. Ища глазами красный пуховик,  уткнулся взглядом в стройную, деву с лялькой на руках. Позднее я узнал, что это мальчик, как его зовут, а так же имя второго ребёнка, тоже мальчика. На тот момент я только увидел, почему же с ним регулярно ездят в край – ДЦП. А дева, повернувшись ко мне, сразу же продемонстрировала свои золотистые локоны, свисавшие ниже плеч из-под шапки. «Прибежал? Я – Настя» - произнесла она, и я в ответ тоже представился. Ни слова ни говоря о том, нравлюсь я ей или же нет, она поведала, что на сутки умотает в большой город, находящийся примерно в двухстах пятидесяти километрах от нашего городишки, а потом вернется. При этом она была бы не прочь, чтоб я ее встретил, взамен она посетит мою берлогу… Лицом в принципе ничего так, фигурой – раздену и посмотрим, мысленно сориентировался я. А вслух сказал, что мы договорились… Я пожелал ей удачи, посадил в автобус и понёсся в поликлинику.
   Наблюдающие люди уже заметили, что мне в очередной раз досталась девушка с именем Анастасия. Собственно, именно с неё и началась череда довольно часто попадающихся мне на пути дам, поименованных таким образом. И поскольку Анастасия и Аська уже встречались в моих рассказах, то эту я назову Стася. И поверьте на слово, уж лучше так, потому что она пыталась навязать мне домашнее обращение: её близкие родственники предпочитали называть её Стюра. Тьфу! Она была недурна собой, но не более того. Может, она гордо и называла себя блондинкой, но это не отменяло того, что она крашеная. Лицо широкоскулое, тонкогубое, серые глаза глубоко посажены, а грудь вообще отсутствует, и потому лифчики только пуш-ап, дабы придать оной хоть какой-то объём. Уровень интеллекта был ниже среднего, к тому же Стася ни дня не работала – пенсия по инвалидности одного из детей и своя комната в общежитии снимали с неё подобные обязательства. 
   Весь день я тщательно готовился к встрече: не пил, приобрёл вино, дома порядок навел. В нужное время Стася позвонила и сказала что подъезжает; я вытряхнулся её встречать –  помытый, побритый, благоухающий шикарный мужчина!  Сняв свою новую даму и ребенка с автобуса, приволок её к себе на четвертый этаж в однокомнатную квартиру,  где на тот момент я и обитал.  Ей у меня понравилось, она сняла верхнюю одежду, и я лучше рассмотрел её. Да уж,  MTV-чат всё стерпит! Но поскольку были в моей жизни впоследствии варианты и похуже, то оценка её от одного до десяти составила на тот момент и до сегодняшнего дня примерно шесть баллов.  Ладно, надо гостью кормить. Что было съестного – всё вытащил, открыл вино. Она уложила ребенка на кровати поодаль, чтобы не мешал; он время от времени орал ни с того ни с сего, а Стася прыгала к нему из-за стола и успокаивала. Я лицемерил, делая вид, что всё нормально. В принципе, ладно, ребёнок-инвалид, понимаю, но раздражает до крайности. Я честно старался не обращать внимания и влить в Стасю почти всю бутылку, сам же чуть пригубил. Ребёнок успокоился и замолчал. Тогда я предложил деве вместе помыться перед возлежанием ко сну. Её аромат тела меня не возбуждал, потому что пахло от неё чем-то неприятным и странным, вроде котов-мальчиков, хотя кошек у неё не было. При вдыхании этого запаха моя чёрная подруга скривилась, пожала плечами и махнула рукой, как бы говоря: «Решай сам. Но это не то, что нам нужно. Хотя если хочешь, то попробуй её, вдруг вкус будет не таким противным, в отличие от запаха», и впала в дрёму, немного недовольная тем, что её потревожили по таким мелочам. Потому я и отправил в ванну Стасю, умолчав о настоящих причинах.
