Шанс во Вселенной 2

    Темнело.  В небе засветился огонёк родного звездолёта, дрейфующего на орбите. Единственный искусственный среди тысяч видимых звёзд чужой галактики. Идёт к концу первое знакомство. Всё проходит хорошо.
    Непонятная дрожь, как электрический ток, пронеслась по телу. Она коснулась всех до одного. Что это? Сильный дух, твёрдая воля, трезвый аналитический ум покидали человека, делая его беспомощным. Онемел язык, отнялись ноги, руки стали не подвластны и… быстро, быстро забилось сердце. Что-то неизвестное как магнитом потянуло к себе. Загадочное и страшное. Все двинулись в сторону, сделав несколько шагов. Словно померк разум.
  - Там, наверху, – как соломинка утопающему раздался чей-то слабый подавленный голос.
    Медленно, подняв головы, они увидели там, на скале, на высоте пятнадцати метров, фосфорическое свечение. Когда до сознания дошла сущность явления, всех охватил шок ужаса.

               6

    Чёрный мрак ночи вступал в свои права. Темнота ещё не овладела той местностью, где на скале они увидели того, наведшего на них это состояние. Его скафандр отливал зелёным светом фосфора. Он был громадного роста, около двух с половиной метра – андроид землянина с парой рук и ног. Мощный торс, могучие плечи безоговорочно указывали на обладателя огромной физической силы. Лицо бледно-синего цвета, два глаза, нос выдававшее в нём что-то ястребиное. Но самое достопримечательное в этом неизвестном существе, что повергло в шок землян, являлись глаза. Они были широки и занимали значительное место на лице.

    Взгляд его устремился на землян. Казалось, от бездонного колодца, наполненного неведомым интеллектом, смешанным сразу и пылающим огнём, и леденящим холодом, исходило само исчадие ада, что, вырываясь наружу, несло в себе весь ужас и страсть дикого, неуемного зла, источающего яд, и повергающего всё на пути. Как будто биорадиационное излучение невероятного мозга, издававшее грозное повеление неизвестной, но страшной души, наполнило всё пространство, и не выбраться из этого плена. Первая встреча с разумом, которого так желали посланцы Солнечной системы, состоялась.

    Что могло случиться, если не было бы такого жёсткого, порой жестокого отбора на этот звездолёт. Их ожидала бы участь кролика, невольно идущего в пасть удаву. Особенно яростной психологической подготовке, на случай экстремальной ситуации, подвергались разведчики. Они и вышли первыми из оцепенения. Да и старина Бёрдсли также взял себя в руки. Всё-таки сказались многолетние полёты в дальний космос. Девушки стояли почти в бессознательном состоянии. Любая другая, не прошедшая такую подготовку как они, упала бы сразу и может навсегда. Стэн непроизвольно бросился к Мидори, подхватил за руку и обнял. Что это было? Может тысячелетний, миллионолетний порыв сознания, подсознания к защите близкого человека? Другую по-отечески поддерживал Бёрдсли.
  - Ребята, спокойно. Спокойно. Попробуем на контакт. Вы поняли меня, ребята мои, – раздался в наушниках мягкий, но твёрдый голос Майорова.
  - Да, командир, – ответили как один разведчики.
    Рука каждого из них на случай опасности сжимала лучевое оружие, способное расплавить каменную глыбу. Прошло ещё несколько секунд. Они стояли и смотрели туда, наверх. Тем временем гигант медленно повернулся кругом, неспешно пошёл прочь и исчез из виду.
  - Да, полное пренебрежение к нам. Мой друг Нгуги так мечтал о встрече с внеземным разумом. Как жаль, что нет сейчас его с нами. И почему Совет Звездоплавания не разрешил ему? – с сожалением в голосе проговорил Майоров.
  - И всё-таки кто же мы для него? Как думаешь? Твоя мечта исполнилась, Александр. – также задумчив был Бёрдсли.
    Остальные молчали в ожидании любого приказа. Переговаривались два старика, так много повидавшие на своём веку, но встретившиеся с таким впервые. Хотя всё человечество никогда не сталкивалось с этим.
  - Между прочим, Давид, ты тоже об этом всегда мечтал.
  - Наша мечта исполнилась. Только я не думал, что встреча будет с таким…, ты видел через скафандр его лицо? Не поддаётся описанию.
  - Таких монстров поискать. Разве что здесь в далёком космосе.
  - Александр, ты взлети со своими парнями наверх, на скалу, а я с этим разведчиком останусь здесь с девушками, – при этом Бёрдсли указал на Стэна.
  - Я только что подумал об этом. Ты, старик, лучше из своей космогонии перешёл бы к нам, в разведку, – рассмеялся Майоров.
    За ним смех охватил всех, ибо он был сейчас лучшим лекарством от пережитого шока. Поднялось настроение, повеселели лица, появилась решимость к выполнению любой задачи. Ведь все стоящие здесь, на этой планете, ясно понимали, что это событие становится одной из самых великих страниц в истории человечества, и что они являются не только свидетелями, а наряду с чужим разумом, главными действующими лицами. Ситуация была сверхнеординарной.

