Выжить в жестокое время Гл. 3

Гл.3


Джейкоб, действительно, влюбился с первого взгляда в прибывшую принцессу. Раньше он гордился только неотразимостью своей матери, а теперь понял, что красота Фани просто затмевает его привлекательную родительницу. Но Сабелла умеючи задела его гордость, намекая, что он готов превратиться в тряпку, о которую вытирают подошвы. Да и Обри не раз говорил, что мужчина всегда должен оставаться мужчиной. Правда, Джейкоб неверно истолковал значение слов короля и с первых же дней начал "воевать" против будущей жены.

Он постоянно её одёргивал, грубил и насмехался над её одеждой, хотя, если признаться, ему всё в ней нравилось. Фани обиженно фыркала и дула свои пухлые губки, цветом спелой земляники, которым и помада не требовалась. Девушка с мольбой и надеждой посматривала на королеву, ища в ней поддержки, ведь к гостям так нигде не относятся и, тем более, к своей невесте. Но Сабелла не собиралась вмешиваться, её устраивали издевательства сына над ненавистной чужеземкой.

И тогда Джейкоб совсем осмелел, он бесцеремонно щипал её за бок, с удовольствием хохоча над тем, как девушка кривится от боли, и даже позволял себе шлёпнуть Фани по месту, что ниже спины. А однажды, обороняясь от его нападок, Фани так на него глянула, что Джейкоб понял - она его не любит. И самое главное - она никогда его не полюбит. Злобного юношу взбесило такое открытие и он намеренно поспешил к матери.

-   Я намерен овладеть ею. Не позже сегодняшнего дня.  -  высказался он прямо и откровенно.

Сабелла даже дар речи потеряла. Потом её лицо сделалось красным от негодования и королева закричала на упрямого отпрыска:

-   А вот этого ты не сделаешь никогда! По крайней мере, до свадьбы. Ты забыл, какие есть соответствующие правила, составленные нашими предками и которые они с благолепием почитали?! Не смей даже думать об этом, иначе ты погубишь и себя, и меня. Как только Обри возвратится с войны, нас сразу переправят в Чёрный Замок, где нашли своё пристанище изменники и всякого рода нарушители закона. Вот и мы с тобой пополним этот список. Никаких любовных утех до самого торжества, я сказала!

-   А что, прямо никогда не было никаких исключений?

-   Ну почему же, были... Когда страсть обоюдная и молодые люди тайно это проделывали, а их родители делали вид, будто ничего не произошло. Но к тебе это не относится. Вряд ли принцесса согласится провести с тобой хотя бы час, не говоря о ночи. И не вздумай меня ослушаться! Если ты осмелишься перешагнуть мой приказ, то я и не подумаю защищать тебя перед Обри. Я ещё жить хочу, слышишь? Я ещё так молода! Ну что тебе стоит потерпеть ещё чуть-чуть, или шлюх тебе мало?
Я от принцессы не в восторге, это правда, но здесь я бессильна тебе помочь, сынок.

Джейкоб помнил о нравоучениях матери, но лишь до той поры, пока не напился со своими дружками. Да и те его подзадорили, мол, как там, Джейкоб, ты уже оседлал норовистую кобылку? Нет? Ну мы не ожидали от тебя такого промаха.
Поэтому, ровно через три дня, после разговора с матерью, он, шатаясь от выпитого, забрёл на ту половину, где находилась комната Фани. Постоял немного у двери и с силой потянул её на себя.

Девушка никогда не запиралась. А зачем? Замок хорошо охраняется и к тому же, она пока здесь гостья, ещё подумают, что она от них пытается отгородиться. Да и кто её может потревожить, ведь существуют такие заповеди, нарушать которые никому не позволительно, даже королевским особам.

Видимо, Джейкоб шумно ввалился, потому что принцесса сразу же проснулась. В комнате было слабое освещение, горела единственная свеча, искусно сделанная из волокон крепкого материала. Толстая нить проходила через жестянку и конец её опускался в ёмкость с козьим жиром. Но даже при этом сумраке Джейкоб сразу различил Фани. Девушка быстро подскочила, роняя на пол одеяло. Его взору она открылась полностью, в свободной шёлковой сорочке ярко-бирюзового цвета, доходящей ей до самых пят. Вырез и рукава были украшены нежно-голубым кружевом, а золото волос переливалось при отблеске огня. Фани дёрнула головой и тяжёлые пряди послушно упали на спину, открывая перед женихом округлые формы груди с небольшими выпуклостями сосков.

-   Вы, верно, заблудились?  -  тихо спросила девушка, одной рукой таща на себя одеяло и смущённо прикрываясь им до самого подбородка.

-   Я слишком долго здесь живу, чтобы не выучить, где чья комната.  -  хищно прошептал Джейкоб. Он уже не сомневался в своих намерениях.

-   Тогда что вам тут нужно?  -  Фани ещё надеялась, что это случайность и будущий муж не причинит ей вреда.

-   Что мне нужно? А нужно мне тебя.  -   с этими словами он принялся бесцеремонно расстёгивать тёплую куртку, подбитую барсучьим мехом.

-   Что вы делаете, зачем раздеваетесь?  -  голос девушки прерывался от волнения.  -  Вы не посмеете!

