Путин Vs Ленина Глава 1

Россия на рубеже XIX-XX веков.
Личность и история. Наверное, это один из самых острых вопросов, которые ставит перед собой общество, и никак не может прийти к общему согласию. Одни считают, что личность неповторима, и только она управляет течением жизни, другие говорят, что личность лишь выражает общее стремление народных масс. Где же истина? Мне кажется, она лежит где-то посередине. Да, в истории мира мы можем найти немало выдающихся и знаменитых личностей, вне зависимости от их моральной и нравственной оценки, и имена которых, так или иначе, связаны со значительными или поворотными пунктами истории человечества. Но какими бы ни были они сильными и выдающимися в своем личностном плане, какой бы харизмой они не обладали, но если их стремления, желания и дела не совпадали с уровнем развития общества, с назревшим состоянием готовности к изменениям, с настроениями, чаяниями и потребностями народа, с общим ходом исторического развития, то любые их начинания терпели крах. Они могли порой одержать успех, но он неизменно оказывался временным и неустойчивым.

Цезарь, наверное, самый знаменитый из древних римлян, талантливый и одаренный, одержимый идеей власти, так и не смог стать императором. Потребовался период кровавых гражданских войн, с последующим снижением моральных ценностей римского народа и падением уровня производительных сил, чтобы во главе Рима смог встать император, или вернее, принцепс, который собрал в своих руках всю власть. При этом, империя сохранила элементы республики. Или Черчилль, заслуги которого перед Англией очень велики, обладавший талантами в области литературы и живописи, тонкий и умелый политик и дипломат, неординарный и смелый человек. Он всю свою жизнь ревностно стремился сохранить Британскую империю, но так и не сумел спасти ее от краха, не смотря на титанические усилия. Этот список можно продолжать до бесконечности. И каждый раз мы будем убеждаться, что если человек мог, образно говоря, оседлать события и уловить желания, интересы , симптии и антипатии народа и ведущих сил общества и партий, понять уровень и потенциал производительных сил, верно оценить ситуацию и возможности, то судьба возносила его высоко. Если же понимание конкретной исторической ситуации расходилось с реальным положением вещей, то ни одно действие не могло привести к долговременному и прочному успеху. Но тем не менее, роль личности в истории огромна и недооценивать ее было бы неверным.

Масса, не имеющая лидера, так и останется массой, толпой, способной лишь на стихийные неосознанные действия, заранее обреченные на провал. В ней будет присутствовать слепая сила, но правильного пути она не находит и никогда не сможет его найти. Но если находится лидер, понимающий что именно хочет масса, или же на что эта масса готова пойти, то толпа может превратиться в организованную силу. Впрочем, бывает и так, что харизматичный и энергичный лидер может направить массу по желаемому только им пути, пусть даже этот путь уводит в исторический тупик, как это случилось в Германии в начале 30-х годов прошлого века, или в России в конце 80-х, когда под руководством двух алчущих власти лидеров, страны, руководимиые ими, пришли к историческим катастрофам. России, впрочем, невероятно повезло, что под давлением определенных кругов Ельцина заставили сдать власть более умному, прагматичному и волевому лидеру. Иначе, нас ждала бы невероятная по своей силе катастрофа.
Недаром, Наполеону приписывают изречение, что “лучше стадо баранов под руководством льва, чем стая львов под руководс-твом барана”. Уместно вспомнить и Г.В. Плеханова, который в одной из своих работ писал: “Если некоторые субъективисты, стремясь отвести личности как можно более широкую роль в истории, отказывались признать историческое движение человечества законосообразным процессом, то некоторые из их новейших противников, стремясь как можно лучше оттенить законосообразный характер этого движения, невидимому, готовы были забыть, что история делается людьми и что поэтому деятельность личностей не может не иметь в ней значения”.

Я думаю, что личность и исторический процесс взаимосвязаны, и даже больше, сама история требует, чтобы в поворотный, критический момент непременно появилась яркая личность, которая повела бы за собой народ, или тот класс, который наиболее заинтересован в изменениях и переменах. И если бы в Великую французскую революцию не было бы Робеспьера и Марата, то были бы другие, место Невилла Чемберлена в Мюнхене занял бы другой человек, а Октябрьская революция могла бы вспыхнуть под руководством другого человека. Но кто бы ни был на их месте, эти события все равно произошли бы, возможно, некоторые частности были бы иными, но общий ход событий остался бы неизменным.Разве что можно отметить, что настоящий лидер может подготовить почву для распространения своих идей, и потом, опираясь на нее,повернуть ход событий. Как это случилось с большевиками, не имевшими поначалу широкой опоры, но, завоевав народ, смогли совершить Октябрьскую революцию, не Ленин в единственном числе, а именно партия, пусть даже и под его руководством. Но без широкой поддержки масс, а также без наличия необходимых экономических условий и развития общества, любой самый харизматичный и гениальный лидер будет обречен на провал. Именно под таким углом зрения и следует рассматривать все события как древней, так и современной истории. История идет по своим непреложным законам.
Все события в истории, так или иначе, взаимосвязаны. И, потому, прежде чем оценивать времена нынешние, следует бросить взгляд на времена минувшее, ибо прошлое, как прожектор, освещает нам настоящее. Наивная и примитивная точка зрения, бытующая среди либералов и настойчиво насаждаемая через СМИ о том, что приехал Ленин со товарищи в запломбированном вагоне, аки тать в ночи, и играючи, с кондачка, разрушил благочестивую империю и страну, отомстив таким образом за своего брата, должна немедленно быть отвергнутой за ненадобностью, пошлостью и пренебрежением к истории. И не надо ничего им доказывать (бесполезно), достаточно лишь взять приверженцев сей точки зрения, вывести их на улицу и предложить свергнуть хотя бы свой сельсовет или городскую думу. Представляете себе эту картину? Выходит некий Сысой Федотыч, кричит “Ату их!” и понеслось народное восстание… Палата №6 нервно курит в сторонке.