    Сердце разрывалось пополам. Так хотелось вместе со всеми оказаться там, на скале, и если удастся, увидеть это чудовище. Из всех сравнений в голову лезло только это. Но ведь она, о которой так часто думал он в эти дни, стояла рядом. Оперлась головой об его плечо, и постепенно приходила в себя. Наконец она отодвинулась и с какой-то нежностью, преисполненной благодарности, посмотрела на него. Лицо при этом оставалось бледным, хотя глаза выдавали сейчас, как никогда, ту искреннюю доброту и какое-то особенное состояние души, которые придали Стэну ту силу и твёрдость, способные подвигнуть его на благородный поступок, а то и на подвиг.
  - Тебя зовут Стэн? – посмотрев ему в глаза, она промолвила тихим мелодичным голосом, оттенок которого был присущ только ей.
    Стэн вспомнил, что Майоров, отдавая ему этот приказ, назвал его по имени.
  - Да, Мидори. Я забыл представиться.
  - Ты, конечно, хочешь полететь туда, к своим, – при этом она посмотрела наверх.
  - Да, я хотел бы с ними.
  - Стэн, ты поднимись к своим. Со мной всё в порядке. Да я и не одна здесь.
    Стоя рядом с ней, он действительно забыл, что они не одни. Бёрдсли и девушка, которую звали Кэтрин Мюллер, не без любопытства смотрели на них. Похоже, они догадались, что Стэн и Мидори не в первый раз видят друг друга. Но всё это не занимало много места в их мыслях, всех четверых заботило только одно – событие там, наверху.
На скале их не видно.
  - Я выйду с ними на связь. Неужели они пошли за ним, и вышли на контакт. А может… – не выдержал первым Бёрдсли.
  - Все, включая и пилота дисколёта, вышли на частоту разведчиков. Тревогой забилось сердце.
  - Александр, как вы там?
  - Нормально, Давид.
  - Ну и как? Вступили в контакт?
  - Нет. Здесь нет его. Перед нами небольшое плато, а метров через двести опять скалы. Заждались нас?
  - Ничего, ничего. Мы подождём. Лишь бы вы были в порядке, а за нас не беспокойтесь. У девушек опять отличное настроение. Всё нормально, – при этом Бёрдсли почему-то посмотрел на Мидори.
  - Мы оглядели всё вокруг. Похоже, он тоже летает. Я отдаю приказ возвращаться.
  - Хорошо. Ждём.