-   Дааа? Ну-ка, кто это у нас тут такой уверенный?  -  Джейкоб отшвырнул куртку и завалился прямо на Фани.

-   Пустите меня! Да как вы можете?  -  она задыхалась от его объятий и неприятного запаха изо рта.  -  Ненавижу!  -  вдруг, сгоряча произнесла девушка.
Джейкоба как кипятком ошпарило её признание. Он схватил принцессу за волосы и со всей дури дёрнул их.

-   Ты будешь делать то, что я тебе прикажу, понятно? Ненавидит она... Ещё как полюбишь, куда ты денешься, тварь?

Дрожащая и напуганная принцесса изворачивалась, оставляя в его руке целые пучки своих волос. А другой рукой он умудрился схватить девушку за лиф её сорочки и разорвал  нежную ткань почти до самого низа. Но Фани всё-таки вырвалась и закричала на весь замок. На её крик собралась вся придворная челядь: одни бежали с факелами, другие - с такими же свечами, как в комнате принцессы. Когда прислуга удостоверилась, что перед ними пасынок короля, то и тогда никто даже не подумал, чтобы разойтись по своим комнатам. Приезжая девушка им всем приглянулась, а Джейкоба здесь многие на дух не переносили. И когда он им приказал:

-   Убирайтесь отсюда!  -  никто и не пошевелился.

Но потом им всё-таки пришлось расступиться, на арене появилась сама королева, облачённая в красивейший халат из дорогой ткани.

-   Что тут происходит?  -  она вошла в комнату Фани и сразу поняла в чём дело.

-   Мама, она сама дала мне повод!  -  захныкал неудачливый любовник.

-   Я знаю, сынок, я верю тебе.  -  Сабелла лгала, даже глазом не моргнув, достойно держа свою венценосную голову. Ей было важно, чтобы все сейчас её услышали, после чего пойдут разные кривотолки, стоит поверить в эту ложь всего одному человеку, поэтому говорила громко, выделяя каждое слово. Причём, сохраняя полнейшее спокойствие. - Спускайся к себе, дорогой, мы пообщаемся позже.

Джейкобу не надо было повторять несколько раз, он в два шага очутился в проёме двери, толкнул зазевавшуюся служанку и скрылся в темноте коридора.
Сабелла, проводив его взглядом, вновь обернулась к принцессе.

-   Прикройте срам свой, тут люди везде, если вы не заметили! Или вас не учили всем подобающим приличиям?  -  глаза королевы горели страшным огнём и на то была причина. Она оценила округлые полушария принцессы, даже пышные формы которых не повлияли на их упругость, ни то, что у неё. Она специально не кормила Джейкоба своим молоком, но сохранить бюст ей всё равно не удалось, несмотря на то, что он не отличался большими размерами.
На самом деле Фани стянула концы разорванной рубашки и чужому взору ничего постыдного не представлялось, но разве можно доказать это матери, сын которой только что совершил постыдный поступок. Он не просто её ребёнок, он будущий монарх, поэтому она готова сейчас любому перегрызть горло, кто посмеет усомниться в его честности.

-   Но я совсем не виновата...  - начала было Фани в свою защиту, чтобы хоть как-то опровергнуть несправедливое мнение королевы.

-   Молчи!  -  прервала её Сабелла.  -  Ты будешь говорить тогда, когда я посчитаю нужным тебя выслушать.  -  ну вот, а теперь пора и остальных отсюда наладить.

-   Чего рты разинули, это вам не рыцарский турнир! Немедленно расходитесь по своим норам, смерды!  -  Сабелла, не взглянув на будущую невестку, захлопнула дверь с обратной стороны и с достоинством удалилась. Разбираться с сыном у неё не хватало сил. Всего несколько минут её лицедейства забрали последнюю энергию, и королева упала на кровать в своей комнате, откладывая все выяснения отношений на утро. А Джейкоб ждал её. Но зайти в материнские покои ночью, даже он не осмелился.

Фани поспешила закрыться на все засовы, теперь она будет умнее. Оказалось, что тут доверять нельзя даже королеве. Девушка поняла, почему Сабелле выгодно сейчас её обвинить и от этого стало так противно, что захотелось даже без корабля поплыть к родным берегам.

"Какой же нахал этот Джейкоб! И это он будет моим мужем? Как же жить с ним потом, если меня уже тошнит при одном его виде?"

Она вспомнила лорда Эдварда Холидея, несколько лет за нею ухаживающего. Столько тепла и заботы, столько любви она читала в его глазах. Сама, влюблённая в красивого и статного юношу, Фани с ужасом ждала отцовский приговор. Она осознавала, что принадлежит другому, но всё же надеялась на чудо, ведь у Обри нету детей, поэтому, возможно, он предоставит ей полную свободу. Как она плакала, как противилась плыть к этому Джейкобу, а он, нет, чтобы приложить все усилия и хотя бы успокоить девушку, так ещё нарочно издевался над нею и усугублял положение.

Отец Фани, герцог Райли Джером, тоже подумывал над тем, чтобы написать Обри письмо и испросить разрешение выдать Фани за лорда Холидея, но не решился. Как он мог напомнить Обри, что у того не родились наследники?