Восстание Спартака, наиболее известное выступление угнетаемых против эксплуатации человека человеком, не смотря на свой массовый характер и невероятную силу, и на выдающиеся качества своего лидера, потерпело неудачу не из-за отсутствия необходимого войска, снаряжения или денег. В тот период Рим был еще экономически силен, его здоровые производительные силы еще не были исчерпаны, он шел к своей кульминации, и общественное развитие еще не достигло критической точки, когда низы не хотят жить по-старому, а верхи не могут управлять по-новому. Основу мощи Рима составлял труд свободных граждан, развращение богатством еще не зашло до своего максимума.
Все это говорит о том, что все-таки, должны созреть определенные условия, и тогда глубинные процессы выходят на поверхность, и только в этом случае, они становятся жизненно необходимы и неизбежны. Общество и экономика должны совместно достигнуть определенного уровня, когда перед ними становится неизбежным вопрос дальнейшего развития, приобретающий жизненную важность. И если порой болезнь можно вылечить амбулаторным путем, то гнойный нарыв часто вскрывается хирургическим вмешательством, поскольку промедление будет смерти подобно и иной альтернативы скальпелю просто не существует. Больно, хлещет кровь, но это необходимость, иного выхода просто нет. Два пути развития общества, эволюционный и революционный, это две стороны одной медали, не могущие существовать друг без друга. Закон перехода количества в качество еще никто не смог отменить. А значит, для того, чтобы увидеть корни, генезис Октябрьской революции, а также понять почему произошли те или иные последующие события, почему именно революционный путь развития победил в конкретной исторической ситуации, почему Ленин стал именно таким, каким мы его знаем, мы просто обязаны окунуться в прошлое, не такое уж и далекое от нас, но которое, по моему мнению, является поворотным пунктом всей истории России. Без знания обстоятельств невозможно дать верную оценку. И не следует тенденциозно навязывать теорию о том, что большевики жаждали установления диктатуры пролетариата путем непременного кровопролития, что только большевикам свойственно было не бояться революционного насилия. Если вспомнить Великую французскую революцию, свергнувшую династию Бурбонов, то мы также увидим там кровь, причем, в гораздо больших масштабах. Однако, нынешним демократам и либералам что-то не приходит в голову обвинять французов в кровожадности. Английская промышленная революция, также проходила путем всеместного насилия над населением Англии, достаточно вспомнить закон против бродяжничества и борьбу левеллеров. Да что говорить, переход США, ведущей экономики мира, на рельсы капитализма произошел через путь Гражданской войны. Так что, Октябрьская революция не является чем-то из ряда вон выходящим, она просто подтверждает то. что все исторические процессы идут по одним и тем же законам.
Но вернемся к основной нити нашей книги. Итак, на часах 1861 год. После периода наполеоновских войн, революций 1848-1849 годов, старая феодальная Европа окончательно канула в Лету. Буржуазия, в той или иной форме, захватывала ключевые посты в экономике, подчиняла себе чиновно-бюрократическую машину, и властно диктовала свои условия. На исторической сцене появляются личности, которым предстоит сыграть важные роли в истории и развитии государств, и чьи дела и труды изменят политическую карту мира: Отто фон Бисмарк, Джузеппе Гарибальди, Хьюстон Чемберлен, Зигмунд Фрейд, Карл Маркс, Фридрих Энгельс, и другие. Но в отличиеот России, монархическая верхушка многих стран не препятствовала этому процессу, а порой активно участвовала в развитии буржуазных отношений и институтов. Главным итогом революционных событий середины XIX века стало преобразование монархий из абсолютных в конституционные, что произошло в Дании и Швейцарии. Классическим примером для них послужила конституционная монархия Великобритании, где хотя и не произошло революции, но где с XI века существовал парламент, а с 1832 населению было предоставлено всеобщее избирательное право. Вся история Британской империи показала на протяжении нескольких сот лет жизнеспособность своей модели, когда власть формирует свои решения не единоличным решением одного человека, но учитывает при этом интересы других классов, пусть даже хотя бы и крупного капитала. В любом случае эта форма намного прогрессивнее, чем абсолютизм, даже просвещенный. Ближе к концу XIX века образовалась Германская империя под эгидой Пруссии, где весьма причудливо сочеталась абсолютная власть кайзера и рейхстаг. Предпосылки для объединения Германии созревали полным ходом, и, хотя ни одна из великих держав стратегически не была заинтересована в возникновении в центре Европы нового мощного государства, никто не мог предвидеть в объединении десятков мелких германских княжеств под властью Пруссии, угрозы германского милитаризма. Пройдет всего десять лет, и благодаря последовательной дипломатии Бисмарка и политической разобщённости великих держав, в результате самоустранения России от международных дел после Крымской войны, где Англия, Франция и Турция нанесли царской России унизительное поражение, при колониальной экспансии Франции Наполеона III, повлёкшей за собой разногласия с Англией и Австрией, создастся благоприятная внешняя обстановка для объединения Германии вокруг Пруссии, а на политическую арену мира выйдет молодой и сильный хищник.
Европа буквально кипит в котле индустриальной революции, активно развивается банковский сектор, научный потенциал развитых стран выходит на высокий, до того немыслимый уровень. Открытия в физике, химии, биологии, математике, военном деле следуют одно за другим, создавая теоретическую базу промышленного развития. Возникают новые научные дисциплины, образовательный уровень народа также не стоит на месте. Идет не только активный захват заморских территорий и не только постепенно создаются предпосылки для развития капитализма, но создаются условия для его трансформации в высшую стадию, стадию империализма, которая оказалась настолько жизнеспособной, что сохранилась и до наших дней. Кроме этого, идет невиданный расцвет теоретической мысли, ум окончательно вырывается из жестких рамок феодального общества и мышления.

А вот в патриархальной России второй половины ХIХ века царит относительная тишь, да благодать. Лишь только-только объявлена крестьянская реформа, упразднившая рабство в Российской империи. Она возвещалась Манифестом об отмене крепостного права от 19 февраля 1861. Основными причинами реформы стали кризис крепостнической системы и крестьянские волнения, число которых только в период с 1855 по 1860 год составило 474, и почти критическое отставание в индустриальном, научном и образовательном развитии. Не стоит сбрасывать со счетов и позорное поражение царизма в Крымской войне.
Давно назревшая, но запоздалая реформа, открывала дорогу к развитию капитализма в России и к ее последующей индустриализации. К середине ХIХ века отставание России от передовых капиталистических государств в экономической и социально-политической сферах проявилось настолько явственно, что этого не могли не замечать высшие круги империи. Даже шеф жандармов А.Х. Бенкендорф видел в крепостном праве ‘‘пороховую мину’’, заложенную под государственные устои, о чем можно прочитать в его письмах и докладных на имя царя. События середины XIX века показали значительное ослабление России на международной арене, крепостное право уже настолько проявило себя главным тормозом на пути развития буржуазной системы, что не замечать этого мог только слепой. Для сравнения достаточно сказать, что в Европе процесс освобождения крестьян от крепостной зависимости прошел еще в XI-XIV веках, и как результат она имела к середине ХIX века значительное превосходство в промышленном развитии.
Александр II, далеко не глупый царь, интуитивно чувствовав-ший назревающий кризис, понимавший важность смягчения противоречий именно эволюционным путем, ради сохранения монархии и основных государственных устоев, заявил перед собранием дворян и уездных предводителей: “Я убеждён, что рано или поздно мы должны к этому прийти. Я думаю, что и Вы одного мнения со мной; следовательно, гораздо лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу”. И позже, уже 28 января 1861 года, выступая в Государственном совете с речью, он потребовал от Государственного совета закончить дело об освобождении крестьян в первой половине февраля текущего года, чтобы оно было объявлено до начала полевых работ. Император решительно заявил: “Повторяю, и это моядальнейшее промедление может быть пагубно для государства”.
Для тех же, кто стремится в этом показать Александра II этаким защитником крестьянства, не лишне будет указать, что, выступая на заседании Государственного совета при обсуждении проекта реформы, император подчеркнул, что “все, что можно было сделать для защиты интересов дворянства, было сделано”. То есть, в первую очередь, реформа была нацелена не столько на устранение накопившихся противоречий, сколько на максимальное сохранение существовавших привилегий дворянства, и даже на их усиление. А ведь реформа могла бы пройти по более мягкому сценарию, например, как предлагал П.Д. Киселёв, отвечавший за управление государственным имуществом в правительстве Николая I. Согласно его плану крестьяне могли получить личную свободу путем принудительного выкупа заложенных имений — с уплатой помещикам лишь небольшой разницы между стоимостью имения и накопленной недоимкой по просроченной ссуде. В результате такого выкупа большинство имений перешло бы к государству, а крепостные крестьяне перешли бы в разряд государственных, получив личную свободу. Вот только помещик, не мог позволить себе потерять хотя бы копеечку дохода, и потому реформа, проведенная по схеме царя, по своей сути, дав крестьянам свободу, заложила в обществе часовую бомбу, которая рванула уже в следующем, ХХ веке, поскольку сам механизм реформы не просто дал свободу, он при важном по сути освобождении крестьян от крепостничества, усилил расслоение общества как по имущественному, так и по сословному признаку. Один из историков писал, что крестьяне формально стали свободными, но в их положении ничего не изменилось, наоборот, даже ухудшилось: в частности, пороть крестьян помещики стали ещё больше. Да и как можно было считаться свободным, и в то же время ходить на барщину, отрабатывая в год 40 мужских и 30 женских дней из расчета на каждого человека?
Не следует забывать и того, что в послереформенный период часть убежденных консерваторов, такие, как например, обер-прокурор Синода К. П. Победоносцев, издатель ‘‘Московских ведомостей’’ М. Н. Катков и министр внутренних дел Д. А. Толстой, определяли внутренний идеологический курс правительства и царствования Александра III. Не состоя в оппозиции монархии, они рассчитывали, тем не менее, нейтрализовать воздействие любых, даже самых незначительных реформ на русскую жизнь путем контрреформ. Для этого правительство создало новый тип