   Она с легкостью согласилась, разделась догола и зашла в ванну, я следом. Вот тогда я и смог рассмотреть её как следует и оценить, что ниже пояса она вполне хороша: попка сбитая, ножки стройные. Говорили мы обо всём и ни о чём, а между делом я её помыл и, естественно, облапал – как без этого, застенчивостью я никогда не отличался. Она мне помыла голову, потерла спину, и я, решив, что пора, приподнялся из пены. Дама поразилась стояку и его размеру, якобы никогда такой большой калибр не видела. Обычный калибр, чуть больше среднего, двадцать на пять, мне жена мерила. Предыдущих баб всех устраивал, а её, видите ли, ужас посетил от увиденного!
   Ну да ладно, вышли из ванны, обтерлись, она влезла в мой халат. Я направился сразу же в постель. Ребёнок спал, я отодвинул его к стенке (кровать у меня была Очень большой) и пригласил гостью под одеяло. Распахнув халат, она присела попкой на болт (от этих действий я понял, что я точно хочу длинной ночи) и спросила, чего бы я хотел? О как! Такого у меня ещё не было, но если спрашиваешь, то начни с минета. Дева повернулась ко мне спиной и подалась попкой назад, так что буквально нависла надо мной и взяла в ротик. Глубоко не брала, старалась не прикусить, тонкие губы скользили по болту вверх-вниз, и мне было этого мало. Минет делать не умеет, так пусть хоть заглотит, решил я и руками надавил ей на голову. Она захрипела и стала давиться – ничего, переживешь, не ты первая им давишься. Это действие я повторил несколько раз, и она взмолилась, чтоб я так не делал. Ладно, уговорила, соси дальше, а я пока займусь твоей маленькой аппетитной киской. В позе шестьдесят девять я проник в нее языком, и она взвизгнула от удовольствия и поплыла; точнее, минет мне делать почти прекратила и стала извиваться, поскольку язык баловал не только клитор, губки и лоно, но еще и попку. Когда она была уже готова, я её скинул и тут же подмял под себя, наградив её фирменным французским поцелуем с языком… Поцелуй с тонкогубыми – то ещё удовольствие, а эта ещё и целоваться не умела. Я вошел в неё, не отрываясь от рта, и как будто насадил на кол, она даже спину выгнула. Ну, извини, двадцать сантиметров, в принципе не так уж и много, но этого ей хватило с лихвой. Мои продольные телодвижения не заставили себя ждать, я медленно набирал темп. Стонать она тоже не умела, а только кряхтела и руками махала, а я сильней и сильней, по стандарту, насаживал ее на клык любви. На секунду остановившись и перестав колыхать кровать, я вышел из жертвы, стянул шелковое одеяло на пол, за руку снял Стасю и, стоя вертикально, посадил ее на болт, держа на руках. Она опять заныла, как будто ей было больно, но я продолжил и ускорил темп до максимума, но кончать сразу не хотел. Прыгая на мне, она пыталась удержаться и расцарапала мне спину – нестрашно, зато немного отвлекает. Я сбросил ее на одеяло, положил на спину, вошел и продолжил, причем резко и быстро. Насладиться в полной мере не успел, так как она заявила, что ей больно Ладно, оставим своего садиста пока в стороне, подумал я (моя кровь лишь фыркнула от такого пренебрежения к собственным страстям и извращениям). Поставив её раком, не щадя ни на сантиметр, схватил ее симпатичную и аппетитную попку и вновь вошел в киску резко, быстро с ускорением. Она легла на руки, изнемогая, правда, от чего именно, я так не понял, но мне было по фигу, и я со всей силы имел ее раком. В комнате появилось приятное для уха эхо и стало радовать, запах нашего пота смешался, конец первого акта был близок, и со всей дури и голода насаживая её на болт, я еле успел достать его, чтоб залить ей спину. Первыми её словами были следующие: «Тебе надо его укоротить, большой он для меня!». Я шлепнул ее с силой по попке и отправил в ванну. Сам лег на кровать в ожидании ее. Она долго не заставила себя ждать и вновь пришла, легла рядом. Я стал заходить на посадку второго акта, но меня обломали, отговорившись болью. Ладно, поживем – увидим. И прожила она у меня так аж две недели, я драл её и постоянно слышал, что мне надо укоротить, дабы быть джентльменом до конца. Потом она мне надоела, и вовремя подвернулась под руку жена, решившая вернуться. Тогда я напился, появился перед Стасей, наговорил  гадостей, а она меня поцеловала в щеку и ретировалась. Позже вернулась жена, и я отодрал её со всем своим вкусом, но было уж слишком заметно, что со мной ей не так хорошо, как раньше. Сей недоказуемый факт меня злил, и мы часто ругались и расходились, а я иногда хаживал к Стасе, чтоб хоть как-то утолить свой сексуальный голод.   
