11 глава. Семейные достижения

Глава 11.
           Время шло, была весна, - буйное цветение яблонь, вишен, до черта и других растений. Юрий Борисович принёс и подарил всем по веточке сирени. Мы очень прочувствовали весну и цветение. И снова, с Жанной и Юрием Борисовичем сидели на краю ванны.
  А знаете, говорил Юрий Борисович, - у нас во дворе был прошлом году домовый клуб в соседней трёх-этажке. Но сейчас он закрыт, потому что руководительница его уволилась, хулиганы нашего двора однажды двери замотали на проволоку, и она не могла уйти домой. Так я думаю, не открыть ли нам самим  этот клуб для детей нашего двора?  Я окончил художественную имею представление о живописи и художниках, тем более что об этом есть много замечательных книг. Я Жанну учу. Вы же видела, как она рисует! Я бы мог учить рисовать детей.
- И я тоже, и я тоже...- разговорилась торопливо Жанна,- я бы в этом клубе открыла комнату под названием "Приносите маленьких детей".
- Что бы ты стала делать с этими маленькими детьми? удивилась я, - для этого ведь ясли есть.
- Я бы их учила ходить, сажала на горшочек, кормила манной кашкой. Мы уже договорились с Машей, Зульфиёй и Галей об этом. - Это они правильно решили, - поддержал Жанну Юрий Борисович. - Во дворе много маленьких детей и матерям от них не оторваться. Вон Наташа Павелина с четвёртого этажа часто просит Жанну с Андрюшей посидеть, хотя он ходит в ясли. И Жанна у ним сидит, Наташа ей доверяет. Я такой инициативы, признаться, от них не ожидала. Они удивляли меня своим энтузиазмом.
- Да, дело, конечно, полезное, попробовать МОЖНО. Я бы тоже могла вести литературный кружок. Стадион, где есть прокат ЛЫЖ и коньков, от нас недалеко. И театр у вас рядом. На спектакли мы тоже можем приглашать всех желающих и даже обсуждать просмотренные спектакли в нашем клубе. Конечно, от этого будет большая польза, не говоря уже о кружках, -соображала я, чем ещё полезен может быть этот клуб.
- Тогда идёмте, сломаем замок на дверях, - торопилась Жанна, - и мы сегодня же повесим объявление, чтобы домовой клуб работает вновь.
- А не попадёт нам за этот замок? - справедливо заметил Юрий Борисович.

 Конечно, может попасть, - coгласилась я, - сначала нужно узнать в горкоме или Гороно , чей это клуб. Потом попросить  дать нам бывшую или новую заведующую клубом, раз есть такая оплачиваемая должность, зачем нам брать на себя эту обязанность? Мы же все работаем или учимся. А вот когда клуб будет официально открыт, мы поможем, чем можем, и ни в коем случае не  позволим хулиганам править бал. Я правильно думаю, Юрий Борисович?
- Я с вами согласен. Юрий Борисович с опаской на Жанну посмотрел. Жанна даже всплакнула чуть -чуть, ей эта официальная сторона дела казалась нудной, долгой и не обязательной. Я стала придумывать, как её утешить.
- Навести справки и всё организовать можно в течении нескольких дней. Вы это, Жанна с папой замечательно придумали! Без вас клуб мог остаться под замком навсегда, - высказалась я, этого оказалось достаточно - Жанна повеселела.
- А, может быть... - горячо начал Юрий Борисович... Но в это время в дверь ванной постучали.
        В коридоре стояла неприбранная Светлана Николаевна в слезах.
- Я к вам, произнесла она, и дальше не смогла говорить, плечи её задрожали от рыданий. Я выразила предположение, что её снова обидел пьяный муж. Она отрицательно покачала головой. И пошла впереди меня в нашу комнату. Андрей, увидев её, тоже подумал о Свешникове и ринулся к двери, но и его Светлана Николаевна предупредила:
- Нет, это совсем не то, о чём вы думаете. И зарыдала снова.
- Рассказывайте скорее, что у вас случилось, - настаивал Андрей, потому что я скоро должен уйти. Это подействовало на Светлану Николаевну, она вытерла лицо платком, но долго ещё не могла начать.
-  У вас обворовали магазин? - подгонял её Андрей.
- Нет, - возмутилась Светлана Николаевна, - нет! просто Витя, мой муж, снова хочет с нами жить.
- Витя, ваш муж, это тот, что устроил однажды скандал и хотел вас зарезать?
- Да, - сказала Светлана Николаевна и снова залилась слезами,
- Ну, вот это другой разговор, теперь у вас есть серьёзный повод для слёз, Андрей заходил по комнате.