    На этом их разговор закончился. Ещё с тех времён, когда люди стали покидать на гиперпространственном звездолёте Солнечную систему, начальники всех отделов  приравнивались друг к другу и подчинялись только командиру звездолёта и его заместителю. Тогда как и сейчас объединённое человечество представляло одно государство в пределах одной звёздной системы, и потому потребность в массовой армии отпала. И всё-таки помня и теоретически предполагая, земляне держали на внешних границах, за орбитой Плутона, всегда в полной готовности несколько кораблей, призванных защищать цивилизацию. Они должны уничтожать нежелательные космические тела: отклонившиеся от траектории кометы, астероиды, летящие в Солнечную систему. Всё делалось для того, чтобы не допустить на всех планетах и их спутниках случай Тунгусского метеорита двадцатого века, или того космического тела, погубившего мир динозавров 75 миллионов лет назад. Да и кроме Земли практически все планеты и их спутники в разные периоды подвергались таким ударам из космоса. Тогда они были ещё мёртвыми, не освоенными мирами.

    Гиперпространственные варп-звездолёты также имели в своём арсенале грозное оружие, способное уничтожить целую планету. На этих кораблях дисциплина имела много общего с той армейской давних времён, когда человечество обитало только на Земле. Только вместо солдат каждый член корабля представлял собой инженера, учёного, специалиста высокого класса в своей области. Начальники отделов не всегда могли быть друзьями, но в данном случае дружба Майорова и Бёрдсли только придавала силу и приподнятость духа своим подчинённым.
    Через несколько минут с высоты, разрезая чёрную темноту наступающей ночи, появились светящиеся огни, и разведчики плавно опустились рядом. Сердца ожидавших радостно забились.
  - Давид. Перед тем как отправиться домой, полетим над планетой. Может, найдём его. Я получил добро от Элкьяера.
  - Александр, я даже рад этому.
    На огромной скорости понеслись над поверхностью планеты. Никого и ничего. Оказались на дневной стороне. Та же унылая картина, похожая на марсианскую до освоения. Через час с небольшим рванулся вверх дисколёт, разорвал гравитацию, и в скором времени предстал перед кораблём. Ещё полчаса… . В командирской рубке Майоров и Бёрдсли давали полный отчёт Брайану Элкьяеру и Боло Янгу.
         
* * *

    Невообразимо велик потенциал пространства. Сколько воды протекает в реке в определённом месте за один год, за тысячу лет, за миллион? Сколько песчинок в пустыне? Сколько листьев расцветших и опавших во все времена? Сколько капель дождя падают вниз из огромной тучи? Сколько же звёзд в тебе, пространство Вселенной? Сколько нужно шагов, чтобы измерить твою бескрайность? Есть ли конечный счёт всего? Кто знает, кто узнает.
               
* * *

    Выросшие из планеты, где обитали девять видов разума. Тысячи и тысячи лет жестокой борьбы и выживания. Пространство сильному. Всё для победителя.
    Красный закат добавился к чёрным и белым цветам. Они идут. Летательный аппарат. Откуда? Ничтожества для жизни. Куда так смотрят они? Что видят? Прибор к глазам. Опять открылись цвета недоступные ему. Фейерверк красок ослепляющих и завораживающих. Они видят мир таким? В чём смысл такого восприятия? Хаотичность ненужных тонов. Мир трёх цветов удобен. Чёрный, белый и красный как кровь поверженной жертвы.
    Кто же там позади? Двое. Одна из них выносит потомство? Искушение навести смерть. Но что же держит его? Что есть в ней?
    Ничтожества. Ниспошлю мучения, парализующие волю. Наслаждение красным цветом крови жертвы, простёршейся в агонии. Медленно, но покорно ко мне, рабы моей воли. Нет сопротивления властелинам, рождённым повелевать…
    Что? Непокорность. Они дерзнули на это. Ничтожества, позволившие себе проблеск силы. Что же. У нас вечность пространства и времени. Будем ждать.

