Обрез стреляет в поросят

Прежде, чем стать матросом учебки, надо вымыться в общей бане с тазиками, которые флот именует обрезами. Вот таким обрезом я и треснул по башке какого-то хрена, когда он нагло сбросил мой наполненный водой тазик с лавки, освобождая себе место. Но нет... Нет на флоте банного равенства! Этот член... коллектива оказался старшиной первой статьи. И в наказание меня отправили десять дней кормить поросят в подсобном хозяйстве.
Наказание вовсе не испугало. Ну и покормлю живность. Они меня унизили до скотника - переживем.
Вот тебе телега с бочкой для пищевых отходов и ковшом на длинной ручке. Вон - столовая, где отходы брать. А во-он - мерин, которого ты запряжёшь в телегу. И оставили одного.
Легко сказать "запряжёшь". Как это сделать, если даже не видел, как это делается?
Взял с телеги упряжь, начал разбираться. Ага, вот эта сборка, видать, идет на морду. Этот обруч, который хомут, пойдет на шею. А вот эти палки, которые оглобли, привяжутся к хомуту.
Но как все это соединить с мерином?
Взял оснастку морды, подхожу к животине спереди. А он отворачивается! Я с другой стороны. А он и вовсе задом повернулся. Но как-то это должно же делаться? Пробую и так, и эдак приблизиться к морде, чтобы накинуть узду - фигвам, товарищи! Скотина отворачивается и всё тут!
Наблюдавший за моими кружевами с крыльца столовой мичман, видно, удовлетворившись потехой, посоветовал:
- Ты веревку какую-нибудь ему на спину брось.
Неужели поможет?
Положил ему вожжу на спину. И, ведь впрямь, скотина перестала крутиться и покорно дала себя и зауздать, и запрячь.
Еще бы догадаться с первого раза железяки на наморднике засунуть животине в пасть. Не-а. Удила в первой поездке болтались под коняшей мордой бусами, и везла меня эта коняга, как хотела. Без какого-либо внешнего управления. Что толку, что я держал поводья? Повернуть нельзя, остановить нельзя, притормозить - тоже. У меня славно вышло только первое воздействие - хлопнуть лентами по конской округлости и громко возразить жизненным обстоятельствам предлогом "но". Благо, его повседневные маршруты разнообразием не отличались. И он останавливался там, где и надо - у крыльца столовой, чтобы залить в бочку остатки матросской жрачки, и у ворот загона, где подрастали новые "борщи и котлеты".
Триста пятьдесят поросят, оторванных от своих мамок, представляли собой не просто зверскую, одичавшую в чистом поле банду. Это были еще и обезумевшие от постоянного недоедания триста пятьдесят глоток. Еще не видя приближающейся бочки, а только заслышав вдалеке скрип тележных колес, вся пятачковская орава подняла приветственный визг, сравнимый с сиреной гражданской обороны.
Где-то в глубинах памяти у меня засела благостная картинка: добродушно похрюкивая поросятки семенят к корытцу, в которое свинарка льёт из ведра "первое" и "второе" вместе. Однако, подвела картинка. Флот - это есть боевое формирование. И все его составные постоянно тренируют боеготовность. И поросята - не исключение. Эти чумазые, уже далеко не розовые, придурки, неистовствуя у ограды, плотной серой массой покрыли все свои кормушки. Наливать пойло было просто некуда. И я совершил ошибку. Решив: как та милая свинарка подойду к корытцу поближе и налью. И открыл калитку загона.
Поросячий восторг был беспределен. Вся банда бросилась в атаку на ковш, который был у меня в руках. Я был просто смят и затоптан в землю. Честно скажу - пережив такое, на все остальные трудности и опасности службы начинаешь смотреть, как на пустяковины.
Через грязные копыта, животы и морды, грязный, весь в навозе и остатках кормёжного пойла, я вновь пробился к свету. Нашёл поросячий половник. Поднял его, как знамя, и, подбадриваемый толчками и пинками маленьких друзей, вернулся к телеге. Как только первая порция еды полетела в кормушку за оградой, вся орава рванула обратно в загон. В проходе образовалась пробка. Дабы рассосать ее, размахнулся ковшом и метнул порцию в противоположную от кормушек сторону. Бойцы бросились ее догонять. Освободились не только проход, но и кормушки. Произвел закрытие загона и открытие закона. Следующие девять дней подъезжал, набирал ковшом варево и с криком "Ловите, пацаны!" метал питательный снаряд вглубь участка. И, пока "пацаны" были в рейде, заполнял кормушки.
Однако, флот СССР, как ни крути, воспитывал сообразительность и находчивость.