- Он сказал, что всё будет по другому, - сквозь слёзы выговаривала Светлана Николаевна.
- Я так и подумал, что он должен был что-нибудь такое сказать.
- Он говорит, что не может без нас жить, - с новой силой зарыдала Светлана Николаевна.
- Что ответили ему вы?
 - Я ему ничего не ответила, я пришла к вам, - едва выговорила Светлана Николаевна.
- Ах, вот как обстоят дела... Извините меня, право же, я к вам не равнодушен и поэтому не справедлив. Собственно, что произошло? Человек захотел вернуться в семью - это же прекрасно, это нужно приветствовать и поощрять! Светлана Николаевна вдруг прекратила всхлипывать и взглянула на Андрея счастливыми глазами.
- Я думала, вы мне не разрешите с ним сойтись, - сказала она.
- Я вам что - высший судья? - удивился Андрей.
- А вы как думаете? - обратилась она ко мне. И я поняла что Андрея она не боялась, она от него могла добиться всего, чего хотела, ей было важно моё согласие, затем она меня и позвала.
- Мне кажется, - сказала я, - если у вас серьёзных возражений нет, то непременно нужно дать возможность исправиться, раз он сам этого хочет. Светлана Николаевна возликовала:
- Я ему сейчас это скажу! И весёлой птичкой выпорхнула из комнаты. Не успели мы осмыслить быструю смену её настроений, как в дверь постучали, и вошёл муж Светланы  Свешников Виктор Сергеевич.
- Я к вам на минутку. Пришёл сказать, что не просто так решил вернуться, я - всерьёз. Всех баб - не перелюбишь, всю водку не перепьёшь. У меня семья есть, дочка растёт. Мы выразили одобрение: «За вас рады!» - переступив с ноги на ногу, добавил:
-  Вот так, спасибо вам! - и вышел. Мы долго молчали. Маруся и Венера прибегали с улицы, что-то нам рассказывали о своих уличных делах, но не встретив обычного участия, сбегали снова.
- Вот так! - повторил Андрей, - а ты заметила, какой он красавец?
- Да, я заметила, какой он красавец. Большой, смуглый и сильный, с тёмными жёсткими волосами, подстриженными аккуратным ёжиком, в рубашке с распахнутым воротом и закатанными по локоть рукавами, он был трезв, тщательно выбрит, взволнован, неотразим.
- А ты заметила, что Светлана Николаевна такая красивая и молодая не искала других знакомств?
- Да, Андрей, я это заметила раньше, чем ты. Но ведь дело не в Светлане Николаевне. Дело в том, что он буен и опасен в пьяном виде - мы это видели.
- Может быть, оттого был опасен что не встречал сопротивления? - предположил Андрей.
- Мне кажется, - вспомнила я, - он решил вернуться в семью именно тогда, когда мы выставили его отсюда. Он горд и пошёл на это не вдруг, многое, наверное, обдумал и взвесил. Может быть,всё в нём серьёзнее, чем мы думаем?
По поводу возвращения в семь о заблудшего оша и мужа организовали мы торжественный ужин с одной бутылкой красноо вина. Так посоветовал Юрий Борисович.
- Потому, что в первый раз и совсем без бутылки как-то не прилично. Мы не возражали. Андрей в виде вступительного слова произнёс очень неплохую речь о том, что сколько бы мы не искали в жизни утех, хорошая семья - самое нужное и важное условие в жизни для счастья человеческого. Затем в адрес всех женщин вообще сказал несколько хвалебных слов, и закончил тем, что наших женщин мы в обиду не дадим.
- Нет, не за этим я сюда вернулся, - сказал Виктор Сергеевич, приняв на свой счёт последние слова Андрея.
-Я совсем не вас имел ввиду, - смутился Андрей, - а разные жизненные обстоятельств.
Когда дело дошло до нашей единственной бутылки, Виктор Сергеевич долго не верил, что мы всерьёз (компания из шести человек и трёх при этом здоровенных мужиков) решили ею ограничиться. Всё беспокойно оглядывался и нервничал, надеясь что откуда-нибудь должны появиться одна за другой бутылки водки. Потом приуныл. А мы особенно оживлённо чокнулись и дружно выпили, чтобы показать ему, что не огорчены такой малой дозой, что нам весело.