    Иногда было даже весело, театр абсурда отдыхает. Будучи нетрезвым, я сделал своей любовнице предложение. Идиот... Мы радостно сообщили об этом моему отцу и мачехе, получив поздравления и некоторую сумму денег – копейки на расходы в честь свадьбы. Утром следующего дня я проснулся абсолютно безмятежный, не помня о том, что же произошло вчера. Удивился тому, что Стася спит рядом, так как то, что я её вызвал к себе, из памяти тоже стёрлось. На тот момент я уже переехал в дом на земле, и потому мне пришлось выйти на улицу, дабы справить нужду. Я любовался природой, чувствуя себя почти прекрасно, к тому же радуясь компании –  следом за мной по той же причине вышел мой кошак Васька. Мы посмотрели друг на друга, вдохнули обоими носами свежий, утренний, туманный воздух и тут-то меня накрыло. Васин взгляд ясно говорил: «Чёй-то ты, папа, не то вчера натворил. Сам-то доволен?». Я вспомнил всё! Полный звездец! Нет, деньги, полученные от отца, это очень даже хорошо, я из-за них и завёл этот разговор про регистрацию, да только жениться я совсем не собирался. На кой чёрт мне стрёмная дура с двумя невоспитанными пацанами, требовательная и истеричная, готовящая невкусную хрень и пахнущаю мальчиками-котиками!? Да у меня Васька и то чистоплотнее выглядел и пах ромашковым шампунем, я его стирал время от времени. Короче, я понял, что полный придурок, и надо избавляться от Стаси очень быстро, пока на горизонте не замаячило опасное слово «ЗАГС»! Разбудив её, лицемеря и улыбаясь, я вдруг резко вспомнил о каких-то важных делах, выпроводил её, немного разочарованную, но теряющую надежды, на остановку, посадил в автобус и помахал ручкой. С души отлегло!!!
   После этого я виделся и спал с ней под самыми разными предлогами, на которые она наивно велась. Продолжалось это всё в целом два года, и всё это время она утверждала, что любит меня. На эти признания я реагировал молча, от души смеясь про себя. Нельзя, нельзя меня воспринимать как лоха – как будто бы я не в курсе, что своих «мужей» она меняет очень быстро, параллельно встречаясь со мной. Было забавно смотреть со стороны на то, как про каждого очередного она говорила пошлым словечком «мой» и объясняла, что это наверняка её долгожданная судьба! Потом мы сильно поругались из-за того, что Стася стала требовать с меня денег на аборт, утверждая, что беременна именно от меня. А её новой «судьбе» чужой ребёнок не нужен, и воспитывать он его не будет. Поскольку я не распоследний козёл, то смело предложил ей родить, а там видно будет. Потому что у меня нет привычки отказываться от своих детей. Она замялась и попыталась  как-то объяснить причину того, что аборт всё-таки нужен… Я резко её оборвал и послал на хрен, попросив не делать из меня недоумка, со здравым смыслом я всё ещё дружу и на дешёвые разводы не ведусь. Услышал уже в который раз очередное признание в любви и обещание ждать меня три года, потому что ей меня когда-то нагадали. После этого я исчез из её жизни на долгих пять лет…

   Пять лет спустя.