управления в лице земских начальников, которые назначались министром внутренних дел исключительно из числа местных потомственных дворян — помещиков. Крестьянство попадало в их полную и безоговорочную власть. Как пишет Д.Ю. Лысков в “Сумерках Российской империи”: “Следя за соблюдением порядка, сбором податей и прочим, земские начальники широко пользовались предоставленным им правом штрафовать крестьян, сажать под арест и подвергать телесным наказаниям. В результате земской контрреформы, имущественный ценз для землевладельческой курии понизился вдвое, а для городской значительно повысился. После этого преобладание землевладельцев в земствах стало еще значительней. Крестьянская же избирательная курия вообще потеряла право самостоятельного выбора: окончательное решение по ее кандидатурам принимал губернатор. Таким образом, самодержавная власть пыталась максимально укрепить позиции дворян-помещиков в местном управлении. Кроме того, правительство оказывало поместному дворянству еще и финансовую поддержку: в 1885 г. был учрежден Дворянский банк, дававший ссуды на льготных условиях под залог поместий. В первый же год своей деятельности банк ссудил помещикам почти 70 млн рублей. Денежные вливания тормозили процесс оскудения поместного дворянства, но остановить его не могли.
Поддерживая дворянство, правящая бюрократия стремилась в то же время максимально укрепить свои позиции. 14 августа 1881 г. Александр III утвердил ‘‘Положение о мерах к охранению государственной безопасности и общественного спокойствия’’, по которому в любой местности могло быть объявлено чрезвычайное положение. Местная администрация получала возможность арестовывать всех, кого считала нужным, ссылать без суда на срок до 5 лет в любую часть Российской империи, предавать военному суду. Ей было дано право закрывать учебные заведения и органы печати, приостанавливать деятельность земств и т.п. ‘‘Положение’’ вплоть до 1917 года широко использовалось властью в борьбе с революцион-ным и общественным движением. В 1880-х гг. правительство предприняло еще ряд суровых мер против образованной части общества, в которой оно видело своего главного противника: ужесточило цензуру, усилило административный надзор за высшими учебными заведениями, затруднило доступ к образованию представителей ‘‘низших сословий’’. Да, довольно длинная цитата. Но я привел ее для того, что показать половинчатость реформ, которая в конечном итоге привела в последующем к революционнымситуациям в 1905 и 1917 годах. Несмотря на всю необходимость и важность, проведенные реформы смогли лишь частично снять напряжение в обществе, не устранив первопричин. Царизм лечил симптомы, но не саму болезнь. Самодержавие было глухо, да и сама система правления и управления государством, замкнутая и кастовая, таким образом, уже делала реформу практически неполноценной. Назревала необходимость не просто ремонта фасада государства, но его коренного преобразования, что неизбежно повлекло бы смену элит, и в последующем, изменение общественных отношений. На что самодержавие, как и любой правящий класс, пойти не мог.
Ситуация универсальная для всех эпох, в том числе и нашей. Невозможно представить, что наше правительство и партия “Единая Россия” добровольно, по зову сердца, смогут решиться на коренное переустройство сложившегося косного олигархическо-бюрократического государства. Налицо очередная иллюстрация на тему, что уроки истории заключаются в том, что они никого ничему не учат.
И все же, положительные стороны реформы перевесили недостатки. Тормоза развития общества были сняты, и как знать, не будь этой реформы, не стала бы наша страна подобием банановой республики?
Вот только в конечном итоге, крестьянин был выселен на песочек, а помещик оставлял при себе самые жирные кусочки. Как было обещано, царизм сделал все возможное и невозможное для дворянства. Видя для себя спасение в сохранении сословности и абсолютной монархии, царизм невольно сам породил своего могильщика. Ведь важнейшим результатом реформы стало возникновение рабочего класса, класса людей, совершенно лишенного собственности, и обладающего более широким кругозором, по сравнению с крестьянством, интересы которого не превышали границ его деревни, или даже его надела. Недаром ведь, поговорка “Моя хата с краю” родилась именно на селе. Ухудшение жизни толкало крестьян, чей жизненный уровень не мог расти, по сравнению с ростом затрат, в город, где они пополняли рынок рабочей силы. А развитие рынка свободной рабочей силы, а также индустриальный количественный рост, в свою очередь привели к быстрым темпам роста численности рабочего класса, и во второй половине XIX в. он вырос в два раза. Число крупных предприятий с 1000 и более рабочих с 1866 года по 1890 год выросло вдвое, численность рабочих в них — втрое, а сумма производства — впятеро.
Очень интересно посмотреть на данные Всероссийской

переписи населения 1897 года. Согласно ее результатам, население составляло 125 миллионов 640 тысяч человек (без Финляндии, в которой в то время насчитывалось 2556 тыс. жителей). При этом на Европейскую Россию приходилось 102,9 млн и на Азиатскую — 22,7 миллионов жителей. По сословному положению население России распределялось таким образом: 99,8 миллионов (81%) составляли крестьяне, 13,4 миллионов (10,7%) — мещане, 1,7 миллиона (1,5%) — потомственные и личные дворяне, 624 тысяч (0,5%) — купцы и почетные граждане, 589 тысяч (около 0,5%) — духовенство, около 10 миллионов (8%) — ‘‘прочие’’ (‘‘инородцы’’, деклассированные элементы, не указавшие своей сословной принадлежности). По своим занятиям население разделялось на сельскохозяйственное — 97 миллионов (77,3%), торгово-промышленное — 21,7 миллионов (17,2%) и ‘‘непроизводительное’’ — 6,9 миллионов (5,5%). Все сословные различия сохранялись вплоть до 1917 года, когда сословия были уничтожены декретами советской власти. Дворянство продолжало оставаться главным привилегированным сословием, пользуясь по закону перед другими сословиями преимуществами при занятии гражданских и военных должностей. На рубеже XIX—XX веков 75% чиновничества и 90% офицеров армии и флота составляли дворяне; они же занимали и все государственные посты. И хотя А.И. Деникин писал, что “когда во время революции митинговые ораторы большевистского лагеря причисляли к буржуазии, ими ненавидимой и истребляемой, офицерство, это была неправда: русский офицерский корпус в главной массе своей принадлежал к категории трудового интеллигентного пролетариата”, мы видим, что мягко говоря, Антон Иванович ошибался. Это потом, в годы Первой мировой войны, в связи с огромными потерями, в офицеры будут выходить выходцы из студентов, рабочих и крестьян, да и то их доля будет не столь значительной. Но до войны было еще далеко…
Однако процессы капиталистического развития страны втягивали в свою орбиту и это сословие: дворянское предпринимательство росло не только в сфере сельского хозяйства, но и в промышленности, железнодорожном и банковском деле. Обратите внимание, что в то время, как в Англии, Германии, Франции, Соединенных Штатах доля промышленного пролетариата неуклонно
росла, превышая долю крестьянского населения, то в России к концу XIX века она составила всего 17 процентов. При этом, промышленность концентрировалась лишь в нескольких районах – Москва, Санкт-Петербург, Горловка, Урал…То есть, четко видно, что Западная Европа к началу ХХ века имела подавляющеепреимущество в квалифицированных кадрах, обученных, грамотных и имеющих определенные профессиональные традиции. Далее, через несколько страниц, в таблице № 2, можно увидеть соотношение городского и крестьянского населения в наиболее развитых странах Европы и в США.

