Строптивая пианистка

                Подходила к концу  вторая неделя апреля. Солнце день ото дня пригревало землю всё сильнее, растапливая во дворах  последний снег, осушая огромные чёрные лужи. На газонах несмело пробивалась молодая травка, добавляя свежие весенние оттенки в скучную прошлогоднюю  палитру.
 
                Маленькая Полинка сидела за столом перед большим окном и с удовольствием уплетала сладкую овсяную кашу. Утро выдалось чудесное. Небо было по - летнему голубым и чистым, ни одного облачка. Солнце весело играло в зелёных кронах соснового леса.

                Позавтракав и убрав тарелку в раковину, Полинка потопала в свою комнату. Нужно было поспешить. Через два часа начнётся урок в музыкальной школе, а домашняя работа ещё не готова. Малышка раскрыла альбом для музыкальных занятий.

                Под нотной записью короткой детской пьесы в графитовой  траве прятались на толстых ножках чёрно-белые грибы-боровички. Девочке требовалось их раскрасить. Полинка задумчиво поглядела на рисунок и перевернула страницу.

                — Песенка про Мурочку, — прочитала она вслух.

                Музыкальная история про кошку-Мурочку состояла из четырёх четверостиший.  Юной ученице нужно было придумать пятое.

                Малышка приступила к работе. К первой её части она отнеслась весьма и весьма легкомысленно. Стройный ряд грибов-боровичков в одну минуту был лихо заштрихован коричневым карандашом, который  вылезал  за контуры рисунка тут и там.

                — Полинка, может быть, тебе стоит проявить немного фантазии и аккуратности,  — мягко сказала мама, глядя на почти уже законченную работу.

                — Я что, по-твоему, должна рисовать тут радужные грибы! — возмутилась малышка. — И так сойдет!

                — Но тебе тогда не поставят пятёрку, — привела мама, как ей казалось, весьма веский довод.

                — Ну и пусть! — стояла на своём бунтарка. — В жизни нужно разнообразие!

                Покончив с первой частью домашнего задания, Полинка тут же принялась за вторую. Она самостоятельно придумала пятый куплет  из двух строчек и записала его в альбом огромными буквами, большая часть которых смотрела в обратную сторону:

                Будет Мурка на полянке танцевать,
                Будет с кисками, собачками играть.

                — Мамочка, я оказывается, поэт! — Довольная собой, Полинка засобиралась в музыкальную школу.

                Приближалась пора выпускных праздников. У Полинки их намечалось целых три:  в детском саду, в школе раннего развития "Малышок", а также в школе английского языка для самых маленьких с весёлым названием "Смурфики". Впереди — итоговые занятия, всевозможные репетиции, покупка  нарядного платья и прочие приятные и ответственные хлопоты.

                Всё бы, казалось, хорошо. Если бы... не накопившаяся за  год усталость!  Да ещё, вдобавок, солнечные лучи, коварно заливающие учебные комнаты в самый разгар занятий, мешают сосредоточиться. Внимание малышей рассеивалось, взгляд их то и дело устремлялся за окно, а ноги под партами неустанно били чечётку, готовые, не дожидаясь окончания урока,  бежать на весеннюю улицу. 

                К рассеянности и   неусидчивости  у Полинки добавилась ещё одна проблема — в малышке проснулся  бунтарский дух. До наступления весны он дремал в ребёнке где-то очень глубоко, изредка лишь напоминая о себе кратковременными выбросами накопившейся энергии.  Но теперь, окрепший после зимней спячки, он не желал больше молчать.

                Начался субботний урок музыкальной грамоты. Учительница Елена Михайловна, взяв шариковую ручку с красной пастой, отправилась по рядам, чтобы поставить всем юным ученикам в альбомы традиционные большие пятёрки. Подойдя к Полинке и заглянув в её альбом, Елена Михайловна  озадаченно произнесла:

                — Полинка, как у тебя всё неаккуратно раскрашено! Переделаешь и принесёшь рисунок к следующему занятию.

                — Нет, не буду! — бросила в ответ юная ученица, даже слегка подпрыгнув на стуле от негодования.

                — Ну, тогда я тебе поставлю только тройку, — серьёзно ответила учительница.

                — Ставьте тройку.

