Грот

    Грот был неприятно влажным, склизким и тёмным. Каменные плиты, искусно уложенные неизвестным мастером, выскальзывали из-под ног. Под сводом на удивлением ровными рядами свисали могучие сталактиты, подобаясь зубам огромного хищника. В глубине грота мерцал одинокий огонёк, отчаянно пробивающийся сквозь тьму, единственный источник света. Если не считать оставшийся позади угловатый вход, откуда едва доносилось дыхание лунной ночи.
    Риндвак осторожно двигался на огонёк, следя за каждым шагом. Пол вот-вот был готов выскочить из-под ног. Кажется, прошло больше получаса, а он продвинулся лишь на половину. Плотная меховая одежда спасала от холода пещеры, что был таким же неприятным и склизким, как вся царившая атмосфера. Находившийся на высоте трёх человеческих ростов на входе, сейчас свод стал заметно сужаться. Сталактиты мельчали и вовсе исчезли так, что теперь в паре метрах над головой тянулся гладкий цельный камень.
    По мере приближения к источнику света из темноты вырисовывались очертания лодки. На мачте без паруса был закреплён светильник с огарком свечи. Сама же лодка была завалена на бок, словно небрежно брошенная, на скальном полу. Стоило Риндваку подойти вплотную, что можно было заглянуть на дно лодки, огонь в секунду ослаб и погас. В гроте воцарила непроглядная тьма. Так, что нельзя было увидеть собственную ладонь перед лицом.
    Время потеряло счет. Воздух сделался непроницаемо-густым. Пытаясь нащупать единственный ориентир, Риндвак не смог обнаружить перед собой лодки. Страх проник в сердце война. Меч все так же отягощал пояс, но Риндвак пока не был готов обнажить оружие. Его предупреждали, что со злыми намерениями нельзя входить в грот. Дышать вновь стало возможно, под ногами захлюпало, по полу широким тонким потоком струилась вода. Её странное зеленоватое свечение заполнило темноту. Вода была везде, она текла по своду, не скатываясь вниз, омывала стены пещеры, всегда устремляясь куда-то вперед. Риндвак доверился чувствам и пошёл следом. Вскоре из тьмы начали вырисовываться знакомые очертания лодки. Грот закончился тупиком, где на полу растеклась лужа зеленоватой воды, на мирной глади которой покоилось судно. Из трюма послышалось движение, и на палубу вышел человек с зажженным в руке фонарем.
    Им оказался немолодой мужчина в рваном чёрном плаще, такой же широкополой шляпе, с тонкой неопрятной бородкой и баками. Его зелёные глаза отражали свет огня, делая его похожим на ночного хищника. Он заговорил первым:
    - Кто пожаловал в мою обитель, кто осмелился ступить на запретную землю, войти в старый грот? - его голос был хриплым и безмерно уставшим.
Немалых усилий стоил войну ответ, но он смог его держать, переборов страх:
    - Я, Риндвак, член Великого племени Юдабы, сын Арвасгеда. Я пришёл просить об услуге.
    - А есть ли тебе чем платить?
    - Да,- с этими словами Риндвак передал мужчине старую золотую монету, уже почерневшую, но с всё еще читаемой надписью "Ferda'klas".
    - Что ж, Риндвак, сын Арвасгеда, прошу на борт. Но учти, тебя нельзя будет покидать лодку, пока мы не вернемся, иначе останешься навсегда в королевстве вечного сна.
    И стоило войну подняться на борт, как лодка растаяла, словно мираж, не оставив после себя и круга на воде. Неоднократно люди приходили в мрачный грот в поисках ответов на своим немые вопросы. Многие не возвращались из путешествия в молчаливое королевство. Это был их выбор. А лодочник так и продолжал исполнять свое дело, вверенное ему неизвестно когда и неизвестно кем. Сейчас путь к гроту утрачен, легенда забыта, но в сознании людей всегда будут жить те, кого с нами больше нет.