И все же, говорить о Российской империи, как о слабом в промышленном отношении государстве, было бы чрезвычайно опрометчиво. Перед реформой 1861 года, в европейской части России работало уже 99 механических и 130 чугунолитейных заводов, которые имели паровые двигатели. Значительную часть оборудования покупали пока за границей, но в то же время мы начали уже делать и свои машины. Одними из первых машиностроительных заводов были Невский машиностроительный, Александровский казенный завод в Петербурге, производившие паровые машины, пароходы и паровозы. В 1849 году на берегу Волги был построен Сормовский завод по производству речных пароходов.
Сельскохозяйственное машиностроение получило свое развитие в Прибалтике и на Украине. Таким образом, можно констатировать, что уже в первой половине XIX века в России появляется такая важнейшая отрасль, как машиностроение, которая, правда, делает пока только первые шаги. В канун освобождения крестьян от крепостничества, в России сформировались три основных промышленных района: 1) Центрально-европейский (Московская и прилегающие к ней губернии) - здесь располагалась основная часть текстильной промышленности, значительная часть обрабатывающей и металлургической промышленности (примерно 20 % всех промышленных предприятий). 2) Северо-Западный (Петербург и прилегающие к нему районы) - машиностроение, оружейное производство, металлообработка, кораблестроение.
3) Уральский - черная и цветная металлургия, металлообработка.
Именно такая конфигурация и обеспечила в дальнейшем развитие пролетарского движения в России.
После реформы образовалось еще два района – Южный и Бакинский. В этих районах промышленность развивалась особо быстрыми темпами. Благодаря им в стране создаётся новая мощная топливная база. На её основе стала формироваться тяжёлая промышленность. Увеличивается выплавка чёрных металлов, что позволяет России почти полностью отказаться от импорта металла. Возрастает объём машиностроения. При высоких темпах развития в мире в России сохранялась низкая производительность труда.
20
Не было достаточно капитала для развития, и Ю.С. Витте стал хлопотать о привлечении иностранного капитала. Привлекательными факторами для иностранного капитала были дешевые рабочие руки, богатые сырьевые ресурсы, высокие прибыли. Общая сумма иностранных капиталовложений в экономику России в 1887 — 1913 годы составила 1783 миллионов рублей и их воздействие на хозяйство страны нельзя охарактеризовать однозначно. С одной стороны, они действительно ускорили капиталистическое развитие России. Но ценой этого были разные экономические уступки: благоприятные пошлинные тарифы, условия производства и сбыта. Однако иностранному капиталу не удалось приспособить к своим интересам российскую экономику: страна не стала ни колонией, ни полуколонией. Это говорило об уровне развития капитализма и жизнеспособности отечественного предпринимательства. Чувствуете аналогию с современностью? С одной, правда, разницей: капитал в современной России есть, но его предпочитают вывозить за границу, а правительство только руками разводит, не создавая предпосылок для развития промышленности собственной. В России начала ХХ века очень быстро набирала скорость концентрация производства,капитала. Стали возникать монополии. Расширялась сеть железных дорог, связывая отдельные промышленные районы империи в единое целое. Внутренняя и внешняя торговля также увеличили свои объемы. Все это неизбежно приводило к росту рядов пролетариата без которого всего этого достичь было бы невозможно..
Научный потенциал России также был очень высок. Имена таких ученых, как Менделеева, Лебедева, Попова, Ковалевской, Яблочкова, Пироцкого и других русских ученых были широко известны как в России, так и за рубежом. Многие изобретения входили в повседневный обиход, технические достижения становились не просто забавной игрушкой, но необходимостью. На бескрайних просторах империи загудели паровозы, пролегла первая железная дорога между Москвой и Санкт-Петербургом, зажигались первые электрические лампочки. Страна готовилась совершить гигантский экономический прыжок, и вклад российских ученых и талантливых изобретателей в промышленное развитие России, как до революции, так и после, просто огромен.
Процессы индустриализации России, возникновения пролетариата, неизбежного распада крестьянской общины ярко описаны в работе В.И. Ленина “Развитие капитализма в России”. В книге использовано более 500 источников: монографий, статей, статистических справочников, сборников, обзоров и так далее. В основу исследования легли главным образом данные о внутренних, чисто русских сельскохозяйственных губерниях. Экономический анализ экономики Российской империи привел автора к выводу об устаревании режима царской власти в России, что России, как и любой капиталистической стране, жизненно нужны гражданские права и демократия. Однако царизм, в силу своего консерватизма и отсталости, стремления сохранить абсолютную власть, не видел, или не хотел видеть существующих противоречий, и был не в состоянии сломать и коренным образом перестроить сложившуюся ситуацию, хотя определенные возможности у него для этого были. Потому глупо говорить о России, которую мы, якобы, потеряли. Объективные свидетельства говорят о беспросветной нищете, о тех же неурожаях и голоде, охватывавших целые губернии. В 1842 году правительством было констатировано, что неурожаи повторяются через каждые 6—7 лет, продолжаясь по два года кряду. За вторую половину XIX столетия особою жестокостью отличались голода, порождённые неурожаями 1873, 1880 и 1883 года. В 1891—1892 году голодом были постигнуты 16 губерний Европейской России и губерния
22
Тобольская) с населением в 35 миллионов; особенно тогда пострадали Воронежская, Нижегородская, Казанская, Самарская, Тамбовская губернии. В Поволжье от катастрофи-ческого голода пострадали вос-точные области чернозёмной зоны — 20 губерний с 40-миллионным крестьянским населением. В менее обширном районе, но не с меньшей интенсивностью бедствия голод повторился и в 1892—1893 годах. ‘‘Положением о земских учреждениях’’ от 12 июня 1890 года губернским земским собраниям предоставлено издавать обязательные постановления касательно хранения и расходования хлебных общественных запасов и заменяющих их общественных продовольственных капиталов, превращения хлебных запасов в денежные, устройства и содержания хлебных магазинов, о порядке засыпки в магазины хлеба и об отчетности по магазинам. Все эти меры не привели к существенному улучшению в деле устройства хлебных запасов. В губерниях, пострадавших от неурожая 1891 г., наличный хлеб не доходил до 25 % требуемой законом нормы, в некоторых губерниях (Казанской, Рязанской, Самарской и Уфимской) не превышал 15 %, а в Тульской и Олонецкой — 5 %. Стоит ли о таком прошлом жалеть? Особенно если упомянуть о бесчисленных эпидемиях, сотрясавших Россию, в одном только XIX веке холера, чума и брюшной тиф были почти постоянными спутниками жителей. С одной стороны, это диктовалось антисанитарными условиями жизни, ведь царское правительство выделяло всего 16 копеек на человека в 1887 году, а в 16 копеек, а в 1897 году - 21 копейку, а в 1910 г. - 69 копеек. Только один пример: 1872 г. эпидемией холеры было охвачено 46 губерний, заболело 310 607 человек и умерло 113 196. Никаких особых мер по борьбе с холерой в эти годы в России не принимали. Тем не менееэти печальные уроки не шли впрок царизму, оно ‘‘по-прежнему очень мало делало для улучшения санитарного благоустройства страны. Достаточно сказать, что в 1909 г. водопровод был только в 167 городах России, а канализация лишь в 13, причем в большинстве случаев эти сооружения были примитивно устроены и далеко не все домовладения были подключены к водопроводной и канализационной сети’’. Если это та Россия, которую мы потеряли, то мне совсем неохота ее снова найти. Достаточно сравеить то, что было, и то, что было сделано Советским правительством и коммунистической партией, для избавления страны от эпидемий и голода, для выправления условий жизни в лучшую сторону. Не будет преувеличением сказать, что только Советская власть смогла победить окончательно и бесповоротно гибельную волну эпидемий и голода, голод в Советской России был только один раз, и то, правительство принимало беспрецендентные меры для его ликвидации.
Следует сказать, что в силу объективных обстоятельств, не смотря на бурный рост, промышленность России отставала от ведущих стран Западной Европы. И это отставание преодолеть уже было невозможно, поскольку дополнительно к уже существовавшему клубку противоречий, добавилось непреодолимое противоречие между союзом буржуазии и дворянства с одной стороны, и наемными работниками, с другой стороны. Для того, чтобы совершить прыжок через пропасть, нужно было кардинально изменить сам строй правления, снять оковы абсолютной монархии со здоровых сил общества. Неизбежно возникли предпосылки рабочего и марксистс-кого движения, которое, в итоге, приведет к Октябрьской революции и, наконец, создаст необходимые условия для преодоления экономической отсталости страны. Поначалу рабочие движения почти не имели теоретической основы, их цели были расплывчаты, а методы колебались между хождением в народ и террором. Не было теоретической базы, не было четкой программы, которая ответила бы на два извечных русских вопроса: что делать и с чего начать? Не было пока настоящих лидеров, и все-таки, во второй половине XIX века возникает первое организованное рабочее движение. Из наиболее известных и организованных движений, можно назвать русскую секцию I Интернационала (1870 год), Южнороссийский союз рабочих (1875 год), Северный союз русских рабочих (1878 год), и, наверное, самое важное по значимости движение, это “Группа освобождения труда” во главе с Г.В. Плехановым. Именно вторая половина XIX века дала разделение антикапиталистического движения на две составные части: либеральное и революционное, борьба между которыми продолжается и по сей день.