                7
 
        В зале собрались исключительно начальники отделов, которых вызвали Элкьяер и Янг. В который уже раз они просматривали видеозапись с планеты. Сама местность, на которой побывали и которую обследовали земляне, их теперь не интересовала ничуть. В который раз подробно и тщательно рассматривали только его. Всё, к чему так стремилось человечество, с тех пор как отправилось в космос, они нашли здесь, в такой неимоверной дали от дома. Миллиарды световых лет от Солнца отделяет их. Казалось бы, не быть пределам радости и даже счастья в том, чтобы осознавать тот факт, что не одни в этой огромной Вселенной, но вместо этого какая-то тревожность в душе. Всякий раз глаза  этого неизвестного разума, в чём никто не сомневался, вызывали дрожь и учащённое сердцебиение. Надо к этому привыкнуть. Нужно. После просмотра Элкьяер иЯнг сели за стол напротив всех.

  - Итак, чем мы располагаем, – медленно, чеканя каждое слово, начинал Элкьяер, – ни у кого не вызывает сомнения, что это не галлюцинация, не явление атмосферы неизвестной планеты, которая, как и на всех неизвестных просторах космоса, могла преподнести какой-нибудь сюрприз. Перед нами явно живое существо. Думаю, насчёт всего этого стоит послушать Алекса Чена – шефа аналитического отдела.
    Чен, коренастый, но очень подвижный, чуть не взлетел на трибуну, а вот говорить стал не сразу, как бы давая всем время для настроя и внимания.
  - Наш отдел и наши нейрональные транспьютеры – обладатели искусственного интеллекта провели анализ всеми доступными средствами. Я не буду отвлекаться на подробности, а сразу перейду к объекту, ради которого мы собрались здесь. Наш командир прав. Да, перед нами плоть. Биологическая, органическая плоть неизвестного существа обладающего интеллектом. Возможно, в научном, техническом и технологическом развитии они не уступают нам, а может, превосходят.

    В зале переглянулись. У всех были свои предположения, но приоритет, конечно, отдавался аналитическому отделу. Это их работа.
  - Вы все, присутствующие здесь, отдаёте себе отчёт в том, что мы столкнулись с тем, чего никогда не было в истории человечества. Мы, в данный момент, находимся в неимоверной дали от родной Галактики. И то, что встреча носила всё-таки неординарный характер и длилась всего несколько минут, она уже стала выдающимся моментом в истории нашей цивилизации. С этим, надеюсь, вы согласны. Если быть конкретным насчёт этого явления, или вернее существа, то мы встретили худшее, чем предполагали, хотя страшных сюжетов в фантастических романах и фильмах, начиная с Герберта Уэллса и до сих пор, у нас вполне достаточно. Но то были вымыслы, фантастика, предположения,  сейчас же это действительность, с которой столкнулся именно наш звездолёт. Не знаю, делает это нам честь или нет, но мы первые.

    В зале тишина. Засветился экран. Началась демонстрация события. В который раз. В пятнадцатый, двадцатый, или больше. Фрагменты в мельчайших подробностях. Алекс Чен продолжил дальше:
  - Мы анализировали электроэнцефалограмму мозга этого существа. Электромагнитная деятельность его мозга, подобно нашему серому веществу, излучает особую форму биорадиации, аналогов которой нет на Земле. Давайте немного пофантазируем. Представим себе змею, наделённую интеллектом. Кролика, парализованного и покорно идущего в пасть удаву. И вот кроме нас на Земле они обладали бы высшим умом. Что это значит? В каких монстров превратились бы они, и так испытывающие к себе неприязнь, отвращение, страх, ужас? При всей жестокости, изощрённости к убийству далёких наших предков, гуманность, человеколюбие к ближнему, исходящему от религий, от внутреннего состояния души, в нашей цивилизации возобладала. А теперь представьте дух интеллектуальной змеи.  Это только приближённое сравнение, сделанное нашим отделом. Возможно, и в этом мы убеждены, что змея по сравнению с ним, только блеющий ягнёнок перед свирепым волком.