   Итак, я счастлив! Со мной моя прекрасная жена Снежана, годовалая дочка и стадо кошаков из десяти наглых морд. Мы живём в большом городе, который и является центром нашего края. Снежана обещала мне, что в свой опротивевший окончательно аул я не вернусь, хотя изредка бывать там приходилось, дабы помочь матери управиться с ремонтом в моей бывшей хатке. Но я там не жил, и потому печалиться по сему поводу было незачем. Ещё у меня есть самая лучшая работа в мире, целиком и полностью удовлетворявшая мою чёрную кровь. А работаю я в месте, называемом коротким, но довольно-таки страшным для окружающих словом: морг. Когда я туда устроился, то стал чувствовать себя гораздо спокойнее. Моя чёрная подруга не вскипала в венах, перестала насылать тяжёлые мысли и невыносимые желания.  Работу я свою люблю, и она её любит, так что в последнее время моя давняя спутница стала поддаваться неплохому контролю. И это я считал огромной удачей, потому что раньше у меня все внутренности выворачивались наизнанку, если она восставала против меня, а я пытался её укротить. И хотя последние годы мы в принципе ладили, я был рад тому, что, благодаря работе в морге, мы находимся уже не в состоянии вооружённого нейтралитета, а фактически дружим.      
   Но я отвлёкся от основной темы. Если кто-то не читал, или подзабыл, то замечу: моя Снежана очень спокойно относится к связям на стороне, не только не ревнуя, но даже поощряя меня. Иногда мы даже вместе с ней представляли, какую бы любовницу хотели бы видеть у меня. Но вот проблема – мне никого не хотелось по-настоящему, кроме жены.    Иногда, конечно, были попытки флирта, но дальше него дело не заходило. А тут ситуация. Я отправил свою любимую жену и дочку к маме отдохнуть от города и решить пару вопросов в деревне, находящейся за триста километров от нашего мегаполиса. Жена, естественно, перед отъездом повторила вслух своё давнее разрешение, озвучив так же и два условия: предохраняться и тратить деньги с умом. То есть немного, но так, чтобы девушка не чувствовала себя обделённой. Проблема предохранения встала сразу, потому что презервативы на мне рвутся, даже дорогие. С тратами на дам было проще, потому что в этих вопросах я уже достаточно подкован. Без любимой стало сразу тоскливо, и её предложением я решил-таки воспользоваться, когда соображу, где найти, кого найти, что сказать и как позвать к себе.
   Но за эти две недели, что Снежана должна была провести у матушки, я должен был съездить к своей собственной матушке на три дня, чтобы решить всё те же ремонтные вопросы. И вот тогда-то я и подумал про старую знакомую Стасю, с которой мы лениво переписывались в течение года в «Одноклассниках». Номер в телефоне сохранился, и я, подъезжая к своему бывшему городу, вызвонил её, приглашая встретить меня на автовокзале. Собственно, там, где всё у нас когда-то и началось! Она, услышав моё предложение встретиться, прилетела, не задумываясь. Визуальные перемены в ней меня удовлетворили: слега поправилась, источала аромат духов, наполненных травянистыми нотами, с шикарной попкой, на сей раз пепельными волосами, но всё той же безвкусицей в одежде. Ничего не поделаешь, наш аул не предполагает наличие хорошего чувства стиля и умения одеваться. Поэтому на Стасе красовались огромные очки типа «стрекоза» и уродливое платье сине-красно-чёрной расцветки. Включаем лицемерие, целуем в щечку, обнимаем, за задок лапаем, комплименты отвешиваем – всё как положено. И топаем в кинотеатр «Космос» посидеть, поболтать о том, о сем, поскольку это практически единственное приличное место в нашем болоте. Я заказал ей мороженное, какое она просила, а себе брать ничего не стал, потому что встретился с ней не за этим. Клеилась она идеально, сняли несколько фотографий на её телефон, который я называю «лопатой – траншеи копать», договорились, что я её увижу через пару дней у себя в мегаполисе для отдыха! Я объяснил, что моя жена – чудесная женщина, она в курсе, отдыхает у мамы. Поинтересовался, что же она пьёт, так как мне предстоит её угощать. Эта мадам изъявила желание на виски с колой! Я чуть заметно поморщился – и тут ярчайший признак  дурновкусия. Потому что люди нормальные не мешают хороший алкоголь с подобной американской дешёвкой. Моя Снежана бы плевалась, услышав о подобном. Но я промолчал и кивнул в знак согласия. Наобещав романтические прогулки под знойным солнцем, алкоголь рекой и купание в реке, я простился с ней, чтобы через некоторое время ещё раз встретиться.
