Эхо 90-х. глава 5

Глава 5


      Из кабинета я вышла немного задумчивая. Разговора толком-то и не получилось. Ветров даже не сознался в разных мелочах, будь то странные разрушения от  взрыва, или же наличествование грусти в голосе. По его роже видно что он утаивает много чего. И утаивает от меня. Утаивает как от женщины что ли. Дескать; не лезьте не в свои дела, Евгения Максимовна. Ваше здесь присутствие состоит только в том что бы заслонять меня от пуль. С остальными проблемами я и сам разберусь. Ну а если не смогу, что маловероятно, то помогут мне в этом четверо бравых парней. У одного, правда, синячок под глазом образовался. Но это не беда, у него и второй глаз имеется. Так что не обижайтесь, но ваше дело только в ловле пуль и взрывных волн. Ну, может быть и ядов с копьями. Время покажет. Покажет, что вы ловить будете.

   Гады! Ни один нормально не воспринимает! Что на воротах рожу вытянул, что в дверях нихрена не понял – все одно. Снобы! Мордовороты, одним словом! Толком стрелять-то не умеют, а мнят себя чуть ли не опытными штурмовиками-специалистами. Вот этого взять…

  Я оглядела ожидающего охранника с головы до ног. Поморщилась еле заметно.
   …Обвешался оружием по самое нехочу. Самому же неудобно будет тянуться за пистолетом на боку через остальной набор огнестрельного железа. Потянется, пока, вытащит, его уж и пристрелят раз пять. Не дело так вооружаться для обороны. Так снаряжаются только для конкретных вылазок в тыл противника. Дабы стволов и патронов хватило для уничтожения всего, что движется в тех краях. Тотального, причем, уничтожения. А он… он себя считает крутым мужиком. Вооруженным до зубов. Готова поспорить на миллион, что с одним револьвером все пуговицы на его одежде отстрелю, пока он будет раздумывать с какого ствола мне отпор отказать. Это же выбор какой! Пока удумаешь – каюк посетит. Да и бегать с этим железом неудобно.

  Ладно, плевать. Лишь бы не мешали. Кстати, плевать – не плевать, но остальных осмотреть необходимо. Вдруг еще хуже выглядят. Этот-то вроде серьезен и уравновешен, а вот остальные… остальных двоих я еще не видела. А тот что на воротах – синяк похоже в драке получил. 

Телохранитель драться не должен. Должен все миром решить еще до конфликта.

  Я перестала рассматривать сопровождавшего меня от дверей. Поинтересовалась ненавязчиво:
- Как зовут-то хоть?

  Он протянул руку. Представился:
- Дмитрий.

- Евгения. – пришлось пожать протянутое. – Охотникова.

- Рад знакомству. Ну так вам показывать комнату?

- Было бы кстати.

             Комната, как комната. На втором этаже. Просторная. Пол ковром устелен, а не половиком. Дверь целая, сюда, видимо, “взрыв” не заходил. Коридор неплохо просматривается. Пара кресел кожаных и удобных; в одном можно будет размышлениям предаваться, а в другом – еще чего-нибудь творить. Окна целые, это радует; нет осколков стекла, порядком поднадоевших за все время присутствия в этом доме. Да и прилегающую к особняку территорию со стороны города видно преотлично. Кровать солидная, крепкая, не разваливается при надавливании и не скрипит. Это вообще хорошо. Будет где отдохнуть после трудов охранных. А то, помню, несколько прошлых охраняемых так за свою мебель тряслись, что приходилось спать на раскладушках или вообще на полу. Такие скряги были... жуть!

  Шкаф вместительный, в одной одежде не придется щеголять. Стол приличный с ящиками. Можно на нем много чего разложить. От оружия до аппаратуры. Да еще и продуктам место останется. Ходить есть где, размышлять опять же. Телевизор имеется. Нормально, в общем. В таких условиях можно работать. Даже дымом не пахнет. И никто в дверь не заглядывает без приглашения. Стоп, с этим я ошиблась. Уже кто-то стучится.