    Алекс Чен, закончив короткую трактовку своего отдела на событие, не спеша, прошёл к своему месту. В общем-то, начальники отделов ожидали услышать это. Всем предположениям положил конец короткий доклад Чена. Это – аксиома. Радостного в этом было мало. Не об этом мечтали старые космические волки.
    На столе перед каждым из них лежали фотографии этой неизвестности. Остановленный миг. Сумерки, не успевшие перейти в черноту, и то сияние, там наверху. Неодушевлённый предмет как фотобумага начинала оживать, принимая какую-то зловещую сущность, и будто посылал, окутывая вокруг ближайшее пространство, микроволны неведомого ужаса. А смотреть на экране видеозаписи прошедшего события было просто тяжело.

  - Что же предложит нам отдел психологии? – каким-то удручённым голосом спросил Элкьяер, вероятно выражавший этим самым настроение всего зала.
    Несмотря на всё величие и могущество землян, так успешно освоивших свою звёздную систему и сделавших её такой уютной, они учили своих посланцев в далёкий космос предосторожности ко всему. Вдали от дома Вселенная могла преподнести любой сюрприз. Раньше, где бы они ни были, всё было вроде бы понятно, и по мере возможности предсказуемо как  в родной Солнечной системе. Сейчас же представлялся тот самый случай неизвестности.

  - Мне можно подняться на трибуну? – спросил Радж Ананд, начальник отдела психологии, который в отличие от всех был, кажется, в явно хорошем расположении духа.
    В зале сосредоточенная тишина. Как-то хочется всей концентрации серого вещества и внимания для данной задачи. Радж Ананд предложил повтор видеозаписи с планеты. С такой неохотой пошли ему навстречу. Уже изрядно надоело. После просмотра он предложил своё мнение:
  - Вы знаете, что психотропные препараты вне закона. И все же эксперименты не прекращаются. Нам нужно срочно работать над этим здесь, в лаборатории звездолёта, чтобы создать такое, что могло бы противостоять биорадиационному излучению, исходящему из глаз этого чудовища. В старину мудрецы недаром говорили, что глаза – это зеркало души. Отсюда очевидна вся сущность внутреннего мира нашего первого инопланетянина, попавшегося нам на пути. К тому же мы не знаем всех его возможностей.

    Радж Ананд резко оборвал свою речь, как и начал. В зале такая тишина, будто в ожидании чего-то. Во всяком случае, оно так и витает в воздухе. Он с чем-то пришёл.
  - Мы посоветовались с Бэлэгом Дугарэ, специалистом по физиологической оптике. Он с Нептуна, со спутника Тритон. В своей физической лаборатории он займётся созданием специальных очков, блокирующих данное излучение, исходящее из глаз этого монстра. Дугарэ заверил нас в том, что в этом нет проблем. Кстати, первые очки уже готовы. На этом у меня всё.
  - Вот почему наш коллега так весел сегодня, – впервые за это время улыбнулся Боло Янг.
    В зале немного оживились. Надежда на что-то всегда порождает оптимизм. Хотя земляне всегда верили в свои технические возможности. В настроении всех объединяло одно – отсюда, из этой области Вселенной никто не хотел убираться. Уйти значит сдаться.

    Несколько суток сменили одна за другой. В лаборатории изготовили очки для каждого члена большого экипажа. Все отделы работали в своём режиме. Это были, в общем-то, обыкновенные космические будни. Разведчики не раз спускались к планете. Следов гиганта не было нигде, ни на планете, ни в космосе. Как будто растворился в никуда. Ясно одно – он не из этой планеты. Скорее всего, как и они – земляне, это таинственное существо прибыло издалека. И как бы то ни было, а повторная встреча могла состояться в любое время, возможно, в самое неожиданное. Ведь то, что они видели, не было миражом. Супертранспьютеры отчётливо свидетельствовали о его существовании. Всех также интересовала научно-техническая, инженерная возможность цивилизации этого монстра. А в том, что они все, такие как он, никто не сомневался.