   Узнав по телефону, что ко мне прибывает гостья, Снежана велела не ударить в грязь лицом. Выглядеть я обязан на все сто, дом должен сиять, угощение всенепременно обильное и вкусное. Именно поэтому я пришёл её встречать при полном параде, в костюме, благоухающий дорогим парфюмом, побритый и свежий, как маргаритка. Стася остолбенела, когда увидела меня такого. В общем, впечатление я произвёл. После этого сразу же притащил её к себе, попутно прогуляв мимо работы и кладбища. Впечатлил вторично. Моё котостадо, обитающее на балконе, её удивило, но порадовало, она с удовольствием перегладила их всех, а после этого мы пошли к столу. За приезд стоило сразу же выпить, и я поставил перед ней литр колы и ром, который с успехом заменил виски. Строго говоря, это тоже был не ром, а ромовый напиток, но в таких вещах Стася не разбиралась, к тому же крепость его не уступала настоящему рому. Себе я взял обычный лёгкий сидр, потому что отлично понимал, что расслабляться мне сегодня никак нельзя. Мы порезали овощей, сарделек, и, покинув кухню, со всеми делами завалились на кровать есть и пить. Стася переборщила, дозируя себе ром и колу, потому быстро начала пьянеть; я же сильно на сидр не налегал, оставаясь совершенно трезвым. А уже через полчаса пребывания рядом со Стасей, остро ощутил, как же мне не хватает моей любимой Снежаны! Пока её не было в моей жизни, я и сам как-то не замечал, что женщины, которые окружали меня, мягко говоря, умом не блещут. Но теперь, прожив с женой не один уже год, я отчётливо понимал, что жизнь развела меня и моих бывших подружек далеко друг от друга. Стасю невозможно было заткнуть, она болтала о своих бывших и нынешних мужьях, особенно о последнем. Говорила, что любит его, дорожит им, хотя он не работает и вообще мудак, каких поискать. Я только что не присвистнул: дорожит им так, что ко мне прилетела по первому зову, соврав своему что-то на счет больницы и срочных неотложных дел. И вот теперь в моей компании у меня дома она пьет крепкий самодельный коктейль ром-кола и несет всякую хрень, от чего мне хотелось её ударить. Но я пообещал Снежане быть джентльменом от начала и до конца абсолютно во всём, поэтому сдерживался, скрипя зубами.   Заодно успел срисовать на ней яркие, салатового цвета трусики, плотно обтягивающие ее желанную попку, на которую у меня были сегодня планы. При мне она переодевалась – жарко ведь, а я понял, что надо бы действовать, иначе на фига я её приглашал? Она честно попыталась спросить у меня насчёт прогулки, я же ответил, что тут кое-кто по ней соскучился, и потому прогулка пока откладывается. Захотел поцеловать, так эта придурочная зубами меня схватила за нижнюю губу и держит. Как не врезал – сам не знаю, только весьма повышенным тоном поинтересовался, какого хрена она делает, ибо прелюдия начинается не так. Она, видимо, не прочувствовала опасность ситуации и сказала: «Мой такое любит, это его заводит», да и прикусила ещё сильнее. Я в ту же секунду покрыл матом и её, и того полудурка, с которым она живёт, после чего челюсть она разжала. Я – адекватный человек и покусывания понимаю, но не укусы в плане того, чтобы рисунок ее нижнего ряда зубов остался у меня на подбородке. Жёстко и потому весьма доходчиво я предупредил, что если она ещё раз позволит себе подобное, то в лучшем случае я разобью ей лицо. В худшем – лучше не испытывать судьбу, тем более, что она не кошка, девяти жизней не имеет. Она