Чтобы понять пути развития рабочего и революционного движения, надо не только знать, кто, за что и куда хотел их вести. Надо еще и иметь представление, кто и где мог пойти под их знаменами. Россия была страна не только преимущественно крестьянская, но еще и многонациональная по своему составу, и многоконфессиональная. А без понимания важности национального вопроса, структуры общества, роли религии в жизни общества, было бы вообще трудно правильно оценить перспективы рабочего движения. И прежде чем рассмотреть закономерность зарождения и развития марксизма в России, следует понять, на кого и в каких губерниях могли опираться тогдашние марксисты.
Потому важное значение приобретает статистика по национальному составу и в процентном выражении по губерниям. Если уж говорить об атомной бомбе под Россией, надо сначала посмотреть, а куда она была заложена, что это за фундамент такой был. Порой статистика кажется скучной, но без нее невозможно понять, что происходит, и дать ответы на вопросы “почему, какова причина, где и что делать”. Давайте посмотрим для начала на все население Российской империи за период 1897-1914 годы



Сельское население империи значительно преобладало над городским. Из общего числа жителей174 099 600 человек, в городах жило 24 648 400 человек, то есть всего 14,2%(данные 1913 года). По соотношению численности городского и сельского населения Россия занимала одно из последних меств ряду крупнейших государств начала XX века. И снова нам помогает следующая таблица:Таблица № 2. Соотношение городского и сельского населения крупнейших государств в начале XX века

Теперь рассмотрим национально-языковой состав. В Российской империи в 1917 году проживало свыше 100 народов, не считая небольших этнических групп. По данным переписи 1897 г. (во время которой задавался вопрос не о национальности, а о родном языке) великороссы составляли 43,4 % населения (80,5 млн человек), малороссы 18,4% населения (33,4 миллиона человек) и белорусы 4 млн чел. Все они официально считались ‘‘русскими’’, численность которых, таким образом, составляла 117,9 миллионов человек.
Вместе славянские народы народы (русские, украинцы, белорусы, а также поляки, болгары и другие) составляли порядка 75% населения империи.
• Русский язык - 55,667 млн (44,3%)
• Украинский язык - 22,381 млн (17,8%)
• Польский язык - 7,931 млн (6,3%)
• Белорусский язык - 5,886 млн (4,7%)
Значительной национальной группой были евреи - 5,2 млн чел(4,1%)
Хотя официальным, равно как и самым распространённым родным языком в империи был русский язык, его распространение и владение им были далеко не такими универсальными как сейчас, в эпоху массового образования и средств массовой коммуникации. Даже немцы, значительная часть которых проживала среди русских в Поволжье, продолжали говорить на родном немецком языке и слабо владели русским.Ассимиляция была довольно редким явлением, хотя и затронула некоторую часть финно угорских народов.

Так или иначе, русский язык считали родным менее половины населения страны.
Давайте взглянем на процент верующих. в этом нам поможет следующая таблица:
Таблица № 3. Исповедание религии в России. Данные приведены в процентах

Немаловажное значение имеет сословный состав империи, ибо именно из трех источников – национальный состав, вероисповедание и сословность (элитарность групп) - и возникают центробежные силы, которые раскачивают государство, и в случае его слабости преодолеть эти силы, государство рассыпается.
Таблица №4. Состав населения России (без Финляндии) по сословиям,
на 1000 человек, по данным Всеобщей Переписи 1897 г.