    Мидори не спеша, шла по длинному полуовальному коридору. Химическое и геологическое строение планеты не имело, в общем-то, таких существенных различий от планет Солнечной системы. Как Марс до его освоения. Та же пустынность и голые скалы. Только закат своеобразен.
    На одной из площадок стояли несколько ребят и о чём-то тихо разговаривали. Словно током ударив, всколыхнуло сердце, а затем дошло до мозга, что это разведчики, и среди них он. Она прошла мимо.
  - Стэн, будь через полчаса на месте. Майоров собирает нас, – и с этими словами разведчики направились в свой отсек.
    Через какое-то время сзади раздался его голос. Она повернулась. Перед ней стоял он.
  - Мидори, здравствуй, – после чего наступила недолгая пауза.
    Мимо проходила группа девушек из отдела космогонии. Конечно, они не могли удержаться от любопытства, чтобы рассмотреть его. И как бы ни старались они делать это незаметно, у них не получалось. Одна из них, Кэтрин, та самая, побывавшая тогда с ними на планете, обратилась к ней:
  - Через полчаса Бёрдсли собирает нас.  Мидори не опоздай.
   - Хорошо, – последовал короткий ответ.
    Девушки исчезли за поворотом. Эти полчаса, возможно, станут одним из тех моментов, редких, но таких приятных, в дни напряжённых работ всего экипажа.
  - У нас тоже совещание, – нарушил молчание Стэн.
  - Это, наверное, во всех отделах, по всему кораблю.
  - Я тоже думаю так.
  - Стэн. Это связано с той встречей на планете? – чуть побледнев от воспоминаний, посмотрев куда-то вбок, задумчиво спросила она.
  - Скорее всего, так. Говорят, что это не мираж или какое-то другое явление. Хотя в такой дали, космос может преподнести что угодно.
  - Да, я знаю. Ведь нас готовили ко всему. И всё-таки это было так неожиданно.
  - Не все тайны космоса известны нам. Те же законы геометрии, физики, биоэнергетики. Возможно, есть химические элементы, не встречающиеся в Солнечной системе. Хотя это вряд ли.
  - Я согласна с тобой. Вселенная порождена, согласно теории Большого Взрыва, из одной сингулярной точки. Всё может быть. Что знаем мы о ней.
    Голос Мидори казался ему сейчас таким грустным, но всё же тембр его был так же очаровывающее мелодичным, как тогда на Плутоне. Они молчали, а время шло. Те мгновения, когда она находилась рядом, становились для Стэна такими дорогими, что ему всегда хотелось их продлить. Сейчас желание это возникло как никогда. И он решился.
  - Ты знаешь… – немного замялся он, но решительность разведчика взяла верх. - Мидори, а что если встретимся в отсеке Солнечной системы.
  - И какую же планету выберем. – чуть промелькнула на её губах улыбка.
  - Любую. Давай на твой Уран, – обрадовался Стэн.
  - Нет. Лучше Земля. Вершина какой-нибудь горы.
  - Побываем на всех континентах.
    Тот же голос, тот же смех, та же улыбка как тогда. Как относительно время. Где-то растянется, а где-то пролетит как миг. Бёрдсли, Майоров и все остальные командиры отделов раздавали своим защитные очки. Всем предстояло пройти новый курс особой психологической подготовки.
    Через трое суток Майоров и Бёрдсли отпустили двоих подчинённых в сектор Солнечной системы.

          8

    Протяни руку и почувствуй горячий ветер тропиков раскалённый и обжигающий. Океан и только океан от горизонта до горизонта, распростёршись внизу, стремительно проносится назад, оставаясь таким же впереди. Кажется, нет конца переливам чёрных волн, догоняющих друг друга. Вот берег вдали и шумно волны бьются о скалы. Плавно летит дисколёт над «Туманным Альбионом». Но нет никакого тумана. Полоски ярко-зелёного меняют коричневый цвет пашен.