   Открыв, я обнаружила на пороге третьего охранника. Видимо пришел познакомится. Или еще какой повод заглянуть нашел. Мимо гулял – тоже подойдет. Крупный, черноволосый, рожа самодовольная. Таких обычно в Америке на свет производят, с индейским примесом. Того и гляди – на голову плюмаж из орлиных перьев напялит, в руки томагавк возьмет, и с гризли отправится бороться. В спортивных целях. Ну, или в продуктовых.

   Кивнул, в знак приветствия. Пробасил:
- Колян.

 Пришлось называться и этому:
- Евгения.

- Приятно познакомиться. – расплылся в улыбке. – Поговаривают, вы у нас новый начальник охраны?

- Я – телохранитель. Но никак не начальник вашей охраны.
  Слово “вашей” я намеренно выделила. Хотелось конечно много еще чем задеть, но на этом решила ограничится. Вполне можно и врагов нажить. В первые же часы.

  Улыбка сползла с его лица, превратив выражение в задумчивое:
- А я-то думал…
      Чего ты думал, здоровяк? То что власть поменялась и теперь тобой командует хрупкая слабая девушка? Хрен тебе. Я тобой командовать не собираюсь. А если будешь хамить и неуважение выказывать – станешь на пинках летать, едва мое терпение иссякнет. И синяк под глазом получишь на все тело. До самых пяток...

  Смерив “индейца” красноречивым взглядом, я поинтересовалась:
- Ничего, что я занята?

  Колян отступил на шаг, примирительно подняв руки.
- Виноват. Ухожу.

  Проводив его холодным взглядом, и закрыв дверь комнаты, я решила позвонить другу отца. Загорелась узнать побольше об этом домике; многовато с сим строением непонятного связано, такое ощущение что его штурмом недавно брали.
  Сев на кровать, вытащила телефон. Пришла пора проверить полученную информацию через свои источники. Правдивые источники.

       Поглядывая на дверь комнаты, я набрала знакомый до боли номер. Когда вызов дошел до абонента, и он ответил, начала:
- Здрасте, Валерий Игнатьевич.

- Здравствуй, Женя. Опять неспокойно на горизонте?

    Та-а-ак… И там голоса бесцветные. Что же это такое-то? Неужели весь Тарасов хандрой заболел? Клиент грустит, все краски голосовые порастерял. Но с ним-то понятно, покушения и всё такое. Я печалюсь, его наслушавшись. А вот с чего у замначальника отдела по борьбе с экономическими преступлениями голос такой? Опять заработная плата не оправдала возлагаемых надежд? Или был оторван мною от особо важного дела, требующего максимум внимания? Быть может, заболел?

  На всякий случай я привела свои наблюдения, постаравшись придать тревожные интонации:
- Что-то у вас с голосом. Быть может я перезвоню попозже?

 Друг отца оживился. Заговорил капельку веселее:
- А что у меня с голосом? Голос у меня нормальный. Просто может несколько грустный, но нисколько не изменившийся.

       Ну и отлично. Не болезнь и не хандра. Какая-то нудная бумажная работа, похоже, нагнавшая грусти. Ну а если так, то можно перейти к делу. И расспросить о волнующем прошлом волнующего клиента. Ветрова Александра Геннадьевича, то бишь.

Я попыталась проявить деловитость, раз уж есть шанс того, что внимательно выслушают и помогут. Или просто выслушают, хотя бы.
- Ладно. Вопрос другой, Валерий Игнатьевич.

 Сделала маленькую паузу. Продолжила:
- Ничем сейчас не заняты?

- Ну как тебе сказать...

    Встав с кровати, подошла к столу и начала вытаскивать из сумки привезенное. Проявила натуральный интерес. Всегда приятно слушать Валерия Игнатьевича. Всегда что-то дельное говорит. Сколько помню себя – сказанное им мне помогало неоднократно. Вот и я ему помогу. Морально, наконец. Тоже какая-то благодарность, что ли. Предложила:
- Начистоту говорите. Я вас пойму и посочувствую. Помогу, может, чем. Выкладывайте, готова выслушать.

- Сижу, вот, над делом одного хитреца, голову ломаю...

      Хитрец. Что за “фрукт”? Имя есть у него?
- Как зовут этого хитреца?