Итак, из всего вышеуказанного мы видим, что к концу XIX века Российская империя была унитарным государственным образованием, включавшим в себя как саму Россию, так и национальные окраины. Национальный вопрос, до того не стоявший так остро, сталпостепенно принимать формы борьбы. Развитие промышленности, производства, торговли, банковского сектора неизбежно вело к необходимости обучения кадров, росла грамотность населения, а с ней повышался и уровень самосознания. Понимая неизбежность возникновения национальной борьбы, правительство царской России стремилось направить ее в русло обоюдной вражды, бросая семена национализма, в формах великорусского шовинизма, разделения на русских и инородцев, и полностью отвергая возможности самостоятельного развития наций в рамках как одного государства, так и в составе некоей федерации. Что интересно, официальных документов, формировавших национальную политику, не существовало, эта политика формулировалась всегда в отношении конкретных конфессий и народов на определенном этапе. В своих мемуарах “Путь русского офицера”, А.И. Деникин, которого не упрекнешь в любви к большевикам и Ленину, пишет: “Надо признаться, что обострению русско-польских отношений много способствовала нелепая, тяжелая и обидная для поляков русификация, проводившаяся Петербургом, в особенности в школьной области… В стенах училища, в училищной ограде и даже на ученических квартирах строжайше запрещалось говорить по-польски, и виновные в этом подвергались наказаниям. Петербург перетягивал струны. И даже бывший варшавский генерал-губернатор Гурко, герой русско-турецкой войны, пользовавшийся в глазах поляков репутацией ‘‘гонителя польскости’’, не раз в своих всеподданнейших докладах государю, с которыми я познакомился впоследствии, указывал на ненормальность некоторых мероприятий обрусительного характера”. Национальные бунты сотрясали империю, равно как забастовки рабочих в развитых промышленных центрах. Пресловутый “польский вопрос” уже тогда стоял очень остро и, наверное, уже тогда возникали зародыши польской русофобии, которая так бурно расцвела в последней четверти ХХ века, и преодолеть которую, видимо, уже невозможно. Не менее важным был и так называемый “еврейский вопрос”. Усиленно насаждался антисемитизм, евреи выселялись за черту оседлости, был негласный запрет на профессии и прием в учебные заведения. Все критические и болевые точки, рано или поздно, не могли не привести к стремлению разрешить национальный вопрос снизу силовым путем.
В связи с этим Ленин в статье “Национальный вопрос в нашей программе” писал, что “социал-демократия всегда будет бороться против всякой попытки путем насилия или какой бы то ни было несправедливости извне влиять на национальное самоопределение. Но безусловное признание борьбы за свободу самоопределения во28
все не обязывает нас поддерживать, всякое требование национального самоопределения. Социал-демократия, как партия пролетариата, ставит своей положительной и главной задачей содействие самоопределению не народов и наций, а пролетариата в каждой национальности. Мы должны всегда и безусловно стремиться к самому тесному соединению пролетариата всех национальностей, и лишь в отдельных, исключительных случаях мы можем выставлять и активно поддерживать требования, клонящиеся к созданию нового классового государства или к замене полного политического единства государства более слабым федеративным единством”
“Ну ладно”, скажете вы, “это же Ленин. А вот что говорят его противники?” Извольте, вот вам пример из Карла Каутского, который в своей работе “Конец Польше?” прямо пишет, что “национальная независимость не так неразрывно связана с классовыми интересами борющегося пролетариата, чтобы должно было стремиться к ней безусловно, при всяких обстоятельствах”. Н-да, хорош гусь, нет чтобы поддержать будущих гигантов мысли и отцов русской демократии, так и он льёт воду на мельницу большевиков. Воистину, и ты, Брут, продался большевикам…
И что же такое получается, граждане либералы и президент? Вы, значит, потрясаете жупелом развала России, инспирированного злым Ленином и кучкой красно-коричневых большевиков, а Ленин (вот, мерзавец-то!) оказывается еще в 1903 году, заявил, что поддержка самоопределения вовсе не обязательна, и даже может быть только в исключительных случаях. Ай-яй-яй, Владимир Ильич, и как вы только посмели подложить такую свинью нынешним либералам и демократам? Где же заложенная вами атомная бомба? Брали бы лучше пример с Ельцина, Кравчука и Шушкевича. Вот они-то истинно либерально и демократично, съехались в Беловежской пуще, выпили-закусили, и с похмельного угара подписали бумажку о развале СССР. И даже то, что сии деяния прямо подпадали под действие Уголовного Кодекса, их совсем не остановило. Кстати, когда российский парламент ратифицировал документ подавляющим большинством голосов: ‘‘за’’ — 188 голосов, ‘‘против’’ — 6 голосов, ‘‘воздержались’’ — 7, тем самым он нарушил ст. 104 Конституции РСФСР, так как для ратификации Беловежского соглашения необходимо было созвать высший орган государственной власти — Съезд народных депутатов РСФСР, поскольку соглашение затрагивало государственное устройство республики, являющейся частью Союза ССР, и тем самым влекло за собой изменение Конституции. В апреле 1992 года Съезд народных депутатов России трижды отказался ратифицировать Беловежское соглашение, вплоть до своего разгона в октябре 1993 года он так и не ратифицировал документа. Но такова вот была жажда власти, однако, что ради нее без колебаний пошли на государственную измену и развал великой страны.
И если Ленин провозглашал, что “национальная программа рабочей демократии: никаких безусловно привилегий ни одной нации, ни одному языку; решение вопроса о политическом самоопределении наций, т. е. государственном отделении их, вполне свободным, демократическим путем; издание общегосударственного закона, в силу которого любое мероприятие (земское, городское, общинное и т. д. и т. п.), проводящее в чем бы то ни было привилегию одной из наций, нарушающее равноправие наций или права национального меньшинства, объявляется незаконным и недействительным – и любой гражданин государства вправе требовать отмены такого мероприятия, как противоконституционного, и уголовного наказания тех, кто стал бы проводить его в жизнь,” то государства СНГ в подавляющем большинстве пошли по пути национализма, что вылилось в итоге в изгнание русского населения, в превращение русских в “неграждан”, и кровопролитные конфликты как в конце прошлого века, так и в веке настоящем.
И тогда, и сейчас, “всякий либерально-буржуазный национализм несет величайшее развращение в рабочую среду, наносит величайший ущерб делу свободы и делу пролетарской классовой борьбы. Это тем опаснее, что прикрывается буржуазная (и буржуазно-крепостническая) тенденция лозунгом “национальной культуры”. Во имя национальной культуры – великорусской, польской, еврейской, украинской и пр. – обделывают реакционные и грязные делишки черносотенцы и клерикалы, а затем и буржуа всех наций”. (В.И. Ленин – Критические заметки по национальному вопросу) И опять Ленин говорит об опасности национализма! Ну что с ним поделать, а? Ни одного подарка либерастам, ни единого словечка им на пользу. Вот и приходится высасывать из пальца, выдавая за истинное, лгать, и имитировать истину. В России этот фокус еще не совсем удался, но вот на Украине, где в результате антиконституционного переворота к власти пришли неофашисты и бандеровцы, национализм вырвался на свободу и во имя своей “гидности и нэзалежности” стал грабить, насиловать, убивать, прикрываясь украинством и национальной идеей, то есть, тем, что еще критиковал Ленин, и что поставили себе в заслугу Ельцин, Кравчук, Шушкевич и компания. Они, как и прочие либералы, забыли о том, что с помощью национализма решить национальный вопрос невозможно. Это тупиковый путь, путь обострения
30
национальной вражды, приводящий к уничтожению. Что было доказано практикой националистов ХХ века, начиная с германского национализма, и заканчивая Порошенко и его присными.
Для любителей “просвещенного и доброго” Запада, под знаком любви к которому выступают наши либералы, я приведу всего лишь одну цитату Черчилля: “Я не признаю, например, что какая-то великая несправедливость была совершена по отношению к американским индейцам или к аборигенам в Австралии. Я не признаю, что этим людям был нанесен ущерб в результате того, что более сильная раса, более высокоразвитая раса или, во всяком случае, более умудренная раса, если так можно выразиться, пришла и заняла их место”.
Теперь, прежде чем рассмотреть зарождение и развитие марксизма, следует более подробно рассказать о Г.В. Плеханове и о той роли, которую он сыграл в развитии марксистского и рабочего движения в России. Итак, Плеханов Георгий Валентинович. Дальнейшее изложение справки дано на основе Литературной энциклопедии в 11 т.; М.: издательство Коммунистической академии, Советская энциклопедия, Художественная литература. Под редакцией В. М. Фриче, А. В. Луначарского. 1929—1939.
Один из первых теоретиков марксизма в России, видный деятель II Интернационала, литературный критик. Родился в 1856 в небогатой помещичьей семье, в селе Гудаловке Липецкого уезда Тамбовской губернии. Окончив курс Воронежской военной гимназии, в 1873 поступил в Константиновское военное училище, через год перешел в Горный институт. В 1875 вступил в ряды революционных народников, был одним из организаторов ‘‘Земли и воли’’. В 1876 принимал участие в известной демонстрации на Казанской площади в Петербурге. Еще будучи народником, вел революционную пропаганду среди рабочих,выступал на собраниях перед рабочими, писал прокламации, принимал участие в руководстве стачками и т. д. В 1878 стал одним из редакторов журнала “Земля и воля”, составил программу этой партии. В 1880 Плеханов эмигрировал за границу. Здесь он стал изучать теорию марксизма и приобщился к практической деятельности социал-демократии. Порвав с народничеством, в 1883 основал за границей (совместно с П. Б. Аксельродом, В. И. Засулич, Л. Г. Дейчем и Игнатовым) первую русскую социал-демократическую организацию — группу “Освобождение труда”. Об изданиях ‘‘Освобождения труда’’ Ленин впоследствии писал: “Литературные произведения этой группы, печатавшиеся без цензуры за границей, стали впервые излагать систематически и со всеми практическими выводами идеи марксизма”. Следует заметить, что в плехановской критике народничества, сыгравшей огромную роль в деле разрушения народнических иллюзий, не было того понимания специфических условий России, того классового анализа народничества и обоснования задач пролетарского социализма в России, которые проникают собою работы Ленина. Плехановская критика народничества была абстрактной и вела к недоучету и игнорированию крестьянства в революции.