    Лондон. Собор святого Павла посреди небоскрёбов «Барбикена». Тауэр-бридж над Темзой, Букингемский дворец, Вестминстерское аббатство, мост Ватерлоо. Незаурядные памятники из глубины веков.
    Красные двухэтажные автобусы, эти символы вечного Лондона, вновь вернулись на его улицы, чтобы просто радовать глаз. По сравнению с другими планетами, окунувшихся в ультрасовременность, и стремительно бегущих в будущее, именно этой стариной прекрасна старая добрая Мать-Земля, возвращающая всё, что было на ней за тысячи лет. Как будто надела своё староё нарядное платье.

    И снова дальше. В континентальную Европу. Курс на Альпы. Вот и белые шапки гор. Тишина. Альпийские луга изумрудом расстелились у ног. Небольшое стадо коров. Только слышен мелодичный звон колокольчиков, что у каждой из них.
  - Красиво, – прошептала Мидори.
  - Да. Земля на данный момент полностью залечила все болячки, когда-то нанесённые ей, – точно как гид пояснил Стэн, – остальные планеты учли всё это и стараются не повторить её.
  - Да, Я знаю. Там на Плутоне, когда летела на птице, осознавала это.
  - И ты тогда заметила меня?
  - Да. Уж очень захотелось с близкого расстояния посмотреть на человека, просто так бесцельно стоящего на полянке.
    Смех её оказался так звонок, что огромная волна радости обрушилась на счастливое сердце Стэна. Он также засмеялся.
  - А почему же ты приземлилась, вернее приплутонилась.
  - Не знаю. Сама не могу понять.
  - Сначала я залюбовался твоим крылатым конём, но когда увидел всадницу – не знаю, что случилось.
  - Да, ты был как истукан с острова Пасхи.
  - Ты знаешь этот остров?
  - Вся Солнечная система со школьной скамьи изучает Землю, материнскую планету. Специальный предмет – география Земли.
  - Вот это швейцарские Альпы.
  - Я смотрела это в Интернете Солнечной системы.
  - Понимаю.

    Мидори босиком ступала по траве, что мягким ворсом обволакивая, придавала свежесть всему телу. Прохладный воздух горного пастбища, зелень альпийских лугов, журчание ручейка и убаюкивающий звон колокольчиков. Лицо её излучало такую радость, от неё веяло такой первоначальной добротой, что вся эта искусственно созданная природа стремилась стать совершеннее той, что находилась от неё на миллиарды световых лет
    Стэн был счастлив. Ему не терпелось показать всю красоту материнской планеты цивилизации. Побывать на всех континентах и морях. Всегда при этом чувствовать при этом её присутствие, её дыхание. Атмосфера особого состояния укутала обоих, что хотелось остаться в ней навсегда.

    Пампасы Аргентины и Гималайские горы, цветущие сады Сахары и льды Антарктиды, непроходимые джунгли Амазонки и жемчужина Байкал.
    И конечно Япония – родина предков Мидори. Токио, Фудзияма, цветение сакуры, икебана, кимоно, каратэ, сумо, айкидо. На протяжении веков земляне старались воссоздать и сохранить дух времён, взрастивших человечество. Всё это воплощалось только на планете Земля. На остальных планетах и их спутниках господствовала технократия. Функции межпланетного управления цивилизацией также принадлежали Земле.

    В Японию Мидори вглядывалась очень пристально. По возвращении в Солнечную систему надо обязательно побывать и ощутить настоящее. Ну, а сейчас её любимая работа и, кажется, её любимый. Да. В последнее время она часто думала о нём. Мысли эти были так приятны, что она не отгоняла их, и в то же время боялась признаться самой себе.

    И вот они на берегу моря. Бесконечная даль горизонта. Волны бесшумно накатывают на берег и растворяются в песке, давая черёд другим. Справа и слева невысокие горы. Пальмы. Песчаная гладь великолепного пляжа у этого синего, синего моря.
    Они говорили о многом. Интересовались работой друг друга. Она у них интересна по-своему. Вспомнили планету, на орбите которой находится звездолёт. Это рядом. Каких-то пятьсот километров разделяют их. Мидори тут же стала серьёзной. Радость постепенно ушла, уступив место сосредоточенности. Чувство тревоги вновь охватило её. Оно появилось недавно, после той встречи на планете.