Валерий Игнатьевич пошелестел бумагами с той стороны. Прокашлялся. Ответил вопросом на вопрос:
- Тебе мирское название привести?

    Ох уж эти органы. Дают человеку всяческие псевдонимы, клички, наименования. Слушаешь, так, и диву даешься. Личность одна, а имен и номеров – как у толпы. И не всегда похожих друг на друга. Не страна, а энциклопедия обозначений. Взять вот этого “хитреца”, к примеру. Его могут звать Петей, тут же Колей, он же – Вася. Чудно...

 Я осторожно поинтересовалась:
- А что, есть и другое?

- Есть. – замначальника видимо кивнул сейчас. – Уголовное.

  Запасные патроны к револьверу нечаянно выскользнули из руки и свалились на пол. Звякнули дружно. Я подняла их, присев на корточки.
- Ну, с такими личностями я мало знакома. Если только...

   Мельком прокрутила события последних лет. Никого хитрого мне не попадалось уже очень давно. Все как один – жлобьё, бычьё, и хамы. Стоп. Если уголовное дело имеет место, значит видимо хитрец из отправленных мною на тюремные нары происходит. Дабы утвердиться в своих предположениях, поинтересовалась:
- Я этого хитреца, случайно, в тюрьму не спровадила?

Друг отца меня малость опустил на землю.
- Нет, Женя. Ты с ним вряд ли знакома. Когда он с законом не в ладах был, ты еще в своей Ворошиловке училась. Этот хитрец, мать его так, можно сказать один из самых первых бандитов. Ну, в смысле, один из первых в 90-е годы.
 
   Я расширила глаза невольно, положив патроны на стол. Считала самых первых разбойников этого примечательного момента российской истории некими благородными мужиками, благодаря просмотренным фильмам. Этакие рыцари, воюющие за место под солнцем, всего добившиеся сами. Но, в данный момент, вымершие в результате перестрелок, пьянок, и прочего негативного. Нынешние бандиты – лепет детский по сравнению с ними. Мелюзга. Наглая и борзая мелюзга с атрофированным мыслящим органом. А тут – нате! Один из “мамонтов” оказывается выжил!
- Что, настоящий?!

- Реальнее не бывает. Матерый волчище, прожженый.

 Мне стало непонятным, из-за чего вдруг такое прозвище. Спросила, не выдержав:
- А почему именно хитрец, Валерий Игнатьевич?

- До сих пор не попался, потому что.

- Лихо.

      Настоящий динозавр тех времен. Именно такими я себе их и представляла. Умный, хитрый, ловкий, ко всему приспособленный. И столько раз уходивший от закона. Это же сколько смекалки надо иметь, чтобы дожить до сегодняшних дней на свободе. Таких людей – единицы, видимо, остались. И этот самый “хитрец” – один из их числа. Вот бы посмотреть на него.
   Валерий Игнатьевич, меж тем, продолжал меня интриговать:

- И ОПГ было, и финансовые махинации чудовищных размеров, и убийства, и даже похищения. Но всегда успевал находить себе алиби или отличных адвокатов. Ловко выворачивался, ничего не скажешь. А теперь, вот, появилась возможность прихватить подлеца за жабры.

  Я решила подыграть. Но на деле так не считала.
- Это радует.

 Положила пустую сумку под стол. Начала о насущном:
- Я, собственно, чего звоню-то...

 Друг отца меня опередил:
- Я понял тебя, Женя. Кого надо проверить?

   Дело несказанно облегчилось. Осталось только назвать фамилию. Ну и приметы наводящие.
- Ветров Александр Геннадьевич. На него сегодня два покушения было.

 - Ветров? Я не ослышался?

  Мне показалось что он удивился:
- Нет, не ослышались, Валерий Игнатьевич. Что-то не так?

- Забавная ситуация... – телефон хихикнул с чего-то. – Он, случайно, не на Средней проживает?

На этот раз удивилась я. Замерла с поднесенной ко рту сигаретой.
- На Средней...

- Дом восемнадцать, так?

