По следам двух писателей

Я вспомнил живописные берега Псла в Мануйловке на Полтавщине. Захотелось вновь увидеть тихое село, утопающее в буйной зелени, а в нём - музей Алексея Максимовича Горького.
Вспомнил историю молодого влюблённого Алёши Пешкова. Безответная любовь довела парня до отчаяния и, он не задумываясь решил покончить с собой. К счастью судьба распорядилась иначе. Пуля не попала в сердце, но повредила лёгкое.
Как знать? Быть может благодаря этому драматичному случаю на Полтавщине появился музей великому пролетарскому писателю.
Чтобы лечиться за границей, у начинающего писателя не было средств и, он выбрал скромный уголок Украины - Мануйловку. Именно здесь Алексей Максимович не только врачевал тело и душу, но и продолжал писать.
Я собрался посетить село, которое не видел более сорока лет. Ехал туда и представлял какие изменения произошли там. Я увидел какими большими стали осины, посаженные в год создания музея. Глядя на них, почувствовал как распоряжается время...
Но как я радовался новому открытию, которое неожиданно сделал для себя, увидев в маленьком селе ещё один музей - музей Григора Тютюнника. И хотя Григор Михайлович родился в Шиловке, (это тоже на Полтавщине)следы его писательской деятельности находятся в Мануйловке. Здесь по крупицам собирает и хранит всё связанное с именем украинского писателя Нина Леонтьевна Шмалько - поэтесса и почитательница его творчества.
- "Нет загадки таланта. Есть вечная загадка любви", - говорил Григор Михайлович.
Именно большая любовь привела писателя в этот живописный уголок.
- "Я полюбил девушку из нашего факультета, - писал домой Тютюнник, - но с украинского отделения.Полюбил так, как может любить человек впервые".
Женившись на Людмиле Васильевне, молодой писатель приехал из Киева в дом тёщи, Веры Дмитриевны Корецкой. Оценив красоту увиденного села, решил, что оно может быть прекрасным местом для творческой работы...
Войдя в помещение, я смотрел на стол, на кровать, на стены, которые подсказывали чем занимался писатель в свободное время. В моём воображении оживало всё и, казалось тёплым от былого присутствия художника, безвременно ушедшего от нас.
Я выходил из помещения, затем вновь входил и прислушивался к шорохам. Казалось, что Григор Михайлович вот-вот войдёт и продолжит работу уже над новым рассказом, а я буду первым свидетелем нетленных строк украинского гения.