  - Стэн, кто бы это мог быть? Я часто думаю о нём. Ведь мы никогда ничего или никого подобного не встречали.
  - С точки зрения космогонии? – старался пошутить Стэн.
  - И не только. В нашей Галактике и в соседних галактиках нам, представителям человечества, встречались только формы жизни, – продолжала Мидори, оставаясь такой же серьёзной.
  - Ты хочешь сказать, что у нас на этой планете была встреча с разумом.
  - Да. Это не был мираж. Он не может быть одинаков у целой группы людей. Да и транспьютеры показали, что перед нами была настоящая материальная субстанция.
  - Ты права. Что ни есть, а самая объективная реальность. Мы самые первые, кто повстречал разум. Но, к сожалению, мы не вошли в контакт.
  - Мне кажется, это ещё не всё. У нас будет встреча.
  - Ну, если уж будет так, то это хорошо. Человечество давно стремится к контакту, – улыбнулся Стэн.
  - Это так. Но знаешь, какое-то недоброе предчувствие у меня. Мне тревожно. Почему? Не знаю.
  - И всё-таки скажи.
  - Мне показалось, что он смотрит на меня. Хотя он смотрел на всех нас.
  - Да. Чем-то сверхестественным он, пожалуй, обладает. Может ли их цивилизация оказаться сильнее нашей? Мощь, могущество человечества сейчас как никогда. – и всё же уверенность Стэна смешивалась с сомнением.
  - Не мы одни сильны во Вселенной. И не всегда разум может оказаться добрым и благородным. Не лучше ли нам уйти отсюда и готовиться, набраться больше сил, – явная тревога присутствовала в голосе Мидори.
  - Но ведь мы не знаем, кто он на самом деле. До этого в космосе мы встречали только формы жизни, а что-то более высшее никогда. Мы всегда мечтали о контакте с носителем разума. И этот контакт был возможен совсем недавно, вот на этой планете. И мы уверены, что он не отсюда. Он также как и мы – гость в этой области Вселенной. Откуда он? Если он не отсюда, то значит он – посланец далёкой, неведомой цивилизации, достигшей высокого, высочайшего технологического уровня. А ведь контакт – это мечта человечества, – эта короткая речь Стэна была пронизана явно возбуждением и действительно той мечтой, ради которой отправляются в дальний космос.
  - Я также мечтала о встрече с разумом, добрым и благородным как мы. И сейчас мечтаю. Но мир Вселенной невообразим по сложности своего строения. И неизвестно, что может быть вершиной развития отдельного разума, если он не единствен в огромной Вселенной, – с таким же пылом как будто возражала ему Мидори.

    В их тоне прослеживалось то рвение охотника и первооткрывателя неведомых земель, так свойственное мужчинам, то осторожность хранительницы очага – женщины, что хранилась в атомах, молекулах, клетках ещё с первобытных времён. Конечно, сейчас, в века космических полётов женщины совсем не те, что их предки в пещерную эпоху. Неизвестно, как бы развивалась их полемика, если бы не сигнал. Это был сигнал тревоги. Все по своим отсекам. И как ни жаль расставаться, но закон звездолёта – для всех закон. Через несколько минут вся команда корабля прильнула к экранам транспьютеров. А там представала следующая картина.

    С другой стороны планеты медленно поднимался диск  оранжевой звезды. Восход её был так не похож на восход золотисто-жёлтого Солнца. С рассветом планета окрашивалась в зловещий красный цвет. Совсем не те сумерки на её поверхности, и совсем не тот рассвет. Земля с её континентами, морями, океанами просто красавица в безмерном космическом пространстве. Удивительность и необыкновенность рассвета на этой планете была совсем в другом. Рядом с диском оранжевой звезды величаво поднимался с той стороны планеты искусственный объект. Неведомый доселе взгляду землян звездолёт чужого разума.

            9

    Продолжение следует...