В 1889 Плеханов участвовал в образовании II Интернационала. В своей речи о положении революционного движения в России он сказал: “Революционное движение в России может восторжествовать только как революционное движение рабочих. Другого выхода у нас нет и быть не может”. В этой формуле выразилось полное осознание краха народнических иллюзий и утверждение единственно верного пути для революционного движения в России, по которому и пошла наша революционная социал-демократия.
Роль Плеханова как теоретика марксизма в России выразилась как в переводах классических произведений марксизма, так и в самостоятельной популяризации идей марксизма. В конце 90-х гг. П. принимал близкое участие в журнале ‘‘Новое слово’’, органе легальных марксистов. В этот период своей деятельности Плеханов вел активную борьбу с различными попытками ‘‘ревизовать’’ Маркса и выхолостить революционное содержание его учения. Плеханов принимал активное участие во II съезде РСДРП, выступая вместе с Лениным против меньшевиков. Однако вскоре после окончания съезда Плеханов начал обнаруживать колебания, которые привели его в лагерь меньшевиков. В революции 1905 П. шел с меньшевиками. Резко выступая против большевистской тактики, против руководящей роли пролетариата в революции, против идеи перерастания буржуазной революции в социалистическую, против революционно-демократиче32
ской диктатуры пролетариата и крестьянства, Плеханов утверждал, что революция 1905 была общенациональной, буржуазной, и призывал ориентироваться на буржуазно-либеральные группы. На IV и V съездах партии Плеханов стал во главе меньшевиков; но, когда в годы реакции среди меньшевиков возникло течение “ликвидаторов”, призывавших всю борьбу с царизмом перенести на легальную почву, Плеханов выступил против, поддерживая Ленина в его борьбе за революционную, нелегальную партию. Во время империалистической войны был во главе оборонцев. На своих социал-шовинистических позициях Плеханов остался и после Февральской революции. После июльских дней дошел в своих контрреволюционных требованиях до лозунга установления “твердой власти”, до фактической поддержки корниловской диктатуры. К Октябрьской революции отнесся враждебно; однако, оставаясь противником советской власти, он категорически отказался выступать против пролетариата.
В конце 1917 здоровье Плеханова сильно ухудшилось, и он был перевезен в один из санаториев в Финляндии. 30 мая 1918 он скончался и был похоронен в Ленинграде, на Волковом кладбище, рядом с могилой Белинского, неподалеку от могилы Добролюбова.
Значение Плеханова для России невозможно переоценить или недооценить. Нет сомнения в том, что не было бы Плеханова, не было бы и России в ее современном виде. Для понимания сложной и неоднозначной фигуры следует привести учитывать то, что Плеханов временами и в определенных границах сближался с Лениным и с большевиками. Ленин, однако, в случаях такого сближения никогда не забывал того, что отделяет его от Плеханова, и не смотря на разногласия, высоко его ценил. “Ни от чего не отрекаясь, — писал Ленин в один из таких моментов “сближения” с Плехановым в связи с общей борьбой против “ликвидаторства”, — ничего не забывая, никаких обещаний об исчезновении разногласий не делая, мы общее дело делаем вместе”. Недаром, уже вскоре после Октябрьской революции, Ленин дал указание на печать собрание его сочинений, а одно из первых высших учебных заведений Советской России получило его имя. В своей брошюре “Еще раз о профсоюзах” он писал, что “нельзя стать сознательным настоящим коммунистом без того, чтобы изучать - именно изучать - все, написанное Плехановым по философии, ибо это лучшее во всей международной литературе”.
Для нас, русских, Плеханов это мостик от народничества второй половины XIX века, в век XX, когда Первая мировая война окончательно обнажила несостоятельность царизма и его нежизнеспособность, как общественной формации. А потому, чрезвычайноважно взглянуть на то, как все же зарождалось революционное движение в России в послереформенный период, какие причины привели народников к расколу, и как, в конечном счете, это повлияло на победу революционного крыла социал-демократов.
Народничество, как идеология, появилась в Российской империи в 1860—1910-х годах. Объективными условиями появления такой идеи являлись последствия противоречивости реформы 1861 годы, которая, хотя и дала свободу крестьянству, но при этом не дала широких возможностей для развития капитализма, в сравнении со странами западной Европы, а также наличие крестьянской поземельной общины. Исторически, народничество представляет собой закономерный этап расширения революционной базы общества. То есть, берет истоки в декабристах. Некоторым образом, основы идеологии народничества были сформулированы на рубеже А. И. Герценом, который увидев поражение революций 1848-1849 годов, стал искать решение вопроса переустройства общества в русском общинном социализме. Согласно воззрениям Герцена, крестьянская идея права на землю и мирское самоуправление должны были стать основой построения социалистического общества.
Сторонники народничества призывали к сближению с народом в поиске своих корней, своего места в мире. Движимые поисками “народной мудрости”, разночинцы-народники обусловили появление второго этапа революционного движения в России, пришедшим на смену декабристам и стали предшественниками марксистского этапа. Наибольшее влияние данное течение имело в 1860-80 годы, после чего пошло на спад, хотя отдельные представители народничества были и в 1910-х годах ХХ века. В исторической науке выделяют следующие направления народничества: революционное, либеральное и анархистское.
И как бы ни было нам интересно исследовать движение народничества в целом, сама идея книги и её объем, не позволяют раскрыть тему в подробностях. Потому укажем лишь основные вехи и этапы движения, сыгравшего немаловажную, а возможно и ключевую роль развития общества в России в конце XIX и начале ХХ века.
Итак, кто составлял главных идеологов народничества? В 1861—1864 наиболее влиятельным тайным обществом Петербурга была первая “Земля и воля”, но организация самораспустилась, оставшись даже не раскрытой царскими охранительными органами. В 1876 возникает вторая “Земля и воля”, которая организовала первую в истории России демонстрацию — 6 декабря 1876 у Казанского собора в Петербурге. На ней было развернуто знамя с лозунгом ‘‘Зем34
ля и воля’’, выступил с речью Г. В. Плеханов. В конце 1879 она распадается на две организации: “Черный передел” и “Народную волю”. Начинается этап не просто идеологической борьбы, возникают зачатки попыток изменения или свержения существующего строя. Народники пытаются использовать путь хождения в народ, пытаясь вести пропаганду среди крестьянства. Вскоре простое хождение сменяется на поселения, что тоже не принесло значительного успеха. Позже получили распространение “теория малых дел” и “опрощение”. Была создана и “рабочая группа”, чтобы продолжать агитацию на заводах и предприятиях Петербурга, Харькова и Ростова. Но не смотря на все усилия, должного результата это не принесло. Как результат, разочарованная неудачами хождения в народ, и стремясь осуществить насильственный переход к социализму, “Народная воля” выбирает путь террора.
Яркими и самобытными фигурами в предмарксистский период являлись также Н.К. Михайловский и М.А. Бакунин. Кем же они были, что исповедовали и за что боролись? По определению Ленина Николай Константинович Михайловский был одним из лучших представителей взглядов русской буржуазной демократии в последней трети прошлого века. публицист и критик, один из теоретиков народничества. Однако, нарастающего с середины 80-х годов рабочего движения он не замечал и не понимал. В сущности, он был эклектиком, и отрицая неизбежность развития капитализма в России и его относительную прогрессивность, Михайловский в начале своей деятельности отрицал необходимость политических реформ в духе политической демократии, считая неизбежным вместе с политическим преобразованием русского общества и капиталистическую трансформацию российского народного хозяйства. Свою деятельность после 80-х годов. он посвятил борьбе с правительственной и общественной реакцией, ведшейся им с точки зрения народнического миросозерцания. Марксизма, возникшего в России, он сначала просто не заметил, а с 90-х годов вступил с ним в отчаянную борьбу, расценив его как одно из проявлений все той же реакции. В одном из своих писем он написал: “откровенно говоря, я не так боюсь реакции, как революции”. Движения масс он не замечал и делал ставку на террор, сблизившись с “Народной волей”, хотя и не вступая в нее формально.
Михаил Александрович Бакунин. Что мы знаем о нем? Многие могут только сказать, что он был анархистом. И все. А ведь Бакунин был неординарной личностью, в 1848 году активно участвовал в революции во Франции, в мае 1849 года он стал одним из руководителей восстания в Дрездене, был арестован, приговорен к пожизненному заключению и в 1851 году выдан России. Находясь в заключении в Петропавловской крепости, Бакунин написал по требованию российского императора Николая ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; I; своё известное произведение “Исповедь”, в котором изложил свой взгляд на революционное движение и славянский вопрос. В конце 1862 года выпустил брошюру “Народное Дело. Романов, Пугачёв или Пестель?”, в которой писал, что Александр II не понимает своего предназначения и губит дело всей династии. В этой брошюре впервые ставятся определённые народнические задачи русской передовой молодёжи и затем повторяется та же программа славянского федерализма. Бакунин был членом II Интернационала, хотя позже был исключён из него незначительным большинством голосов. Самой главной задачей социальной революции Бакунин считал разрушение исторических централизованных государств, с заменой их свободной, не признающей писаного закона, федерацией общин, организованных по коммунистическому принципу. Социалистическая модель Бакунина получила название анархо-коллективизм. В этой социальной системе, как и в марксизме, основная роль отводилась рабочим и крестьянам. Им же на коллективных началах принадлежали средства производства. Предполагалась наличие развитой системы социальной поддержки, таких как равное и бесплатное образование для всех детей. Государственные органы и структуры отвергались категорично. Однако, в отличие от Маркса, Бакунин отрицал необходимость диктатуры пролетариата, считая её угрозой всему делу социальной революции и предпосылкой возврата к авторитаризму. Принципиально отклонял статичные и иерархические системы власти в любой форме, а также не признавал любую форму власти, исходящую от воли государя или даже от государства с всеобщим избирательным правом.
Первого марта 1881 года народовольцами-террористами был убит Александр II. Это трагическое событие привело к тому, что линия реформ была оборвана. На престол взошел Александр III (1881 — 1894 годы). Он вошел в историю как “Миротворец”, так как был противником разрешения международных конфликтов военными методами. Во внутренних делах он был глубоко консервативен.
