Одна единственная

Случайным вечером, когда во всем мире одновременно начался дождь родилась Одна Единственная. На нее была возложена такая серьезная ответственность, что ей пришлось сразу же закурить, достав зажигалку из левого кармана строгих брюк. Не знаю откуда сигарета, наверное, взяла у вечно сплетничающих уборщиц этого этажа. Смачно закурив свою первую в жизни сигарету, она поняла, что для полной картины необходимо подойти к окну и оценить масштаб новой жизни. Совершенно Обычные разделялись на две категории, тех, кто забыл дома зонт и тех, кто скрупулёзно предусмотрителен. От этого зависела скорость их передвижения. Предусмотрительные настолько были довольны собой, что просто не могли себе позволить спешить.

«­Так!» – сказала она, осознавая вероятность того, что неправильно выбрала свое первое слово. Но потом начала произносить его с разными интонациями и монолог сразу стал казаться весьма осмысленным: «Тааааак. Так-так-так. Так». Серьезный разговор с собой длился пока не закончилась сигарета. «Надо скорее идти, иначе ничего не успею» –подумала она и побежала на улицу.

Странно, но на улице никто не заметил, что Одна – единственная. Все подумали, если подумали конечно – совершенно обычная. А про обычных думать больше секунды не положено.

«Так! – использовав знакомый прием, формулировала свою мысль Одна – С чего бы начать?! Я обязана начать начинать, раз я единственная, но пока этого никто не знает. Все же должны как-то узнать.» У Одной была очень сильная черта – логика носила характер мужской.
Первым уникальным решением стало расклеивание объявлений о том, что у Одной Единственной такой-то номер телефона. Идея потрясающая, ведь такой человек всенепременно необходим, и вот всё под рукой, только бери да отрывай себе листочек.

Звонок раздался ожиданно быстро. На том конце провода голос спрашивал, что она может предложить. «Так, а вот об этом я еще не подумала, – подумала Одна, но вслух сказала другое – А что я могу вам предложить?» Разговор прервался неожиданно. Совершенно обычный слабак, который даже не знает, чего хотеть от Единственной. На следующий звонок она ответила уже очень уверенно: «Здравствуйте, что я могу вам предложить?» – «Что в тебе такого особенного, что ты единственная? В чем отличие от остальных?» Одна вдруг резко решила прикинуться зеркалом: «Я та, кто делает обычных особенными. Вы позвонили мне и стали теперь тоже единственным. Вы уже почувствовали это?». Оказалось, что Одна действительно обладала таким даром, она поняла это в ту же секунду, как ей ответили «Да».

После было много звонков и обычные говорили в конце либо да, либо нет. Хорошо еще, что все они были честными. «Нет» говорили те, кто не мог поверить в свою единственность и в реальную уникальность. Они продолжали оставаться теми, кем были, тут же, укорив себя за проявленный интерес к Одной, моментально забывали о разговоре. Те, кто ответил «да» прекрасно знали, что им делать дальше. Они должны были продолжать отвечать тем, кто хочет знать. Способов оказалось более сорока тысяч, столько, сколько профессий в мире. Кто-то начал иначе снимать кино, кто-то писать картины, кто-то петь, кто-то преподавать, но у всех единственных была одна цель, дать другому почувствовать себя единственным.

Одна поняла, насколько серьезный механизм ей пришлось запустить. Она практически слышала хруст костей, издаваемый при переделывании обычных в единственных. «Легко быть единственной. – подумала Одна, жадно вдыхая свежий воздух. – Завтра надо попробовать сделать что-то новенькое.»