Петелька, петлица, петля

Жило-было oбыкновенное необыкновенное дитя.

- Нам лучше без него,  сказала еще молодою овдовевшая женщина своей дочери, выплетая черные ленты из её косичек. Так потом, осиротевшей, остриженной, она в школу пошла.
Она- школьница, идущая за руку с мамой в первый класс в сопровождении кота. Рыжий полосатый дворовой кот медленной мягкой поступью сопровождал их какое-то время. Тогда она еще не была знакома с Пушкинским котом, но шла словно по цепи в сказку- чудесное и важное событие полное приключений.

Зябким мартовским вечером два года спустя, когда она с бабушкой смотрела Спокойной ночи малыши его не стало. Лишь на диване в гостинной лежало остывающее, посеревшее тело и юлящие как мухи вокруг соседи, поочередно подставлявшие зеркальце к его губам. Настенные куранты над его головой встали дыбом в десять минут восьмого. Всё, на что её хватило это его бельё и рубашка, поспешно спрятанные от бабушки в детской игрушечной коляске, под матрасом, на память, частицу его, на память... Память вскоре изъяли.

-Нам лучше без него, доченька, подбадриваясь сипела сквозь зубы молодая вдова.
-Я похоронила второго сына, сокрушаясь молча рыдала его мать, я их обоих пережила.
Каждая разбрелись в свои стылые судьбы мужей, сыновей и отцов поминать.
***
Обычная девочка рабочего двора стала необычной: блуждая по лужам летнего дождя на лодыжке левой ноги заметила метку- родимое пятно. До этого её там небыло никогда, даже не отродясь.
Помечена, словно красною краской, смертью при знакомстве:
-Здравствуй, малышка, прости, такова моя ставка. Все с задачей в роду. Для тебя же, юной школьницы- вот такая задачка, жизни урок. Придется решать. Взрослеть находу.

***
Вдова днями в годы вязала, свекровь водила на могилки дитя, кормила из рук своих, скромно отрады не чая, ведь это единственная кровиночка, что осталась жива, смысл ей придавала, стригла ей волосы, пирожки с маком вместе пекла; cхоронила бывшего мужа и вторую жену его тоже, как своих приняла.
Затем одинокой в больнице немо ушла. Куранты все это время верность хранили, застряли за двадцать минут восемь утра. С тех пор больше не били тревоги. Не завёл их никто, чтоб не накаркали невзначай...
В могилу легла рядом с младшеньким. Старшенький в тринадцать как слёг, 19 февраля, когда младшему стукнуло семь. В тот же самый, лютый февральский, знаковый день.

***
-Сбылась мечта твоя, мама, теперь квартира- твоя. Ты- житель столицы. Ты-царица престольная.
Сестра ее старшая наработала статус и огранку. Средняя- прикладное выживание в миру, а она-младшая, плыла, не обременяясь, с ней жизнь случалась, так вырасло и необыкновенное дитя. Без понятия о муже и о детях и что такое здоровая семья, девичьи вечеринки, крепкая дружба и посиделки, романтические письма, книги, смех, мода, чувства и обольщение парней. Не было высоких, ярких и глубоких переживаний, чтобы воспитать сознание полноценности себя. Достоинства и достояния. Не было фонтанов, дней рождений, брызг, радуги, не было много начинки, было много страха жизни, незащищённость..... теперь замуж вышла необыкновенная.

Пришёл к ней во чрево сын, чудом выживший, в страхе спасенный. Пришёл муж. Стоял и смеялся в родильне со страхом борясь. В отместку за боль, за обиды, за смех невпопад, она укусила его в запястье, чтоб неповадно, ведь когда она в схватках- считай невменяемая.
 Не сложилось. Всё же расстались. Неужели в повторе судьба?!

-Нам лучше без него, сказала необыкновенная сыну. Собрала все вещи и увезла в далёкие края. В след им подвязалась вдова.
-Нам лучше без него, в два голоса вторили обе. Сын внимал это с пищей, жевал и борзел, не имея над собою вождя.
-Как же я мечтаю жить сама по себе, просто одна,- как-то на пляже сказала мечтая  вдова.
-Дочка, я вижу, мы тебе в тягость, не привлечь тебе любовь снова, пока сзади воз и тележка- сын, да пожилая я.

-Отпусти меня, мама, взмолилось дитя, хоть на недельку, позволь побыть вне бремени, без костыля.

Мать молчала, глядя строго, как в детстве в глаза. Я не вру, я не вру, сотрясалось вожделея дитя.
-Прости, дочка, что причиню тебе судьбоносные вести, двадцать один год спустя. Тогда отцу твоему я сказала "Чтоб ты повесился, дурень". Он послушал, напился и вздернул себя. Никому, никогда, дочь моя, не молвила я эти слова. Держала за пазухой, вину камнем носила, так и с почкой попрощалась, еле выжила.
-Бог с тобой, езжай, поразвейся. Не досуг мне держать тебя. Отпускаю, ни в чём не коря.
***
Какова сила слова, оброненного в ненависть. Якорем в кровь рода. Какие есть там ещё якоря?! несомненно, даже наверняка...
Впроголодь выжив, родив с ложью, похоронив для свободы. Авось страдания, что тучи, пройдут стороной... чур не я, чур не меня...

***
Вырос внук. Взбунтовался. Не было сил жить в аду двух матрон.
-Мне он не нужен, об отце сказал желчно.
Отец взял с него кровь- сомневался, что родимый, сомневался, презирая, что свой.

***
-Здравствуй мама, теперь я- одна.
-Здравствуй, дочка, да, вижу. Похорошела, вновь расцвела.
-Ты тоже свободна, как никогда. Мама, ведь сбылась мечта твоя- ты всю жизнь хотела жить сама по себе, для себя. И вот наконец-то, отпали заботы обо мне и о внуке. У тебя есть своя площадь, пространство, своя повседневная мишура.
-Доча, моя мечта сбылась в тот день, когда умер твой отец.
-Да, мама, я знаю- "Нам без него лучше", постоянно слышала я. Вот только лишь в эту петлю попались все  мы- живые да кровные. Вот так урок моей жизни. Как же мне её развязать?! Помоги же мне, мама, пока сама не ушла, повернём время вспять?!
-Нет, моя доча, я настрадалась, наелася с голоду горя и сыта им по горло. Закалена. Закоченела. Дочерям матерей вызволять. Дочери, не скрою, куда как более щедры на прощение и хотят восстановить связь. Дочери- целительное зелье надежды. Вы- миротворицы рода.
Наше, материнское, дело- благославлять.