- Нет, что-то не хочется, - очень сдержанно сказал Виктор Сергеевич Юрию Борисовичу, который проникся к нему братской нежностью, усиленно за ним ухаживал и настаивал, как положено, чтобы он свою рюмку выпил. А негодующие суженные глаза Виктора Сергеевича и злое выражение лица красноречиво говорили о том, что постольку пить вина - не достойно порядочного мужчины - лучше не пачкаться. И чтобы не сорваться и не высказать нам, чего мы в его глазах со своей бутылкой стоим, он занялся Маркизом. Маркиз - красивый сильный понравился и Виктор Сергеевич немного оживился. Мы как наш Маркиз умён, учён, сообразителен - давали команды и, замирая, следили за душевным состоянием Виктора Сергеевича. Когда мы ели холодные закуски - прекрасный винегрет, таком красивый, насыщенный витаминами, мясной салат с майонезом, такой питательный и вкусный, Виктор Сергеевич, в знак молчаливого протеста к своей тарелке не притронулся. Но когда подали горячие пельмени, он не устоял, оказался голоден и съел целую, с горкой, тарелку. Марина Константиновна ещё ему положила, он съел и эти. У нас, конечно, улучшилось настроение.
А Светлана Николаевна, истосковавшаяся в одиночестве, сидя рядом с мужем, всем существом своим излучала радость и была особенно привлекательной. А мы-то видели: счастье её было зыбким, тоскливыми глазами взглядывал Виктор Сергеевич на нашу бутылку и уже, наверное, жалел, что не в своей находится компании. На красивую, счастливую жену свою он не обращал никакого внимания. Дошли до пения. Он сначала отмахнулся: "Я не пьяный". Но вдруг, после того, как мы закончили песню и думали о следующей, Виктор Сергеевич налил себе полный стакан вина, залпом его в себя опрокинул, и, предполагая, что поступил дурно, нашим правилам вопреки, предложил, не позволяя нам опомниться: "Вам один спою сейчас". И с большим воодушевлением спел свою любимую, при словах: "...и пил солдат, а тихий ветер траву могильную качал...» ОН понизил голос и поводил кистью руки, изображая движение травы. Такая задушевность, при его характере, грубом и буйном, очень на нас подействовала. Мы его благодарили. Конец вечера прошёл активно и весело - пели под гитару цыганские романсы. «Катя- Катя, Катерина... подковала мне коня» исполнили Виктор Сергеевич с Мариной Константиновной вдвоём. Он при этом мастерски выбивал дробь ножками стула там, где было нужно, изображая стук копыт. Танцевали, плясали, читали стихи. Играли в "глазки - завязки" вместе с детьми. Виктор Сергеевич, успокоившийся, довольный собой, шёл в свою комнату, унося на плечах ликующую дочку-Венеру. А следом шла Светлана Николаевна, пьяная от счастья, не предполагая, что этот прекрасный вечер ничего определённого ещё не сулил. Мы шли, тоже отяжелевшие от приятных впечатлений, но не утешая себя несбыточными мечтами, всех волновал вопрос, как сложится семейная жизнь соседей, для начала им следовало помочь, но мы не знали чем.

    А на следующий день в субботу с утра к нам зашёл Юрий Борисович и предложил смущённо:
- В музее сегодня открывается выставка трёх местных художников художников, я сначала собрался один, по подумал - может, ещё кто захочет со мной посмотреть выставку.
-Вот и замечательно - обрадовались мы, - давайте попробуем организовать культпоход. Я пошла к Светлане Николаевне для переговоров. Виктор Сергеевич имел не очень весёлый, но вполне удовлетворительный вид, стоя на пути добродетели ещё не твёрдой ногой. Предложение встретил без особого энтузиазма, но и без возражений. Светлана Николаевна, конечно, очень обрадовалась предстоящему походу.