поникла и на время заткнулась, а я мысленно выругал себя за то, что вызвал её сюда. Секса уже не хотелось, болела губа и след от зубов. Стася попыталась что-то вякнуть, но я рыкнул на нее и приказал собираться. Денег не было, поэтому надо было сдать на радио-рынке пару неплохих недавно найденных телефонов, да подороже, иначе про веселье можно забыть. Хотя мне уже было не до него. Я глянул, во что она переоделась, демонстрируя мне свою попку в белье, и понял, что часть вырученных денег придется потратить ей на одежду. Поскольку выглядела она, одетая по моде нашего общего аула, как сельская доярка.
   В тридцатиградусную жару мы отправились за деньгами, и очень неплохо выручили – моя смекала и умение Стаси строить глазки помогли нам скинуть телефоны и завладеть приемлемой суммой. Затем наш маршрут лежал в сторону самого большого и популярного вещевого рынка в городе.  Вот уж где пришлось изрядно помучиться, потому что её выбор меня вымораживал! То, что она напяливала на себя, смотрелось на ней так нелепо, что на просьбу высказать своё мнение я ответил честнее некуда: как колхозница из коровника, только лопаты с навозом не хватает! В итоге мое кредо «простота – залог здоровья!» выиграло.  Я отмел все, что она подобрала, и выбрал сам. Она оказалась в черном спортивном костюмчике с яркой салатовой окантовкой (в цвет трусиков, специально взял подобное) из обтягивающих шорт и такой же майкой. Ноги были обуты в чёрно-белые босоножки со стразами. Её попка в шортиках казалась её желаннее и вновь завела меня, я хотел её снова. А поскольку на жаре её развезло ещё сильнее, то пора было возвращаться домой!
   Стасин ушлёпок еще в автобусе стал названивать ей и портить нервы, подозревая в измене, а она принялась орать, матерясь на весь автобус и доказывать, что это не так, что живет она нынче у бабушки, одна-одинешенька и никого тут рядом нет! Ага, нет, тут совсем никого нет! Я со стыда сгораю из-за этой не умеющей себя вести курицы и пытаюсь показать ей жестом, чтобы орала потише – бесполезно! Доползли мы до дома расплавленные и уставшие. В холодильнике стоял початый сидр и её ром с колой. Я по-прежнему цедил, а она вкидывала в себя лошадиные дозы, естественно, не без моей подачи. И тут снова звонок! Её мудак решил узнать адрес бабушки, где она типа тусуется. Она называет левый, дальше продолжается тупое переливание из пустого в порожнее; Стася, продолжая базар, вытягивается с телефоном и стаканом на моей кровати. В трубку послышался визг и писк, видимо, мудак  что-то почуял, а моя дама стала оправдываться, что, кроме бабушки и ее самой, никого в помещении нет. Всё это мне осточертело ещё в автобусе, потому больше я ждать никого не стал. Я проник языком в Стасино горло, от чего она поперхнулась при болтовне со своим дятлом. И, пытаясь, не замечать меня, трепалась дальше. Я тут же стянул с неё шорты, а затем и трусики, облизнувшись на бритую, аппетитную и голодную киску. Раздвинул ей ноги и языком проник в желаемое. Интонация болтовни по телефону не изменилась, изменилось только лицо Стаси от удивления и моей наглости, при этом она не сопротивлялась. «Только пикни» - проникновенно прошипел я и более чутко стал ласкать ее клитор, иногда углубляясь в лоно. Она закатила глаза от удовольствия, но трубу не отключала. Мне это надоело вконец, и я задал языком темп. Крики стали ниже на целую октаву, а буквально через несколько секунд моя деваха сообщила, что