                — Да... такое в моей практике впервые, — произнесла Елена Михайловна со смешанным чувством и удивления, и восхищения одновременно.

                — Ну, вот, наконец, у меня разнообразие! —  радостно воскликнула девочка и  с интересом принялась разглядывать появившуюся в углу альбомной  страницы маленькую красную тройку. 

                Малышка так увлеклась процессом...  почти трепетного любования предметом своего разнообразия, что совершенно не замечала обращенную в её сторону дюжину детских мордашек. Большинство из них выражали истинное  уважение, другие — недоумение, в глазах же двух остальных  читалось немалое осуждение.

                — Ребята, кто придумал пятый куплет к нашей песенке про Мурочку? — перешла Елена Михайловна к проверке второй части домашнего задания.

                Полинка подняла чёрные глазки на учительницу и громко сказала:

                — Я придумала шестой куплет!

                Двенадцать пар округлившихся от удивления детских глаз снова уставились на  Полинку.

                — Ты хотела сказать пятый, — поправила учительница.

                — Нет, шестой!

                — Почему шестой? Ведь в песне всего четыре куплета! Значит, твой будет пятый! — продолжала отстаивать неопровержимую истину Елена Михайловна.

                — Нет, шестой! — не унималась бунтовщица.

                — Ну почему шестой? — всплеснула руками Елена Михайловна, готовая уже сдаться.

                — Потому, — со всей серьёзностью произнесла девочка, — что пятый куплет придумал кто-то другой, а я — шестой!

                — Читай шестой куплет, — обречённо промолвила Елена Михайловна.


***
            
               Полинка вернулась домой в  отличном настроении. Ей не терпелось поскорее рассказать домашним о чудесных событиях дня. Вскоре пришла бабушка на традиционное субботнее чаепитие.   Выслушав  с большим интересом историю про шестой куплет и желанную тройку,  бабушка подошла к пианино и раскрыла стоявший на пюпитре альбом с нотами.

                — Полинка, как называется этот символ? — бабушка указала на тонкую дугообразную линию, объединяющую несколько нот под нотоносцем.

                — Это легато, — тяжёло вздохнув, ответила внучка. — Настоящее мучение для ребёнка!

                Решив больше не углубляться в невероятно сложную теорию музыкальной науки, бабушка предложила перейти к практической части.

                — Полинка, сыграй что-нибудь на пианино! А то я давно уже не слышала, чему ты  там в музыкальной школе научилась.

                —  Конечно, баб! — Воодушевленная, Полинка села за инструмент и с важным видом принялась листать нотный сборник.  Найдя, наконец, нужную страницу, юная солистка объявила:

                — Бабушка, слушай! — и провела несколько  раз ладошкой в месте сгиба  альбома, дабы в ответственный момент тот не вздумал предательски перелиснуться.

                — Полинка, а как песня-то называется? — вполголоса спросила бабушка.

                — Плясовая, — бодро ответила юная пианистка и опустила ручки на клавиши.

                Партитура того незатейливого музыкального шедевра требовала его исполнения в скором темпе allegro.  Вот только малышке никак не удавалось его добиться. Не отрывая глаз от нот, она сосредоточено стучала по клавишам всеми десятью пальчиками, при этом замедляя произведение раза так в два, а то и в три.  Бабушка из каких-то своих  тайных суеверных представлений некоторое время на внучку не смотрела. Она сидела на диване, опустив голову и разглядывая собственные руки. Наконец, её душа не выдержала несправедливости и она сказала:

                — Полинка, если это плясовая, значит её нужно играть быстро!

                — Я быстро не умею, — заявила  маленькая пианистка, не прерывая  исполнения.

                — Ну... как же! — решила  не отступать бабушка. — Плясовую нужно играть быстро, ведь под неё плясать надо! — Бабушка наивно надеялась, что её неоспоримые доводы помогут  внучке ускорить темп  произведения до задуманного композитором.

                Но маленькая Полинка сама была не лыком шита и не раз уже давала отпор разного рода цензорам. Она прервала игру, повернулась всем корпусом к критикующей стороне и,  разведя ручки  в стороны, выпалила:

                — Вот кому надо плясать быстро, пусть и пляшет быстро, а музыкант будет играть так,  как он может!

                Произнеся всё это, Полинка повернулась к инструменту и закончила исполнение в том же, медленном,  темпе.