Кивнула, начиная подозревать что-то нехорошее. Быть может Валерий Игнатьевич тоже смотрел сегодняшние  новости? Иначе откуда он мог узнать этот адрес?
- Так...

- И ты его пожалела и взялась охранять?

    А куда деваться телохранителю у которого деньги заканчиваются? Естественно брать под защиту страдающих от беспредела бандитского. За приличную плату, само собой. Нищих жалеть не стоит. Пусть сначала заработают, а уж потом...
- Взялась...

- Тебе всегда везет с клиентами, Женя. – замначальника откровенно подшучивал. – Именно его дело сейчас лежит у меня на столе.

 Я не удержалась от восклика:
- Самый первый в 90-е, да?!

- Именно.

- Потрясно... А... а можно я заеду, и мы вместе почитаем его дело?

    Надо же! Я с “мамонтом” чуть кофе не попила! Мало того – я в его доме жить буду! Блин, надо было фотоаппарат прихватить… Или с дела фотографию “посмотреть взять”. Насовсем. Поставить ее в рамочку, а по прошествии лет пятидесяти, если доживу до тех времен конечно, показывать внукам и говорить что этот самый перец принадлежит к тем людям, с которых срисованы персонажи старинных фильмов про бандитизм в перестроечные времена. Как то; “Бригада”, “Парни из стали”, “Бандитский Петербург”, “Жмурки”, и прочие из этой темы.

    В следующий момент я была огорчена. Аж закурила.

- Зачем же заезжать-то? Я и так тебе расскажу самое интересное.

- Я вся превратилась в слух, Валерий Игнатьевич.

- Для начала вот что, Женя. – он вновь пошелестел бумагами. – Как только выслушаешь мой рассказ, сразу же разрывай с Ветровым все отношения. И никогда больше с ним не контактируй. Пусть сам разбирается со своими проблемами, он парень скользкий. Выкрутится и на этот раз. Поняла меня?

- Поняла. – мне пришлось чуть-чуть покривить душой, лишь бы узнать побольше. – Слушаю.

- Когда всё только начиналось, в смысле организовывался первый, в ту пору еще стихийный, рэкет, небольшие группки крепких парней, боксеров и каратистов в основном, стали брать под контроль коммерсантов и требовать с них дань. В случае отказа – громили ларьки, укладывали несговорчивых хозяев на больничные койки, творили всякие непотребства. Но – в итоге – все равно получали своё. Не с одних, так с других, более покладистых. Это я тебе предысторию, так сказать, озвучил... Так вот, Ветров твой, тогда только стал кандидатом в мастера спорта по боксу. Естественно кровь молодая играла, хотелось жить красиво, нужны были деньги. И он, недолго соображая, организовал и крепко сколотил свою группу. Работать на кого-то не хотелось, гораздо проще заиметь своё. Эта-то группировка, тогда состоящая из пятнадцати человек всего лишь, постепенно подмяла под себя сначала свой квартал, потом свой район, а спустя пару лет – больше половины Тарасова.

  Я представила масштабы творимого беспредела, и скорость захвата сфер влияния других группировок. Невольно призналась:
- Размах ощущается.

- Не то слово. Размах был тот еще. Убивали, грабили, похищали, обманывали. Словом – бандитствовали, никого не стесняясь. Назывались они – “Ветровскими”...

- И что же случилось? Сейчас же о них не слыхать ничего.

- Вот тут-то и начинается самое интересное, Женя. В самом расцвете влияния, группировка вдруг мгновенно прекратила свое существование. Буквально за неделю.

- И куда же она делась?
- Костяк группировки, те самые пятнадцать лихих парней, стал гибнуть. Сначала трое в аварию попали, потом пятерых унес пожар во время пьянки, еще двоих обнаружили замерзшими в снегу, одного – по пояс вмороженным в прорубь, другого повешенным нашли, двенадцатого – передозировка наркотиками убила. На этом смерти закончились. Дальше еще интереснее.

- Куда уж интереснее-то?

- Ну так вот. Не прошло и дня, как в милицию прибежал с повинной еще один член Ветровской группировки. Сознался во всех грехах добровольно. Согласился даже на двадцать пять лет строгого режима.