ей некогда и вырубила телефон. Я остался сим доволен и переместился плавно языком от киски, по ноге, на живот и до неснятой майки, а там подобрался к шее и губам. Стал целовать и одновременно вошел в мокрую киску. Она, не творя более глупостей с кусанием, поднапряглась и схватила меня за плечи. Да уж, все ровно так же, как и много лет назад, трахаться по-прежнему не умеет. Мои продольные движения постепенно ускорялись, я продолжал её целовать, однако из-за ее тонких губ казалось, что целуешься с трубой, а звуки, издаваемые ею, напоминали кряхтение медведя по весне, короче стонать она тоже не умела. Я только набрал нужную скорость, как  моя любовница вдруг стала меня останавливать – ей больно. Столько лет прошло, а ничего не изменилось, ее комментарий был прежним: у тебя слишком большой, надо укоротить. Ну-ну! Чтоб было не так больно, я развернул ее и поставил раком. Болт дымил и желал её попку, куда я, собственно, и стал пристраиваться, на что мне сказали  не лезть и продолжать работать в киске. Вогнав с разгону болт, киска девы стала издавать приятные хлюпающие звуки, а её ноги спускаться, да так, что она просто легла на живот. Я уже работал на всю катушку, держась одной рукой, а второй пошлепывая Стасю по попке. Она была не прочь и выдала грандиозное умозаключение: «А ты голодный, давно секса не было»! «Стася, как же ты вовремя умеешь ляпнуть какую-нибудь хрень», - рявкнул я и со всей силы сжал ее ягодицы, включая пятую повышенную скорость. Кровать ходила ходуном, её пойло в стакане стало расплескиваться, а она взяла самую высокую тональность кряхтения и свиста. И вот он –  долгожданный экстаз, я чуть не разорвал её попку руками пополам, но вовремя вытащил болт и кончил ей на спину. А на спине майка, новая… была. Вот. Не подавая виду, я взял со стоящей возле кровати тумбочки влажные салфетки и вытер с нее все и с себя остатки тоже. Однако пока пятно было мокрым на черной майке, видно не было, зато когда высохло, стало очевидно, что это было и откуда. Настасья Валерьевна, немного протрезвев, влезла в свои пошлые трусики и натянула шорты. Осушила расплесканный коктейль ром-кола и, полусидя, расположилась рядом со мной. На мое недовольство, что мне мало и хочу еще, поскольку это было вступление, она пояснила что хватит, так как болит живот. Однако через пару часов живот прошел, и еще более синюю Стасю я съел вновь по тому же сценарию с телефоном и куннилингусом – дежавю прям! В очередной раз было удивление моей наглости, почему это я ещё полез, а я был удивлен ее простоте – а  на хрена иначе ты приехала? Поимев её снова, только уже без майки, залив ей всю спину, я поведал ей, что хочу ещё… Ответ можно было предугадать: хватит с тебя и этого. И она тут же догналась своим коктейлем и вырубилась, завалившись на бок. Раздосадованный, я шлепнул её по заднице, выпил залпом свой сидр и тоже лег спать. Утром следующего дня надо мной пролетела злая птица Обломинго, да так, что Стася свинтила в этот же день, ссылаясь на срочные, неотложные дела. Где-то я это уже встречал… Но временно утолить дикий голод до секса всё же получилось!

P. S. Чуть не забыл! Пока я провожал Стасю на вокзал, пришла эсэмэска от Снежаны. В ней она любезно просила передать моей гостье приглашение ещё раз посетить наш город, когда уже сама Снежана вернётся. Она пообещала, что приготовит к её приезду хорошую солянку, потому что знает, как моей любовнице нравится это блюдо.