Восьмого марта 1881 года Советом министров был отвергнут проект конституции Лорис-Меликова. А 29 апреля 1881 года был обнародован манифест “О незыблемости самодержавия”.
14 августа 1881 г. было утверждено уже упоминавшее выше “Положение о мерах к охранению государственной безопасности и общественного спокойствия”, по которому любая местность могла быть объявлена на чрезвычайном положении, а каждый ее житель
36
подвергнут аресту, сослан без суда на пять лет, предан военному суду. Местная администрация получила право закрывать учебные заведения, торговые и промышленные предприятия, приостанавливать деятельность земств и городских дум, закрывать органы печати. Изданное как временное, сроком на три года, это Положение возобновлялось по истечении каждого трехлетия и действовало вплоть до 1917 г. Контрреформы 1882 — 1893 годов свели на нет многое положительное из того, что дали реформы 1863 — 1874 годов. Они ограничили свободу печати, самостоятельность местного самоуправления и его демократичность. Контрреформы конца XIX в. фактически ликвидировали путь демократических преобразований, открытых реформой.
Те, кто считал необходимым отказ от методов террора, в частности, Г.В. Плеханов, Л. Г. Дейч, П. Б. Аксельрод и другие, объединились в новое политическое образование, назвав его “Черный передел” (имелось в виду перераспределение земли на основании крестьянского обычного права). После ареста части чернопередельцев в конце 1881 — начале 1882, Плеханов, Засулич, Дейч и Стефанович эмигрировали в Швейцарию, где, ознакомившись с марксистскими идеями, создали в 1883 в Женеве группу “Освобождение труда”.
Во второй половине 1890-х годов небольшие народнические группы и кружки, существовавшие в Петербурге, Пензе, Полтаве, Воронеже, Харькове, Одессе объединились в Южную партию социалистов-революционеров (1900), другие — в ‘‘Союз эсеров’’ (1901). Их организаторами выступили М. Р. Гоц, О. С. Минор и другие, все они бывшие народники. В 1902 г. была создана Партия социалистов-революционеров, идеологией которой было народничество.
Как мы видим, разброд и шатание, присутствовавшие с самого зарождения народничества, непонимание местных условий, довольно быстро привели к распаду народничества на отдельные, порой диаметрально противоположные течения мысли, которые под разным углом рассматривали сложившуюся ситуацию в обществе и мучительно искали пути трансформации общества. Главный итог последних десятилетий ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; ; XIX; века – расслоение политических сил, делавших ставку на разные классы общества, первые, социал-революционеры, на крестьянство, и вторые, социал-демократы, на рабочий класс.
Выше уже было отмечено, что во второй половине XIX века резко стала расти численность рабочего класса, обусловленная вытеснением части рабочей силы из деревни в город, и формированием рынка свободной рабочей силы. Но скованная пережитками феодальной системы, не имея достаточного капитала, хорошо обученных квалифицированных кадров, промышленность не могла расти высокими темпами, и развивалась всего в нескольких промышленных районах. Благодаря отсутствию фабричного законодательства, нарождающаяся буржуазия уже тогда стремилась к максимальному извлечению прибыли, при минимальном обеспечении рабочих. Что не могло не приводить сначала к стихийным, а потом и организованным выступлениям рабочих против капитала. Приведем наиболее крупные и значимые: 1879 год – забастовка рабочих Новой бумажной фабрики Шау, 1888 год – общая забастовка нескольких фабрик в Шуе, 1889 год – забастовки в Шуе, Иваново-Вознесенске и Коврове.
В наше время часто приходится слышать стенания о том, что какую благословенную Россию мы потеряли. Чтож, давайте окунемся в реальность того времени, и посмотрим, какую же Россию мы потеряли.
Оставим в стороне эмоции и обратимся к документам и цифрам. В первую очередь посмотрим, что же представлял из себя рабочий класс в юридическом смысле, какие законы регулировали деятельность предпринимателей, ограждали или ограничивали произвол как буржуазии, так и административно-чиновничьего аппарата.
В конце XIX и начале XX века, в России возник и сразу же приобрел остроту рабочий вопрос. Он означал борьбу российского пролетариата за улучшение экономического и социального положения, которое было крайне тяжелым: низкая заработная плата (21—37 рублей), продолжительный рабочий день (11—14 часов), громадные штрафы (за поломку инструментов, нарушения дисциплины и т. п.), плохие жилищные условия, отсутствие охраны труда, политических свобод и профессиональных союзов, способных защищать экономические интересы рабочих. В 1885—1886 гг. были приняты законы, установившие предельный размер штрафов, учреждавшие фабричную инспекцию, призванную следить за нарушением законов предпринимателями, и запрещавшие работу женщин и подростков в ночное время. Однако эти меры не внесли заметного улучшения положения и не остановили борьбу рабочих. Стачки летом 1896 года и зимой 1897 года вынудили правительство принять закон (1897 год) о сокращении продолжительности рабочего дня до 11,5 часов, но фабриканты повсеместно и безнаказанно нарушали его под разными предлогами (срочный казенный заказ и т. п.). Были также расширены права фабричной инспекции, которая должна была предупреждать возможные причины забастовок, но и эти меры не остановили рабочее движение, которое под влиянием революционной пропаганды
38
включилось в политическую борьбу и стало одним из мощных проявлений социально-политического кризиса в России.
Правительство пыталось решить его тремя методами. Первый — усиление репрессий: за участие в стачках рабочие подлежали уголовной ответственности, их могли арестовать, заключить в тюрьму, выслать на родину с запрещением проживать в крупных промышленных городах. Второй — издание новых законов: с 1901 г. учреждались пенсии рабочим казенных предприятий, потерявшим трудоспособность на производстве; в 1903 году закон установил компенсацию фабрикантами рабочим, получившим травму на производстве, и ввел право рабочих выбирать из своей среды старост, призванных следить за соблюдением предпринимателем условий найма. Третий — развертывание “попечительной” политики, которая вылилась в создание легальных рабочих организаций под наблюдением полиции для отвлечения пролетариата от политической борьбы.
А теперь посмотрим на любопытные статистические данные:
Покупательная способность дореволюционного рубля (по московским газетам 1911 года)
Годовое жалованье (так называли зарплату или офицерское довольствие) москвичей в 1911 году:
Госслужащие: чиновники старше 8 класса, следователи инспекторы – от 3000 до 4000 рублей. Жалованье госслужащим выдавалось обычно каждое 20-е число. Служащий приобретал и ремонтировал мундир за свой счет.
Интеллигенция (бухгалтеры, фельдшеры, инженеры, журналисты) 1000 - 1500 рублей.
Офицеры 800 - 2000 рублей. (сумма выдавалась третями – раз в 4 месяца) Мундир, снаряжение и личное оружие офицер покупал за свой счет, так что денег у него оставалось меньше, чем у рабочего. Сравняться с интеллигенцией могли капитаны, получавшие 1000 рублей, и более высокие чины.
Учителя и воспитатели: “старшие учащие” - 660 рублей и квартира с отоплением и освещением, “классные учащие” - 460 рублей жалованья и 240 рублей квартирных.
Городовые – 200 рублей с предоставлением жилья семье в казарме.
Рабочие редких специальностей (например, электромонтеры) – 700 рублей.
Средний рабочий - 285 рублей, работница - 200 рублей.
Для большинства москвичей бюджет 1 рубль в день – мечта. Бытовало высказывание: “зарплата начинающей проститутки начинается там, где заканчивается работа хорошей портнихи”.
Извечный жилищный вопрос существовал и тогда: койка в коечно-каморочном рабочем общежитии – 2 рубля в месяц, каморка – 5-6 рублей в месяц; снять 3 крошечных комнатки с кухней без удобств стоило 40-50 рублей в месяц. Теперь соотнесите эти цифры с зарплатами, и вы получите картину “благополучия” дореволюционной России. А ведь кроме жилья требовалось есть и пить, одеваться, и хоть как-то обеспечивать духовные потребности. В конце книги желающие могут посмотреть Приложение №1, где даны цены на основные продукты питания. Ну и необходимо указать цены на лошадь – от ста рублей, и на хорошую корову – от 60 рублей. Вот и представьте себе крестьянина, желающего приобрести себе хотя бы одну лошадь и одну корову. Становится ясно, что экономическая основа существования прямо толкала рабочих на борьбу за свои права.
В 1912 г. Государственная дума приняла закон о государственном страховании от несчастных случаев и по болезни, но он распространялся только на 15% рабочих казенных предприятий и лишь создавал видимость заботы правительства о трудящихся. 8-часовой рабочий день законодательно не был введен в России вплоть до Октябрьской революции 1917 г.
Выступления рабочих не могли не привлечь внимания первых марксистов. И уже в январе 1888 года группа “Освобождение труда” публикует проект “Программы русских социал-демократов”. Чего же требовали марксисты? Давайте посмотрим на следующие положения проекта:
1. Русские социал-демократы, подобно социал-демократам других стран, стремятся к полному освобождению труда от гнета капитала. Такое освобождение может быть достигнуто путем перехода в общественную собственность всех средств и предметов производства,
2. Непосредственное участие граждан в заведовании общественными делами предполагает устранение современной системы политического представительства и замену ее прямым народным законодательством.
3. Но так как освобождение рабочих должно быть делом самих рабочих, так как интересы труда в общем диаметрально противоположны интересам эксплуататоров и так как поэтому высшие классы всегда будут препятствовать указанному переустройству общественных отношений, то неизбежным предварительным его условием является захват рабочим классом политической власти в каждой из соответствующих стран. Только это временное господство

рабочего класса может парализовать усилия контрреволюционеров и положить конец существованию классов и их борьбе.
Как видим, уже тогда Плеханов и другие, понимали необходимость переустройства общества, и давали свое видение путей развития. Проект программы вызвал кумулятивный эффект, и примерно с 1888 года резко возрастает число марксистских кружков: возникает кружок в Казани, во главе с Н.Е. Федосеевым, в Минске, Москве, Санкт-Петербурге, и других городах. В апреле 1890 года в Варшаве прошла первая маевка рабочих, что ознаменовало собой качественно новый этап рабочего движения в России.
И наконец, в 1895 году образовался “Союз борьбы за освобождение рабочего класса”, в котором активное участие принял Владимир Ленин. В следующей главе мы более подробно рассмотрим деятельность этого кружка, его борьбу с “экономизмом” и “легальным марксизмом”, пока же укажем, что именно “Союз борьбы” организовал переход от пропаганды разрозненных марксистских кружков к более широкой агитации среди рабочих. Что, в конечном итоге, привело к созданию РСДРП и переходу рабочего движения на качественно новый этап.
“