Я удивилась. Не замедлила с вопросом:
- Чего это с ним приключилось, раз на такое столковался?

- Скорее всего боялся, что тоже на небеса может попасть... Всё, посадили его. Успокоились. Стали готовится к задержанию оставшихся двоих, самого Ветрова и еще одного, Игрок его кличка. И тут – конфуз вышел.

 Я стряхнула пепел.
- Не поняла.

Телефон пояснил:
- Игрок смылся в другой город, изменив внешность у единственного в то время в Тарасове пластического хирурга. Самого хирурга нашли мертвым. Ни фотографий новой личности Игрока, ни его медицинской карты найти не удалось.

- А Ветров?

- Тот не стал скрываться. Перемещался спокойно по городу, будто и не было ничего. Когда задержали его, то оказалось что у него сплошные алиби и ни один пострадавший от Ветровской группировки против него ничего не имеет. Ни претензий, ни исков. Свидетелей тоже не нашлось.

- Как в кино, Валерий Игнатьевич.

- Угадала, Женя. Как в кино. Слушай дальше. Спустя два года Ветров снова заворочался. Организовал небольшую фирмочку, легально причем. Потом открыл другую, покрупнее. Взял кредит. Новую открыл. Еще несколько кредитов взял. Чуть разбогатев, стал неимущим помогать, на ремонт городских систем регулярно отстегивал, поспособствовал  в строительстве нового здания для тогдашней мэрии.

- Мэрия в здании, построенном на деньги бандита?! Нонсенс!

- Не остри, Женя. При проверке выяснилось что деньги заработаны честным путем. Опять зацепится было не за что.

- Лихо. А что потом?

- Потом начались финансовые махинации. Всё к этому и шло.

    Молодец “мамонт”. Не у каждого такое получится. Я даже знала какой результат услышу.
- И опять он выкрутился, так?

- Так. Вновь замолчали свидетели. Улики сгорели. Зацепить было не за что. Адвокаты Ветрова хором орали о нарушении прав человека, так что наверху сдались и приказали отпустить подозреваемого.

- И теперь, он – многоуважаемый бизнесмен, да?

- В точку попала.
 
    А все таки хорошо, что я позвонила. Много чего нового узнала. Теперь буду смотреть на клиента совсем другими глазами. Не как на тоскливого провинциала, а как на хитрющего, до невозможности, жука, который только на вид мрачный и убитый горем. На деле же – опять чего-то хочет провернуть, похитрее, во вред государству. Надо бы самой его за жабры взять. В конце концов с такими плутами мне еще не приходилось иметь дело. Должно быть, увлекательное это занятие будет.
- Интересная история, Валерий Игнатьевич.

  Тот начал о своем:
- Ну а теперь делай как договаривались. Езжай домой и на его звонки не отвечай.

- Я подумаю.

Друг отца в этот момент наверное по столу кулаком грохнул; шум был похожий.
- Никаких дум!

- У меня деньги кончились, Валерий Игнатьевич. Приходится работать.

- Хорошо. Сколько тебе нужно денег?

 Я привела сумму, без учета бензина для фольксвагена.

- Шутишь что ли?! Мне столько и за год не заработать.

- Вот и я о том же... Ладно. Я правда подумаю, Валерий Игнатьевич. 

- Смотри у меня. Лично проверю.

- Хорошо-хорошо.

- Позвони завтра днем.

- Позвоню.

- Точно?

- Обещаю.

      Он отключился первым. Наверняка злится сейчас, из-за того что я охраняю человека, который много насолил властям. Ну и пусть. В конце концов деньги тоже надо зарабатывать. Адвокаты, вон, вообще маньяков защищают, нисколько не коробясь при этом. Я же... я же – оберегаю, можно сказать, музейный экспонат. Таких совсем мало на свете осталось. Вот и надо его упасти от злопыхателей. Ну а если хамить начнет – в тюрьму эту редкость сдам. На дальнейшее сохранение... Ладно, время покажет кого первым сдавать. Об этом думать пока рано. Лучше осмотреть прилегающие к дому территории. Да и сам особняк – не мешало бы тоже. Вот кофе выпью, и пойду.